Часть 26
Дорл
Едкий черный дым стоял стеной и в горле сильно першило. Даже острое зрение альфы не позволяло ему хоть что-то разглядеть, и он мог лишь полагаться на обоняние. Соленый запах моря почти терялся в удушливой гари, но Дорл все равно ощущал его, и бережно держался, как за тонкую нить. Это единственное, что у него еще оставалось на объятых огнем улицах умирающего города.
– Помогите…
Он пошел на голос, едва различимый за треском огня и грохотом рушившихся стен.
Все произошло слишком быстро и не все успели выбраться. Дорл уже понял, что пожар распространялся от торговых рядов, и улицы за ними оказались практически отрезанными. Попытки спастись растворялись в дыму, грохоте и панике. Людям изменял здравый смысл и они становились похожими на слепых котят.
– Помогите… кто-нибудь…
Он не успел насладиться победой, не успел почувствовать то удовлетворение от хруста костей врага, когда кажется, что ты не свернул ему шею, а наоборот – исправил, привел в то состояние, в котором она и должна находиться. И это упоительное ощущение достигнутой наконец цели, что даже боль в теле кажется приятной… И чем сильнее эта боль, тем ценнее победа.
Ничего такого Дорл не ощутил. Грагенор лыбился до последней секунды. И даже когда кровь хлынула из его горла, он смеялся, словно знал, что это еще не конец.
И концом это действительно не стало.
Раскаты грома со стороны Деноса раздались в ту же секунду, как триумфальный бой барабанов, только торжественности в них не было. Языки пламени, вспыхивающие над городом, добирались до самого неба, земля под ногами дрожала от их неистовой силы, в ушах закладывало от грохота. И непонятный кисло-сладкий запах – лишний, нервирующий неизвестностью – смешался с гарью.
Вокруг еще стихийно продолжался бой, но Дорл знал, что это уже ненадолго. Большинство бет, оставшись без альфы, перестают сражаться, и самое время донести до них мысль, что их Верховный мертв. А значит объединенный юг теперь принадлежит ему, и все, кто там живет, тоже. Он победил – с пальцев на землю капала кровь врага, но Дорл этого не замечал. Он все стоял и смотрел, как рушится город. Его город!
Огонь за считанные минуты охватил едва ли не половину Деноса. Даже мертвый, Грагенор сумел нанести удар – последний, но сокрушительный. Ваар, находившийся ближе всех к стенам города, среагировал быстро: его люди успели вывести многих выживших, но пламя распространялось с неимоверной скоростью. Денос буквально на глазах рассыпался под его натиском, и шансы жителей все уменьшались.
Когда Дорл подошел к воротам, они тоже уже горели. Кто-то пытался их тушить морской водой, но результата это не приносило. Нет, им ни за что не побороть такой пожар. Нужно хотя бы попытаться вывести тех, кто еще жив.
Дышать становилось труднее, но Дорл старался сконцентрироваться на запахах и звуках. Там, за стенами города, находилось чужое, проигравшее войско, которое он должен сделать своим, или уничтожить, но у него не было времени заняться этим, разобраться с пленными и навести порядок в собственных рядах.
– Помогите, мы здесь!
Горевшая стена рухнула прямо перед ним, взметнув сноп искр. Он успел отпрянуть и немного задержать дыхание, чтобы не наглотаться дыма, которым заволокло все вокруг. Дорога оказалась перекрыта… но голос с той стороны все еще продолжал звать на помощь. Дорл одним рывком поднял тлеющие доски и откинул их в сторону. Боли в обожженных пальцах, да и во всем уставшем и раненом теле он не чувствовал, но знал, что она придет позже – обрушится всей своей массой и придавит к земле. Если, конечно, он останется жив. А пока ему некогда было о ней думать. Он упрямо расчищал путь, чтобы добраться до людей – их было несколько, но возможно кто-то уже без сознания, или мертв.
– Верховный… – старик от удивления сначала замер, а потом все же тряхнув седой головой, обернулся и крикнул кому-то за спиной. – Эй, сюда!
Через образовавшееся узкое окошко нельзя было протиснуться, и Дорл продолжал сосредоточенно разбирать завал. С другой стороны столпилось то ли пятеро, то ли шестеро людей, они тоже пытались что-то сделать, но толку от этого было немного. Что могут старики, женщины и дети? Большинство сильных мужчин защищали город за его стенами.
– Не бросайте нас! Пожалуйста, не бросайте нас…
На женщину кто-то без конца шикал, наверное тот самый старик, которого он увидел первым, но она не могла успокоиться. И у нее были причины волноваться. К счастью, ветер немного уносил дым в сторону, но здание рядом продолжало гореть, и вот-вот должно рухнуть.
Появление Юмо пришлось очень кстати. Он вел нескольких людей, и когда они присоединились к расчистке, дело пошло значительно быстрее.
– Все так гремело, стены падали… огонь вокруг, дым, все кричат, ничего не видно… так страшно… Не бросайте нас…
– Старайтесь не вдыхать дым!
– Только не бросайте!
– Не бросим. У вас есть вода? Намочите ткань, дышите через нее…
– Вы ведь нас не бросите?
Юмо как всегда пытался разговаривать, но даже его успокаивающий голос не мог подействовать на охваченных паникой людей.
– Это колдовство… все подлетало вверх, у домов сносило крыши… Нас прокляли?
Причитания женщины Дорл оставлял без внимания. Люди Ваара сумели поймать двух торговцев сразу, как только все произошло, – слишком быстро те старались унести ноги подальше от города. Им хватило двух минут допроса.
Порох. Дорлу ничего не говорило это слово. Оно лишь имело для него странный, кисло-сладкий запах опасности и смерти. Но по крайней мере стала ясна причина такой смелости Грагенора, ведь он столько лет не решался идти на Денос. За этим его внезапным рывком стояло не одно только желание уязвить врага – он нес особый «подарок». И он его подарил. Правда не успел насладиться произведенным эффектом. Дорл сцепил зубы, стараясь подавить эмоции и не обращать внимания на то, что вместе с Деносом он сам как будто сгорает изнутри.
Оказавшихся в ловушке людей освободили вовремя – дым начал стелиться по низу как раз в их сторону, и стена дома опасно кренилась прямо над головами. Поколебавшись немного, Дорл все же решил выйти с Юмо за пределы города хотя бы ненадолго. Нужно было подышать свежим воздухом, иначе он сам рискует задохнуться в этом дыму.
Солнце уже выкатилось из-за холмов, осветив поле ночного сражения. Дорл снова остро почувствовал, как сильно ему не хватает времени. Пленные находились в окружении его армии, но отсутствие рядом альфы могло спровоцировать бунт. У стен города стоял настоящий вой – горожане толпились рядом, невзирая на опасность, и не в силах поверить в то, что Денос горит.
– Дождись Ваара. Я хочу, чтобы он был рядом с пленными, – сказал Дорл, глянув на Юмо, и сделал еще глоток воды. Горечь во рту не исчезала.
– Хорошо. Потом я вернусь к западным воротам…
– Нет. Ты останешься здесь.
Приказы Верховного не принято обсуждать, и Юмо никогда бы не решился перечить. Но даже не повернув головы, Дорл почувствовал его обиду, и поэтому остановился, дав возможность ему что-то сказать.
– Почему? – после небольшой паузы спросил Юмо. – Ты считаешь меня слишком слабым?
Дорл сделал глубокий вдох – хотя здесь и пахло гарью, дышалось все равно несравнимо легче. Он постоял с закрытыми глазами несколько секунд, сквозь веки глядя на солнечные лучи и чувствуя прикосновение морского бриза к своему лицу. Наверное, вопрос Юмо в другое время вызывал бы у него раздражение, но сейчас он ощущал себя слишком выгоревшим. Он посмотрел на своего брата – самого младшего и самого непохожего на них всех.
– Там слишком опасно. Кто-то должен остаться снаружи, и в случае чего продолжить вести людей, – произнес он и, подумав немного, вдруг добавил: – Наверное… я где-то считаю тебя лучшим из нас.
Юмо заметно растерялся от столь внезапного признания и не нашелся, что ответить. Дорл и сам не ожидал от себя такой откровенности. Он подошел к Юмо и, обхватив ладонью его шею, снова устало прикрыл глаза. Не стоило стоять вот так, уткнувшись как в детстве друг в друга лбами, словно это помогало лучше понять мысли другого, – это всего лишь пустая трата времени, но она отчего-то успокаивала распаленные нервы. Дорл боролся бы за всех своих братьев, но Юмо – не самый сильный, но в чем-то безусловно превосходящий их всех, больше всего заслуживал жить дальше.
– Если я не выберусь, найди Улана и верни его домой, – прошептал Дорл.
Ему хотелось подышать морем еще, постоять здесь с закрытыми глазами, но он должен вернуться. Люди все еще толпились у стен, кто-то несмело окликал его, когда он шел назад, но он не обернулся, при этом думая о том, что Юмо обязательно остановился бы и нашел, что сказать.
Когда перед ним снова возвышались главные ворота, за которым висел густой смог, Дорл вдруг почувствовал помимо гари, соленого моря, тысяч людей, воргов, садов – сладковатый, манящий запах. Али!
Он резко обернулся и сразу же отыскал ее глазами – она стояла рядом с Юмо и они о чем-то разговаривали. Тяжелая, горячая ревность вспыхнула в нем в одно мгновение, смешавшись с тревогой, но усилием воли он заставил себя успокоиться. По крайней мере, она жива и здорова, и в относительной безопасности, пока рядом с ней кто-то из его братьев. О ней позаботятся, возможно даже куда лучше, чем он сам.
Дорл снова повернулся к воротам. Каменная арка крошилась и могла рухнуть в любой момент, но он все равно набрав в грудь побольше воздуха шагнул в свой гибнущий город. Он возвращался домой.
Алиен
– Али, тебя не должно здесь быть! Почему ты не уехала с остальными?!
– Я… не смогла.
Алиен в полном смятении крутила головой по сторонам. Город горел и рушился, дым застилал все вокруг, но люди будто не до конца понимали опасность. Они плакали, кричали, но находились слишком близко.
– Юмо, что происходит?
– Грагенор мертв, его армия разбита, но его люди, торговцы… они пронесли в Денос какое-то вещество… Порох. Не знаю, что это и откуда. Но из-за него почти весь город вспыхнул за минуты. Ирс ранен, а Дорл, вместе с Вааром, Гратом и Зоугом еще пытаются найти и вывести людей из огня.
– Вывести людей… – повторила Али.
Сквозь дым она смутно ощущала присутствие Дорла и, словно повинуясь какому-то зову, бросила взгляд на главные ворота Деноса. Именно в этот момент его спина исчезла там, за черной пеленой. Спустя секунду там уже не было никого, но Али почему-то продолжала смотреть.
Городская стена еще держалась какое-то время под напором пламени изнутри, но вскоре не выдержала и она. Смотровые башни вдруг стали складываться одна за одной, и этот грохот заглушили крики, раздавшиеся со всех сторон и слившиеся в одну отчаянную, истерическую ноту.
– Отойдите! Всем отойти!!! – закричал Юмо, и те, кто еще был в состоянии здраво мыслить, принялись оттеснять других, от боли и страха растерявших свои инстинкты.
Алиен стояла на одном месте, словно примерзла к нему, и в ужасе глядела, как легко разлетается высокая каменная кладь, казавшаяся до этого неприступной и вечной, как взметаются вверх клубы дыма, пыли и огня. Были ли там люди в этот момент? Был ли там Дорл?
– Алиен…
Она заозиралась. Кто мог ее так называть?
– Алиен! Ты помнишь меня? – неизвестная женщина смотрела на нее испытующим взглядом. Лицо ее было нервным, заплаканным, и дергающимся.
Али не узнавала ее, но увидев русые волосы и светлые глаза, сразу поняла, что скорее всего они из одного клана, вот откуда женщина знает ее полное имя. Только Алиен не помнила ее совсем.
– Да, – солгала она. – Я помню. Вам нужен лекарь…
– Нет, – покачала головой женщина. – Я жду.
– Ждете?
– Да, Элу, свою девочку, доченьку, она там, – женщина ткнула пальцем в охваченный огнем город. – Она к отцу пошла, там, в конце улицы, где пекарня. У Джайлы поди весь хлеб сгорел, я ее не вижу здесь… И Дайка нет! Куда-то запропастился, может горшки свои спасти хотел. И Заро с ним…
Она начала перебирать какие-то имена, и кто где находился или потерялся. Алиен ничего не понимала в ее сумбурной речи, но та будто разговаривала сама с собой и не ждала понимания.
– А Эла наверное к Дине побежала. Испугалась девочка моя… Ну с Диной им вдвоем не так страшно. Может и Джайла с ними! А я тут их жду. Сидят, девочки одни, волнуются… Верховный ведь не оставит их? – женщина вдруг подняла взгляд – безумный, но полный надежды.
Алиен растерялась. Он не оставит их? Инстинктивно она посмотрела в ту сторону, где видела Дорла в последний раз. Ее раздирали противоречия. Жестокий, не знающий милосердия, легко уничтожающий все, что стоит у него на пути и мешает ему идти дальше, сделавший ее саму своей игрушкой, наказывающий людей за малейшую провинность… но в то же время агрессивно защищающий свою территорию, и готовый сцепиться даже со стихиями и самой смертью! Алиен показалось, что она начала понимать, почему люди так верят в него – он будет до последнего вздоха бороться за то, что считает своим.
– Верховный нас не оставит… – повторяла женщина, нашедшая утешение в этой спасительной мысли, – он всех нас спасет…
– Да, – Али взяла ее за руку. – Он попытается.
Она постаралась улыбнуться, но у нее ничего не получалось. Женщина из ее клана продолжала шептать имена, которые что-то для нее значили, и Али слушала их, каждый раз вздрагивая, словно все они были ее близкими или родственниками. Хотя, возможно, это недалеко от истины. Может они тоже ее соклановцы? Как же это несправедливо! Наверное Тарияна, живая река – вместилище великих духов Предков, действительно защитила тогда свой народ от вымирания, позволив Дорлу пройти через свои воды. Новый вождь увез людей на юг, далеко от наступающей зимы, которую бы они не пережили… И что же в итоге? Люди спаслись от морозов, но попали в огонь! Как же так?!
Алиен хотелось сказать женщине, которую все еще держала за руку, какие-то слова утешения, но заплакала, не в состоянии сдержаться. Рука сама потянулась к кулону на шее – подарок Миэль. Сосуд, наполненный водой из реки, «Кусочек Севера», который Али привезла с собой. Он был очень холодным. Она не сразу осознала это. Только спустя минуту до нее дошло, что вода должна была нагреться от ее тела, но кулон холодил пальцы, и по руке бегали мурашки.
Сняв с шеи цепочку, Али поднесла кулон к глазам. Внутри него будто бушевал вихрь! Воды было немного, но она закручивалась смерчем, кипела, билась о хрустальные стенки сосуда. Мысли Алиен заметались. Она вспомнила все сказки, которые с таким упоением читала в Алунге, все легенды и мифы, старинные поверья… Когда-то северяне брали всюду с собой воду из реки, потому что считалось, что Тарияна даже вдали от дома способна защитить своих людей. Могло это быть чем-то большим, чем просто легенды?
Алиен подняла взгляд и уставилась на море. Тихое, спокойное, совсем не похожее на дикую северную реку. Тело бил озноб, ноги подгибались, но она нашла в себе силы сделать шаг. А потом второй. Третий. Море становилось ближе.
Если Тарияна и правда спасла их однажды, значит не глупо теперь поверить и в те сказки, что рассказаны в древних писаниях. Все не просто так, все должно иметь какой-то смысл! Зачем Тарияна позволила Дорлу увести людей на юг, если здесь их все равно ждала смерть? Зачем Север так долго звал Али домой, если привезенный ею оттуда талисман ничего не значит? Ведь даже этот кулон ей подарила северянка…
Земля закончилась каменистым обрывом, который омывало море. Алиен остановилась на его краю и дрожащими пальцами открыла крохотный сосуд, сразу почувствовав, как оттуда пахнуло холодом. Она поднесла его к своему лицу, хотя из-за скопившейся в глазах влаги уже плохо различала, что там внутри. Но духи Предков были здесь, она чувствовала их. Чувствовала, будто стояла сейчас дома, на берегу Тарияны.
– Там умирают твои дети… – всхлипнула Али, глотая слезы. – Помоги!
И вылила воду в море.
По поверхности пошла сильная рябь, как от брошенного камня. И волны не успокаивались, а наоборот, начали возрастать. Вода потемнела, и начала пениться, бурлить без видимой причины. Али попятилась назад и едва не упала, споткнувшись о камень, но взгляд не отвела. Море вдруг стало сходить с ума – оно закипало, вздымалось, будто поднялся ураганный ветер, набирало силу.
Уже через несколько мгновений это заметили и другие. Местные жители, ни разу не видевшие, чтоб их тихое Деноское море так бесновалось, в удивлении поворачивали головы, словно позабыв об огне. Они поднимались на ноги, подходили ближе, чтобы посмотреть на разбушевавшуюся стихию.
А волны все становились выше и выше, они вырастали, тянувшись до самого солнца, и с невиданной силой обрушивались вниз. Шум воды перекрыл все вокруг. Несуществующий ветер принялся закручивать ее спиралью, небо начало чернеть и опускаться прямо на глазах. И уже было непонятно, на что смотреть страшнее – на пылающий в городе пожар, или на смерчи, огромными столбами взвившиеся вверх.
Тучами за считанные минуты заволокло все небо и утро стало походить на ночь. Они висели очень низко и ужасали своей чернотой и кажущейся тяжестью. Когда первая молния разрезала небо, люди начали приходить в себя и их охватила паника. Долетевший через несколько секунд гром был таким оглушительным, что все инстинктивно пригнулись, закрывая уши руками.
Но буйство стихий только набирало мощь. Море почернело так сильно, и волны его поднимались так высоко, что уже нельзя было отличить, где вода, а где небо. Все смешалось, слилось между собой. Смерчи гуляли совсем близко. Люди пятились назад, но бежать было некуда – тяжелая громада висела над головой и словно придавливала их к земле. Молнии сверкали одна за одной, и гром уже не прекращался ни на секунду.
И когда выдерживать этот ужас не осталось сил, небо разверзлось и хлынул дождь.
Часть 27
Алиен
Это место было совсем не похоже на то, что сохранилось в ее памяти. Хотя она и тогда мало что запомнила – только длинные коридоры, высокие каменные стены и бескрайнее море за окном. Алиен сбежала в первый же день, как только Дорл ее привез в свой дом, казавшийся огромным, холодным и нелюдимым. Теперь же в нем находилось много обитателей. Оставшихся ни с чем жителей города расселяли во все, что не сгорело во время пожара, и замок на скале стал временным пристанищем в основном для женщин и детей.
На Али, оказавшуюся в роли хозяйки, разом свалился ворох обязанностей и проблем, вводивших ее в крайнее замешательство. Слуги постоянно задавали вопросы, но она понятия не имела, как лучше разместить людей, что им приготовить на обед, куда девать их спасенные вещи, сколько лекарств понадобится на лечение пострадавших, кого и куда за ними отправлять… Голова шла кругом от всего, и если бы не Глен, этот дом поглотил бы хаос. С невозмутимым лицом, идеальной осанкой, вся исполненная достоинства, она мягко направляла Алиен в нужное русло, каждый раз спрашивая ее о чем-нибудь так, что в вопросе уже звучал ответ. Что-то вроде: «В замке перестало хватать пресной воды. Как ты думаешь, если послать десяток слуг до городских колодцев, этого будет достаточно?». Али оставалось только с облегчением кивать.
Как сама Глен умудрялась сохранять спокойствие и везде успевать, оставалось загадкой. Ее муж, Ирс, был ранен, и она проводила много времени с ним, потому что присутствие рядом истинной пары помогало ему быстрее поправляться, но при этом именно благодаря ее своевременным подсказкам в замке удавалось сохранять какое-то подобие порядка. Вот и сейчас она стояла перед Алиен – сама невозмутимость – и ждала ее реакции.
– О, нет, я совсем забыла! А разве… разве уже сегодня? Айка ведь… а, ну да, прилетела еще вчера. Как я могла забыть? Совсем вылетело из головы! Столько всего сразу…
– Миэль будет здесь через несколько часов, – произнесла Глен. – Мне кажется, она очень обрадуется, если ты встретишь ее.
– Да… а я должна еще что-то для нее сделать?
– Зоуг в Деносе и поэтому их комната и так в полном порядке, но думаю, Миэль не откажется от горячего ужина и ванны.
– Спасибо, Глен! Я не представляю, что бы я без тебя делала.
– Ну что ты, не стоит, – улыбнулась она. – Я вернусь к Ирсу, если ты не против?
– Да, да, конечно!
Глен кивнула и, величественно повернувшись, чинно зашагала по коридору. Наверное, так и должна вести себя хозяйка большого дома, и Алиен, направившись в другую сторону, заставляла себя идти спокойно, хотя ей очень хотелось сорваться на бег.
Три дня прошло после сражения у стен Деноса и пожара, уничтожившего половину города. Три ночи пылали погребальные костры в поле. Алиен не ходила туда. Страшно было на это смотреть, да ей и без этого хватало забот и переживаний.
– Али…
Она обернулась и увидела хмурую Вие.
– Что-то случилось? – заволновалась Алиен, каждый раз ожидавшая, что ее озадачат очередным неразрешимым вопросом, требующим ее непременного участия. – Где Тала?
– Ничего не случилось, Тала так же приглядывает за детьми. Она кажется собрала вокруг себя всю мелюзгу Деноса!
Алиен невольно улыбнулась. Тала сама иной раз напоминала шумного, неусидчивого ребенка.
– Я люблю детей, но когда их так много… – продолжала возмущаться Вие. – Не знаю, как Тала находит со всеми ними общий язык и не устает. Они шумят, хулиганят, не слушаются, и я начинаю злиться. Решила лучше пойти помочь знахарям с лекарствами. Люблю возиться с травами, меня это успокаивает… Пойдешь со мной?
– Нет, Глен мне напомнила, что Миэль уже скоро приедет. Мне надо встретить ее и как-то устроить ее слуг и охрану. Я иду на кухню отдать распоряжения. Совсем про это забыла… все из головы вылетает, из рук все валится. Это какой-то кошмар!
– Брось, ты неплохо справляешься. Во всяком случае, лучше, чем я в свое время. Когда Грат привел меня в свой дом, я уже на второй день заперлась в спальне и швырялась тяжелыми вещами, когда кто-то пытался меня о чем-то спросить.
– А Грат как на это отреагировал? – с интересом спросила Али.
– Он на следующий день после нашей свадьбы ушел с Дорлом в поход и я не видела его почти полгода.
Алиен разбирало любопытство, и она колебалась, можно ли задавать столь личный вопрос, но все же решилась:
– Ты скучала по нему?
– Да.
Какое-то время они шли по коридору молча, каждая думая о своем.
– Али, до меня тут слухи доходили… Ну знаешь, люди любят сплетничать…
– Что за слухи? – напряглась Алиен.
– Когда вы вернулись в Денос, лекарша, Найя, она приглядывала за тобой…
– Она больше за охранником приглядывала. Он был ранен, на нас напали по дороге.
– Да, я знаю. Но и другие люди тоже видели… Я имею в виду… Перед тем, как началась та гроза, небо было абсолютно чистым, море спокойным. Но даже в бурю в Деноском море раньше никогда не видели таких волн.
– Да, это очень странно.
– Ты ведь стояла у воды, когда все началось? Смотрела на море…
– Все случилось так быстро, я мало что поняла, – произнесла Алиен и замолчала.
Она знала, что Вие ждет от нее другого ответа, но Али не хотелось распространяться на эту тему. Да и что она может рассказать? Как несколько капель привезенной с Севера воды вызвали в море настоящий шторм? Ее точно примут за сумасшедшую. Алиен самой было не по себе от того, что она видела и знала, и делиться этим она не спешила.
Так и не дождавшись ответа, Вие вздохнула.
– Ну ладно. Если захочешь повозиться с травой, ты знаешь, где меня искать.
Али кивнула. Трех дней было мало, чтобы выучить, где что находится в этом большом доме, и она все еще могла в нем заблудиться, но все равно стала уже лучше ориентироваться.
К приезду Миэль все было готово, и Алиен, встречая ее экипаж, почувствовала воодушевление. Шел тоже очень хотела приехать, но в ее положении это было невозможно, зато айки от нее прилетали по десять раз за день, и хотя у Али не было времени отвечать на все, она все равно радовалась каждому письму с Севера.
Миэль отказалась и от ужина, и от ванны, потребовав сначала рассказать ей все в мельчайших деталях от начала и до конца. И Али, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, и собравшись с силами, выложила ей все как есть, ничего не утаив. Почему-то казалось, что Миэль как раз та, кто ей поверит. Ведь она тоже северянка.
– Значит, это Тарияна вмешалась. Никогда не верила в ее духов до конца… – задумчиво протянула она, разглядывая пустой сосуд, который она подарила Али в Алунге. – Дорл знает?
– Я его почти не видела и не разговаривала с ним. Он с братьями все это время пропадает в городе и не заходит сюда. Здесь только Ваар ненадолго появляется, проверяет охрану и тоже сразу уходит. Еще Ирс здесь, он ранен. Но он уже идет на поправку, и наверное, как только встанет на ноги, тоже исчезнет в городе.
Миэль, тяжело вздохнув, посмотрела в окно.
– Денос сильно пострадал.
– Да. Под завалами все еще находят погибших, – покачала головой Али. – Не могу думать об этом.
– Не думай. Ты сделала все, что смогла. Даже больше. Если не хочешь, можешь не рассказывать об этом никому, но Дорл должен знать.
– Он не поверит мне.
– Он альфа, его не обманешь. Они ведь сразу чувствуют ложь, – Миэль подошла ближе и села рядом с Алиен. – Ты знаешь, вы с ним похожи.
– Похожи?! – ошарашенно уставилась на нее Алиен. – Мне кажется, трудно себе даже представить настолько разных людей.
– И да, и нет. Ты сильная, Али. Даже если ты сама этого не видишь. Ты сильная и очень упрямая. И любишь родную землю не меньше, чем Дорл любит свою. Я думаю, вы подходите друг другу.
Алиен задумалась ненадолго, а потом медленно произнесла:
– Мне было страшно смотреть, как он заходит в горящие ворота. Страшно было, когда башни начали падать… Я думала о Дорле в тот момент.
– Тебя это удивляет?
– Честно? Да. Мне не кажется, что это нормально.
– Поверь мне, это как раз самое нормальное из всего, что произошло.
Стук в дверь прервал их разговор. Вошедшая служанка сообщила, что альфы только что вернулись в замок, и у Алиен учащенно забилось сердце.
– Все? И Верховный тоже? – уточнила она.
– Да, госпожа, – подтвердила бета.
Первую мысль, сослаться на занятость и забиться где-нибудь в самом дальнем темном углу, Али подавила в зародыше. Она не может бегать от Дорла бесконечно.
Пожелав спокойной ночи Миэль, Али отправилась в свою комнату, по дороге стараясь успокоиться, но дойдя до самой двери, так и не сумела собраться с мыслями. Поскольку шла она очень медленно, оттягивая момент встречи, времени прошло прилично, и это только усилило нервозность. Однако в комнате Дорла не оказалось. Сначала Алиен подумала, что просто пришла первой, но она слишком отчетливо ощущала его присутствие, его запах.
С моря задувал прохладный ветер через открытые настежь окна. Солнце уже окунулось в воду больше, чем наполовину, лишь маленьким краешком выглядывая из-за горизонта. В спальне не горели свечи и было сумеречно. Алиен проскользила взглядом по пустой комнате и нерешительно выглянула на балкон с противоположной стороны, смотревший не на закат над морской гладью, а на город.
Разогретый за день воздух быстро остывал, но Дорла это не смущало. Он сидел голый по пояс, с бокалом в руке, и задумчиво разглядывал Денос. Наверное, в былые времена открывающийся отсюда пейзаж был более красивым и впечатляющим. Сейчас же выгоревшая часть города походила на болезненное, черное пятно на некогда здоровом теле.
Дорл не повернул головы, когда Алиен вошла, только кивнул ей на место рядом с собой. Присев, она бросила взгляд на мужа, пытаясь разгадать его мысли. Он казался ей очень уставшим, хотя внешне это никак нельзя было определить: даже с бокалом вина и в расслабленной позе, Дорл все равно выглядел подтянутым и собранным, вызывая ассоциацию с притаившимся зверем. И все же она чувствовала его усталость, даже разбитость, словно глядела сквозь его каменное, хмурое лицо. Спал ли он хоть немного за эти три дня?
– Тяжело смотреть, как горит твой дом? – нарушил он наконец тишину.
При этих словах Алиен почудился запах хвои, перемешавшийся с гарью, перед глазами вспыхнул ярким пламенем ее родной поселок, послышались крики пытавшихся спастись людей…
– Да, – тихо ответила она. – Тяжело.
Несколько минут они сидели молча, глядя на город и чувствуя вдруг появившееся между ними понимание. Потом Дорл поставил на стол пустой бокал и неожиданно лег, положив ей голову на колени. Его взгляд упал на пустой кулон, свисающий с ее шеи. Он тронул рукой маленький хрустальный сосуд и тот закачался на цепочке.
– Здесь была вода из Тарияны.
– Да.
– И теперь она в море.
Он не спрашивал, он утверждал, и Алиен оставалось только кивнуть. Она смущенно отвела глаза, будто ее поймали на чем-то неприличном или смешном, но Дорл был очень серьезен. Он сосредоточенно о чем-то размышлял, разглядывая кулон, а потом спросил:
– Ты знала?
– Нет, – покачала головой Али. – Я только читала легенды о том, что в Тарияне живут духи Предков. И они защищают свой народ, где бы он ни был.
– Поэтому ты так рвалась к реке?
– Наверное. Духи вели меня.
Почему-то она подумала, что Дорл назовет все это глупыми выдумками, и ей уже заранее стало обидно. Но он лишь прикрыл глаза и, перевернувшись, крепко обнял ее, уткнувшись лицом ей в живот. Больше он ничего не сказал, но в этом его движении таилось что-то настолько сокровенное и искреннее, что Алиен растерялась. Странно было видеть его таким: прижимающимся к ней, но ничего не требующим взамен, а только отдающим – ласку и благодарность. Это она чувствовала так же отчетливо, как и его усталость. И внутри от этого разливалось тепло.
Невидимое с этой стороны солнце наверное окончательно скрылось за горизонтом, потому что на улице стало совсем темно. Али даже сквозь ткань платья ощущала кожей дыхание Дорла, и вдруг словила себя на мысли, что хочет погладить его по спине. Но ей было немного боязно, как если бы на ее колени и правда улегся хищный зверь – большой и сильный, но очень, очень уставший, и желавший только тишины и покоя. Она несмело дотронулась до него кончиками пальцев, и ей показалось, что он слегка напрягся, удивленный прикосновением.
Только бы он не поднял головы… Альфы хорошо видят даже в темноте, и Али была уверена, что если он посмотрит на ее лицо, она сразу смутится и отдернет руку, разрушив этот странный, хрупкий момент, когда в разделяющей их стене отчуждения появился крохотный просвет.
Дорл не повернулся, лишь только прижался к ней еще крепче. И тогда Алиен, чуть осмелев, провела по его спине ладонью. Она знала, что в городе еще очень много работы, и утром он опять уйдет туда и будет пытаться вернуть людям то, что они потеряли, пытаться все исправить. И люди будут видеть своего несгибаемого вождя и продолжать верить в него. Но здесь, за закрытыми дверями, ей хотелось, чтобы он расслабился и отдохнул. Не думал ни о чем, не закрывался, пытаясь быть неуязвимым, и не прятал то, что внутри. Ей хотелось дать ему хоть немного успокоения. Потому что завтра, за пределами этой комнаты, ему снова нужно быть сильным для всех.