Przejdź do audiobooka
У cчaстья вcегда eсть прошлое... у всякoго гoря непременнo найдeтся будущее.
– ... Простите, у меня сегодня тяжелый день…
– Понимаю! У всех нас тяжелые дни. Тяжелые месяцы, тяжелые жизни…
Будь храбра, Тата, но без глупостей. Не клади голову на плаху. Будь хитра и не стыдись отступить. Будь мудра! Умей соглашаться и бежать. Не доказывай человеку с ножом, что ты смелая. Всегда молчи. Не объясняй дураку, что он дурак, ибо не рассказываешь же ты дереву, что оно дерево.
– ... Я хочу рассказать вам невероятную историю. Не историю даже, но биографию страха. Я хочу рассказать вам, как внезапно овладевший человеком ужас способен изменить всю его жизнь.
– Не подумайте, что я сейчас хочу оправдаться. Нет! Все, что на мне лежит, я знаю. Интересно другое. Удивительно, как быстро, в миг буквально, может схлопнуться совесть. Пшик! Расчеловечивание происходит в доли секунды…
Сколько раз во время застолий, после бокала-другого, мы спорили с друзьями о тех или иных шагах?
«Нет, этого я никогда не сделаю! Нет, даже под страхом смерти я так не поступлю! Предать? Вы что! Оклеветать? Никогда! У всего же есть границы! А как же мораль? А как же честь? Вы слышали, что тот-то и тот-то написали донос? Написала бы донос я? О, нет! Конечно никогда! Оболгать другого? Ерунда! Я не сделала бы этого даже под пыткой. А если бы от этого зависела жизнь моих детей? Ничто бы не заставило меня перестать быть человеком!»
Как бы не так! На деле все оказалось гораздо сложнее… Если человек в чем-то по-настоящему и преуспел, так только в умении договариваться с самим собой…
Я помню, как мы сидели в этой квартире в апреле 1961 года. Человек только что вернулся из космоса. Юрий Гагарин заявил, что никакого бога там не видал, и, услышав эти его слова, Ядвига съязвила: «Не обязательно было лететь для этого в космос – мог бы просто отправиться в любой лагерь»
О боге стоит говорить, только когда о людях все сказано...
Только существование бога могло оправдать все то, что случалось с нами. Не отсутствие всевышнего, но его на то добрая воля порождала зло.
Самое страшное, думала я, не в том, что обессиленные заключенные пытаются вцепиться в кусок мяса, но в том, что, если мы ничего не изменим, если об этих ужасах не узнает весь мир – спустя полвека выкристаллизуется человек, который будет есть с лопаты по собственной воле.
Если бы вам, мальчишкам, с детства не запрещали плакать, этот мир был бы гораздо гармоничнее и добрее