Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8

ПРЕДИСЛОВИЕ

Восьмой том серии «Белое движение» посвящен участию в Белом движении (в Добровольческой армии, Вооруженных силах Юга России и Русской Армии) возрожденных полков российской гвардии.

К 1917 году гвардия включала следующие формирования. Кавалерия: 1-я Гвардейская кавалерийская дивизия (полки Кавалергардский, л.-гв. Конный, Кирасирский Ее Величества, Кирасирский Его Величества), 2-я Гвардейская кавалерийская дивизия (полки л.-гв. Конно-гренадерский, Уланский Ее Величества, Драгунский и Гусарский), 3-я Гвардейская кавалерийская дивизия (полки л.-гв. Уланский Его Величества, Гродненский гусарский, Казачий, Атаманский и Сводно-казачий), кроме того, Гвардейский запасный кавалерийский полк, Гвардейский полевой жандармский эскадрон и Собственный Его Императорского Величества конвой. Пехота: 1-я гвардейская пехотная дивизия (полки л.-гв. Преображенский, Семеновский, Измайловский, Егерский), 2-я гвардейская пехотная дивизия (полки л.-гв. Московский, Гренадерский, Павловский, Финляндский), 3-я гвардейская пехотная дивизия (полки л.-гв. Литовский, Кексгольмский, Петроградский, Волынский), Гвардейская стрелковая дивизия (полки л.-гв. 1-й, 2-й, 3-й и 4-й стрелковые). Артиллерия: л-гв. Конная артиллерия, л.-гв. 1-я, 2-я, 3-я и Стрелковая артиллерийские бригады, л.-гв. 1-й и 2-й мортирные и Тяжелый артиллерийские дивизионы, л.-гв. 6-я Донская казачья батарея. Другие части: л.-гв. Саперный полк, Собственный Его Императорского Величества Железнодорожный полк, Собственный Его Императорского Величества Сводный пехотный полк, Гвардейский экипаж и рота Дворцовых гренадер.

Большинство гвардейских офицеров в годы Гражданской войны служили в различных белых армиях, прежде всего на Юге – в Добровольческой армии, ВСЮР и Русской Армии (там было в среднем около 50 офицеров от каждого полка). Некоторое число их участвовало в борьбе с самого начала (в 1-м и 2-м Кубанских походах участвовало в общей сложности 112 офицеров только гвардейской пехоты).

Первой чисто гвардейской частью Добровольческой армии стала 3-я Офицерская (Гвардейская) рота, созданная в Новочеркасске в начале декабря 1917 года из кадра расформированной Сводно-офицерской роты. В конце декабря она была переведена в Ростов и пополнена добровольцами, записавшимися в Бюро записи добровольцев в Ростове, и тогда же выделена в Отряд полковника Кутепова, составив его ядро, участвовала в боях на Таганрогском направлении, а 29 января 1918 года была влита в 3-й Офицерский батальон. Она насчитывала 70 человек и при выходе из Ростова 9 февраля 1918 года потеряла убитыми 16 человек. Во главе с полковником А.П. Кутеповым участвовала в легендарном 1-м Кубанском («Ледяном») походе в составе Сводно-офицерского (затем 1-го Офицерского, или Марковского) полка.

19 октября 1918 года путем выделения из состава 1-го Офицерского полка чинов гвардии был сформирован Сводно-гвардейский полк, который входил во 2-ю бригаду 1-й дивизии. Первоначально в него сводились все офицеры гвардии, но вскоре кавалеристы выделились в отдельные формирования. В конце сентября 1918 года он насчитывал 1000 штыков (5 рот) и понес огромные потери в бою 2 октября под Армавиром, где потерял половину своего состава – около 500 человек, было убито до 30 офицеров. 19 января 1919 года полк был включен в состав 5-й пехотной дивизии, с 6 марта по июль входил в отряд генерала Виноградова (на 26 мая – 14 июня насчитывал 2180 человек), а 8 августа 1919 года развернут в Сводно-гвардейскую бригаду. Она состояла из 1-го и 2-го Сводно-гвардейских полков и к концу июля 1919 года насчитывала до 1000 штыков и сабель. 12 октября 1919 года бригада была развернута в Сводно-гвардейскую пехотную дивизию в составе двух бригад.

Дивизия включала сводные полки 4 бывших гвардейских пехотных дивизий, Сводную гвардейскую артиллерийскую бригаду (о них будет сказано ниже), Запасный батальон, Отдельный артиллерийский дивизион, Отдельную гвардейскую тяжелую гаубичную батарею и Гвардейскую отдельную инженерную роту. Ее бригады и части действовали раздельно на Киевском и Черниговском направлениях в составе различных отрядов и объединений, только в январе 1920 года соединившись в районе Одессы. К 20 января 1920 года дивизия насчитывала около 1000 человек. 2 марта 1920 года она была сведена в Отдельную гвардейскую бригаду: 1-й и 2-й Сводные гвардейские полки и Сводный гвардейский артиллерийский дивизион (3 батареи) в составе 2-го армейского корпуса. Дивизия участвовала в Бредовском походе и была интернирована в Польше. 16—22 августа 1920 года ее части были переброшены в Крым.

Летом 1919 года после взятия города Константинограда был сформирован еще Сводно-гвардейский батальон (1-й Сводно-гвардейский батальон). Он включал по одной роте (до 70 штыков при 4—5 офицерах каждая) полков 1-й гвардейской дивизии: л.-гв. Преображенского, Семеновского, Измайловского и Егерского и команду конных разведчиков (л.-гв. Егерского полка) и нес службу по охране железной дороги Полтава—Лозовая, а с 10—12 сентября 1919 года вошел в подчинение командиру 2-го Сводно-гвардейского полка и участвовал в боях за Чернигов. 8 ноября 1919 года на хуторе Фелени был расформирован, и роты переданы батальонам своих полков. Летом 1919 года была сформирована и Гвардейская запасная бригада, предназначенная для пополнения частей Сводно-гвардейской пехотной дивизии. К началу осени 1919 года насчитывала более 8 тысяч человек, но за отсутствием обмундирования и снаряжения не могла выполнять свои задачи. Комплектовалась мобилизованными Хорольского, Лубенского и Пирятинского уездов. Располагалась в Лубнах, затем в районе Николаева и распалась в конце ноября – начале декабря 1919 года.

Из входивших в состав Сводно-гвардейской дивизии полков Сводный полк 1-й гвардейской пехотной дивизии был сформирован 12 октября (фактически 6 ноября) 1919 года на основе 3-го Сводного батальона 1-й Гвардейской пехотной дивизии (сформированного из рот каждого из полков дивизии в конце сентября 1919 года в Прилуках и участвовавшего в боях за Киев), 1-го батальона (Сводного) 1-го Сводно-гвардейского полка, Сводно-гвардейского батальона и отдельных рот соответствующих полков. Полк входил в состав 1-й бригады дивизии и включал батальоны трехротного состава (до 50 штыков при 4—5 офицерах) каждого из полков 1-й гвардейской дивизии Императорской армии: л.-гв. Преображенского, Семеновского, Измайловского и Егерского. К 24 ноября 1919 года полк сократился до четырех рот (Преображенская, Семеновская и две Егерские) и насчитывал 180 штыков, 35 сабель и 12 пулеметов, 3 декабря сведен в одну роту и конно-пулеметную команду, а в середине декабря в местечке Смела переформирован в Конно-егерскую роту (80 сабель при 10 офицерах и 4 пулемета), вошедшую в подчинение командира Сводного полка 2-й гвардейской пехотной дивизии, а в январе 1920 года вошедшую в прибывший на фронт Сводный батальон полка (Преображенская и две Семеновские роты). К 21 января 1920 года полк (3 роты) насчитывал всего до 100 штыков, 80 сабель и 10 пулеметов.

Сводный полк 2-й гвардейской пехотной дивизии был сформирован к сентябрю 1919 года на базе Гренадерского и Павловского батальонов и Московской роты 1-го Сводно-гвардейского полка. Он входил с 12 октября 1919 года в состав 1-й бригады дивизии и включал батальоны полков 2-й гвардейской дивизии Императорской армии: л.-гв. Московского, Гренадерского и Павловского. К 21 января 1920 года сводный батальон полка насчитывал 200 штыков, 80 сабель и 20 пулеметов.

Сводный полк 3-й гвардейской пехотной дивизии был сформирован 12 октября 1919 года на базе 1-го и 2-го батальонов 2-го Сводно-гвардейского полка. Он входил в состав 2-й бригады дивизии и включал батальоны каждого из полков 3-й гвардейской дивизии Императорской армии: л.-гв. Литовского, Кексгольмского, Петроградского и Волынского. 9 ноября 1919 года полк был сведен в батальон, от которого к 21 ноября осталось 71 человек, сведенных в роту, которая была 23 декабря слита с остатками 1-й бригады дивизии (от всей 2-й бригады оставалось 30 солдат при 6 офицерах). В январе—феврале 1920 года остатки полка (с присоединением рот, действовавших отдельно от полка) в составе своей дивизии участвовали в Бредовском походе.

Сводный полк Гвардейской стрелковой дивизии был сформирован во ВСЮР 12 октября 1919 года на базе Стрелкового батальона 2-го Сводно-гвардейского полка. Он входил в состав 2-й бригады дивизии и включал два батальона из рот полков Гвардейской стрелковой дивизии Императорской армии: л.-гв. 1-го, 2-го, 3-го и 4-го стрелковых. 9 ноября 1919 года был сведен в батальон, от которого к 21 ноября (сведен в роту) осталось 10 человек. С 27 декабря 1919 года в Одессе полк стал вновь формироваться из стекавшихся туда чинов полка в составе четырех рот и восьми команд, но его численность не превысила 200 штыков

Начало возрождению гвардейской артиллерии было положено еще 20 августа 1918 года в Екатеринодаре, где на базе офицерского кадра л.-гв. 1-й и 2-й артбригад были созданы 1-е и 2-е орудия 3-й батареи 1-го Отдельного легкого артдивизиона. Из этой батареи 28 ноября был создан «кадр Гвардейской артиллерии» в Гвардейском отряде, а 1 января 1919 года (приказ от 4 апреля 1919 года) была сформирована Сводная гвардейская артиллерийская бригада в составе батарей 1-й, 2-й, 3-й и Стрелковой артиллерийских бригад Императорской армии. На 22 мая 1919 года она включала 1-й (1-я и 2-я батареи), 2-й (3-я и 4-я) и 4-й (7-я и 8-я) дивизионы, с 1 июля – и 3-й (5-я и 6-я батареи). К концу июля 1919 года насчитывала 20 орудий. 1 августа 1919 года в состав бригады включена 9-я (в 1-й дивизион), а 1 октября – 10-я (во 2-й дивизион) батарея. Ранее она входила в состав 5-й пехотной дивизии, а с выделением из последней в октябре 1919 года гвардейских частей – в Сводно-гвардейскую пехотную дивизию. В сентябре—октябре 1919 года ее четыре дивизиона действовали раздельно, приданные различным гвардейским частям. 17 апреля 1920 года бригада была расформирована, а дивизион батарей л.-гв. 1-й и 2-й артбригад дополнен 1-й тяжелой армейской батареей и 27 апреля 1920 года переименован во 2-й Отдельный тяжелый артдивизион.

Гвардейская инженерная рота была сформирована еще в Добровольческой армии в конце 1918 года (приказы 22 мая и 23 июня 1919 года). В мае—сентябре 1919 года она входила в состав 5-й пехотной, а затем – Сводно-гвардейской дивизии. На 7 сентября насчитывала 23 офицера и 416 солдат.

В Крыму к началу 1920 года из находившихся там подразделений гвардейских частей был сформирован Гвардейский отряд полковника Петровского, который включал Гвардейский кавалерийский дивизион и пехотные подразделения, сформированные на базе Запасного гвардейского батальона. В январе—апреле 1920 года он оборонял Перекопский перешеек, понеся большие потери. Затем чины гвардии были сведены в батальон, включенный в состав 136-го пехотного Таганрогского полка, а позже из этого батальона был развернут Гвардейский отряд полковника Эссена.

В августе 1920 года на основе прибывшей из Польши Сводно-гвардейской пехотной дивизии и этого отряда был сформирован Сводный гвардейский пехотный полк. В его составе вновь были объединены все подразделения гвардейской пехоты. Он состоял из четырех батальонов (1-й, 2-й, 3-й и Стрелковой гвардейских дивизий, преобразованных из соответствующих полков дивизии) и входил в состав 2-го армейского корпуса (нового формирования). Летом 1920 года полк имел 1200, а после отхода в Крым в конце октября 1920 года – 400 штыков. После эвакуации Русской Армии из Крыма в Галлиполи в составе 1-го армейского корпуса из чинов гвардейской пехоты и артиллерии был создан Гвардейский отряд. После преобразования армии в РОВС до 1930-х годов он представлял собой, несмотря на распыление его чинов по разным странам, кадрированную часть и осенью 1925 года насчитывал 527 человек, в т. ч. 303 офицера.

Офицеры гвардейской кавалерии первоначально служили в разных частях Добровольческой армии, в основном – в 1-м офицерском конном полку и Черкесской конной дивизии, а также в команде конных разведчиков Сводно-гвардейского полка. Затем возрождение полков 1-й гвардейской (кирасирской) дивизии и остальных полков гвардейской кавалерии протекало раздельно. Что касается казачьих гвардейских полков, то они воевали в составе Донской армии, а дивизион Собственного Его Императорского Величества конвоя – в кубанских и терских частях. Долго находились вне основных гвардейских формирований и подразделения некоторых других полков бывших 2-й и 3-й кавалерийских дивизий Императорской армии.

Сводный полк гвардейской кирасирской дивизии начал формироваться 26 февраля 1919 года из кадра ее полков и 24 марта вошел в состав 5-й пехотной дивизии, с 22 мая – в состав Отдельной кавалерийской бригады 3-го армейского корпуса, а 19 июня 1919 года был преобразован в 1-й гвардейский Сводно-кирасирский полк. Этот полк входил в состав 1-й бригады 2-й кавалерийской дивизии и в июле 1919 года включал по 2 эскадрона Кавалергардского, л.-гв. Конного, Кирасирского Его Величества и Кирасирского Ее Величества полков. На 5 октября 1919 года он насчитывал 478 сабель при 28 пулеметах, 19 ноября полк вошел в состав 1-й кавалерийской дивизии (к 8 декабря 1919 года он потерял ⁹/₁₀ своего состава и вместе со 2-м гвардейским Сводно-кавалерийским полком насчитывал около 60 сабель).

Офицеры ряда других полков гвардейской кавалерии с конца 1918 года стали собираться в Запасном кавалерийском полку в Крыму (он входил в состав Крымской дивизии, а с 19 января 1919 года включен в состав 5-й пехотной дивизии), где к марту 1919 года были эскадроны л.-гв. Конно-гренадерского и л.-гв. Драгунского полков. В начале 1919 года во ВСЮР был сформирован также Гвардейский Сводно-кавалерийский дивизион, который с 22 мая входил в состав Отдельной кавалерийской бригады. 19 июня 1919 года на базе этого дивизиона из эскадронов л.-гв. Уланского Его Величества, Конно-гренадерского и Драгунского полков был сформирован 2-й Гвардейский Сводно-кавалерийский полк, который вошел в состав 1-й бригады 2-й кавалерийской дивизии. В июле 1919 года он включал по два эскадрона л.-гв. Уланского Его Величества, Конно-гренадерского и Драгунского полков и на 5 октября насчитывал 19 штыков и 258 сабель при 13 пулеметах. C 19 ноября 1919 года полк входил в состав 1-й кавалерийской дивизии.

Понесшие огромные потери оба гвардейских кавалерийских полка 15 декабря 1919 года были сведены в Сводно-гвардейский кавалерийский полк (в составе той же дивизии) в составе четырех эскадронов. После того как в него были влиты эскадроны л.-гв. Гусарского и л.-гв. Уланского Ее Величества полков из Сводно-горской дивизии и в январе 1920 года л.-гв. Гродненского гусарского полка из Сводно-гусарского полка, этот полк включал все кадры гвардейской кавалерии.

В начале 1920 года в Крыму из находившихся там чинов гвардейской кавалерии (преимущественно лейб-драгун) был создан Гвардейский кавалерийский дивизион (Сводный гвардейский эскадрон), который входил в состав Гвардейского отряда полковника Петровского и почти полностью погиб на Перекопе в ночь на 3 апреля 1920 года.

В Русской Армии генерала Врангеля из всей гвардейской кавалерии 16 апреля 1920 года был сформирован Гвардейский кавалерийский полк в составе 8 эскадронов, по одному от каждого из гвардейских полков Императорской армии: 1-й – Кавалергардского, 2-й – л.-гв. Конного, 3-й – л.-гв. Кирасирского Его Величества, 4-й – л.-гв. Кирасирского Ее Величества, 5-й – л.-гв. Конно-гренадерского, 6-й – л.-гв. Уланского Его Величества, 7-й (сводный) – л.-гв. Уланского Ее Величества и л.-гв. Гродненского гусарского и 8-й – л.-гв. Драгунского. Этот полк входил в состав 1-й кавалерийской дивизии (нового формирования) до эвакуации Крыма, а в Галлиполи вошел в состав Кавалерийской дивизии, вместе с которой его чины некоторое время несли пограничную службу в Югославии.

Хотя все гвардейские части были возрождены во ВСЮР, множество офицеров гвардии принимало участие в борьбе и на других фронтах: в Прибалтике, на Севере и на Востоке России. В течение 1917-го —1920 годов в общей сложности погибло более тысячи гвардейских офицеров. Одни только полки гвардейской кавалерии (без учета казачьих) потеряли в общей сложности 178 офицеров (52 расстрелянными, 84 убитыми в бою и 42 умершими от ран и тифа). При этом обращает внимание, что потери полков гвардейской кавалерии в Гражданской войне были существенно выше даже их потерь в Первой мировой войне.

В эмиграции в Париже было создано Гвардейское объединение. Оно входило в состав I отдела РОВС, но имело особое «Положение», согласно которому входящие в его состав полковые объединения руководствовались своими уставами и самостоятельно избирали своих председателей, о чем ставили в известность вышестоящее руководство. В него входили объединения всех пехотных и кавалерийских гвардейских полков и других гвардейских частей. На 15 мая 1935 года в Объединении состояло более 2 тысяч гвардейских офицеров: 883 пехоты, 556 кавалерии, 214 пешей и 127 конной артиллерии, 112 казачьих, 24 саперов, 14 железнодорожного полка, 47 моряков и 9 запасного кавалерийского полка; кроме того, еще 47 человек проживало на Дальнем Востоке и 101 в США.

В настоящем издании собраны воспоминания участников боев в составе воссозданных полков: Кавалергардского, л.-гв. Конного, л.-гв. Кирасирского Его Величества, л.-гв. Кирасирского Ее Величества, л.-гв. Драгунского, л.-гв. Уланского Его Величества, л.-гв. Гродненского гусарского, Терского гвардейского дивизиона, л.-гв. Конной артиллерии, л.-гв. Финляндского, л.-гв. Гренадерского и л.-гв. Саперного. В разное время они были опубликованы в русской эмигрантской печати (помещены как фрагменты из книг, так и журнальные публикации). Все эти воспоминания (за исключением мемуаров Н. Волкова-Муромцева) никогда в России не публиковались.

Как правило, все публикации приводятся полностью. Из крупных трудов взяты только главы и разделы, непосредственно относящиеся к теме. Авторские примечания помещены в скобках в основной текст. Везде сохранялся стиль оригиналов, исправлялись только очевидные ошибки и опечатки.

Поскольку в Белой армии на Юге России вплоть до ее эвакуации из Крыма использовался старый стиль, все даты, кроме особо оговоренных случаев, приводятся по этому стилю.

В. Звегинцов¹
КАВАЛЕРГАРДЫ В ГРАЖДАНСКУЮ ВОЙНУ 1918—1920 ГОДОВ²

На различных фронтах Белого движения отдельные кавалергарды приняли участие в борьбе против большевиков. Имена светлейшего князя Анатолия Павловича Ливена³, командующего Северо-Западной армией Александра Павловича Родзянко⁴, гетмана Украины Павла Петровича Скоропадского⁵ и фельдмаршала Финляндии барона Густава Карловича Маннергейма⁶ вошли в историю Гражданской войны.

Но только на Юге России, в рядах Добровольческой армии, кавалергарды приняли участие в этой борьбе как строевая, боевая часть. Возродившись подобно Фениксу из пепла после того, как старый полк прекратил свое существование, кавалергардские эскадроны долг свой солдатский исполнили до конца, без всякой корысти, без всякого подлого интереса.

Сильные традициями старого полка, они пронесли, с оружием в руках, через кровавые годы этой страшной борьбы незапятнанным имя Кавалергарда, столь же грозное врагу, как было оно грозно в эпоху наполеоновских войн и в Великую мировую войну. Этому последнему боевому служению кавалергардов посвящается последняя часть истории кавалергардов в Великую и Гражданскую войну.

Начало формирования. Первые боевые действия. Отход Крымско-Азовской армии на Ак-Манайские позиции

28 октября 1918 года (все числа по новому стилю) в Новороссийске командующий Сводно-гвардейским пехотным полком⁷ полковник Моллер⁸ предложил представителям полков 1-й гвардейской кавалерийской дивизии начать формирование своих частей при Сводно-гвардейском пехотном полку в качестве команды конных разведчиков. Это предложение, разрешавшее много различных препятствий, связанных с вопросом самостоятельного формирования гвардейских кавалерийских полков, было принято с большим удовлетворением.

На него сразу откликнулись представители трех полков: Кавалергардского⁹ и обоих кирасирских.

Через шесть дней в Новороссийск приехал полковник кирасир Ее Величества Данилов¹⁰ и принял должность начальника команды конных разведчиков.

Несмотря на свое название, команда конных разведчиков не имела ни одной лошади и первоначально состояла из трех кавалергардов: полковника Д.В. Коссиковского¹¹, штабс-ротмистров графа И.Д.¹² и графа А.Д. Толстых¹³ и 12 офицеров обоих кирасирских полков.

Через месяц, 28 ноября, весь Сводно-гвардейский пехотный полк был отправлен в город Ставрополь, в состав 1-й пехотной дивизии¹⁴ генерала Казановича¹⁵. Пока полк принимал участие в боевых действиях, команда была оставлена в Ставрополе для дальнейшего формирования. Но ни район, ни условия, с которыми пришлось столкнуться, не способствовали формированию. Все попытки достать оружие, седла и лошадей не увенчались успехом, и после краткого пребывания в Ставрополе команда была возвращена в Новороссийск, где и оставалась до отправки в Крым.

За это время число кавалергардов увеличилось прибытием штабс-ротмистров В.В. Шебеко¹⁶ и графа Р.В. Мусин-Пушкина¹⁷ и вольноопределяющихся В.К. Львова¹⁸, графа С.Д. Шереметьева^{19 *} и графа В.В. Мусин-Пушкина²⁰.

Тогда же, на совещании старших представителей полков 1-й гвардейской кирасирской дивизии, были намечены последовательные этапы, которые стали руководящими при дальнейшем формировании. На этом совещании было решено развернуть команду в 4-взводный эскадрон, по числу полков, входящих в кирасирскую дивизию. Каждый из этих взводов являлся кадром для предстоящего его разворачивания в эскадрон и в своих внутренних полковых делах был совершенно самостоятелен. Командиром этого будущего полка оставался полковник Данилов. Что же касается других полковых команд – связи, пулеметной и комендантской, то они считались пока общеполковыми.

В начале декабря стало известно о предстоящей отправке Сводно-гвардейского пехотного полка в Крым, в состав Крымско-Азовской армии²¹ генерала Боровского²². 26 декабря, на трех пароходах: «Черномор», «Стерлей» и «Анатолий Молчанов», полк покинул Новороссийский рейд и 27-го прибыл в Феодосию, где в состав Кавалергардского взвода были зачислены юнкера Николаевского кавалерийского училища И.Н. Чудово-Адамович²³ и Одесского пехотного – К.А. Шендель.

1 января 1919 года эскадрон конных разведчиков отделился от полка, погрузился в эшелон и на следующий день выгрузился на станции Рыково, в 70 верстах к югу от Мелитополя, и стал в экономии Старого Люца.

Прибытие эскадрона в Мелитопольский уезд совпало с усилением деятельности различных шаек и банд: Махно, Григорьева, Зубкова, Щуся, Апанасенко, Колоса, Левка Задова и прочих, более мелких воровских атаманов. Все эти банды, прикрываясь различными «политическими лозунгами и платформами»: анархистов, коммунистов, социал-революционеров, самостийников, имели одно, связывающее их воедино общее – грабеж населения. Немцы-колонисты, русские хуторяне, татары, богатые села и местечки жили под вечным страхом воровского налета, насилия и грабежа.

Одновременно с мобилизацией и получением лошадей по конской повинности эскадрон должен был поддерживать порядок в уезде и вести борьбу со всеми этими бандами. И это – при почти полной неподготовленности всего строевого состава, как людей, так и лошадей, и отсутствии вооружения, обмундирования и конского снаряжения.

Все приходилось добывать самим и с огромными трудностями. Особенно остро стоял вопрос седел и шашек. Что же касается винтовок, то они были самых различных образцов. Были русские, трехлинейки и берданки, немецкие и австрийские, японские, попадались старые французские, системы Гра, и даже итальянские, захваченные при разбитии банды Зубкова. Все это разнообразие сильно осложняло вопрос питания патронами.

Вопрос вооружения и пополнения армии снарядами и патронами в начале Гражданской войны являлся самой трудной задачей для белого командования не только на Юге России, но и везде, где только велась борьба против большевиков.

Трудность заключалась в том, что почти вся военная промышленность России была сосредоточена в трех главных районах: в Петроградском, в Поволжском и в Центральной России. В главном из них, в Петроградском, находились: Путиловский, Обуховский, Ижорский и Петроградский орудийные заводы, патронный и трубочный заводы и арсенал. В пригородах столицы, в Охте, было два завода: пороховой и взрывчатых веществ, в Сестрорецке – оружейный завод. В Поволжском районе имелись оружейные заводы в Ижевске, Воткинский и в Симбирске. В Перми – орудийный, в Самаре – трубочный и взрывчатых веществ, в Казани – пороховой. В Центральной России, в Туле, было сосредоточено все производство пулеметов и большинства винтовок. Там же имелся патронный завод. В Тамбове был пороховой завод, в Брянске – арсенал.

Вся эта военная промышленность, при тогдашнем состоянии воздушной техники, была вне досягаемости белых армий, и только Луганский патронный завод, на границе Войска Донского, Шостенский пороховой завод, в 25 верстах к северу от Глухова, да Киевский арсенал были захвачены силами Юга России. Кроме того, в руках большевиков имелись все запасы, оставшиеся от старой Императорской армии, что, все вместе взятое, давало им несоразмеримое преимущество перед всеми белыми армиями.

Последние, в особенности в первое время борьбы, могли получать вооружение исключительно за счет противника, беря его с бою, ценою крови.

Несмотря на все эти затруднения, дело формирования благодаря умению и усилиям всех успешно продвигалось вперед. Когда же в конце декабря приехали первые офицеры лейб-гвардии Конного полка²⁴, эскадрон конных разведчиков скоро развернулся в 4-эскадронный полк²⁵.

Ко всем формированиям Гражданской войны совершенно неприменимы масштабы регулярных армий. Все эти дивизии, бригады, полки, роты, эскадроны и батареи по своему боевому составу ничего общего со своими наименованиями не имели. Так было и у кавалергардов. Временами они имели три, иногда два, чаще всего один эскадрон, боевой состав которого редко превышал 100—120 шашек, падая часто до трех-двух десятков. Все это зависело не столько от пополнения людьми, сколько от наличия конского состава.

Первоначально в Сводном полку эскадронами командовали: 1-м кавалергардским – полковник Коссиковский, 2-м конногвардейским – штабс-ротмистр князь Оболенский²⁶, 3-м – кирасир Его Величества штабс-ротмистр Вик²⁷, 4-м – кирасир Ее Величества штабс-ротмистр Рубец²⁸. Одновременно были сформированы общеполковые команды: пулеметная, нестроевая и комендантская, все три под начальством кирасир Ее Величества штабс-ротмистров Гончаренко²⁹, Деконского³⁰ и Спешнева³¹.

В январе кавалергарды получили 70 лошадей завода Фальц-Фейна, прекрасных статей, но совершенно невыезженных, прямо из табуна, незнакомых даже с недоуздком.

Кроме офицеров и незначительного числа кавалергардов, все остальные члены эскадрона могли в лучшем случае только сидеть на лошади. Понятно, что на первых порах «кооперация» этих двух «элементов», неумелого всадника и невыезженной лошади, была донельзя слабая.

Когда же с эшелоном беженцев прибыл старый кавалергард, старший унтер-офицер Гневшин³², назначенный вахмистром, то с этого момента эскадрон быстро принял внешний строевой вид и внутреннюю крепкую спайку.

Первоначально рядовой состав эскадрона состоял наполовину из немцев-колонистов, вступивших в ряды эскадрона сразу по прибытии полка на станцию Рыково. Другую половину составляли мобилизованные жители Мелитопольского уезда и добровольцы.

Если о колонистах и о мобилизованных можно было иметь всегда исчерпывающие данные, то не всегда можно было быть уверенным в правдивости тех сведений, которые давали о себе добровольцы.

Три случая в самом начале формирования подтвердили ту сугубую осторожность, которую надо было соблюдать в отношении поступающего пополнения. Хорошо знающий строевую кавалерийскую службу, отличный ездок, старший унтер-офицер Н-ского полка Мак оказался в колонии Эйгенфельд, он начал вести с другим, тоже якобы добровольцем из Одессы, Гвоздевым, советскую пропаганду в эскадроне. Оба были расстреляны в Эйгенфельде. Третий случай произошел с кавалергардом Гумбертом. Отправленный в хозяйственную командировку в уезд вместе с другим кавалергардом Руденко, он был им убит. Сам Руденко перешел к красным.

В начале 1919 года кавалергарды имели в строю 80 всадников и столько же пеших при хозяйственной части полка. Приблизительно такое же число имели и другие эскадроны, и для разросшегося Сводно-кирасирского полка экономия Старого Люца стала тесна.

22 января полк, официально – еще команда конных разведчиков, перешел в немецкую колонию Эйгенфельд, она же – графа Киселева, красиво расположенную на берегу реки Большой Утлюк. Кавалергарды вместе с кирасирами Его Величества заняли Эйгенфельдскую школу, большое двухэтажное здание. Там же находилось и общее для всех эскадронов полковое Офицерское собрание, что не могло не иметь огромного значения для снабжения и спайки в общую полковую семью всех офицеров четырех полков, столь разных по своему внутреннему укладу и обычаям.

1 февраля полку пришлось впервые выполнить боевую задачу. В этот день под командой кирасира Его Величества штабс-ротмистра князя Черкасского³³ с 15 кирасирами было отправлено 11 конногвардейцев с штабс-ротмистром Таптыковым³⁴ и 18 кирасир Ее Величества с поручиком Веселовским³⁵ с двумя пулеметами. Отряду было приказано разведать район деревень Ивановка, Верхние и Нижние Серагозы, в которых, по агентурным сведениям, находилась одна из банд атамана Григорьева. Сильнейшая пурга и 20-градусный мороз продолжались во все время работы отряда. Присутствия банд нигде не было обнаружено.

17 февраля, спасаясь от бандитов, в Эйгенфельд бежали милиционеры села Ивановка. Немедленно для ликвидации банды Зубкова был выслан отряд под командой полковника Коссиковского – 30 кавалергардов при штабс-ротмистре графе А.Д. Толстом, столько же конногвардейцев с поручиком князем Козловским³⁶ и 10 кирасир Его Величества с штабс-ротмистром князем Черкасским с двумя пулеметами.

Пройдя при страшной распутице за ночь больше 40 верст, отряд подошел 18 февраля к селу Ивановка. Согласно полученным сведениям, атаман Зубков и его штаб занимали школу и сельское правление. Прочие члены банды расположились в соседних домах. На колокольне и у церковной ограды стояли часовые. К сожалению, сведения эти оказались не совсем точными. Когда шедшие в голове отряда кавалергарды с штабс-ротмистром графом Толстым и эстандарт-юнкером (паж) Шрамченко вошли в село и подошли к церкви, то ими действительно были захвачены часовые в указанных местах. Всего 6 человек. Сам же Зубков с большей частью банды помещались на окраине села и успели бежать, пользуясь густым туманом, неожиданно заволокшим всю окрестность. Все же при тщательном осмотре дворов удалось уничтожить около 20 бандитов, захваченных с оружием в руках. Это первое дело показало полную надежность и боеспособность всего кавалергардского состава. Затем, пройдя через Акимовские хутора, отряд вернулся в Эйгенфельд.