Никогда

Что-то оглушительно хлопнуло у Авеля в левом ухе, и мир вокруг исчез. Точнее сузился до узкого туннеля между его глазами и глазами чудовища. Там, в этих глазах отражалась плоть. Пульсирующая, чавкающая, брызжущая соками…

– И это меня тоже не интересует, – Авель прикрыл глаза, прервав контакт, и вновь печально улыбнулся. – Я хочу поговорить с Аллой.

– АЛЛЫ БОЛЬШЕ НЕТ! – по-кошачьи взвыло чудовище. – Я СКАЗАЛ! Я, ВЕЛИАЛ, ОСКВЕРНИТЕЛЬ! ПОЧЕМУ…почему…почему это не работает на тебе?

– Не знаю, – спокойно произнес Авель, снова открыв глаза. – Может быть, мое сердце уже полно до краев, и для скверны в нем нет места. Или ты вовсе не порождаешь скверну, а только пробуждаешь ее в людях. Если так, во мне ее, очевидно, нет. Ведь мое дело – чтобы было чисто.

– Чисто… – прошептала стоящая перед ним девочка, баюкая на руках упитанного дымчатого кота. – Я бы тоже хотела, чтобы было чисто…но во мне столько ненависти…кажется, больше, чем я могу вместить…

– В тебе нет ненависти, Алла, – Авель шагнул к ней и опустился на одно колено. – Я думал так поначалу, но то, что ты чувствуешь – это не ненависть. Это обида. Глубокая и искренняя детская обида. Тебе сделали больно, теперь ты злишься и хочешь сделать больно другим. Это естественно.

– Нет… – Алла уткнулась носом в кошачью шерсть, словно ища поддержки. – Нет, там есть что-то еще…

– Еще больше боли, – Авель протянул руку и провел тонким пальцем по лоснящемуся боку кота. – Боль утраты, да, я чувствую. Как его звали?

– Веля… – Алла всхлипнула. – Его звали Веля…

– Знаешь, почему он вернулся? – негромко спросил Авель, и тут же ответил сам себе. – Потому что ты его ждала. Только поэтому он решился пройти через эту боль во второй раз. Ты должна отпустить его, Алла. Никто больше не должен страдать из-за вашей боли, понимаешь? Никто. В том числе и вы сами.

– Отпус…тить… – руки девочки сильнее сжали кота, а тот с тревогой махнул хвостом. – Это…это страшно.

– Я понимаю, – мягко проговорил Авель. – Это очень страшно. Но поверь, это лучший путь и для тебя, и для него. Отпусти его. Пусть он спит спокойно.

– Пусть спит…спокойно… – медленно повторила девочка, словно пробуя эти слова на вкус.

В помещение, сквозь вонь гари и нечистот, вдруг пробился легкий, прохладный запах осени, и ее руки разжались. Кот приземлился на пружинистые лапы, негромко мяукнул с вопросительной интонацией и заковылял в сторону выхода из комнаты, так, словно эти самые лапы вдруг начали подгибаться.

– Столько боли… – в глазах у Аллы блестели слезы. – Мы причинили столько боли…пролили столько крови…а я боюсь…я так боюсь крови…

– Все хорошо, – Авель с прежней печальной улыбкой протянул руки к ней навстречу. – Иди сюда…

Запах осени стал отчетливее. Девочка шагнула вперед, упала в объятия Авеля и зарыдала в голос.

– Ш-ш-ш, – Авель обнял ее одной рукой, а тонкие и холодные пальцы другой положил ей на затылок, как набезобразничавшей и раскаивающейся младшей сестренке. – Все хорошо. Теперь все хорошо.

***

Один лестничный пролет, второй. Труп у стены. Плохой знак. Очень плохой.

Третий пролет. Много трупов. Шприцы, синяки на оголенных руках. Это не может быть случайностью. Что за чудовище способно сотворить такое с людьми? И что оно способно сделать с Авелем?

Четвертый пролет. Дверь в квартиру открыта и оттуда доносится неясный, почти неслышный отзвук. Авель? Чудовище? Или еще одна заблудшая жертва?

Стараясь ступать неслышно, Каин поднял руку с Сердцем на уровень груди и двинулся внутрь. Из комнаты дальше по коридору навстречу нежданному гостю по полу и стенам лезли бесчисленные жирные тараканы. Словно что-то вначале привлекло их в это ужасное место, а потом исчезло, заставив в срочном порядке искать новый дом. Каин сглотнул. Тараканов он не боялся, но зрелище все равно было не из приятных.

В обгоревшей, как и все остальное здание, комнате было пусто, только у дальней стены лежал кот, раздавленный, словно его переехала машина. Чуть в стороне от его переломанного тела светлел дверной проем в следующую комнату, и оттуда доносились неясные, тревожные звуки.

У проема Каин остановился на секунду. Он не был уверен в своей готовности увидеть, что его там ждет. Но медлить было нельзя. Задержав дыхание, Каин крепче сжал рукоять учащенно бьющегося Сердца и шагнул вперед.

Фигура на коленях спиной к нему, склонилась над подергивающимся телом девочки в больничной сорочке. Бежевый плащ, растрепанные светлые волосы…

– Авель?.. – окликнул брата Каин.

Авель развернулся и на миг оскалил красные от крови зубы, впившись чужими, птичьими глазами в лицо нарушителя своей трапезы. Всего на миг – затем в его лице что-то неуловимо изменилось. Глаза, знакомые человеческие глаза со слегка опущенными внешними уголками, тусклые, мутно-голубые, вызывающие отчего-то ассоциации с подтаявшим снегом, на знакомом худом лице. Но почему же оно все покрыто кровавыми брызгами?

– Каин… – прошептал он до боли знакомым ломким голосом. – Ты не должен был…не должен был это увидеть…

– Чт-то т-ты…

Голосовые связки Каина вновь ему отказали. Его дыхание участилось. Крупно дрожащей рукой он наставил на Авеля Сердце. Тот поднял руки – тоже заметно дрожащие – и еле слышно пролепетал:

– Я объясню…я все объясню…

Каин шагнул вперед. Теперь он мог видеть девочку почти целиком. Белая марлевая повязка на глазу, такая же белая сорочка – и страшная рваная рана на горле, из которой почти перестала брызгать кровь. С такими ранами не живут. Не больше минуты, как ни затыкай.

Авель медленно поднялся с колен, продолжая держать руки поднятыми в интуитивно понятном жесте капитуляции, и тихо проговорил:

– Клянусь, я никому не хотел причинить вреда. Только помочь. Я хотел только…

– Н-не здесь, – Каин отступил в сторону, продолжая целиться в брата Сердцем, словно оно могло выстрелить. – Т-ты все мне расскажешь. Но не здесь.

– Хорошо, – еле слышно прошептал Авель и вдруг по-детски шмыгнул носом. – Как скажешь.

Четыре лестничных пролета в какой-то момент показались Каину бесконечными. Он почти физически ощущал, как его одежда пропитывается вонью гари и разложения. Авель шагал впереди, на ходу вытирая лицо салфетками. Словно все так и должно было быть. Словно он просто испачкался.

Что ты наделал, милый брат? Что же ты наделал?

***

Авель вышел на залитый солнцем двор, сделал еще пару шагов по инерции и замер. Поморщившись от яркости света, Каин проследовал за ним – и тут же обнаружил причину его замешательства.

Крылатые твари. По меньшей мере, два десятка. Отрезали все пути к отступлению. В руках у многих блестят ножи. Что-то ухнуло и оборвалось внутри Каина. Если он двадцатью минутами ранее едва справился с двумя…

– Нет… – прошептал Авель со слезами в голосе. – Нет, все не должно было закончиться так… Не надо, прошу…

Чудовища переглянулись и обменялись свистяще-щелкающими смешками. Ближайший из них оттолкнул Авеля с дороги и поднял руку с ножом. Каин сделал шаг назад, снова ступив в темноту обгорелого подъезда. Здесь, в узком проходе, он по крайней мере мог успеть забрать с собой в могилу пару крылатых монстров. Его зубы обнажились в оскале. Он понимал, что спасения нет, но не собирался сдаваться без боя.

Авеля вновь оттолкнули, и он скрылся за медленно приближающейся к Каину массой облезлых серых перьев. Первое из чудовищ, продолжая посмеиваться, уже занесло руку с ножом, как вдруг…

– Так-так, – раздался из-за угла насмешливый мужской голос с хрипотцой. – Похоже, ангелы и вправду замыслили еще один мятеж. В прошлый раз это закончилось изгнанием с небес Люцифера и всех, кто выступил под его началом…

Чудовища практически синхронно повернули головы к источнику голоса. На мгновение Каину показалось, что на их лицах проступает инстинктивный, животный страх.

В поле зрения Каина меж замершими без движения чудовищами расслабленно вошел мужчина в сером со следами раннего старения на лице. В одной руке он держал бутылку вина, другую аристократично завел себе за спину. Неожиданно для себя самого Каин опустил голову, а его дыхание участилось. Смотреть на незнакомца отчего-то было немногим легче, чем держать руку на быстро нагревающейся электроплитке.

– Вам нет места в моем мире, – со сталью в голосе произнес тот. – Мой приговор – смерть.

Что-то громко хрустнуло, будто в нескольких местах сразу. Невероятным усилием воли Каин приподнял голову и бросил взгляд наружу. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как все, кто угрожал ему несколько секунд назад, падают на асфальт, подергиваясь в посмертных конвульсиях.

– Что… – послышался снаружи дрожащий голос Авеля. – Кто…как…

– Интересно, – протянул незнакомец с мрачной насмешкой. – Ты, стало быть, у ангелов на побегушках? Жалкое зрелище. Назови хоть одну причину сохранить тебе жизнь. Давай, я слушаю.

Сердце в руке Каина гулко пульсировало, толкая кровь по вздувшимся венам. Авелю явно угрожала опасность. Каин не мог позволит себе потерять брата. Не мог!

Бесшумный шаг вперед…

– НА КОЛЕНИ.

У Каина подогнулись ноги. Ослушаться этого голоса было так же невозможно, как не упасть от внезапного и хорошо поставленного удара по лицу. Да, незнакомец даже не повернул головы в его сторону, но фраза была явно адресована Каину.

– Я слушаю, – повторил незнакомец более похожим на человеческий голосом.

– Я больше не служу ангелам, – пролепетал Авель, с явным трудом подняв на него широко распахнутые глаза. – Больше нет. Я нашел брата и избавился от скверны, так что…

– Неубедительно, – качнул головой незнакомец. – Мой приговор тот же…

Каин вновь приподнял будто налитую свинцом голову и встретился взглядом со стоящим на коленях братом. В его глазах было замешательство, отчаяние. А еще – смирение. Смирение со своей участью. Откуда-то отчетливо пахнуло палой листвой…

Острие Сердца ткнулось в покрытый сажей бетон. Используя его как опору, Каин медленно (слишком медленно!) поставил правую ногу на ступню. Из его груди вырвался глухой рык, плавно переходящий в стон. В его глазах потемнело.

– Ого, – все так же насмешливо бросил незнакомец. – Кажется, кто-то здесь имеет что-то против.

Каин даже не пытался совладать со своими голосовыми связками. Все его усилия были направлены на то, чтобы подняться с колена. Его ватные ноги раз за разом подкашивались, словно вовсе лишились мышц. Он должен был встать. Должен был защитить Авеля. Должен был, но не мог.

– Хочешь выступить против меня? – незнакомец, не торопясь, подошел ближе, сделал глоток из бутылки и склонился над Каином. – Если ты считаешь это храбрым поступком, я тебя разочарую: это просто глупость.

С еще одним рыком Каин навалился на Сердце всем весом и наконец поднялся на полусогнутые, трясущиеся ноги. По его лбу градом катился пот. Он чувствовал, что таинственный убийца крылатых чудовищ может буквально размазать его одной левой. Но он должен был…

– А ты силен, – хмыкнул незнакомец, и вдруг протянул Каину руку. – Сделаем так: я пощажу твоего дружка-слизняка, а ты за это послужишь мне какое-то время. Как тебе такой вариант? Учти, что я, Асмодей, редко предлагаю милость.

Асмодей?

Каин моргнул, отчаянно пытаясь восстановить дыхание. Асмодей…кажется, это имя демона. Или падшего ангела. Или это вообще одно и то же?

– П-падший? – сорвался с его губ еле слышный хрип.

– Так меня иногда называют враги, – ответил Асмодей с кривой усмешкой. – Но редко. Потому что обычно они не живут достаточно долго. Так что, по рукам?

– Да, – выдохнул Каин и вцепился в протянутую руку своей.

– Отлично, – удовлетворенно кивнул демон. – Тогда встаньте. У нас здесь есть еще одно дело.

Невидимый многотонный груз, тянувший колени Каина к земле, исчез, оставив лишь усталость от неимоверно напряженной борьбы с ним. Но не успел старший из братьев расправить плечи и вдохнуть наконец полной грудью, как в его плечо на полном ходу врезался еще один незнакомец, будто материализовавшийся перед ним из воздуха. Короткие рыжие волосы, та же серая мешковатая одежда – не то тюремная, не то больничная…прежде чем Каин успел его как следует разглядеть, тот молча и не сбавляя хода скрылся в темноте подъезда.

Что это было?

– Ты не помогла хозяину, маленькая дрянь!..

Каин едва узнал звенящий голос Авеля. Он перевел взгляд на брата – как раз вовремя, чтобы увидеть, как он с глухим шлепком наотмашь бьет куклу по лицу ладонью.

– Ты не достойна даже лизать его сапоги! Ты… – он замахнулся вновь, но Каин уже пересек разделявшее их расстояние и перехватил его руку на лету.

Братья встретились взглядами. Они оба тяжело дышали. Глаза Авеля были полны неестественной, совершенно неуместной ядовитой злобой.

– Я…я… – Каин сглотнул шершавый ком в горле. – Я тебя не узнаю. Я шел сюда за одним человеком, а нашел…нашел совершенно другого.

– Но Каин… – глаза Авеля округлились не то от удивления, не то от обиды. – Она же…

– Она спасла меня, – глухо прорычал Каин, до боли стиснув его запястье. – Еще одно слово о ней – и можешь считать, что у меня больше нет брата.

Рот Авеля беззвучно приоткрылся, а в его глазах за секунду пронеслась целая буря невыносимо болезненных эмоций. В следующую же секунду он покорно опустил глаза и с явным трудом выдавил:

– Хорошо. Все, что скажешь.

Каин отпустил его руку, которая безвольной плетью повисла вдоль его туловища, и опустился на одно колено перед куклой. Пустой, неживой взгляд. Ни следа от удара Авеля. Ни следа какой-либо эмоциональной реакции на него.

– Ты… – Каин снова сглотнул. – Ты ждешь приказа, так?

Кукла не ответила. Конечно же.

– Тогда… – Каин, с трудом переборов неуместную брезгливость, коснулся ее холодной, немного липкой щеки тыльной стороной ладони. – Тогда будь свободна и делай что хочешь. Вот тебе мой приказ.

Стеклянные зрачки куклы едва заметно дрогнули. Она сфокусировала взгляд на лице Каина. На секунду ему показалось, что ее твердые, потрескавшиеся губы тронула легкая усмешка. Всего на секунду. Затем она развернулась и медленно заковыляла прочь.

– Я не гоню тебя, – на всякий случай уточнил Каин. – Можешь пойти с нами…

Никакой реакции. Чего бы она ни хотела, их компания ей явно была не нужна. Каин перевел взгляд на отступившего в сторону Авеля. Зажмуренные глаза. Сжатые до дрожи кулаки. Прикушенная до крови губа. Каин не видел перед собой милого и доброго брата. Нет, перед ним был страшный незнакомец, до краев наполненный совершенно невыразимой болью.

«Авель…Авель…я ведь совсем не знал тебя», – всплыло вдруг у него в голове.

Может быть, изначально было ошибкой позволить этому человеку занять место брата в своем сердце?..

– Если вы, голубки, закончили выяснять отношения… – рано постаревший мужчина влил остатки вина себе в глотку и небрежно швырнул бутылку в ближайшие кусты. Из-за его спины вдруг вышел совсем молодой паренек в клетчатой красной рубашке, покрытой засохшей кровью, и продолжил мысль, как если бы они были одним целым. – То мне нужна информация. Зная, небесное воинство, могу предположить, что на занятых им территориях людей осталось немного. Итак, вопрос: где находится точка нисхождения, и куда от нее двинулись ангелы?

Точка нисхождения?

Каин обратил взгляд к Авелю. Тот опустил глаза. Он знает, – пришло осознание. Знает, но не хочет говорить.

Воплощения Асмодея обменялись понимающими усмешками. Младшее перешагнуло через мертвую груду серых перьев навстречу Каину. Оно несколько уступало убийце в росте и ширине плеч, но посыл движения читался предельно ясно: не пройдешь, пока я не разрешу. Старшее же взяло Авеля за ворот плаща, приподняло и резко притянуло к себе, с тихим хрустом столкнувшись лбом с его носом. На землю закапала кровь.

– Говори, – прорычал демон.

– Скажи ему, – Каин поймал глазами растерянно заметавшийся взгляд Авеля. – Просто скажи, что знаешь.

– Ладно…ладно, я скажу, – Авель успокаивающе приподнял руки. – Точка нисхождения – здесь, недалеко. Основные силы пошли на Москву, захватывая по пути города…

– И никто не пытался отбиться? – вырвался у Каина вопрос. – Где была полиция, армия?

– Если кролики обнаружат, что попали на ферму, смогут они поднять восстание? – младшее воплощение демона с усмешкой покачало головой. – Нет, не смогут. Им это даже не придет в голову. Рядом с людьми они – беспомощный скот. И это не изменится, если выдать им маленькие автоматы и каски с дырками для ушей.

– Значит, ангелы практически захватили страну? – вкрадчиво переспросило старшее и стянуло ворот Авеля, очевидно, перекрыв ему дыхательное горло. – И, конечно же, в этом нет ни капельки вины двух совершенно не подозрительных персон, по счастливой случайности выживших в самом эпицентре вторжения?

– Отпусти его!.. – Каин шагнул вперед, но тут же получил согнувший его пополам удар под дых, такой резкий, что его глаза вовсе не уловили движения.

– А то что? – тихо спросил демон, не оборачиваясь.

Каин встретился глазами с младшим воплощением. «Не советую», – едва заметно качнуло оно головой.

– Мы…мы поможем, – Каин, превозмогая боль, выпрямился и с трудом, наперекор инстинкту опустил руку с бешено колотящимся Сердцем. – Поможем все исправить.

Воплощения Асмодея переглянулись. Младшее пожало плечами, сунуло руки в карманы и отступило в сторону. Старшее выпустило Авеля, и он мешком осел на землю, хватая ртом драгоценный воздух.

– Ладно, – вздохнул демон. – Я дам вам шанс доказать, что живыми вы полезнее. Что еще мне следует знать?

– Тут есть… – Авель тяжело сглотнул и потер шею. – Есть убежище. Там укрылись местные. Не знаю, сколько. Часть небесного воинства осталась, чтобы расправиться с ними, но они ждут возвращения этой группы, – он обвел рукой лежащих на земле чудовищ. – Если поторопимся, мы можем их опередить…

– И зачем нам тратить силы на спасение горстки беженцев, – старшее воплощение угрожающе хрустнуло шеей. – Когда под угрозой жизни миллионов, а если не поторопимся, то и миллиардов людей?

Авель на мгновение встретился глазами с Каином, ища поддержки.

– Говори, – кивнул Каин, и повторил. – Все, что знаешь.

– Хорошо, – Авель перевел взгляд на демона и снова сглотнул. – Дело в том, что эту атаку…будет возглавлять лидер восстания. Рагуил.

– А вот это уже интересно… – воплощения Асмодея с усмешкой переглянулись.

– Кто это сделал?

Все четыре пары глаз обратились к беззубо скалившейся на них черноте подъезда. Оттуда на свет медленно ступил человек, о существовании которого все успели забыть. Рыжая бородка, больничная одежда. Губы сжаты в нитку. Во взгляде – убийственно острая сталь. На руках – залитое кровью тельце девочки с четвертого этажа.

– Следы зубов, – мрачно констатировало младшее воплощение.

– Похоже на работу ангелов, – тяжело кивнуло старшее.

Каин бросил растерянный взгляд на лицо Авеля. Он боялся увидеть в нем удовлетворение или насмешку. Но нет, в глазах брата читалась точно такая же растерянность и явная помесь испуга с чувством вины. «Не выдавай меня», – молили эти глаза.

– Мы остановим их, – старшее воплощение подошло к человеку в сером и веско положило руку ему на плечо. – Остановим. Обещаю.

– Мы остановим их, – эхом повторил тот, глядя прямо перед собой невидящим взглядом. – Да. Остановим. Вместе.

***

Серое небо тихо плакало редкими каплями холодного дождя. Маленькие, быстро исчезающие круги шли по серым лужам, равнодушно отражавшим чудовищные гримасы тяжелых серых облаков. Серый асфальт отчего-то отказался впитать бурые кляксы, и теперь они, давно засохшие, понемногу растворяясь в дождевых каплях, утекали в ближайшую канаву, уродливым черным шрамом растянувшуюся вдоль улицы.

Кукла стояла над телом Хозяина.

«Будь свободна и делай что хочешь».

Она хотела найти Его. И потому – нашла. Но что делать дальше?

Когда-то Он был для нее, если не всем миром, то значительной и лучшей его частью. Весь смысл ее существования заключался в безропотном подчинении Его приказам. Он пытался сбежать от нее – куда угодно, хоть на тот свет, но из ее перманентно агонизирующего мира не уйти так просто. А теперь Он лежал перед ней, у подножия высокого бетонного здания, поломанный и жалкий. Его давно покинула та часть, что ставила Его на высшую в сравнении с куклой ступень. Ужасно, противоестественно. Наверное, кукле должно было быть страшно. Только вот страха она не чувствовала. Лишь холодную серую пустоту.

С тихим хрустом кукла подняла голову. Взгляд ее безжизненных, ничего не выражающих глаз был направлен к соседнему зданию. Там, на втором из трех этажей, в одном из окон плясал крохотный огонек.

Хозяина больше нет. А кукла все еще есть.

«Будь свободна и делай что хочешь».

Да, и желания у нее тоже еще остались.

Она шагнула вперед, с куда большей уверенностью, чем раньше. Тихий хлопок, порыв ветра – и улица снова была пуста. Лишь серое небо тихо плакало в серые лужи, и по серому асфальту от тела Хозяина бежали красновато-мутные ручейки.

***

– Заночуем здесь, – бросил через плечо Максим и уселся на торчавший из земли камень, щурясь на догоравшее над горизонтом солнце.

Каин скептично окинул взглядом окрестности. Хрущевки и частный сектор его родного поселка остались далеко позади. Теперь с одной стороны к предполагаемой стоянке подступал куцый лесок из тонких молодых сосен, а с другой начинался медленно увядающий холмистый луг. Если верить Авелю, их цель должна была быть где-то за его грязно-желтыми просторами. Еще день пути. Может, меньше.

– Ты-то может и не устал, – усмехнулся бесшумно подошедший сзади Гордей. – Только вот, у некоторых груз потяжелее какого-то ржавого тесака.

Взгляд Каина обратился к Игорю. Тот медленно, словно боясь потревожить чуткий сон, опустился на колено, уложил тело дочери на землю и так же осторожно взял ее тонкую бледную руку в свои.

– Ночь ожидается прохладная, – снова подало голос младшее воплощение Асмодея. – Нам понадобится костер. Поскольку никто другой этого сделать не сможет, дров наломаю я. Остальное на вас.

– Я соберу хворост, – тихо произнес Авель, ни на кого не глядя. – Дайте мне несколько минут.

«Чувствует себя виноватым? – промелькнуло в голове Каина. – Или просто втирается в доверие?»

– Понадобятся еще камни, – впервые с начала пути подал надтреснутый голос Игорь. – Я поищу. Мне…все равно нужно немного побыть одному.

Каин присел на корточки, воткнув в землю острый конец Сердца. Вопреки словам демона, он и сам успел устать за этот безумный день. Его взгляд был прикован к бежевому плащу Авеля, неспешно бродившего между деревьями в поисках сухих веток. Похоже, убегать он не собирался. Чуть дальше раздался громкий треск – видимо, Гордей уже нашел подходящее дерево. Игорь, пошатываясь, брел обратно в сторону поселка, вероятно, приметив подходящие для кострища камни по пути.

Идеальный момент для разговора с глазу на глаз.

– Мы могли бы двигаться быстрее, – негромко проговорил Каин, бросив взгляд на широкую, хоть и костлявую спину Максима.

– Могли бы, – согласился тот, не оборачиваясь. – Но Игорь никому не позволит нести его дочь, и бросить ее не похороненной он не может, а бросить самого Игоря…скажи, Каин, тебе знакомо слово «возмездие»?

Со стороны, куда двинулся обсуждаемый, раздался режущий крик, полный такой боли и отчаяния, что на спине Каина выступил холодный пот. Он не смог заставить себя обернуться.

– Ты слышишь это? – по тону голоса Максима безошибочно угадывалась его хищная улыбка. – Слышишь, как ревет это черное пламя, пожирающее его изнутри? О, это одно из самых прекрасных проявлений, на какие только способен человек. Мы можем потерять время, ресурсы, преимущества – но мы обязаны дать свершиться возмездию.

– Понимаю, – почти честно ответил Каин. – А что потом?

– Тебе все надо разжевывать, да? – старшее воплощение Асмодея испустило скучающий вздох. – Смотри. Мы не знаем, где сейчас находится Рагуил – только место, где его в последний раз видел твой братец, и примерное местоположение поселения, на которое готовят атаку его ангелы. Следовательно, наш лучший шанс его встретить – найти это поселение первыми и двинуться от него навстречу небесному воинству.

– Этот…Рагуил, – Каин поднялся, разминая затекшие ноги. – Он действительно так важен? Ты легко расправился с парой десятков этих тварей. Не лучше ли нам ударить по основным силам?

– Во-первых, «основных сил» сейчас, полагаю, просто нет, – Максим тоже вытянул ноги, громко хрустнув коленями. – Ангелы редко встречают сопротивление со стороны людей, так что им нет нужды образовывать группы больше десятка особей. Сейчас они растекаются по региону, как мышьяк по венам. Гоняться за ними нам пришлось бы долгие месяцы, а то и годы. А вот возможность поймать Рагуила все заметно упрощает. Видишь ли, он, в отличие от своего воинства, явился не через прореху между мирами в точке нисхождения. Нет, он пробудился в материальном теле человека. Он – якорь для других ангелов, так же как моя телесная половина – якорь для духа Гордея. Убьем его – и проблема вторжения небесного воинства решена.

– Что-то здесь не сходится, – Каин задумчиво потер лоб свободной рукой. – Если этот Рагуил уязвим, почему они не прячут его в тылу? А если нужен в атаке – если опасен – то почему именно здесь, против кучки беженцев?

– А вот это правильные вопросы, – по-прежнему не оборачиваясь кивнул демон. – Возможно, с этой кучкой все не так просто, как можно предположить. В любом случае, полагаю, скоро мы узнаем ответы.

– Да…наверное, – Каин едва слышно вздохнул. – Хорошо. Но что ты будешь делать потом?

– Потом? – переспросил демон, повернув голову вполоборота.

– Когда мы покончим с этим вторжением, – Каин снова перевел взгляд с мелькавшего в отдалении бежевого плаща на затылок демона. – Когда ты установишь свою власть. Что ты будешь делать потом?

– Забавно, – криво усмехнулся Максим. – А я как раз хотел спросить о том же самом тебя.

Каин непонимающе моргнул.

– Человек, чье сердце было искалечено настолько, что превратилось в острый кусок металла, – старшее воплощение Асмодея, не глядя, указало на клинок Каина большим пальцем. – Человек, который не смог придумать себе мирного занятия даже в конкретном деле по подготовке лагеря. Человек, который с момента нашей встречи ни разу не выпустил из рук оружие. Да и что это за оружие? Оно не похоже на орудие воина, защитника, стража порядка. Кем же ты будешь в новом мире, когда у нас закончатся враги? Мясником? Палачом? А, не напрягайся зря. Я знаю, тебе нечего мне сказать.

Каин сглотнул и опустил глаза на Сердце. Демон был прав во многом. Если не во всем.

– Ты хочешь знать, что я буду делать, когда все закончится? – Максим наконец развернулся к собеседнику лицом. – Когда установится власть сильных, а слабые покорятся или умрут? – он наклонился вперед, и в его глазах заплясали инфернально обжигающие огоньки. – Все, что пожелаю – вот тебе мой ответ. Можешь ли ты сказать то же самое про себя?

Взгляд демона раскаленной иглой вонзился в глаза Каина, достав, должно быть, до самой глубины его души.

– Нет, – констатировал Максим, вновь обратив лицо к почти исчезнувшему за горизонтом солнцу. – Даже если бы я позволил, ты не смог бы.

Легкие, почти неслышные шаги. Каин с трудом сбросил оцепенение и повернул голову к их источнику. Авель. С внушительной охапкой хвороста.

– Вот, – он высыпал свою добычу на землю между Каином и Максимом. – Как думаете, хватит на ночь?

– Должно хватить, – появившийся будто из воздуха Гордей высыпал рядом груду кое-как разломанных кусков дерева.

– Да, хватит, – голый по пояс и, кажется, немного посвежевший Игорь скинул с плеча перевязанную в некое подобие мешка футболку, набитую камнями.

Каин скользнул отсутствующим взглядом по собранным припасам. Он еще совсем не отошел от разговора с демоном.

«Кем же ты будешь в новом мире?»

Каин не знал. До сих пор он не задумывался об этом.

– …нет-нет, их надо сложить ровно, вот так… – донеслось до него как сквозь воду.

Впрочем, была в его голове мысль, пожалуй, еще более тревожная.

«Когда установится власть сильных, а слабые покорятся или умрут».

Неужели Тиамат действительно хотела именно этого?

– …хорошо, что я захватил в больнице зажигалку – как знал, что пригодится…

«Все, что пожелаю».

Так сказал Падший. И пока что не похоже, чтобы он имел в виду что-то хорошее.

– …а сигарет случайно ни у кого нет? Эх, да что ж за напасть такая…

Каин глубоко вдохнул и сильнее сжал беспокойно пульсирующую рукоять Сердца. С каждой минутой все сильнее становилось ощущение, что служить Асмодею – едва ли не самая ужасная ошибка, что он когда-либо совершал.

– Тебе особое приглашение нужно?

Каин вздрогнул и поднял глаза. Перед ним, скрестив на груди руки, стоял Гордей. Остальные уже расположились вокруг костра. Игорь вновь держал за руку лежавшее в стороне от огня тело дочери. Максим расслабленно закинул руки за голову и прикрыл глаза, вероятно, уже засыпая. Авель приподнялся на локтях и выжидающе смотрел на брата, не смея, однако, его беспокоить.

– Сделай нам всем одолжение и попробуй поспать, – продолжил мысль Гордей. – Завтра у нас еще один долгий переход. Не переживай, мне не нужны ни сон, ни тепло, ни компания, да и должен же кто-то вас караулить.

– Хорошо, – кивнул Каин и, подумав, выдавил. – С-спасибо.

Сидеть на земле оказалось довольно жестко. Лежать было бы еще жестче. Каин украдкой бросил еще один взгляд на Максима. Тот выглядел так, словно лежал по меньшей мере на уютном диване в гостиной собственного дома. Наверное, для этого нужна была какая-то особая сила. Самому Каину ее, очевидно, не хватало.

– Ты так и будешь сидеть всю ночь? – тихо прошелестел сбоку ломкий голос Авеля.

– Тут выбор небогат, – буркнул Каин, придвинувшись ближе к огню.

– Небогат, но есть, – Авель поднялся на колени и начал расстегивать пуговицы плаща. – Как и всегда.

– Ты о чем? – Каин перевел на брата слипающиеся глаза.

– Вот, – Авель стянул с себя плащ, оставшись в черной водолазке, и протянул его Каину. – Это не много, но он мягче, чем кажется. Ляг на него, подложи под голову или закутайся целиком – как удобнее.

– А ты? – спросил тот, машинально приняв предложенное.

– Не беспокойся, – печально улыбнулся Авель, снова укладываясь на землю. – Мне не привыкать спать на жестком, а вот ты, на случай драки, нам нужен хорошо отдохнувшим.

– Но…

– И слушать не хочу, – Авель демонстративно закрыл глаза, а его улыбка на мгновение стала чуть шире, но тут же угасла. – Кроме того…мне кажется, я задолжал тебе по меньшей мере извинение. Спи, Каин. Завтра будет долгий день.

Плащ и в самом деле оказался удивительно мягким. А еще он до боли сладко пах осенней свежестью – даже более отчетливо, чем сам ночной осенний воздух. Но когда Каин наконец улегся, ему в бок воткнулось что-то твердое. Приподнявшись, он наощупь достал из кармана плаща старенький на вид фонарик с металлическим корпусом. Каин на автомате щелкнул кнопкой, но находка не ожила. Сломался? Или кончились батарейки?