Быстрое падение. Удушающий поток свободы со страшной силой сечёт глаза, забивается в уши и проникает в лёгкие, не сделать вдох. Вдруг прямо в голове заиграла музыка. Это было сладкое пение ангелов. Настолько сладкое, что парализует волю и заставляет мышцы дрожать. Оно как будто зовёт куда-то и заставляет забыть кто ты.

Он видел всё это своими глазами, как вдруг откуда-то извне услышал крик: «Проснись!». Тело содрогнулось как от удара током и его вышибло из продолжившего падение тела. Теперь он видел, что это был Влад.

– Ты спишь, – сказал умерший чуть больше недели назад друг – тебе надо проснуться, или мы вместе разобьёмся.

– Я тебя подвёл. Самоубийство – не выход. Я должен был тебя удержать!

– Я не мёртв, – спокойно ответил Владислав – То, что ты сейчас видишь – проекция твоего мира, его изнанка. В христианских мифах таких, как я, называют блуждающими духами, не упокоенные осколки личностей, которые самовольно завершили свой земной путь. Возможно, в этом есть какой-то высший замысел, возможно – нет. Одно знаю точно: здесь Крабус надо мной не властен, но он живёт именно здесь. Остерегайся тёмных подвалов и дорожных люков, эта тварь не любит света. Никогда не отчаивайся и старайся служить людям так, как можешь. Будь ты священником или предпринимателем, всегда помни, что то, что ты делаешь, ты делаешь для кого-то – только так ты не будешь одиноким. А Крабуса притягивает одиночество. Я буду здесь, в этом городе, буду охранять покой жителей и помогать тем, кто уже проклят. Прощай!

– Постой, Влад!

Мир начало затягивать туманом, цвета смешались и перед самым ударом о площадку под небоскрёбом, Иван оказался в мутном неосязаемом пространстве, похожем на облако. Он открыл глаза.

Он лежал в небольшой тёмной комнате, стены которой были обиты коричневыми обоями. Через вишнёвые шторы пробивались лучи рассвета. Иван поднялся, быстро надел рясу, прочитал утреннюю молитву и пошёл в ванную. Через десять минут он вышел на двор. Строящийся на ровном поле храм на окраине города освещался всходящим розовым солнцем. Его отправили во Владивосток через три дня с момента, как он рассказал настоятелю о случившемся. Насколько он успел понять, это всколыхнуло высшее руководство церкви, и у них был какой-то совет. По крайней мере, двое суток вокруг его родной Лавры стоял целый автопарк дорогих машин. О выводах, сделанных тогда, он не знал, да и не хотел знать. Его лишь один раз вызвали для короткого рассказа об истории его друга. Причём вопросы были настолько бессодержательными, что он серьёзно сомневался, что эти люди действительно имели какие-то соображения о произошедшем.

Он решил не уходить из церкви, а оставить служение в качестве профессии. Вряд ли у него что-то получилось бы лучше. Но все последние события дали ему кое-что важное.

Никто не должен оставаться одиноким. Одинокая душа – потеряна в самом прямом смысле. Оторванный от общества человек, пусть даже из-за того, что он знает что-то такое, чего не знают другие, как дерево, которое стоит в поле, разрываемое ветрами, и смотрит на лес виднеющийся вдали. И если человек не понимает, зачем ему дано это одиночество, он, рано или поздно, будет сломлен. Иван решил, что будет поддерживать чистоту вверенного участка этого леса и защищать деревья, для чего-то выросшие вдали от него.

***

Где-то в грязной глубине московских подземелий раздался плач. Усталость и бескрайнее отчаяние слились в нём со злостью. Это был резкий звук, не вызывающий сочувствия – только страх. Если бы кто-нибудь спустился сюда с фонарём, он увидел бы полупрозрачную, сотканную из тумана фигуру, которая стояла, упёршись головой в покрытую мхом и плесенью выщербленную бетонную стену. Через мгновение из мрака вырвалось огромное щупальце и утащило человеческую фигуру в непроглядную тьму.

Группа в ВК – https://vk.com/club1496538

Дзен-канал – https://dzen.ru/roman_sidorkin_official