Первые этажи больше всего пострадали от пожара. Поскольку на первом этаже преимущественно находились наркотики, члены группировки «ФС» подожгли именно его. Другие этажи пострадали от огня меньше. Пожарные быстро отреагировали и довольно быстро локализовали пожар и лишь, поэтому здание полностью не выгорело.

– Геннадий Петрович, приветствую вас, – поздоровался с ним майор Егоров, найдя его среди присутствующих экспертов.

– Здоров, Миш.

– Ну что наши мстители постарались?

– Скорей всего, да.

Они крепко пожали друг другу руки, и он поздоровался с ребятами.

Майор Егоров осмотрелся по сторонам, глянул на пакетик в руках эксперта и спросил:

– У вас что-то есть?

– Пока нет. Тут повсюду наркотики, оружие и огромное количество гильз от патронов.

– Пожарные сами приехали?

– Аноним вызвал. А потом пожарные вызвали и всех остальных. Все произошло буквально пару часов назад. Тут, кстати, ФСБ, – глазами показал майору Егорову Геннадий Петрович на мужчину в костюме и черном пальто.

Следователь пригляделся и узнал знакомое лицо.

– А они что тут делают?

– Свою работу, – поднял брови эксперт и продолжил работать.

– Геннадий Петрович, как будет что-то – сообщите.

– Непременно.

Майор Егоров направился к сотруднику ФСБ.

– Здесь постойте, – обратился он к своим подчиненным.

Ребята остались вместе с Геннадием Петровичем.

– Доброе утро, – сказал следователь с каким-то напряженным и в то же время недовольным голосом.

Сотрудник ФСБ обернулся нему.

– А! Майор Егоров, верно? – улыбнулся ему тот.

– Он самый.

– Дмитрий Олейников, – протянул он руку. – Полковник, – уточнил мужчина.

Следователь помедлил, но, тем не менее, пожал ему руку.

– Что вы тут делаете, товарищ полковник? Это вроде как не ваш округ.

– То же, что и вы. Вы же ищете… этих как их… мстителей? – сдвинул он брови и с улыбкой глянул в его сторону. – Их вроде так называют? Мстители? Народные мстители?

– Насколько мне известно, вы не занимаетесь поиском группировки «Федеральный сектор». И я не думаю, что они народные мстители. Скорей всего, это более серьезные и подготовленные люди, нежели просто люди из народа. То, как они действуют, говорит об их профессионализме.

Полковник подумал и, осмотревшись, ответил:

– Мне кажется, их тут не было. Обычная бойня среди наркоторговцев. Что-то не поделили, и началась перестрелка.

– Почему вы так думаете? – зашагал за ним майор Егоров.

Сотрудник ФСБ остановился и обернулся к нему.

– Здесь нет карты. Они ведь на каждом месте убийства всегда оставляют карту. Своего рода символ.

– То, что ее нет, не означает, что это не они. Уж больно почерк похож.

Полковник пристально глянул на него и задержал на нем взгляд.

– Вы говорите, что они не из народа, – убрав руки за спину, мужчина медленно направился к следователю. – Тогда кто же они, по-вашему? – остановился он перед ним.

– Я считаю, что они из ФСБ, – открыто, честно и прямо в лицо ответил ему майор Егоров.

Полковник Олейников ухмыльнулся, но, а после засмеялся, после чего развернулся и медленно зашагал в сторону.

– Смелое обвинение.

– Я не обвиняю, товарищ полковник. Я предполагаю.

– Имеете на это полное право.

– Их действия говорят о том, что они хорошо информированы и скоординированы и ими наверняка кто-то руководит. А всех их жертвы – преступники, которых по каким-то причинам не удалось привлечь к ответственности.

– Или не захотели, – перебил полковник.

– Или не захотели, – повторил следователь. – А может, могли, но не хотели.

Мужчина обернулся и, сдвинув брови, спросил:

– На что вы намекаете?

– ФСБ задержало подозреваемых по делу Рыжакова. И все подозреваемые непосредственно из ФСБ, а уголовное дело по каким-то непонятным причинам имеет ограниченный допуск, что очень странно. Почему? – помолчав, спросил майор Егоров. – Вы что-то пытаетесь скрыть?

– Думаю, товарищ майор, вы не в том звании, чтобы задавать мне такие вопросы. И когда это вы стали таким любопытным? Раньше я в вас этого не замечал, когда вы были званием пониже.

– А я любопытный с рождения, товарищ полковник, – скрестил руки на груди следователь.

– Тогда усмирите свое любопытство, товарищ майор: оно не к месту на вашей работе.

И полковник Олейников ушел, оставив без ответов майора Егорова. Мужчина ухмыльнулся, мотнув головой, и направился к своим ребятам.

– Ну что поговорили? – спросил Петя, глянув на майора, а потом вслед уходящему полковнику.

– Он что-то скрывает, – не сразу ответил Егоров и, постояв на одном месте несколько секунд, направился к Геннадию Петровичу.

– Геннадий Петрович, тщательную экспертизу всего: трупов, отпечатков пальцев, патронов, гильз.… В общем, все.

– Как скажете, товарищ майор. Сделаем.

Мужчина вздохнул и, осмотревшись, добавил:

– Ладно. До встречи.

– Увидимся.

– Ребят, идемте.

Катя нагнала майора Егорова и спросила:

– Товарищ майор, думаете, он причастен ко всему, что здесь произошло?

– Возможно, Катюш. Полгода назад было нечто подобное. И он там тоже присутствовал. Думаю, это не совпадение. Он явно что-то скрывает.

Дмитрий Олейников вышел из здания, прошел несколько десятков метров и сел в служебную машину. Зазвонил его сотовый телефон.

– Здравия желаю, товарищ генерал, – ответил мужчина, достав его из внутреннего кармана своего пальто. – Отлично сработали и следов не осталось. Только гильзы от Т-800. Надеюсь, не возникнут вопросы по поводу них.

– А что есть какие-то подозрения? – раздался заинтересованный голос генерала в микрофоне телефона.

Полковник глянул в окно машины и, помолчав, ответил:

– Тут Егоров объявился. Он следок любопытный.

– Он все равно ничего не узнает, – говорил генерал, сидя в кресле. – Остановится только на догадках.

– А если все-таки проявит интерес?

– Тогда реши этот вопрос с Александром.

– Слушаюсь.

– И еще, Дим.

– Да, товарищ генерал.

– Ты сам поинтересуйся, что у Егорова и как по делу.

– Уже сделано. У него только предположения. Сегодня встречусь с Александром и поговорю о нем.

– Вот и славно. Тогда до встречи.

– Хорошо.

Мужчина завел двигатель автомобиля и позвонил Александру.

– Саш, привет. Как поживаешь? Слушай нам нужно встретиться. Там же, где и обычно. Через час. Ага. До встречи.

Полковник Олейников снял с ручника автомобиль и поехал навстречу.

Спустя где-то час они встретились на набережной Москвы – реки. Тихо разговаривая друг с другом, они спокойно прогуливались по тротуару. Большой поток машин двигался по дороге в разные стороны, а на самой набережной было немноголюдно. По реке медленно плыли пароходы.

Полковник Олейников, убрав руки за спину и смотря перед собой, говорил:

– Ну как у тебя на личном фронте, Саш? Наладилось?

– Все по-прежнему пока, товарищ полковник, – отвечал Александр, держа руки в карманах куртки.

– М-да. Очень жаль. Давненько мы с тобой о личном не говорили. Все работа да работа.

Майор улыбнулся и ответил:

– Это точно. А вы как? Как отдохнули?

– Хорошо, спасибо. Съездил с женой в Крым; потом в Дагестан. Были в горах. Мне, конечно, пенсионеру было тяжело, но Марина осталась довольной!

Они засмеялись.

– И тебе советую! – продолжал полковник. – Вон, Руслан, съездил к себе в Дагестан и тоже отдохнул. Вон, какой загорелый вернулся!

– Да, я видел.

Они некоторое время прошли, молча, посматривая по сторонам.

Полковник Олейников вздохнул и, посмотрев себе под ноги, спросил:

– Так что же там все-таки произошло? На наркоточке?

Александр глянул на него, не понимая, что он имеет в виду.

– Мне Саня все рассказал, – отвечая на его взгляд, проговорил мужчина. – Когда ты его чуть не застрелил.

– Не стоило мне ему говорить.

– Он беспокоится за тебя.

– Прям как моя мама, – тихо пробурчал Александр.

Они вновь замолчали на некоторое время и полковник вновь спросил:

– Так что же произошло?

Александр как-то колебался отвечать, молчал несколько секунд, не решаясь сказать, и все же ответил:

– Я видел Катю.

Дмитрий Олейников удивленно глянул на своего собеседника.

– Это было что-то вроде видения или миража.

Полковник убрал руки из-за спины и, остановившись, повернулся всем корпусом к Александру, внимательно посмотрев в глаза мужчине. Его лицо выражало беспокойство, словно отец переживал за своего сына. Хотя, впрочем, так оно и было. Они вместе прошли через многое и между ними сложились крепкие дружеские отношения. И он спросил:

– Саш, с тобою точно все в порядке? Может, нужна помощь? Я помогу – ты ведь знаешь.

– Да, знаю, – ответил Александр, и они вновь медленно зашагали по тротуару.

Мимо них с криком и смехом промчались дети на роликах, и вокруг опять стало тихо.

– Давай я тебя отправлю в Крым: отдохнешь там, расслабишься от работы, а потом в Германию съездишь. Знаю там очень хорошего знакомого психотерапевта. Он знает русский язык, сам жил долгое время в России. Он уже многим военным помог.

– Спасибо, но я как-нибудь справлюсь сам.

Полковник Олейников опять сложил руки за спину и, вздохнув, проговорил:

– Ну как знаешь. В любом случае мое предложение остается в силе.

– Спасибо.

Они замолчали на несколько секунд и мужчина продолжил:

– Собственно я позвонил тебе не для того, чтобы это обсудить. Есть кое-что важное.

– Что же? – с серьезным видом глянул на своего собеседника Александр.

– Ты помнишь майора по фамилии Егоров? Михаил Егоров? Следователем работает в Главном Следственном Управлении Следственного комитета?

– Конечно, помню. Еще в ФСБ с ним как-то пересекался. Правда, лично не знаком.

– Так вот, – сказал полковник и, остановившись, опять повернулся всем корпусом к собеседнику, – он на тебя вышел.

Но Александр уже догадывался насчет этого, иначе он бы не стал приезжать к его матери.

– Как?

– По отпечаткам пальцев, – зашагал дальше мужчина. – Егоров – мужик упертый, а доступ к списку погибших сотрудников ФСБ он может легко получить. Видать, начинает догадываться и разбираться во всем.

– На меня он выйти не сможет: ни места жительства, адреса, работы.… У него на меня ничего нет. Я умер.

– Верно, если, конечно, он где-нибудь тебя не встретит на улице, – улыбнулся ему Дмитрий Олейников.

– Если он и выйдет на меня, то он все равно ничего не узнает. Убил убийц своей семьи – вот все что он узнает.

– Я сегодня разговаривал с генералом Овчинниковым, – помолчав, продолжил полковник. – Он сказал, чтобы мы сами устранили эту проблему.

– Егоров – это проблема? – сдвинул брови Александр.

– Да, Саша, – остановился его собеседник и вновь повернулся к нему лицом. – Егоров – это проблема. И ее нужно решить.

– В смысле убрать его, – уточнил мужчина, подняв брови.

Они замолчали и Александр, вздохнув, посмотрел в сторону.

– Я не стану этого делать, – взглянул он на полковника. – И никто из моего отряда на это не пойдет.

– А если они узнают, что он может на них выйти? Тогда что?

Между ними наступило недолгое молчание.

– Саша…

– Я не стану этого делать! И никто не станет! – повысил голос мужчина, перебив своего собеседника. – Егоров – отличный следователь, хороший мужик и семьянин! Он ничего плохого не сделал! Он просто выполняет свою работу!

– В том-то и дело, что он ее выполняет, а не просиживает свои штаны, в ожидании получения нового звания и должности!

Мужчины вновь замолчали и встали друг к другу боком, смотря в разные стороны, будто они поссорились.

– Короче, Саш, приказ генерала я тебе передал. Реши проблему.

Полковник Олейников собрался уходить, но пройдя несколько метров, остановился и обернулся к мужчине.

– И, кстати, Саш, я не хочу, чтобы ты его убивал. До встречи.

Александр сжал зубы и в задумчивости посмотрел в сторону. Перед ним стояла непростая задача.

Подумав немного, он достал телефон и набрал номер Сани.

Дверь открылась, и в свой кабинет вошел майор Егоров.

– Что ни день, то приключение, – проговорил он и бросил ключи на стол.

Он тяжело и устало, словно долго ходил, сел на стул. Катя и Петя расселись по своим местам, и в кабинете воцарилась тишина. Все без исключения напряженно думали, после чего майор Егоров сказал:

– Он там не случайно появился.

– Я тоже так уверен.

– Дядь Миш, вы сказали, что нечто подобное уже было, – проговорила Катя, смотря то на мужчину, то на парня. – А что именно произошло?

– На окраине Москвы была уничтожена наркоточка. Было убито восемь человек, и все они занимались наркотиками.

– И на месте убийства не было карточки?

– Да, но это их почерк. Я не сомневаюсь. И если моя теория подтвердится, то за всем этим стоит ФСБ. В этом я тоже не сомневаюсь.

– Зачем им это делать? – подумав, спросила девушка.

– А зачем тратить на них время? Проводить расследования, проверки… Проще устранить и не заморачиваться. Меньше голова болеть будет. Вопрос в другом: если это действительно ФСБ, то мы упираемся в стену. У меня, конечно, есть там связи, но не думаю, что они мне помогут.

– Значит, у нас нет зацепок? – помолчав, спросила Катя.

– Одна есть, – ответил Петя, глянув на девушку, и потом перевел взгляд на Егорова. – Громов.

– Да. Небольшая зацепка. А ведь я когда-то в прошлом с ним пересекался, – задумчиво проговорил мужчина.

Ребята с интересом на него посмотрели.

Александр остановился возле дома Сани, вышел из машины и поднялся к своему другу.

– Здоров, – встретил тот его. – Заходи.

Они поздоровались, и хозяин квартиры закрыл дверь.

– Все нормально? – спросил он. – Ты какой-то напряженный.

– Есть кое-что, – снимая обувь, отвечал Александр.

Они прошли в зал и Саня, сев на диван, уделил все свое внимание собеседнику.

– Что именно?

– На меня Егоров вышел, – присаживаясь в кресло, проговорил мужчина.

– И ты вот так спокойно об этом говоришь? – помолчав, удивленно спросил хозяин квартиры.

– А что мне делать? Визжать как девчонка? – улыбнулся он.

Друг усмехнулся и дернул головой.

– И? Что дальше делать будем?

– Я сейчас встречался с Олейниковым. Он сказал, чтобы мы устранили проблему.

– Под устранением, я так понимаю, он имел в виду убить Егорова?

– Он не хочет, – перебил Александр. – Впрочем, как и я сам. Надо что-то придумать.

– Ясно. Надо подумать тогда, что можно в этом случае сделать.

– Это пока не важно. Я к тебе не за этим пришел. Есть еще кое-что.

– Что же?

– Когда мы были на наркоточке, – помолчав, отвечал Александр, собравшись с мыслями, – я допрашивал пленных. Они рассказали, что к ним приходили люди Хозяина, но наружка нам ничего об этом не сообщала. Они лишь сообщили, что готовиться встреча на наркоточке.

– Ты хочешь сказать, что среди наших есть люди Хозяина? – подумав, спросил Саня.

Александр вздохнул и прислонился спиной к креслу, поставив локоть на подлокотник.

– Я не знаю. Но все это выглядит как-то странно, ты не находишь? Еще они рассказали про Одинцова, – помолчав, добавил мужчина.

– Кто это? – нахмурил брови друг.

– Майор ФСБ. Я не особо его знаю. Не пересекался на работе. Они сказали, что он был среди людей Хозяина.

– Вот так новость!

– Да.

– Ты знаешь, где его искать?

– Пока нет. Но обязательно найду.

– Тебе нужна моя помощь? Или ты опять в одиночку решишь разбираться? – поднял брови Саня.

Александр улыбнулся и опустил голову, после чего ответил:

– Думаю, мне понадобиться твоя помощь, – глянул мужчина на него.

– Хорошо. С чего начнем?

– Пообщайся с людьми из своего криминального прошлого, а я подниму свои связи. Может быть, кто-нибудь слышал об Одинцове за последнее время. Мне кажется, что на него просто так не выйдешь. Наверняка его могут прикрывать или что-то в этом роде. Так что придется постараться.

– Хорошо.

– Тогда до связи.

Александр встал, собираясь уходить.

– Постой! Ты больше ничего не хочешь мне рассказать? – остановил его Саня.

Мужчина сдвинул брови и ответил:

– Нет. А что? Я должен что-то еще сказать?

– Ну, например, рассказать, что вчера произошло, когда ты мне чуть мозги не вышиб. В подробностях, – уточнил друг.

– С этим я разберусь сам, – подумав, ответил Александр.

Саня на две секунды задержал на нем взгляд и ответил, поняв, что дальнейшего разговора не состоится:

– Ну ладно. Тогда на связи.

– Да.

Он обулся и вышел из квартиры друга.

Мужчина спустился, на ходу доставая ключи из куртки и, направляясь к машине, поглядел по сторонам. Во дворе смеялась и веселилась детвора, какой-то мужчина заглядывал под капот своего автомобиля, мамочки с колясками сидели на скамейках… Обычный двор. Ничего особенного.

Александр завел двигатель машины и уехал по своим делам.

Наступил вечер, и москвичи разъезжались по домам после тяжелого трудового дня. Загудела, зашумела вновь Москва, направляя по своим дорогам своих жителей. И опять эти ненавистные москвичам пробки, из-за которых они постоянно нервничали и ругались. Но приехав, наконец, домой, они успокаивались и проводили свой вечер в кругу друзей и близких, наслаждаясь заслуженных отдыхом.

Полина вернулась с работы, поднялась на свой этаж в квартиру и открыла дверь. На кухне горел свет и там кто-то находился. Как оказалось чуть позднее, это была мать Полины – Сотникова Любовь Андреевна – женщина пенсионного возраста. Она готовила ужин. Любовь Андреевна жила отдельно от дочери и изредка навещала ее. В этот раз она приехала внезапно, так сказать, без приглашения и Полина даже была немного удивлена.

– Мам? – вошла девушка на кухню.

– Доченька, здравствуй, – ответила женщина, поставив крышку на кастрюлю.

Дочь подошла и поцеловала мать в щечку, обняв ее.

– Что ты тут делаешь?

– Да вот решила тебя навестить. Давненько тебя не видела.

– Позвонила бы, – улыбаясь, проговорила Полина.

– Помой руки и присаживайся.

Девушка переоделась, зашла в ванную и вымыла лицо и руки.

– Поленька, а твой молодой человек придет? – громко спросила с кухни Любовь Андреевна.

Дочь вышла из ванны, вытирая полотенцем лицо.

– Сколько вы уже вместе? Я его так и не видела.

Полина прислонилась плечом к косяку двери на кухне и с улыбкой наблюдала за матерью.

– Теперь мне понятно, почему ты ко мне так внезапно приехала, – проговорила девушка и еще шире заулыбалась. – Хитрюга моя!

– Ну а что? Я хотела бы его увидеть и познакомиться с ним, а ты его скрываешь от меня.

– Мам, мы расстались, – ответила девушка и направилась в ванную, чтобы повесить полотенце.

– Как? – воскликнула Любовь Андреевна. – Почему?

– Вот так, – сказал Полина, вернувшись на кухню, и присела за стол.

Женщина поставила перед ней готовую тарелку борща.

– Осторожно, родная: горячий.

– Спасибо, мам.

– А что стало причиной вашего расставания?

– Его ревность.

– Поленька, мужчины любят ревновать своих женщин. Это нормально.

– Но не так как он. Он ревнует меня к каждому мужчине. Даже к Виталику. И ты считаешь это нормальным?

Женщина задумчиво пережевывала пищу.

– Ну а относится он к тебе как?

– Хорошо, но Андрей из тех людей, которые считают, что если у них есть деньги, то они могут приобрести все, что захотят. Мне такой мужчина не нужен и тем более не нужны его деньги. Мне нужен мужчина, который будет любить меня такой, какая я есть. Мне этого достаточно.

– Независимая ты моя! – улыбнулась ей мать

Полина улыбнулась ей в ответ и спросила:

– Ну а ты как? Тебе что-нибудь нужно?

Любовь Андреева вздохнула и по-матерински с любовью взглянула на дочь.

– Мне лишь нужно, чтобы моя доченька была счастлива. А все остальное приложится. И что теперь собираешься делать? – помолчав, спросила она.

– Буду жить дальше как раньше, и искать того, кто мне нужен.

– Ты уже взрослая и тебе решать, как жить. Я не буду тебе перечить.

И они продолжали ужинать, обсуждая разные новости и темы сегодняшнего дня.

Солнце медленно уходило в закат, и наступали сумерки. На улице становилось холоднее и люди, выходя на вечерние прогулки, одевались теплее.

Александр шел по Нагатинской набережной и разговаривал по телефону, засунув одну руку в карман куртки. Молодые пары, проходившие быстрыми шагами мимо него, шли рядом друг с другом, взявшись за руки, и о чем-то болтали.

– Хорошо, спасибо. Если появится информация о нем – дай мне знать. Давай.

Мужчина прозвонил нескольких своих знакомых по старой службе и расспросил их об Одинцове. Они его знали, но не пересекались с ним по службе. Но им было известно, что его примерно год назад перевели куда-то в Санкт-Петербург, где он и находиться по сей день. И все это вертелось в голове Александра. Раз его видели здесь на наркоточке, значит, он сюда приезжает.

Мужчина остановился и облокотился на железные цепи ограждения. Вода мелкими волнами билась о бетонное ограждение набережной. По реке плыл пароход, совершая вечерний рейс.

Александр достал из внутреннего кармана куртки стеклянную бутылку пива и, открыв ее, убрал крышку в карман. Сделав пару глотков, он призадумался. А что если его специально перевели туда? Что если это фальшивый ход и он все это время был здесь в Москве? Но чтобы его перевести, для этого нужен человек высокого звания, который может это сделать. По крайней мере, выше звания Одинцова. И этот человек из ФСБ. Все это вызывало некоторое беспокойство у Александра и тревожность. Ведь он знал многих из ФСБ с высоким званием, включая генерала Овчинникова. А что если он замешан в этом деле? Что если он заодно с ними? В голове майора Громова возникало огромное количество вопросов и ни одного ответа.

Мужчина впустил руку в густые волосы. Он стремился не впадать в паранойю, а решил проводить холодный расчетливый анализ. Генерал Овчинников не был ни в чем замешан. Да и знакомы они уже были не первый год. Значит, он не предатель. Может, тогда стоит его расспросить об Одинцове? Вот! Наконец, ему пришла здравая мысль. Может, он слышал о нем и знает где он и кто его перевел.

Александр вздохнул с облегчением, что нашел решением проблемы и посмотрел на красивый закат солнца. Наблюдая за этим прекрасным явлением, он начал забываться, а окружающие вокруг него звуки исчезали. Наступила тишина, и мужчина будто остался один на набережной. Красивый закат притягивал его взгляд и Александр погрузился в свои воспоминания.

Он вспомнил, как он находился в помещении с остальными членами группировки «Федеральный сектор». Каждый располагался отдельно друг от друга, но не потому, что в группе имелись какие-то разногласия, а потому, что они готовились к выполнению новой задачи по ликвидации новых лиц. И это было у них традицией: перед операцией побыть наедине с собой и со своими мыслями. При выполнении таких рискованных задач любой из них мог погибнуть, поэтому они так и поступали. Кто-то мысленно молился Богу и просил его о прощении, поскольку все в группировке были верующими. К примеру, Руслан совершал вечернюю молитву на крыше здания. По обеим сторонам рядом с ним лежали его экипировка, огнестрельное и холодное оружие; Андрей, в отличие от Руслана, постоянно молился Богу и просил о прощении, целуя свой серебряный крестик на шее, в результате чего получил прозвище Грешник. Мужчина прекрасно понимал, что убивая людей, он тем самым совершает страшный грех, но его все равно питала надежда, что он будет спасен и что он совершает благое дело. В основном такими верующими были только Андрей и Руслан. Остальные же по большей части относились к этому спокойно. Александр, пожалуй, был единственным, кто проявлял абсолютное равнодушие к преступникам и жертвам. И это равнодушие порой пугало не только его друга Саню, но и самого мужчину. Временами на него находило озарение, что так поступать нельзя, а в глубине его души вдруг загорался свет, который манил его к себе. Порой Александр чувствовал чье-то присутствие рядом, но уже не темную сущность, а светлую. И эта сущность как будто пыталась его остановить и переубедить: то, что он делает, – не неправильно. Это не облегчает его душу, а наоборот отягощает и его ноша становится от этого еще тяжелей. Светлая сущность каким-то образом была связана с его дочерью Катей. Наверное, поэтому Александр считал ее единственным лучиком света в своей темной и непростой жизни. Катя пыталась его спасти и убедить в том, что жизнь его на ее смерти не заканчивается, что можно и нужно жить дальше. Но его месть как темная большая сущность окружала этот маленький лучик света и собиралась его поглотить. И так каждый раз в душе Александра шла настоящая борьба между светом и тьмой, и уже только от него зависело, что победит.

Перед каждой операцией Александр любовался фотографией своей дочери, сделанной за несколько дней до ее гибели. Она тогда каталась на карусели. Мужчина постоянно хранил ее при себе. Иногда, любуясь ею, он забывал, где находится и на душе его становилось спокойно, а некогда жесткое, щетинистое мужское лицо, не выражавшее никаких эмоций, вдруг становилось нежным и мягким, глаза сияли жизнью, а губы расплывались в улыбке. Но вот он возвращался в реальность, и все становилось прежним.

Они собирались: надевали униформу, бронежилеты, вооружались и т.д. К тому моменту уже стемнело, и это как раз было самым подходящим временем для них, поскольку они действовали только ночью. Руслан, помолившись, оставался на крыше в одиночестве. И когда вся группа собралась, он спускался к ним. Мужчина каждый раз кивал Александру, дав ему тем самым понять, что он помолился за себя и за всех. Майор обнимал его по-дружески за плечо, и они направлялись к машине.

Александр вспомнил, как они потом ехали в фургоне. Т-800 они использовали только в крайних и особых случаях, когда требовалась поддержка или численный состав лиц, которых необходимо было ликвидировать, превосходил численный состав группы. В большинстве своем справлялись сами и полагались только на свои силы. Каждый думал о своем, и никто не разговаривал друг с другом. Все сохраняли полное спокойствие и молчание. Конечно, наверняка они немного нервничали или волновались о том, что может произойти спустя некоторое время. Но это была у них уже не первая операция и, наверное, поэтому они сохраняли полное спокойствие и хладнокровие. Боевая подготовка отчеканена до автоматизма, что придавало им еще большую уверенность и превосходство над своим противником. С момента создания группировки еще ни один из ее членов не погиб, что как раз являлось доказательством того, что уровень боевой подготовки каждого члена группы стоял на высоком уровне.

Водитель никогда не ездил по большим или многолюдным улицам, а маршрут всегда выстраивался заранее, а сам мужчина прекрасно ориентировался по городу на случай того, если вдруг резко придется сменить маршрут. Окна фургона были затонированы и занавешены. Водитель при себе всегда имел удостоверение сотрудника ФСБ и огнестрельное оружие.

Александр вспомнил, как в ту ночь они собирались ликвидировать трех членов одной московской ОПГ, которая, как оказалось, активно сотрудничала с местными правоохранительными органами. Криминальный мир вступал в свои права, которые активно нарушала группировка «ФС». Они выследили их, и стоило им только подойти к своей машине, как вдруг возле них резко остановился фургон и из него выскочили Александр и его люди. С другой стороны выскочили другие члены группировки, поджидавшие их. Бандиты толком даже не успели среагировать, как их расстреляли из пистолетов с глушителями. Все произошло быстро и мгновенно. И когда члены ОПГ лежали убитыми на асфальте, Александр быстро глянул по сторонам и, достав из нагрудного кармана белую карту, бросил ее на один из трупов. Затем они уехали.

Потом Александр вспомнил, как они ликвидировали московского криминального авторитета Дмитрия Быковского по кличке Бык. Это была, пожалуй, одна из немногих операций, которая проводилась непосредственно средь бела дня. Беда в том, что этот человек практически не передвигался ночью. Если он и находился где-нибудь вечером на улице, то устранить его просто не представлялось возможным и проблематичным: постоянная охрана, а также слишком много глаз могли их заметить. А это как раз и не нужно было Александру и его группе. Более того, маршруты передвижения Быковского всегда менялись. Конечно, они совпадали с прошлыми маршрутами, но каждый день всегда был новый. Тем не менее, один маршрут всегда был один и тот же: раз в несколько дней мужчина ездил в деревню Митино, что располагается в 100 км к югу от Москвы. По предположениям Александра Бык навещал там свою больную мать. Ездил он к ней в одно и то же время, но в разные дни, поэтому слежка велась за ним круглосуточная. Трудно даже было представить, что этот солидный зрелый мужчина мог быть криминальным авторитетом. У него имелось несколько собственных предприятий по переработке мусора и производства тротуарной плитки. Он даже занимался благотворительностью: жертвовал деньги сиротам и дарил им подарки на новогодние праздники. Поначалу даже сам Александр стал сомневаться в том, что Быковский вообще является криминальным авторитетом. Он был больше похож на обычного бизнесмена, нежели на человека, занимающегося криминальными делами. Но стоило ему копнуть глубже, как в его жизни всплывали ужасные события: грабеж, вымогательство, рэкет, убийства… Естественно не он сам все это делал, а его люди. Он подмял по себя несколько районов и все там контролировал. Многие полицейские занимались его темными делами, прикрывали его, разваливали уголовные дела в суде, запугивали или убивали свидетелей. После смерти Быковского все они оказались за решеткой. Возможно, его предприятия были всего лишь прикрытием, чтобы не привлекать к себе внимание, но ничего не вышло. Дмитрия Быковского ликвидировали на въезде в деревню Митино. Александр и его группа, замаскировавшись в траве, поджидали его в засаде. Снайпер сидел в опушке леса. И когда на дороге появилась машина охраны, а за ней ехал автомобиль с Быковским, мужчина произвел выстрел и пробил переднее колесо. Машина с криминальным авторитетом как раз остановилась рядом с засадой. Когда вышла охрана, чтобы проверить, что произошло, Александр и его люди выскочили из засады и расстреляли их. Сам Быковский находился в машине. Его автомобиль окружили со всех сторон, открыли задние двери и под дулами автоматов мужчину выволокли наружу. Поначалу он посчитал, что это какие-то его конкуренты пришли разбираться с ним, но когда напротив него встал Александр и задрал маску, Быковский уже начал понимать, что это не так. Он начал догадываться, кто эти люди, которые его окружают. Саня вынул пистолет из кобуры и произвел два выстрела: в сердце и в голову. Труп мужчины упал на асфальт, а Александр сложил его руки на груди и вложил в них белую карту. После вся группа скрылась в лесу, где их поджидал фургон с водителем.

Александр вспомнил, как они ликвидировали очередную банду ОПГ, которая состояла из сотрудников ДПС, которые останавливали автомобили с одинокими водителями, убивали их, забирали все наличные, а машину убитого продавали на черном рынке. И что больше всего удивляло и будоражило Александра так это то, что все это делали именно сотрудники правоохранительных органов, а не какие-то там бандиты с улицы. Мужчина просто не понимал этого и это его больше всего раздражало. Поэтому майор сам вызвался стать приманкой. За сотрудниками ДПС велась круглосуточная слежка и когда они вышли вновь на охоту и выбрали себе точку, Александр выехал на своей машине в их направлении. ДПС клюнула на наживку и остановила его машину. Далее все должно было идти по стандартному сценарию полицейских: запуганную жертву под дулом пистолета отвозили в лес, убивали, закапывали труп, чтобы не могли найти никаких доказательств, а потом забирали машину и уезжали. Но остановив машину Александра, они сами стали жертвами, попав в ловушку. Группа майора Громова их уже поджидала в засаде. Они боялись их спугнуть, потому что те могли потом залечь на дно, что затруднило бы задачу ликвидации банды. Все необходимо было сделать сразу, чтобы потом не появилось лишних проблем. К тому же у полицейских имелось при себе огнестрельное оружие и в случае нападения они легко могли его применить, особенно учитывая тот факт, скольких людей они уже убили. Терять им, по всей видимости, было нечего, поэтому к операции группа готовилась тщательно. Впрочем, как и обычно.