Накануне вечером Халльвега сидела на краю общей купальни, обхватив колено руками и думала о завтрашнем дне. Пыталась убедить себя, что ей нужно вернуться, ведь здесь она ни единого монстра убить не может, а без этого ей не улучшить навыки, без которых монстры умирать отказываются. И всякий раз терпела крах. Она не хотела возвращаться обратно!

Таксель в очередной раз зашел в гости. Он всегда через день наведывался в баню. Денег спустил на это дело просто немеряно. Так считала Халльвега, которая как-то заикнулась о столь больших финансовых тратах ради какого-то пустяка – почаще видеть ее. И это с учетом того, что они просто друзья. Да, было весело поболтать, скоротать время, отлынивая под благовидным предлогом от работы, но на что-то другое парню рассчитывать не приходилось.

На все ее слова Таксель лишь улыбался и говорил, что у него в деньгах нужды нет, родители обеспечивают любые капризы. Поэтому пусть перестанет считать его деньги, расслабится и приятно проведет время в хорошей компании.

–Ну, вот и все, – Халльвега привычно проводила Такселя до порога бани. Повернулась к нему и протянула руку. – Была рада знакомству. Послезавтра меня уже тут не будет, так что давай прощаться. Не знаю, когда вернусь. Так что – пока.

–До встречи, Халль, – Таксель коснулся теплых пальцев, ненадолго задержал их в руке. В светлых глазах отразилась печаль от сказанных слов. – Слушай, а, может, мы пройдемся с тобой немного? Я тут недалеко живу. Воздухом подышишь. Все равно завтра возвращаешься, вряд ли кто-то будет ругаться, что в последний день в городе прогуливаешь.

–Не знаю, – задумалась Халльвега, разглядывая сумерки за порогом. Свет от вывески мягко золотился на песке. – Поздно уже, устала как собака. Может, завтра утром? Спать хочется.

–Завтра утром я не могу, – развел руками Таксель. Вздохнул и повернулся к дверям. – Ладно. Видно, не судьба. Когда вернешься, дай знать. Буду наведываться в эту баню время от времени.

–Хорошо, – Халльвега проводила высокую статную фигуру взглядом до порога. Не удержалась, окликнула. В самом деле – чего это она? Они же друзья, почему бы не пойти навстречу? – Таксель, погоди, переоденусь. Я на полчасика, Маю.

–Иди-иди, – коварно улыбнулась ей невысокая девушка от стойки, за которой дежурила сегодня. – Не торопись.

Торопиться в самом деле было некуда. После ухода Глашвы из бани, Зафиру так и не нашел ей замену. Дела шли потихоньку, ничего менять было не надо. Или не хотел. Заглядывал иногда сам, но довольно редко. На взгляд Халль, авантюрист определенно чах не по дням, а по часам. Причем не понятно, по какой причине.

–Ничего, что в таком виде? – заранее уточнила она. Ее видавшая виды броня выглядела не слишком презентабельно. Потертая, местами порванная, в застиранных пятнах крови.

–Тебе очень идет, – прозвучал вежливый ответ.

На улице было хорошо. Халльвега радовалась, что согласилась прогуляться. Погода чудесная. Темно-синее небо, укрытое покрывалом бледных звезд, с опаской проглядывающих сквозь свет фонарей. Почти наверняка за стенами города они выглядят совсем иначе.

Дорожные плиты мягко золотятся, напоминая волшебную дорогу в неизвестность. Где-то, куда не достигает свет фонарей, темнеют деревья, притаившиеся огромными монстрами с раскинутыми ветвями-руками. Словно вот-вот схватят прохожих, если те рискнут сунуться в их темный угол.

Она осторожно бросила взгляд вбок, где неспешным шагом двигался Таксель, рассказывая очередную историю из своей бытности адептом. Впервые посетила мысль, что, может, зря она так рьяно отбивается от чего-то большего? Сначала Вегару с первых минут знакомства заявила, чтобы и не думал, теперь вот он. С чего она взяла, что Турмалин вообще помнит о девчонке, с которой довольно занятно провел неделю своей жизни? Что для него эти семь дней? В долгой жизни авантюриста – краткий миг.

Быть может, стоит дать парню шанс. Вдруг что получится.

–Куда пойдем? – когда Таксель остановился, спросила Халльвега. – Знаю одно хорошее местечко, возле северо-западных ворот. Там можно залезть на стену и смотреть на звезды. Как тебе идея?

–Замечательная! – воодушевился Таксель. – Только, если ты не против, я бы домой заглянул на минутку. Скажу своим, чтобы не ждали. Не против?

–Нет, – пожала плечами Халльвега.

–Тогда, – Таксель бегло огляделся по сторонам, указал на темный переулок меж двумя глухими стенами, к которому они как раз подходили. – Нам сюда. Сократим путь, и вернемся так же. Считай, ничего не потеряем.

Халльвега скептически посмотрела в темный коридор. Из памяти не изгладилась невеселая картина и вид ревущей подруги.

–Ты чего? – остановился через шаг Таксель. Оглянулся через плечо, посмотрел по сторонам. Внезапная догадка осенила его лицо. В светлых глазах появилось ехидство. – Ты что, боишься темноты? Что, правда? Халль, ты серьезно?

–Смейся-смейся, – пробурчала Халльвега. – Ничего я не боюсь. Просто вспомнилось кой-чего нехорошее, связанное с этим проходом.

–Да? Может, расскажешь? Монстра увидела? – улыбка и не думала покидать губ парня.

–Да там, – отмахнулась Халльвега. – Долгая история. Не бери в голову. Не боюсь я. Хочешь так, пойдем так. А то в самом деле всю ночь проходим.

–Ты, если хочешь, иди вперед, – галантно предложил ей Таксель. – Буду позади охранять твой покой. Никто незамеченным не подкрадется.

–Кроме тебя, да? – улыбнулась Халльвега с ответ. – Не заставляю тебя тащиться позади.

–Да, брось. Мне не трудно, тебе приятно. Опять же заблудиться здесь сложно. До конца дойдем и направо. Пара домов и мой будет. С зеленой крышей. Мимо не пройдешь, не ошибешься.

–Ты меня недооцениваешь, – хмыкнула Халльвега.

Зашагала первой по темному коридору меж двух стен. В который раз подивилась упертости соседей. Это ж надо дойти до такого маразма. А сколько големов пришлось убить, чтобы столько камней натаскать? Порода-то не из дешевых.

Халльвега запрокинула голову к небу. Звезды, не оттененные светом фонарей, казалось, сияли ярче, чем минуту назад. Уже завтра она вернется в Сал Нари Завал. Интересно, там звезды такие же? Никогда не думала об этом. Даже когда гуляла с Вегаром в парке. Он показывал красоту светящихся камней в центральном пруду, которую она не заметила в свое время, разыскивая место для ночлега. Не до красот было как-то голодной и уставшей, отчаявшейся девушке.

На этой мысли Халльвега себя осадила. Направо через два дома? Но справа за вот этими владениями будет парк.

Она замедлила шаг, после чего повернулась назад через плечо, внутренне холодея.

–Та…

Договорить ей не дали. Удар чем-то жестким по голову прогнал в темноту, не скрашенную присутствием разноцветных звездочек.

Приходила в себя трудно и больно. Голова трещала как надколотый орех, который по неясной причине забыли разбить на две половинки щедрой рукой. Болтаются на какой-то ниточке, чем тревожат рану все сильнее.

Перед глазами прояснилось не сразу. Полумрак комнаты пожалел чуть слезящиеся глаза – голова болела совсем сильно, и с каждой минутой все сильнее. Левая сторона лица слушалась плохо.

Халль коснулась чего-то липкого. Кровь на пальцах заставила поморщиться. Разбили ей голову в конец, как тот самый несчастный орех. Твою же…

Звон цепи от движения ноги при попытке сесть нарушил тишину. Халльвега подтянула к себе конечность. Стальной браслет и цепь с толстыми кольцами. Крепление у стены – еще одно большое кольцо с замком. Такое даже при тщательном осмотре не вскрыть без ключа.

Хреново.

Осторожно поворачивая шею, чтобы лишний раз не тревожить пробитую голову сменой картинок перед глазами, осмотрела место заключения. В голове попутно пульсировала гнусная мысль о том, что она дура. В очередной раз.

«Правило четвертое: у авантюристов нет друзей.»

Помещение практически квадратное. Пол – паркетный, стены – каменные. Никаких удобств, никакой мебели. Пусто. Слава духам, что не сыро. На полу какая-то крошка, сухие травинки. В комнате явно давно не прибирались, ладонь мигом стала серой от одного движения.

Она – дура. Чему, спрашивается, ее учил Ятран? Ведь умный человек, Мастер Ночи, целестиал. Чем слушала? Опять наступила на те же грабли. В прошлый раз забрали басот. В этот, кажется, возьмут жизнь.

Проклятье!

Деревянная дверь, обитая листами железа. Окон в комнате нет. Кричать бесполезно. Можно попытаться, но кто знает, как на крики отреагирует ее похититель? Наивно полагать, что в темном переулке на них напал кто-то третий. А ведь могла бы догадаться. Рост, комплекция. В тот раз фигуру скрывал плащ, но все-таки. Опять же Таксель приходил вечерами, когда у Аюны был выходной, и уходил раньше, чем девушка придет мыть купальни.

Проклятье, какая же она дура!

Ругай себя – не ругай, делать что-то надо. Халльвега пошевелилась, попыталась подползти тихонько к стене, чтобы цепи лишний раз не звенели. Это получилось не трудно. Толстое темно-медное кольцо подергала обеими руками. Разумеется, тщетно. Такое не вырвать и не выломать.

Взгляд бездумно шарил по пустой комнате. Крошечная комнатушка в несколько метров вызывала отчаяние в сердце пленницы. Ничего нет, спрятаться негде. Что же ей делать?

Прислонилась к стене и принялась ждать. Крикнуть о помощи она себя заставить не смогла. Подозревала, что ее похититель прекрасно подготовлен. Столько дней ждал. Такой не проколется на нелепой случайности.

Скрежет прозвучал, казалось, в голове. Халльвега очнулась от полудремы. Покрутила головой осторожно, заметила в дверном проеме высокую статную фигуру. Невольно подобрала ноги и вжалась в стену.

–Очнулась, – светлые глаза парня уже не казались добрыми и ласковыми. От их холода бросало в дрожь. Халльвега невольно шмыгнула и отвела взгляд. Смотреть в лицо Такселя сил не хватало. – Иногда забавляет, насколько авантюристы живучие. Правда?

–Зачем ты так, Таксель? – хрипло пробормотала Халльвега. Невольно сжалась, когда парень направился к стене, где она была прикована. – Сначала Аюна, теперь я. Зачем тебе это?

–Всегда хотел иметь в доме ручную зверушку. С Аюной сглупил. Надо было поступить, как с тобой. Пожалел, – подошел ближе парень. Прищелкнул языком, разглядывая сверху вниз девушку. – А зря. У вас вечно какие-то отговорки, нелепые слова. «Прости, но…» Не хочу прощать. Собственно, вы наивные и глупые. Не видите дальше своего носа, тешите самолюбие. На кой только?

Таксель присел на корточки рядом, упершись локтями в колени.

–Вот скажи, неужели так сложно было согласиться сразу? Нет, придумала себе какого-то парня в качестве отговорки.

–Не придумала, – упрямо пробормотала Халльвега. Головная боль мешала думать, соображать. Что ей делать? Как отсюда выбираться? Становиться чьей-то игрушкой не хотелось совсем. – Мне нравится другой авантюрист. Его имя тебе вряд ли что-то даст. Его зовут Турмалин.

–О! Целестиал? – Таксель поднялся на ноги. Сверху-вниз с презрением смотрел на пол. – Почему-то даже не удивлен. Вам стоит увидеть целестиала, так сразу из трусов выпрыгиваете. Тем проще. Я почему-то подумал, ты немного другая. Что я тебе не понравился, но ради денег можешь пообщаться. А ты вон как, оказывается.

Халльвега постаралась не подать виду, что удивлена осведомленностью парня. Неприятно слышать о себе гадости, но это все такие мелочи. Отпустил бы.

«Правило третье: никогда не сражайся там, где мало места.»

Голос Мастера Ночи прозвучал тихим шепотом в ушах, словно бы подсказывая дальнейшие действия. Халльвега бегло оглядела комнату, не поднимая глаз и не подавая виду. А что? Идея хорошая. Этот скот сам дал ей подсказку, которой надо постараться воспользоваться.

–Так ты бы сразу предложил, а не ходил кругами, – по-прежнему не глядя в лицо похитителя, произнесла Халльвега, стараясь, чтобы голос не дрожал. Ей нужно изобразить твердость и честность. Авось прокатит. – А то «ты мне нравишься». Спать с первым встречным – это совсем уж пасть. Ради чего? Какой идеи и цели?

–А что, мне надо было подойти и предложить денег? – расхохотался Таксель над ее словами. – Когда-то я пытался, с другими. Чего только не выслушал. Пару раз по морде врезали, чтобы потом гулять с тем, кто больше предложил. Оторвал бы руки стервам. С тех пор предпочитаю ходить другим путем.

Халльвега прикусила язычок. Похоже, были еще девушки. До нее, до Аюны. Проклятый садист. Вот вам и соблюдение законов. Спать на улицах нельзя, а убийце-насильнику по ним ходить можно. Собственноручно бы настучала всем этим гвардейцам! Двуличные ублюдки…

–Если оставишь в живых, получишь все, что хочешь, – злость, закипевшая внутри, подтолкнула двигаться дальше по плану. – Если душем обеспечишь, еще и сверх того.

–А зелье от головной боли не надо? – язвительно прозвучал над ней голос парня. Сердце екнуло в груди. Неужели откажет?

–В таком состоянии я вряд ли что-то смогу толкового сделать, – нервно облизнув пересохшим языком сухие губы, отозвалась она. – Разве что отключусь в самый неподходящий момент. Тогда действительно не будет разницы, живая под тобой девушка или нет.

–Возможно, – к ее голове склонились.

От дыхания зашевелились волосы на загривке. От страха Халльвега позабыла, как надо дышать. Вспомнила о нехватке воздуха лишь тогда, когда парень отодвинулся чуть в сторону.

Зазвенела цепь.

–Идем. Будет тебе душ. Но учти, единственный писк, и ты сильно пожалеешь о том. Услышать тебя не успеют, дома никого, до улицы далеко. А я близко, – вновь склонились к ней. – Помни об этом.

–Помню, – прошептала Халльвега, молясь, чтобы он отошел от нее как можно дальше. Ее в дрожь бросало от близости этого парня.

–Идем, – цепь со звоном скользнула змеей на пол.

Это был бы подарок судьбы, если бы оковы сняли с лодыжки вообще. Длинная цепь не позволит быстро убежать, обязательно за что-нибудь зацепится, запутается, и тогда наступит конец. Нет, просто так убегать нельзя. Нужно пространство для маневра, и она его получила. Что там еще Ятран говорил на своих тренировках?

Голова кружилась. Ничего, терпимо. На охоте ей доставалось частенько, чтобы обращать внимание на всякие царапины. Хорошо быть авантюристом, что ни говори. Навыки спасают от печальных последствий. До становления адептом ревела над каждой царапиной. Даже не столько от боли, сколько от вида крови и разодранной плоти. И это она еще была лекарем.

Халльвега переступила порог своей каморки. О, это место ей нравилось больше. Все так же пусто, словно ремонт затеяли и благополучно о том позабыли, но зала большая, если не сказать большего. Всюду грязь, осколки камней, строительная пыль. Есть окно! Без занавесок, едва прикрытое деревянной створкой. Этого хватило, чтобы понять – на улице давно светит солнце.

–Можешь не надеяться, – Таксель заметил ее этот взгляд. Криво усмехнулся. – Меня уже спрашивали о твоем исчезновении. Сказал этим тупым гвардейцам, что мы расстались под утро. Они и поверили. Маю прибежала, защищала, как могла. Я даже посильную помощь в поисках предложил. Меня ведь так расстроил твой побег. Отказались, представляешь?

–Пытаюсь, – тихо пробормотала Халльвега под нос, чтобы ее не расслышали.

Взгляд пробежал по мешкам с цементом в центре залы. Часть валялась вокруг в беспорядке, но большая занимала достойное место в виде кучки. Мешки рваные, содержимое сыплется наружу без всякого стыда. Сколько же в этом доме творится такая разруха и бардак? Где родители парня? Куда смотрят?

Внезапно Халльвега задержала дыхание, едва не сбилась с шага. Лишь искренне надеялась, что ее секундной заминки Таксель заметить не успел.

Ее сумка! Валяется прямо у подножия этой самой кучи словно ненужное барахло. Наверное, отшвырнул, когда притащил и приковал свою жертву в каморке.

Сумка. В сумке клинок, подарок Турмалина. С ним у нее появится шанс на спасение.

Если бы только каким-то образом дотянуться до нее! Как назло, она слишком далеко, чтобы случайно оказаться рядом. Проклятье! Ей нужно подобраться к сумке. Таксель ее не отпустит. Наиграется и перережет глотку. Не жалко, не впервой. Скотина лживая.

План созрел в мозгу моментально. Теперь главное – спокойствие, не то испортит себе последний шанс на спасение. Другого не будет.

Поравнявшись с вышеуказанной кучей остановилась, прижав ладонь ко лбу. Всем своим видом показывала, что у нее внезапно разболелась голова. Только бы поверил.

Возможно, и поверил, но не настолько, чтобы потерять бдительность. Ее взяли за руку чуть повыше локтя и сильно сжали.

–Давай без глупостей, – предупредил ее Таксель, нутром чувствуя подвох. Хотя внешне девушка вела себя тихо и примерно. Предыдущие курицы кричали, ревели, умоляли. В этой есть некий стержень. И его будет очень интересно сломать.

Прикосновение обожгло почище раскаленного железа. Халльвега дернулась в сторону, пытаясь вырваться. Разумеется, ее и не подумали отпускать. Силой парень обделен не был.

Халль начала рваться сильнее.

–Не трогай меня, подонок! Чтобы я развлекала тебя по собственной воле? Да лучше сдохнуть, чем позволить тебе к себе прикоснуться! Убери руки от меня, недомерок. Что, даже родители от тебя такого предпочли сделать ноги? Кому ты сдался? Только и можешь, что над слабыми девушками измываться, садюга чертов!

Таксель держал крепко. Однако слова, выкрикнутые ему в лицо, сделали свое дело. Разозлившись, он наотмашь ударил пленницу своих рук. Из-за этого движения ослабил хватку, так что девушка отлетела на пол в сторону.

Это был единственный большой минус в плане. Если бы из-за удара по разбитой голове она потеряла сознание, надежд на спасение больше бы не было. Но ей повезло, и сознание осталось при ней, и отлетела очень удачно – прямо к куче пыльных мешков и собственной сумке.

Звон цепи по грязному полу эхом разнесся по зале.

Все произошло быстро и удачно. Халльвега резко развернулась к противнику. Ножны откинула в сторону, направив грозное оружие острием к Такселю. Удобная рукоять добавила оптимизма. На кону ее жизнь. Либо проиграет, либо выйдет победительницей.

–Я ухожу, – произнесла она, выпрямляясь на ногах. Проклятая цепь мешала. Всего полтора или два метра колец, а как жить мешают! – Рискнешь подойти, перережу глотку. Я не шучу.

–Угу, уже убегаю, наложив в штаны, – хмыкнул Таксель.

Этого Халль боялась больше всего. Ее мучитель не испугался оружия. Угрозы про схватку для него остались всего лишь пустым звуком. Проклятье! Да что же все из рук вон сегодня? Голова пульсирует болью в такт бешеному биению загнанного в пятки сердца.

–Ты смеешься что ли, девочка? – Таксель поднес руку к поясу, извлек оттуда стальную палку. Резкое движение в сторону, трость разложилась. Два острых лезвия с обеих сторон. Копье, около полутора метров в длину. Не чета ее клинку. – Ты собралась угрожать мне этим ножичком? Притворилась послушной курицей. Думаешь, обманула меня, и тебе все с рук сойдет? Угрожать мне?! Да я тебя на кусочки живой порежу и в тонкий блин раскатаю, стерва. Буду смотреть, как ты медленно подыхаешь, истекая кровью.

–Не подходи, – в который раз предупредила Халльвега, невольно отступая от двинувшегося в ее сторону парня.

Взять нахрапом не получилось. Паршиво. Разница в опыте у них колоссальная. Вариант, что ей не одержать победу в неравной схватке, становился все более реалистичным.

–А не то – что? – оскалился Таксель, игнорируя ее слова. – Давай, покажи мне, что умеешь. Посмеемся вместе. Адепт-недоучка.

Халльвега крепче перехватила рукоять. Сосредоточилась, глядя перед собой.

«Правило первое: твой противник – монстр.»

Звучали в голове слова Ятрана. Мастер Ночи как в воду глядел, согласившись на тренировочную неделю. Догадывался, что ей, доверчивой дуре, обязательно придется столкнуться со всем этим. С обманом, предательством. Смертью.

Халльвега вдохнула и выдохнула, успокаивая шалившие нервы. Перед ней монстр. Опасный, жестокий, коварный, но – монстр. Она сможет его победить. Главное не нервничать, делать все как на тренировках. У нее есть навыки. Пусть их немного, они помогут, ведь стольких монстров одолела. Даже с Черным волком справилась в одиночку.

«Правило второе: никогда не нападай на монстра сильнее себя.»

Верно. Пусть Таксель сам делает первый шаг. Держаться в стороне, избегать прямых ударов и атак, изучать манеру боя и приемы противника, искать слабые стороны, подмечать ошибки. В ее случае только так можно вести бой и никак иначе.

Длинное копье со свистом рассекло воздух. Халльвега переместилась левее. Попутно подцепила носком ноги цепи и закрутила ту вокруг себя. Стальная цепь туго обмотала ногу до колена и обратно вниз. Кончик остался болтаться, ограничивая подвижность, но не так, как это делали двухметровые оковы.

Танец со смертью длился вечность. Халльвега избегала принимать прямой бой, постоянно уклонялась и уходила в сторону. Иногда наносила ответные удары, когда замечала, что враг открывается. Не рисковала понапрасну, не совала голову в петлю. Та болела, но держалась, заткнувшись перед желанием жить.

Ее противник злился. У него не получалось достать до противной девчонки. Всего пару раз копье попало по потрепанной броне. Из них часть атак скралась защитой доспеха, и лишь малая часть коснулась тела.

Он начал допускать ошибки, стал метаться словно раненый зверь. Удары стали яростнее, атаки безумнее и безудержнее. Халльвега едва успевала реагировать на участившиеся удары. Голова кружилась, ее начало подташнивать от всей этой беготни.

Она не выдержит так долго. Не протянет. Сил нет, перед глазами начинает все плавать, черные круги возникали и пропадали, грозясь отправить в небытие.

Понимая, что другого варианта нет, Халльвега решилась на агрессивный выпад. Оставалось подгадать время и пойти в атаку тогда, когда противник не ждет, привыкнув к ее оборонительной позиции. Своеобразная обманка, о которой ей говорил Ятран во время тренировок. Враг ждет одного, а получает совсем другое.

Во время одной из атак, она поднырнула под руку, пропуская копье сверху. Сейчас! Резво дернулась наверх, мягко спружинив на ногах. Кинжал полоснул по горлу, кровь брызнула в сторону. От возможного ответного удара сдвинулась в сторону, сменила положение кинжала и воткнула его по самую рукоять в бок противника. Повела наверх. Рисковать и бить в ребра не стала. Был шанс попасть в кость и лишиться драгоценных мгновений.

Выдернула кинжал, отскочила в сторону. Ноги подогнулись, однако она удержалась, пошатнувшись. Развернулась, вскидывая кинжал. Готовая из последних сил отражать атаку.

Алая жидкость брызнула из глубокой раны, заливая без того грязный пол. Мешки с цементом и строительный мусор после схватки разлетелись по всему помещению. Разруха стала полной.

Халльвега проводила взглядом тело. У Такселя подогнулись ноги, руки не успели взлететь к горлу, как опали вниз. Парень покачнулся, захрипел и завалился набок. Со звоном возле распростертого тела упало копье. Эхо подхватило и долго берегло последние звуки битвы.

Вскоре и оно затихло. В доме воцарилась мертвая тишина.

Халльвега тяжело дышала. Круги перед глазами не думали пропадать. В ушах звенело от напряжения и, скорее всего, сотрясения. Приложили ее знатно там, в переулке.

Поперхнувшись оседающей пылью, шмыгнула, закашлялась. В изнеможении опустилась на одно колено. Острое лезвие клинка смотрело на тело, лежащее в двух метрах впереди. Таксель не двигался.

Мертв? Или притворяется?

Девушка бегло осмотрелась по сторонам, старательно удерживая неподвижного противника в поле зрения. Попятилась в сторону ближайшего дверного проема. Натянутые струной нервы, казалось, отчетливо звенели. Если он сейчас встанет, окровавленный, она вполне может съехать с катушек.

Пожалуйста, пусть он будет мертв. Пусть останется лежать здесь. Пусть ей удастся вырваться из этого ада. Она больше никогда не будет такой наивной и доверчивой!

Желание полезть на улицу прямо через ближайшее окно пришлось глушить на корню. Тут высоко, а она не в том состоянии, чтобы скакать козликом по карнизам. Ей нужна лестница.

Цепь звенела по ступеням, размотавшись еще на пол метра. Нога немилосердно болела, отказываясь сгибаться, чтобы спустить свою хозяйку вниз. Наконец, круговая спираль закончилась. Вот и дверь.

Халльвега дернула ручку. Заперто. Проклятье! Пришлось крутить головой по сторонам, попутно прислушиваясь ко всем звукам. Упрямая фантазия пыталась нарисовать фигуру на верхушке лестницы, а уши – услышать тяжелую поступь. На ее счастье вокруг тихо.

Окно справа от двери, прикрытое полупрозрачными занавесками подманило к себе. Бегло осмотрела на наличие рукоятей, пальцы ощупали раму. Ничего.

Не задумываясь, выбила рукоятью своего клинка стекло. Удобный эфес сохранил кожу неповрежденной. Волшебный подарок.

Спотыкаясь и цепляясь за края дорожек и редкие кустики куском цепи, заковыляла прочь от дома. Через каждый шаг оглядывалась назад, бросая долгие взгляды на темные окна. На их фоне мерещилась кровавая фигура с копьем в руке. Только это видение заставляло переставлять ноги.

Впереди кованные ворота, ведущие на оживленную улицу. Она знает это место. Один из участков тех сумасшедших, кто участвовал в постройке темного прохода. Места, где ей чуть не проломили череп.

Пальцы обхватили стальные прутья. Халльвега подергала решетку. Заперто.

Калитка. Хромая, доковыляла до той. Снова закрыто. Что же делать? Перелезть через забор она не в силах. Если только…

Халльвега прошла вправо. Туда, где заканчивались врата и начинался основной забор. Возле столба до ближайшего прута щель оказалась больше, чем в других местах. Ей вполне по силам пролезть.

Прохожие останавливались и смотрели в оцепенении на окровавленную девушку, пытающуюся выбраться из-за стального забора на улицу. Когда ей это удалось, ближайшие авантюристы откатились в сторону.

Халльвега обернулась через плечо на забор, сквозь прутья которого виднелся ухоженный цветущий сад. За ним скрывался светлый дом с черными провалами окон, как самый большой кошмар в ее жизни. Собрав остатки сил, и физических, и моральных, заковыляла прочь. Как можно дальше от этого ужасного места.

Прохожие провожали взглядами, приближаться не спешили. Окровавленный клинок в опущенной к земле руке говорил красноречивее любых слов.

Звон цепи по плитам мостовой сопровождал каждый шаг. Движение давалось с трудом. Однако она не могла остановиться. Пока есть шанс, что ее вновь настигнет недавний кошмар, надо убраться как можно дальше. В баню. Там ее не тронут. Зафиру точно не даст.

–Остановись!

Окрик сбоку прозвучал слишком громко, полоснув ножом по нервам. Халльвега резко развернулась в сторону кричавшего. Клинок взвился вверх, безошибочно уткнувшись в грудь насильника.

–Не делай глупостей, девочка. Убери оружие, – голос, теплый. Не такой, как там, в доме.

Халльвега чуть помотала головой, зажмурилась ненадолго. Когда открыла глаза, видение Такселя пропало. Перед ней высокий мужчина в светлых доспехах. Эмблема города выгравирована возле ключицы на нагруднике. Гвардеец.

Клинок опустился к земле. Халльвега несчастно смотрела на гвардейца, пока тот неспешно и осторожно подходил к ней.

Блюститель порядка отошел от женщины, которая, видимо, привела его сюда. Остановился в шаге. Сам оружие не доставал, однако держался настороже.

Светло-песочные волосы треплет ветер, которого почему-то совсем не ощущает кожа. Халльвега впервые ощутила спокойствие, виной которому стал незнакомый гвардеец. Удивительно располагал к себе одним своим видом. Интуиция, предупреждавшая ее о Такселе, здесь мягко говорила о том, что этому человеку можно довериться.

Взгляд малиновых глаз сполз с небритого лица с выгоревшей щетиной, остановился на лезвии клинка. Кровавое острие зловеще мерцало на солнце, словно прося еще жертвы. Пальцы разжала и кинула оружие на землю. Сердце в груди совершило предательский кульбит и затихло. Знакомая удобная рукоять вселяла уверенность, придавала сил. Расставшись с клинком, она словно бы осталась голой посреди толпы монстров.

–Все хорошо, – гвардеец поднял оружие, заткнул за пояс. Не побоялся испачкаться или порезаться, что говорило об умении обращаться с клинками. Подошел вплотную к напуганному ребенку, что смотрела вокруг глазами затравленного зверька. Кровь залила половину лица, запеклась корочкой. – Не бойся, все будет хорошо. Идти сможешь? Я помогу. Обопрись на меня. Так, что встали пнями? Представление окончено. Дайте пройти. Идем, осторожно, не торопись.

Последние слова были обращены к ней. Халльвега неуверенно кивнула. В ушах шумело, перед глазами круги. Адреналин затихал, накатывала слабость. Однако таскать себя не даст, пока в состоянии перебирать ногами. Вот когда не сможет, тогда пусть помогает.

Ей накинули на плечи плащ, чтобы скрыть от прохожих кровь на теле. Незачем пугать жителей города разборками внутри того.

–Погоди, – через пяток шагов проводник остановился. Отпустил ее плечи, присел на одно колено у ноги. Потрогал цепи. – Эта штука снимается?

–Нет, наверное, – Халльвега тупо подумала о том, что даже не пробовала. По логике не должны оковы сниматься так просто, ключ нужен.

–Ладно, дойдем, там видно будет. Потерпи немного, недалеко осталось.

–Хорошо, – пробормотала Халльвега в пустоту.

Сознание отказалось сопровождать ее к месту назначения. Усилившийся гул подхватил и растворил в тумане. Так что она не видела и не знала, что ее успели подхватить, не дали упасть на мостовую. Гвардеец легко взял девушку на руки и быстрым шагом направился к ближайшей караульной.

Пришла в себя без ставшей чем-то привычной головной боли. Рука машинально коснулась головы в месте удара. Целая кожа, никаких неприятных ощущений. Кажется, ей дали лечебное зелье. А, может, лекарь поколдовал, и нет ушиба. Тут тоже не всегда поймешь, что лучше для лечения конкретного случая.

Пропали раны от схватки с Такселем. Халльвега поняла это, когда села на койке. Та была на высоких тонких ножках, застлана темно-серой простыней. Подушка есть, а одеяла нет. Сама она тоже в одежде.

Надо же, сколько порезов на броне. Она и подумать не могла, что ей так хорошо досталось Кровь осталась, раны затянулись. Оставила осмотр руки в покое, покрутила головой по сторонам.

Комната, в которой ей довелось очнуться, средних размеров, пустая, если не считать койки, где она лежала на данный момент, и стула перед ней. Еще есть окно, на нем решетка.

Халльвега свесила ноги к полу, осторожно встала. Цепь с лодыжки сняли, за что отдельная благодарность. Надоело чувствовать себя зверушкой на привязи.

Вид из окна ни о чем не сказал. Хотя, кажется, знакомое место.

Там ее и нашли, когда дверь отворилась. Халльвега перевела взгляд с улицы на новоприбывшего гвардейца. Темные доспехи, длинные прямые черные волосы и глаза, обведенные черной краской. Капитан Афурста невольно напоминала ей Турмалина.