Селигерская. Выход в иное

«В темных лесах в стороне от домов,

Есть безмятежное озеро жизни.

Кто отопьет из портала миров,

Тот перед бабкой явится слизнем…»

1979 год

Как обычно я встал рано утром и, перекусив порцией яичницы из первосортных яиц, вышел на улицу. Прекрасная летняя погода поднимала настроение, снимая утреннюю усталость и как только солнечные лучи коснулись моего лица, мне захотелось улыбаться. Передо мной пробежала соседка с красной коляской, у которой были довольно большие колеса по сравнению с люлькой. Девушка словно танк куда-то целенаправленно торопилась так, что даже не заметила, как проехала одним колесом по моему старательно начищенному перед выходом ботинку.

– Чертовы мамаши с детьми, – стиснув зубы, я тихо сказал ей вслед так, чтобы она не услышала и, достав платок, довел обувь до изначального блеска.

Эта паршивая ситуация не смогла испортить мое прекрасное настроение и я добрался до работы, где меня ждал руководитель.

– Дима, как хорошо, что ты уже здесь, у нас тут внештатная ситуация, – сказал он мне, нервно перебирая документы на своем столе.

– Что за ситуация, Олег Викторович, – поинтересовался я.

– Помнишь, на окраине Москвы начались бурильные работы для открытия новой станции метро «Селигерская»? – он листнул очередной лист, быстро знакомясь с документами в красной папке.

– Да, – я утвердительно кивнул.

– Так вот. Там творится какая-то чертовщина и нам поручено задание, поскорее разобраться со всем этим.

Я обрадовался, так как это означало только одно, что мне не придется весь день сидеть в кабинете, – Два вопроса, Олег Викторович, что там творится, и когда мы выезжаем?

На его лице проявилась странновато нервная улыбка, и он закрыл папку, – Нас уже ждет машина. Инструкции получишь в дороге, нет времени.

Я послушно последовал за своим руководителем к выходу, у которого нас ждала черная «Волга» с тонированными окнами. Водитель любезно открыл нам дверь, и мы выехали на окраину Москвы.

– Так в чем там дело? – спросил я, заняв удобное положение на заднем сиденье.

– Рабочие отказываются продолжать бурильные работы.

– «Метрострой» не мог отправить на этот маршрут другую бригаду?

Олег посмотрел на Диму глазами, полными загадочности, – А это последняя бригада, которая осталась у «Метростроя»…

Эта новость слегка шокировала, но Дмитрию требовались новые инструкции, – Как это «последняя»?

– Сам ничего не понимаю. В отчете прописано только, что последняя бригада отказывается работать. Будем собирать информацию уже на месте.

– Хорошо, – сухо ответил он и ушел в свои глубокие размышления, предвкушая наконец-то интересное дело.

Прошло около тридцати минут, и они были уже на месте. Перед ними раскрылась таинственная красота северного района Москвы. Не известно, откуда именно берет свое название район «Бескудниково», но некая прохлада ощущалась и полностью соответствовала названию округа.

Их встретили и через несколько минут группа находилась в кабинете начальника участка, который и рассказал обо всем, вводя сотрудников в курс дела.

– Хорошо, что Москва все-таки направила Вас для решения нашей, так сказать, проблемы, – он нервно протер свои очки.

– У нас нет времени, товарищ Минин. Переходите, пожалуйста, сразу к делу.

– Да-да, простите меня, товарищи. И так, около года назад мы начали бурильные работы в соответствии с генеральным планом по утвержденному проекту. Сюда была направлена бригада Иванова, которая довольно быстро проделала работу, и в самом конце, просто пропала.

– Как пропала, – перебил его Дмитрий.

Товарищ Минин нервно посмотрел на коллег , – Мы сами не знаем. Мы решили, что они устроили какой-то бойкот и сразу же направили по их домам сотрудников милиции.

– Дайте угадаю. Никаких следов? – записывая информацию, спросил Олег.

– Да, совершенно никаких следов, а самое странное во всей этой истории, что их семьи тоже бесследно исчезли.

– Они могли куда-то уйти?

– Бригада из 20 человек с семьями? Куда они могли уйти по вашему мнению?

– Быть может они добровольно ушли, и основали где-то колонию для жизни вне цивилизации? – отметил Дима, поправляя воротник.

– Да, мы тоже так подумали, и это было единственным логичным выводом. Мы сообщили о соответствующем инциденте на самый верх и передали информацию «в органы».

– И вы запросили у «центра» новую бригаду? – спросил Олег.

– Именно так, Олег Викторович, мы запросили бригаду товарища Новикова.

– И?

Начальник участка налил воды в граненый стакан из графина и дрожащей рукой поднес ее ко рту, – Ночью тоже вся пропала, – выпив залпом воду, он стукнул дном стакана по дубовому столику.

– Продолжайте, – спокойно сказал Дима.

– Затем была бригада Макаренко, потом Петрова и наконец, бригада товарища Брушкина, который, собственно сейчас отказывается работать.

– А вы проверили адреса прописок второй, третьей и четвертой бригад? – уточнил Дима, бегло осматривая кабинет.

– Да, – неожиданно ответил Олег, – Там тоже никого…

– Странно.

– Ладно, вызовите к нам товарища Брушкина. Побеседуем.

Товарищ Минин улыбнулся, – Боюсь, господа, это невозможно.

Члены группы были слегка ошарашен таким ответом, и Дима поинтересовался – Почему же?

– Позвольте, я покажу Вам.

Они посмотрели с Олегом друг на друга, после чего согласились отправиться с начальником участка вниз, чтобы увидеть все своими глазами, не делая поспешных выводов.

Группа вошла в недостроенное здание, которое планировалось сделать главным входом в московский метрополитен, и оказались возле деревянной лестницы-времянки, по которой им предстояло спуститься в самый низ на глубину двадцати метров.

Тусклые фонари, нелепо прикрепленные к стене, задавали тоскливое настроение всем, кто смотрел на них. Кругом лежали брошенные рабочими инструменты: телеги для вывоза земли и мусора, какая-то одежда, защитные маски и тому подобные принадлежности работников метростроя.

Их путь был осложнен, так как приходилось перелезать через заваленные телеги и вагонетки, сошедшие с установленных временных рельс.

– Ну и где они? – спросил Дмитрий, облокотившись на металлическую стенную вставку.

На лице товарища Минина проявилась нервная улыбка, и он кивнул, указывая на стену которой он касался своим плечом.

Дима вопросительно посмотрел, отойдя в сторону – В стене?

– Они что замурованы? – спросил Олег Викторович.

– Именно так.

– Так вытащили бы их оттуда, – сказал Дима, легкими движениями постукивая по листу с целью выявить полость.

– Вы не обратили внимание, товарищи, что у меня нет работников?

Олег протер рукой по шву металлического листа, – Странно, шов с внешней стороны и довольно старый. Как такое может быть?

Неожиданно из тоннеля послышался скрежет и странный шепот, который усиливался с каждой секундой, пока не стал настолько громким, что группе пришлось закрыть руками свои уши, чтобы не оглохнуть.

Звук ужасал основы сознания, и стало так страшно, что они даже не заметили, как товарищ Минин сбежал. Непонятно откуда появился завывающий ветер, который поднял сильнейшую пыль. Она не давала им открыть глаза и заставляла убрать руки от ушей, чтобы прикрыть ими собственные лица. Ужасный гул и шепот был совсем рядом, будто источник звука стоял совсем рядом. Все это произошло за несколько секунд и так же неожиданно быстро прекратилось, оставив ужасающую тишину.

Несколько минут им потребовалось, чтобы стряхнуть с себя песок и протереть лица так, чтобы удалось открыть глаза.

– Дима, ты в порядке? – послышался знакомый голос.

– Да, Олег Викторович, а Вы? – поинтересовался он в ответ.

– Вроде бы… Что это было?

Дима с опаской открывал свои глаза, боясь, что поднятый ветром песок сразу же в них попадет. С легким прищуром он осмотрелся и увидел своего руководителя.

– Что это было? – удивленно спросил он, отряхивая свою одежду.

– Сам ничего не понял, Дим. А где товарищ Минин?

– Видимо, он побежал наверх. Вы заметили, что его поведение было странным?

– Да, – ответил он, – его что-то изрядно пугало в этом месте.

– Не удивительно. Бесследно пропали 4 бригады…

Не успел Дмитрий договорить фразу, как из металлического лица, прикрепленного к стене, послышался чей-то приглушенный голос, – Кто здесь?

Олег удивленно посмотрел на подчиненного , и протирая лоб платком выкрикнул, – Вы нас слышите?! Товарищ?!

Еле слышимый голос ответил, – Здесь кто-нибудь есть?

– Да, – ответил руководитель, – Товарищ Брушкин, это вы?

Сильный грохот донесся из тоннеля, словно кто-то пытался запугать группу.

Дима сделал несколько шагов в сторону темной пучины, словно завороженный, чтобы увидеть собственными глазами, что именно было источником этого странного шума и ветра. Откуда здесь вообще может быть ураганный ветер, если сверху все было закрыто, когда они спускались? Как здесь может образоваться сквозняк? В его голове было множество вопросов, на которые ему никак не удавалось найти ответы.

– Дима! Стой!

Голос Олега привел подчиненного в чувство, и Дима осознал, что он стоял на самом краю глубокой впадающей ямы, попав в которую, не было бы шансов выжить.

– Совсем спятил?! – он ударил Дмитрия по плечу так, чтобы тот отошел подальше от края пропасти.

Сделав несколько шагов назад, Дима почесал затылок, – Простите, товарищ Федоров, не знаю, что на меня нашло. Я просто задумался…

– В каком смысле «задумался»?! Ты чуть не шагнул в эту шахту!

– Я просто занимался осмотром. Я не собирался делать что-либо бездумное.

– Ну конечно! Ты стоял возле края несколько минут.

«Как такое могло быть, если мои размышления заняли всего несколько секунд?» – подумал он, но не осмелившись спорить со своим руководителем, молчаливо согласился. Здесь действительно творилась какая-то чертовщина.

Дмитрий испытывал странную тяжесть, словно его энергию высасывал кто-то находящийся в тоннеле. Это странное чувство тоски и слабости постепенно охватывало все его тело, словно обволакивая в какое-то мистическое одеяло. Ноги становились ватными, а свои руки он практически перестал контролировать. Его сознание становилось тусклым, словно он был каким-то растением, которое оторвали от солнечного света и оно постепенно чахло в непроглядной тьме. Лампы предательски жужжали, заставляя засыпать…

Дима был свидетелем того, что Олегу становилось так же плохо, как и ему самому . Любые попытки что-либо сказать были безуспешны… Вопреки усиливающейся слабости, охватившей все тело Дмитрия, ему все же удалось подвести обессилившего Олега до деревянного обеденного стола, за которым в свое время обедали работники метростроя. Усадив своего одурманенного руководителя, он сел рядом и положив голову на руки, отправился в несуществующую вселенную сна.

Странные картины из прошлого, всплывали и тут же пропадали, издавая неприятные звуки металла, ударяющегося о живую плоть, словно топор палача, рассекающий шею в момент казни. Он видел, как люди поклонялись каким-то непонятным идолам посреди ночи в лесу, видел, как странные существа выходили из леса и хватали детей в деревне, видел, как ужасный по внешности человек, прятал что-то в землю, вырывая ямку голыми руками, стирая ногти о попадающиеся в почве камни.

Никогда ранее в своей недолгой жизни он не видел ничего подобного во снах, которые были столь редки, что можно было сказать, словно их не было никогда вовсе.

Советская идеология, которая вдалбливалась детям с самого детства, еще со времен, когда Дмитрий был пионером, полностью избавила его от каких-либо слабостей. В его сердце не было никакой веры, кроме веры в социализм и не было места какой-то другой идеологии, помимо идеологии товарища Ленина. Он не испытывал никаких чувств к темноте, которые обычно испытывают деревенские простофили, или дети, так же он не испытывал никакого страха высоты и ему никогда не снились кошмары. С детства осознанное чувство самодостаточности и ничего более, что не могло не устраивать сотрудника специального отдела. Но сегодня…С ним что-то произошло… Что-то, что невозможно описать словами. Дмитрий стал испытывать непреодолимый страх перед тьмой тоннеля, и его тело предательски начало чувствовать какой-то трепет, находясь в этом помещении…

– Дима, – послышался знакомый голос, – Дима!

С тяжелой головой он открыл свои слипшиеся глаза и попытался подняться, облокотившись на деревянный стол, за которым провел неизвестно сколько времени. Дмитрий протер свои глаза и стряхнул песок со своих головы и плеч, который то и дело при подземных толчках сыпался с потолка. Бегло бросив взгляд перед собой, Дмитрий понял, что пока он был без сознания, ураганный песочный смерч снова проносился в этом месте и засыпал все кругом. И как он этого не заметил?

– Олег Викторович? – произнес он, шатаясь выходя из-за стола.

Ответа не последовало, но он не придал по-началу этому значения.

Через пару минут он уже полностью пришел в себя и стал оглядываться, изучая обстановку вокруг. Все было засыпано приличным слоем песка, из-за которого его обувь проваливалась полностью, словно он бродил по песочным дюнам. Шаги давались ему с изрядной сложностью, но он упорно продолжал идти к стене, стараясь не смотреть на тоннель. Слишком уж неприятные воспоминания оставались в его памяти…

– Олег Викторович! – выкрикнул он в темноту.

Часть лампочек перегорели, а оставшиеся бледно мерцали, словно находившийся на поверхности генератор вот вот сломается и прекратит подачу тока. Дмитрий вглядывался в тьму и никак не мог найти руководителя, с которым совсем недавно прибыл по вызову…