По ту сторону Солнца

Зарядив магазин, опустила флажок предохранителя. Кайл одел на меня наушники, и я навела оружие, прицеливаясь. Руки мелко подрагивали, дыхание сбивалось, сердце колотилось как сумасшедшее. На стрельбах я в последний раз была около полугода назад, и очень не хотелось сейчас накосячить в прямом смысле. Дэн всегда говорил, что у меня меткость от рождения. Я почти никогда не мазала, но сейчас мне было страшно даже больше, чем когда Дэн впервые меня на полигон привез. Закрыв глаза, сделала глубокий вдох, затем очень медленно выдохнула и потом все, как брат учил: вдох, выдох, выстрел. После первого выстрела, поняла, что сделала правильный выбор. С каждым следующим выстрелом мне становилось легче, мысли прояснялись, в голове словно дым рассеивался. Уже не было упаднических мыслей, типа: «почему со мной это произошло», появились другие, настроение в корне поменялось. Пришло осознание, что сейчас не бухгалтером, не просто Кирой, нужно быть Кирой Родионовой, дочерью офицера, а значит быть сильнее, чем можешь, устойчивее, выверять каждое движение. На губах появилась улыбка, и уверенность, что у меня все получится. Когда мы расстреляли по магазину, Кайл пошел к стойкам, посмотреть результаты. И в этот самый момент в двери вошел Джаред.

– Ну, как постреляли? – Спросил шатен.

– Сейчас посмотрим, – ответил Кайл, снимая сначала свою мишень.

Я не поворачивалась, очень не хотелось смотреть на желтоглазого, тем самым выдавая, что я совсем не готова следовать своему обещанию не реагировать на самодовольного засранца. Поэтому так и осталась стоять, крепко сжимая рукоять пистолета, что приятно холодила ладонь, придавая уверенность. Услышав, как Кайл присвистнул, подняла глаза, увидела парня, стоящего с моим листом мишени в руках.

–Семерка, восьмерка и остальные в десятку. Круто, Кира, где так пристрелялась?

– Ты не ошибся? – Подал голос шатен, отчего мне так захотелось отстрелить ему ухо.

– Сам смотри, – Кайл положил перед ним мишень, – ошибки нет.

– Значит, с огнестрелом проблем нет.

– Значит, нет, – рассматривая меня, произнес блондин.

– А с ножами у нас как? – Обратился уже ко мне Джаред, облокотившись на стойку.

– Никак, – ответила по-прежнему не глядя на желтоглазого. Положив пистолет на место, предварительно вытащив магазин и выщелкнув пулю из патронника. – Могу в глаз ткнуть, если очень хочешь.

Джаред хмыкнул в ответ, Кайл закашлялся, а я, сохраняя всю свою выдержку, взглянула в глаза шатену, мечтая заморозить гада.

– Значит, стрельба трижды в неделю, Кайл давай, наверное, доставай винтовку, пусть с нее пробует. И пулемет. Будешь пулеметчицей.

– Хорошо, хоть меня не Аней назвали. – Буркнув, вышла из тира и ушла в душ. Не могу находиться рядом с ним, так хочется какую-нибудь гадость сказать или сделать, вот прям чешется.

Стоя под тугими струями воды, пыталась успокоиться, вот как ему удалось за доли секунды превратить в пыль то чувство внутреннего покоя, что наступало после стрельбы. Умиротворение и ясность мысли растворились в огненном урагане его глаз, злость и раздражение снова пытались накрыть меня с головой, не давая нормально ни думать, ни дышать. Наверное, именно поэтому мои отношения с парнями не длились дольше недели. Говорили они красиво, но в голове было только одно – постель, но ни один из них не зацепил настолько, что хотелось прыгнуть в омут с головой, сказав «будь что будет». Нет, я не была девственницей, но и быть развлечением для кого-то на одну ночь, не хотела. Я, наверное, принадлежу к тому вымирающему виду девушек, которым нужны отношения, если не по любви, то по взаимному уважению и симпатии. А в глазах желтоглазого ясно читалось «очередная галочка». Постепенно дыхание выровнялось. Чувствовала, как вместе с водой уходит вся ярость, и в душе наконец-то наступает спокойствие. Черт! Главное этого янтарноглазого не встречать сегодня больше, в противном случае, как в детстве придется заниматься дыхательной гимнастикой, дабы привести нервы в порядок. Выйдя из душа, наспех вытерлась и натянула на еще влажную кожу одежду. Пора было накрывать ужин. Выходя из душевой, закручивая влажные волосы в пучок на макушке, брела к пищеблоку, мечтая никого там не встретить, быстро накрыть, всех вызвать и уйти. Есть не хотелось, еще меньше хотелось встречаться с кем-либо. Переступив порог кухни, поняла, что моим мечтам не суждено сбыться, так как на лавке, вытянув свои длинные не то ноги, не то лапы, сидела ящерица-переросток, и буравил дверь глазами. Застыв в дверях, я не знала куда деваться, то ли сбежать, то ли пройти, мимо, игнорируя, как обычно. Откровенно говоря, ш’гаазр меня пугал, последние стычки происходили всегда на виду у всех, да и Кайл его сдерживал в последнюю минуту, сейчас мы были одни, поэтому ничего не мешало этому типу свернуть мне шею.

– Долго же ты полоскалась. – Наконец прохрипел зеленый.

Казалось, он совершенно расслаблен и не опасен, и земля тому пухом, если кто на это поведется. И эта махина из стальных мышц, крепкого хитина в купе с острыми когтями и зубами, готова прыгнуть и смять меня, хрупкого человечка в доли секунды. Его хриплый голос напоминал горловое пение шаманов, кое мне довелось однажды слышать, когда ездили с одногрупниками на Алтай. И так жутко становилось от его голоса, что мурашки начинали бегать по спине, а волосы на затылке дыбом поднимались, будто с тобой разговаривает потусторонняя личность.

Поежившись, и криво ухмыльнувшись, поинтересовалась:

– Следишь или завидуешь?

– Ох, храбрая моська. Тебе говорили, что нужно правильно выбирать соперников? – Недобро ухмыльнулся зеленый, постукивая когтями по железной столешнице.

Этот звук жутко выбешивал, но Ящер правильно сказал, я не умею выбирать соперников, никогда не умела. Люди по-разному проявляют страх, некоторые начинают заикаться или падать в обморок, или бегут от объекта, вызывающего страх. Я же всегда начинала нарываться, как говорится, лучшая защита – это нападение. Папа однажды сказал, что я как медоед, у меня совершенно отключается чувство страха, и я начинаю бросаться на противника, независимо от того, насколько он меня превышает по силе. Так однажды я вытащила из пасти огромного питбуля крошечного щенка.

– Ну, потерпи уж меня чуток, я найду путь домой, а ты снова окажешься в своей зоне комфорта. – Я старательно прятала страх за ухмылками и дерзостью. Очень надеясь, что этот зубастый не заметит моих дрожащих коленок. Хотелось поскорее избавиться от его компании. Вмиг Ящер стал серьезным, всю его расслабленность, как ветром сдуло. Взгляд стал тяжелым, сканирующим, оценивающим. Такие метаморфозы мне не понравились, от слова совсем. Стало быть, надоела «храбрая моська».

– У меня нет причин не верить дайкину, – ш’гаазр оказался рядом буквально за доли секунды, я даже моргнуть не успела, как он молниеносно переместился. Я осторожно сглотнула, даже с жизнью прощаться начала. – Но ты странная, я обязательно узнаю, кто ты такая.

С трудом пропихивая ком в горле, просипела:

– Надеюсь, когда узнаешь, поделишься соображениями.

– Ты узнаешь об этом вторая. – Прохрипел ш’гаазр.

– Почему вторая? – Широко улыбнулась Нитку, пряча страх в самые дальние уголки.

– Потому что я узнаю об этом первый. Накрывай, я позову остальных. – Только собравшись сказать Ящеру, что есть коммуникатор, как за ним уже дверь закрылась.

Глава 5.

Облокотившись на стол, облегченно выдохнула, что ж, этот раунд я пережила, очень надеюсь, его интереса надолго хватит, по крайней мере, он хоть перестанет подозревать меня во всех земных грехах.

Едва я вышла с кухни, решив отсидеться в комнате, как в общем коридоре меня перехватил Маркус и, схватив за руку, повел обратно:

– Хватит бегать! Твой организм требует восстановления после трудной адаптации, а ты его постоянно голодом моришь! Марш ужинать!

Усадив меня за стол, сел рядом, не переставая возмущаться о моем безалаберном отношении к своему здоровью. Широко улыбнувшись, смотрела на дайкина, он, как нянька, за всех переживает, воспитывает. Уверена, если бы отказалась есть, он бы меня в угол поставил. Пока я слушала бурчание медика, на кухню пришли остальные члены команды. Кайл разговаривал с Ящером о какой-то новой задаче, Джаред, напротив, был молчалив и задумчив.

Когда все расселись за стол и принялись за еду, Кайл вдруг попросил:

– Расскажи о своем мире.

Эта просьба поставила меня в тупик. Ковыряясь в тарелке вилкой, долго собиралась с мыслями. Что я могу им рассказать о своем мире? Нет, он красив, ровно настолько, насколько же и уродлив. И виной всему венец природы – человек. Именно он является причиной всех бед. Именно люди истребляют всю красоту, до которой способны дотянуться, и наш красивый голубой шарик, летящий в бесконечном космосе, давно жаждет очищения. Над каждым новым прогнозом о конце света человечество посмеивается. На самом же деле они трясутся от страха, а вдруг нужно было запасаться спичками, мешками с гречей и всем остальным фуфлом, дабы выжить в мире, который окажется на краю гибели. Вдруг в этот раз не врут и солнце погаснет. Но наступает новый день, и они вздыхают с облегчением, мол, снова соврали, ведь так же наступил рассвет, трава такая же зеленая, вода такая же мокрая, а значит, можно жить дальше. И кто-то делает благое дело, спасает животных, собирает мусор, а кто-то снова берет нож и идет искать новую жертву. Наш мир прекрасен там, где нет человека, самого страшного и беспощадного зверя в природе. Люди, не имеющие ничего святого, приходят в церковь, а возвращаясь, домой, избивают жену и детей. Что можно хорошего рассказать о таком мире? Что там процветают гей-парады, педофилия, насилие и убийства? Что люди готовы на все ради наследства? Что ради спасения своей шкуры легко убьют другого? Что океаны засыпаны мусором, а в городах невозможно дышать от смога? Насколько прогнил мой мир, где процветают войны, где реки крови льются каждый день. Где на чужих жизнях наживаются ради денег, где убивают ради органов и дозы. Где люди выкидывают собственных родителей из домов, ради квадратных метров. Я вдруг поняла, что мир спасет не красота или любовь, а новый всемирный потоп, и ковчег таки пора уже построить, только, к сожалению, его построит такой же прогнивший насквозь миллиардер, что нажил свои деньги кровавым путем. Глубоко вздохнула, продолжая смотреть в свою тарелку.

Но рассказала я ребятам совсем другое: о том, как красива Земля. Сколько чудес и красот там есть, насколько многонациональна и разнообразна наша планета, как прекрасны рассветы и закаты, о северном сиянии и огромных китах, о том, как дети ждут чуда в новый год от Деда Мороза. И как прекрасен мой любимый город. Какие волшебные белые ночи, а когда разводятся мосты, то на это приходят посмотреть сотни туристов, и многие просят руки у своих избранниц именно в этот момент…

Я о многом могла бы еще рассказать, но ком, вставший в горле, мешал даже воздуха глотнуть, а парни сидели и смотрели на меня, ожидая продолжения…

– Но, естественно у каждой медали есть две стороны, грустно вздохнула, взглянув в солнечные глаза Джареда. – И в моем мире тоже есть очень много плохого.

Кайл накрыл мою ладонь своей и мягко сказал:

– Мы сделаем все возможное, что бы помочь тебе, Кира, но для этого нужна информация. По графику мы должны вернуться в штаб через пару месяцев, и это время уйдет на твою подготовку. Но если ты не сможешь вернуться или не захочешь, то ты сможешь остаться с нами

Нет, я очень хочу вернуться в этот удивительный и пропащий мир только ради одного единственного человека. Так и не съев ни куска, я отправилась спать. Завтра дежурный Кайл, так что могу выспаться перед тренировками.

Только моим желаниям не суждено было сбыться, прокрутившись всю ночь без сна, я уснула только под утро. И только я как следует уснула, как меня разбудил Джаред.

– Кира, подъем!

– Что? Куда? – Сонно пробормотала, не понимая, чего от меня вообще хотят.

– Подъём. На тренировку пора.

– Джаред, еще пару минуточек. – Отвернувшись к стене и натягивая одеяло на голову, когда оно было просто вырвано из рук, а меня саму сбросили с кровати.

– Подъём! У меня нет так много времени. – Глянув на часы, я просто пришла в ужас.

– Блин, пять утра! Ты в своем уме? – Я шипела обиженной кошкой. Мужчина, резко присев, подхватил меня под колени и, закинув на плечо, вышел из комнаты.

– У меня два часа, потом у нас выезд. – Перемещаясь в таком положении в направлении спортзала, сказал он. Когда мы пришли, Джаред просто скинул меня на пол. Прошел к полкам, облокотившись на них спиной, стал меня рассматривать.

– Блин, поаккуратнее, не мешок с картошкой! – Нахмурившись, прошипела я.

– Можно было, но так ты быстрее проснулась. – Джаред улыбнулся.

– Сволочь желтоглазая, – пробурчала, поднявшись, потерла ушибленное бедро, на что он лишь вопросительно бровь приподнял. – Что ты такой бодрый в такую рань? Меня сейчас стошнит!

Шатен расхохотался, так искренне и так заразительно, что хотелось поддаться порыву и рассмеяться вместе с ним. Он действовал на меня как-то неправильно. Он меня завораживал, заколдовывал, просто магия какая-то. Так хотелось улыбаться, глядя в эти теплые глаза, но я вспомнила, что давала сама себе обещание, с ним нельзя расслабляться.

– Ты всегда такая злючка по утрам?

– Исключительно в пять утра, особенно, когда так грубо будят. – Пробурчала в ответ.

– Договорились, в следующий раз я разбужу тебя нежно. А сейчас запоминай: я не всегда здесь, поэтому комплекс упражнений у тебя пока будет стандартный, так как твое рабочее место будет за пулеметом, необходимо укрепить тебе плечевой пояс и спину. – Пояснял желтоглазый. Попутно осматривая меня то с одной, то с другой стороны. – Руку подними, напряги мышцы, нормально, не все так плохо.

– В смысле? – Не поняла я. – Мои мышцы тебя чем-то не устраивают?

Джаред хмыкнул, ощупывая мышцы спины, когда его руки вдруг скользнули на талию и прижали к горячему телу.

– Ну, что ты малыш, твои мышцы меня более чем устраивают.

Я напряглась, заставляя себя не реагировать на него, не растечься снова лужицей у его ног.

– Спасибо за комплимент, – высвободившись из его объятий, отошла от шатена на пару шагов, на всякий пожарный. И взглянув ему в глаза, сказала, – что будет входить в комплекс?

Джаред не сводил с меня пристального взгляда, в его глазах больше не было даже намека на смех, наоборот, они стали темнее, словно тягучий мед, затягивали в свою глубину. Мужчина, хмыкнув, подошел слишком близко, и, нагнувшись, прошептал на ухо.

– Ты боишься, только не меня, ты боишься себя. – Горячее дыхание коснулось щеки, сверху вниз по телу пробежалась толпа мурашек и осела где-то в районе бедер. Черт, да что ж такое! Я мысленно взвыла и дала себе оплеуху. Очень хотелось, что бы мой голос звучал твердо, но раздался какой-то жалкий писк.

– Джаред, либо мы начинаем тренировку, либо я ухожу.

Шатен отошел от меня слишком медленно.

– Смотри, это те, на которых ты будешь заниматься. – Джаред указал на три тренажера. – Остальные для общего развития. Ну, и не забывай про разминку, с нее и начнем, вперед на беговую дорожку, затем на силовые тренажеры

После разогрева Джаред позвал меня на маты.

– Сейчас отработаем пару ударов. Итак, скажи, что ты будешь делать, если на тебя нападут, скажем, с целью изнасилования? – Задумчиво произнес шатен, разогревая мышцы.

– С него сниму штаны, а себе подниму юбку.

Бровь желтоглазого вопросительно выгнулась, мужчина даже притормозил на какой-то миг, разглядывая своими янтарными глазами.

– С поднятой юбкой бегать намного удобнее, чем со спущенными штанами, – пояснила, глядя со смехом в солнечные глаза.

– Все шутки шутим, – вмиг помрачнев, спросил Джаред.

– Жизнь такая, – разведя руками, ответила, продолжая улыбаться.

Зло, сверкнув глазами, мужчина схватил меня за руку, резко дернув на себя, завел обе руки мне за спину, смотрел в глаза, пытаясь что-то там рассмотреть. Дернулась в попытке освободиться, но куда там, у нас с ним разные весовые категории.

– Это не жизнь, девочка, – прошипел шатен. – Возможно там, у себя дома, ты жила в безопасности, вольготно и сыто. Здесь же для многих это ежедневная борьба. Мы всего лишь немного стабилизируем тот пиздец, что здесь творится, не давая людям друг другу глотки перегрызть. Поэтому ты должна не просто жить – ты обязана выжить, если, конечно, хочешь вернуться домой.

По мере того, как он говорил, улыбка сползала с моего лица. Джаред прав, мне никогда не приходилось находиться на грани выживания, не доводилось выгрызать что-либо у этой жизни, даже после исчезновения отца. Я всегда чувствовала себя в безопасности и ни в чем, не нуждаясь. Попытавшись высвободиться, вновь потерпела фиаско, шатен сжал сильнее, так что дыхание на миг сбилось. Мужчина, вдавив в свое тело, прошептал, склонившись, еле касаясь мочки уха, отчего по спине пробежали мурашки:

– Ты глазом не успеешь моргнуть, тем более поднять юбку, как тебя скрутят, вряд ли вырвешься. Возможно, на Земле водятся одни хиляки, но здесь фокус не прокатит. – Я слушала мужчину, затаив дыхание, стараясь не выдать свое волнение от его близости. Мурашки пробежались по всему телу, вызвав неконтролируемую дрожь, оседая тягучей болью внизу живота. Хотелось выгнуться навстречу, прижаться еще сильнее к такому большому и горячему телу. Бедное сердце грохотало так, что уши закладывало. – Запомни детка, ты девушка, ты заведомо слабее, а значит, имеешь право даже на запрещенные приемы.

Закрыв глаза, улыбнулась. Зря он так сказал, я же воспользуюсь. Резко согнув колено, ударила мужчину в пах. Желтоглазый охнул, хрипло рассмеявшись, сжал еще крепче. Но уже через секунду хватка ослабла шатен, отпустив запястья, отошел на пару шагов, не прерывая со мной зрительного контакта.

– Запомни, если бьешь, бей на поражение. Со всей силы. Если бы на моем месте был противник, он только разозлится от такого пинка. Бей так, что бы встать не смог. Поняла?

– Калечить обязательно? – Мрачно поинтересовалась, потирая запястья. Стало совсем не до смеха от такой реальности.

– Пойми малышка, – тяжело вздохнув, продолжил Джаред, сжав пальцами переносицу. – Здесь церемониться никто не будет, обстановка не располагает. Могут, конечно, посмотреть пару минут, как ты трепыхаешься, но не больше. Просто дадут между глаз, джинсы ножом распакуют и только в путь. Самая главная задача для тебя – не подпускать противника на расстоянии удара, а еще лучше держать на расстоянии выстрела.

Глянув на экран коммуникатора, мужчина чертыхнулся и вышел, успев только сказать, что тренировку продолжим уже завтра. Направившись к выходу, столкнулась в дверях с Кайлом, что в спешке натягивал защиту.

– У нас срочный вызов, будь умницей, вечеринок не устраивай.

– Ха-ха-ха, – посмеялась, глядя в небесно-голубые глаза парня, – очень смешно, я оценила твой юмор.

– Тренировки уже завтра, отдыхай пока. – Уже серьезнее произнес блондин, после чего чмокнув в лоб, ушел. А я все продолжала смотреть ему в след невидящим взглядом.

Я была далеко в прошлом, когда вот так же стоя в дверях, правда своей детской спальни, смотрела вслед уходящему отцу, который вот точно так же поцеловав меня в лоб, попросил: быть умницей и слушаться брата… Больше я его не видела.

Смахнув непрошеную слезу, направилась в душ. Выйдя из душевой через полчаса, вздохнула с облегчением, как будто заново родилась. Все-таки вода имеет магические свойства, умываясь или стоя в душе, мы смываем не только физическую грязь, но и грязь душевную. Вода уносит с собой все переживания, плохие эмоции, болезни.

Забравшись в постель, моментально уснула, проснувшись от того, что меня трясли за плечо. Нехотя открыв глаза, увидела перед собой обсидиановые глаза дайкина:

– Идем на ужин.

Мне очень не хотелось вылезать из теплого кокона, тем более не хотелось встречаться с Джаредом, еще меньше мне хотелось есть, но отказаться мне не позволил Синий:

– Идем, Кира. С началом тренировок ты должна усиленно питаться и получать все необходимое.

Тяжело вздохнув, выбралась из-под одеяла, ощупала свои волосы и, подняв глаза, просто застыла в изумлении, глядя в свое отражение. Нет, здесь было зеркало, но только в душевой. Сейчас же огромное ростовое зеркало висело на двери, отражая мою растрепанную физиономию. Интересно, когда мальчишки успели его повесить? Войдя на кухню с удивлением обнаружила, что кроме меня и Маркуса больше никого нет. Вопросительно выгнув бровь, глянула на Синего.

– Они приедут не скоро, так что твои опасения по поводу встречи с помощником командира, совершенно напрасны.

Удобно, когда тебя понимают без слов, не нужно произносить лишних звуков, оправдываться, юлить. Тебя поймут и так, без прикрас, таким, какой ты есть. Поймут и примут. Поужинав, очень хотела поговорить с Синим, но у того были какие-то важные дела в лаборатории, поэтому я снова отправилась спать.

Утром меня снова разбудили с утра пораньше, скинув с кровати. Кое-как разлепив глаза, узрела перед собой нагло ухмыляющихся парней. Они меня специально в такую рань будят, что бы у меня желание убивать было. Бурча под нос ругательства, поплелась в душевую умываться.

Когда полностью собранная я появилась в спортзале, Джаред приглашающим жестом указал мне на беговую дорожку.

– Начинай, надеюсь, ты помнишь свою программу. – После чего развернулся и вышел. Удивленно глядя ему вслед, я лишь пожала плечами, включив тренажер побежала. Выполнив все тренировки, даже успев сделать растяжку, вытянулась на лавке, прикрыв глаза, глубоко вздохнула. Не успев насладится отдыхом, открыла глаза, услышала шум. В комнату вошел желтоглазый, в руках он нес огромного черного манекена. Сев, с интересом стала наблюдать за его действиями, честно говоря, после вчерашней отповеди я не ожидала от него ничего хорошего. Джаред установил его в центре комнаты. Подал мне руку, поднимая с лавки. И торжественно провозгласил:

– Знакомься это Генрих, Генрих это Кира. Она будет отрабатывать на тебе удары.

– Здравствуй Кира. Буду рад помочь, – ответил механическим голосом манекен. Он был полностью черным, то ли из резины, то ли из велюра. Но на ощупь довольно приятный. Ткнув пальцем в пресс манекена, ощутила твердую поверхность, что слегка пружинила.

– Это не пластик?

Поинтересовалась у желтоглазого, обходя в третий раз вокруг Генриха.

– Нет. – Качнув головой, ответил мужчина, взяв мою руку в свою ладонь, начал наматывать эластичный бинт, не прекращая говорить, а я очень старалась слушать, так как его прикосновения будили во мне рой мурашек, которые бегали во все стороны по телу и вызывали сердечную аритмию. – Специальный сплав, из пластика и резины, напоминающий мышечный каркас. Внутри датчики, которые показывают силу удара, и Генрих сообщает насколько был нанесен урон тем или иным ударом. Синий цвет – очень слабый удар, зеленый – урон средней тяжести и красный – удары с летальным исходом. Так что тренироваться ты будешь на нем.

Намотав на вторую руку эластичный материал, внимательно смотрел, проверил, не слишком ли туго затянуто.

– Что за себя боишься? – Усмехнувшись, взглянула на парня.

Тот, рассмеявшись, потрепал меня по голове, склонившись, с придыханием прошептал на ухо.

– Я боюсь щекотки.

Обжигающая волна мурашек прошла по коже от проникновенного шепота желтоглазого, заставляя сердце чаще биться в попытках разогнать кровь, та как густая патока, потекла по венам. Легкие судорожно сжимались, проталкивая внутрь воздух, что становился рядом с ним, словно гель, а мысли путались от его непередаваемого запаха. Услышав звук открывающейся двери, я с трудом оторвала взгляд от глаз Джареда, что притягивали и манили, как расплавленное золото, они переливались всеми оттенками янтарного. В дверях стоял Кайл, поглядывая на нас с интересом.

– Я не опоздал? – Усевшись на длинную скамью, спросил блондин.

– Ты как раз вовремя. – Ответил тот, усевшись рядом с ним. – Давай, малыш, покажи, чему тебя учили. Удары должны быть максимально эффективными. Поэтому бей от всей души. Можешь меня представить, я не обижусь.

Честно говоря, я иногда не понимала Джара. То он откровенно заигрывал, пытаясь облапать меня, не только глазами, то вообще делал вид, будто ничего ко мне не испытывает. Все это вводило меня в когнитивный диссонанс, я не знала, как вести себя с ним в ту или иную минуту. Решив, что покопаюсь в этом позже, встала в стойку напротив манекена и ударила. Теоритически удар должен был быть очень сильным, мне казалось, что я ударила достаточно эффективно. Каково было мое удивление, когда место удара на манекене вспыхнуло синим, и он выдал:

– Осторожно, я боюсь щекотки.

Охренеть, еще этот механический чурбан надо мной глумиться будет.

Задохнувшись от возмущения, взглянула на эту парочку.

– Так, где ты говоришь, достал этот раритет? – поинтересовался Кайл.

– У Кларка одолжил, он молодняк на нем гоняет.

Понятливо покачав головой, блондин вдруг рассмеялся:

– Будет забавно.

Глава 6.

Через три часа эта фраза довела меня таки до белого каления. Это был просто адский пиздец! Три часа, три, мать вашу, часа! И ни хера! Уткнувшись лбом в грудь манекена, я стояла, чуть не плача от отчаяния. Все тело ныло от усталости, руки и ноги дрожали от нагрузки. Костяшки, несмотря на бинты, ныли. Неужели я совершенно ни на что не способна? Теоритически я знаю, как себя защитить, а на практике… Блять, на практике не нанесла даже мало-мальского ущерба Генриху. Несмотря на все мои тренировки, я никогда не сталкивалась с насилием, мне никогда не приходилось калечить людей. По этой части у меня брат. Возможно, мой ангел хранитель просто добросовестно выполнял свою работу, но ни разу на меня не подняли руку или напали вечером в подворотне. Глаза защипало от не прошеных слез. Нет, я не буду плакать, не буду показывать свою слабость перед этими бугаями. Нужно идти до конца. Попасть в Оникс и найти путь домой. Только так, ни шагу назад.

Снова послышался звук открывшейся двери, но оборачиваться я не стала.

– Как проходит избиение младенцев? – прохрипел Ящер.

– Скучно, – протянул желтоглазый.

– Мда, без огонька работает. – Тут же включился в разговор Кайл.

От этих слов меня, как подкинуло. Повернувшись, увидела Кайла и Джара, сидящих на скамье в вальяжной, расслабленной позе и Нитку, что нависал над этими двумя, прислонившись к косяку двери. Из глубины души начала подниматься волна гнева. Значит, так, да? Нашли, блять, клоуна! Поржали от души видимо. Глаза заволокло пеленой злости. Сжав до хруста кулаки, спросила у желтоглазого, кивнув на механического чурбана:

– Твоя работа?

Возможно, я слишком близко стояла к манекену, но когда Генрих попытался выдать свою коронную фразу:

– Осторожно, я…

Закончить ему я уже не дала, резко развернувшись, ударила локтем в кадык. Мне очень хотелось, что бы он заткнулся. Место удара на манекене тут же вспыхнуло красным.

и – Урон 85% процентов.

Глядя на этих троих, дала злости волю. Хотелось рвать и метать, так, что бы летели клочки по закоулочкам. Кричать до изнеможения, выпуская злость и ярость наружу. Увидев, как лишь на мгновение Нитку отшатнулся, как будто его что-то заставило согнуться, но ш’гаазр тут же выпрямился, смотря, на меня с недоверием. Я сама не верила в то, что ощущаю, такие чувства были для меня новыми. Настолько сильно я никогда не злилась, что бы до желания разрушить все вокруг, что бы только ошметки кружились в воздухе.

Парни тут же подобрались, удивленно глядя на меня. Подойдя, блондин, заглянув в мои глаза спросил:

– Запомнила ощущения?

– Какие? – Язвительно поинтересовалась у него. – Ощущение полного отчаяния и беспомощности или неконтролируемой ярости?

– Неважно, – чуть улыбнувшись, Кайл заправил за ухо выбившуюся из косы прядь. – Главное, что ты после этого собралась и максимально сильно ударила. Держи эти эмоции, как спусковой крючок, но после тренировок, я думаю, они тебе не понадобятся.

Следом за Кайлом поднялся желтоглазый. Глядя на меня виноватым взглядом, парень произнес:

– Прости, но это было необходимо. Но у тебя есть неплохой потенциал. – Широко улыбнувшись, Джаред потрепал меня по плечу. – Иди в душ, тебе необходимо отдохнуть. На сегодня тренировки окончены.

Выйдя из зала, тяжело вздохнув, потопала в душевую. Быстро размотав эластичный бинт и скинув с себя одежду, встала под теплый дождь. Тугие струи воды смывали с меня пот, боль, отчаяние, оставляя смертельную усталость, от которой подрагивали руки и подгибались ноги. Казалось, отойди я от стены, то тут же упаду, даже намылится, сил никаких не было. После трехчасового издевательства, а по-другому это не назвать, хотелось только одного: лечь и умереть. Хлопнула дверь, и ворвавшийся поток прохладного воздуха прошелся стаей мурашек по мокрой спине, оповещая вторжение в комнату, куда мог входить только Маркус, пока я моюсь. Таков был наш договор. Повернув голову, увидела стоявшего за спиной желтоглазого, слава богу, полностью одетого, с флакончиком геля для душа и мочалкой.

– Хрена ли ты сюда приперся? – Уставшим голосом спросила у парня, продолжая опираться на стену, я все еще была зла на них и даже не пыталась скрыть этого.

– Я просто помогу. Знаю, что сил у тебя на это не хватит. Так что не привередничай. – Намылив мочалку, парень начал тереть спину, ноги, прошелся по рукам и животу. Движения были осторожными, нежными, но достаточно сильными. Я просто млела от такого своеобразного массажа, и уже было совершенно наплевать, что стою перед ним абсолютно голая. Моему натруженному телу так необходим был такой массаж. Вдруг на талию легли горячие, крепкие руки. Размазав пену, стал водить по спине, массируя каждый позвонок. Стая мурашек волнами ходила по моему многострадальному телу, разнося возбуждение, которое тяжестью оседало внизу живота. Внезапно его горячие руки замерли на животе, а затем одна рука переместилась на грудь, нежно ее сжимая и поглаживая, а вторая направилась к низу живота. Охнув, вцепилась в его руку, в попытке остановить.

– Кира, руки на стену. – Прошептал на ухо желтоглазый, едва касаясь губами мочки уха.

Черт, к этому я совершенно была не готова, но послушалась, упираясь руками в стену. Рука желтоглазого, нырнув между ног, очень нежно коснулась промежности, легко поглаживая. Затем его пальцы, раздвинув, уже ставшие влажными складочки, дотронулись до маленькой жемчужины удовольствия. Меня выгнуло дугой, прикусив губу, дабы не застонать в голос, я сильно зажмурилась. Пальцы Джареда уже хозяйничали во всю, то проникая вглубь, то поглаживая горошинку клитора. Вторая рука ласкала грудь. А я умирала и воскресала с каждым касанием, с каждым вдохом, с каждым стоном. Все больше и больше погружаясь в пучину удовольствия. Мужчина, ускорив движения, придвинулся вплотную, буквально впечатавшись в мое тело, которое только благодаря его рукам еще не сползло на холодный и мокрый пол душевой. Несколько последних движений и меня поглотила волна оргазма, такого мощного, что казалось, меня разметало на атомы. Опустив мои руки, желтоглазый заставил облокотиться на него, и вместе со мной шагнул под струи льющейся воды. Продолжая водить по телу руками, поглаживая меня дрожащую, после такого удовольствия, которого у меня никогда не было. Смыв с меня всю пену, Джаред выключив воду, нежно поцеловал в плечо и прошептал: