Кровавый след. Зарождение и становление украинского национализма

Историю никто не учит, поэтому она повторяется

Организация Украинских Националистов (ОУН) – так называемая Украинская Военная Организация (УВО)*.^[1]

© Ракитянский О.В., 2022

© ООО «Издательство Родина», 2022

Александр Колпакиди
Бандеровщина как история укрофашизма

Еще полгода-год назад сценарий появления на территории братской Украины фашистского режима для большинства жителей России казался сюжетом художественного романа в жанре альтернативной истории, чей автор – фанатичный противник двух братских народов – русских и украинцев. К сожалению, реальность оказалась сильнее извращенных фантазий прозападных авторов, грезящих об уничтожении России и Украины как независимых и сильных государств.

История повторяется. Например, в советское время никто не мог даже в кошмарном сне представить, чтобы по улицам украинских городов маршировали колоны националистов, точно так же, как в Германии в начале тридцатых годов прошлого века – нацисты. Как и то, что в 2010 году Степан Бандера посмертно удостоился высшей степени отличия Украины – звания Героя Украины. С формулировкой «за несокрушимость духа в отстаивании национальной идеи, проявленные героизм и самопожертвование в борьбе за независимое Украинское государство». Вот только странная была эта борьба за независимость.

Согласно указанию Председателя КГБ при СМ УССР В.В. Федорчука, 17 апреля 1973 года 10-й (архивно-учётный) отдел подготовил для Верховного Совета УССР «Справку о количестве погибших советских граждан от рук бандитов ОУН за период 1944–1953 гг.». Согласно этому документу количество жертв «бандеровцев» – 30 676 человек. Из них:

Колхозников:

✓ председателей колхозов и совхозов – 314;

✓ колхозников и крестьян – 15 355.

✓ Рабочих – 676.

✓ Служащих (учителей, врачей и др.) – 1931.

✓ Детей, стариков, домохозяек – 860.

Представителей органов советской власти:

✓ депутатов Верховного Совета УССР – 2;

✓ председателей облисполкомов – 1;

✓ председателей горисполкомов – 8;

✓ председателей райисполкомов – 32;

✓ председателей сельсоветов – 1454;

✓ других советских работников – 1235

✓ (в т. ч. руководителей военкоматов – 41).

Работников партийных органов:

✓ секретарей городских комитетов – 5;

✓ секретарей районных комитетов – 30;

✓ других – 216.

Хотя реальное количество жертв украинских националистов значительно больше. Да и впервые эти данные были опубликованы лишь в 1990 году. В советское время история укрофашизма и количество жертв замалчивались. Да и называли его тогда украинским буржуазным национализмом. Был огромный дефицит информации об этом, как оказалось, страшном явлении.

Не то чтобы совсем ничего не говорили – были разные по жанрам и стилю фильмы, где показывали петлюровцев и бандеровцев, самый, пожалуй, популярный – это комедия «Свадьба в Малиновке», серьезные истерны «За порогом победы», «Провал операции “Большая медведица”», «Тревожный месяц вересень», серьезные классические ленты «Белая птица с черной отметиной» и некоторые другие. Была антифашистская публицистика, выходившая в основном в Киеве, Львове и Ужгороде. Однако серьезной литературы было маловато. Да и та – в основном на украинском языке. Достаточно сказать, что лучшие, самые сильные книги, разоблачающие бандеровщину, до сих пор не переведены на русский язык – это книга соратника Павла Судоплатова – чекиста Сергея Карина-Даниленко (Даниленко С. Т. Дорогою ганьби i зради. Киев, 1970) и книга харьковского историка Виталия Масловського «Дорога в безодню» (Львов, 1978), причем автор последней был убит бандеровцами в октябре 1999 года во Львове, подобно западно-украинскому коммунисту, писателю-антифашисту Ярославу Галану (погиб в октябре 1949 года) и Олесю Бузине (погиб в апреле 2015 года).

Да что греха таить! И в наши дни, несмотря на то что эта тема приобрела уже не просто актуальный, но кровавый характер, серьезной исторической литературы, анализирующей историю укрофашизма, в нашей стране ужасающе мало.

Тем более важна и полезна данная книга, в которой автор – историк Олег Ракитянский – подробно и точно описывает процесс возникновения бандеровщины, украинского фашизма. Это не первая работа автора на данную тему. Он уже зарекомендовал себя в ней как признанный эксперт.

Введение

В исторической оптике «кровавый юбилей» Организации украинских националистов (ОУН) получил своё закономерное оформление в виде полунацистского государственного образования под названием Украина. И в этом нет ничего удивительного, но много закономерного. Проект европейских государств, реализованный в 1918 году путём создания Украинской народной республики (УНР), получил своё заслуженное и окончательное закрепление в форме структуры, расколовшей единое «Русское пространство». И как западный протекторат под названием «Галиция», бывшая братская республика СССР Украина превращается на наших глазах в авангард русофобии и в потенциале – «ударной силы» нового вооружённого похода Запада на Россию.

Однако реализация этого замысла с позиций бывшей Малороссии вынуждает наших врагов и бывших «братьев» перекраивать сознание будущих «свидомых европейцев» под проект нового «Дранг нахт Остен». Как отметил известный российский историк Е. Ю. Спицын, это провоцирует симптомы неизлечимой, инфекционной болезни под названием «вышиванка головного мозга». В ней инфекционной бактерией выступает украинский интегральный национализм – идеология украинского шовинизма, который по замыслу своих отцов-основателей Н. Михновского, М. Грушевского, Д. Донцова должен поглотить (абсорбировать) иные нации и народности, проживающие на территории Малороссии-Украины. После успешного нивелирования и рождения новой «человеческой биомассы» предполагается создать некоего универсального гражданина – «сверхукраинца», достойного стать славным наследником и продолжателем дела легендарных «укров» и нацистов. Остальные подробности этой современной украинской идеологемы можно найти в трудах Гитлера, Геббельса, Гиммлера и др.

Реализация украинской идеи нацизма-шовинизма¹ в сегодняшних условиях проводится путём тотального, диктаторского переписывания и насаждения истории образования и деятельности Организации украинских националистов как единственного и безальтернативного исторического феномена Украины. Идеи «укронизации» и «оунизации» страны превращаются в мировозренческие и ценностно-ориентированные постулаты, в парадигму нового «евроукра». Они одновременно превращаются в правовую норму, призванную подчинить и контролировать поведение человека, формировать его ментальность посредством проникновения в сознание через политику, науку, культуру, искусство, педагогику и прежде всего – историю.

По этой причине в канун 90-летия со дня образования ОУН хотелось бы предложить читателю иной взгляд на её историю, вождей, заслуги и, главное, цели создания. На первый взгляд, в данной теме вроде не осталось ничего неисследованного, интересного и полезного для тех, кто занимается историей Украины. Сотни историков-специалистов, политических деятелей украинского националистического движения прошлого и современности, маститых учёных страны и диаспорных исследователей, а также участников движения ОУН-УПА, ознакомившись с доступной фактологией образования УВО (Украинская военная организация) и ОУН, выпустили сотни печатных изданий, восстановив хронологию событий и авторов, стоящих у истоков националистических организаций.

Однако большое видится на расстоянии.

Человечество уже давно пришло к выводу, что от времени до времени полезно подвергать пересмотру наши привычные, устоявшиеся исторические понятия, для того чтобы при использовании их не впадать в заблуждения, порождаемые склонностью нашего ума приписывать своим понятиям абсолютные значения.

Прошло 90 лет, и представляется, что данное обстоятельство позволяет по-новому взглянуть на хорошо известные события тех далёких лет, а может быть, и прояснить «белые пятна» исторических баталий в украинском националистическом движении 20–30-х годов прошлого столетия.

Как известно, с 29 января по 3 февраля 1929 года в г. Вена прошёл объединительный съезд эмигрантских, украинских, националистических организаций, а также, частично, и подпольных украинских союзов на территории восточных областей Польши – «Małopolska Wschodnia» (Восточная Малопольша, или «Кресы всходни» – общепринятое в Польше название территории Восточной Галиции. Выделено О. Р.). По результатам его работы было принято решение о создании единой политической структуры националистов – Организации украинских националистов (ОУН). Объединение нескольких политических партий произошло на базе, существовавшей с 1920 года в Восточной Малопольше Украинской военной организации под руководством полковника Е.Коновальца.

Принимая во внимание данное обстоятельство, рассматривать условия создания ОУН без изучения причин создания, авторства и особенностей функционирования УВО как её предтечи не представляется возможным в силу того, что между двумя организациями существовала не только прямая преемственность в деятельности, но и в мировоззренческом и идейном наследии. И что наиболее важно – «управляемость» со стороны «третьих сил». Последнее обстоятельство, что стало естественным и обыденным для нынешней Украины, всячески замалчивается и табуируется для историков и простого читателя. Но, по нашему мнению, оно же и является определяющим как в истории существования УВО-ОУН, так и в очередных планах Запада задействовать протекторат «Галиция» против России. Осмыслить эти планы нам поможет историческое расследование причин появления УВО и ОУН.

Во второй части книги, в отличие от первой, отсутствует историографический подход в предоставлении материала в силу неизученности данной темы отечественными и зарубежными профессиональными историками, а также скудости архивных источников, что не позволяет в должной мере исследовать и историософски оценить проблемы рассматриваемого исторического периода. Использование в этих целях мемуарной литературы непосредственных участников тех событий также представляется нежелательным, чтобы не впасть под влияние субъективности нарратива и тенденциозного освещения рассматриваемых событий. Поэтому предпочтение было отдано изучению оперативных материалов советских и польских спецслужб, а также польской периодики 20–30-х годов.

Часть 1

Украинская эмиграция на территории стран Европы в начале 20-х годов

Необходимость создания военной организации возникла после окончания Первой мировой войны с целью продолжения борьбы за суверенитет и национальную независимость оккупированных большевиками и поляками территорий Центральной и Западной Украины, соответственно Украинской народной республики (УНР) (не путать с Украинской Народной Республикой Советов, образованной 23 ноября 1917 г. в г. Харьков) и Западно-Украинской народной республики (ЗУНР, созданной в ноябре 1918 г. в г. Львов).

Как известно, итогом войны стал так называемый «Версальский мир», прошедший по европейским этносам своим безжалостным «пером». В одночасье «Европейский дом» превратился в некое подобие «транзитного лагеря», из которого миллионы граждан не знали куда податься, так как в вихре военного лихолетья исчезли целые империи, а на их месте вновь образованные государства продолжали «войну» за начертания своих границ. Вспыхнувшая в России революционная эпопея на время закончилась короткой мирной передышкой, чтобы продолжиться очередным этапом «мирового пожара». Не стал исключением в этих национальных трагедиях и народ Малороссии, получивший неожиданно для себя независимость, о которой никогда и не помышлял.

Версальский проект европейского урегулирования не смог в полной мере удовлетворить надежд и чаяний одного из украинских государственных осколков – ЗУНР, оставив в неопределённом положении вопрос государственного суверенитета Западной Украины и пути его возрождения. Речь в первую очередь идёт о ЗУНР, так как именно западноукраинские земли (принятое сокращение – ЗУЗ. Далее Галиция – О.Р.) весной 1920 года стали разменной монетой в политических интригах Председателя Директории и Главного атамана УНР Симона Васильевича Петлюры и условием его «возвращения в Киев». Причины его «предательства» в будущем оказались гораздо прозаичнее, нежели идеалы украинского суверенитета ЗУНР или УНР.

Рождённый при активном участии Антанты (дословно с французского – «сердечное согласие» – О.Р.) союз Временного начальника Второй Польской Республики (Речи Посполитой – О.Р.) маршала Ю. Пилсудского и атамана С. В. Петлюры имел конечной целью возведение так называемого «железного занавеса» между Польшей (читай – цивилизованной Европой) и Россией (читай – варварской страной) в форме независимого государства – Украины: страны, богатой полезными ископаемыми, плодородной, располагающей развитой транспортной, судостроительной и морской инфраструктурой.

До оформления данного союза ближайшим союзником и «национальным братом по крови» УНР являлась ЗУНР, объединившая в себе территорию современной Львовской, Дрогобычской, Ивано-Франковской и части Закарпатской областей. Образованная 13 ноября 1918 г. на территории ЗУЗ – ЗУНР² в результате различных политических интриг, в первую очередь стран Запада, не желавших допустить «большевиков» в Европу, де-факто прекратила своё существование в июле 1919 года, де-юро в мае 1923 года.

Глава государства Евгений Петрушевич в связи с начавшейся военной агрессией Польши летом 1919 года официально получил от парламента республики полномочия диктатора³. В ноябре 1919 г. Е. Петрушевич и его правительство, не найдя консенсуса с С. Петлюрой, вынуждены были выехать в Румынию, а вскоре переехали в Вену. Здесь, в эмиграции, был создан правительственный центр ЗУНР (ДЦ ЗУНР), который поставил своей главной целью добиться помощи держав Антанты в ликвидации польской военной оккупации Западной Украины и восстановления на ЗУЗ украинской государственности. При этом большинство европейских стран считало, что Польша в борьбе с большевистской Россией является более надёжным и последовательным союзником, способным успешнее противостоять в том числе и послевоенной Германии, нежели ЗУНР.

Е. Е. Петрушевич

В этой связи необходимо отметить, что в 1917–1920 годах страны Антанты с обоснованным подозрением относились к украинским притязаниям на независимость, памятуя о том, как на протяжении 1917 г. Восточный фронт под влиянием Февральской революции стал на глазах разваливаться, вскрывая признаки полной дезорганизации и нежелания воевать дальше. Военные миссии Франции, Британии, Бельгии рассматривали вновь образованную Украинскую центральную раду как стабилизирующий фактор в регионе и неоднократно намеревались убедить украинских политиков продолжить боевые действия, предлагая в ответ поддержать автономные требования украинцев.

С. В. Петлюра

Однако отказ украинского правительства продолжать выполнять союзнические обязательства исчезающей империи и быстрое подписание сепаратного договора с Германией и большевистской Россией оттолкнули правящие круги стран Антанты от дальнейшего сотрудничества с Киевом. С этого момента западные правительства начали рассматривать появление Украинского государства не иначе, как последствие работы немецкой разведки, а украинское правительство приравняли к большевикам.

Ю. Пилсудский

Интересный факт. Так называемая польская «временная военная оккупация» территории Восточной Галиции, ранее принадлежавшая Австро-Венгрии, была санкционирована 25 июня 1919 г. высшим советом Антанты, чтобы держать под контролем и управлением Польшу и ЗУНР. В то же время Антанта оставалась сувереном данных территорий, то есть носителем высшей верховной власти вплоть до 15 марта 1923 года, когда она объявила о временной передаче ЗУЗ в состав Польского государства сроком на 25 лет (выделено О. Р.).

В целях политической нейтрализации России в Европе Антанта использовала Вторую Речь Посполитую в качестве вооружённого агрессора против РСФСР весной 1920 года. В походе на Восток принимали участие некоторые соединения бывшей армии ЗУНР, так называемая «УГА» – Украинская Галицкая Армия и армия УНР. Однако основной костяк армии УНР составлял Корпус Сечевых стрельцов – КСС (наследник добровольческого соединения Украинских сечевых стрельцов – УСС, сформированного в Австро-Венгерской империи в августе 1914 г. для участия в боях против Русской армии в Карпатах. Выделено О. Р.).

Воинское подразделение, которое со временем переросло в корпус, было сформировано из выходцев с Галиции (то есть враждебного государства), оказавшихся на территории Украины после февраля 1917 г. И вопреки существующей легенде к его формированию хорунжий Е. М. Коновалец (а на момент его прибытия летом 1917 г. в Киев он носил именно такое звание – лейтенант) никакого отношения не имел, как и к сечевым стрельцам в целом. Данный вооружённый отряд был создан по указанию Центральной рады во главе с М. Грушевским весной 1917 года. Летом того же года после побега с лагеря военнопленных под Царицыном Е. Коновалец, прибыв в Киев, устроился в гражданский «Галицко-Буковинский комитет», который занимался военнопленными из галичан⁴ и буковинцев. Тогда же он стал одним из первых командиров куреня Сечевых стрельцов (СС. Выделено О. Р.). При гетмане П. Скоропадском произведён в полковники (выделено О. Р.), и по его указанию сформировал отряд Сечевых стрельцов в г. Белая Церковь (Киевской области). При Директории УНР (период правления УНР С. Петлюрой – ноябрь 1918 – май 1926 г. – О.Р.), свергнувшей власть Скоропадского, отряд Е. Коновальца, предав гетмана, перешёл целиком на сторону нового правительства во главе с В. Винниченко и С. Петлюрой⁵.

Е. Коновалец со своим штабом. 1919 г.

Возвращение С. Петлюры в Киеве в мае 1920 г. оказалось недолгим, и в июне после прорыва 1-й Конной армии С. М. Будённого в тыл противника польский фронт вместе с украинскими вооружёнными формированиями УНР и ЗУНР был вынужден в спешке отступать на Запад. Расколовшиеся остатки украинских воинских подразделений были интернированы поляками. Некоторая часть ушла в Чехословакию, чтобы также быть помещённой в лагеря для интернированных и ожидать своего часа возвращения на родину. Другие подразделения превратились в партизанские отряды или «освободительные армии» и продолжили «борьбу» на территории Надднепрянщины (области центральной, правобережной Украины – О.Р.). Со временем они станут востребованными прежними командирами в качестве потенциальной базы «народного восстания» против большевистской власти за независимую, соборную Украину.

Украинская администрация лагеря Йозефова. 1920 г.

Один из сподвижников Е. Коновальца сотник КСС И. Андрух в середине 1920 г. предлагал перенести деятельность организации Сечевых стрельцов, некоторые части которых располагались в Чехословакии и Польше, на территорию Надднепрянской Украины, охваченной активным повстанческим движением и борьбой с коммунистическим режимом. В этом противостоянии, накануне «чуда на Висле»⁶, военный потенциал большевиков был значительно ослаблен. Так, например, в районе Днепропетровска и южнее Киева действовала Алексадровская повстанческая дивизия, в рядах которой в августе 1920 г. насчитывалось около 15 000 вооружённых сельских жителей⁷.

Однако утрата собственной украинской территории в форме оккупации Надднепрянщины большевиками, а ЗУЗ – Польшей, послужила причиной отказа от борьбы с коммунистами с использованием «заграничного» украинского войска, прежде всего частей УСС и КСС. Поэтому планы Стрелецкой рады (своего рода военно-политический штаб Сечевых стрельцов. Выделено О. Р.) создать собственное войско постигла неудача. Это был серьёзный удар по политическому, личному самолюбию и престижу полковника Е. Коновальца, мечтавшего занять соответствующую ему, как он считал, ступень в эмиграционной иерархии.

Необходимо учесть, что с временным прекращением участия в борьбе с «красными» и «белыми» он отошёл от активной политической и военной деятельности. После освобождения в феврале 1920 г. из польского лагеря интернированных в г. Луцк полковник отказался от участия в прямом руководстве украинскими воинскими структурами УНР. Но по-прежнему сохранял влияние на бывших «товарищей по оружию» из состава КСС и УГА. Свой отказ от службы С. Петлюре (уроженец г. Полтавы – левобережье Днепра), он, как галицай, объяснял несогласием с политикой Главного атамана, направленной на «дружбу» с Польшей в ущерб украинским территориям (имелась в виду передача Петлюрой Польше, по секретному договору от 22 апреля 1920 г., западно-украинских земель бывшей ЗУНР).

Представляется, что в этом объяснении Е. Коновалец был не совсем искренним и, как показали последующие события, а именно «Второй зимний поход» генерала УНР Ю. Тютюнника, способным на циничный обман, как в случае с предательством гетмана М. Скоропадского. Дело в том, что к этому времени он уже растерял приобретённый с 1918 года «политический и военный капитал» и в окружении С. Петлюры был заменён иными фигурами, например тем же генералом Ю. Тютюнником. После этого демонстративно выехал из Польши в Вену, где в то время находилось правительство ЗУНР Е. Петрушевича. И это притом, что С. Петлюра лично ходатайствовал перед Ю. Пилсудским об освобождении полковника Е. Коновальца из плена для использования в походе на «красных».

Затрагивая причины отказа от сотрудничества Е. Коновальца с С. Петлюрой, известный украинский историк, специалист в вопросах УВО-ОУН-УПА А. В. Кентий считает, что тот выехал из лагеря интернированных военных армии УНР в Прагу по особому поручению С. Петлюры. Цель поездки – создание нового воинского формирования из солдат украинских частей, которые находились в лагере интернированных в Чехословацкой республике (ЧСР) и в Польше. Работа по вербовке рекрутов в новые структуры будущей украинской армии была прекращена по причине окончания войны между Польшей и Советской Россией⁸.

По нашему мнению, в этом сообщении очевидна некоторая нелогичность исторических поступков полковника Е. Коновальца. Не совсем понятна причина, по которой он выехал из Польши для формирования новых воинских соединений, если лагеря интернированных солдат УНР находились на её территории. В то же время С. Петлюра не мог не знать, что лагеря интернированных украинских военнослужащих в ЧСР находятся под опекой правительства страны пребывания и Е. Петрушевича, а также бывших «вояк» УСС, КСС и УГА, которые осуществляли их содержание и тоже вынашивали планы будущего привлечения указанного контингента в качестве военного инструментария при возрождении ЗУНР. К этому следует добавить, что, например, в лагере интернированных частей УГА в городе Немецком Яблоне (Словакия) на начало 1920 г. находилось около 5000 солдат и офицеров⁹. В то же время в Германии на 1 июня 1920 г. их насчитывалось около 40 000 человек. Пленные украинцы находились в лагерях Италии и Венгрии. Однако туда полковник-вербовщик почему-то не поехал¹⁰.

Трудно согласиться с утверждением А. Кентия о «прекращении вербовочной работы Е. Коновальцем после окончания войны…». В работах известных историков П. Мирчука, А. Дарованца, М. Ковальчука, наоборот, приводятся данные о перманентных попытках Е. Коновальца и его приближённых по формированию воинских подразделений из остатков бывших соединений УСС, КСС, а также иных частей армий УГА и УНР на протяжении 1920–1923 годов. И только после передачи Антантой суверенитета на управление территорией ЗУЗ Польше (март 1923) Е. Коновальцем был сделан вывод о бесперспективности и тщетности попыток вооружённого восстания на территории Надднепрянщины и Восточной Малопольши и взят курс на переход к разведывательно-террористической деятельности подразделений военной организации – будущей УВО. По крайней мере, в декларированных им задачах борьбы с большевиками Польша рассматривалась как своего рода вооружённый плацдарм. Подтверждением данного факта могут выступить неоднократные попытки Е. Петрушевича и Е. Коновальца по передислокации существовавших украинских вооружённых формирований из ЧСР в Польшу, в том числе и во время подготовки «Второго зимнего похода» под руководством генерала Ю. Тютюнника в октябре 1922 г.

Здесь уместно привести любопытные заявления атамана Сечевых стрельцов от февраля 1921 г., явно навеянные бесплодностью попыток возглавить «очередной поход» на большевиков. В письме членам Стрелецкой рады Е. Коновалец писал: «…Политика УНР, как вообще политика Надднепрянской Украины, могла стать активной только в том случае, если бы государства Антанты решились выступить с вооружённой интервенцией против большевиков. Надеяться, однако, на это нет никаких оснований. Мысль о вооружённой интервенции против сегодняшних панов России и Украины считаю окончательно ликвидированной»¹¹.

Вполне можно предположить, что за этим кроется желание полковника притупить бдительность «коллег» и скрыть от них факт участия в подготовке «зимнего похода» Ю. Тютюнника, а также залегендировать истинную цель своего пребывания в Вене, в «гостях» у правительства и диктатора ЗУНР.

Немаловажный факт. После освобождения из плена и получения приказа от С. Петлюры на «сколачивание» войск из интернированных вояк в ЧСР и Польше Е. Коновалец в сопровождении своих ближайших соратников по КСС: Ю. Отмарштайна, В. Кучабского, И. Андруха, Р. Дашкевича и других – выехал из Варшавы… но не в Прагу, а в Вену, где находилось Правительство ЗУНР. И это притом, что его проверенный заместитель и «боевой товарищ» Андрей Атанасович Мельник распоряжением Симона Петлюры был назначен военным агентом в ЧСР с одновременным исполнением обязанностей ревизора войсковой миссии УНР за границей.

Е. Коновалец и А. Мельник были не только старыми сослуживцами, но и женатыми на родных сёстрах Ольге (в 1922 г.) и Софье (в 1929 г.) известного галицкого политического деятеля Степана Федака. К этому следует добавить, что сын С. Федака, тоже Степан, Федак-младший 25 сентября 1921 г. во Львове осуществил покушение на Ю. Пилсудского, который не пострадал, но при этом был ранен в руку Львовский градоначальник Грабовский.

После прибытия весной 1920 г. в Вену полковник Е. Коновалец занялся попытками консолидации бывших «вояк» УСС и КСС с подобными эмигрантскими структурами в некий политический или военный блок, партию, чтобы окончательно не оказаться «не у дел» в политическом хаосе той эпохи. Параллельно с этим проводил работу среди бывших военнослужащих частей УНР с целью создания полулегальных структур ССО (Сечево-стрелецкой организации. Выделено О. Р.) с последующим оформлением и включением их в сеть «военной организации». Один из уполномоченных Е. Коновальца, сотник М. Матчак, в рамках выполнения указанного задания в мае 1920 г. прибыл в 16-ю стрелковую бригаду армии УНР, которая находилась под Киевом, и предпринял шаги по созданию военной организации, но вскоре вынужден был отказаться от своих намерений, так как встретил решительный отказ со стороны командира соединения Романа Сушка¹².

Полковник Андрий Мельник

Возможно, последний, несмотря на общее с М. Матчаком «сечевое» прошлое, доложил по инстанции о намерениях сослуживца. Но, как свидетельствует бывший сечевик М. Курах, главный атаман С. Петлюра в мае 1920 г. уже был проинформирован о «настоящих» намерениях Е. Коновальца¹³.

В то же время для С. Петлюры деятельность бывшего командира КСС не представляла особого риска. Как претендент на «булаву» (символ украинской государственной власти – О.Р.) Е. Коновалец не имел в своём распоряжении ни войск, ни общественной поддержки, но опирался лишь на круг своих бывших боевых соратников¹⁴. Вскоре, как уже отмечалось выше, армии Польши и УНР под ударами Красной армии вынуждены были обратиться вспять и, избегая окружений, уходить на Запад. Однако это никак не сказалось на планах полковника в Европе, где он продолжил свои «военные интриги». Вскоре и здесь его постигли неудача и разочарование. При попытке объединиться с УСС оказалось, что старшее поколение сечевиков помнит, что его корпус (около 5000 бойцов) не пришёл на помощь ЗУНР в период ожесточённых боёв с поляками во Львове в ноябре и декабре 1918 года, а был занят подготовкой к государственному свержению гетмана М. Скоропадского. Не могли они простить Е. Коновальцу и его верное служение атаману С. Петлюре, «предателю» интересов ЗУНР.

Проблемы восстановления нарушенных контактов с УСС полковник обсуждал с одним из ветеранов этой организации, генералом В. Старосольским. Со слов последнего, Е. Коновалец намекал: «…организация Сечевых стрельцов существует – необходимо восстановить организацию УСС, после чего объединим обе организации в одну»¹⁵. В этих устремлениях бывшего командующего КСС, или, как его называли в последующем, «керманыча» (с укр. яз. рулевой – О.Р.), явно просматривались попытки заполнить некий политический вакуум в среде украинской эмиграции Праги и Вены и одновременно «утолить» властные амбиции оставшегося за «кермом» (рулём – О.Р.) военного политика. При этом с достаточной долей убеждённости можно говорить об управляемости его действий со стороны определённых европейских политических структур, о чём речь ниже.

И всё же попытки Е. Коновальца как руководителя Стрелецкой рады, формально объединявшей бывших вояк УСС и КСС, закончились безрезультатно. Недавние «товарищи по оружию», представлявшие в эмиграции устоявшуюся военно-политическую силу, отказались от сотрудничества с полковником, в том числе по причине простого нежелания вообще подчиняться «другому». В этом их нельзя осуждать, но можно понять. Такое отношение к бывшим «землякам» весьма симптоматично для всей эмиграции в целом. Поэтому было бы неверно утверждать, что горечь вынужденного изгнания нейтрализовалась «горячей эмигрантской сплочённостью». В те годы украинская диаспора в Европе представляла собой некое хаотическое движение многочисленных партий, объединений, союзов, групп со свойственной в таких случаях демагогией, национальным чванством, позёрством, обидчивостью, постоянными распрями, неуступчивостью, конфликтом интересов, интриганством и т. д.

В отрыве от народа различного рода круги галицкой политической, научной и культурной «элиты» продолжали упиваться «освободительными» программами, декларациями демократии, пустыми амбициями и просто политической профанацией. Реальной силой обладали единицы, и то в привязке к конкретным политическим и военным полюсам Антанты или той же Советской России. Создать собственный украинский «силовой полюс» в эмиграции посчитал возможным и Е. Коновалец, заложив в его основу националистические тезисы с фашистским душком и популистскими призывами к освобождению родных земель от оккупантов. К этому его всё более настойчиво подстёгивали события на Украине (развитие повстанческо-партизанского движения на Правобережье). Не могли не оказать на него влияния и попытки консолидации, хотя бы временной, разнообразных структур украинской эмиграции под единые знамёна. В частности, 16 апреля 1920 г. находящиеся в Австрии граждане УНР и ЗУНР создали всеукраинскую, надпартийную, национальную организацию под названием «Лига видновы Украины». Целью Лиги были: