Скажи, что любишь меня

Каждая женщина отчаянно желает иметь власть над своим мужчиной, но в то же время она безрассудно жаждет покориться, сдаться тому, кто имеет власть над ней. Я же уже была обречена, ведь давным-давно сдалась в плен серых, как пасмурное небо глаз. Полностью, без остатка.

Однажды, когда холодная зима Миссулы сменилась на жаркое лето Майами и выпала на рассвете росой на пальмовых листьях, мы перестали заниматься сексом и начали – любовью, пускай и последний раз.

Мы слишком похожи, две потерянных души, которые остались слишком одиноки. Сильные люди тоже плачут. Сильные тоже задыхаются от боли. Он излечил меня, вернул желание жить, но как быть с его израненным сердцем? Феникс возрождается из пепла тысячу раз, но в душе Блэка так и осталось пепелище.

Он был не таким, как все – выбивался из моего привычного окружения. Как порыв свежего ветра, Блэк ворвался в мою жизнь тогда, когда это было необходимо, перевернув там всё вверх дном, установив свои правила.

По плечам ли мне этот трудный дар – любовь Ника Блэка? Такой желанный, заветный, недосягаемый, выхваченный из цепких пальцев у самой судьбы? Я знала, что да. Я готова бороться за это чувство. Эта поездка изменила нечто важное: я больше не чувствовала одиночества – впервые по-настоящему ощутив, что нас в этом мире двое.

Холод, отчаяние, злость и воспоминания, незримо преследующие меня в последний месяц, вскипали снова. Они никуда не делись, это внутри, совсем рядом. Неподвижные, словно горы, нескончаемые, словно океан, неудержимые, будто свет, таящий в себе мрак.

Любовь – это вера, а ты не веришь даже своим собственным чувствам. Пусть у тебя будет хоть миллион любовниц, в каждой ты будешь искать черты той, из-за которой впервые забилось твоё сердце,

– Ты как эта шкатулка. Снаружи холодный, грубый. А внутри настоящая магия, – завороженно ответила я, подумав, что он и есть моя музыкальная шкатулка, но не решилась сказать это вслух.

Ник всегда был верен себе, совершенно не меняясь и оставаясь циничным до кончиков пальцев самовлюблённым, грубым придурком, но в то же время мог быть безукоризненно галантным джентльменом. Как в одном человеке могли сочетаться столь противоречивые качества, для меня до сих пор оставалось загадкой. Но за последнее время я уже успела привыкнуть к его особой манере делать красивые жесты, дарить подарки, при этом оставаясь холодным и неприступным как грёбаная крепость. Он никогда не приглашал меня на «официальные» свидания, но умудрялся сделать каждый момент невероятно романтичным, при том откровенно высмеивая эту самую романтику при каждом удобном случае.

Снова постыдно проявил чувства и вновь из-за Рид. Столько раз я отталкивал её от себя, обещал ненавидеть, но противореча самому себе, всё равно хотел находиться рядом, хотел, чтобы она больше она не пролила ни единой слезинки зря. Желал оберегать её ото всех, помогать, защищать. Слабак. Поддался долбаным эмоциям. Неужели не мог себя сдержать? Когда она, захлопнув дверь своего номера почти что прижала меня к стенке, когда мы опять целовали друг друга, как сумасшедшие, теряя счёт времени и все чувства, кроме ощущения безумной, чертовски восхитительной, немного неправильной близости.