Ключ к легенде

1. Архивы

– Где здесь запретные архивы?

– Прошу прощения, милорд? – за милордом, на мгновение застывшим с одной поднятой ногой у лестницы, бежал один из книжных хранителей, чьей задачей было переписывать совсем ветхие экземпляры, но никак не носиться по этажам. Низкий и тяжелый, он уже выбился из сил и постоянно вытирал рукавом лоб, оставляя на себе чернильные следы. Испытал неимоверную радость, когда благородный лорд остановился, но рано – тот начал взбираться по ступеням.

– Ну в каждой библиотеке есть книги, которые запрещено трогать, – посетитель на ходу пытался растолковать сбитому с толку писцу, едва поспевающему за ним, что конкретно хочет увидеть в пыльном книгохранилище. Запрокинул голову к третьему ярусу, его горящие зеленые глаза охватили все полки над ним. – Они, как правило, спрятаны от чужих глаз и…

Ухватившись за истертые перила, писец перевел дыхание, стащил с головы плоский берет и утерся уже им, вслед за лордом задрал подбородок вверх, на высокие забитые книгами и свитками стеллажи, облепившие стены, не в силах сообразить, какие такие архивы ищет неугомонный молодой мужчина с русыми волосами, небрежным хвостом свисавшими на спину. Рукава темного фрака лорда были уже все в пыли, фалды смялись, труха полок и ржавчина балконных решеток понаставили пятен на белоснежных до этого панталонах. И он все продолжал упорно куда-то лезть.

– Милорд! – взмолился писец. – Это и есть архив, на чердаках или в подвалах мы не храним книги, они же попросту сгниют! И он закрыт для посещений, вы лично показали выданный вам специальный допуск, так что представьте, что он запретный! Там, – ткнул пальцем в угол куда-то вниз, начиная уже тихо ненавидеть изящного аристократа, прыгающего по стеллажам в точности как обезьяна местного зверинца – по прутьям клетки, – все реестры, вы можете по названию, категории поискать, а не перебирать каждую книгу или метровые рулоны!

Милорд задумался над словами больного, судя по лицу и поту, градом катившемуся по вискам и шее, человека, который все ходил за ним, использовал одежду вместо полотенца, к тому же нудил без перерыва. Вытащил свой допуск, встряхнул его от щепок, непонятно как забившихся в карман, украдкой прочитал, что там было написано. Принял невозмутимый вид и кивнул:

– Проводите меня к реестрам. Вы, несомненно, правы, … Ээ… – низенький человек определенно называл свое имя, которое напрочь вылетело из головы. Лорд ослепительно улыбнулся и перемахнул через перила лестницы вниз, мягко приземлился на обе ноги под перепуганным взглядом писца. – Здесь, да?

И направился к выдвижным ящикам, вокруг которых расставлены были длинные пустые столы, покрытые слоями пыли. Подумал, что книжный червь был прав – читателей и гостей здесь принимали редко, возможно – никогда.

Писец же сел прямо на ступени, не до конца уверенный в том, что лорд в своем уме. И что он на самом деле пошел читать каталог, с которого и нужно было начать. Он сам, по крайней мере, поступал именно так, потому что выучить наизусть все тома смог лишь один архивариус, ископаемый Бейн. На первый взгляд почтенный седовласый старик с бородой, покоящейся на груди поверх невнятного цвета мантии, на самом деле – серьезная угроза всему книгохранилищу, несмотря на его изумительную память и здравый еще рассудок.

Вот и сейчас архивариус приближался к посетителю, окутанный клубами дыма, зажав в крепких еще зубах длинную курительную трубку. Писец тяжело вздохнул и оглядел возможно будущее пепелище, понимая, что будет скучать по своей работе, какой бы изнурительной она не была благодаря некоторым лордам.

Бейн тем временем остановился за спиной увлеченно роющегося в ящиках лорда, не ставшего искать подстилки или табурета, и устроившегося прямо на огромных каменных плитах пола. Постучал молодого мужчину по спине, тот подпрыгнул и резво обернулся. Несколько мгновений пытался разглядеть хоть что-то, щурясь на огонь лампы. Потом различил запах табака.

– Бейн, – в его голосе послышалось облегчение. И еще оживление. Лорд вскочил на ноги, отряхнул зад. Отвел руку архивариуса в сторону, чтобы не слепил своим фонарем. – Как хорошо, что ты явился, а то твой ученик совсем пустой. Прости, конечно, но что есть, то есть. – Тут же забыл про писца, который обиженно поджал губы и часто задышал. – Где тут старые карты можно отыскать?

– Вы не спрашивали про карты! – выкрикнул писец. Бейн погрозил ему пальцем. Лорд почесал затылок, пожал плечами и снова потерял человека без имени из виду. Помахал руками перед собой, отыскивая Бейна, почти целиком скрывшегося в сизом дыму.

– Дядя соизволил почить и оставил после себя море эмоций и очередную шараду, – сообщил старику.

– Эмоций? – уточнил архивариус, не зная, как это толковать. Лорд подхватил его под локоть и потащил к лестнице, с которой поспешно убирался кто-то, путаясь в складках одежды. Бейн остановился, чтобы вручить писцу свою трубку, и попрыгал вверх за молодым мужчиной.

– Не спрашивай, – обернулся через плечо лорд. – Сложно разобрать, рыдают ли все от радости или от горя, но вой стоял до ночи, при этом скорбящие родственнички сожрали недельный запас еды. Мне лично в глотку ничего не лезло, хотя дядя не слишком мне и нравился.

Бейн попытался уловить связь между отсутствием аппетита у молодого лорда и отсутствием симпатии к дяде, старому графу, но они никак не вязались, и старик не стал ломать себе голову. Догнал на втором ярусе Айта, который снимал по порядку книги с полки, читал название и ставил обратно.

– Что старый граф оставил?

Лорд покопался в кармане фрака, на его выразительном лице мелькнула растерянность. Выпятил нижнюю губу, следом залез в карман шелкового жилета, после чего протянул Бейну конверт.

– Не осторожничай, – заметил, когда архивариус почти перестал дышать, приняв из его рук бумаги. – Это копия.

И все же Бейн бережно добыл сложенный вдвое лист, на котором оказался рисунок. При виде вытянувшегося лица Айт едва не рассмеялся: старик, очевидно, ожидал узреть подробный план или хотя бы несколько подсказок, и уж точно не в виде уродливо изогнутого скелета дерева, оплетенного сухими кольцами веток, без малейшего намека на минувшую жизнь. Будто вырезанное из цельного камня в своем настоящем виде, не видевшее ни поры ростка, ни присущего всему живому роста, ни листвы. Лорд постучал пальцами по решетке, ограждающей посетителей каждого этажа книгохранилища от падения вниз, на твердые плиты.

– Судя по всему, оно просто огромное. И старое. Итак… – Бейн слишком внимательно продолжал разглядывать бумагу, Айт упер указательный палец в постройки, почти не видные из-за дерева. – Мне нужны старинные дома. Совсем древние, где это чудо могло сохраниться.

– Могу узнать – для чего? – осведомился Бейн, начиная хмуриться. – Не поверил же ты в эти истории? У твоего дяди с молодости воображение разгуливает само по себе, отдельно от логики и от него самого. Айт, прекращай гоняться за миражами!

Зеленые глаза молодого лорда потухли, он вернул книгу, которую держал в руках, обратно на полку. Внешне он был спокоен, но Бейн, немало знавший Айта Аусфита, младшего сына своего старинного друга, уловил его натянутость, какую-то нервозность в позе, в чрезмерной дотошности, с которой тот выравнивал бумажные корешки в одну линию. Он уже запомнил все его привычки.

– Снова Шантис? – тихо спросил после небольшой паузы. – Ты же знаешь, что его слова – не тот источник, которому следует доверять.

– Он все бормотал об изумрудах, которые должны успокоить дядю, чтобы он так сильно не злился, – длинный палец лорда прошелся по полке, стирая пыль. Нехотя добавил: – Дядя снова приезжал к нам. И кричал на отца, что вырастил из брата немощь, недостойную Бенедектасов.

– Шантис болен, – возразил Бейн.

– Дядя считал, что он валяет дурака, а отец ему потворствует. И не в этом дело, – Айт протянул руку архивариусу, показывая то, что лежало на ладони: две тонкие полупрозрачные пластины цвета молодой травы, размером с ноготь каждая, и на самом деле напоминающие драгоценный камень. – Это достали из горла дяди, они перекрыли ему дыхание. – Поднял глаза на враз побледневшего старика. – Бейн, он попросту задохнулся, а не умер от сердечного приступа, как все подумали вначале. После слов Шантиса, что он заткнется изумрудами… Знаешь… Как не верить?

Бейн поднял одну из пластин, на удивление тяжелую для своего размера, посмотрел через нее на лампу. Дохнул, потер пальцами. Метнул острый изучающий взгляд на лорда.

– На зуб еще попробуй, – Айт забрал осколок, сложил вместе со вторым в мешочек и убрал под одежду. – Это мне нужно вернуть.

– Лейс отыскал? – больше утвердил, чем спросил Бейн. Врач, с которым работал Айт, скрытно в силу своей принадлежности к старинному графскому роду, был до того въедливый, что отыскивал любые чужеродные следы, оставленные на трупах. Лорд кивнул.

– И что теперь? – спросил архивариус.

– Не знаю я, – Айт задумчиво пожевал губу. – Пока все идет к тому, меня заставят пахать на страну в качестве нового графа Бенедектаса после того, как брата признают непригодным для графства. И, пока еще мое время принадлежит исключительно мне, хочу попробовать отыскать эту корягу. Вдруг Шантису было откровение свыше? И там на самом деле есть что-то, что поможет вызволить разум из оков? Ну, например, – лорд вздохнул и разочарованно глянул на рисунок. – Цветок, может, распустится, который пожевать надо. Или под корнями зелье какое спрятано.

– Я бы не рисковал пить или есть что-то, что лежит в гнили не одну сотню лет, – сухо заметил Бейн. – Есть много способов отравиться более гуманно.

– Хватит твоих шуточек, – проворчал молодой лорд. Оглядел себя, только заметив, в каком состоянии его наряд, поморщился, представив стоны прачки. – Покажи мне, где искать, и иди, не мешай тут.

Бейн указал на третий ярус, куда вообще редко кто заходил. И сам полез вслед за Айтом, все же вдвоем перебирать бумажки быстрее. Подумал позвать писца третьим, но быстро раздумал, сообразив, что от того будет больше шума чем дела. Свесился через перила и вместо этого крикнул принести им чай, в ответ они с лордом услышали негодующий возглас, что таверна через улицу.

– Выгони его, – посоветовал Айт. – Мало того, что пустой, еще и ленивый.

– У него почерк хороший, – возразил Бейн. Покопался среди сваленных горой свитков на одном из стеллажей, перебрался дальше, остановился у сундука. – Думаю, сюда сложил все старье. – Глянул еще раз на рисунок, откинул крышку сундука. В воздух взметнулась пыль. – Окаменевший хранитель. Считаешь, твой дядя говорил об этом дереве?

Айт, до того времени, как в его руках оказался рисунок, рассматривающий любые варианты, связанные с окаменением, вплоть до статуй в институтах, обеими руками ухватился за эту подсказку. Еще и брат нескончаемо бубнил, что дядя приведет к прояснению, что его нужно услышать.

– Стоит проверить. Если два человека указывают пальцем в одно место, наверное, это что-нибудь да значит.

Слова о том, что эти два человека не в себе, Бейн благоразумно оставил при себе. Вытащил несколько карт, на которых почти не проглядывали линии и постирались буквы. Разложил на полу, рядом пристроил рисунок.

Похожие строения отыскались на третьей карте, как и само дерево, изображенное неизвестным художником, уже древнее и уже мертвое. Судя по дате, подобный вид имел внутренний двор усадьбы Гехеймнис около века назад.

– Это где? – медленно Айт обвел пальцем нечеткие контуры строений, чувствуя, как в волнении сердце забилось быстрее: все же дядя не бредил, он изобразил на самом деле существующий образ.

Архивариус подумал, поморщил лоб, покопался в памяти. Потом поднялся на ноги.

– Надеюсь, что ошибаюсь, перепроверю сейчас. Как бы это не оказался замок Хеймлиг, как его обозвали местные. Скрытый в криволесье.

Айта насторожило выражение его сузившихся глаз. Криволесье? Оперся спиной о полку, жалея, что чай так и не принесли – было бы хорошо занять чем-нибудь руки, скрыть нервозность.

– Это что еще такое? Мне следует начинать паниковать?

Бейн отряхнул мантию, отряхнул руки.

– Там заправляет банда дикарей, – у Айта слегка расширились глаза при такой формулировке. Он приподнял голову, откинул выбившиеся из хвоста волосы назад, создав еще больший хаос из прически. Архивариус ему определенно сочувствовал, похлопал по руке. – Пять сестер всех возрастов, воспитанием которых занимается кто попало. Учителя там надолго не задерживаются, а их нянька – из деревенских, у самой образования ноль.

Лорд сообразил, что опасаться ему следует не криволесья.

– А их родители?

– Сироты. Барон и его супруга подхватили лихорадку и сгорели за неделю. Лет пять назад, если память меня не обманывает. Оставили девочек одних.

– Родственники?

– Умыли руки. Приезжали, погостили и разъехались, никто не захотел взваливать на себя ответственность за груду камней и пятерых чертят. Хорошо, что старшей из сестер возраст позволил опекать младших.

– Звучит не очень, – признался Айт, растерянно запуская пятерню в и так торчащие во все стороны пряди. – Каковы мои шансы попасть в эту груду камней?

– Небольшие. Можешь попробовать залезть втихую, без объявления официального визита, – Бейн вручил лорду карту, вернул ненужные бумаги в сундук и захлопнул крышку. – Писарю отдай, пусть сделает тебе копию, а эту верни на место. Нет, пусть сделает две копии. – Карту пора было давно обновить.

Айт с любопытством уставился на согнутую спину старика, запирающего бумаги на замок.

– Предлагаешь вломиться в чужой дом под покровом ночи? – уточнил. – Как вор, что ли?

– А что такого? Ты же не собираешься выкапывать тот экспонат? Просто обыщешь и все. Охраны там нет, через ограду перелезешь, не впервой. И мужчин там нет, одни женщины, ну что они тебе сделают? Покричат только, если заметят. – Бейн махнул рукой. – Лес кругом, ни души верст на сто, в какую сторону ни глянь.

Аргументы Бейна показались убедительными.

2. Ночной гость

«Чтоб тебе провалиться, Бейн, безумный ты динозавр…»

Душа ушла в пятки, когда пуля просвистела совсем рядом, на голову посыпались листья. Айт вжался спиной в шершавый ствол, молясь, чтобы стрелок не разглядел в темноте его выступающие из-за дерева плечи. Сжался еще сильнее, в этот момент ругая себя и за плотный ужин, с которым он все норовил расстаться, и за дружескую разминку с Хэем, после которой до сих пор ныли руки и поясница. Прикинул расстояние до следующего ствола и свои шансы добраться туда без дыр, но три секунды на открытом пространстве не вдохновили на подвиг: стрелок не показался новичком.

В усадьбе Гехеймнис засели не дикари, а отлично вооруженная группировка. Понятно стало, почему все родственники так быстро поубирались с этих земель.

Откуда-то слева прилетела короткая стрела с таким же коротким оперением, которое лорд очень хорошо рассмотрел, лишь немного повернув голову. Два сантиметра дальше – и болт вошел бы прямиком ему в висок. Стрелок точно не один, и они определенно видят своего гостя. Может, и справа есть кто. И сверху. Подавил желание задрать подбородок, чтобы глянуть на переплетение сучков над собой.

Леди точно развлекаются. Еще несколько пуль сшибли ветки над ним. Айт вскинул руки вверх.

– У меня нет оружия! – крикнул во весь голос. Его окружили, толку дергаться, наверное, не было.

В наступившей тишине послышался зловещий скрип натягиваемой тетивы. И нервы сдали, Айт бросился бежать. Вдогонку, рассекая воздух, запела стрела.

Он несся, не разбирая дороги, каждое мгновение ожидая удара в спину, в ноги, в голову, смотря куда целились фурии из Гехеймнис. Спотыкался о коряги, налетал в кромешной тьме на стволы, разбил лоб, ободрал все руки. И думал только о том, что все еще дышит. Уже заболел бок, из горла через раз вырывались хрипы, которые он пытался сдержать, в ушах застучало. А Айт все бежал не зная куда. Давно потерял дорогу, по которой пробирался к воротам усадьбы, и в начале которой привязал лошадь; под подошвами сапог захлюпала жижа, ноги стали вязнуть. Лорд с трудом выдернул ступню, оставив обувь в грязи. Тогда только замедлился, наступив в холодную лужу. Остановился.

Целый, его все же не подстрелили. И, был уверен, это не случайность. Обитатели Гехеймнис точно знали, что делали – выгнали его со своих территорий. Да так, что он теперь дважды подумает прежде чем сунуться туда еще раз.

Айт вернулся за сапогом, выдернул его из трясины, кривясь, сунул туда такую же грязную ногу. Внутри зачвякало. Отвратительно, подумалось лорду. Он огляделся, не понимая, куда его занесло и в какую сторону ему следует шагать. И нужно ли вообще это делать или правильнее будет дождаться утра. Воздух был прохладным, но Айт, разгоряченный гонкой, еще этого не понял, весь исходил жаром. И был мокрым с головы до ног.

Спустя полчаса, когда отступила путаница в мыслях и нервная дрожь, прочувствовал свое плачевное положение в полной мере. Свежий ветерок начал настойчиво лепить мокрую сорочку к спине, лосины совершенно не сохраняли тепло, а ботфорты были все в грязи, как снаружи, так и внутри. Лорд влез в рукава фрака, который снял чуть ранее, чтобы остудиться. Застегнулся на все пуговицы, после чего передернулся от омерзения, вспомнив о собаках в своем поместье, которые ночевали в куда более лучших условиях. В который раз подумал о Бейне, с легкой руки отправившем его осмотреться к сестрам, своим беспечным видом, словами убедившем, что опасаться совершенно нечего в глуши.

Старые уродливые стволы переплетались между собой, куда бы он ни глянул, кривились злобными гримасами, путая все тропы, сужая любой просвет до непроходимых частоколов. Колючие заросли щетинились острыми ветками, из земли торчали останки сломанных костей леса.

Айт наступил на замшелые скользкие камни, потом на мягкий мох. Воображение тут же нарисовало копошащихся мохнатых пауков. Выдохнул, всматриваясь вперед. По лицу шлепнула почти голая ободранная ветка с прижавшимися узкими кривыми листьями, лишенными солнечного света. Сверху упал тусклый свет, наполняя все вокруг длинными живыми тенями, и от их танцев лорд чуть не полез под груду сухих листьев. Почти неконтролируемое желание спрятаться под одеялом заставило взмокнуть еще больше.

– Проклятая фантазия, – прошептал он, прижимаясь к клубку толстых корней и утирая лоб рукавом фрака.

Боковым зрением заметил что-то, а может, ему показалось, но замер, ни жив ни мертв, боясь шевельнуться и выдать себя. Чуть дальше осыпалась земля, зашептались высохшие листья под чьими-то осторожными шагами. Колыхнулись кроны наверху, потревоженные ночным глухим пульсом. Он как будто услышал чужое дыхание и вместо того, чтобы обрадоваться, начал тихо шарить вокруг себя, ища хоть что-то, чем можно отбиваться. Вспомнил о длинном ноже, прикрепленном к лодыжке. На несколько томительных мгновений перестал дышать, потом шаги стали удаляться. Зверь ли, человек – Айту было без разницы. Любой сейчас казался врагом.

Он был живым, этот огромный лабиринт кривых скелетов и изломанных душ. И он шептался. Притворяясь спящим, ловил каждое движение ночного гостя, тянул к нему свои заскорузлые пальцы, косился черными провалами нор. Шантис был бы в восторге, он любитель подобного гнетущего оцепенения.

При мысли о брате лорд чуть воспрянул духом. И отчаянно пожелал, чтобы тот оказался рядом и принялся изучать лес. С ним было бы не так жутко. Наверное, действительно нужно быть не в себе, чтобы восхищаться кошмаром.

Лорд сдвинулся немного и спина провалилась в углубление. Дернулся, потом медленно обернулся – он сидел у неглубокой пещерки между корнями, где видна была дальняя стена. И она показалась ему тем самым благом, о котором умолял судьбу последние несколько часов. Стараясь не шуметь, почти ползком забрался внутрь, сложился пополам, подтянув колени чуть ли не к подбородку. И уставился в проход, до жути боясь закрыть уже болевшие от постоянного напряжения глаза. Дождаться бы утра. Становилось все холоднее.

Но тяжелые веки дрожали и все опускались, не слушаясь лорда. Поборовшись с собой еще немного, он в итоге закрыл глаза, обхватил себя руками. Трясясь от холода, слушал, слушал и слушал. И различил громкий хруст веток. Медленно повернул голову, чтобы встретиться с немигающим взглядом холодного змеиного глаза, в котором не отражалось ничего. Он разглядывал человека, как пустоту, без малейшего интереса, а сам человек окаменел, боясь отвести взгляд и показать, что он живой. Хозяин глаза шумно выдохнул, засыпав корни ворохом листьев. Отодвинулся, снова открыв выход, поплывший перед Айтом, частый грохот сердца отозвался во всем теле. Забыт стал и холод, и голод, тихий шепот деревьев и банда из усадьбы.

У ствола переступили тяжелые лапы зверя, на землю что-то упало. Зашевелилось, застонало. Потом надрывно закричал мужской голос, оборвался, и у лорда волосы встали дыбом, судорожно дернулся вперед, потом снова замер под уже тихий скулеж неизвестного. Уткнулся лицом в сырую землю, заглушая собственное рваное дыхание. Мужчина снова завопил, следом сорвался низкий рык, звук удара и Айта окатило теплыми брызгами, пахнущими солью и железом. По корням скользнул и осел на землю сам незнакомец, спиной к лорду, лицом к тому, кто его притащил. Он захлебывался словами, пытался проползти между корнями, бессвязно умолял, закрываясь руками.

Его исступленный плач нарушил тишину, заухали филины, сломались ветки, когда кто-то начал ломиться в чаще. Резко раздались шорохи со всех сторон, завыла стая волков, о которых молодой лорд и не вспомнил, когда несся вглубь леса. Заметались светляки искрами, в их свете всплыло бледное зеленое марево.

И резко крик прервался, из спины несчастного пробился к объятому ужасом Айту изогнутый коготь, влажно заблестевший. Тут же вырвался, оставив после себя дыру размером с кулак. Мужчина затих, сполз совсем, распластался на земле, голова свернулась набок. Край красной рубахи у шеи, приоткрытый рот и искаженное ужасом лицо накрепко врезались в сознание лорда, уже крепко сжимавшего в руке свой нож, намереваясь вогнать его в прозрачный глаз ящера.

Вздрогнул и открыл глаза.

– Милорд! Милорд! – скрипучий голос пробрался сквозь туман, покрывший все вокруг. Не было видно своих рук. Айт рывком сел, макушка ткнулась в низкий потолок, схватился за голову. К нему пролезла рука, стариковская, морщинистая. Пошарила по углублению. Милорд на всякий случай отполз подальше, к дальней стене, крепко сжимая нож. – Милорд, я видел вашу ногу. И лошадь ваша здесь. Выбирайтесь, матушка беспокоится. Чего вы забрались в эту глушь?

Зенис. Айт напряженно прислушался. Голос был встревоженный, но ни следа паники. Неужели туман настолько густой, что скрыл тело бедолаги и все следы, оставленные зверем?

– Зенис, ты?

– А кто ж еще? – вопросил слуга. – Думаете, ваш батюшка полезет в это болото за вами?

Батюшка до визга боялся змей, вряд ли без крайней необходимости пойдет туда, где они теоретически могут проползать. Айт схватился за руку слуги, вынырнувшую перед ним, ощупал ее. Человеческая, теплая. Выпустил и вернул нож в ножны.

– Я выхожу.

Лорд выполз из своего укрытия, весь в грязи, побитый и поцарапанный. Туман закончился ровно на границе пещерки, остался жить среди корней. Лес, не такой уж и жуткий в утреннем свете, виднелся четко. Зенис, крепкий седой старик, в это время привязывал кобылу Айта к дереву, погладил ее по шее. Обернулся и разинул рот при виде молодого господина. Едко прищурился.

– Это где вас носило, позвольте узнать?

– Здесь, – пробормотал Айт, второпях оглядывая землю, – здесь и носило. Ты один?

– С лошадью вашей. И повозка дальше стоит у дороги, там еще одна лошадка.

– Человек… Прямо у дерева… – лорд руками раскидал листву, заглянул за поваленные стволы под недоуменным взглядом слуги. Не нашел ни малейшего следа трупа или его частей. Только под своими ногтями обнаружил тонкие бурые полосы – это могла быть и грязь. Сел на пятки, обхватив голову. Зенис все выше задирал брови, а милорд стал еще и раскачиваться, неотрывно глядя на свое ночное пристанище. – Сон? Бред? Кошмар, посланный этим чертовым криволесьем? – Резко вскочил на ноги, заставив Зениса отпрыгнуть. – Мне нужно в город.

– Сейчас? – уточнил старик, многозначительно окидывая взглядом наряд лорда. – Может, смените одежду?

В поместье уже никто не спал, когда Айт явился домой. После воистину безумной ночи мирный и цветущий вид садов, гул голосов, беззлобное переругивание слуг едва не выбили слезу счастья у молодого лорда. Он окинул взглядом дом, двор. И успокоился. По дороге выпытал у слуги, как тот его отыскал: оказалось все просто; Зенис, не обнаружив милорда в спальне утром и узнав у конюшего об отсутствии одной лошади еще с вечера, взял с собой собак. Айт решил, что у старика талант сыщика.

В парадные двери даже не стал соваться, зная, что там поджидает матушка. Вместо этого пробрался через черный ход, на ходу снимая фрак и развязывая завязки сорочки.

– Воду…

– Ванна готова, милорд, – Зенис открыл перед ним дверь спальни. – Поторопитесь, я приготовлю одежду. Завтрак через десять минут, если опоздаете – беспокоиться будет уже ваш батюшка.

Десять минут на купание и облачение. Для лорда это была пустяковая задача. К главной лестнице он подошел одновременно с отцом, и лишь влажные волосы выдавали его.

– Опять тренировки свои с утра проводил? – сердито поинтересовался Денес Аусфит, глядя на разбитый лоб младшего сына. Айт с улыбкой склонил голову. Отец проворчал: – Безобразие… Наследник выглядит как боксер из нелегального притона. – Наследник непроизвольно свел широкие плечи, сделавшись немножко меньше. – Айт, заканчивайте с Хэем ваши игры. Лучше фехтованием займитесь.

– Да, отец, – Айт просветлел лицом, увидев мать, хрупкую блондинку с лицом ангела, одетую в светлое платье, ожидающую их с отцом внизу покрытых ковром ступеней. Никлет Аусфит приходилась сестрой почившему дяде, что немало огорчало самого Айта: если бы в родственниках графа значился отец, Айту спалось бы в разы спокойнее. Но в силу свода правил и традиций следующим графом предстояло стать ему, а не отцу, а отвертеться от титула и всего, что к нему прилагалось, включая маячивший на горизонте скорый брак, представлялось невыполнимой задачей. – Матушка, доброе утро. Шантис уже проснулся?

– Он в столовой, – ответила матушка.

Шантис проснулся. И мог выдать что-нибудь интересное. Айт, сдерживая нетерпение, открыл перед родителями двери, пропуская внутрь, в полукруглую залитую по-летнему ярким светом трапезную, совсем небольшое и уютное помещение с высокими сейчас распахнутыми окнами. И обеденный стол не выделялся размерами, был рассчитан ровно на их семью, чтобы не кричать друг другу с дальних концов. Шантис, старший брат Айта, сидел на своем месте напротив окна и разделывал запеченную в медовом соусе грудинку на тонкие волокна.

– Собрать воедино… Собрать воедино разум… – бормотал он каждый раз, кладя еще одну полоску мяса рядом с предыдущей. Его тарелка стала уже напоминать бледный веер. Услышав шаги, поднял глаза, схожие с Айтом разрезом, но не цветом. Вместо зелени они имели глубокий карий оттенок. Его русые волосы спускались ниже пояса, заплетенные в тугую косу: он попросту не подпускал никого к себе с ножницами. Более изящный в отличие от брата, беспрестанно махавшего руками с друзьями в клубе на спаррингах¹, но такой же высокий, он походил на того самого наследника, которого желал видеть отец в Айте – без ярко выраженных мышечных рельефов, чуть тренированный, с тонкой талией и легкой походкой. Но Шантис витал в облаках большую часть времени, а на его красивом лице не отражались повседневные заботы, тогда как более смуглое лицо Айта выражало весь спектр испытываемых им эмоций, он и не пытался их скрывать. Задумчивый взгляд Шантиса не позволял даже догадаться, что происходило в его голове; Айт был весь на виду, стремительный, порывистый и частенько бестактный, что не мешало и толпам девушек, и женщинам старше него томно вздыхать и заливаться краской, стоило молодому дьяволу Бенедектасу появиться в поле зрения. Он пах грехом. Но его брату было все равно, какое впечатление производит Айт. Он ему застенчиво улыбнулся. – Ты весь в крови.

Айт застыл на пороге, испуганно оглядев себя: белоснежная сорочка и темно-зеленые бриджи Зенис только принес от прачки. Они были идеально чисты, даже толстый кот не успел еще оставить свою шерсть на одежде. Но вполне могли стать мокрыми, на шее выступили капельки ледяного пота. Две служанки у стены переглянулись между собой. Отец нервно рассмеялся и подтолкнул младшего сына к столу.

– Шантис, что ты такое говоришь? Твой брат только из ванной выбрался.

Шантис оставил еду в покое и принялся тщательно разглаживать салфетку на столе, чуть сдвинув широкие брови. Размышлял над чем-то, пока семья рассаживалась по местам. Над ответом ли отца или над своими словами – никто так и не понял. Он просто сменил тему, не замечая пристального взгляда Айта.

– Мастер Рахаза прислал посыльного, просит тебя приехать в управление. Хочешь? – протянул свою тарелку. – Мягкое и нежное, я потратил много времени, чтобы разделить части.

Никлет попыталась возразить, что за спиной стоят служанки, готовые разносить блюда. Айт же собрал часть волокон вилкой и переложил на свою тарелку. Мать замолчала.

– Спасибо, Шантис.

– Я всегда забочусь о тебе, – напомнил старший брат. – Руки вымой хорошо перед тем, как уезжать, чтобы мастер Рахаза ни о чем не догадался, иначе он больше не станет с тобой разговаривать.

«Что это должно означать?» – небрежно брошенная Шантисом фраза снова заставила Айта на миг перенестись под коряги и вдохнуть резкий сладковатый запах смерти. Начиная покрываться мурашками, потряс головой – сон, это был всего лишь сон. Он едва выжил под пулями, попал в жуткий лес, к тому же покрылся инеем от холода, вот и привиделось. Не стал дожидаться помощи слуг, схватил ложку из супницы и вылил бульон в тарелку поверх разделанной грудки. – Отец, мама, мне нужно уехать после завтрака.

– Когда приедет мастер Сибантис? – спросил отец. Глянул на Шантиса, но тот был поглощен борьбой с пчелой, залетевшей в открытые окна. – Нам нужно заключение врача, иначе дворцовая канцелярия замучает твоего брата вызовами, еще и отряд за ним направит.

Шантису нельзя в канцелярию, Айт это понимал. Брат вряд ли сообразит, чего от него хотят и почему оторвали от созерцания стен поместья. Но заключение врача о болезни старшего наследника приблизит к этой самой канцелярии младшего.

Он отложил ложку, вилку и встал. Есть и так не слишком хотелось, голову занимали совершенно другие мысли. А после слов отца аппетит и вовсе исчез.