Красотка

Глава 1

Это я – Василиса.

Конопатая, неуклюжая, слегка полноватая… но всё же – такая красивая!

Даже не знаю, почему я так думаю. Просто думаю и всё. Ничего не могу с этим поделать.

Поверьте, я не стала бы затевать эту историю, если бы её цель заключалась в том, чтобы рассказывать о диетах, попытках оседлать тренажеры, и том какие при всем при этом я испытываю моральные муки.

Совсем наоборот – этого не будет вообще!

Никаких диет, тренажеров и мук!

Только обаяние, харизма и очаровательное, стройное тело, из-за которого и начался весь сыр-бор.

Может, я того, это – тю-тю…

Не знаю, мне кажется, я нормальная. Хотя, кто её, эту нормальность определит, у каждого она своя.

Если вы думаете, что живется мне нелегко – ошибаетесь.

Я очень счастливый человек. У меня есть родители, которые любят меня, несмотря ни на что, есть любимая работа в детском саду, где воспитанники меня просто обожают.

У меня есть почти все, о чем может мечтать человек, и большего не надо.

Ну, если только самую малость… чуточек… капелюшечку любви.

Ладно, хватит отвлекаться.

Обо всём по порядку. Я расскажу историю с самого начала, с того дня, когда однажды утром не влезла в свои последние джинсы.

Вернее влезла, но…

-–

Отлично!

Эти джинсы опять кто-то ушил! Вообще прикольно!

Последние, стрейчевые, которые налезали и не давили в живот… если поем.

Ну, что за невезуха. Нужно срочно идти покупать новые?

Отлично!

– М-а-м! Мне нужны новые джинсы! Эти не налезают!

– Наверное, сели после стирки! – мама пробежала мимо комнаты.

– Зачем обвинять стиральную машинку в том, в чём виноват холодильник! – послышался из комнаты голос папы. Не может не зацепить, – Купи лучше леопардовые лосины, у них есть два больших плюса: они всегда налезут, а за одно и скроют выпирающие недостатки!

– М-а-м! Ну, вот, он опять!

– Серёжа, не цепляй ребёнка, она на работу опаздывает! Василиса, завтрак на столе! Давай, шевелись, я тоже уже опаздываю!

– Мам, мне опять надеть нечего!

Но ответил, конечно же, папа:

– У тебя из шкафа уже вываливается то, что нечего надеть!

Эта утренняя суета происходит в нашей квартире каждый день. Причём суетимся только мы с мамой. Папа никуда не торопится:

– Ты, Васька, давно уже должна быть замужем, а не на пирогах материных разъедаться. Смотри, ещё немного, и никто тебя замуж не возьмёт.

– М-а-м! Ну, чего он?!

– Серёжа, чего на дитя наговариваешь! Сплюнь, а то сглазишь.

– Да тут хоть плюй, хоть не плюй, плевками уже не поможешь.

– А джинсы, м-а-а-м?

– Ну, возьми из отложенных тыщу, и дай мне спокойно накраситься. Не знаешь что делать?

– Тыщу на меня не хватит! Мне уже две надо.

Папа выглянул из-за угла:

– А я о чём говорю – на тебя одни растраты. Если так пойдёт, скоро и трёх не будет хватать.

– М-а-м, почему он так говорит?

– Не обижайся на него, он ведь упал, значит и головой ударился.

– Так я лучше стал понимать. И видеть лучше, особенно то, что и так сильно видно, – оправдался.

– Папа, вот сегодня не смешно.

Наевшись маминых оладий или сырников со сгущёнкой, с трудом застегнула пуговицу на джинсах, наконец, вываливалась из квартиры. С выпученными глазами несусь на остановку, чтобы не пропустить маршрутку.

Тут начинается новое испытание. До чего же забитые эти маршрутки, и ехать как назло надо всем. Я толкаюсь, как могу. Не собираюсь опаздывать из-за кого-то, кому тоже нужно на работу.

Конечно, я их понимаю, но не утром. Не люблю расталкивать людей, а приходится. Работа локтями за пять лет, уже привычная. И, конечно, у меня есть ответ на любой вопрос. В маршрутке всегда найдётся кто-то, кому я мешаю.

– Девушка, вам на такси нужно ездить, чтобы не занимать столько места, – бесцеремонно окидывая меня взглядом, произносит мужчина справа.

– Сами на такси езжайте, я что, лысая? – огрызнулась я.

– Вы не лысая, вы просто толстая.

– А вы на себя лучше посмотрите. И скажите спасибо, что мягко едете.

– Спасибо.

Люди вокруг такие непосредственные, только я давно не обращаю на это внимания. Зачем портить себе настроение, если такое происходит каждый день. Зачем злиться от того, чего нельзя изменить.

Я так думаю, если тебе что-то не нравится, научись получать от этого хоть какое-то удовольствие. Поэтому теперь я наслаждаюсь собственной находчивостью и оригинальностью. И поверьте, я не еж, который колется, когда его трогают. Я, скорее, добрый слон, который на любое нелестное о себе высказывание дружески похлопает хоботом по плечу.

А ещё, каждый день по пути на работу, ровно двадцать восемь минут я мечтаю.

Думаю, вы понимаете о ком?

Не о принце, конечно. Вряд ли какой-то красавец принц захочет такую принцессу, как я. Моих мозгов пока хватает, чтобы это понимать. Но ведь и для каждой Фионы найдётся свой Шрек.

Моя судьба точно мимо не пройдёт, даже если будет пролетать со скоростью сто километров в час, я успею ухватить её за хвост.

Устроившись поудобнее в маршрутке, я мечтаю до того самого момента, когда водитель объявляет – Детский сад.

Глава 2

Работа отнимает все мои силы. Но это только от удовольствия. Если работать без удовольствия, то лучше совсем не работать.

В детском саду, в группе, дети меня обожают. А я не представляю себя без них. Люблю возиться с детьми: что-то рассказывать им, читать сказки; поучать, воспитывать их хорошими людьми.

– Ванечка, не бей Машу, настоящие мужчины никогда не бьют женщин.

– А я ещё мальчик, значит, мне можно бить девочек, – Ваня всегда найдёт кого стукнуть и что ответить.

Я внушаю детям только хорошее.

Есть, конечно, и те, кто хулиганит, дерётся, плюётся и щипается. Но для меня нет плохих детей. Все они в чём-то уникальны, нужно только разобраться в чём.

Я люблю детей, а они любят меня.

Может, это звучит нескромно, мол, придумываю, или хвалю себя. Но если зайти ко мне в группу и посидеть немного, можно понять, о чём я говорю. Мне с ними интересно, и только здесь я понимаю, с какой целью кто-то создал меня такой.

– Василиса Сергеевна, моя мама говорит, что вы добренькая, потому что толстенькая, а толстые люди злыми не бывают, – с серьёзным выражением лица подошла ко мне Аня.

– Моя мама не такая толстенькая, как вы, – дернул за свитер Илюша.

– Твоя мама когда-нибудь тоже станет толстенькой, – успокоила я мальчика.

Илюша обиделся, но лучше ему знать, когда-нибудь все люди становятся толстенькими.

На работе самое счастливое время.

Вечером я никак не хочу уходить. Готовлю что-нибудь для занятий на завтрашний день: вырезаю, клею, записываю.

И когда уборщица почти выталкивает меня за порог детского сада, я с грустью понимаю, что рабочий день закончился, всех детей давно разобрали, нужно идти домой.

А ещё я очень радуюсь, когда кого-то из детей забывают родители.

Вот прямо по-настоящему, забывают забрать из детского сада. Тогда я набираю все номера, какие могу набрать и, не получив ответа, еду домой. Конечно же, с ребёнком, которого забыли забрать родители.

Это случается нечасто, но бывает.

В такие дни у нас дома всегда весело. Мама, папа и я, как ужаленные в одно место, пытаемся угодить малышу. Накормить, успокоить, поиграть. И потом, когда приезжает кто-то из родителей, ребёнок даже не хочет от нас уходить.

Да, такие вечера я люблю.

А однажды, в один из таких вечеров, я встретила Его!

Не принц, и не Шрек, просто – Он.

Почему-то я совершенно отчётливо это поняла.

––

Дело было так.

18:30, а у меня ещё Маша Егорова в группе играет.

Собираю разбросанные игрушки и поглядываю не девочку. Она грустно играет с куклами, явно привыкшая играть одной. Худенькая, бледная, тихая, в группе она недавно и ещё сторонится других детей. Грустная и задумчивая, и я никак не могу понять отчего.

Приводит в сад и забирает её бабушка. Но сегодня я никак не могу до неё дозвониться, телефон всё время отключен.

В 19:00 я выключила свет в группе, взяла Машу за руку, и девочка тихо пошла за мной.

В маршрутке она сидит у меня на коленях, грустно смотрит в окно. Светлые реснички то и дело вздрагивают то ли от ветра, то ли от того, что хочется плакать. Не знаю. Стараюсь сказать что-то весёлое, чтобы Маша улыбнулась. Но даже это не помогает.

Дома все обрадовались нашему приходу. Мама понеслась на кухню накладывать нам с Машей ужин, а папа уже кричит из комнаты:

– Иди сюда, девочка, чего покажу!

На этот случай у него всегда готово много всего интересного: от фигурок динозавров до красочных книг и пазлов. Даже когда ребёнку всё это не нравится, папа всегда знает, чем утешить, и рассказывает одну из своих многочисленных, увлекательных историй: про рыбалку, или охоту. Да так рассказывает, что те из детей, кому довелось эти истории слушать, перестают быть грустными.

Ну, в общем, папа мой умеет рассказать так, что все валятся со смеху. Даже дети.

Мы поели, попили, послушали папины истории. Посмеялись. И уже думали разбирать кресло-кровать, чтобы положить Машу спать, когда прозвучал звонок в дверь.

Мама побежала открывать.

– Ах, вы за Машенькой? – послышалось из прихожей.

– Да, вы извините, пожалуйста, я её папа, – мужской голос в ответ.

Что-то не то. Я вышла в прихожую и на несколько секунд остановилась.

Какой ещё папа? – хотела сказать, но промолчала, как будто проглотила язык.

Он стоит в прихожей. Улыбается. Взгляд добрый, глаза голубые. Красный от холода нос, растрёпанные волосы, на подбородке и скулах тёмная щетина. В довершение картины вокруг шеи обмотан смешной клетчатый шарф.

– Вы извините, я поздно заканчиваю, а моя мама попала в больницу. Я не знал, звоню ей целый день, а потом побежал за Машей, мне дали ваш адрес. Я на такси…

– Хорошо, сейчас. Машенька, собирайся! – я вышла из состояния задумчивого рассматривания.

Девочка вышла, прижалась к папе, и мне снова показалось, что она хочет заплакать, но не может. Стесняется, или сдерживается.

– Папа, а мне тут понравилось, – тихо сказала она.

Этот папа глянул на меня и улыбнулся, и тогда я опять забыла, что хотела сказать.

– Она поужинала, вы не волнуйтесь, – вступилась мама, глядя на то, как я туплю.

– Спасибо вам, спасибо.

Они ушли. А я осталась в своей квартире, ничего не понимающая, и совершенно удивленная, что у Маши есть вот такой папа.

В тот вечер я поняла самую плохую вещь – кажется, я влюбилась в чужого папу.

Глава 3

Проблемы падают прямо с неба.

Только доделал один проект, собрался отдохнуть по-человечески. Сходить с Мышонком в парк, на качели, покатать её на лошадке, как шеф принес новый проект. Вернее, не новый, а работу Дятлова, которую тот не осилил.

Всё несут мне. Доделай, Тимофей, помоги, Тимофей!

А я собственного ребёнка не могу нормально на карусели сводить.

Пока разгрёб кучу дел, которую на меня навалили, уже наступил вечер. Думал, что мама заберёт Машу из садика, как тут раздался звонок:

– Сыночек, я в больнице.

– Как, мама, что с тобой?!

– Не волнуйся, всё в порядке, сказали нужно подлечиться. Ты Машеньку забери. Не забудь.

– Хорошо, не волнуйся.

Помчался в садик, там дали адрес воспитательницы, которая забрала Мышонка домой.

Было очень стыдно и неудобно, извинялся, как мог. Но вроде всё нормально, воспитательница не обиделась. Смотрела на меня, как на чудо природы, наверное, так плохо выгляжу.

Да, видно, не зря Людка от меня сбежала, нашла другого, более симпатичного.

Но я, между прочим, тоже не урод. Просто некогда расчесаться. Я занят. Занят.

Есть дела и поважнее, чем в зеркало пялиться.

Пришли домой с Мышонком, куртки скинули, разулись.

Я с голодухи на кухню, открыл холодильник – пустота.

Мама не вовремя заболела. Хоть отпуск бери, проекты бросай.

Нет, я не могу, у меня сейчас и зарплата пошла нормальная. Я ведь, считай, всю работу за главного делаю – он и не обижает, хорошо платит.

– Так, – почесал я затылок, переминаясь с ноги на ногу у холодильника.

Маша тут же поддакнула:

– Скажи, папа, спасибо, что мама Василисы Сергеевны меня накормила, а то сейчас я была бы голодная. А детей надо кормить чем-то. Особенно, когда они голодные.

– Накормила? Вот какая добрая женщина, – обрадовался я, – а она для меня ничего не передала?

– Она спрашивала про тебя, но я ответила, что ты всегда работаешь и тебе некогда кушать.

– Вот, спасибо. Но ты знаешь, почему-то именно сегодня я бы чего-нибудь съел.

– Эх, жаль, что я не попросила для тебя еды. Но в следующий раз, когда ты забудешь меня в садике, я обязательно попрошу у мамы Василисы Сергеевны чего-нибудь покушать и для тебя.

– Эй, эй, ты чего, Мышка, я тебя не забывал, это бабушка резко заболела.

– Да, грустно, когда ребёнка забывают в садике, – вздохнула дочь.

– Ну, хорошо! Да, я забыл! Но если бы ты знала…

– Вот видишь, – грустно сказала Маша, пожала плечами, повернулась и пошла к себе в комнату.

Наверное, я плохой отец.

Хотя сказку на ночь иду читать, как штык, попробуй не почитай. У меня есть правило: какой бы ни был я усталый, сказка для дочери – это святое.

– Ну, ты идёшь, мы уже ждём, – Маша кричит.

Бросаю чай с засохшей коркой старого хлеба:

– Бегу, бегу.

В кровати куча кукол и мишек. Они тоже слушают сказку. Сейчас читаю “Приключения Буратино” .

Но только открыл книгу, прочитал первую строчку, услышал:

– А что, если бы ты женился на Василисе Сергеевне, это было бы очень удобно.

– Ты о чём? – я не понял.

– Ну, смотри, она мне нравится – это раз, – Маша загибает пальчики, – её мама вкусно готовит – это два, а её папа очень смешной – это три. А четыре, тебе не нужно бежать с работы за мной в детский сад.

– Знаешь, Мышонок, наверное, давай лучше я почитаю сказку, а то твои рассуждения неизвестно куда заведут.

Наутро снова подъем, бежим в садик, спотыкаемся, но не падаем. Я тяну почти спящую Машку, несу её на руках и снова вручаю её воспитательнице.

Только уже другой.

Глава 4

Моя история не была бы полной, если бы не одно обстоятельство, которое сыграло в ней не последнюю роль.

––

На следующее утро оглушительный и совершенно наглый звонок в дверь заставил всё наше семейство вздрогнуть.

Нет! Только не это!

Луиза – папина сестра!

Меня, конечно же, кинули на амбразуру.

– Василиса, иди, открой дверь! – выкрикнула мама и тут же закрылась в ванной.

Папа хлопнул дверью своей комнаты и мне, как последней кто ещё остался, пришлось идти в прихожую.

Но перед тем как открыть дверь, я на всякий случай зажмурилась.

– Ого, Василиска, ну, ты и вымахала! Ваш папаня что, мамонтов добывает? Хорошо кушаете!

– Наш папаня штаны дома за компьютером протирает! – выкрикнула из ванной мама.

– Я инвалид – имею право! – приоткрыл дверь своей комнаты папа и, как только прокричал свою излюбленную фразу, тут же дверь и захлопнул.

– На какое место ты инвалид, на мозги?! – деловито оттолкнула меня тётя Луиза.

Она хоть и была ниже меня почти на две головы, но такое впечатление, что её это совсем не останавливает в попытках всячески меня обижать.

Хотя все эти разговорчики давно меня не обижают, потому что всегда, как говорит она сама, затеваются мне во благо, а не наоборот.

Папа мой действительно инвалид. Однажды подвыпил, а ключи от квартиры дома забыл. Решил залезть через балкон, на второй этаж, да упал. Что-то там, в позвоночнике, преломилось, с тех пор он не чувствует ног. Но его сестра совершенно не обращает на это внимания, и требует с него, как со всех.

В общем, в то утро мы поняли, что жизнь наша вот-вот повернётся, а вот в какую сторону, это уже вопрос. Тётка приезжает редко, но всегда решает целый ворох наших застоявшихся проблем. Решает радикально, жестко, но эффективно.

Например, когда наш кот Барсик, которого я подобрала с улицы, повзрослел, и ни с того ни с сего стал брызгать вонючим в каждый угол в нашей квартире, тётя Луиза быстро решила эту проблему с помощью знакомого ветеринара. Так как мы с родителями не отважились на эту негуманную для нашего кота процедуру, тётка проделала всё легко и без сожаления. Жестокая женщина. Но это помогло нашей квартире избавиться от неприятного запаха.

– Нельзя жалеть гадкое существо, которое портит тебе жизнь, – говорит Луиза, – Можно забрать кота с улицы, но нельзя забрать улицу из кота.

Иногда она по-настоящему спасает положение. В тот год, когда папа напился и не выключил кран в ванной, в результате чего мы затопили соседей, тётя Луиза спасла нас от судебного иска.

Она просто сказала соседу снизу, что он коррупционер, и она обязательно это докажет. Так тот сосед с перепугу даже прислал рабочих, которые за один день поменяли плитку на полу в нашей ванной.

Вот как действует на людей общение с тётей Луизой.

Ну, а её вечное желание выдать меня замуж – это вообще отдельная тема.

Только тут, как оказалось, то ли проблема слишком глубокая, то ли тётка мало прикладывает усилий, только с мёртвой точки дело не сдвигается. Как была я не замужем, так и осталась до сих пор.

– Тебе, Василиска, нужно жениха тоже толстого искать, как ты. Или здоровенного такого, слоника.

– А я, может быть, такого не хочу, я красивого хочу, стройного.

– Ого, куда закинула, красивого ей! Красивый от тебя убежит, в тот же момент как увидит.

– Это как от вас убегал тот мужчина, к которому вы подошли знакомиться. Я про вас тоже много чего знаю. Могу понарассказывать.

– Языкастая, да? Поговори мне ещё! И не знакомиться я ходила, а спросить который час.

– Ага, а потом ещё пять минут пытались узнать, где находится улица Циолковского, хотя на ней и стояли. И так заговорили мужчину, что он, бедный, не знал, как от вас избавиться, хорошо троллейбус увидел и побежал.

– Речь не обо мне, – парирует тётка, – На что жениха ловить будем? Девки, вон на красоту ловят, да на фигуру, а ты на что?

– А я на богатый внутренний мир.

– Много уже поймала? Что-то ни одного не видать. А тридцатка не за горами.

Вообще, если сказать по правде, тётю Луизу я люблю. Ведь она для меня старается.

Она очень хорошая, хотя иногда её хочется убить.

Глава 5

Целый божий день я жду вечера.

Снова увидеть его. И снова он увидит меня. Бегаю к большому зеркалу в вестибюле, смотрю на себя со всех сторон. Не слишком ли торчит живот, не выпирают ли бёдра. Сама себе я толстой никогда не кажусь, а то, что говорят другие, так то они выдумывают. Но это всё равно заставляет меня внимательно себя рассматривать.

В зеркале всё нормально: фигура, лицо, волосы и губы.

Я ещё чуть-чуть подкрасилась. А как же, пусть видит, что у меня со вкусом всё в порядке. Мои густые, вьющиеся волосы сегодня струятся особенно красиво. Это самое лучшее моё украшение. Если и есть кое-какие недостатки, то мои шикарные волосы с лихвой их компенсируют.

Когда мне на работу во вторую смену, то причесываюсь и наряжаюсь особенно тщательно. А после того, как неосторожно влюбилась в папу Маши, стараюсь быть ещё красивее.

Вот и сегодня жду вечера, волнуюсь, а тут ещё нянечка подначивает:

– Куда это вы, Василиса Сергеевна, лыжи навострили?

– Какие ещё лыжи – просто голову помыла.

– Вижу я, только раньше вы голову не так сильно мыли, а сегодня она прям чистая, аж блестит.

– Что, так заметно?

Нянечка, Фаина Яновна, всегда что-то советует. Но раньше я к её старческим советам не сильно прислушивалась. Я молодая, красивая девушка, а она меня всё время куда-то в некрасивые пытается записать. Потом она поняла, что меня насчёт моей красоты не переубедишь, и решила избрать другую тактику. Теперь – нахваливает.

Вот это – дело. Похвалу я люблю.

– Так мне заведующая с порога говорит, что это, наша Василиса влюбилась, что ли?

Я подошла поближе, обернулась на детей, говорю:

– Да тише вы, Фаина Яновна, не кричите так?

– Значит, правда влюбилась? – натянула она тонкие губы с кривовато накрашенной помадой морковного цвета в улыбку.

– Да ничего я не влюбилась. Вам показалось, – я сразу стараюсь отмести подозрения.

– О, тут ты меня не надуришь. Меня жизнь, знаешь, как потрепала.

И верно, потрепала она её очень сильно. Там, видно, было все, о чем приличная женщина старается не вспоминать. Но этой, только дай волю, любит нянечка о своей бурной молодости поговорить.

– Я в мужиках разбираюсь. Они – мужики эти, только и хотят, что кому-нибудь на голову сесть. Я вам расскажу…

– После, после расскажите. Сейчас некогда, у меня сейчас занятия арифметикой.

И после занятий она все-таки рассказала:

– Ты знаешь, мужчина, как банный лист: сначала прилипнет, а потом смывается.

– Не знаю, мои родители уже тридцать лет вместе.

– Так у тебя папаша инвалид.

– И что?

– Вот то-то и оно! А не был бы инвалидом, неизвестно где бы сейчас был. Не верь Василиса мужикам, вот ни одному не верь. Все они такие: сначала своё получит, а потом ищи его, как ветра в поле.

Да что они меня все учить пытаются? Я, между прочим, университет закончила и как-нибудь разберусь со своими влюблённостями. На лбу у меня не написано, что я в мужиках не разбираюсь. А эти вечно лезут со своими советами. Да я сама кого хочешь научить могу.

Пусть нет большого жизненного опыта, зато я читаю много любовных романов и смотрю много фильмов про любовь. Могу ответить на любой вопрос, и уж точно смогу сама разобраться с мужчиной, который мне понравился.

Кое-чего понимаю, не совсем лохушка. Мне так просто по ушам не проедешь, дорого обойдётся.

––

В 19:00 детский сад опустел. Остались только я, Маша и сторож.

Мы с Машей с нетерпением, особенно я, ждём её папу. Девочка, как будто и не тревожится, играет себе грустно с двумя куклами, а я вот начала немного волноваться.

А если он сегодня опять не успеет? Тогда приедет ко мне домой. Это ещё лучше.

Я встала.

– Машенька, пошли собираться.

– Папа пришел?

– Нет, малыш, ещё не пришел. Но мы можем поехать ко мне домой, и папа приедет туда. Хочешь?

– Конечно, у вас дома можно хорошо покушать, – сказала довольная Маша.

– Вот и славно, – обрадовалась я.

Путь к сердцу мужчины вполне может быть лежит через его дочку.

Но тут я услышала шаги в коридоре и в группу вошел человек, которого я весь день жду, – папа Маши. Растрёпанный, вспотевший, взволнованный. Такой милый. Я почувствовала, что он нравится мне ещё больше.

– Папа! – кинулась к нему девочка.

– Извините, Василиса Сергеевна. Ну, никак не получается раньше. На работе аврал, проект на финальной стадии. Я бегаю, и, кажется, всё равно никуда не успеваю.

– Да вы не волнуйтесь, у нас всё хорошо. Совсем ничего страшного.

– Вы знаете, у меня на работе такое, – говорит он, переводя дыхание, наверное, прямо бежал сюда, – я иногда боюсь пропустить время.

– А вы знаете, – вдруг меня осенила мысль, – вы, если что, не торопитесь, напишите мне смс, что опаздываете, и я с Машей поеду к себе домой. Вы ведь тоже в том районе живёте.

Я покраснела, оттого что выдала себя. Я и правда порылась в бумажках и выяснила их адрес.

– Ой, мне так неловко. Мне как-то даже неудобно вас напрягать.

– А что неудобного, я еду туда после работы, а вам только зайти, забрать Машу и пешком дойти до дома.

– Ну, если вас это не слишком затруднит?

– Совсем не затруднит. В чём тут трудность?

– Большое вам спасибо, – он взял девочку за руку, – до свидания.

– До свидания, – помахала мне ладошкой Маша.

– До свидания, – я улыбнулась, надеюсь мило.

Во всяком случае, мне показалось, что очень мило.

Когда они вышли, я бросилась к зеркалу, ну и, конечно, увидела кусочек упавшей туши под глазом.

Ну, классно! Такая милая Василиса с потекшей тушью под глазом, а за целый день не могла заметить? Вот идиотка!