После небольшой экскурсии все расположились на огромной веранде. Что здесь было действительно огромным, так это веранда и сад. Деревья стояли уже наполовину раздетые, но все еще по-осеннему нарядные. Деревьев было много, почти как в лесу.
– Олег предлагает выкорчевать часть сада, – сказала Катерина Викторовна. – И огород развести. Но Саша сопротивляется. Да и мне не хочется красоту такую губить.
Красота, и впрямь, была необыкновенная. И Саша, как всегда, прав.
– Не хватает конюшни с породистыми скакунами, – прошептал Лешка на ухо Аленке и она согласно хихикнула.
Лешка вообще-то сначала держался напряженно, но потом присоединился к Саше и Олегу, которые возились с шашлыком возле мангала и быстро расслабился. Тут как раз выяснилось, что тот, который назвался Гийомом, очень даже уважает рыбалку, а по осени, как ни странно, сплавляется с друзьями по горным рекам на надувных лодках. Короче, Лешка был в восторге от Саши, впрочем, как и все вокруг. А от Катерины Викторовны он был в восторге уже давно.
Ну, а если честно, то оказалось очень хорошо. Народ бродил по саду или сидел на веранде, в меру пил и закусывал. Было уже прохладно, но еще очень солнечно и так тихо, как бывает только осенью. Катерина Викторовна выглядела простой и совсем домашней. На ней была уютная куртка и узкая юбка в шотландскую клетку. Юбка была длинная, из-под нее выглядывали только щиколотки, изящные, как будто вырезанные рукой гениального Микеланджело. Аленка когда-то вычитала, что красивая женская нога, выглядывающая из-под длинной юбки, смотрится гораздо сексуальнее, чем та же нога в самом откровенном бикини, и теперь готова была с этим согласиться. Она устроилась на веранде, прямо на теплом сосново-золотом полу, возле Катерины Викторовны, которая лениво и уютно бездельничала в кресле-качалке. На отшлифованные и тоже золотистые перила веранды уселась стрекоза с ярко-зеленой головой и длинным оранжевым хвостом и задумчиво замерла.
– Дурочка, – ласково сказала ей Катерина Викторовна. – Тебе уже в зимнюю спячку пора, а ты все выпендриваешься. Замерзнешь на лету!
Но стрекоза не слушалась и продолжала красоваться.
– Аленка, котик, достань, пожалуйста, пепельницу.
Алена, и правда, почувствовала себя пушистым котенком, прижившимся в хорошем уютном доме. Она протянула руку и взяла пепельницу, которая стояла на перилах возле стрекозы. Пепельница была тяжелая, вырезанная из зеленоватого камня, настоялась на солнце и приятно грела Аленкину руку.
– Катерина Викторовна, вы очень красивая, – неожиданно сказала она. – И все вокруг вас красиво.
Катерина Викторовна улыбнулась и провела ласковой рукой по Аленкиным волосам:
– Ты тоже очень красивая девочка.
– И Саша Ваш такой красивый и хороший. Вы, наверное, очень любите его?
– Очень люблю, – сразу согласилась Катерина Викторовна. – Знаешь, у Ивана Ефремова, по-моему, есть теория, что каждый человек – половинка яблока. А вторая половинка может бродить в любой стороне земли. Ты, например, в России, а твоя половинка – в Африке. Разрезал создатель и разбросал. Так вот мне повезло – Саша бродил рядом. Самая настоящая моя половинка. Получилось – целое.
– А почему вы не поженитесь? – брякнула Аленка, но Катерину Викторовну это нисколько не смутило:
– Зачем? Что это может изменить? И потом, мы оба – скорпионы по гороскопу. Страшное дело, скажу тебе! С одной стороны требуем неустанной заботы и ласки, с другой – свободу попугаям! Поэтому мы с Сашей как-то так и устроились. Можем месяцами не расставаться, можем разъехаться ненадолго. Не из-за ссоры какой-нибудь, а просто – от настроения. У него есть своя квартира, у меня – своя. Без особого контроля, каждый, вроде, при своей жизни живет, но помним – мы вместе, мы есть друг у друга. Всегда. А теперь вот и дом у нас общий есть.
Аленке такая философия показалась странной и не совсем понятной, ну и ладно, ей-то что?
Часам к семи гости засобирались разъезжаться, и Аленка пошла в дом, потому что Катерину Викторовну никто не мог найти. Дверь была приоткрыта, она вошла и только открыла рот, чтобы позвать хозяйку, как тут же передумала. Хозяйка стояла в гостиной, залитой лучами уже вечернего солнца, и самозабвенно целовалась с Сашей. Было такое впечатление, что они сплелись в одно изящное высокое дерево. Руки Саши прятались где-то под курткой Катерины Викторовны, а сама она обнимала его за шею и немного привстала на цыпочки, отчего ее натянутые лодыжки стали еще красивее.
«Как в кино», – подумала Аленка и незаметно ретировалась. Вскоре они и сами вышли, взявшись за руки, веселые как школьники, которые нацеловались за углом и вернулись в класс, как ни в чем не бывало.
Гости благодарили хозяев за замечательный пикник и прощались. Им на смену съезжались уже другие, на шикарных машинах, с безумно дорогими букетами в руках. Они называли Катерину Викторовну Катюней или Катюсиком и по-свойски целовали ее и Сашу. Другая жизнь…
– Классно! – сказал Лешка в машине. – Мне понравилось. Саша этот такой мужик нормальный! С виду и не скажешь.
Аленка промолчала и вдруг подумала, что сейчас она больше всего на свете хотела бы оказаться на месте Катерины Викторовны там, в косых лучах заходящего солнца, и так же тянуться к Сашиным губам, переплетя руки на его шее и вдыхая запах его одеколона.