Кали

Иллюстратор Ольга Семенюго

Дизайнер обложки Ольга Семенюго

© Наталия Юрьевна Никульшина, 2018

© Ольга Семенюго, иллюстрации, 2018

© Ольга Семенюго, дизайн обложки, 2018

ISBN 978-5-4490-7584-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Сильны любовь и слава смертных дней.

И красота сильна. Но смерть сильней…

Джон Китс

Рис. Ольга Семенюго

ГЛАВА 1

Говорят, что смерть – это не самое худшее, что может случиться с человеком. Сказал бы мне это кто-нибудь вчера – я непременно бы стала спорить с такой точкой зрения. Но сегодня, сейчас, я уверена, что это так. Не самое худшее. На вопрос: а что же тогда? Отвечу: то, что сейчас происходит со мной.

Каким было самое тесное пространство, в котором вы когда-либо находились? Возможно, это был лифт? Мы ведь живём в современном обществе. Или, может, шкаф? Все мы играли в детстве в прятки. Кто-то, кстати, и повзрослев, не перестал прятаться в шкафу, играя в любовников. Да, вариантов может быть несколько.

А я вот обнаружила себя в гробу и ожидаю смерти. Не могу сказать, что терпеливо. Ногти сломаны, пальцы стёрты в кровь, голос уже пропал. Истерика постепенно проходит, надежда на спасение растворилась, а скоро закончится и кислород. Знать бы, кому помолиться, чтобы это случилось поскорее. Да, терпением я не отличаюсь. Хотя, в этом случае вряд ли нашёлся бы кто—то спокойный.

А пока можно в тысячный раз попытаться вспомнить, как я могла здесь оказаться. Вот, хоть убей, не выходит. Ха, хоть убей. А вот меня, кажись, убить как раз и забыли, перед тем, как прикопать. Я точно умерла не своей смертью. Умру, точнее. И мои родственники сейчас вряд ли по мне скорбят в честь моих похорон, если они вообще у меня есть. Почему я сделала такие выводы? Ну, хотя бы потому, что гроб у меня, мягко скажем, не самый комфортабельный. Я лежу на доске. Босиком, в джинсах и майке. И грабить меня точно не собирались, на пальцах – кольца, на шее – цепочка с кулоном. Это было не ограбление, не изнасилование и, очевидно, даже не убийство. Это же как нужно было меня ненавидеть, чтобы вот так со мной расправиться?! Боюсь даже вспоминать, что я могла такого натворить. Самое ужасное – я не помню даже, как меня зовут. Жутко болит затылок. Скорее всего, именно поэтому и не помню, и именно так я здесь и оказалась. Ударили и закопали. Странно, что, пусть и на такой, но на гроб—то раскошелились.

Глубокий вздох делать уже совсем тяжело. Ещё чуть—чуть. Как страшно.

– Потерпи…, – раздался шёпот над ухом.

Я затряслась, рыдая:

– Помогите! – надо же, во что способен поверить человек на краю жизни. Ведь здесь точно никого, я бы заметила. – Пожалуйста…, – еле слышно проговорила я.

– Готова заплатить? – это уже сказал совершенно другой голос.

Жуткий. Непонятно даже, кто говорит – мужчина, или женщина. Голос с хрипотцой, с каким-то эхом. Но сейчас не время об этом думать. Кто бы это ни был – пусть вытащит меня отсюда.

– Готова, – воздуха было уже катастрофически мало. – Что угодно…

Неожиданно (хотя не в моём, вроде, случае) кислорода не осталось совсем. Что-то силой надавило на грудь, в ушах оглушающе зазвенело. Я открыла рот и стала похожа на рыбу, выброшенную волной на сушу. Всё, это конец. Сейчас я умру. Зажмурившись, я стала ждать. Только бы это скорее кончилось.

– К—а—а—а—ли, – пропел этот жуткий голос. Загробный, точно! Самое подходящее определение. – Кали, посмотри на меня, – сказано было с нажимом, что страшно не подчиниться.

Вдруг до меня дошло, что я (!!!) СТОЮ!!! Глаза распахнулись сами собой, хотя и не помню, чтобы отзывалась на странное имя Кали. Увиденное пригвоздило меня к полу намертво. Не от страха, а скорее, от удивления.

Золотой трон. А на нём – фигура размером с человека, ну… может, чуть больше среднестатистического, высокая, наверное. В чёрном балахоне и капюшоне, который прячет в своей темноте лицо. Но глаза точно смотрят на меня, я этого не вижу, а чувствую прожигающий взгляд. А руки – загляденье! Слишком бледные и костлявые, перстни на каждом пальце.

– Вы – Смерть? – шепнула я.

Всепоглощающий страх, который я испытывала, находясь в гробу, отступил. Чего бояться, если я уже умерла? А я точно умерла, потому что фигура напротив – стопроцентно именно Смерть. Я, честно сказать, была даже рада немного. Наконец, я больше не в гробу, а это не может не радовать.

– Люблю догадливых, – довольно ответила фигура. – Ты помнишь, что обещала мне?

– Я?! Вам обещала?! – а вот теперь снова страшно.

Что я могла обещать самой Смерти?! И когда это мы общались раньше?

– Мне. Обещала заплатить. Минуту назад.

Ах, вот она, о чём. Ну, я просила о помощи. В смысле – о жизни. Но спорить, думаю, сейчас с ней не стоит.

– Что я вам должна? – замирая, спросила я.

Сейчас как пожелает… а что она может пожелать?

– Кали, отныне ты – моя Слуга.

– Так я умерла? – не то, чтобы я сомневалась, но уточнить не помешает.

– Что для тебя – Смерть?

– Вы? – ну, а что ещё ответить?

Раздался треск. Фигура точно рассмеялась, только вот звук был такой жуткий, что смех поддержать желания не возникло. Знаете, вот есть люди, которые смеются так, что им и шутить не надо – становится весело даже от самого звука. Вот это – не тот случай.

Я поёжилась и сглотнула.

– Кали, ты умерла. Ты ведь этого просила. По крайней мере, если твою просьбу услышала только я – шансов у тебя не было. Я помогла тебе. Даровала бессмертие.

– Бессмертие? Я же умерла.

– Так это и является главным условием бессмертия! – со знанием дела ответила фигура в балахоне. – Уж поверь, дважды в одном теле еще никто не умирал. Я точно это знаю, – усмехнулась она. – Ты могла отправиться в Очередь Решений, но тебе выпала честь служить мне.

– Очередь Решений? – не поняла я.

Фигура устало вздохнула:

– Всё это ты поймешь позже. У меня нет времени и желания объяснять. Кали, ты – моя Слуга отныне. Служи мне исправно, и я обязательно отблагодарю тебя.

– Что я должна делать?

– Приводить Души в Очередь Решений. Ты все поймёшь, Кали.

– Меня всегда так звали? – это не может быть так, имя совершенно чужое для меня.

– Нет. Это я нарекла тебя именем Кали.

– А какое было раньше?

– Это всё уже не важно. Теперь ты – Кали, Слуга Смерти.

Внезапно фигура растворилась, а помещение изменилось. Теперь я стою в тёмной комнате. На стенах висят подсвечники, в них горят свечи, но света это не сильно прибавляет. Стены из чёрного камня, на полу – пушистый чёрный ковер, потолок такого же цвета. В комнате есть шикарная кровать, а в углу – письменный стол и кресло. Собственно – всё. Реально, абсолютно всё. Ни окон, ни дверей. Но меня, как ни странно, это не сильно расстроило – в гробу было страшнее. А тут есть уютная кровать – уже что-то! Только вот, зачем она мне нужна, если я умерла?

Не найдя ответа, я вздохнула и забралась на мягкую постель. И что дальше? Интересно, а Слуги Смерти так и должны выглядеть? Потому что я до сих пор в своих потрёпанных вещах и без обуви. А руки исцелились, будто я и не пыталась совсем недавно выбраться из гроба. Только волосы растрёпаны. Ладно, я подожду. Когда—то же что—то должно проясниться! Самое удивительное – мне абсолютно спокойно. Ах, ну да, я же умерла. А покойники – народ не суетливый.

Слуга Смерти…. Чем они занимаются? Это почётно? И что ещё за Очередь Решений, куда я могла отправиться? Ладно, Смерть сказала, что этим я и буду заниматься – доставлять Души в эту самую Очередь, тогда и посмотрю. Ха, Смерть сказала, надо же. И почему она назвала меня Кали? Хотя – не так уж это и важно.

– Кали! – эхом раздалось в комнате.

Голос другой. Я приподнялась на кровати и огляделась. В кресле стал проявляться силуэт мужчины. Чёрные волосы, бледный, симпатичный. В тёмном строгом костюме и начищенных до блеска туфлях. На вид ему, наверное, лет пятьдесят. Проявившись полностью, мужчина приветливо мне кивнул и сдержанно улыбнулся:

– Здравствуй, Кали. Рад, что ты теперь – моя сестра.

– Сестра? – не поняла я, сдвинув брови.

Он снова кивнул:

– Именно. Все мы – дети Смерти. Меня зовут Виктор. Я пришёл ответить на твои вопросы.

Я вздохнула, собираясь с мыслями:

– Хорошо. Где мы, Виктор?

– Это – твои покои.

– Что я должна теперь делать?

– Во—первых – переодеться, – Виктор постарался сдержать улыбку.

– Как? Где мне взять одежду? – шкафа я тут не заметила.

– Придумай, – он пожал плечами. – Представь, в чём хочешь быть.

– А как, если я не знаю даже – как выгляжу?

Виктор взмахнул рукой, и на стене появилось зеркало, во весь мой рост. Я осторожно подошла к нему, вглядываясь в своё отражение. Вот теперь верю, что я его сестра. Мы похожи! У меня такие же смоляные, только длинные, волосы, чёрные глаза, слишком тонкий (как мне показалось) нос и бледная, будто прозрачная кожа. Порадовали густые ресницы и бровки симпатичной формы. А вот худощавая фигура и небольшой рост – расстроили.

– Я всегда так выглядела? – вид у меня, конечно, достаточно болезненный. – В смысле, при жизни тоже?

– Волосы были другими, цвет глаз тоже. И кожа не такая бледная.

– А возраст? Мне же от силы – лет восемнадцать! И то – с натяжкой! – я махнула рукой на своё отражение, будто Виктор меня и без него не видел.

– Ну да, – согласился он. – Наверное, столько и было. Волосы у тебя при жизни русые были, но так тебе больше подходит.

– Вы видели меня раньше?! – обрадовалась я.

– Да. За несколько минут до смерти. Я ведь должен был отвести тебя в Очередь Решений, но Госпожа Смерть решила даровать тебе бессмертие.

– Почему она так решила?

– Мне это неизвестно. Но обычно она делает так, когда считает гибель человека несправедливой.

– А как погибли вы?

Виктор отвернулся:

– Не думаю, что это важно.

– Простите. А вы знаете, как я оказалась в гробу?

– Нет. Я появился, когда ты уже находилась там.

– Как мне узнать, кто со мной это сделал?

– Никак, – он пожал плечами. – Не думай о своей прошлой жизни, Кали, её не было отныне. Есть только то, что происходит сейчас. Ты всё равно ничего не изменишь. Это я тебе на личном опыте говорю.

– А вы давно… служите здесь?

– Достаточно. Честно говоря, особо и не считал. Думаю, лет пятьдесят.

– Ого! Не надоело?

– Это веселее, чем сидеть в Очереди Решений! – усмехнулся Виктор.

– Кстати, а что это за Очередь?

– В ней Души ожидают своей участи. Если Душа сделала хоть что—то хорошее в своей жизни – ей предоставляется выбор: отправиться на покой, в место, называемое людьми раем, либо переродиться в новое тело, снова жить среди людей. Если же ни одного хорошего поступка не было – Душа навсегда отправляется в ад. Что там – никто не знает, оттуда ещё не возвратился ни один.

Я сглотнула. Слава Богу, я, кажется, туда точно не попаду.

– А кто всё это решает?

– Госпожа Смерть.

– Значит, есть ещё и Госпожа Жизнь?

– Конечно. Она – следующая инстанция для Души после Смерти. Решив вернуться к людям, Душа отправляется к Госпоже Жизни, туда её отводят Слуги Жизни. Там решается, кем Душа переродится. В основном, Жизнь идет от исходника. Например, ты бы, скорее всего, вернулась к людям, родившись в мужском теле. Но есть и исключения.

– Так и что же мне нужно делать?

– Переодеться.

Я сникла:

– Как? Вы можете подсказать?

– Нет, ты должна сама. Не знаю, как это работает. Я захотел такую одежду, и получилось.

– Сразу получилось?

– Сразу, – похвастался Виктор.

– Ладно, попробую, – вздохнув, я зажмурилась и представила себя в другой одежде.

– Ну и выбор, – презрительно произнёс Виктор.

Я открыла глаза и снова глянула на своё отражение. Чёрные штаны в облипку, такого же цвета рубашка и балетки. Волосы распущены.

– Не то? – странно, но я даже не удивилась, что у меня вышло.

Кажется, будто я не могу чувствовать. Ну, то есть – сильно чему—то удивиться, или испугаться… вообще ничего.

– Тебе решать, в чём ходить, – безразлично ответил он.

– Ладно. Что дальше?

– Жди зова.

– Зова?

– Да. Ты почувствуешь, когда Душа тебя призовёт.

– И куда нам потом идти?

– Ты все поймёшь, Кали.

– А как отсюда—то выйти? Ну, тут же нет выхода.

– Думаешь, тебе для этого нужны двери? – хихикнул Виктор. – Не заметила, как я появился?

– Я так тоже теперь умею?

– Конечно. Можешь попасть в любую точку планеты, стоит только подумать о ней.

– Просто так? А как же люди? Меня же заметят!

Виктор рассмеялся:

– Кали, люди тебя не могут видеть.

Я немного подумала над его словами.

– Хм. Так себе бессмертие получается.

– А ты что хотела?

Я снова задумалась.

– Ну… возможно – валяться где—нибудь на пляже, потягивая свежевыжатый сок, и знать, что спешить никуда не надо. Вот – хорошее бессмертие.

– А ты такое бессмертие заслужила? – он приподнял одну бровь.

– Аргумент, – согласилась я. – Но, только боюсь, мне такое уже и не светит, как бы я ни старалась.

– Не обязательно. Госпожа Смерть справедлива. Отслужишь ей преданно – она тебя наградит.

– И сколько же надо отпахать?

Виктор улыбнулся и пожал плечами:

– Только она и знает.

– Но вы, например, долго уже на неё работаете. Где благодарность?

– Пятьдесят лет – очень мало для вечности. И я отказался от её благодарности.

– А что она предлагала?

– Переродиться.

– Почему же вы отказались? – удивилась я.

– Кали, любопытство – не лучшая черта для Слуги Смерти.

Я вздохнула:

– Ладно. В общем, я жду зов, иду за Душой, веду её в Очередь Решений, а потом?

– А потом – свободна, до следующего зова.

– И часто они бывают?

– Когда – как. И, Кали, мой тебе совет – не говори с ними, пока вы будете в пути в Очередь.

– Почему?

– Просто – не говори, – тихо произнёс Виктор и растворился, будто его и не было.

ГЛАВА 2

Я снова забралась на кровать. И когда же будет этот зов? А ведь адская у меня работа – Души в последний путь провожать! У Слуг Жизни дело—то поприятнее. А Виктор, значит, меня собирался провожать… и почему он появился не раньше? Как же мне узнать, кто со мной так жестоко поступил? За что? И самое главное – кем я была? Закусив губу, я задумалась. Если зова нет – я свободна? Он будет для меня везде слышен, или обязательно ждать здесь? Ладно, рискну. Итак, Виктор сказал, что я могу попасть в любую точку планеты, стоит только подумать. Что ж, хочу оказаться там, где закопали моё тело.

Комната перед глазами стала расплываться, а через пару секунд я оказалась посреди кладбища. Под ногами – свежая могилка. Ни креста, ни какого—то опознавательного знака. Как я и думала, хоронили меня не с почестями. От осознания того, что в могиле лежу я, точнее, моё тело, стало не по себе. А на улице—то, кстати, темно уже. На кладбище – ни души, только мне заняться нечем. Ну, хоть кто—то ко мне на могилку пришёл. Кроме меня это, кажется, больше некому сделать. Ладно, надо хотя бы попытаться узнать, где я.

Пройдясь по кладбищу и прочитав надгробия, я мало что выяснила. Имена и даты, больше, в принципе, ничего. То, что написано – я понимаю, но могу предположить, что это такой бонус мне, как Слуге Смерти. Скорее всего, я теперь любой язык понимаю. В конце концов, мне за Душами по всей планете мотаться, наверное. А если Виктор советовал мне с ними не говорить, значит, понимать я буду всех. И почему не говорить? Так, позже об этом узнаю. Сейчас надо понять город, или хотя бы страну, в которой я жила. Ведь если меня здесь похоронили, то и жила я тоже здесь?

Выйдя с территории кладбища, я побрела, куда глаза глядят. То, что меня никто не видит, стало очевидно моментально. Было даже странно немного. Вот иду я, стараюсь обходить прохожих, а они меня в упор не видят. Пару раз особо наглые даже сквозь меня прошли, приводя меня в ярость. Ну что за неуважение? И пусть, меня не видно, но можно же хотя бы так не маневрировать, чтобы я могла выбрать правильную сторону отхода! В общем, по прошествии некоторого количества времени, я забрела в супермаркет, где обнаружилась газета с новостями. Лондон, товарищи. Нет, не то, чтобы я надеялась, например, на Камерун, но… Лондон?! Могу с уверенностью сказать, что не знаю этого города. Ну, вот нет у меня ощущения, что я ходила по Лондонским улицам! Но моё тело здесь, и это аргумент весомый. Вряд ли я при жизни была такой важной, что меня даже в другую страну вывезли, чтобы там убить. Судя по тому, как я выгляжу – я только недавно школу закончила, разве до меня было кому—то дело? Хотя – точно было. А ещё, кстати, я заметила, что не отражаюсь вообще нигде. У меня в покоях что, волшебное зеркало? Хм.

Выйдя из супермаркета, я присела на свободную лавочку в парке неподалёку. К слову, лавочек было шесть, и все они были свободными. Внезапно почувствовав себя жутко одинокой, я тяжело вздохнула. А ведь всё, теперь я навсегда останусь одинокой. Никого в моей жизни уже не будет. Разве что Души, постоянно мелькающие в моей новой работе, и всем сердцем меня ненавидящие. А это точно будет так, не думаю, что будут те, кто обрадуется моему появлению. А хотя… случаи ведь разные бывают.

Вот, например, взять мою ситуацию. Я молилась (пусть и не буквально), чтобы поскорее умереть и была бы рада появлению Виктора. Первые секунд пять. А потом, когда поняла бы, что он ведёт меня на встречу со Смертью, которая будет меня судить, я бы точно его возненавидела. Потому что, кажется, хороших поступков в моей короткой жизни не было. Иначе не могу объяснить свою смерть. Хороших людей не закапывают заживо на кладбище без опознавательных знаков.

Пока я размышляла, на лавочку рядом со мной присели парень и девушка. Я подвинулась, но уходить не собираюсь. Вон, там ещё пять свободных, а на эту я первая села. Парочка принялась страстно целоваться, действуя мне на нервы. Как вовремя появились! Я как раз жалела бедную себя из—за печальной участи одиночки навека. А тут прямо наглядное пособие, чего в моей жизни уже точно не будет. Точнее, в моей смерти. Мне захотелось расплакаться, но, кажется, я больше этого не умею. Вот чувства именно такие, а на действиях не выходит. Интересно, получается, что мне больше не нужны ни еда, ни сон? А зачем тогда у меня кровать стоит в покоях? Поиздеваться? Ещё бы холодильник с персиками поставили! Персики! Я точно любила этот фрукт. Вздохнула и нахмурилась. Лучше бы что—нибудь полезное вспомнила. Но, с другой стороны, память о нежной любви к персикам даёт верить в то, что я, хотя бы, была жива. Ещё сегодня утром была. А теперь сижу тут, невидимая, и любуюсь на влюблённых. Да, я им завидую. Я тоже хочу любить кого—то. Хочу, чтобы любили меня. А я даже заплакать теперь не могу, какая любовь?!

– Я буду любить тебя вечно! – пылко признался парень своей пассии, а я закатила глаза.

– Ой, ну не заливай!

Жаль, что они меня не слышат.

– Я тоже буду любить тебя вечно! – ответила девушка, и они в сотый раз поцеловались.

– Ну, ребята, это вряд ли. Жить вечно получится только в одном случае, – я указала на себя. – А тут, скажу я вам, не до любви.

Ну и пусть, они меня слышат. Главное, что я нахожусь в обществе. А тем временем, и остальные лавочки заполнились такими же влюблёнными парочками. Интересно, а у меня был парень? Жаль, если был, тогда он точно будет страдать, ведь я больше не приду. А хотя, меня, скорее всего, никогда и не найдут, не придётся ему переживать по поводу моей кончины. Просто навсегда останусь пропавшей без вести. Наверное, сначала меня будут искать, если есть вообще, кому это делать, но пройдёт время, и обо мне просто забудут. А потом, возможно, я явлюсь за Душой кого—то из своих близких и не узнаю её. А Душа меня узнает? Ведь, как ни крути, а выгляжу я немного иначе, если верить словам Виктора. А человека очень меняет другой цвет волос и глаз.

Я снова вздохнула и поднялась.

– Удачи вам, ребята. Надеюсь, что больше мы с вами не увидимся. Хотя бы в ближайшее время. Уж постарайтесь.

Я снова побрела, куда глаза глядят. Да, скучновато. Найти бы друга. А вот интересно, нас, Слуг Смерти, много? Если мы можем общаться, а практика с Виктором показывает, что это так – то, значит, можем и подружиться? А что, я была бы рада. По крайней мере, собеседник бы нашёлся. Жаль только, что поговорить со мной особо не о чем. Ну, у меня нет забавных историй из жизни, я даже не помню, чем увлекалась. Кроме персиков. Но тогда я могу быть прекрасным слушателем! А это, знаете ли, сейчас большая редкость. Мало где встретишь человека, который бы слушал искренне и с интересом. А я буду! Найти бы теперь, кому предложить свои свободные уши!

Остановившись у жилого трёхэтажного дома, я залюбовалась на горящий в окнах свет. Там кипит жизнь, люди занимаются привычными делами. Никто из них даже и не думает о том, что в следующую секунду всё может оборваться. А потом ты обнаруживаешь себя в гробу. Так, ну хватит уже себя жалеть! Тоже мне, жертва. Положили в гроб – значит, заслужила. Наверное. Ладно, мне пора. Погорюю у себя в покоях.

Я, кстати, даже мысль додумать не успела, а уже стояла посреди стен из чёрного камня. Устроившись на уютной кровати, я закрыла глаза и представила, что сплю. Не получилось. Тогда стала считать свечки в подсвечниках. Времени это много не заняло, двенадцать свечей сосчитать недолго. А зова всё не было. Вот никогда бы не подумала, что чья—то смерть способна развеять мою скуку, и что я буду даже желать этого. О, а вот у крайней свечки слева огонёк не такой яркий, как у остальных…

– Кали, Кали, Кали!– зазвенело в голове.

Меня бросило в холод, я подскочила, как ошпаренная. Зов! Я слышу! Я бегу!!! Я уже в пути!!!

Оказавшись на крыше высотного здания, я сначала даже растерялась немного. А где Душа? А потом я увидела его. Да ладно, вы шутите?! Самоубийца?! Сразу?

У края крыши стоял мужчина, а меня вдруг, от осознания того, что я сейчас стану свидетелем того, как он разобьётся в лепёшку, разразила паника.

– Эй! – заорала я. – Отойди оттуда!

На мою радость, он обернулся. Он слышит меня?! И, кажется, даже видит, потому что смотрит именно на меня.

– Ты кто такая? – прокричал мужчина в ответ.

Я подкралась ближе.

– Пожалуйста, не делай этого!

– Кто ты? – он напрягся, когда я подошла ещё ближе. – Стой на месте!

Послушно замерев, я подняла руки, показывая, что не опасна.

– Не прыгай, пожалуйста… живи…

– Я не могу!!! – вдруг заорал мужчина отчаянно. – Я всё проиграл! Всё, понимаешь?! Мне нечем платить!!!

– Деньги?! – удивилась я. – Это не повод, поверь мне! – надо же, только потеряв жизнь, понимаешь, что на самом деле было важным. – Как тебя зовут?

– Грэг, – сглотнув, ответил он.

Он не хочет прыгать. Иначе бы уже сделал это.

– Грэг, – вздохнула я. – Пожалуйста, отойди оттуда…

– Кто ты? Как тут оказалась?

– Шла мимо, – больше я не нашла, что придумать.

Не скажу же, что явилась по его Душу. Буквально причём. И почему он меня видит? Я Виктора не видела, только слышала. Хотя, у меня там и места было не много…

– Как тебя зовут? – от края он не отходил.

– Кали. Не прыгай, Грэг. Это не повод.

Потянулась долгая минута, мужчина стоял перед выбором.

– Ты побудешь со мной немного?

– Конечно! – обрадовалась я. – Сколько угодно!

Грэг, наконец, отошёл от своей гибели и приблизился ко мне.

– Кто ты, Кали? Выглядишь ты странно.

– Ты сейчас тоже, думаю, не в форме, – пошутила я.

Мокрый от пота, с красными глазами, щетиной и слипшимися волосами, Грэг, и правда, выглядел не очень. Но ничего, главное, что живой.

– Ты не уйдешь?

– Я же обещала.

– Обещала. А то я прыгну.

А вот это уже некрасиво с его стороны. Нет, чтоб поблагодарить, так он ещё и шантажирует.

Я подняла одну бровь:

– Шантаж?

– Да, – просто ответил он. – Пойдём?

Мы, в молчании, стали спускаться вниз по лестнице. А я всё это время размышляла над тем, как на мой поступок отреагирует Госпожа Смерть. Я должна была привести Душу Грэга к ней, а вместо этого спасла ему жизнь. Чёрт. Наверное, и общаться с ним я смогла по причине того, что он должен был умереть. Ведь я же слышала Виктора перед своей смертью. Вот только…

– Грэг? – он шёл спереди.

Мы, тем временем, уже вышли на улицу.

Мужчина обернулся:

– Что?

– Ты меня видишь, – прозвучало с утверждением.

– Конечно. Кали, ты наркоманка?

– Чего?! – изумилась я.

Да ещё спросил так просто, будто погоду узнал!

А Грэг пожал плечами:

– Моя сестра была наркоманкой, вы похожи. А ещё ты вопросы странные задаёшь. Куда идем?

Оглядевшись, я задумалась. Знать бы ещё, где мы. Если спрошу – только докажу его теорию по поводу наркоманки.

– Да всё равно, куда, – пожала я плечами, замечая, как люди оглядываются на моего собеседника.

Ха, да меня же больше никому не видно! Они точно думают, что Грэг больной. Но горе—самоубийца пока косых взглядов не заметил и порылся в карманах.

– У меня осталось немного, хватит на пару стаканчиков горючего. Тут кафе через дорогу, – он указал на здание напротив. – Пойдём?

Я закусила губу, думая, что ответить. Представляю, как Грэг будет выглядеть со стороны, когда мы сядем за столик. Он закажет выпивку на двоих и будет говорить со мной. И что вот мне делать? И почему он всё ещё меня видит?!

– Кали, ты уснула? Пойдём, – Грэг шагнул на дорогу.

Дальше события стали развиваться так стремительно, что я не успела среагировать. Заскрипели тормоза летевшей на нас машины, но водитель так и не смог её остановить. Автомобиль снёс Грэга с ног, тот отлетел в сторону кафе, на другую сторону улицы, и разбил головой витрину. А машина, пролетев сквозь меня, врезалась в дом, из которого мы только что вышли. Всюду слышались крики очевидцев, а я стояла, закрыв рот руками. Тело Грэга, истекая кровью, осталось лежать у кафе, а его Душа уже бежала ко мне.

– Кали, ты в порядке?!

Я сглотнула. Если бы могла – я бы точно сейчас плакала.

– Ты не в порядке, – тихо ответила я, указывая на труп.

Он обернулся и застыл.

– Я…

– Ты умер, Грэг…