Сказки темного города. Паутина 2. Мертвый волк

Когда за ним закрылась дверь, мадам Ралиса подошла к столу и нервно забарабанила по его крышке пальцами, едва слышно пробормотав себе под нос:

– Черт меня дернул в свое время попасть тебе на крючок, Хатэр, – затем посмотрела на нас с Мари и проговорила: – Пойдемте, отведу вас в комнату. Пока побудете там, а к вечеру я решу, как все лучше организовать.

Когда мы вышли из кабинета, я проговорила шепотом, видя, что и этой женщине все происходящее не нравится:

– Отпустите нас. Наши родители очень богаты. Я так вообще единственный ребенок и наследница. Вы представляете себе, сколько денег заплатит мой отец за то, что вы вернете меня ему в целости и сохранности!

Мадам Ралиса окинула меня насмешливым взглядом и ответила ровным тоном:

– Милая моя. Будь на месте Хатэра кто-то другой, я бы сделала так, как ты и говоришь. Но требует он, а значит следовать его требованию я обязана. Иметь в числе врагов младшего фон Самара в мои планы не входит. Деньги деньгами, а жизнь моя мне дороже.

Сказав это, она открыла дверь и впустила нас в красиво обставленную комнату, в которой витал едва уловимый запах розового масла.

– Но вы же понимаете, что сделать то, что он хочет, может и не получится! – воскликнула я. – Заинтересовать так, чтобы попасть в особняк мужчины, который, как я поняла, очень и очень недолюбливает ведьм. Это ж как надо его заинтересовать? Да я понятия не имею, как вообще мужчину привлечь, если он на тебя даже не смотрит! А если он захочет…? Бог мой, даже думать о таком не хочу! Отпустите, прошу вас!

– Так, не причитай! – махнула на меня рукой мадам Ралиса. – С тобой Ронмарк не сделает ничего, чего ты сама ему не разрешишь. Уж я-то знаю это.

– Откуда вы можете знать это? – возразила я.

– Милая моя, я знаю подноготную каждого приходящего сюда мужчины. Ты лучше переживай о том, как привлечь его внимание, а не о том, чего так боишься. Поскольку первое из ряда практически невоплотимого в жизнь. Я вообще не представляю себе, как провернуть все то, о чем просит Хатэрворд. Да и что потом…Ох, – она закрыла глаза и провела пальцами по переносице.

– Давайте расскажем этому Ронмарку, что задумал его брат, – я подошла к женщине и ухватила ее за руки. – Он в благодарность за такой наш поступок вернет меня и Мари родным. Да и вас не тронет.

Женщина так странно на меня посмотрела, затем отошла к окну. Обхватив себя руками, она с минуту молчала, затем повернулась ко мне и проговорила:

– Я в такой узел завязана с Хатэрвордом, что ты себе и не представляешь, милая. Не будь это так, меня бы и под страхом смерти не заставили бы идти на такое. Способствовать воровству у самого мертвого волка…Но у меня нет выбора. Как его нет и у тебя. Поэтому давай попытаемся сделать так, как он просит, а далее будем уповать на то, что он сдержит слово и гнев его брата-дьявола обрушится на его голову, а не на наши. Ты и твоя подружка вернетесь домой, а я буду вычеркнута из долговой книжки это чертового ведьмака, будь он неладен. Сделаешь – и домой, девочка. Домой, – она подошла ко мне и почти ласково тронула пальцами мою щеку, отчего я дернулась, словно ужаленная этим прикосновением.

Услышав эти слова, Мари хмыкнула, окинув презрительным взглядом мадам Ралису, но ничего не сказала, только подошла к кровати и устало опустилась на нее, закрыв глаза. Мадам Ралиса же посмотрела на меня пристальным взглядом и добавила полушепотом:

– И не вздумай выкинуть что-либо этакое. Враз пожалеешь об этом. Повоевать за внимание герцога фон Самара придется, конечно, и это дело не из простых. Но зато потом и с меня долг спишется, и вы минуете горьких последствий пребывания в лапах лиги наемников. Вы обе живы, Хатэр не продал вас мне, хотя вполне себе мог поступить так. Так что радуйтесь. Все остальное решаемо. Сейчас отдохните, а я пришлю к вам служанку. Она принесет вам поесть. А ближе к вечеру я позову тебя к себе. Нужно будет поговорить с девушкой, к которой ходит Ронмарк. Она уж точно расскажет много чего нужного нам.

Сказав это, она вышла за дверь и по скрежету ключа в замке я поняла, что она нас заперла.

– Стерва, – выругалась я и села подле Мари, которая, играя кончиками своих волос, отрешенно смотрела в потолок.

– Зря ты согласилась, – наконец произнесла она, переведя на меня взгляд. – Ты же понимаешь, что, если у тебя ничего не выйдет, то нас в итоге ждут стены этого ада? А если выйдет, то уже тебя лично будет ждать иной ад, в виде личности, носящей прозвище «мертвый волк». Отделаться от него будет не так просто, если он правда заинтересуется тобой, а ты у него в итоге стащишь что-то важное.

– Не труби в рог раньше времени, – отрезала строго я. – Нам главное сейчас не вляпаться во что похуже. А потом, это будет потом. Буду делать все, как скажет мадам Ралиса, а там посмотрим. Ты думаешь я прям безропотно все приняла? Черта с два. Я найду и то место, куда она тебя запроторит, запрятав от меня, и способ, как отсюда сбежать, прихватив и тебя. Главное, чтобы она поверила в то, что я на все согласна. А насчет того мужчины…может он окажется хорошим и в итоге я смогу попросить его о помощи. Сдается мне, что защита и благодарность этого мертвого волка будет понадежнее, чем обещание Хатэрворда в том, что потом все будет хорошо. Мне только понять нужно, что это за личность и выбрать удачный момент, чтобы рассказать ему все. Мертвый волк…кто он такой? – я перевела вопросительный взгляд на Мари.

– Тебе что, никогда не рассказывали о мальчике, который вырос с погибшей сущностью волка внутри? – Мари удивленно приподняла брови и села на кровати, обхватив колени.

– Нет, – нахмурилась я. – Мама с папой очень и очень не любят волков и все те сказки, которые о них рассказывают. Поэтому басни местного клана в свое время миновали мои уши.

– Басни? – хмыкнула Мари, окинув меня странным взглядом. – Это не басни, а правда. Эту историю мне мой учитель по истории рассказывал, ведь семья фон Самар, как ни крути, является одной из сторон, участвовавших в перемирии. Именно Захара, сестра Арахана фон Самара, стала женой наместника Дарана, который прекратил многолетнее противостояние между нашим ковеном и этим кланом. Много лет назад, чтобы спасти жизнь маленькому мальчику, поскольку он был опален огнем этого самого Дарана, владеющего магией уничтожения, одна из наших представительниц, Амариса Белламир, применила свою магию, но в результате ее вмешательства погиб его волк, ну или как это правильно говорить в их случае, я не знаю. Поначалу мальчик рос вполне себе обычным, пока не достиг юношеского возраста. Вот тут и началась в нем ломка в худшую сторону. Кутежи, игры в карты, охота на пленников, бесконечные какие-то разборки с обычными местными жителями герцогства, драки…в общем полный набор. Причем, во всем этот тогда еще совсем юный будущий герцог выбирал стезю жестокого разрешения ситуации. Если охотился на пленных, чем нередко промышляет их король, то жертва обязательно гибла, если ввязывался в драку, то заканчивалась она так же плачевно. Ну и все в том же духе. Когда дело дошло до дуэлей, которые запрещены среди лугару и которые именно он возродил, вот тут уже король обратился к его отцу, дабы тот принял меры. Тому не оставалось ничего другого, кроме как отправить своего наследника на войну в составе легиона, которым правил граф Варад, дядя этого самого Ронмарка. Личность тоже весьма и весьма незаурядная, как рассказывала мне моя мама. Вот он и взялся за своего племянника, просто в вены вливая ему дисциплину. Несколько лет так он был в рядах военных Варада, которые славились особой беспощадностью и, как поговаривают, именно благодаря им в итоге был взят принадлежащий фэйри остров, земли которого теперь поделили на куски между собой приближенные к королю лугару. Потом вернулся, когда отца уже не стало. Новый герцог фон Самар. Герцогство сразу в железную хватку взял, поскольку местные лорды за время болезни его отца распоясались донельзя. Мачеху сразу в ссылку за пределы своих земель и младшего брата туда же. Недовольных же лордов на виселицу. Некоторым, как говорят, лично головы снес этот мертвый волк. А еще, говорят, что он обычными волками управлять может. Они словно за вожака его принимаю, встреть он где их в лесу. Стаю вокруг себя собрать может, и словно простые собаки они подле него. Ну и самое страшное – вроде бы как призраков вызывать может. Мертвых лугару. Жуть в общем. Это все, что я знаю из истории, рассказанной мне моим учителем.

– И что такого ужасного ты мне сейчас рассказала? – я непонимающе уставилась на Мари. – Среди лугару каждый второй такой. Особенно, если не из простых фермеров он, а занимает высокое положение в обществе. Чтобы сохранять его, они в ежовых рукавицах всех всегда держат. Мертвый волк…что такого страшного в этом прозвище? Ну а то, что обычные волки его слушают, значит так магия распорядилась. Только и всего. А призраки…байки может.

– Ну, не знаю, – пожала плечами Мари. – Говорят, что любить он не способен, а кто не способен любить, тот не может быть достойным звания лугару. Волки ведь одни из самых великолепных представителей той волчьей любви, о которой легенды слагают.

– Легенды? – хмыкнула я. – И этот бордель, случайно, не в подтверждение такой любви здесь построен? Любви, – покачала головой.

– Так имеется ведь ввиду не только любовь между мужчиной и женщиной, а любовь вообще. К народу своему, государству, обществу, устоям и обычаям. Всему в совокупности.

– Ну, я так думаю, что именно этот мертвый волк и доказал свою любовь на поле боя в рядах тех, кто принес победу лугару над фэйри.

– Не знаю даже, что и сказать, – развела руками Мари.

– Понятно, в общем. Мне кажется, к статусу мертвого волка такое отношение потому, что такое явление слишком редкое среди живых, а когда ты чего-то не понимаешь, то с опаской смотришь на него. Во всем остальном он такой же, как и все прочие лугару. Разве что обращаться не может. Ну может россказни какие-то еще из легенд приплели и к нему. Вот и получилась искусственно взращенная дьявольская личность, – улыбнулась я беспечно больше для того, чтобы успокоить Мари, а в глубине души поежившись от понимания того, что в каждой легенде была доля правды и что за личность этот мертвый волк мне еще предстояло узнать.

– Может ты и права, – ответила Мари, вновь улегшись на кровать. – В любом случае, надеяться на то, что он поможет нам, не стоит. Лучше давай сделаем упор на побег. Ты со своей стороны начнешь разведывать, как это лучше сделать, я со своей. Не думаю, что эта змея Ралиса будет уж слишком рьяно охранять меня. Где-то явно будет брешь и я смогу выбраться. Это будет лучшим решением. Нечего нам, ведьмам, делать здесь.

– Ты права, – улыбнулась я и, склонившись, поцеловала Мари в лоб. – Все будет хорошо. Мы выберемся отсюда. Обещаю тебе.

Мари едва уловимо улыбнулась, затем отвернулась к стене, давая понять, что больше говорить не хочет. Я же какое-то время смотрела на нее, пытаясь сдержать слезы от понимания своей беспомощности в ситуации, сложившейся с ней, затем тоже подошла к еще одной кровати и, просто рухнув на нее, провалилась в крепкий сон.

Глава 4

– Мадмуазель Марисанта, встаем! – звонкий голос разбудил меня уже ближе к ночи.

Нехотя поднявшись на кровати, я бросила сонный взгляд на полненькую женщину невысокого роста, которая хлопотала подле столика, расставляя на нем тарелки с едой.

– Быстро, быстро, – командным тоном проворковала она, кивнув мне головой. – Мадам Ралиса приказала тебе прийти к ней через полчаса, а ты не только ничего не ела, а еще даже и не купалась. Быстро в ванную, – махнула на приоткрытую дверь в смежное помещение. – Воду тебе нагрела и все принадлежности приготовила. Платье тоже, – кивнула на красивый отделанный золотом наряд, который лежал на кровати, на которой должна была спать Мари.

– А где моя подруга? – воскликнула я, вскочив на ноги.

– Девушка уехала не более пары часов назад. Ты так сладко спала, что она решила не будить тебя, – улыбнулась женщина. – Ну что ты ресницами хлопаешь? Быстро в ванную!

Она подошла ко мне и просто силком втолкнула в помещение, где вкусно пахло розовым маслом и ванилью. Затем помогла мне стащить с себя тяжелое бархатное платье, которое было настолько грязным, что женщина скривилась и сразу же швырнула его на пол, как ненужную тряпку. Когда я забралась в ванную, в которой плавали лепестки роз, она прочирикала, явно увидев то, с каким недоумением я взяла в руки плавающий бутон:

– Красота должна купаться в красоте. Мадам Ралиса сказала, что ты особенная девочка. А особенные девочки нуждаются в особом уходе. Чтобы кожа была словно бархат, волосы как шелк. Чтобы ни один мужчина не мог устоять и возвращался к этой красоте, принося все больше и больше денег ее обладательнице, – сказав это, она залилась звонким смехом.

– Я не особенная девочка, – мне стало так противно от ее смеха, что я зло оборвала ее. – И вообще не девочка мадам Ралисы. У меня с ней иного рода дела.

– Конечно-конечно, птичка ты наша, – усмехнулась женщина. – Все так и есть. Не бери в голову мои слова. А теперь вылезай из ванной и вперед ужинать, – смыв мыло с моих волос, скомандовала она.

Когда я подсела к столу, женщина встала позади меня и уже в полном молчании высушила полотенцем мои волосы. Когда же я отставила в сторону пустую тарелку, она поднесла мне платье и помогла надеть его. Платье было настолько же красивым, насколько и откровенным. Я даже замерла от ужаса, наблюдая за тем, как женщина шнурует корсет, в котором дышать было практически невозможно.

– Это форменное платье тех девочек, которые прислуживают господам в карточном зале, – нарушила тишину женщина. – Цвет белый – знак того, что ты не занимаешься здесь тем, чем занимаются остальные, а это значит, что тебя нельзя тискать, шлепать, щипать, сажать к себе на колени, целовать и лапать. Ты просто здесь прислуживаешь и не более того.

– В этом прислуживаю? – с недоверием переспросила я, вытянув вперед ногу, которая тотчас же вынырнула из высоченного разреза, представ во всей красе. – Да это же платье шлюхи из шлюх! – провела ладонью по сверхоткровенному декольте.

– Ну, моя милая, это развлекательное заведение высшего уровня. Здесь все должны быть усладой для глаз. Даже те, кто просто разносит вино или же наблюдает за игрой. Не смотри на меня так, – замахала руками. – Мадам Ралиса сама все тебе расскажет. А сейчас давай, быстро волосы и пару штрихов на лицо, чтобы картинка была полная.

Сказав это, она усадила меня к большому зеркалу и начала колдовать сначала над прической, затем над макияжем. Когда же приклеила, как последний штрих, мушку над губой, то с довольным видом уперла руки в бока, проговорив при этом:

– Да, что не говори, а ведьмы больше всех подходят на роль куртизанок.

– Ну спасибо! – воскликнула я, бросив на нее обиженный взгляд.

– Да не в обиду это говорю, отнюдь, – хмыкнула она, окинув меня взглядом. – Просто в вас есть какая-то особая чертовщинка, которую так любят мужчины. Этакие зеленоглазые бестии. Ты посмотри только на себя, – она склонилась ко мне и кивнула на отражение в зеркале. – Бровь приподними, губы чуть надуй, глаза сощурь, а потом прикуси губку, тряхни своими медными локонами и все, волк лижет твои руки. Ох, жаль, что ты не наша девочка, Марисанта, разбогатели бы мы на тебе еще больше, ох разбогатели бы. Может подумаешь над этим? Ведьм у нас раз, два и обчелся, а наши волки любят вас. Ладно, шучу, – засмеялась, увидев, что я злобно нахмурила брови, едва сдерживаясь, чтобы не высказать все, что думаю насчет всего этого. – Пойдем, а то мадам Ралиса выговаривать будет, что я так долго красоту твою ваяю.

Она направилась к выходу, я же последовала следом за ней, моля высшие силы о том, чтобы как-то пережить этот позор без последствий и как можно быстрей выбраться из этого страшного места. Когда мы миновали коридор и подошли к кабинету мадам Ралисы, женщина подмигнула мне и открыла дверь, впуская внутрь. Переступив порог, я растерянно остановилась, увидев в помещении красивую молодую женщину, за спиной у которой переливались невероятной красоты крылья. Фэйри. Оххх, какими судьбами ее занесло в эту колыбель разврата, можно было только догадываться. Когда дверь за моей спиной захлопнулась, фэйри загасила сигаретку и, бросив мимолетный взгляд на сидящую за столом мадам Ралису, медленно подошла ко мне. Обойдя кругом, она, прищурив свои великолепные изумрудные глаза, провела пальцами по локону моих волос, затем по коже предплечья и проговорила мягким бархатным голосом, обращаясь к мадам Ралисе:

– Недурна. Ох как недурна. Только…

– Что только? – враз недовольно процедила сквозь зубы та.

– Ведьма, – повела фэйри бровью и отошла к окну, затем сев на подоконник.

– Ну, это не спрячешь, Лия. Так что могла и не говорить. Лучше скажи, как ей подать себя так, чтобы он обратил на нее внимание.

Фэйри изогнула бровь, затем спросила ехидно:

– А зачем мне, чтобы он обращал на нее внимание? Благодаря тому, что герцог фон Самар является моим клиентом, я освобождена от обязанности ублажать кого-то еще. Зачем мне своими собственными руками ваять соперницу? – нахмурила брови и посмотрела с вызовом на мадам Ралису.

Глаза той сразу потемнели, и она гаркнула:

– Затем, что так приказала тебе я. Или ты забыла, откуда я тебя вытащила? Если забыла, так могу помочь вспомнить и вернуть тебя туда обратно! А если думаешь, что фон Самар тебя защитит, то глубоко ошибаешься. К шлюхам у него особое, равнодушное, – она сделала акцент на этом слове, – отношение. Пока ты ему не надоела, ты на особом счету, а как только он переключит внимание на кого еще – слетишь с пьедестала на раз и два. А он переключит. Не на эту, – кивнула на меня, – так еще на какую другую. В твоих интересах, моя дорогая, быть в фаворе прежде всего у меня, а не у фон Самара. Так что оставь свой этот тон королевы и говори, когда я у тебя что-то спрашиваю!

Фэйри враз присмирела и уже более покладистым голосом проворковала:

– Не знаю даже, что и сказать, – она вновь подошла ко мне и, скрестив руки, окинула с головы до ног изучающим взглядом. – Ну, начну с того, что он не любит высокомерия, наигранности, жеманства. Всего, чем славятся эти аристократки чертовы. Поэтому, нужно быть по максимуму собой. Что думаешь, то и говоришь. Хочешь смеяться – смеешься. Обижаться? Пожалуйста. На него это не действует, но тем не менее. Нужно быть живой, понимаешь? – спросила у меня, и я лишь кивнула ей в ответ. – Еще он любит, когда женщина живет не только побрякушками и нарядами, а еще и сама кое-что из себя представляет. Вот я, например, увлекаюсь астрономией. Много читаю и знаю, о чем с ним поговорить в те минуты, когда мой рот не занят его членом, – сказала и рассмеялась, едва только я скривилась, услышав эту реплику. – Не бери в голову. Это я так, чтобы позлить тебя, – легонько стукнула меня по плечу ладонью. – Вот что тебе интересно? Чем ты увлекаешься? Не знаю, правда, какие темы могут быть общими у столь молоденького создания с таким, как Ронмарк, но, тем не менее.

Подумав, я проговорила:

– Увлекаюсь лошадьми. Скачками. Картами, – добавила неуверенно, зная, что за такое в нашем обществе меня бы заплевали, но Тириз любила играть и сама, и меня учила. – Читаю много, но в основном это история или стихи. Еще стрелять люблю. На охоту отец часто брал меня дома. Я ведь одна у него, поэтому мне перепадали и такие, исключительно мужские развлечения. Вот, собственно, и все, – растерянно развела руками.

– Недурно, – присвистнула фэйри, рассмеявшись и посмотрев на мадам Ралису. – Кони, карты, стрельба, охота. Прям настоящая падшая леди. Интересно, норова в тебе сколько? – она рассмеялась и сощурила глаза. – Если ты соответствуешь тому, что тебе нравится, то вполне может быть и советовать тебе ничего не придется. Ронмарк не любит слащавых дур-девственниц, которые хлопают ресничками, испуганно глядя на мужчину, словно на какое-то божество. Его может заинтересовать только дерзкая, смелая красавица, не отводящая взгляд даже в тот момент, когда кажется, что все, секунда – и он тебя удавит за неповиновение. Такая ты? – закусила губку и склонила голову, наблюдая за мной.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Мне трудно судить о себе.

– Ну да ладно, по глазам видно, что к кротким овечкам ты не относишься, – усмехнулась она. – Это все хорошо, но она ведьма, Ралиса, она ведьма! – протянула и повернулась к столу. – А он их на дух не переносит. Так что какой бы она идеальной не была, Ронмарк на нее даже не взглянет. Мало того, вот ты нарядила ее в платье для служанок, а ты забыла, что карточный стол, за которым он играет всегда, запрещено обслуживать ведьмам? Или что-то изменилось, и я об этом не знаю? – она присела на край стола и с интересом посмотрела на мадам Ралису.

– Ничего не изменилось, – нехотя ответила она. – Но мне нужно, чтобы она не просто так попалась ему на глаза и как-то это все вошло в нужную мне колею.

Фэйри выдохнула протяжно, затем скрестила руки на груди и, подумав, проговорила:

– Так посади ее за рояль. Пусть играет. Играть умеешь? – кивнула мне.

– Умею, – пожала я плечами.

– Идеально?

– Ну да, – растерянно ответила я, уже даже сомневаясь в этом.

– Поешь?

– Пою, – ответила я.

– Вот тебе и решение, – улыбнулась фэйри, подмигнув Ралисе. – Ронмарк любит музыку и красивое пение. Она девочка новая, трудно будет не обратить на нее внимание. А дальше уже потом будем думать.

– Хорошо, так и сделаем, – проговорила мадам Ралиса, вставая из-за стола. – Пойду отдам распоряжение, а вы тут поболтайте немного. Может что-то еще ей расскажешь.

С этими словами она направилась к выходу. Когда дверь за ней закрылась, фэйри вдруг посерьезнела и спросила:

– На кой черт она хочет подложить тебя под него?

– Мне не велено это обсуждать, – нехотя ответила я.

– Если во что втягивает нехорошее, лучше беги отсюда, детка, – покачала головой фэйри. – Такого, как Ронмарк фон Самар, не проведешь. Он за версту чует даже малейший подвох. Мне даже кажется иногда, что волк не умер в нем, а сплелся в одно целое с его человеческой стороной, настолько это проницательный и умный мужчина. Таких по пальцам пересчитать можно. Не думаю, конечно, что Ралиса настолько глупа, чтобы вытворить нечто этакое. Но все равно. Если вдруг что нехорошее замыслили, лучше беги, не то потом поздно будет.

– Ничего плохого никто сделать не хочет, – как можно более спокойным тоном ответила я, в ужасе пытаясь сочинить что-то более-менее правдоподобное. – Просто мы договорились с мадам Ралисой о том, что, если она хорошо пристроит меня в вашем клане, я хорошо вознагражу ее, когда крепко встану на ноги подле своего покровителя. Она предложила попробовать мне обратить на себя внимание герцога. Он же один из самых богатых и влиятельных личностей в клане. Почему бы и нет? Только и всего.

– На содержание значит хочешь уйти? – сощурила глаза фэйри. – Умно. Если девственница, то может и выгорит дело. Он шлюху, меж ног которой побывал батальон, никогда не выведет в статус постоянной любовницы. Есть только проблемка. Постоянная любовница у него уже есть.

– Ну и что, – пожала я плечами. – Любовница – не жена. Сегодня есть, а завтра нет, – с умным видом процитировала я слова своей теки и повела бровью.

Фэйри всего мгновение смотрела на меня молча, затем расхохоталась, проговорив при этом:

– Ты мне нравишься, детка! Теперь у меня прям свой интерес разыгрался во всем этом. Подвинуть с пьедестала волчицу, а на ее место поставить ведьму? Задачка еще та, но почему бы не попробовать? Все разбавлю рутину эту жизненную. Ладно, что хочешь знать о нем? Расскажу все по максимуму. Ничего не утаю.

– Не знаю даже, – нахмурила я лоб. – Почему он не женат?

– Ну, на этот вопрос даже я не знаю, что ответить. Сама в свое время задавалась им. Может не зацепил его еще никто так, чтобы дело дошло до алтаря, а может…да кто его знает. К нему все с опаской относятся. Папаши, мамаши невест на выданье – это из разряда и хочется, и колется. Самар до жути богатое герцогство, стать герцогиней – это как манна небесная в отношении денег и положения в обществе, я уже молчу про двор короля, ведь наш молодой венценосец просто души не чает в Ронмарке. Молод, зелен, а тут вдруг такой властный подданный – пример еще тот для того, кто только учится держать в узде клан. В общем, денег хотят все, а в плане зятя с прозвищем «мертвый волк», вот тут и загвоздка. Нет, если он выберет, то любую отдадут за него, но мне кажется, что его тяготит это все. Он хочет, чтобы в нем видели не мертвого волка, некую легендарную придуманную жестокую личность, а того, кто он есть на самом деле. А кто он есть на самом деле? Никто сказать не может толком. Мне кажется, он и сам себя не знает настолько хорошо, чтобы не слушать у себя за спиной шепот тех, кто его боится. Как-то так, – развела она руками и замолчала.

– Ясно, -протянула я, понимая, что мне абсолютно ничего не ясно и что будет дальше – покрыто мраком. – А почему ведьм так ненавидит? – зыркнула из-подо лба на фэйри, которая снова закурила сигаретку и выдохнула густой клубок дыма из носа.

– Ну, не ненавидит, – уточнила она. – А недолюбливает. Или же презирает. Всех нюансов не знаю. Обмолвился он как-то был, что это из-за мачехи его. Но я углубляться в эту историю не стала. Мне оно не надо. Хотя, странно, если честно. В нашем клане до сих пор сказки рассказывают о нетленной красавице-жене Арахана фон Самара, который не вернул ее телу дух волка, так и похоронив в человеческом облике только потому, что не смог убить ведьму, Амарису Белламир, в теле которой и обрел свою новую жизнь этот дух. Арахан и Амариса, вопреки всем законам магий лугару и самих ведьм, в итоге сплели свои жизни в одну, подарив этому клану легендарную сказку о том, как любовь умеет творить чудеса, умиротворяя жестокое, вплетая в него прекрасное.

– Если они так любили друг друга, почему тогда сын Арахана, этот Ронмарк, так не приемлет ведьм?

– Не знаю. Сказок много рассказывают, но их вряд ли стоит принимать за чистую монету, – изогнула брови фэйри. – Если кто и может ответить на этот вопрос, так это или сам Рон, или же Амариса. Живет она, кстати, на купленных Араханом у графа Варада землях. Пара дней езды от столицы. Так что, если уж очень интересно станет, можешь к ней съездить. Она, как говорят, очень хорошая. Не чета ни пасынку, ни своему собственному сыну, который демон еще тот вырос. Учился в лучшей академии для темных на континенте, а когда вернулся сюда, то в шайку наемников подался. Не шайка, конечно, а целый старинный легион несущих смерть, но все же. Отец в гробу переворачивается, ей богу, видя с небес то, кем стал младший сын. Один – мертвый волк, второй – несущий смерть. Семейка еще та. Так что ты сто раз подумай, нужно ли тебе все это. Такой, как Ронмарк, если проникнется к тебе, оххх, потом и захочешь – не отвяжешься.

– Буду иметь ввиду, – натянуто проговорила я, а затем, подумав, спросила: – Отсюда девушка одна вышла пару часов назад. Не знаешь, куда ее мадам Ралиса отправила?

– Это та, с которой тебя с корабля пираты наши сняли? – прищурила глаза фэйри и мне стало понятно, что россказни мадам Ралисы уже вовсю гуляют по борделю.

– Да, она самая.

– Не знаю, – пожала плечами фэйри. – Может продала кому. Видела только, что ее в экипаж посадили и все.

– Ладно, и на том спасибо, – улыбнулась я как можно более беспечно.

– Да, и еще, – помедлив, проговорила фэйри. – Не знаю, как воспримет тебя Ронмарк и получится ли вообще у тебя что-то из того, что ты хочешь, но мой тебе совет – посмотри, посмотри, а потом лучше переключи свое внимание на кого-то из других посетителей этого заведения. Здесь очень много достойных личностей. Может не таких богатых, как фон Самар, но деньги ведь не все, девочка. Говорю тебе не потому, что не хочу, якобы, чтобы ты меня подвинула, нет. Просто ты такой еще ребенок, а в свете того, кто ты, как бы он не сломал тебя и не погасил этот свет веры в твоих глаза. Потому что, если он погаснет, зажечь его ох как будет трудно, Марисанта. И, если нужна будет помощь, – она перешла на едва слышимый шепот, подойдя ко мне ближе, – ты только скажи мне, я помогу. Лапы Ралисы может и цепки, но не вездесущи. Если тебя сюда продали, это не значит, что отсюда выхода нет. Не место тебе здесь, девочка, ох, не место, ровно как и подле Ронмарка.

Когда она замолчала, я настороженно окинула ее взглядом, поскольку вот вроде бы и услышала то, что мне нужно было, но что-то в сверкающих недобрым светом глазах этой красавицы явно настораживало. Тряхнув волосами, я отмахнулась от дурных мыслей и лишь с благодарностью кивнула. В этот момент в кабинет вернулась мадам Ралиса. Хлопнув в ладоши, она проговорила:

– Лия, быстро в зал. Ронмарк уже там. А ты иди за мной. Через пять минут наша музыкантша встанет из-за рояля, и ты займешь ее место.

Фэйри быстро выбежала в коридор, я же направилась следом за мадам Ралисой. Когда мы подошли к огромным дверям, сквозь причудливые стекла которых были видны силуэты мужчин и женщин, мадам Ралиса ухватила меня за руку и, сдавив, проговорила тихо:

– Не вздумай меня подвести, девочка. Мне нужно выйти из статуса должницы Хатэрворда, и я сделаю все, чтобы этого добиться. Надо будет – удавлю твою Мари и глазом не моргну. Так что прежде чем искать тут помощи, лучше тысячу раз подумай, поняла?

– Поняла, – огрызнулась я, выдернув свою руку из ее цепкой хватки. – Хватит меня запугивать. Надоело уже. Лучше помогайте. Ведите, показывайте своего мертвого волка.

Мадам Ралиса сразу же улыбнулась и пропустила меня внутрь огромного зала, пропитанного терпким запахом табака, каких-то заморских пряностей и сладковатых духов. Подведя меня к огромному растению, которое стояло в дальнем углу подле самого рояля, она кивнула на столик около огромного окна.

– Ронмарк сидит спиной к нам. Напротив него Лия. Потом рассмотришь его. А сейчас играй, – подтолкнула меня к музыкальному инструменту, из-за которого встала красивая молоденькая девушка. – Играй так, словно это твоя последняя мелодия, девочка.

– Почему словно? В свете всего происходящего так оно и есть, – буркнула я себе под нос и села на округлый стульчик.

Рояль. Скорее недруг, чем друг. Прихоть больше мамина, нежели отца, однако выполнила я ее не отлично, заучив на зубок едва ли не все мелодии, которые были в моде в нашем ковене. Посмотрев на черно-белое полотно, я на мгновение сжала трясущиеся пальцы в кулаки, пытаясь сохранить самообладание и собраться с духом. Бросив беглый взгляд на заветный столик, увидела, как напряженно наблюдает за мной фэйри Лия. Когда ее взгляд встретился с моим, она приободряюще улыбнулась, и я опустила свои пальцы на клавиши, на мгновение закрыв глаза, как то часто проделывала, зубря мелодию по настоянию мамы. Мелодия полилась чисто, непринужденно, идеально. Инструмент словно и ждал все это время меня, настолько свободно я чувствовала себя, пробегая пальцами по его рождающей прекрасное дорожке. Только вот каждая нота словно вводила меня в транс ужаса и безысходности, словно прогоняя тот ступор, который держал меня все это время в относительном спокойствии. Беда..беда..беда…словно пел рояль, несмотря на довольно-таки легкую мелодию.