Югория

Югория

Разоблачение волшебства

Глава 1. Волшебное место

В голове не укладывалось, как я попала в такую нелепую ситуацию?! Я придерживала дверную ручку и представляла, как, извиняясь, поскорее выбегу отсюда. Но тут до меня долетел обрывок разговора, который заставил передумать:

– Ты должен поехать! Югория изменит твою жизнь! Волшебное место! – настаивал мужской голос, показавшийся мне знакомым.

– Ты с ума сошел! Это секта! Тебе промыли мозги! – отвечал голос помоложе.

Прислонившись лбом к двери, я попыталась разглядеть говоривших людей через щель в дверном проеме. «Похоже, тут пахнет сенсацией!» – подумала я. Запах в помещении действительно был специфическим, но даже в экстремальных условиях журналистское чутье меня не подводило. Подумать только, а ведь этот день начинался как обычно и не предвещал ничего интересного!

Утром я стояла на парковке редакции, ожидая такси. Голые ветки деревьев качались на ветру, словно дрожа от холода. Я тоже подняла воротник, чтобы скрыться от ветра. Мелкий дождь моросил, оставляя темные крапинки на твидовом пальто. Настроение было мрачным. Конец октября – то самое время, когда осень вяло перетекает в зиму. В топе серые тучи, мокрый асфальт и мысли о затяжной зимней хандре.

К обочине подъехала машина с нужным номером. Я поспешила сесть в нее.

– В филармонию, пожалуйста!

Автомобиль тронулся с места. За окном мелькали сталинки, с торжественными колоннами и лепниной. Я все детство прожила в одной из них, и за 25 лет эти дома ничуть не изменились. В центре города их было много. Я собрала волосы в хвост. Из прически выпало несколько непослушных темно-русых прядей. Я настойчиво заправила их за ухо и, достав телефон из сумочки, еще раз перечитала пресс-релиз.

Такси подъехало к зданию филармонии – современному стеклянному объекту бионической формы. В эти дни там проходил бизнес-форум, на котором собрались самые влиятельные деятели бизнеса, культуры и политики региона. Это мероприятие – ежегодный слет успешности, где люди хвастаются своими достижениями и заводят нужные знакомства.

Я запахнула полы пальто покрепче, и, попрощавшись с водителем и теплым, пахшим кожей салоном, выскочила на мокрую улицу. У стеклянной крутящейся двери на входе попросили документы.

– Мария Баринова, журнал «Новосити», – представилась я охраннику.

Он сделал отметку в списках и пропустил. Со знанием местности я пошла в гардероб. Дело в том, что я часто тут бываю – один из плюсов работы в СМИ – всегда попадаешь на премьеры культурной жизни города.

Оставив верхнюю одежду, я пошла по просторному холлу, устеленному красной дорожкой, к дверям большого зала. Внутри уже шло выступление.

Полным уверенности голосом, жонглируя терминами и цифрами, один из известных бизнесменов описывал стратегию достижения успеха. Его молодость, успешность и природное обаяние придавали ему привлекательности и вызывали расположение аудитории. Это подтвердилось восторженными аплодисментами зала, в котором женщин собралось значительно больше, чем мужчин. «Охотницы на мужей со всего королевства съехались…» – подумала я, оглядываясь вокруг.

Наступило время обеденного перерыва. Все, кто сидел в зале, хлынули из него, как река во время половодья – переполняя другие помещения бурлящим гулом голосов и постукиванием каблуков.

Я планировала заглянуть в туалет, но уже в пути поняла, что очереди не избежать – архитекторы помпезного здания продумали все, кроме того, чтобы создать в нем нужное количество уборных.

Я встала в длинный ряд из женщин. Ожидание было долгим и томительным. Мое терпение закончилось раньше, чем очередь сколько-нибудь продвинулась, и в голове созрел новый план: в мужской туалет очереди не было, и давненько никто туда не входил.

«Ну, какая разница», – подумала я, и, перешагнув условные правила приличия, вошла в дверь с буквой «М».

Именно здесь, в кабинке мужского туалета, меня и застал тот неожиданный судьбоносный диалог.

Входная дверь хлопнула, и в помещении зазвучали громкие мужские голоса. Они о чем-то напряженно спорили.

Голоса показались знакомыми. От мысли, что я встречу за дверью двух знакомых мужчин, заставших меня в мужском туалете, я мгновенно затаилась.

Чтобы меня не вычислили, я встала ногами на сиденье унитаза. Пластик обиженно заскрипел, но, к счастью, выдержал вес.

Тем временем, диалог становился все более интригующим:

– Я сказал, не поеду! Это мое последнее слово!

– Артур, не будь дураком! Я же хочу для тебя лучшего! Помнишь, Ивана Петровича избрали губернатором после того, как он побывал в Югории. Вся правительственная верхушка прошла этот путь…

«Похоже, тут пахнет сенсацией!» – подумала я. Надо сказать, запах в помещении действительно был специфическим.

– Нет, ты просто не хочешь видеть правду! Раньше я тоже не видел, а сейчас словно прозрел… Моя жизнь кардинально изменилась. Хочу – делаю – получаю!

– Пап, ну чего ты заладил…

– Мы же договаривались… – наставительно ответил мужчина, – на работе я для тебя Роман Дмитриевич!

«Роман Дмитриевич! – Наконец-то я вспомнила голос, который слышала каждую неделю на правительственных совещаниях. – Это же мэр! И сын у него – Артур, точно, все сходится!».

Спустя несколько минут мужчины вышли, настала тишина. Я воспользовалась моментом и покинула мужской туалет.

Но мысли об услышанном не покинули мою голову. «Интересно, что такое Югория?» Я достала телефон и вбила в поиск незнакомое слово. Нашлась пара компаний с подобным названием, но все это не складывалось с услышанным, и только копились вопросы. А как найти ответы на свои вопросы, знает любой журналист. Я выловила взглядом мэра и уверенным шагом направилась к нему. Чиновник стоял в окружении других журналистов. Пробравшись в толпу, я достала диктофон и дождалась возможности задать свой вопрос.

– Роман Дмитриевич, почему город ежегодно проводит это мероприятие? – спрашивали про бизнес-форум.

– Это отличная возможность поделиться знаниями в бизнес-среде, обменяться опытом. Мы гордимся успехами региона и поддерживаем предпринимательство, – формально и с масленой улыбкой вещал мэр.

– Скажите, что такое Югория?

Политик резко изменился в лице и с беспокойством посмотрел в толпу, выискивая, кто задал вопрос.

– Не знаю о чем вы. Извините, время пресс-конференции окончено! – выпалил мэр и спешно скрылся за дверью, ведущей в большой зал филармонии.

Я была озадачена. «Интересная реакция… Мэр скрывает свою причастность. Югория – что-то незаконное?» У меня тут же появилось желание докопаться до правды. Тайна требовала разоблачения. Как ищейка, почуявшая запах добычи, я получила толчок и не могла остановиться.

Я всегда была неравнодушна к расследовательской журналистике. А в журнале писала заметки, репортажи с праздников и слащавые интервью. Это не то, чем изначально я хотела заниматься в профессии. Моими идеалами были журналисты, раскрывающие преступные синдикаты, расследующие несправедливые и коррупционные схемы. Я выросла под впечатлением от судьбы Политковской и передач Пиманова. Мечтала быть таким журналистом. И кажется, именно сейчас ко мне в руки попала подходящая тема для грандиозного материала!

Я быстренько собрала информацию о форуме для завтрашнего выпуска и отправилась в редакцию готовить статью. Меня тревожил только один вопрос: как разузнать о таинственном месте, если единственный мой источник все скрывает? Но, как говорится, когда журналиста выставляют за дверь, он залезает через окно.

Вечером того же дня, вернувшись домой, в свою маленькую уютную квартирку в новом районе города, я включила телевизор. Я всегда так делала. С ним казалось, что в квартире я не одна. Порой тоскливо, когда дома никто не ждет, а он, как верный друг, готов поболтать, и, надо сказать, всегда встречает меня интересными историями. У него даже есть имя – Гоша. Общаться с ним все лучше, чем разговаривать с самой собой.

– Что у тебя нового? – спросила я квадратного друга, нажимая кнопку пульта.

– Скандалы, интриги, расследования…

– О, у меня тоже! – ответила я и переключила на другой канал.

– Любопытство не грех, Гарри, но надо быть немного терпеливее, – вещал седовласый мужик с экрана.

– Вот не надо нравоучений, пожалуйста! – Я снова нажала кнопку.

Зазвонил телефон. «Мама» – высветилось на дисплее. Помедлив в размышлениях, стоит ли брать трубку, я все же ответила.

– Привет. Как дела? – послышался на том конце громкий женский голос.

– Чего надо, мам? – раздраженно спросила я.

– Что, я не могу поинтересоваться как дела у дочери?

– Все хорошо.

– Ну и отлично! А скажи мне, как ты готовишь тот салат, с грейпфрутом?

«Вот зачем она на самом деле звонила…» – дошло до меня. Я достала книгу с рецептами и продиктовала нужный. На этом наш диалог был окончен, и я со злостью швырнула телефон на диван.

С детства я чувствовала, что за маминым интересом ко мне есть какое-то второе дно, какой-то подвох. И очень расстраивалась по этому поводу. Мама – сотрудница научно-исследовательского института, ученый с мировым именем. Она прославилась изучением поведения животных. Эта страсть к покорению природы, подчинению ее нуждам человечества, была ее двигателем во всех сферах. Даже дома она не могла остановиться и проводила эксперименты над тем, что там было – мужем и дочерью, исследуя наши поведенческие реакции.

Не выношу, когда кто-то манипулирует другими или скрывает свои истинные мотивы. Как оставаться в стороне, когда происходит нечто подобное?! Может, поэтому, история с Югорией меня так зацепила…

На фоне стресса от воспоминаний, я почувствовала острое желание съесть что-то. Открыла холодильник, достала кастрюлю и разогрела ужин. А после, села перед телевизором с тарелкой и сделала звук громче. Гоша успокаивающе вещал о новостях дня. Я отвлеклась и с интересом смотрела, уплетая макароны с сыром. Блок мировых новостей сменился сюжетами о местных событиях.

– Сегодня губернатор посетил открытие новой станции метро....

– Точно! Губернатор! Он тоже замешан в этой истории! – вспомнила вдруг я, чуть не опрокинув на себя тарелку. – Спасибо, Гоша!

Я зашла в интернет, чтобы добыть информацию о главе региона. Его биография была стандартной для политика. Карьерная лестница от районной администрации до городской привела его в губернаторы. Но нашелся период, ровно два года назад, перед самым избранием, когда шесть месяцев о нем ничего нигде не писали. И никаких официальных данных о его местонахождении не сохранилось. Эти странные полгода, после которых он тут же стал руководить правительством региона, выглядели подозрительными.

Я решила утром съездить и задать чиновнику пару вопросов. Остаток вечера же провела в изучении разных сектантских теорий.

Глава 2. Хочу – делаю – получаю

Утренний кофе – непременный ритуал, с которого начинается мой день. Я потягивала горячий напиток, сидя за высоким столом. Тусклый свет из окна освещал комнату. Я завтракала и одновременно составляла список вопросов. Надо сказать, азарт от раскрытия тайны бодрил сегодня гораздо лучше кофе.

Гоша по утрам рассказывал о звездах. Сегодня он советовал стрельцам внимательно переходить улицу и не общаться с незнакомцами… Я приняла к сведению.

Предстоял интересный, наполненный событиями день. Я оделась, собрала сумку и выдвинулась в центр.

Город встречал туманом серое пятничное утро. Я рассматривала улицы из окон такси. Очертания были еле узнаваемы, приходилось вглядываться, разбирая знакомые силуэты домов. Такая же пелена тайны пока висела и над моей статьей. Вскоре туман начал рассеиваться, освобождая улицы из своих влажных объятий. Нижние этажи зданий стало видно, а верхние, казалось, исчезают далеко в небе. Такси остановилось у здания правительства, в самом центре города. Серое монолитное строение выглядело неприветливо.

Я преодолела проходную, показав паспорт, и добралась до кабинета губернатора. Там путь преградила секретарша.

– Вам назначено? – уточнила она.

– У меня буквально пара вопросов.

– Все контакты через пресс-службу, – отправила меня куда подальше секретарь.

– А если я по личному делу?

– Ничем не могу помочь! Сегодня у Ивана Петровича весь день расписан!

– Я понимаю, но у меня особый случай… – не сдавалась я.

– Губернатор не принимает! – уже повышая голос, ответила секретарь.

– Я все равно никуда не уйду, пока не поговорю с ним! – решительно заявила я.

– Тогда выйдете в коридор – не мешайте работать! – обозлилась женщина.

Я демонстративно вышла и села рядом с кабинетом. «Когда-нибудь он все равно выйдет, и я его поймаю!»

Рядом на стуле сидел тучный мужчина. Он апатично смотрел в стену и держал в руках дипломат.

– Тоже к губернатору? – спросила я у незнакомца.

– Да, – ответил он, беспокоясь, что я его опережу.

– Тогда я буду за вами, – сказала я, и мужчина расслабился. – Давно ждете?

– Час примерно, – ответил он, вздыхая.

– Давно, – заключила я.

Повисло молчание. Самое время почитать. Я достала из сумочки книгу и открыла на нужной странице. Ждать я умела. И почему люди не любят ждать? Ведь в процессе можно сделать столько своих дел: почитать книгу, написать статью, спланировать свою жизнь на ближайшие пять лет. Я увлеченно листала страницы, двигаясь по детективному сюжету. Так прошло с полчаса. Мужчина все сидел неподвижно и смотрел в стену.

За дверью послышались голоса. Из приемной вышел губернатор с каким-то высоким мужчиной в дорогом костюме, и они направились в соседний кабинет.

Ожидавший мужичок быстро поднялся со своего места и последовал за ними со словами: «Иван Петрович, я хотел спросить про финансирование…» Чиновник оглянулся, оценил его взглядом, и с формулировкой: «Ожидайте, я сейчас занят», скрылся за дверью.

Полноватый мужичок какое-то время стоял посреди коридора, прижимая дипломат к животу, после чего вытер пот со лба, сел обратно на стул и поник.

– Вот, уже второй месяц так, жду-жду, а ответа нет! – жаловался он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Уже выиграли тендер, и бригада нанята, ждет указаний, а финансирование не поступает… Это же кому надо? Мне что ли? Это городу надо! Мы готовы строить объект! А они… бюрократия!

– А что строите? – отозвалась я. Мне стало жаль мужчину.

– Новый стадион по госпрограмме.

– А, помню, я о нем слышала, – вспомнила я доклад отдела спорта на одном из еженедельных правительственных совещаний.

– Да, и самое главное, губернатор, вроде, человек адекватный, и тут такое нарушение договоренностей… Какое тут «хочу-делаю-получаю»…

Я насторожилась. Такое сочетание слов я недавно уже слышала.

– Скажите, а что значит «хочу-делаю-получаю»?

– Да, это такая вральная теория, которой голову морочат…

– В Югории? – осторожно переспросила я.

– А, так вы в курсе. Ну, вы не верьте, что там так замечательно. Они просто людей обманывают – зомбируют, и те думают, что познали счастье. Летают в эйфории, пока не столкнуться с реальным миром, где их ждет разочарование и крушение всех планов…

Был я в этом санатории, мне обещали, что жизнь изменится, что я разбогатею и перейду на качественно новый уровень. Но богатеет только сама Югория, а точнее – семейка, которая всем заправляет. Почему, вы думаете, они держат свои действия в такой тайне? Потому что все обман и шарлатанство.

– Надо же… Так значит это санаторий? – уточнила я.

– Кто как называет: санаторий, ретрит-лагерь. Суть одна. И длится все это годами! Десятилетиями! Всю соль пострадавшие понимают уже после. Сам дурак – поверил в чудо, и стыдно другим рассказать. Засмеют.

– Вы можете дать мне комментарий для разоблачающей статьи?

– Ой, нет, меня не упоминайте! Мало мне проблем в жизни… – забеспокоился мужчина.

– Тогда, может, вы подскажете, к кому я могу обратиться? – не сдавалась я, понимая, что сама судьба привела этого человека ко мне в руки.

Мужчина подумал, и спустя минуту сказал:

– Вы знаете, я могу вам объяснить, как туда добраться, а вы уж там сами. Это же мой гражданский долг… Я же человек честный и порядочный… Когда такое творится… – отрывисто размышлял он вслух.

Я мысленно ликовала от свалившейся с неба удачи.

Мужчина открыл дипломат. Щелкнули застежки. Он достал из переполненного документами отдела чистый лист бумаги, а из кармана – ручку. И написал танцующим подчерком названия железнодорожных станций с комментариями. Далее, он вручил мне лист. Я поблагодарила его и собралась уходить.

– А вы ждать губернатора не будете? – удивился мужчина.

– Нет, я, пожалуй, займусь статьей! – ответила я, улыбнулась, и уверенным шагом направилась по коридору, предвкушая грандиозное разоблачение.

Я вернулась в редакцию и напрямую пошла в кабинет начальника. Думала, получить разрешение на такую серьезную статью будет сложно, но оказалось, что журнал заинтересован в подобного рода материале. «Скоро выборы, и разоблачение мэра-сектанта станет сенсацией», – одобрительно отметил главный редактор. Я вышла от руководства с подписанными бумагами и в приподнятом расположении духа.

– Чего такая довольная? – спросила Катя, коллега с невероятными амбициями и неуемным желанием подкалывать всех вокруг.

– Узнаешь в следующем номере, – ответила я, отбивая колкость.

– Ой, да больно надо… – проворчала Катя и вернулась к разглядыванию свежего лака на своих длинных ногтях.

По маршрутному листу, который передал мне мужчина (имя его так и осталось неизвестным), было понятно, что нужно добраться до конечной железнодорожной станции «поселок Горный», там взять билет в крайней левой кассе (это было отмечено восклицательным знаком) на ночной поезд до Холодного мыса, который ходит раз в неделю по пятницам. А там, пешком, следовать указателям.

Я посмотрела в календарь и рассчитала, что успею на поезд сегодня ночью. Сдав статьи в текущий выпуск журнала, я освободила свой график на неделю вперед. Затем, поспешно заехав домой за вещами, отправилась на вокзал.

«Подумать только! Сектанты, мошенничество и манипуляции людьми, и все это в двадцать первом веке, в самом центре страны! Как эти умные и успешные люди на такое попались? И кто за всем стоит?» – размышляла я, сидя в качающейся электричке.

За окнами мелькали городские многоэтажки спальных районов. Размышляя о своем путешествии, я не заметила, как задремала под мерный стук колес.

«Поселок Горный – конечная», – разбудил голос из динамиков. Я посмотрела в окно – уже стемнело, вокруг был лес, припорошенный первым снегом, и только редкие огоньки частных домов мелькали в темноте.

Глава 3. Странный поезд

Поселок Горный был небольшим населенным пунктом со старым обветшалым вокзальным зданием. Зеленая краска фасада облупилась, видимо, финансирование сюда давно не доходило. Население разительно отличалось от городского. В основном это были люди старше пятидесяти, неспешные и одетые кто во что, с тележками, баулами и клетчатыми сумками. Будто я проехала не двести километров, а двадцать лет на машине времени в начало нулевых…

Пассажиры разбредались в разные стороны, покидая перрон. Вскоре стало пусто. И тихо. Только лай собак периодически доносился из частного сектора. Стало жутковато – как ночью в лесу. Я вошла в здание вокзала. Маленькое помещение внутри оказалось еще меньше. Пахло известкой и старостью.

У стены были отгорожены два небольших окошечка с надписью «Касса». Я постучалась в левое окно и попросила билет на сегодняшний поезд до Холодного мыса.

Кассир – пожилая полная женщина в очках, занесла данные паспорта в старенький компьютер и распечатала билет.

– И еще один билет обратно, – попросила я.

– Что, сразу нельзя было сказать? – ответила женщина риторическим вопросом и недовольно взглянула на меня поверх очков. Обслюнявив палец, она загрузила еще один билет в принтер.

Прямоугольный лоснящийся клочок бумаги оказался у меня в руках. Пункт назначения – Холодный мыс. Звучало неприветливо.

Я открыла телефон и загрузила карту, в попытках высмотреть там этот населенный пункт. Но ничего не нашла. «Хм, наверно, местечко настолько малолюдное, что его даже нет на карте».

На билете были указаны путь и время отправления. Я села на деревянный потрепанный стул, открыла книгу и с удовольствием провела так пару часов в ожидании посадки.

Чтением я увлекалась с детства. Так классно открыть твердую обложку и провалиться в мир детективных историй, или в бурный роман, или в сказочную фантастику… Даже не знаю, сколько книг я прочла за свою жизнь. Как себе отказать в общении с автором? Спорить, делая отметки на страницах, соглашаться с ним, или нет, искать примеры в своей жизни… Мама говорит, что книги плохо на меня повлияли, и из-за них я стала занудой. Ну а я считаю, что литература обогатила мою жизнь и словарный запас.

За окном роились снежинки. «Снег тут, в горах, выпадает раньше», – подумалось вдруг.

В темноте за окном замелькали пучки света, и шум приближающегося поезда оторвал меня от мыслей о погоде. Гудок и пронизывающий шепот тормозов: «пшшшш», – словно позвал поезд. Никакого оповещения пассажиров по громкоговорителю не последовало. С пустынного вокзала на улицу поплелись сонные люди.

Я вышла на перрон и увидела, что поезд действительно прибыл на нужный путь. Сверилась с номером вагона – он был последним в составе, и подошла к дверям. Снежинки падали на руки, на билет, и тут же таяли, оставляя о себе на коже жгучие воспоминания. Проводник жестом пригласил пассажиров заходить в вагон. Я встроилась в молчаливую очередь из людей с сумками.

– Подскажите, а скоро отправление? – спросила я у работника поезда.

Проводник возмущенно приложил палец к губам, показывая, что нужно молчать.

Меня это немного удивило, но переспрашивать я не стала и вошла в вагон. По пути к моему плацкарту встречались такие же молчаливые пассажиры, которые, словно призраки, размещались на своих местах. Вагон был наполовину пуст.

Добравшись до своего места, я с облегчением скинула сумку на сиденье. Кроме меня в плацкарте никого не было. Ехать предстояло всю ночь. Я неспешно разложила вещи, расправила постель и легла, уютно устроившись с блокнотом. Записывать в него свои мысли было для меня традицией, моим способом общения с самой собой. В отсутствии друзей и близких, с которыми можно разделить свои переживания, это был отличный выход – выражать свои чувства на лист бумаги.

«Очень странный поезд, – размышляла я. – Почему никто ничего не говорит? Почему проводник все показывает жестами? И даже посадку не объявили по громкоговорителю. Надеюсь, я еду в правильном направлении». Сквозь свои размышления я услышала чей-то тихий шепот в соседнем плацкарте:

– Мам, я хочу есть.

– Тс-с-с… после шести мы не говорим, помнишь?

И дальше послышался звук раскрывающегося пакета. Видимо тот, кто хотел есть, смог осуществить задуманное.

«Забавно, кто-то после шести часов не ест, а эти не говорят. Это что, словесное голодание? Интересно, кто же там едет, в соседнем плацкарте…» – ухмыльнулась я и решила лечь спать – так быстрее пролетит время пути. Тем более, в тишине, под монотонный стук колес, сон так и наваливался.

***

Утро в поезде началось с резкого голоса в шипящих динамиках: «Уважаемые пассажиры, через полчаса наш состав прибудет на конечную станцию».

Я открыла глаза, поморщилась, и накрыла голову подушкой. Ненавижу просыпаться рано утром. Спустя несколько минут я все же собралась с духом, села, и вдруг вспомнила, что перед сном мне было очень интересно посмотреть на соседей за стенкой. Я заглянула туда и увидела утреннюю семейную трапезу. В ней участвовали отец и мать семейства средних лет и их дочь школьница.

На столе стоял завтрак. Девочка уплетала блинчики, запивая соком. Отец чистил мандаринку. По плацкарту разносился манящий цитрусовый запах. Состав слегка повернул, объезжая горный склон, и всходящее на горизонте солнце брызнуло через окно в движущийся поезд. Женщина достала телефон и начала снимать:

– Посмотрите, какая красота! – ловила она камерой захватывающие виды рассвета в горах. – Невероятно! А мы уже подъезжаем к дому, – повернула она камеру на свою семью. А дальше – на вагон. Тут в кадр, видимо, попала моя голова, выглядывающая из соседнего плацкарта.

– Доброе утро, – поприветствовала меня рыжеволосая женщина.

Я быстро втянулась в свой плацкарт. Через секунду взяла себя в руки, вышла в коридор вагона и уже официально предстала перед семьей в полный рост.

– Здравствуйте, – обратилась я к попутчикам, – похоже, вы местные. Подскажите, в какой гостинице можно остановиться на несколько дней?

– Привет. Я – Рада, – откликнулась женщина, – а тебя как зовут?

– Я тоже рада…

– Ты не поняла, Рада – мое имя, – рассмеялась женщина.

– Ой, как необычно, – смутилась я, – никогда раньше не встречала Рад. Я – Маша.

– Ты на группу или к кому-то в гости?

– Я по работе… – Не поняла я суть вопроса.

– На улице Сиреневой сдают комнаты, хозяйку зовут Любовь.

– А телефон ее дадите?

– В горах сотовая связь не ловит, так что, он не поможет, – предупредила Рада. —Единственное место, откуда проходят звонки – у горы за церковью. Оттуда звоним, если нужно связаться с городом.

– Как же вы без связи живете? – удивилась я.

– Просто замечательно, – с улыбкой ответила женщина, поправляя волосы.

Бьющие через окно солнечные лучи заскользили сквозь ее кудряшки, и волосы засветились, как нимб вокруг головы. Выглядело забавно.

Я поблагодарила попутчиков и направилась в соседний плацкарт. Села на место и решила написать пару строк в блокноте:

«Югория – таинственный санаторий, или же ретрит-лагерь, как модно сейчас называть. Десятилетиями сюда приезжают богатые и успешные люди. Они пропадают из глобального мира, а вернувшись, кардинально меняют свою жизнь. Что же это такое: секта, что вербует влиятельных адептов и захватывает мир, или новое учение по познанию себя? Мы это выясним».

Писать становилось все сложнее. Что-то настойчиво перегораживало поток света. Я подняла глаза и увидела молодого человека. Это был щуплый шатен в очках, с зализанными назад прядями, который, видимо, уже давненько стоял надо мной и выжидательно смотрел.

– Что вам нужно? – спросила я с вызовом. Не люблю, когда кто-то вторгается в мое личное пространство, тем более, без разрешения.

– Хочу сесть, – лаконично ответил человек.

– Так садитесь, – раздраженно отмахнулась я, – на свое место! Я-то тут причем?

– Это и есть мое место! – ответил парень возмущенно.

Я молча подняла руку, чтобы указать нахалу номер сиденья, заодно указав ему, как он неправ, и, многозначительно посмотрела на табличку. Цифры были незнакомые. Тут вдруг я поняла, что это действительно не мой плацкарт.

«О боже, как некрасиво получилось… вот бы закрыть глаза и исчезнуть», – подумалось мне. Я медленно моргнула, но покинуть неудачную реальность таким способом не вышло. Секунды позора тянулись как часы. Парень все еще стоял и смотрел на меня своими голубыми глазами. Тогда я резко соскочила с сиденья, прошептала «Извините» и удалилась из плацкарта.

Парень последовал за мной по коридору. «Что ему еще надо? Может, он маньяк… – думала я, прислушиваясь к звукам за спиной. – Где-то говорили, что маньякам нельзя смотреть в глаза и показывать страх…– судорожно вспоминала я, – или это про собак?» Ускоряя шаг, я миновала плацкарт со странной семьей и дошла до своего места. Тут я стремительно запрыгнула на нижнюю полку и укрылась одеялом с головой, словно это спасло бы от маньяка.

Спустя полминуты в темноте стало понятно, что так я ничего не увижу, поэтому я приподняла край одеяла и с опаской посмотрела наружу.

Парень снова стоял надо мной. Я даже вздрогнула, увидев его молчаливую фигуру у своей кровати.

– Не хочу вам мешать, но вы забыли, – протянул он блокнот.

– Ой! – не ожидала я. – Точно.

Я выпуталась из одеяла, поправила волосы и взяла блокнот в руки.

– Спасибо вам! – поблагодарила я парня.

– Можно на «ты», я не такой уж старый, – отметил он.

– Если честно, мне показалось, что ты маньяк… – призналась я. Как только я произнесла это вслух, поняла, насколько это абсурдно звучит, и сама рассмеялась.

Парень приподнял брови в удивлении и тоже улыбнулся. Он явно не думал произвести такое первое впечатление.

– Куда едешь? В санаторий? – попыталась я сгладить знакомство светским разговором.

– Нет. По личному делу, – сказал парень и присел на соседнее место. – Нужно помочь брату. А ты зачем?

– Пишу статью, – коротко ответила я.

– Интересно… – сказал парень и замолчал, снова уставившись на меня.

«Да что у него за любовь к чеховским паузам!» – думала я, не собираясь продолжать разговор. Не хотела распространяться о своих планах перед незнакомцем, пусть даже симпатичным.

Молчание стало неловким.

– Ну, я пойду, – попрощался молодой человек, поняв, что разговор не продолжится.

В этот момент поезд заехал в длинный туннель… Мгновенно стало темно, и зловещий гул наполнил вагоны. Уши заложило, и в этой кромешной темноте прозвучал гнусавый голос из динамиков: «Уважаемые пассажиры, мы прибываем на конечную станцию – Холодный мыс».

«Вот и приехали», – подумала я, и по телу пробежали неприятные мурашки.