Лесной царь

Утром Николай, несмотря на уговоры Хромоножки, уехал в город, а оттуда в Москву. Наташа очень удивилась его столь быстрому возвращению. Несколько дней он крепился, не рассказывал ей страшную историю. А потом не выдержал и поделился. Ближе Наташки у него никого не было. Он и любил ее и другом своим считал всегда. Но, рассказав, пожалел об этом. Жена слушала его с глазами полными слез и ужаса. Потом молча просидела весь вечера в спальне. На следующий день она вела себя, как обычно. И все же трещина между ними как будто стала еще больше. Николай ругал себя за то, что вывалил все на ее и без того хрупкую душу. У Николая стал созревать план. Он решил предложить Наташе взять ребенка из детского дома. Обдумывая свое предложение, он еще и ждал удобного случая для такого деликатного разговора. Самое главное, чтобы она в этом не усмотрела упрек. Он ведь это прежде всего ради нее собирался сделать. А что касается его, он их обоих или обеих любить всегда будет! Но разговор между ними состоялся совсем другой. Несколько дней походив с потухшим окончательно взглядом, Наташа, вернувшись с работы позднее обычного, подсела к столу, за которым сидел Николай. Он делал очередные наброски для своей книги. Она села и как-то по-новому посмотрела ему прямо в глаза. Взгляд у нее был в эти минуты тяжелый и плотный, проникнуть в него было абсолютно невозможно. И вот глядя именно такими глазами на Николая, она сказала, что детей она с ним иметь не хочет и, что им вообще лучше разойтись, хотя бы временно. Но Николай сразу почувствовал, что это произойдет навсегда. Он все понял, когда она сказала о детях. На следующий же день Николай, собрав свои только личные вещи, переехал временно к другу-художнику в его мастерскую. Он ни за что бы не согласился лишить Наташу привычного жилья. Время шло и подходило к новому учебному году. И тут вдруг Николай понял, что преподавать он теперь не в состоянии, нет сил вроде бы быть прежним. Он решил уйти из этого исключительно молодого душой места, шумного, многолюдного. Ему теперь хотелось больше тихой и молчаливой работы, хотелось больше думать и писать. Уволившись и вспомнив о своих навыках, полученных от деда, Николай решил зайти в старые мастерские по ремонту и обновлению мебели. Мимо них он часто проходил, когда переулками срезал путь до своего факультета. Все произошло очень быстро и неожиданно, коллектив ремонтников там страдал от нехватки рук. Правда, коллектив этот состоял всего из трех немолодых мужиков, уставших и неготовых к фантазии в работе. А молодежь, даже если и попадала сюда ненароком, не задерживалась. И так, работа нашлась. Очень быстро директор трех ремонтных контор, одной из которых была эта мастерская, понял, что получил настоящего мастера. Очень часто Николай теперь задерживался до позднего вечера, уходил последним. Периодически он оставался ночевать в мастерской. Своего дома ведь у него практически теперь не было, и никто его нигде не ждал.

От такой жизни Николай мог бы и одичать со временем, не случись одной истории. Дело в том, что мастерская располагалась на первом этаже старого жилого дома в одном из старых московских переулков. Двери подъездов выходили в маленький уютный дворик, похожий на все старые московские дворы. Пожилые деревья создавали ажурную тень летом и замысловатый графический рисунок зимой на голубом фоне неба. Николай, время от времени делая короткие паузы в работе, выходил туда посидеть на скамейке и отдохнуть. Иногда, подставив лицо приятному ветерку, он дремал. Вот в один из таких выходов на свежий воздух к нему подсел мальчик лет тринадцати. Мальчик был очень худой, с ослепительно белой кожей и бледным лицом. Только темные глаза его смотрели так, что казалось, проникали в самую душу. Взгляд его был очень горячим, Николай это сразу почувствовал. Мальчик подсел к нему неспроста. Ему, видно, скучно было одному во дворе. Николай, помолчав некоторое время, спросил своего соседа, почему он не в школе, ведь время только приближалось к полудню. Мальчик ответил, что болел и уже скоро вернется к занятиям, добавив как-то глухо и нерешительно «наверное». Николай покосился на школьника, но вопросов больше не задавал. Ему пора было возвращаться к работе, он встал, потянулся, кивнул мальчику и пошел назад. Входя в дом Николай услышал, как кто-то из окна этого дома позвал: «Тема-а, давай домой». Значит пацана с чрезвычайно бледным лицом зовут Темой. И дверь подъезда захлопнулась за Николаем.

Работы было много, в этот вечер он завозился до поздна. Все уже давно ушли, а он все еще мастерил. Про своего соседа по скамейке он совсем забыл. Писать Николай не бросил, но теперь писалось ему исключительно по ночам, засыпал он обычно уже на рассвете. Но вставал рано, работники мастерской приходили по старой закалке без опозданий. Иногда один из мастеров, тот, что был помладше, уходил в запой. Тогда работы сразу прибавлялось, за него выполнял заказы Николай. Жалко ему было мужика, уволить могли, а мастер хороший, да и человек неплохой, несчастный только какой-то. Николай умел жалеть людей. Вот и в это день надо было работать за двоих. Выйти на свет божий ему удалось только под вечер. На скамейке знакомый мальчик сидел с какой-то женщиной. Приглядевшись, Николай заметил, что они были похожи, правда, женщина такой белокожей и бледнолицей не была. Это он уже увидел, подойдя поближе и поздоровавшись со своим знакомым. Тема ему очень обрадовался. Женщина бросила на Николая короткий взгляд и тоже кивнула, но очень грустно. Николай заметил, что и глаза ее сильно отличались от Теминых, они были будто потухшие и ввалившиеся куда-то вглубь. Женщина засуетилась, собрала сумки и позвала сына домой. Тема явно хотел остаться, но мать настояла на своем, и они ушли, попрощавшись с Николаем. Про странную пару своих новых знакомых Николай почему-то думал весь остаток дня. На следующий день он специально вышел подышать в то же самое время, что и в первый день знакомства. И не ошибся! День стоял теплый, тихий, Тема был на месте. Николай решительно направился к скамейке, мальчик уже улыбался ему. «Ну и о чем мечтаешь, сидя тут каждый день?», – спросил Николай, присаживаясь рядом. Тема ответил, что он и правда мечтает. Он мечтает поехать куда-нибудь далеко-далеко, где много деревьев и травы. И много и долго там ходить, может быть даже заблудиться. Только потом все-таки найти дорогу домой. Николай смотрел с удивлением на необычного юного мечтателя. Он чувствовал родство его души. Он даже поинтересовался, нет ли у мальчика деда, живущего рядом с лесом. Но Тема ответил, что у него никого кроме мамы на свете нет. И в лесу он был очень давно, в детстве еще. Так и сказал он, как старик: «в детстве». А Николай в ответ сказал, что он тоже очень любит лес. Но в отличие от Темы у него был дед «лесной». Теме очень понравилось такое название деда. А потом он спросил, может ли Николай ему рассказать про тот лес, где жил его «лесной» дед. Николай пообещал, что расскажет, когда время будет. И встал, чтобы уходить, сказав, что у него еще очень много работы. Тема выяснил про работу и спросил разрешения зайти как-нибудь посмотреть. Николай кивнул одобрительно и ушел.