Уходя в размышления, Святослав не сразу заметил, как из центра рисунка проступил свет. Он медленно начал подниматься и сформировался в яркую сферу. Ведун подскочил на ноги и в два прыжка оказался на ковре.
– Что такое? – на звук обернулся отец.
Сфера поднялась на уровень глаз Свята, он выставил руку, ощутив исходящий острый жар до самого холода. Напрягшись, ведун дёрнул сферу к себе, она не хотела поддаваться, её тянуло вверх и куда-то вправо. Святослав упёрся ногами, сконцентрировал усилия и притянул шар чуть ближе. Сферу покрывали чёрные масляные сети, которые были не сразу заметные из-за яркого бьющего по глазам света.
– Что там?! – испуганно воскликнул отец.
«Душа» – думал Святослав, но вслух сказать ничего не мог, опасаясь потерять контакт.
Дверь в кабинет распахнулась и на пороге появилась секретарша отца.
– У нас ЧП! – завизжала она.
– Выйди! – рявкнул Вишневский старший.
– У нас ЧП! – ещё громче повторила девушка, скрещивая ноги в коленях и слегка приседая.
Святослав, мельком глянув на секретаршу, потерял концентрацию, и светящаяся сфера резко метнулась вправо, исчезая за стеной. Ведун только проводил душу взглядом.
– У нас ЧП! – в третий раз повторила секретарша.
Глава 6
Вишневские бросились вслед за секретаршей. Девушка, с подламывающимися ногами, на высоких каблуках кое-как сбежала на третий этаж и пустилась вперёд по коридору, расталкивая клерков, вышедших из кабинетов.
– Всем вернуться к работе! – приказал Вишневский старший.
Нехотя разошлись, уступая дорогу руководителям. К ним присоединился Адашев, и в таком составе они валились в отдел внутреннего аудита. У входа в комнату с оргтехникой толпился народ: часть в проёме, разглядывая что-то над головами друг у друга и перешёптываясь, вторая отмахивалась бумагами в полуобморочном состоянии, стараясь не смотреть в ту сторону. Микаэлла Абрамовна лежала без чувств, а её помощница наливала в стакан успокоительные капли.
– Отошли! – скомандовал Адашев.
Святослав первый ступил в пустой проём и заглянул внутрь. Посреди комнаты на потолочной лампе висел человек. Жизнь покинула его считаные минуты назад, он ещё медленно покачивался, вращаясь вокруг своей оси. Раздавался лишь скрип полиэстерового галстука, трущегося о пластик. Руки мужчины безвольно висели вдоль тела, носки туфель цепляли опрокинутый принтер, на который погибший, видимо, вставал, чтоб закинуть петлю. И когда висельник повернулся лицом к людям, Святослав мгновенно узнал в нём Валерия Кривоноса.
На время следственных мероприятий офис закрыли. Полицейские опрашивали работников отдела, те в один голос утверждали, что парень просто отправился в комнату забрать свои документы, всё произошло за мгновение, никто ничего не заметил. Никаких предпосылок такому поступку не было, парень с утра вёл себя как самый обыкновенный среднестатистический офисный работник. Разве что, часом ранее у него произошёл конфликт с финансовым директором…
Чуть позже руководителей группы пригласили в кабинет к Вишневским:
– Вы же понимаете, что информация о происшествии не должна просочиться за пределы этого здания?
– Разумеется, – отвечал один из них. – Только у меня есть вопрос к Святославу Алексеевичу. У вас случился конфликт в туалетной комнате, за двадцать минут, до того как Кривонос покончил с собой? Один из свидетелей говорит, что вы угрожали ему увольнением и привлечением ОБЭП.
– Да, и что? У меня для этого были основания… – сказал Свят.
Отец перебил его и снова обратился к полиции:
– Стоп стоп стоп, настоятельно рекомендую не развивать эту тему. У всех когда-нибудь случаются конфликты с начальством, и уж если человек лезет в петлю из-за простого дисциплинарного взыскания, то он мог поступить также после любого другого триггера. Понимаете?
– Конечно… – нехотя согласился полицейский.
– У нас есть видеозапись, где прекрасно видно, что на Кривоноса никто не оказывал давление, он с жизнью расстался добровольно, наверняка по глубоким личным причинам. Думаю, что было бы неэтично, если бы эта история попала в информационное поле.
– Понимаю, репутационный урон…
– И из уважения к семье покойного, – завершил мысль Вишневский старший.
Заключение было таково – Кривонос покончил с собой, а на этом не строятся грандиозные расследования и разоблачения. И всё же смерть работника в разгар дня бросала огромную тень на компанию.
Когда тело увезли и полицейские убрались восвояси, старший созвал экстренное совещание всех руководителей отделов и служб, где наказал слушать внимательно и передать каждому подчиненному:
– Не дай бог, в какой газете, на портале или в соцсети всплывёт хоть один намёк!…
Дважды повторять не пришлось, все поняли, что за этим может последовать. Происшествие списали на общую неуравновешенность Кривоноса, латентную депрессию и начальную стадию алкоголизма. На том дело и закрыли.
Эта история напрягала Святослава. Нет, не из-за конфликта с работником за час до смерти оного. В конце концов, кто не ругается со своим руководителем? Да, не каждый после вешается на собственном галстуке, и все же вины начальства в том не было. Совсем другое терзало его – он уже слышал подобное. Настасья говорила о какой-то Ире, чью душу не смогла притянуть к себе в озеро, и о чёрных сетях, оплетающих сферу вокруг. Святослав перерыл все дневники Митрича в поисках ответа о сущности явления. Чистые души не подчиняются Ведунам, их удел – мир нечистый. Отход из тела тёмные видеть не должны, за одним исключением – такое возможно при проведении особенного обряда.
Кто-то призвал душу неугомонного Кривоноса. След определённо вёл к подобному тёмному, и, может статься, что и к членам круга Розы.
Через неделю после похорон Свят в сопровождении Адашева отправился по домашнему адресу погибшего аудитора. Из личного дела следовало, что парень не был женат, проживал с матерью Степанидой Артёмовной и сестрой Таней в двухкомнатной квартирке на окраине Москвы. При этом имел кредиты на авто и дачный домик в области.
Дверь мужчинам открыла почерневшая от горя женщина в засаленном домашнем халате. От этого зрелища у Свята ком стал в горле.
– Здравствуйте, – сглотнув, сказал он, – меня зовут Святослав Вишневский, я руководитель отдела, где работал ваш сын.
– Мы знаем, кто вы! – из комнаты показалась девушка, на десяток лет младше Кривоноса. Она щурилась, выказывая своё неприкрытое презрение нежданным визитёрам.
– Мы можем войти?
– Зачем? – смерила их взглядом Таня.
– Есть разговор, – ответил Адашев и сделал несколько уверенных шагов вперёд.
– Проходите-проходите, – засуетилась Степанида Артёмовна.
Женщина провела их на тесную кухоньку, обставленную бедно, но опрятно. Сестра погибшего вошла следом и привалилась к дверному косяку, отрезая незваным гостям путь к отходу.
– Соболезную вашей утрате, – начал Свят, на что получил «Пф-ф!» за спиной. – Тяжело потерять сына, тем более в таком молодом возрасте. Хотелось бы вас поддержать…
– Как же! – воскликнула Таня, – Сперва человека заваливают работой, доводят, а потом поддержать хотят.
Вишневский и Адашев переглянулись.
– Компания выплатит вам материальную помощь и компенсирует затраты на погребение, – продолжал Святослав заготовленную речь.
– Ага! Подавитесь своими деньгами! – девочка взмахнула руками и ударилась об угол, но, кажется, не заметила этого.
– Таня! – попыталась урезонить дочь Степанида Артёмовна.
– Что? Разве я не права?
– Валерий много работал? – спросил Свят осторожно.
– Ой, типа не знаете? Платите с гулькин нос, а требуете как… Мне Валерка рассказывал про вас, да-да! – она склонилась над ним, уперев кулаки в бока.
– Таня, – мать мягко за локоть увела девчонку в сторону. – Валера последние месяцы действительно очень много работал.
– Может, он встречался с какими-нибудь странными людьми? Часто где-то пропадал?
– Нет! Он, как придёт домой, тут же снова за ноутбук хватается. Говорит… Никак не могу думать о нём в прошедшем времени.
Женщина сжала зубы, сдерживая рыдания. Это продлилось минуту, которая для Свята тянулась вечностью, вызвав холодок по спине. Степанида Артёмовна справилась с эмоциями и продолжила:
– Говорил, сверхурочно много дают, а платить – не платят. Никуда не ходил, все дома сидел. Даже на свидания выбирался на час-два, не больше.
– Простите, вы точно уверены, что он каждый день работал из дома со своего персонального ноутбука?
– Ещё спрашивает! – фыркнула Таня.
Адашев покашлял с намёком, а Свят и сам уже всё понял:
– Видите ли, правилами компании строго запрещено выходить в корпоративную систему с личных устройств вплоть до уголовной ответственности. Мы будем вынуждены изъять технику.
– Ещё чего! – закричала Таня.
– Понимаю ваше негодование, но так проще всем.
– Вот за этим вы и пришли! А то начали: денег дадим, похороны оплатим! – девчонка разъярилась до красноты. Она имела право на горе, но уж точно не имела права хамить, что порядком утомляло Святослава.
– Если на технике есть конфиденциальные финансовые документы, то она принадлежит компании. Так или иначе, мы должны забрать их. Давайте вот как поступим: я не хочу грабить семейство, потерявшее кормильца, потому просто выкуплю ноутбук.
– Ха! – Таня выбежала из кухни и вернулась со стареньким потёртым устройством среднего ценового сегмента. – Раз так – сто тыщ.
– Сколько? – поперхнулся воздухом Адашев.
– Двести!
– Кхм, – протянул Святослав, – Многовато просите.
– Да? А вы не много ли хотите, угрожая уголовкой и отнимая у меня память о покойном брате?
Вишневский сжал зубы, раздумывая о том, как быть: на ноутбуке могут храниться документы компании, который ушлый Кривонос, мог втихаря сохранить для сомнительных целей, а также в компьютерах содержится вся жизнь современного человека, и уж оттуда можно нащупать колдовской след, который, неисключено, объяснит немотивированное самоубийство.
– Хорошо. У меня нет столько наличных, давайте я переведу.
– Ок.
Он сбросил девчонке на карту обозначенную сумму, и когда от банка пришло уведомление о зачислении, Таня с грохотом поставила технику на стол. Святослав включил ноутбук, но тот затребовал пароль.
– А я его не знаю! – ехидно выпалила девица и скрылась в глубине квартиры.
– Простите, я тоже, – потупив глаза, призналась Степанида Ивановна.
– Это не проблема, – заявил Адашев, убирая устройство в свой портфель. – Передам айтишникам.
– Скажите, может я смогу вам ещё чем-то помочь? – участливо склонившись к женщине, произнёс Свят.
– Да чем здесь поможешь? Ай! – она махнула рукой и спрятала лицо в ладонях.
– Вот, возьмите визитку. Если понадобиться что-нибудь, или вспомните… Звоните. До свидания.
Святослав оставил на столе карточку и покинул квартиру первым. Адашев замешкался в коридоре, делая вид, что поправляет шнурки, но сам заглянул в комнату к девочке, как потом признался. Та не ликовала, считая деньги, а лежала, уткнувшись носом в подушку.
– Что думаешь? – спросил у него Свят.
– Обычная семья. Жаль их.
– Ноутбук можно взломать?
– Разумеется! Завтра будет готово, я сразу позвоню.
– Хорошо. До встречи!
Святослав распрощался с начальником службы безопасности, и рванул за город. Первым делом он собирался наведаться к озеру и узнать у Насти, где живёт семья погибшей девочки, но подъезжая к Карасевке, передумал и свернул к кладбищу. Тёмный осенний пейзаж придавал и без того мрачному месту оттенки беспросветного мрака. Свят вошёл за ограду и поёжился: много печали накопил в себе маленький клочок земли. Следов нечисти он не увидел, что хорошо.
Он прошёл в ту часть кладбища, где светлым песком светились свежие могилы. Место захоронения Иры Масленниковой он отыскал издали – оно было завалено цветами и игрушками, а на тонкой скамейке рядом ссутулившись сидела женщина в чёрной косынке и безостановочно вытирала слёзы клетчатым платком.
Святослав медленно приблизился, стараясь издавать побольше шума при ходьбе, дабы не напугать.
– Здравствуйте! – начал с приветствия он, и тут же принялся судорожно соображать, как завести разговор, – Я… Эм…
Свят запоздало подумал, что лучше бы попросить помощи у Аниной бабушки, та уж наверняка в курсе всей ситуации и лично может знать семью погибшей. Однако ему было неудобно утруждать старушку просьбами после того, как попытался завести неудачный роман с её внучкой.
Плачущая женщина услышала его и подняла голову и кивнула.
– Я эм, ищу могилу, эм… деда… дальнего. Он кажется здесь похоронен. Киреев Борис Дмитриевич.
– Не знаю таких.
– Жаль… Простите за бестактность, это ваша дочь?
– Да, – стойко ответила женщина, хотя слеза прочертила по щеке горькую дорожку.
– Такая молодая, красивая.
– Да… Была.
– Мне рассказывали, что с ней случилось… В голове не укладывается. Примите мои соболезнования.
Женщина вздохнула, выдержала буквально пару секунд и залилась слезами причитая:
– Не понимаю. Почему? У неё ведь всё хорошо было. Школу окончила с золотой медалью. Поступила в Питер, куда хотела. Мальчика нашла. Приехала в гости. И … Почему-у-у?
Святослав оглянулся в поисках подмоги, однако на пустынном кладбище, он единственный мог стать поддержкой скорбящей матери. Он присел рядом и предложил свой нагрудный платок на замену насквозь мокрой тряпице в руках женщине.
– Крепитесь.
Она ещё полчаса проплакала у него на плече, не в состоянии выдать что-то членораздельное, а он не мог встать и уйти, совесть не позволила. Потому просто кивал и держал за локоть. Свободную ладонь он украдкой выставил над могилой. С трудом отрешившись от происходящего, ведун прощупал содержимое, хотя и сам сознавал, что ничего не найдёт.
Испытанию эмпатии подошёл конец – появился отец погибшей девушки. Он бросил подозрительный взгляд на парня, обнимающего жену, и спросил: «Кто такой?». Свят повторил легенду о могиле дальнего родственника, и его грубо отправили на середину кладбища к какому-то камню, а плачущую женщину муж увёл в сторону Карасёвки.
Святослав всё же решил навестить кости Киреева, хотя в этом не было толка. Со стариком он общался и без посещения ритуальных мест. Поднявшись на горку, он осмотрел неухоженную могилку с бетонным памятником. Постояв ради приличия минуту, Свят спустился к машине и поехал в свой загородный дом. Хотелось поскорее принять горячий душ, дабы смыть с себя чужое горе, паутиной налипшее за день.
Адашев принёс разблокированный ноутбук на следующий день, и заявил, что айтишники не тронули ни байта информации, всё осталось как при живом владельце. В присутствии начальника службы безопасности Святослав включил компьютер впервые. На рабочем столе не обнаружилось конфиденциальных документов компании, но это не гарантировало того, что их не было совсем. Зато нашлось другое – ссылка для быстрого доступа к сайту с названием «Trade Power».
– Ну-ка, что это? – сказал он вслух, открывая портал. – Никогда не слышал.
Пробежавшись три секунды глазами по титульной странице, Святослав сразу всё понял:
– Да это же пирамида!
– Финансовый аудитор вляпался в «МММ»? – удивлённо присвистнул Адашев.
– Похоже на то. О, здесь есть личный кабинет! Угу.
Святослав принялся изучать содержимое активов Кривоноса. Странная организация, имеющая в названии слово «торговля» по сути подобным не занималась, хотя и делала вид. Они предлагали покупать – продавать через них акции известных компаний, что гарантированно принесут хорошие дивиденды, но потом, когда клиентов будет много, и, соответственно, вложить можно больше. (Была ли у них лицензия для работы на западном фондовом рынке – вопрос отдельный.) И чем выше статус клиента брокера, тем больше возможностей открывалось: низкий процент комиссии, бонусы при реферальной программе. Кривонос имел практически самый высокую ступень в иерархии, и, к удивлению Вишневского, дела его шли хорошо. Судя по истории ввода-вывода средств, он уже неплохо заработал на мелких операциях в «Trade Power», и вывел деньги на заграничный банковский счёт.
– Хм, – озадаченно почесал затылок Святослав. – Интересно получается.
– Да что интересного? – поспешил просветить его Адашев, – Тема известная, на пирамидах зарабатывают или основатели, или тот, кто успеет выскочить. Ну и дураки, которых прикармливают для продвижения. В этом случае закономерно выходит – Кривонос из финансового сектора, потому удачно можно демонстрировать его несведущим хомячками как гаранта надёжности. Достоверно выглядит.
– Должно быть. Судя по истории движения средств на портале, Кривонос внёс туда большую сумму, планировал сорвать неплохой куш, но не успел.
– Такие доходы бывают только у избранных! – хмыкнул безопасник.
– Могли убрать?
– Мочь-то могли, но ведь он сам повесился.
– Да, точно. Может, узнал о грядущем скаме?
Святослав начал рассматривать разделы сайта и забрёл в архив мероприятий, где на одном фото увидел счастливого Кривоноса, в окружении таких же одурманенных обывателей. Подпись под изображением говорила, что сделано оно на семинаре в Питере месяц назад, именно тогда, когда проходил аудит питерского филиала.
– Ноутбук останется у меня, – потирая виски сказал Вишневский.
– Пожалуйста.
Когда Адашев ушёл, Свят достал сигарету, поджёг и отвернулся к окну.
«Ира училась в Питере, Кривонос ездил в командировку. Все дороги ведут туда», – заключил он, глядя на то, как клубы дыма плывут к черноте ночи.
И снова дорога в ставшую родной сторону, только на этот раз Выселок остался позади, впереди ждал дом невыносимой генеральши. Аполлинария Илларионовна получив звонок от Святослава на мгновение потеряла дар речи, что было совершенно несвойственно вредной ведьме, но быстро оправилась и принялась ёрничать в привычной манере. Встретила она гостя не слишком любезно, хотя на большее нельзя было и рассчитывать.
– Ну? – произнесла вместо «добрый вечер».
Расположившись у камина в гостиной затянутой сумеречным светом, она указала Святу на деревянный стул в тёмном углу поодаль от себя. Ведун проигнорировал направление, уселся в мягкое кресло справа от неё и протянул ноги к огню.
– Ну? – повторила ведьма, понизив голос.
– Неделю назад мой сотрудник покончил с собой на рабочем месте.
– Довёл беднягу?
Святослав замолк, выжидая пока поток желчи иссякнет, генеральша махнула рукой и снисходительно позволила закончить.
– Я видел, как его душа отходила от тела, но не смог удержать, она улетела куда-то на север. И… Она была оплетена чёрной сетью, словно душу притягивали ритуалом. Ранее Настя наблюдала нечто подобное на озере, когда девушка сорвалась с водонапорной башни.
– Настя? Кто такая Настя?
– Русалка.
– Вот как? А от меня ты чего хочешь?
– Информацию. Кто может такое провернуть?
– Ты.
– Отлично. Ещё варианты?
– Не смог удержать, говоришь?
– Именно. Душа рвалась в указанное место, и это был не загробный мир, – произнёс Святослав, ритмично пощёлкивая застёжкой часов.
Он мог признаться себе, что прежде не доводилось близко контактировать с ещё горячей душой, потому понятия не имеет, как поступать дальше. Сказать об этом ведьме прямо – вызвать на себя лавину презрения, ведь та считала ведуна неучем, с чем Свят был не совсем согласен.
Илларионовна постучала ногтями по подлокотнику кресла, задумчиво обвела глазами комнату и сказала:
– Нет, из нынеживущих колдунов только ты способен руками загребать силу. Тот, кто утащил душу, использовал очень сложный ритуал, крайне энергозатратный для рядового тёмного. Если только… Нет, невозможно.
– Значит, он в ней сильно нуждался, если пошёл на это?
– Выходит так.
– Хм, как его найти? Он должен быть поблизости от своей, кхм, цели?
– Не знаю! – Аполлинария Илларионовна пожала плечами, сбавив градус своего недовольства. – Я не разбираюсь в вашем колдовстве. Отыскать его – задача с тремя звёздочками. Тёмным досталось во времена гонений, за прошедшие столетия вы адаптировались к новым условиям и теперь прекрасно мимикрируете под рядовых граждан, прячетесь всю жизнь. Как такого вычленить в толпе? Пойди лучше, иголку в стоге сена отыщи, быстрее выйдет и смысла побольше.
Святослав и сам думал о подобном, но всё же искал разумные варианты для поиска:
– Можно посмотреть камеры в офисе и в ближайших зданиях…
– И? Что ты увидишь? Сколько человек проходит там ежедневно? Нет, пустое!
Генеральша не мигая уставилась на огонь, поглаживая пульт управления коляски. Она была уже стара, очень стара. Редкий человек в её возрасте имеет такое крепкое тело и здоровую голову – ведьмы живут сильно дольше простых людей. И в коляске она сидит не по причине немощи, а из-за трагического случая, который Киреев упомянул в дневнике, а расписывать не стал по неизвестной причине.
Святослав упёрся локтями на колени, приблизив лицо к огню. Опустил голову, разглядывая, как языки пламени пляшут на начищенных до блеска туфлях. Ему нужна подсказка, маленький намёк. Ведьмы не знают, но знают тёмные… Ведун вздохнул:
– Гриша.
– Тот мальчик, что похитил Аню?
– Да. Черта с два он скажет хоть слово!
Меньше всего на свете Святославу хотелось идти на поклон к этому подонку, проще было съесть на завтрак собственный ботинок, чем умолять выскочку о помощи.
– Они до сих пор её ищут? – с тревогой поинтересовалась генеральша.
– Не найдут.
– Ты под замок девочку посадил?
– Нет. Предоставил полную свободу. – он сцепил руки в замок и вновь склонился вниз, укрывая лицо в тени.
Проницательности у генеральши было не отнять, она раскусила Святослава с одного меткого взгляда.
– И где она теперь?
– На самом видном месте.
– Наверное, так будет лучше. Мы тут с девочками покумекали и сделали кое-какие выводы: она стала пригодна для ритуала, потому что пропиталась твоей силой. Должно быть, вы слишком часто контактировали.
Свят закатил глаза:
– Считаете, я не думал об этом? Нет, она фонит не из-за того, что находилась рядом. Летом она попала в поток…
Ведьма схватила с маленького кофейного столика записную книжку и запустила ею аккурат в голову Вишневскому.
– Ну и дурень! – крикнула генеральша, начиная свой долгий и громкий бранный монолог.
Устроить встречу с Григорием Блиновым оказалось нелегко, но возможно. Самым трудным во всей этой истории оказалось придумать разумную причину, зачем Вишневскому – человеку, известному в высших кругах, встречаться с невменяемым мальчишкой – заключённым психиатрической больницы.
Святослав думал, как обставить дело так, чтоб не вызвать никаких подозрений. Оптимально – приехать инкогнито, не отмечаясь в посетителях и не называя своё имя, при таком раскладе о неофициальном визите будут знать несколько высокопоставленных человек, включая Адашева. Безопасник и так уже сделал слишком много грязной работы, давать больше пищи для размышлений не желательно. И всё же, через эмоции реально обмануть двух-трёх человек.
В итоге Свят выкатил легенду: ему необходимо встретиться с пойманным недоманьяком, чтобы поговорить по-мужски, понять, зачем псих едва не погубил подружку. Ложь вышла гадкой, неловкой, однако почему-то убедительной.
В день икс Святослав приехал в психиатрическую клинику специализированного типа без сопровождения. Адашев, уладив всё с посещением Блинова, собирался быть там же ради безопасности нанимателя. Вишневский мягко отказался, предложив вместо того усерднее копать под Безличева.
У чёрного входа психбольницы Свята встретили двое крепких санитаров, которые по просьбе руководителя заведения без лишних разговоров и расспросов, провели посетителя в комнату для свиданий. Святослав ожидал увидеть посередине стеклянную стену с переговорными трубками, но вместо этого в центре стоял стол и два стула. Серо-жёлтое помещение, освещённое современными яркими диодными лампочками, казалось сумеречным. решётки на окнах напоминали о том, что это не клиника, а все-таки тюрьма.
Свят не торопился присесть, расхаживал по комнате в ожидании, санитары не уходили, стояли скалами у входа. Спустя пять минут дверь открылась и в сопровождении врача в помещение вошёл Блинов, наряженный в больничную пижаму.
– Проходи.
Доктор подтолкнул своего пациента в сторону стула, что стоял лицом к двери. Тот, на удивление, беспрекословно подчинился и сел, сложив руки на коленях, словно пай-мальчик. Парень сильно изменился с последней встречи: похудел, осунулся и имел заторможенный вид. Свят даже засомневался, способен ли тот мыслить в таком состоянии, и уж тем более отвечать на вопросы.
– Добрый день, – поздоровался психиатр, пожав руку Святославу. – Я лечащий врач Гриши. Вы хотели с ним поговорить?
– Да.
Повисла тишина, психиатр чего-то ждал от Свята, а тот, в свою очередь, не мог понять, почему медицинский персонал торчит в комнате.
– Вы не оставите нас наедине? – спросил он наконец у хлопающего глазами доктора.
– Что вы?! – удивился врач, – Это не положено. Видите ли, Блинов болен, трудно угадать, как он отреагирует на ваше появление здесь, учитывая цель визита. А мы отвечаем за безопасность и пациентов и посетителей.
Святослав вздохнул и полез за бумажником, вытащив несколько крупных купюр, он раздал их доктору и санитаром.
– Вот моя страховка жизни, с этой минуты я сам за себя. А теперь, прошу, оставьте меня с ним.
– А если…? – начал психиатр, убирая деньги в карман.
– Ничего я ему не сделаю, обещаю.
– Гриша, ты помнишь, о чём мы говорили?
Парень закивал, неотрывно глядя перед собой.
– Хорошо, мы будем за дверью, – доктор вышел, уводя за собой санитаров. – У вас не больше десяти минут, ему нельзя перевозбуждаться.
Теперь два ведуна могли поговорить с глазу на глаз. Святослав сел напротив Гриши, и едва щёлкнул дверной замок, Блинов откинулся в кресле, сладко потянулся и положил ладони на затылок.
– Здесь есть камеры? – спросил тихо Свят.
– Не-а.
– Хорошо, – Вишневский посмотрел на парня, заторможенность которого улетучилась, сознавая, что вновь составил о нём ошибочное мнение. – Я думал, тебя на транквилизаторах держат.
– Я не идиот, чтоб жрать эту дрянь. – Гриша говорил очень тихо, из-за скрипа стула, на котором начал покачиваться, Свят едва разбирал слова. – Ну? Чего припёрся? Узнать как у меня дела?
– Дела у тебя плохи, но я могу поправить.
– Ишь ты! – воскликнул Блинов, остановился и прислушался к происходящему за дверью.
– Кто может призвать душу?
– Ты да я, да мы с тобой! – с ухмылкой ответил парень.
Святослав сжал зубы, глядя на гадкую физиономию неприятеля.
– Человек совершает самоубийство, его душа летит куда-то в сторону и пропадает, удержать её невозможно. Мне нужен тот, кто способен провернуть такой ритуал.
– Всем нам что-то нужно, – наигранно пожал плечами Блинов, – Такова жизнь. Как у Анечки дела?
– Кто? – глухо стукнув по столу, повторил вопрос Свят.
– Очевидно, что кто-то. Колдун, наверное.
Святославу ужасно хотелось начистить эту наглую физиономию, у него буквально зудели руки от прилива злости и тёмной энергии. Перед глазами встала картина: зубы Гриши летят по параболе на пол на фоне мелких капель крови.
Вишневский глубоко вздохнул и откинулся на спинку стула – так переговоры не ведут: угрозами или насилием сейчас ничего не добьёшься, только хуже себе сделаешь. Произведя над собой усилие, Свят вытащил на поверхность всю дипломатичность, на какую был способен.
– Ты мне скажешь, кто это сделал, а я дам тебе лучшего в городе адвоката.
Гриша, шумно отодвинув стул, вскочил на ноги:
– От спасибо, мил человек! – Он сделал земной поклон, коснувшись ладонью пола, – Век буду – не забуду.
– Сядь. – Святослав зыркнул на парня, который забыл о всякой конспирации и начал говорить полным голосом.
Блинов, громко цокнул языком и грохнулся на место. Вышло удачно – он имел неосторожность положить руки на стол. Свят метнулся вперёд и успел схватить того за запястье. Гриша зашипел от боли, ощущая, как разряды чужеродной тьмы, проникают в его тело.
– Ты неверно выбрал сторону, – вкрадчиво проговорил ведун, глядя ему в лицо. – Подумай ещё раз и ответь на мой вопрос. Кто из вашего круга может общаться с душами?
– Ты считаешь, что я вот так возьму и солью всех?! Ты за кого меня принимаешь?! – парень потел и бледнел, но держался.
– За ведомого идиота.
– А что мне за это будет? – пытаясь унять мелкую дрожь, Гриша торговался из последних сил.
– Адвокат.
– Фигня. Найди мой сундук. Пусть лежит у тебя. Потом отдашь.
– По рукам, – Святослав с лёгкостью согласился, ведь парень не уточнил, когда наступит это «потом», да и о содержимом речи не шло. – Кто?
– Да не знаю я! – вскрикнул Блинов, чем привлёк персонал за дверью.
В комнату заглянул врач и спросил, всё ли в порядке.
– В полном, – ответил Свят, разжав руки. Пациент за долю секунды принял прежнее скорбное выражение, припустив из угла рта слюну.
Они снова остались вдвоём.
– Чё ж ты такой сильный, а? – Гриша потёр запястье, на котором образовался красный след, будто после ожога, – Не знаю, никогда не встречал, только разговор слышал, что есть такой ценный кадр.
– Для чего нужны души вашему, так называемому, кругу?
– Я, вообще-то, здесь сижу уже месяц, если ты не заметил. Откуда мне знать?
– Где их найти?
– Ага, сейчас! Так я тебе и сказал! Я себе разве враг?
Гриша сморщился и отвернулся. Парень привык носить маски, изображать кого-то ещё, трудно было разобрать – настоящие его эмоции или нет. И всё же, выражение страха на секунду промелькнуло в тёмных глазах молодого.
– Хорошо, ответь на последний вопрос. При проведении ритуала по призыву души, как близко нужно быть к жертве?
– Тупой вопрос. А то ты не знаешь? – парень взъерошил пальцами волосы и потёр глаза.
– Видишь ли, для общения с запредельным миром мне не нужны игрушки, потому да – я не знаю, как они работают.
– Господи… – Гриша возвёл глаза к небу, – Расстояние важно, да, но это вопрос подхода и запаса силы. Если постараться, то можно хоть из другой области проводить ритуал, хоть из Петрозаводска, хоть из Питера…
Ведун не успел развить тему, в комнату вошёл врач и объявил, что десять минут истекли. Подходит время процедур, и пациенту обязательно нужно быть в своей палате. Кивком головы, Свят попрощался с шаркающим по полу Блиновым, и убедил доктора несколькими картинами Хабаровска не распространяться об этой встрече.