Следи, дитя, за Вечерней звездой,

Что является вестником тьмы ночной.

Прекрасная дева спешит в постель,

Чтобы Белль Сабин не пришла за ней.

Глава первая

Отец однажды сказал, что магия – это невидимый зверь, скрытый от глаз враг, который в любой момент может отнять чью-то жизнь. Я была впечатлительным ребенком, поэтому представляла, что снаружи, среди шепчущих сосен, прячется похожее на волка существо. Я чувствовала, как оно дышит из-за моего плеча в нашем саду. Долгие годы я даже не выходила из дома: в конце концов, именно магия убила мою мать.

Теперь я стала достаточно взрослой и понимала, что магия устроена иначе. Но когда я бежала по темной дороге, мимо леса, который в дневные часы был моим убежищем, детские страхи вовсе не казались глупыми. Я оглянулась в уверенности, что увижу Белль Сабин – всем известную колдунью, которая является в кошмарах юным девушкам, несущуюся бесшумно, словно сова, готовую украсть мою юность и оставить лишь пустую оболочку.

К моему облегчению, там никого не было. Моим единственным спутником был ветер, который щипал меня за пятки и подгонял вперед. Но, ненадолго отвлекшись, я споткнулась о камень и с размаху упала на колени. Проклиная себя за неуклюжесть и суеверие, я отряхнула руки и поморщилась от боли, когда из ладони выпал острый камешек. Я не могла себе позволить эту задержку. Полночь была безлунной и от этого еще более опасной – моя непокрытая кожа светилась так ярко, что мотыльки слетались ко мне, как к огню. Но моя младшая сестра Мина пропала. Я должна была рассказать об этом отцу.

Когда я встала, на дороге раздался звук шагов. Я огляделась в поисках укрытия, но у меня не было на это времени. В следующий момент в свете моего сияния замаячила фигура.

Некоторые говорят, что Белль Сабин умерла, другие – что она выжидает, пока горожане снова потеряют бдительность. Но я была уверена, что она пришла убить меня в ту единственную ночь, когда я осмелилась выйти за порог нашего дома.

Я отпрянула, когда в поле зрения появились юбка и ноги в тапочках, затем женские руки, держащие корзину, и, наконец, лицо Марганы, нашей соседки-ткачихи. Значит, не по мою душу. Но все же колдунья. И, вероятно, не менее опасная, чем Белль Сабин, учитывая, на кого она работает.

– Что ты делаешь на дороге, Лиора? Ночь на дворе.

– Мина пропала, – сказала я. – Отец все еще на работе, и я не знала, что делать.

Маргана пристально на меня посмотрела.

– Ты колдунья.

По макушке пробежал холодок, который не имел ничего общего со свежим ночным воздухом. До этого никто никогда не называл меня колдуньей в лицо, хотя я, конечно, знала, кто я такая. Вся моя жизнь вертелась вокруг моей сияющей кожи и страха, что самый могущественный колдун королевства прознает об этом. Лорда Дариуса нанял сам король – он искал магов и истязал их, если те не выполняли его приказов.

Я плотнее закуталась в отцовский плащ, но это было бесполезно. Она уже знала. Обнаружив, что кровать Мины пуста, я потратила слишком много времени, собираясь с духом, чтобы выйти из дома, – заламывала руки у окна, гадала, похитили ли ее бродяги или кто-то выманил в лес призрачным светом. Затем, оказавшись на дороге, я по глупости остановилась посмотреть на следы дьявола – маленькие белые грибы, которые растут парами и напоминают раздвоенные копыта. Я много раз видела их при свете дня, но ночью – никогда. Они привлекли мое внимание, потому что их свечение было очень похоже на мое.

Как ни странно, корзина Марганы была полна грибов. В их мерцании ее васильковые глаза и каштановые волосы казались бледными и неживыми. Словно почувствовав мое любопытство, она переместила корзину на другой бок. Маргана была одной из немногих, кто, как и мы, жил за пределами древнего городка Сильвана. А еще она была матерью моего лучшего друга Эврана – и единственной колдуньей, которую я знала.

– Я всегда гадала, почему отец перевез вас, девочек, сюда после смерти вашей матери, – сказала она. – Теперь все встало на свои места. Но что-то мне подсказывает, что отец не обрадуется, если узнает, что ты на улице, выставляешь себя напоказ. – Она схватила мою руку, перевернула ее и начала разглядывать, словно побитое яблоко на рынке. На фоне бледной кожи Марганы моя выглядела ненастоящей, будто я вообще не была реальным человеком.

– Мне нужно идти. – Как можно вежливее я высвободила руку.

– Опусти голову и молись, – вздохнула она, – чтобы не встретить никого по пути. Шпионы Дариуса повсюду.

Мои глаза расширились от страха, и она усмехнулась.

– Глупышка! Я к ним не отношусь.

Я с шумом сглотнула. Если в Сильване действительно были шпионы, первой я бы заподозрила именно Маргану. В конце концов, она и правда работала на лорда Дариуса. Возможно, она служила колдуну и не по собственной воле, но он был настолько опасен, что ни один маг не осмеливался ему перечить. Во всяком случае, ни одного такого мага в живых не осталось, чтобы об этом рассказать.

Я уже собиралась обойти Маргану, когда мой взгляд снова упал на корзину.

– Я думала, что следы дьявола ядовиты.

– О, так и есть. Очень ядовиты. – Она улыбнулась, но смотрела настороженно. – К счастью, я не собираюсь их есть. Удачи, Лиора.

Я кивнула и поспешила к каменным ступеням, ведущим вниз, к Сильвану, который прятался в ущелье от жадных глаз речных пиратов. Надо мной, между скалами, была подвешена тяжелая железная цепь. Насколько мне известно, Сильван – это единственный городок в Анталле, а может, и во всем мире, который мог похвастаться тем, что в нем приземлилась не одна, а две падающие звезды. Фрагмент первой был переплавлен в фигуру пятиконечной звезды и свисал с цепи. Ночью эта звезда мерцала над городом.

Вторая звезда – моя звезда – сгорела в пламени во время падения.

Я бесшумно пробиралась по узким улочкам Сильвана к лавке отца. Он и Адель, моя старшая и более ответственная сестра, вероятно, были единственными, кто работал в этот час. Как только я ускорила шаг, откуда-то сверху раздался пронзительный крик. Я посмотрела вверх, туда, где в окне мигающая лампа освещала два силуэта, затем вниз – на вход в лавку. Ателье портного.

Мина.

Без раздумий я схватила чугунный скребок для обуви, который лежал у входной двери, и швырнула его в окно. Стекло разбилось, а на его месте осталась зазубренная дыра, зияющая как раскрытый в крике рот.

С бешено колотящимся сердцем я прижалась к нише около двери, раздался мужской крик, и со скрипом открылось окно. Портной, молодой человек, почти такой же элегантный, как и ткани, которыми он торговал, на мгновение высунул голову, а затем исчез – наверное, спускался, чтобы найти нарушителя. Я поспешила в закоулок напротив мясной лавки, чтобы мое сияние меня не выдало.

– Держись за мной. – Из лавки раздался голос Люка. – Вор все еще может быть где-то здесь.

– Вы такой храбрый.

Я вздохнула с облегчением при звуке голоса Мины, но потом меня стрелой пронзила ярость. Я должна была догадаться, что она придет к портному; сегодня она так настойчиво флиртовала с Люком, и мы купили четыре ярда шелка цвета шампанского, а потом я весь вечер шила из него платье, которое она так хотела.

Мгновение спустя они вышли на улицу, Мина вцепилась в рукав Люка, когда он поднял фонарь и вгляделся в темноту.

Он смахнул с глаз прядь своих черных волос и нахмурился.

– Не похоже, чтобы они что-то украли. Думаю, это просто вандалы.

– Или кто-то пытается оставить вам сообщение, – в своей обычной манере театрально вздохнула Мина. – У вас есть враги?

Когда он обратил на нее пристальный взгляд своих темных глаз, у меня сжалось сердце. На ней было платье, которое я сшила для себя, когда была в ее возрасте. Оно болталось на ее тонкой фигурке, но подол доходил лишь до икр, она явно его подвернула. Поверх платья была только накинутая на плечи шаль, и даже с такого расстояния я с грустью видела, что портной не интересуется ею так, как она, без сомнения, надеялась.

– Я должен найти ночной караул и сообщить о том, что случилось. Тебе лучше уйти. Если твой отец тебя поймает, он меня повесит. Ты милая девушка, Мина, но это непозволительно.

– Но шелк…

– Он был для твоей сестры. А теперь, пожалуйста, иди домой.

Мина закусила губу, чтобы не заплакать. Она кивнула и поспешила прочь, слезы уже текли по ее щекам. Я дождалась, когда Люк двинется вверх по улице, а потом выбежала из ниши, чтобы поймать Мину.

Она вскрикнула от страха, когда я положила руку ей на плечо, и я быстро зажала ей рот другой рукой.

– Это я, – прошептала я и медленно опустила руку, когда убедилась, что она не закричит.

– Лиора? – Она смахнула слезы. – Что ты здесь делаешь? Тебя могут увидеть.

– Могу задать тебе те же вопросы. – Мой гнев смягчился от ее беспокойства, пока я не вспомнила, что вышла на улицу именно из-за нее. – Если бы отец вернулся домой и обнаружил, что тебя нет, он бы тебя убил.

– А если он придет домой и увидит, что нет нас обеих? Такой вариант ты не рассматривала?

Я уже собиралась отругать сестру, но она была права.

– Как только мы вернемся, ты все мне объяснишь, – сказала я.

В своей обычной манере Мина показала мне язык, а потом развернулась и побежала к дому.

* * *

К счастью, нам повезло. Мы добрались до дома незадолго до отца и Адель. К тому времени, как он зашел в нашу комнату, чтобы нас проверить, мы обе были в кроватях. Я сонно помахала ему, а Мина громко захрапела, но как только дверь закрылась, я откинула одеяло и вскочила с кровати.

– Надеюсь, у тебя есть хорошее оправдание, – прошипела я.

Она до носа натянула толстое одеяло, но я ощутила дрожь в ее голосе, когда она сказала:

– Я думала, что нравлюсь Люку.

– А я думала, что ты мертва! – шепотом прокричала я, а потом отошла к подоконнику, чтобы ненароком не придушить ее. Чтобы успокоиться, я вытащила из-под выреза ночной сорочки подвеску в форме звезды и пробежала пальцами по пяти ее лучам. Много лет назад это украшение мне подарил Эвран, и теперь, касаясь кулона, я чувствовала руку друга в своей руке, когда он в сумерках провожал меня домой через сильванский лес. Возможно, я была слишком строга с Миной. Я бы многим рискнула ради Эврана.

– Люк сказал, что он сегодня устраивает вечеринку, – ответила она. – Я не представляла, что настолько опоздаю. Все остальные уже ушли.

Меня удивило, что мысль о том, как она к этому готовилась, о волнении, которое наверняка испытывала, пробираясь в Сильван на встречу с красивым молодым человеком, вызвала у меня скорее зависть, чем гнев.

– Я слышала, как ты кричала. – Ее глаза блеснули в темноте.

– Не смей закатывать глаза, – огрызнулась я.

– Ора, я их просто разминаю, чтобы посмотреть. В моих волосах запутался мотылек. – Мина постоянно говорила таким тоном, будто устала от всего мира, будто ей с самых ранних лет не терпелось стать взрослой. – В любом случае Люк повел себя как настоящий джентльмен. И, как оказалось, ему нужна не я.

Шелк был для меня. Остатки гнева испарились, когда я поняла, насколько Мина была уверена в Люке, раз сделала такую глупость. А в итоге обнаружила, что совершила огромную ошибку. Это была его вина в той же степени, что и ее.

– Он просто добр, потому что я трачу так много денег в его лавке.

– Он все время говорил о тебе, – хмыкнула она. – Спрашивал, почему ты не пришла к нему в гости, и чем тебе нравится заниматься в свободное время, и почему он никогда не видит тебя в городе.

– Что ты ему сказала? – Я вернула кулон на место и немного отодвинула край занавески, чтобы посмотреть на настоящие звезды.

– Я сказала ему, что ты шьешь мне платье и что именно этим ты занимаешься большую часть времени.

Я вздохнула и опустила занавеску. Сложно поверить, что у девушки с сияющей кожей может быть такая скучная жизнь. Но это было правдой. Если я не шила, то готовила, убиралась или перечитывала одну из наших немногих книг.

Теперь отец доверял мне достаточно и отпускал гулять в солнечные дни. Он сказал, что самые маленькие звезды не светят в полдень, и, пока я контролирую свои эмоции, мое сияние остается тусклым. Но неприятным последствием даже этой крупицы свободы стало то, что вместе с ней пришла и ответственность. Отец разрешал мне ездить в город только по поручениям, ни в коем случае не болтаться без дела, что особенно расстраивало, когда я брала с собой Мину. Она превратила разглядывание витрин в особый вид искусства. Я скучала по дневным прогулкам по лесу с Эвраном, по тем славным дням, когда я могла незаметно ускользнуть, пока отец работал, а сестры были на занятиях.

Я забралась обратно в кровать и натянула одеяло, и тут же меня накрыла волна угрызений совести. Действительно ли я верила, что Мина в смертельной опасности? Потому что, если нет, моему собственному поведению не было никакого оправдания. Что, если я рискнула выйти из дома сегодня вечером, потому что в глубине души наконец-то хотела доказать самой себе, что моя магия не такая опасная, как боится того отец?

Если это было так, то я с треском провалилась. Мне потребовалось всего несколько минут, чтобы свести на нет все годы наших стараний, и я не могла винить в этом свою сестру.

– Обещай мне, что больше не сбежишь, Мина. Я не знаю, что бы я сделала, если бы с тобой что-то случилось.

Она повернулась на бок, лицом ко мне.

– Извини. Я не должна была подвергать тебя такому риску. Это не повторится.

– Хорошо. А теперь тебе нужно поспать.

Мгновением позже Мина ответила самым настоящим храпом.

Я улыбнулась и тоже попыталась уснуть, но пролежала несколько часов в мыслях о Маргане. Расскажет ли она обо мне Дариусу, разрушив тем самым не только мою жизнь, но и жизни всех тех, кого я люблю? Я подумала об отце и о том, что, возможно, все это время он защищал не меня, а их.

Мне бы хотелось верить, что невидимый зверь где-то снаружи, и мне достаточно просто хранить в секрете свою магию, чтобы с нами ничего не случилось. Но я уже довольно давно знала, что зверь, которого отец боится больше всего, живет внутри меня.

Глава вторая

На следующее утро я дождалась, когда отец с Адель отправятся в лавку, а Мина приступит к занятиям со своим очень пожилым и очень близоруким учителем, и побежала через дорогу в лес в поисках Эврана. За последние несколько месяцев он от меня отстранился, что было на него не похоже, но мне нужно было знать, сохранит ли его мать мой секрет или нашей семье следует искать новое жилье.

Быть магом не всегда было так опасно. Но теперь, когда нас выслеживал лорд Дариус, большинство людей не хотели иметь ничего общего с теми, кто владеет магией. Это подвергало риску и их. В итоге они постепенно стали относиться к магам с предубеждением. Всю свою жизнь я скрывала магию не только от Дариуса – я скрывала ее от всего мира.

Я нашла Эврана на нашей ежевичной поляне – тайном месте встреч, которое мы нашли в детстве. Больше не было таких глупцов, которые отважились бы пробираться сквозь шипы к небольшой забытой поляне, но Эвран подрезал в одном месте живую изгородь и создал потайной туннель. Сейчас мне пришлось встать на четвереньки, чтобы пролезть в него, – либо я выросла больше, чем думала, либо изгородь разрослась из-за того, что ей давно не пользовались. Как бы то ни было, я выбралась с другой стороны исцарапанной, грязной и, мягко говоря, недовольной.

– Вот ты где, – пропыхтела я, выпрямляясь и отряхиваясь. – Я повсюду тебя искала.

Он сидел в центре поляны, скрестив ноги, и его лицо было обращено к пробивающемуся сквозь деревья солнечному свету. При звуке моего голоса Эвран опустил подбородок и открыл глаза. Он улыбнулся, и на мгновение я уловила в его лице знакомый проблеск озорства.

– Зачем? Соскучилась по мне?

Усаживаясь на редкую траву, я попыталась нахмуриться, но мой рот скривился в невольной улыбке от его поддразнивания.

– Вряд ли. Я попала в небольшую передрягу. Мне бы не помешала твоя помощь.

До прошлой ночи Эвран был единственным человеком за пределами семьи, кто знал о моей магии. Мне было шесть или семь, когда Адель впервые заметила, что он с опушки леса наблюдает за нашим домом. Мина, которая была дерзкой даже в раннем детстве, показала ему язык. Когда он показал свой в ответ, то сразу мне понравился. На следующий день он нашел меня в нашем дворе, когда отец работал, Мина дремала, а Адель развешивала белье.

Он прокрался во двор так тихо, что Адель его не услышала. Наблюдая, как он осторожно ко мне приближается, я попыталась спрятать руки в складках юбки. Но Эвран взял их в свои и стал разглядывать так, словно это было самое прекрасное, что он когда-либо видел. Мне бы следовало ужаснуться – я никогда не стыдилась своей магии, однако серьезно относилась к предупреждениям отца, – но я с самого начала доверяла Эврану.

Не могу сказать точно, когда я в него влюбилась. Это был не тот бурный роман, о котором мечтает Мина, и даже не разумная взвешенная любовь, которую, без сомнения, найдет Адель. Это случилось медленно и постепенно, как смена времен года, а потом вдруг – откровение. Как тот момент, когда ты замечаешь, что ветви, которые зимой были голыми, внезапно отяжелели от почек.

Не то чтобы я когда-либо в нем сомневалась, но теперь я поняла, что он никогда даже не намекал Маргане на мой секрет.

Я рассказала историю о побеге Мины и о том, как я столкнулась с его матерью, хотя и опустила часть о Люке и шелке. Эврану не нравился Люк, а мы и так в последнее время нечасто общались.

Когда я закончила, его изначальное беспокойство сменилось весельем.

– Похоже, ты и сама неплохо справилась, – сказал он со смехом. – Не могу поверить, что ты разбила окно портного.

– Это не смешно. – Я слегка стукнула его по плечу. – Что, если бы меня раскрыли?

Он схватил мою руку и провел большим пальцем по царапине. Я почувствовала, как мое свечение усилилось, и покраснела, гадая, заметил ли он.

– Жаль, что меня там не было. Но в последнее время я был немного занят.

Немного занят – это еще мягко сказано. Днем он был неуловим, как лиса, а если я и думала присоединиться к его ночным похождениям, вчера я четко поняла, что это невозможно. Я взглянула ему в глаза и заметила, что зелень его радужек как никогда отчетливо выделяется на фоне покрасневших и раздраженных белков.

– В чем дело? – спросила я, мгновенно отбросив страх перед его матерью. – Может быть, я смогу помочь.

– Боюсь, не в этот раз. – Я достаточно хорошо умела читать выражение его лица и поняла, что улыбка была вымученной. – Но я разберусь с этим. Не волнуйся.

Значит, его действительно что-то беспокоило. Теперь я была уверена, что мне не показалось, но было больно сознавать, что я ничем не могу помочь. Некоторое время мы посидели в тишине: я рассеянно сплетала пучки сухой травы, а Эвран впитывал слабое солнечное тепло. Мне хотелось столько всего ему сказать, но я никогда не умела выражать свои чувства. А как иначе, если большую часть жизни я пыталась их подавить?

– Как думаешь, твоя мать расскажет обо мне Дариусу? – наконец спросила я.

– Конечно, нет. Она его презирает. И в любом случае, твоя магия вряд ли его заинтересует.

Эти слова должны были меня успокоить, но я всегда испытывала нездоровое любопытство к магии, особенно к своей собственной. В какой-то степени я даже надеялась, что во мне есть нечто большее, чем сияющая кожа.

Но это было глупо с моей стороны. Я напомнила себе, что лучше быть непримечательной, чем подвергнуться пыткам.

– Мне нужно возвращаться. Мы сегодня идем на рынок. Полагаю, ты не захочешь присоединиться? – Эвран редко уходил далеко от леса, поэтому я знала, что он вряд ли согласится. Но я уже представила, как мы гуляем вдвоем, держась за руки, и привлекаем не больше внимания, чем любая другая молодая пара.

Когда он покачал головой, самые светлые пряди его каштановых волос золотом заблестели на солнце.

– Я бы с радостью, но маме нужна моя помощь с ткацким станком. Постарайся больше не ввязываться в неприятности, хорошо? А то мне придется вмешаться.

– Не могу ничего обещать, – сказала я с улыбкой, но мы оба знали, что беспокоиться не о чем. Лиора Дюваль не попадает в неприятности.

* * *

Мы с сестрами шли по обочине дороги в сторону города, Мина то и дело останавливалась, срывала полевые цветы и кидала в свою корзину. На ней было платье, которое я сшила из шелка Люка, такого блестящего, что на ее коже от него отражался золотистый свет. Именно такую ткань я носила чаще всего – скучные ткани, такие как шерсть или лен, слишком сильно контрастировали с моим «состоянием», как назвал это отец.

Жители города считали нас снобами, которые используют прибыль, полученную с их неоплаченных долгов, чтобы потешить свое тщеславие. Если бы я одна носила шелк и атлас, а Мина и Адель ходили в домотканой одежде, это еще больше привлекало бы внимание к моей магии, поэтому мы терпели тихие насмешки горожан. Ох уж эти сестрички Дюваль, всегда покупают ткани у портного. Считают себя лучше нас, раз мы ходим в одежде, сшитой не на заказ.

Единственным человеком, который выигрывал в этой ситуации, был Люк, ведь мы тратили в его лавке больше денег, чем кто-либо другой в городке. Но атласом и бархатом сыт не будешь, нам нужна была еда.

Сегодня на рынке было полно народа. Приближалась осень, и на прилавках красовались плоды позднего лета: наливные красные помидоры, сладкая кукуруза, спелые дыни. С деньгами, как всегда, было туго – отец шутливо сетовал, что ему приходится одевать трех красивых дочерей, а это не по карману простому ростовщику. Тем не менее бережливая Адель скопила достаточно, чтобы всем нам купить ледяных стружек, по пенни за порцию – полакомиться чем-то прохладным по дороге домой.

– Вот это воистину редкое зрелище, – произнес знакомый голос позади меня.

Мина напряглась и притворилась, что нет ничего интереснее, чем ее вишневый лед, а Адель, которая не знала о нашем вчерашнем приключении, повернулась и улыбнулась Люку.

– Добрый день, мистер Моро. – Она вежливо наклонила голову. – Как поживаете?

Отец часто замечал, что для деревенского портного Люк подозрительно хорошо одевается, как будто у него есть какой-то другой, менее честный источник заработка. Но никто бы не стал спорить, что у Люка превосходный вкус.

– Теперь лучше. Не помню, когда в последний раз видел всех трех сестер Дюваль вместе, точно больше года назад. Вы напоминаете мне букет весенних цветов. Мисс Лиора, – добавил он, приподнимая шляпу. – Вы выглядите особенно хорошо.

Я присела в реверансе, жалея, что сегодня надела платок, а не шляпу. Выходя из дома, я прятала свои темные волосы – иначе мое сияние отражалось бы от них нимбом, – но мне нечем было прикрыть свои пылающие щеки.

– Вы получили шелк? – спросил он меня.

Мой взгляд невольно обратился к Мине.

– Да, спасибо. – Он знал, что мы не могли позволить себе купить достаточно этой ткани, чтобы сшить целое платье, а еще он знал, что я бы не приняла такой подарок. Даже Эвран не подарил бы мне что-то столь дорогое. Со стороны Люка было нехорошо так использовать Мину, даже если он всегда видел в ней лишь мою младшую сестру.

Умышленно не обращая внимания на мои истинные чувства по поводу подарка, он наклонился и заговорщически ухмыльнулся.

– Уверен, вы слышали, что у нас сегодня особый гость.

– Боюсь, нет, – покачала я головой. – Новости редко выходят за пределы Сильвана.

– О, тогда позвольте поделиться с вами этим прекрасным известием. Лорд Дариус был в городе.

Я напряглась от его слов, и Мина положила холодную руку мне на предплечье, от чего у меня кожа покрылась мурашками.

– Лорд Дариус здесь, в Сильване?

– Полагаю, он уже уехал. Жаль, что вы его не застали. У него новое приобретение.

– Маг? – спросила Адель, озабоченно нахмурив брови.

– Нет. Три черных гончих.

Я мысленно вздохнула с облегчением, но, когда никто из нас не ответил, Люк прочистил горло.

– Волшебных гончих, – продолжил он. – Говорят, что они не похожи на обычных собак. У них чересчур заостренные морды, слишком длинные лапы. И охотятся они не на белок и кроликов.

– На кого же тогда? – Предчувствуя недоброе, Мина встала на цыпочки, представ девочкой, которой была, а не женщиной, которой хотела быть.

Люк понизил голос:

– Они охотятся на магов.

Мина ахнула, и я почувствовала, как мои собственные колени слабеют.

Портной продолжил, явно воодушевленный нашей реакцией. Мне сложно представить, что он и правда был рад встретить Дариуса, но он был прирожденным рассказчиком, а Мина оказалась прекрасным слушателем.

– Только на прошлой неделе они в клочья разорвали колдунью, когда та пыталась сбежать. – Для выразительности он потянул за кончик банта в волосах Мины. – Когда гончие закончили, хоронить уже было нечего.

– Что она сделала? – У меня внутри все перевернулось, но я должна была знать больше, если надеялась защитить себя.

– Не уверен, что для гончих это имело особое значение. – Он равнодушно пожал плечами.

Я всегда успокаивала себя тем, что, как сказал Эвран, Дариусу я неинтересна. Но можно ли то же самое сказать о гончих? У меня на спине выступил пот, однако я сохраняла отстраненное выражение лица. Порой моя репутация зазнайки играла мне на руку. Пусть лучше Люк думает, что меня не интересуют его сплетни, чем то, что я боюсь за свою жизнь.

– Удивлен, что вы об этом не слышали. Думаю, их создала ткачиха. Разве она не живет по соседству с вашей семьей, мисс Дюваль? – Его темные глаза блестели под густыми ресницами.

– Нам нужно идти. – Адель никогда не была грубой или язвительной, поэтому ее тон всех нас поразил. – Мне жаль. Всего хорошего, мистер Моро.

– Так скоро? – нахмурился он.

– Боюсь, что так. – Она повернулась, чтобы уйти, и я, не оглядываясь, последовала за ней. – Мы должны вернуться домой или рискуем встретить по пути лорда Дариуса, – сказала Адель, когда нас никто не слышал.

Мина вцепилась мне в руку, рассыпав остатки моих ледяных стружек.

Нагруженные тяжелыми корзинами, мы насколько могли быстро поднялись по каменным ступеням к дороге. Солнце припекало нам спины, и шелковая блуза прилипла ко мне, как вторая кожа. Темные локоны выбились из-под платка, но поправлять их было некогда. Мы едва дошли до вершины холма перед нашим домом, когда я услышала лай.

– Наверное, он зашел к Маргане. – Мое сердце бешено колотилось, я едва могла дышать. – Что нам делать?

– Быстрее. – Адель указала на лес. – Мы можем спрятаться там, пока он не уйдет.

Мы забрались в густой подлесок, где было хотя бы прохладнее, чем на дороге. Адель шла впереди, я – сразу за ней, а Мина замыкала шествие. Я слышала тяжелое дыхание Адель и периодические ругательства Мины, пока мы петляли между деревьями и перебирались через поваленные бревна. Я старалась не думать о колдунье, которую разорвали на куски, но, проходя мимо следов дьявола, невольно вздрогнула.

Наш дом был последним по дороге из Сильвана, сразу за домом Марганы. Чтобы добраться до него, нам бы пришлось выйти из укрытия и пересечь дорогу. Сквозь деревья я разглядела трех лошадей, пасущихся в зарослях ежевики перед домом ткачихи. Между их копытами, извиваясь как угри, скользили три темных существа.

– Нам нужно уйти глубже в лес, – прошептала я.

– Там могут быть бродяги, – покачала головой Адель.

– Или чудовища, – выдохнула Мина. Ее глаза расширились от ужаса. – Что, если в лесу водятся лусири?

– Честное слово, Мина! Сейчас не время для полетов фантазии. – Адель посмотрела сквозь деревья в сторону дома, затем взглянула не меня. – Не могу представить, что гончие почуют тебя с такого расстояния.

– Они чувствуют магию или видят ее? – спросила я. – Они – ищейки. Кто знает, какого расстояния им хватит?

Мы ахнули в унисон, когда из-за деревьев позади нас вышел мужчина. На нем была черно-белая форма дворцовой стражи. Адель сделала шаг вперед и загородила меня от его взгляда.

При виде нас стражник остановился и поправил мундир.

– Мои глубочайшие извинения, дамы. Я не хотел вас напугать.

– Добрый день, сэр. – Мы присели в реверансе, насколько это было возможно под тяжестью корзин. – Сожалеем, что прервали вашу… прогулку. – Адель выглядела до милого взъерошенной: щеки раскраснелись под цвет блузы, толстая коса растрепалась по спине.

Стражник улыбнулся своей удаче встретить в лесу такую прелестную молодую особу.

– Не беспокойтесь, вам нечего опасаться. Лорд Дариус здесь только ради колдуньи. – Очевидно, он не мог понять иронии своих слов.

– Это наш дом, – ответила Адель, указывая на него рукой. – Мы не хотим никому мешать.

– Уверяю вас, никаких проблем. Пожалуйста, позвольте мне помочь вам с корзинами. – Он взял корзину Адель в одну руку, а другую предложил ей, оставив нас с Миной без внимания. Невзирая на страх, Мина отреагировала на его поведение, сердито закатив глаза, а я попыталась сделать глубокий вдох. Может быть, собаки не обратят на нас внимания, раз нас сопровождает знакомый им человек.

Только мы вышли из леса, как открылась входная дверь дома Марганы. Она вышла наружу, хмуро глядя на собак и отгоняя их от себя. Мгновение спустя она заметила стражника и нас троих. Наши взгляды встретились, и она начала что-то говорить мне одними губами.

Прежде чем она успела закончить, из-за ее спины выступил мужчина, и, хотя я никогда раньше его не видела, я сразу его узнала.

Всю свою жизнь я делала все возможное, чтобы избежать неприятностей, но теперь, казалось, они сами меня настигли.