Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев

Поставить ее на место и уйти? Что я в конце-то концов теряю?

Но интуиция подсказывала: у меня большие шансы узнать что-нибудь важное, поэтому стоит потерпеть домогательства еще минуту-другую.

– С заданием вы отлично справляетесь, адепт Дарро, – мурлыкала ректорша столь интимным тоном, что у всех фелисов в округе, должно быть, начался март. – Этот ваш поцелуй… Признаться, я даже слегка позавидовала малышке Кроу.

А от уничижительного тона, которым она назвала Ирис, захотелось рыкнуть: «Руки прочь от моей дайири! И поганый язык тоже!»

Многозначительно смолчал, надеясь, что женщина сама все расскажет, а заодно даст намек. Ведь пока я так и не понял, с кем именно она меня перепутала.

– Объект весьма осторожен. Заподозрил неладное и в последний момент изменил планы, – бедро ректорши прижалось к моему, рука клещом вцепилась в мой локоть.

Стиснув зубы, продолжил делать вид, что мы прогуливаемся. Ей-ей, вернусь в общежитие, запрусь в душе и поплачу!

– Прошлой ночью ваши конкуренты пытались выполнить задание, но проиграли, – не разочаровала меня Войси-Лауди. – Каким-то невероятным образом объект умудрился спастись, а исполнители…

– Что с исполнителями?

– Скажем, плату они уже не получат, так что вам следует быть осторожнее. Уверены, что вашей квалификации хватит, Дарро?

Уставился на ректоршу в упор. О ком она сейчас говорит? Что еще за «объект?» Какие конкуренты?

– Вы наняли кого-то еще? – задал вопрос, который показался мне наиболее нейтральным.

– Ох, Дарро! У вас сейчас такой взгляд… Теперь верю, что вы опасны, как спрятанный в рукаве стилет. Как искра, которая может спалить целый город. Уверена, окажись вы на месте тех неудачников вчера, и все завершилось бы совершенно иначе. У вас точно все получится.

– Давайте без ненужных реверансов, Войси-Лауди, – сменил я тон, прекратив притворяться покладистым. – Какие у вас планы? Я должен знать, чтобы координировать свои действия.

– Ох… – едва ли не простонала ректорша. – От вашего голоса я покрываюсь мурашками, – она томно изогнулась, пытаясь коснуться меня бюстом, но я успел отступить, избежав столь сомнительной радости.

Молча перехватил ее запястье и отвел в сторону, когда она сделала попытку погладить меня по щеке.

– Дело, Войси-Лауди! Какова моя задача в новых обстоятельствах?

Возможно, я совершал ошибку, разговаривая с ректоршей в таком тоне, но оказалось, это лишь ее заводит. А мне нужно прояснить ситуацию, хотя кое-что я уже и так понял.

– Пока просто ждем. Нужно успокоить объект, дать ему расслабиться и почувствовать себя в безопасности, тогда мы нанесем новый удар, – Войси-Лауди смотрела внимательно и пытливо.

– Понял. Что по Ирис Кроу?

– Продолжайте в том же духе, Дарро. Девчонка все еще нужна нам.

Для чего? Для чего вам сдалась Ирис?

Хотелось встряхнуть Войси-Лауди за грудки, но что-то подсказывало, что она – лишь одно из звеньев в длинной цепочке, и отнюдь не главное. Следовало работать тоньше. Пока она моя единственная ниточка в этом темном деле.

Нас отвлек один из магистров. Попрощавшись, ректор удалилась, изобразив звонкий поцелуй своими ярко напомаженными губами, отчего меня внутренне передернуло.

Расставшись с Войси-Лауди, вернулся в блок девушек, где, развалившись на диване в гостиной, ждал рыжеволосый артефактор. Приветственно кивнув мне, он поинтересовался:

– Как все прошло, Дарро? Ты выглядишь так, словно тебе ботинки жмут.

– Так себе, – хмуро взглянул я на него.

Зубоскалить совершенно не было настроения.

– Слушай, ты это… Извини, если я тебя задел когда-нибудь. Я порой лишнего болтаю. А ты по итогам нормальный мужик оказался, хоть и светлый.

Я кивнул. Мне не нужны были его извинения. В конце концов, ничего такого парень мне не сделал, но теперь, когда мы остались вдвоем, я заметил, как он робеет в моем присутствии, и хотел успокоить.

– Переживаешь за нее? – сочувственно поинтересовался Жак, меняя тему. – Я тоже. И за Ирис, и за Гейл… – он так тяжко вздохнул, что я сразу понял, ведуну было бы проще быть там, с ними рядом.

– А как так вышло, что ты отбился от своей компании гениев? Держу пари, ты там любому фору дашь, – подбодрил я неплохого, хоть и чрезмерно болтливого артефактора.

– Ты действительно так считаешь, Дарро? – он даже вскинулся, словно моя похвала дала ему надежду.

Я кивнул, и чтобы как-то поддержать разговор, поинтересовался:

– После того, что ты сделал вчера, ты больше других заслуживаешь быть там вместе с ними. Как же вышло, что ты в пролете?

– Подвела самоуверенность, – вздохнул тот. – Засыпался, как первокурсник какой-нибудь, не проверил оборудование перед работой. Стой… – он вдруг поднял на меня ошарашенный взгляд. – Нет! Я же проверял… Арес, я проверял! Я всегда все проверяю перед тем, как начать что-нибудь делать. Ведь любая случайность: недомытая посуда, скол на камне, волос в зелье – все может повлиять на результат. Просто я так привык это делать, что даже сознание не включаю. Представляешь, иногда забываю, сделал ли проверку, и проверяю все по второму кругу.

– Ты очень внимательно относишься ко всему, что используешь. Я заметил, – подтвердил я то, в чем имел возможность убедиться лично.

Во время работы рыжий балагур полностью менялся. Был внимательным, дотошным и собранным даже с повернутой задом наперед головой. А то, как он забраковал наши с Ирис приобретения? Я было подумал, что он нарочно издевается, набивая себе цену, но нет. Жак терпеливо пояснял, что не так, в чем заключалась наша ошибка, и к каким последствиям могла привести.

– Даманн, а у тебя, случаем, нет недоброжелателей среди одногруппников? Может, ты кому-то отказал в помощи или словом задел? Или девушка тебе открылась в чувствах, а ты проигнорировал? Мог ли кто-нибудь затаить обиду?

Надо было видеть, как сменялись эмоции на веснушчатом лице парня. Жак медленно поднялся, глядя на меня как на пророка. Словно я откровения выдавал одно за другим.

– Ты долбанный гений, Дарро! Меня же подставили! И как я только сразу не сообразил!

– Переволновался, наверное?

– Именно! Я был настолько поглощен желанием сделать что-нибудь из ряда вон. Поразить комиссию. Хотел, чтобы меня заметили. Чтобы ахнули. Я так хотел всем доказать, что достоин Гейл Мандрейдж…

Рыжий прервался, вдруг смутившись.

– Ты определенно достоин Гейл, как и любой другой девушки, – снова поддержал я его. – Но ты уверен, что такие «головокружительные» отношения то, что тебе действительно необходимо? Поначалу, возможно, и придает пикантности, но каково придется в семейной жизни?

Я едва не рассмеялся, вспоминая вчерашние «временные неудобства», свалившиеся на вихрастую голову ведуна в прямом смысле.

– Гейл для меня – все, Дарро. Я без нее не смогу. Да я жизнь за нее отдам, если понадобится! Не пожалею. Знал бы ты, какая она ласковая и внимательная, когда что-нибудь эдакое вытворит… – добавил он невпопад, и его глаза затянула романтическая поволока.

Я только покачал головой, вспоминая себя в его возрасте.

Время за разговорами пролетело незаметно, и стрелки часов показали, что до общего собрания осталось десять минут.

– На собрание идешь? – поинтересовался я.

– Нечего там делать. Вряд ли услышим что-то новое, выпускников поздравят с окончанием учебы, объявят дату и место выдачи дипломов и еще что-нибудь насчет бала расскажут. Наверное, можно будет подать заявки в аспирантуру и, если требуется, распределение на практику получить. Это для тех, кто еще не подыскал себе место.

Подумав, я решил, что и мне там тоже делать нечего. Распределение на практику мне не нужно, а диплом все равно не дадут. Ха-ха. Хотя… Может, пойти и выпросить его у Войси-Лауди, ради забавы? Привезти как сувенир домой?

Перед глазами тут же замелькали неприличные картинки, демонстрируя, что именно от меня потребует Войси-Лауди за это. Брр!

Ведун вдруг посмотрел на меня серьезно:

– Слушай, Дарро, а как так вышло, что тебя перед выпускными экзаменами по обмену приняли? Ты же в итоге и не учился вовсе? И откуда у тебя взялись документы, ты же светлый? – он осекся на полуслове, и его лицо приняло настороженное выражение.

– Очень правильный вопрос, Даманн, – ответил я с кривой усмешкой. – Вот и мне тоже интересно, с кем меня спутала ваша мистресс ректор.

Вкратце я рассказал Рыжему о том, как радушно меня принимает местное руководство. Умолчал только о том, что мне было поручено войти в близкий контакт с Ирис.

– Дарро, здесь плохо пахнет! – Жак заметался по комнате. – Стерва мне с первого дня не понравилась, как появилась в нашей академии. Это же… Это же чистой воды какой-то заговор. Прежний ректор был старым добряком, витавшим в облаках, жизнерадостным, хоть и со странностями. Постоянно повторял, что умрет прямо в ректорском кресле, но неожиданно ушел на пенсию и тихо угас в собственной постели в течение нескольких дней. А эта… Одним словом – стерва. Это же… Это же чистой воды какой-то заговор.

– Да уж, странная она женщина.

– Не то слово! Предпочитает демонические сущности. Чего только один ее фамильяр стоит! Вот скажи, зачем бабе живой фаррех? Их призывают для боя, но с кем она бьется?

– Та зверюга и мистресс ректор отлично смотрятся вместе, – ухмыльнулся я.

– А еще она не гнушается вызывать к себе адептов и… – Рыжий осекся, поняв, что несколько отклонился от темы. – В общем, мне кажется, Войси-Лауди точно в чем-то замешана.

– Угу, в чем-то с очень плохим запахом, – согласился с ним я.

– Ты же не думаешь, что все это имеет какое-то отношение к проверке во дворце?

И тут мозаика сложилось.

«Прошлой ночью ваши конкуренты пытались выполнить задание, но проиграли», – вспомнил я сказанное Войси-Лауди.

Что такого случилось прошлой ночью?

А случилась Ирис, которая плакала от боли и звала на помощь.

Императорская метка со страшной силой тянула светлую энергию из установленной мной на комнату защиты, причиняя боль моей дайири. Я поспешил вынести Ирис из комнаты, но и это не помогло. Проклятые песочные часы на ее запястье тут же перестроились и принялись тянуть темную энергию, преобразовывая ее в светлую. Пришлось взять роль преобразователя на себя, только так удалось облегчить страдания.

В тот самый миг, когда я прикоснулся к метке, почувствовал отголоски сражения. Это походило на неясные картинки, промелькнувшие в чужом сознании за мгновение до того, как оно заблокировалось.

Кто-то дрался не на жизнь, а насмерть, используя светлую магию. Но кто?

Ответ был как на ладони – тот, кто знал, на что способна на самом деле метка с песочными часами. Тот, кто ее поставил: Ридрих Ронн Первый. Кто же еще?

Глава 5. Опасная безопасность

Раадрим. Столица Тенидара. Императорский дворец

Ирис Кроу, адептка

Императорские магикары движутся намного быстрее обычных, в их сердцах заключены куда более мощные сущности, чем те, что используются в городском транспорте. Ненадолго отвлекаюсь, изучая сущность, что приводит в движение роскошный черный магикар и несет его на приличной скорости по дороге. Осторожно тянусь к ней, едва заметно касаясь ауры, чтобы не нарушить настройки отлаженного процесса.

Пожалуй, единственное, что не может заблокировать «Спокуха», так это мое извечное любопытство.

Удивительно, но это разновидность воздушного духа! Но как же удалось его покорить и заставить служить на благо? Создания воздуха, в отличие от огненных, куда более свободолюбивы. В тесноте и заточении они быстро теряют силы и волю к жизни. Надо будет поинтересоваться этим вопросом на досуге и изучить устройство магикаров разных моделей.

– Приехали! – выдыхает приникшая к окну Люсиль.

Снаружи оно непроницаемо-черное, зато изнутри все видно отлично.

Первым из магикара выходит Гас и подает руку сначала Люсиль, затем Гейл, а после и мне. Выбравшись наружу, принимаюсь осматриваться.

Мы на обширном подъездном дворе с каретным кругом, где выстроились друг за другом доставившие нас магикары. Повсюду красиво постриженные фигурные деревца, цветочные клумбы и ажурные легкие постройки – все, словно сошло со страниц красочного журнала о ландшафтном дизайне. Но я отмечаю и другое – охрану.

Сколько же повсюду охраны!

На виду прохаживаются тройки и пары гвардейцев с оружием. Фонят магией и едва уловимо гудят заряженные под завязку артефакты в стенах дворца и элементах декора. Среди стражи присутствуют призыватели с боевыми фамильярами самых различных видов. Существа чутко водят носами, шевелят щупальцами и ушами всевозможных форм и размеров. Порыкивают, подвывают, похрюкивают и сдержанно издают прочие характерные звуки.

– Мамочки! Я как будто листаю справочник экзотических существ, – нервно усмехается Люсиль.

Некоторые адепты заметно бледнеют и инстинктивно жмутся друг к другу.

– Не нравится мне это, – бурчит Гас. – Такое чувство, будто ввели военное положение. Наверное, что-то произошло.

– Может, мы? – предполагаю я.

– Не думаю, что это из-за нас, но Гас прав. Я часто здесь бываю, но впервые вижу столько охраны на один квадратный метр, – подтверждает слова некроманта Гейл.

Тем временем мое внимание привлекает фамильяр одного из призывателей. Зарихостр – очень редкая особь. Не собираюсь упускать шанс разглядеть его поближе. Почему бы и нет, раз представилась такая возможность?

– Здравствуйте! Разрешите поинтересоваться, это у вас зарихостр ядовитый?

– Эмм… да, леди, – обладатель хищного вида сухопутной шипасто-клыкастой рыбины размером со средний магикар удивленно кивает.

– А можно посчитать его конусовидные зубы? Справочники Мойзела и Перисабаля в этом вопросе расходятся, а мне хотелось бы знать наверняка.

– П-пожалуйста, – заинтриговано разрешает немолодой уже мужчина, и в его глазах отражается неподдельный интерес.

– Они точно ядовитые? – мой палец застывает в считаных сантиметрах от одного из острых клыков.

– Даже не сомневайтесь! – владелец зарихостра откровенно веселится.

Я и не сомневаюсь. Ни в седоусом призывателе, чем-то вызвавшим мою симпатию, ни в полной покорности опасного существа хозяину. Смело перегибаюсь через нижнюю челюсть, выступающую сильно вперед, и, придерживаясь за один из длиннющих клыков, считаю ядовитые зубы в третьем ряду.

– Один, два… Ха! Девять! – восклицаю победно.

 Позади раздается какой-то сдавленный звук.

– Все-таки нечетное количество, – убедившись в правоте Перисабаля, выныриваю из пасти рыбины.

Прямо перед моим лицом плавно раскачивается огонек на длинном тонком отростке, растущем на лбу зарихостра. Не удержавшись, касаюсь его кончиком указательного пальца.

– Холодный! – мои слова звучат совсем без эмоций, как бывает у Гейл, но все равно эмоции угадываются. Где-то глубоко внутри я в полном восторге от этого открытия и от того, что вижу столь редкое существо собственными глазами. – Скажите, при помощи какой схемы вы призывали зарихостра? Разновидность гексаграммы или комбинация квадрат-треугольник?

– Второе, – призыватель улыбается во все усы.

У меня остаются еще кое-какие вопросы, но я не успеваю их задать, так как нас прерывают весьма невежливым образом – ухватив за предплечье, меня, точно маленького ребенка, тянут прочь. Да так, что я успеваю прочувствовать в этом действии воспитательный момент, пока суматошно перебираю ногами, пытаясь не споткнуться и поспеть за тем, кто меня тащит.

Зарихостр реагирует на резкое движение и, издав звук высокой частоты, неожиданно плюет нам вслед! От ядовитого плевка нас спасает только магический щит, поставленный его хозяином. Видно, что ему это не впервой.

– Госпожа Кроу! Я за вас головой отвечаю, не стоит подвергать себя такому риску! – недовольно шипит, брызгая слюной похлеще того самого зарихостра, незнакомый мне мужчина в ливрее с символикой дома Роннов.

Жалею, что не так ловка, как хозяин зарихостра и не успела отгородиться от пищеварительной жидкости, щедро распространяемой недовольным мужчиной. Высвободившись из его хватки, отступаю. Едва сдерживая желание вытереться рукавом, мерю его возмущенным взглядом.

– Можно было просто сказать, а не отрывать мне руку!

Моему «спасителю» на вид слегка за сорок. У него небольшие залысины и вытянутое от природы лицо с кислым выражением. Глаза навыкате глядят неодобрительно. Неприятный тип!

Он продолжает меня отчитывать, но осекается на полуслове и опускает взгляд на свои сапоги. На лаковой коже, прямо на пятке, образовалась большая проплешина. Похоже, призыватель все-таки слегка запоздал со щитом, и капля яда достигла цели. Еще не дыра, но и носить эту обувь больше не придется. Понимает это и хозяин сапог, издавший невнятный писк от досады.

А ведь это из-за меня. Нехорошо получилось.

– Простите.

Хоть и неприятный мужик, но все же он полагал, что меня спасает, и пострадал материально. Может, это были его любимые сапоги?

Неприязненно качнув головой в ответ, мужчина направляется к остальным адептам, ожидающим у широченного крыльца с пологими ступенями.

– Здесь, надеюсь, все? – тип многозначительно осматривается по сторонам.

– Все, – подтверждает нестройный хор голосов.

– Меня зовут Матеус Вирр, можете обращаться ко мне господин Вирр. Я здесь для того, чтобы сопроводить вас на испытание. Понимаю, не все осведомлены о правилах поведения во дворце, – он многозначительно косится на меня. – Но я помогу вам сориентироваться. Держитесь вместе, не отставайте и внимательно слушайте мои рекомендации, тогда никто не попадет в беду.

– Господин Вирр, – обращается к нему Гейл, и мужчина вздрагивает. – Что-то случилось? Почему сегодня во дворце так много охраны?

– Леди Мандрейдж, – тут же с раболепным придыханием склоняется перед проклятийницей наш провожатый. – Простите, но я не уполномочен это обсуждать…

– Матеус? – тянет Гейл, будто невзначай взглянув на него поверх своих защитных очков.

Мужчина едва ли не на глазах покрывается бисеринками пота, достает белоснежный платок и вытирает лоб.

– Л-леди Мандрейдж, имел место небольшой инцидент, но сейчас служба безопасности все уладила. Пожалуйста, не отвлекайтесь и следуйте моим рекомендациям.

Всем видом демонстрируя, что больше объяснять ничего не намерен, и одновременно отчаянно труся, господин Вирр замолкает. Но я вижу, как подрагивают его пальцы, как он нервно комкает в кулаке шелковый платок.

– Да не тряситесь вы так, Матеус. Не съем я вас, – усмехается моя подруга и по-королевски дозволяет: – Ведите.

Вирр кивает и чинно шагает по лестнице к главному входу.

Гейл, Гас с Берки и я первыми следуем за ним. Для многих адептов, как и для меня, это первый в жизни визит во дворец, поэтому ребята вертят головами и обсуждают вполголоса увиденное. Но не все разговоры посвящены интерьерам. То и дело звучат предположения о предстоящих испытаниях.

Преодолев просторный холл, украшенный растениями в белых кадках и живописными видами Тенидара на подлинных полотнах известных художников, мы втягиваемся в узкий коридор, где свободно можно передвигаться только парами. Здесь нет ни окон, ни дверей, да и с освещением полная беда. Пара тусклых светильников разве что позволяют не споткнуться и не наступить впереди идущему на пятки.

Одолевает гнетущее чувство, словно стены давят, и хочется побыстрее отсюда выбраться. К счастью, коридор совсем короткий, и вскоре мы выходим в просторную комнату с зашторенными окнами. Освещается она лишь сиянием, исходящим из овальной рамы, установленной по центру помещения. Точно зеркало, рама затянута пленкой ядовито-зеленого сияния, по поверхности которой бесконечно расходятся концентрические круги.

– Ой! – фальцетом пищит один из боевиков: здоровенный и крепкий, тот самый Луардэ, что восхищался моей выдержкой, когда император нам метку ставил.

Прижав ко рту руки, парень принимается беспорядочно метаться, расталкивая адептов, а после даже пытается выскочить обратно, но ему не дают.

У дверей, из которых мы появились, изваяниями стоят два дюжих охранника – опытные боевые маги. Ноги на ширине плеч, руки за спиной. Черная кожаная форма императорской охраны, ножны с мечами на боку. А короткие стрижки и невозмутимое выражение лиц делает их едва ли не близнецами.

Один подхватывает Луардэ под руку и тянет куда-то в сторону, в темный закуток. Следом за ним устремляется и наш провожатый, господин Вирр. Охранник сразу же возвращается на свое место и снова превращается в изваяние, а из закутка до нашего слуха доносятся приглушенные звуки, с которыми обычно опустошают желудок. Им вторят сдавленные ругательства. Вскоре Луардэ и Вирр возвращаются. Первый – смущенный, а второй еще более недовольный, чем раньше.

– Повнимательнее, господин Луардэ, – вполголоса отчитывает его наш провожатый. – В следующий раз сразу сообщайте обо всем, что с вами происходит.

– Извините, – виновато бурчит боевик и прячет глаза.

Брезгливо морща нос, господин Вирр протискивается вперед. Туда, где у контрольно-пропускной рамы терпеливо дожидаются два мага. Адепты-боевики обступают товарища, тихонько интересуясь, что произошло.

– Желудок подвел, – даже шепотом Луардэ басит так, что его прекрасно слышно. – Пока коридор этот треклятый проходил, дурно стало, словно кутил вчера до самого утра без остановки, – оправдывается боевик. – Это от волнения, со мной такое бывает. Вот помню как-то на экзамене по…

– Это не от волнения, молодой человек, а из-за тонкого сканирования ауры, – поправляет его пожилой маг в форме службы безопасности дворца без знаков отличия.

Короткие, цвета соли с перцем, волосы аккуратно уложены, борода модно пострижена, а глаза лучатся улыбкой. Этакий добрый дяденька, но есть в нем что-то такое, что намекает: на одну ногу наступит, за другую дернет – и хана.

Чувствуют это и остальные адепты, потому как-то разом подбираются. Прекращаются смешки и разговоры. Даже Гейл поправляет очки, надвигая их поглубже на нос.

– Мы используем метод тройной проверки, – объясняет улыбчивый безопасник. – В этом коридоре вы прошли первый уровень. Не слишком приятная процедура, особенно если ранее вы ей не подвергались, – он понимающе улыбается Луардэ.

– И для чего это необходимо? Чтобы узнать, не пронесли ли мы что-то внутри организма? – простодушно интересуется боевик.

– Что вы! Но если подобное понадобится, у нас есть господин Майлз.

Безопасник улыбается худому как жердь магу, которого я только сейчас замечаю. Тот стоит в стороне, почти сливаясь со стеной. С нехорошей усмешкой он нам салютует, заставляя что-то внутри опасливо сжиматься. Вот не хотела бы я, чтобы этот тип интересовался тем, что у меня внутри.

– Это место мы называем «коридором добрых намерений». Он позволяет определить дурные помыслы, – по-прежнему доброжелательно улыбается маг. – Любые негативные эмоции оставляют следы на ауре, вы же знаете об этом? – безопасник подходит ближе. – Так о чем вы думали, молодой человек, когда проходили коридор?

– Ни о чем! То есть, ни о чем таком… – звучит поспешно, а Луардэ как-то весь съеживается, словно стараясь занять поменьше места в пространстве, и делает полшага назад.

Некоторые адепты тоже инстинктивно отодвигаются.

Ох и аура у этого дядьки! Так и давит темной энергией. Некромант, что ли? Словно услышав, что я думаю о нем, маг задерживает взгляд на моей скромной персоне. Всего на мгновение, после чего продолжает объяснять:

– Сейчас вам предстоит пройти второй уровень проверки, и мы убедимся, что у вас с собой нет ничего запрещенного или опасного.

– А если найдете? – поднимает руку Эн Финч.

– Отнимем, – добродушно скалится маг.

– А что нас ждет сегодня на третьем уровне? – интересуется Гас, который, как и я, не реагирует на давящую ауру безопасника.

– То же самое, что и всегда, внук, – хищно скалится маг.

– Эмм… Этот маг – твой дедушка?! – спрашиваю шепотом.

Йархи! Мне и правда любопытно, хотя по моим интонациям этого не скажешь.

Гас отвечает мне едва заметным кивком.

– Я буду вызывать вас по одному. По команде вы проходите сквозь детектор. Если наш аналитик посчитает нужным, процедура повторяется. Все ясно? – объясняет безопасник порядок проведения досмотра.

С виду ничего сложного, но Люсиль находит и стискивает руку Гаса. Она чего-то опасается? Хочу поинтересоваться о тонкостях предстоящей процедуры у Гейл, но, к сожалению, подругу вызывают первой.

– Гас, мне что-то нужно знать?

Его родной дед работает целым начальником императорской безопасности, наверняка моему другу известно не меньше, чем проклятийнице.

– Да вроде бы нет. Если честно, я здесь редкий гость.

– Тебя не приглашают? – интересуется шепотом Берки.

– Почему же? Но по личным соображениям, я стараюсь избегать визитов, если только могу.

В это время проклятийница проходит к детектору. Снимает защитные очки и кладет их в специальный поддон на столе, за которым восседает молодой безопасник-артефактор. Жезл в его руках мягко сияет зеленью, когда он проверяет очки, после чего возвращает их владелице. Моя подруга проходит проверку с первого раза, и я расслабляюсь, решив, что процедура действительно простая, и не затянется надолго, но…

Оказывается, большинство адептов «очень хорошо подготовились». У каждого второго при проходе через магический детектор безопасники выявляют два-три подозрительных предмета, которые тут же экспроприируют.

Дожидаясь своей очереди, я изучаю людей в помещении. В углу господин Вирр, то и дело недовольно косясь в спину Луардэ, ожесточенно трет платком штанину и многострадальные сапоги, брызгая на то и на другое какими-то резко пахнущими духами. Боевые маги у входа по-прежнему напоминают высеченные из камня статуи, а дед Гаса хитро улыбается, поглядывая на адептов, а те все больше волнуются.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что после такой психологической обработки, каждый следующий с большей вероятностью готов выложить запрещенку от греха подальше. Адепты, осознавшие, что смухлевать не выйдет, сдают все без разбора, чем сильно ускоряют проверку. Все равно отнятое нам пообещали вернуть, правда, с оговоркой: только если артефакт не представляет никакой опасности.

Где-то под толщей наведенного спокойствия я тоже переживаю: обнаружат мой спас-амулет, или все-таки нет? Однозначно обнаружат. Тут и сомневаться нечего, но с другой стороны, пока никого за попытку пронести с собой артефакты не выгнали. Значит, и меня не выгонят. Значит, и я попробую. Попытка не пытка.

На этом я почти успокаиваюсь, а затем вдруг вспоминаю о нашем с Аресом прощальном поцелуе. Признаться, я старательно пыталась избегать этих мыслей, пока была такая возможность.

Поцелуй выходит ужасным. Голова не кружится. Не стучит, заходясь в томлении сердце. Не сжимается сладко внутри. Утрата фамильяра перекрывает все прочие эмоции. Но еще обидней от понимания, что я могла бы все это почувствовать, но не чувствую! Невыносимо!

Светлый первым прерывает поцелуй, в его глазах огорчение и тревога, которые он прячет за грустной улыбкой.

Надеюсь, Арес на меня не обиделся…

От воспоминаний отвлекает ярко-розовая вспышка. Детектор реагирует на Люсиль Берки.

– Незначительное превышение всех показателей разом, – флегматично отмечает маг-аналитик.

– Госпожа Берки, поместите, пожалуйста, все имеющиеся артефакты в контейнер.

– Простите, господин Вирр, я не могу отдать вам все артефакты, которые взяла с собой.

– Почему?

– Это невозможно! – Блондинка Номер Один стремительно заливается краской.

Я оглядываюсь по сторонам и, оказывается, остались только мы четверо: Берки у рамки, я, Гас и Дайана Кранк, которая держится тихо и незаметно. Я едва ее узнаю без привычного вызывающего, почти сценического, макияжа, в простом черном пиджаке, брюках и с заплетенными в косу серебряными волосами.

Да мы же с ней выглядим, как темный и светлый близнецы! Совпадение кажется мне забавным, и я ободряюще улыбаюсь некромантке.

Люсиль все еще мнется у детектора и строит безопасникам глазки, пытаясь отшутиться.

– Госпожа Берки, – вздыхает дедушка Гаса, – вы же понимаете, что мы не можем допустить пронос запрещенных предметов. Выкладывайте все в контейнер или, будьте добры, покиньте дворец.

Кранк глядит на Люсиль с мрачным удовлетворением. С Гасом она демонстративно не общается. Похоже, поссорились? Ой! Неужели из-за Берки? Кто бы мог подумать! Хотя чего это я? В Тамбертона-Экрю не влюблялась только очень ленивая девушка, или та, которой вера не позволяет связываться с некромантом.

– Охрана, проводите, пожалуйста, госпожу Берки к выходу, – просит глава имперской безопасности, устав от уговоров.

Один из боевых магов отделяется от стены, у которой стоял.

– Ладно-ладно! Я согласна! – сдается Люсиль. – Только… Скажите, где здесь можно переодеться? И во что именно…

– Вам понадобится другая одежда? – с вежливым участием интересуется глава службы безопасности.

– Да, спасибо, – с достоинством кивает Люсиль, ни на кого не глядя.

По знаку безопасника господин Вирр, суетливо куда-то пропадает, а через мгновение возвращается с небольшим свертком, который протягивает Люсиль.

– Здесь одноразовая накидка, госпожа Берки.

– Вот, возьмите, – артефактор у стойки протягивает Люсиль пустой пакет, – Положите сюда артефакты и поместите пакет в контейнер.

– Благодарю, – чинно кивает блондинка, но ее вежливый тон никак не вяжется с каменным выражением лица.

– Я провожу, – Вирр ведет Люсиль в тот же самый закуток, где до нее побывал Луардэ. – Поторопитесь, госпожа Берки. Вы всех задерживаете.

Пока Люсиль избавляется от артефактов, проверку проходит Дайана Кранк. Она выкладывает на стол приличную горку каких-то сомнительного вида приспособлений, имеющих прямое отношение к ее виду магии.

– О! У вас внушительный арсенал, госпожа Кранк, – с уважением кивает дед Гаса. – К сожалению, я не могу вам позволить взять это с собой.

– Как скажете, – вздыхает некромантка и покорно проходит через раму детектора.

Поверхность магической пленки, сомкнувшись за ее спиной, остается ярко-зеленой.

– Хм, – безопасник насмешливо смотрит на внука.

Гас взгляда не отводит, лишь плотнее сжимает губы.

– Да как вы смеете! Оставьте меня в покое! – возмущенный крик Люсиль лезвием вспарывает пространство.

– Я должен убедиться…

Хлесь!

Смачный шлепок прерывает тираду господина Вирра. Матеус тут же появляется из закутка, прижимая к щеке ладонь. Следом фурией выскакивает Люсиль, кутаясь в серую накидку, которая укрывает ее до самых пяток. Разя наповал гневными взглядами, Блондинка Номер Один, не останавливаясь и не говоря ни слова, швыряет на стол пакет и направляется сквозь раму.

Розовая вспышка! Люсиль обреченно замирает и поднимает к потолку голову:

– Аррр!

– Госпожа Берки, при вас все еще остались запрещенные предметы. Пожалуйста, положите их в контейнер, – безопасник явно обладает безграничным терпением.

– Это. Просто. Моя. Одежда! На ней только заклятие вечной белоснежности! Оно никому не причинит вреда! – Люсиль уже едва не плачет.