– Это вопиющий непрофессионализм! Вы хотя бы понимаете какой угрозе подвергли нашу организацию? Вас мало просто отчитать. Не знаю, какое решение примет руководство, но я непременно доложу об этом при первой же возможности!

Александра молча прожигала взглядом сцепленные в замок ладони. Ростислав был последним человеком, от которого она была готова выслушивать порицания и принимать выговор. Ногти нервно скреблись друг о друга, сдирая остатки алого лака. Ей стоило больших сил не ответить на обвинения координатора. Она медленно дышала и не поднимала на Ростислава взгляд, боясь не сдержаться и случайно проклясть его потомков на ближайшие десять колен.

– Ты сам сначала из офиса выйди и сделай хоть что-то стоящее, – Стас гневно сплюнул на пол. Пальцы крутили помятую сигарету, а длинный серый шарф безжизненными плетьми свисал вокруг шеи охотника. – Ты ведь умеешь только сидеть в своей норе и языком трепать. А как доходит до дела – ты уже на Чукотке в командировке. Что ты там делаешь? Китов гоняешь?

Ростислав поджал губы. Его болотистого цвета опасно сверкнули, и он угрожающе зашипел:

– Следи за языком, Вознесенский. А не то хуже будет. Ты хоть знаешь, кто у меня…

– Довольно.

Александра неожиданно поднялась со своего места. Кофейное пальто было плотно застёгнуто и завязано широким поясом. Руки она сунула в глубокие карманы и сжала, впиваясь ногтями в ладони до полулунных отметин.

– Это все было большой ошибкой, – сталь в голосе Александры ранила, как сабля, а холод окатывал ведром ледяной воды. – Нам не стоило мешать работу и личную жизнь, Стас. Мне очень жаль, что все так вышло.

Она бросила на стол Ростиславу пластиковый прямоугольник со своей фотографией.

– Можешь забирать себе. Хочешь доложить начальству? Пожалуйста. Делай теперь, что хочешь. – Сдержанный гнев в голосе Александры пугал больше, чем наигранная ярость Ростислава.

– Саш…

– Не пытайся меня остановить, Стас. Поверь, так будет лучше для всех нас. – Она развернулась, чтобы уйти, но остановилась. – Мне было приятно с тобой работать, правда. Но все это было большой ошибкой.

Александра ловко обогнула свое кресло и быстрым шагом направилась прочь из кабинета. Секундная вспышка гнева стоила ей сейчас многого, но пути назад уже не было.

Гнев был ее главным сладостным грехом.

***

Просторный белый холл сменился несколькими узкими коридорчиками, по которым их повела Лера. Александра не была рада компании юного экзорциста, потому как и сама могла добраться до кабинета Ростислава Дементьева. Однако Лера так настойчиво предлагала свою помощь, что через несколько секунд Александра смирилась с неизбежным – только бы девушка замолчала и перестала бубнить на ухо своим раздражающе звонким голосом.

Двери лифта тихо сомкнулись перед лицом Звягинцевой, навевая воспоминания, когда она точно так же спускалась в Управление. Но в совершенно другой компании людей. Сейчас никто не дышал тяжело ей на ухо, не кашлял и не отирал со лба пот, копошась по карман в поисках таблеток для сердца. А Александре не нужно было любезно протягивать их в ответ, в очередной раз причитая, как можно быть таким рассеянным. И теперь вместо холодно-серых глаз на неё смотрели яркие голубые глаза Морозова. Он ждал объяснений, которых у неё не было. Те, что были, – она уже ему давно рассказала. Других пока не объявлялось. А остальное – было закрыто за несколькими грифами «секретно» имперскими секретарями и верховными координаторами еще в предыдущие столетия.

Орден «Лихоборы» тщательно хранил свои секреты от посторонних, заставляя платить слишком высокую цену за информацию.

– Приготовься, – когда цифры на экране лифта показали минус-шестой этаж, выдохнула Звягинцева, поправляя рюкзак на плече. – Нас ждёт встреча с Ростиславом.

– А что он такой страшный? – встрепенулся Андрей, выглядывая перед Александрой прямо ей в лицо. – Кто он?

– Сущий дьявол.

– Он демон? Ведь тот твой товарищ… – Морозов запнулся, вспоминая имя, – Асмодей. Он ведь демон, да?

– Да, он демон. Но не называй его по имени. Еще появится и будет требовать с тебя три желание. А Ростислав, он… – Звягинцева покосилась на притихшую в углу перед ней Леру с дрожащей банкой в руках и повела плечами, – хуже. Намного хуже. Он человек.

Человек. Всего лишь человек, который своим существованием отбивал любое желание жить и работать в «Лихоборах». Мот, скряга и сплетник, какого только можно было найти не то что во всем городе, во всей стране. Он был способен довести даже Александру. О старшем Вознесенском и говорить было нечего – губы Александры изогнулись в усмешке, стоило ей вспомнить все перепалки Стаса и Ростислава.

Морозов быстро заморгал, открыв рот и уставившись на Звягинцеву.

– Не понял. В чем разница? – он взъерошил светлые волосы, и несколько прядей упали ему на красные раздражённые глаза.

– Демоны играют отрицательную роль во Вселенной с рождения. Никто не знает, откуда они появились. Никто не знает даже с какой целью. Но они существуют. По своей природе они несут только хаос и страдания. Одержимые ими люди всегда умирают: их тела остывают, кровь замерзает в сосудах, и тела становятся непригодны для жизни, – слова сдавленным хрипом вырвались из Александры, и девушка несколько раз негромко кашлянула в кулак. – Но это их суть, и они не могут быть другими. Это не делает их злом. Они делают все инстинктивно. Люди же… Люди творят все сознательно. Каждый поступок человека – его собственный выбор. И, как понимаешь, ответственность за подобное совсем иная.

– Как-то все у вас слишком сложно. В сериалах намного проще объясняется, – смутился Андрей.

– И это мы еще не дошли до самого главного, – Александра почувствовала, как губы растягиваются в предвкушении очередной реакции новичка на правду в этой жизни.

– Есть что-то еще главнее?

– Да. – Александра кивнула и помедлила, следя, как неоновые цифры на экране сменяют друг друга, приближая встречу с Ростиславом. – Демоны не являются злом. И весь Ад пуст. Да и еще в нем нет ни лавовых рек, ни невыносимой жары. Только холод и смерть.

– Но если люди замерзают, то это значит… – с широко раскрытыми от ужаса осознания глазами пробормотал Морозов.

– Мы приехали. – Звягинцева оборвала его даже резче, чем предполагала, и Лера тут же сделала вид, что ей не интересны разговоры Александры с Андреем. – Запиши все свои вопросы на листочек. Я отвечу на них позже. Спасибо, Лер. Дальше мы точно сами, – Александра дотронулась до плеча девушки, и та засмущалась, пробормотав что-то в ответ.

Двери лифта отворились с тихим многообещающим звонком, и створки разъехались в стороны, открывая вид на знакомый длинный узкий коридор, переходящий в просторный холл, разделённый на несколько полуоткрытых офисов, за которыми виднелся следующий коридор. Половицы тут же приветливо скрипнули, стоило Александре выйти из лифта, а пальмочка в кадке качнула листьями под потоками кондиционера. Даже уродливое архитектурное решение в виде прозрачных перегородок и старых двухстворчатых дверей все так же взирало на Александру.

– Добро пожаловать в «Лихоборы», Петербургский департамент Ордена. – Звягинцева быстро зашагала, минуя двери с прозрачными офисами. – Сейчас мы находимся в Управлении. Над нами, – Александра ткнула пальцем в потолок, – архив и специализированные отделы охотников, медиумов и экзорцистов. Слева – Нева, так что лучше не прибивать картины к стене – можно устроить потоп. И осторожно, тут все очень… старое.

Морозов осматривал каждый сантиметр коридора с открытым ртом, разглядывал фрески на стенах и пытался потрогать сусальное золото на гипсовых очертаниях древнегреческих богинь, на что тут же получал недовольное шипение снующих из стороны в сторону техничек. Паркет под ногами скрипел и складывался в неровную лакированную ёлочку.

– И чем же вы тут занимаетесь? – Морозов посмотрел на Александру и едва не врезался в возникшую перед ним стену нового коридора, но вовремя увернулся, скользнув в приоткрытую створку двери.

– Вампиры, оборотни, призраки, демоны, – загибая пальцы, ответила Александра, – все это в нашей компетенции. Мы занимаемся их отловом, контролем и учётом. Ну или в другом порядке, не суть важно. Тут у нас отдел по учёту призраков… – Александра махнула рукой на возникший перед ними новый офис. – Охотники отлавливают, мы контролируем и записываем каждого.

Проходные комнаты всегда раздражали Звягинцеву, но со временем человек привыкает ко всему. Вот и сотрудники этого отдела не обратили никакого внимания на ввалившихся в помещение Александру и Андрея: только продолжали заполнять что-то в компьютере, а возле некоторых виднелись похожие на пойманного призраки.

– А это… на нашего похож, – пробормотал Андрей, указывая головой на маленьких разноцветных светлячков.

– Да. И если они хотят остаться в этом мире в виде духов, они обязаны зарегистрироваться на сайте нашей организации и встать на учёт. Обычно мы с этим помогаем.

– Почему?

– Потому что, чтобы нажать на клавиши компьютера или, тем более, на экран планшета, нужно обладать материальным телом и электромагнитным полем вокруг него. – Не то чтобы Александра до этого ставила под сомнение отсутствие интеллектуальных способностей у Андрея, но сейчас она усомнилась, что он в принципе знает, что такое мозг. И тут же с раздражением выдохнула, напоминая, что она обещала себе быть терпимее к другим людям. – И если с последним у призраков проблем нет, то с материальностью… У многих уходят годы, чтобы научиться жить, как при жизни. Прости за каламбур. А у нас есть трёхмесячный срок, в который нужно встать на учёт и получить необходимые документы. Не успел? Тогда мы спешим к вам, чтобы навечно решить все проблемы. К тому же, как ты мог заметить, выглядят они немного… иначе. Но это пока что. Когда вырастет – будет похож на человека. Просто не спрашивай почему и как. Мы и сами не знаем. Только помогаем им и все.

Одна из сотрудниц все же подняла на них голову и с раздражением поджала губы, но Александра сделала вид, что не заметила этого. Отдел по учёту вампиров, отдел по учёту оборотней – долго пришлось объяснять Морозову, что оборотни превращаются не только в собак и волков, но еще в лис, ворон и прочую живность в зависимости от происхождения, – и отдел по учёту неучтённых существ. Родной отдел, в котором Звягинцева провела большую часть своей работы, заполняя бессмысленные карты учёта, анкеты и докладные для Ростислава, чей кабинет выделялся из окружающей исторической обстановки дверью из «Иеки» и яркой безвкусной вывеской «Дементьев Р.И., координатор отдела по неучтённым существам».

– Что ж, вот мы и на месте. Поправь причёску. – Александра рассеянно скользнула хмурым взглядом по растрепавшейся чёлке Андрея и поправила съехавшую набок куртку парня. – Ростислав не любит, когда люди небрежны к себе. Он у нас пижон.

Морозов тут же спешно прилизал волосы назад, но чёлка упрямо распрямилась и, на секунду замерев, упала ему обратно на лоб. Звягинцева хотела бы осуждающе покачать головой, но смогла лишь закатить глаза. Помедлив несколько мгновений перед пластиковой дверью, Александра постучала и уверенно нажала на ручку, открывая ее и заглядывая внутрь.

– Добрый день, ты нас зва…

Александра осеклась, замерев в дверях. На привычном месте Ростислава сидел незнакомый ей человек, а сам Дементьев недовольно тряс ногой, сидя на стуле для посетителей.

– Звягинцева, – растягивая гласные воскликнул Ростислав, – не ожидал, что ты так быстро придёшь! Обычно тебя нужно ждать несколько часов.

Ростислав оскалился, подскочил со стула и уже через несколько широких шагов оказался рядом с дверью, не пуская гостей дальше порога. Как это было типично для Ростислава.

– А это что еще за кадр? – понизив голос, Александра кивнула за спину мужчины.

– Да так, – Ростислав махнул рукой, отводя Александру и Андрея в сторону от двери, к высокому книжному шкафу, полузасохшей пальме в горшке и мягкому креслу. На удивление Александры, Ростислав в него не сел, оставшись стоять вместе с гостями. – Товарищ один. Уильям. Прислали из европейского департамента. Ходит тут все, вынюхивает. Не доверяют нам, видите ли. Хотят проверить, в порядке ли у нас документация. Не сиделось что ль ему в своей Англии? Чёртов англичашка…

– Вообще-то он американец, из колоний, – подал голос Андрей.

– Что? – повернувшись к Андрею, рявкнул Ростислав.

– Ну, у него колониальный акцент. Он не из Англии. – Морозов стушевался и втянул голову в плечи, пытаясь стать незаметным.

Ростислав промолчал, изучая Андрея внимательным взглядом. Густые брови мужчины свелись к переносице в глубокую складку кожи, а болотные зелёные глаза не моргали, пока Ростислав не вскинул подбородок и не хмыкнул.

– Тебя не спросили, – Ростислав смахнул с плеча невидимые пылинки. – Сами разберёмся, англичанин он или американец.

– А ты… узнавал у Лондона, посылали ли они своего сотрудника? Или в шестом департаменте? Думаю, в Париже точно должны быть в курсе происходящих дел. В конце концов… все верховные сидят именно там.

– Александра, кхм, я работаю на этой должности не первый год. Конечно узнавал. Послал им с десяток писем. Но они как обычно вежливо ответили, что проверят полученную информацию, и молчат. Уже три месяца, к слову. На звонки там никто не отвечает, а автоответчик предлагает послушать классическую музыку, пока освободится подходящий оператор. Ничего нового. Стабильность в Британской империи. А вообще… – Ростислав нахмурился. – Он вызывает у меня неприятные приступы страха. Ему не хватает только шляпы, пальто и черного воронка, чтобы точно по мою душу приехать.

Уильям был красив. Нет, не так. Он был до тумана в голове красив. Как актёр с афиши ретро-фильмов тридцатых годов. Мужчина все время нервно одёргивал серый жилет от костюма и иногда рассеянно рылся в карманах висящего на спинке пиджака. Было даже удивительно, что на его лбу не выступило ни капельки пота – от стоящей в кабинете жары не спасали даже включённые на полную мощность кондиционеры, – но ответ нашёлся быстро: в руке он плотно сжимал носовой платок, то и дело промакивая блестящие от влаги лоб и виски, не давая каплям собраться и покатиться вниз по контуру челюсти. Иногда Уильям подцеплял пальцами воротник и оттягивал его, будто вокруг его шеи затянулась тугая удавка, нервно сглатывал и ловил ртом воздух.

Пялиться на незнакомцев не было в привычке Звягинцевой, но и тех нескольких мгновений, что девушка изучала сидящего на месте Ростислава мужчину, хватило, чтобы выхватить взглядом лежащие волной каштановые волосы, темно-синие глаза, устремлённые на мелкие строчки отчётных документов, и с силой сжатую челюсть. Если бы Уильям поднял голову, Александра смогла бы разглядеть еще больше деталей, но мужчина удачно игнорировал людей в кабинете, погруженный в бумаги Ростислава.

И кажется, он был чуть старше самой Александры. По крайней мере, он выглядел ровесником Стаса. Слишком официальный костюм добавлял ему несколько лет – или это были морщинки в уголках глаз? – но он определённо точно не мог быть старше тридцати пяти. Удивительного в этом ничего не было: сотрудники «Лихобор» редко доживали до сорока лет, а если им и удавалось перешагнуть этот порог, то они непременно начинали скупать по скидкам весь доступный алкоголь, пытаясь забыться. У Александры на этот случай был подготовлен собственный план, о котором она пока старалась не вспоминать.

– Уверен, что рядом с ним можно разговаривать? – следя за Уильямом, поинтересовалась Александра, слега наклонившись в сторону Дементьева.

– Конечно. Он ни слова не понимает. Эй, мудила! – Ростислав окликнул мужчину и, когда тот поднял голову, с приветливой улыбкой помахал ему. – Чтоб ты своим чаем подавился на завтрак.

Тот в ответ только улыбнулся, коротко кивнул и вернулся к разложенным на столе документам.

Александра никогда не была приверженкой столь грубого отношения к другим людям и тем более иностранцам, и от девушки не ускользнуло, как рука мужчины вскользь сжалась в кулак, готовая вбиться в лакированную поверхность стола до разбитых костяшек. Ростислав же не заметил ничего, с победной ухмылкой повернувшись к Александре и глядя на неё снизу вверх.

– Видишь? Ни черта не понимает, – хохотнул Дементьев.

– Я бы все-таки не был так уверен в этом… – пробормотал Андрей, бросив на иностранца напряженный взгляд.

Александра же промолчала. Еще несколько секунд Звягинцева смотрела на работающего с бумагами мужчину, а затем наконец обратила свой взгляд на ухмыляющегося Ростислава – захотелось за эту улыбочку попросить наложить на него порчу. Но это было бессмысленно – жизнь и так уже наложила на Ростислава порчу.

– Лера сказала, что ты хотел нас видеть. Обоих.

– Да-а, – Ростислав мерзко хихикнул, тут же кашлянув в кулак. – Хотел. Больше, чем квартальную премию. Соскучился, Сашка. Кто же еще сможет мне рассказать о своих достижениях, как не Александра Звягинцева?

Он вальяжно оперся плечом о стену, слегка зацепив висящую рядом картину, и сложил на груди руки, рассматривая Александру и Андрея по очереди. Звягинцева привыкла к Ростиславу уже давно, но обычно он был более разговорчив, когда злился, поэтому она поспешила приподнять бровь, намекая, что ждёт от него хоть каких-то объяснений его слов.

– Что ж, – Ростислав слегка повёл плечом, – видишь ли, мы недавно поменяли систему безопасности. Теперь на входе помимо имени, показывается еще и лицо входящего. И представь, каково было моё удивление, когда вместо Пети, мне показали двух проникающих в штаб посторонних человек, одного из которого я лично уволил несколько лет назад и отобрал пропуск без права восстановления.

– Могу представить. Наверно, ты был вне себя от радости.

– Ничуть. Впрочем, я не могу не признать, что я рад тебя видеть. Отчасти.

Дементьев замолчал, но и Александра не спешила делиться с ним мыслями. Они прожигали друг друга взглядами, и, как бы Ростислав ни пытался храбриться, быть ниже ростом для него всегда означало стоять ниже психологически. Александра это знала и использовала в каждом споре, нависая над координатором или просто распрямляясь во все свои сто восемьдесят сантиметров роста.

На секунду на лице Ростислава отразилось раздражение, губы поджались, а желваки заходили под кожей, и Дементьев тут же метнулся взглядом на Андрея, выбирая свою следующую жертву.

– А теперь мне бы хотелось узнать, что ты здесь делаешь, Звягинцева, почему с тобой вот этот, – он ткнул пальцем в Морозова, и со стороны стажёра послышалось возмущённое пыхтение, – и как Пётр вообще додумался отдать тебе свой пропуск.

– Знаешь, Слав, если не называть людей безмозглыми имбецилами и тунеядцами, они будут идти тебе навстречу в трудной ситуации, – пожала плечами Александра.

Лицо Ростислава скривилось, как у его любимого мопса, взгляд потемнел, и мужчина, сжав зубы, зло процедил:

– Все шутки шутишь, Шура?

– Нет, – Александра тряхнула хвостом, – говорю исключительно правду. И для тебя я Александра. На крайний случай – Саша. Будь добр, запомни это. Повторять еще раз я не намерена.

Больше, чем раздражать Ростислава, Александра любила пломбир с клубникой. Свежей, только снятой с дедушкиной грядки. Но выводить из себя Дементьева было святой обязанностью каждого сотрудника «Лихобор», потому что Ростислав никогда не упускал случая ответить взаимностью. Он был едким и ядовитым человеком, да и класть палец ему в рот означало лишь одно – теперь у тебя на один палец меньше. Справлялись с характером Ростислава не все, но среди этих счастливчиков были Александра и Вознесенский Стас, работавшие к тому же до этого вместе.

Ростислав вздохнул, пропустил несколько светлых прядей волос между пальцем, растрепав причёску, и улыбнулся. Остро, резко и надломленно.

– Что ж, не буду ходить вокруг да около. Что вы со Стасом задумали?

– Со Стасом? Он то тут при чем? Мы с ним не виделись уже… года два. – Александра нервно дёрнула плечами, сбрасывая невидимый пиджак лжи. – У вас снова что-то случилось?

– Не пытайся увиливать, Звягинцева. Что. Вы. Задумали. Со. Стасом? – чеканя каждое слово повторил Ростислав, прожигая Александру своими болотными глазами.

Морозов что-то рассеянно крякнул у Александры над ухом, и Звягинцева тут же вскинула руку, давая знак замолчать. Андрей крякнул что-то еще раз, и на этот раз Александре пришлось посмотреть на него, чтобы стажёр наконец заткнулся, а затем девушка снова посмотрела на Ростислава.

– Я не увиливаю. Ты знаешь, какие у нас отношения с Вознесенским. Если бы я что-то с ним и задумала, так это переезд на разные концы страны, чтобы не видеть его рожу.

– Он подослал тебя, да? Чтобы ты сейчас меня заговаривала и отвлекала от правды.

Александра негромко рыкнула от раздражения, сжимая руку в кулак и медленно вздохнула.

– Г… Черт, Слава, ты такой идиот.

– Может я и идиот, но из нас двоих координатор я. А это уже о чем-то говорит. Знаешь, Саша, – выделяя имя Звягинцевой, Дементьев распрямился, но и этого было недостаточно, чтобы его глаза оказались на одном уровне с глазами Александры, – если быть чуть более открытой к людям и не ставить себя выше других, можно получить хорошую должность.

– Я не привыкла лизать задницы начальства. Это ты у нас в этом деле профессионал. Завяжешь травинку в узел языком.

Ростислав опасно сверкнул взглядом, слегка надвигаясь на Александру.

– Знай своё место, Звягинцева…

– Знаю, – резко и холодно оборвала его Александра. – И смею напомнить, что ты не мой координатор. Так что все, что ты сейчас можешь – выставить нас за дверь. Но тогда ты не узнаешь нужную информацию и будешь из-за этого срываться на остальных. И вот ты стоишь и думаешь, что же взыграет первым: твоё неуёмное честолюбие или желание получить очередную звёздочку на задницу.

Ростислав хотел сказать что-то еще, но в этот момент мужчина сидящий за его столом довольно громко и, кажется, предупреждающе? кашлянул, скрипнул офисным креслом и уронил одну из папок. Дементьев осунулся: его плечи опустились, воинственный настрой слетел маской с его лица, и он стал выглядеть даже немного жалко. Забавно, как легко выбивает человека из колеи то, что имеет для него важное значение.

– Так что там про Стаса, Слав? – привлекла к себе снова внимание Александра. – Мне даже теперь интересно.

– А? Ах да, – рассеянно отозвался Ростислав, возвращаясь взглядом к Звягинцевой. – Мне тоже интересно, Звягинцева, почему везде, куда отправляются мои ребята, ты оказываешься на несколько минут раньше и перехватываешь заказ.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. Я не занимаюсь халтурой, если ты намекаешь на это. Не в моих принципах.

– Да, не в твоих. Зато в принципах Максима. Ты ведь у него теперь работаешь. – Ростислав улыбнулся, заметив, как Александра дёрнулась при упоминании нынешнего начальника. – Передай, что я не потерплю, чтобы он крал нашу работу.

– А ты передай своему начальству, что мы всего лишь занимаемся своей работой. И не нуждаемся в ваших наставлениях. Мы сами решим, писать нам репортаж про бездомных кошек или про старушек-героев труда.

Александра попыталась пройти к выходу, но Дементьев тут же преградил ей путь. Морозов растерянно оглядывался, как щенок, готовый в любой момент ринуться в бой, а Александра просила у всех известных ей всесильных существ дать сил пережить эту встречу и не убить Ростислава. Иначе вечность в компании Асмодея ей точно была бы обеспечена.

– Не каждый бездомный кот на самом деле кот, – едко заметил Ростислав.

– И не каждая старушка – герой труда, – парировала Александра, предприняв еще одну попытку прорваться к выходу. И снова безуспешную: Ростислав словно предугадывал каждое движение Александры на несколько мгновений раньше, чем она их делала. – Но мы их находим. И намного быстрее, чем вы. Вам стоит пересмотреть свою уродливую и неповоротливую бюрократию. Ведь ты все так же ходишь на ковёр к начальству за разрешениями на охоту?

Бюрократия была бичом «Лихобор», как крутящийся вокруг Александры Андрей был сейчас ее собственным бичом. Она даже не совсем понимала, зачем таскает его за собой: Морозов просто все время неловко стоял в стороне, как ребёнок, которого родители потащили с собой на встречу с друзьями. Андрей не мог понять, что ему делать, но почему-то от этого Александра испытывала странное удовольствие. Было ли это связано с произошедшим со Стасом, или Александра просто превращалась в Ростислава, и когда-то он тоже был нормальным человеком, который не получал наслаждение от издевательств над подчинёнными? Звягинцева не знала ответа на этот вопрос. Возможно, она просто старела.

– К слову о старушках, – задумчиво протянул Ростислав, постучав себя пальцем по подбородку и промычав под нос. – Алевтина Георгиевна.

– Что с Алевтиной Георгиевной? – Александра спрашивала только из вежливости, понимая, что это не могло не укрыться от Ростислава и «Лихобор».

– Нехорошо, Саш, отпускать добычу, – оскалился Ростислав.

– Я не охотник, чтобы хватать старушек. К тому же она ничего не сделала.

– Для тебя да. Увы, – наигранно театрально вздохнул Дементьев, подняв взгляд к потолку, – нам пришлось ее арестовать. Сама понимаешь, правила. Уверен, твой дружок из Нижнего очень расстроился, когда его ребята не нашли бедняжку в квартире. Их мы, кстати, тоже забрали. При всем уважении к вашему отделу – одержимость наказывается по закону.

– Ни в законе, ни в Уставе нет такой статьи. Ты только что это придумал.

– М-м-м, да. Потому что могу.

– С чего это?

– Я начальник, – самодовольно ухмыльнулся Ростислав.

Александра не признавала начальство. И еще больше не признавала начальников, которые считают себя выше других и пользуются своим положением. Увы, выбора с кем работать у Александры не было, и потому приходилось мириться с самодурством Ростислава, несдержанностью Стаса и собственной апатичностью к происходящему вокруг. Александру Звягинцеву беспокоила только ее работа. До всего остального девушке по большей части было плевать.

– Так зачем вы нас звали? – осторожно подал голос Морозов.

– Предупредить. Что мы внимательно за вами следим и не допустим самодеятельности. Надеюсь, я это ясно объяснил. И к слову… Почему призрака принесли вы, а не Стас?

Сказать правду о Стасе означало бы подписать мертвецу смертный приговор. А портить Вознесенскому последние дни его жизни – Александре не хотелось. Нет, Звягинцева все еще надеялась найти редкое лекарство от охватившей Стаса болезни, но с каждой минутой эта надежда таяла в воздухе, рассеивалась маленькими капельками от бьющих по городу фонтанов и растворялась сахаром на дне чашки кофе. Но молчание позволило бы больному воображению Ростислава додумать за Александру все сокрытые ею детали.

Поэтому оставалось только одно.

Сказать правду. Но не всю.

– Стасу нездоровится, – быстро и негромко пробормотала Александра, делая шаг навстречу Ростиславу.

Маленькие болотные глазки Дементьева, сокрытые под густыми бровями, налились кровью, ноздри раздулись, когда мужчина тяжело задышал, а затем его губы вытянулись в тонкую обескровленную полоску. Ростислав упрямо мотнул головой и тут же победно вскинул подбородок.

– Значит, вы все-таки виделись. Нехорошо врать, Звягинцева. А ведь ты уверяла, что со Стасом не виделась.

– Да. Я сказала, что мы не виделись два года. – Александре было физически больно признавать правоту Ростислава, но другого выбора не было. – Но я не говорила, что мы не виделись вчера. Все зависит от постановки вопроса.

– Нет, Звягинцева. Все зависит лишь от того, насколько ты уважаешь других людей. – Дементьев рассеянно поправил покосившуюся на стене картину. – Можете идти. И передай Стасу, что я жду от него подробный отчёт. Это уже пятый выговор за два месяца. Я не смогу и дальше прикрывать его задницу от начальства.

– Пятый?..

– Да. Скатился твой Стас. Как пошёл по наклонной после твоего ухода, так с каждым годом становится все хуже. Погибнет, парень. Буквально. Постарайся, чтобы и этот, – Ростислав кивнул на Морозова, – не кончил как Стас. Они и так долго не живут. А без хорошего экзорциста тем более. Нет, Дмитрий хороший, но еще слишком зелёный. И идёт на поводу у брата. Было бы лучше, чтобы его взял под крыло кто-то более опытный, кто-то вроде старшего советника, – многозначительным тоном протянул Ростислав.

Александра сделала вид, что не поняла намёка, и поджала губы.

– Разумеется. Спасибо за совет. Передам твои слова обоим Вознесенским. – Звягинцева упрямо сжимала челюстью, чувствуя, как по ней идёт мелкая предательская дрожь. – Они сами решат, что с ними делать.

Ростислав ничего не ответил: молча вернулся к столу и рухнул на стул тяжёлым мешком с картошкой. Незнакомый Александре мужчина, чьё имя она так и не спросила у Дементьева, однако попрощался с ней взглядом и понимающе улыбнулся, словно ему тоже приходилось иметь дело с напыщенными идиотами. Хотя, если он действительно работал в «Лихоборах», то это была его рутина.

Дверь хрустнула за спинами Александры и Андрея, и Звягинцева тут же опустилась на стоящий рядом стул без сил. Морозов обеспокоенно переминался подле неё, на что Александра рассеянно рявкнула и кивнула на стул напротив. Они сидели молча, вслушивались в тихие щелчки клавиатуры и тиканье часов. Александра даже не могла сказать, почему она сейчас без сил: глаза засаднило, во рту пересохло, а руки тряслись. И как бы Александра ни сжимала по очереди кисти – дрожь продолжала пробивать ее тело. Даже ноги вибрировали. Александра не спала еще ни часа и почувствовала это только сейчас.

– А тебя не смутило то, что он проверял документы на русском?

Резонный вопрос Андрея расшевелил маленького червячка внутри Александры, но Звягинцева только медленно и глубоко вздохнула, успокаивая бешено колотящееся в груди сердце. Ей только сейчас не хватало заниматься таинственными иностранцами в управлении «Лихобор», пока дома без сил лежит Стас.

Которому помощь была нужна больше, чем Ростиславу.