Знакомьтесь – Тигр! Святой выходит на сцену

Осталось пятнадцать минут.

– Что с тобой, девочка моя? – скрипучим голосом спросила Агата Гиртон. – Почему ты постоянно смотришь на часы?

– Чтобы узнать, сколько времени.

Как ни странно, ей хотелось улыбнуться. Ее остроумный ответ позабавил бы Саймона – она словно наяву увидела его восторг, – но Агате Гиртон он не понравился.

– Зачем тебе знать, сколько сейчас времени?

– Хватит уже придираться! – вспылила Патрисия.

Терпение и так было на исходе. Тревога за Саймона могла привести ее либо к вспышке гнева, либо к потоку слез. Патрисия возмущенно посмотрела в глаза тети.

– До завтра, – промолвила она и вышла из комнаты.

У себя в спальне девушка высунулась из распахнутого окна и безрезультатно прислушалась к звукам, доносящимся со стороны поместья Биттла. В другой стороне светилось нижнее окно в доме Керна. Похоже, доктор еще не спит. Может, обратиться к нему раньше назначенного срока? Если придет Саймон, он сразу поймет, куда она ушла. Хотя она знакома с Керном лишь шапочно… В этот момент нижние окна в их доме закрылись; Патрисия невольно запаниковала и торопливо спустилась по лестнице. Затем на цыпочках прокралась мимо отвернувшейся тети, пересекла холл и вышла на улицу.

Прохладный ночной ветер привел ее в чувство, однако Патрисия не стала возвращаться. Она бесшумно закрыла дверь и решительно направилась к коттеджу Керна. Позвонила. Дверь открыл сам хозяин, и Патрисия вспомнила, что слуг у него нет.

Добродушное румяное лицо доктора удивленно вытянулось.

– Мисс Холм, дорогуша!

– Я не помешала? – Патрисия улыбнулась. – Мне вдруг стало тоскливо, и я подумала, что беседа с вами меня взбодрит. То есть, если вы не против, конечно.

Осознав, что стоит в дверях, доктор отступил в сторону.

– Вы оказываете мне честь, но я сейчас совершенно один в доме…

– Врачи выше подозрений, правда? – Патрисия рассмеялась. – Обещаю вести себя прилично.

С некоторой настороженностью Керн повел ее в кабинет. Впрочем, его манеры были безупречны. Керн придвинул кресло для гостьи и убрал бумаги со столешницы в ящик стола. Среди них Патрисия заметила какие-то чертежи.

– Помимо насекомых я интересуюсь еще и геологией, – заметив ее интерес, пояснил Керн. – Хотя боюсь, вам это покажется скучным.

– Что вы думаете о Саймоне Темпларе? – вырвалось у Патрисии.

– О, Темплар очень интересная персона. Мне трудно судить о нем, поскольку я познакомился с ним лишь сегодня. Исключительно… э-э… необычный молодой человек.

Патрисии показалось, что доктор сначала хотел бы узнать ее мнение о Саймоне, прежде чем характеризовать его.

– Будете чай? Или, может быть, имбирное пиво? К сожалению, больше мне нечем вас угостить.

– Нет, спасибо. Видите ли… Мистеру Темплару грозит что-нибудь?

Керн бросил на нее неожиданно острый взгляд.

– Почему вы интересуетесь, мисс Холм?

– Наверное, потому, что он много об этом говорит?

Керн поджал губы.

– Не могу сказать ничего определенного. Хотелось бы для начала выяснить, кто вам мистер Темплар. Он ваш близкий друг?

– Я не так давно его знаю, однако он мне симпатичен.

– Не будет ли неуместно с моей стороны спросить, влюблены ли вы в него?

Патрисия зарумянилась, и Керн отвел взгляд.

– Понимаю, – произнес он отеческим тоном. – Возможно, тогда мистер Темплар прислушается к вам… Как друг, вы окажете ему большую услугу, если убедите вести себя не столь безрассудно.

– Значит, он в опасности?

Керн вздохнул.

– По собственной воле. Мистер Темплар играет в очень опасную игру. Больше я ничего не могу сказать. Возможно, он сам вам все расскажет.

Патрисия в двадцатый раз взглянула на часы.

До назначенного времени оставалось еще шесть минут.

Глава 6
Доброта Тигра

– Снова здравствуйте! – воскликнул Саймон. – Сегодня мы что-то частенько видимся, правда? Как ваш затылок? Надеюсь, не сильно пострадал?

Биттл наклонил голову.

– Способ несколько устарелый, но довольно эффективный, – вежливо ответил он. – Впрочем, у меня свои взгляды на физическое насилие, и я вас позже с ними ознакомлю.

– Отлично.

Саймон оглянулся на мужчину, который держал его на прицеле, и с улыбкой кивнул ему.

– Старина Блюм, я знал, что вы окажетесь в самой гуще событий. На всякий случай спрошу – вы предпочитаете удар в челюсть или в солнечное сплетение? Удар под дых болезненней; с другой стороны, парень, который целится в тебя с таким выражением лица, просто обязан ходить со шрамом. Разумеется, вы можете выбрать, куда вас бить, – я всегда иду навстречу клиентам в подобных мелочах…

– Хватит, мистер Темплар, – оборвал его Биттл. – Вы уже достаточно наговорили для одного вечера.

– Я еще даже не начал, – возразил Саймон. – Я как раз собирался рассказать одну из моих любимых историй. Старина Блюм уже слышал ее, но вы – вряд ли.

 
Жил да был итальянец Фернандо,
который обманул одну банду.
Он от них убежал,
но получил в бок кинжал.
Так окончилась жизнь Фернандо.
 

Вот такая история. Аплодисменты будут? – Саймон огляделся, словно и впрямь ожидал аплодисментов.

Блюм по-прежнему целился в него, его грубое лицо ничего не выражало. Биттл мертвенно побледнел. Дворецкий и парочка крепких парней, которые проследовали в библиотеку, стояли неподвижно, словно каменные изваяния.

– Он слишком много знает, – проворчал Блюм. – На сей раз лучше не рисковать.

– Я расстроен, – посетовал Саймон. – Обычно этот стих получает восторженный прием. Бедняга Фернандо так горячо проклинал Тигров, что не успел рассказать мне, где деньги. «Бейкомб, Девоншир, Англия, старый дом», – прохрипел он и захлебнулся кровью. А здесь чертовски много старых и старинных домов.

Блюм чуть повел стволом пистолета, костяшки его пальцев побелели от напряжения.

– Сейчас мы поможем тебе разобраться, – пробормотал он.

– Нет! – Биттл подался вперед и вышиб пистолет из рук Блюма. Тяжело дыша, он дрожащей рукой достал большой белый платок и отер лоб. – Придурок! Девчонка его видела, они вместе сбежали. Если с ним что-нибудь случится, она всем расскажет. Хочешь, чтобы у нас были проблемы?

– Вы, как всегда, красноречивы и убедительны, любезный мой Биттл. – Саймон с невозмутимым видом присел на край стола.

– Нужно устроить видимость несчастного случая, – продолжил Биттл. – Эта чертова девчонка натравит на нас полицию, значит, обстоятельства его смерти не должны вызывать подозрения.

– Девушку можно заставить замолчать, – пожав плечами, бесстрастно заметил Блюм.

– Не тронь ее! Где шеф? – спросил Биттл.

Блюм нахмурился.

– Он придет позже.

– Вот это добрые вести! – воскликнул Саймон. – Неужели я наконец-то увижу знаменитого Тигра? Давно хотел с ним встретиться! Но он такой неуловимый…

– Не волнуйтесь, мистер Темплар, – сказал Биттл. – Тигра вы увидите, только когда он будет уверен, что ему это знакомство не навредит. Думаю, сегодня.

Саймон осознал, что недавний испуг Биттла вызван нежеланием быть вовлеченным в полицейское расследование, а не страхом стать свидетелем хладнокровного убийства. Сейчас миллионер успокоился, но в его глазах не было сочувствия, а его тон мог вселить страх в сердца многих мужчин. Однако Саймон имел нервы крепкие, словно из закаленной стали, и непоколебимый оптимизм. Он с улыбкой встретил взгляд Биттла.

– Последние восемь лет я постоянно хожу по краю. И до сих пор жив.

– Надеюсь, что Тигр поумнее тебя, – парировал Биттл.

– Надейся, дорогуша, – весело ответил Саймон.

Его обыскали с головы до ног, однако портсигар оставили, за что Саймон был благодарен. Часть сигарет имели некую особенность, о чем Саймон, разумеется, умолчал, когда ему портсигар возвращали. Лишь благодаря тому, что Саймон любил хранить хотя бы один козырь в рукаве – даже когда не получалось спрятать их в поясе, под шляпой или в подметке, – ему удалось одержать несколько побед в беспокойной карьере джентльмена-авантюриста.

Дело еще не дошло до открытого столкновения, и Саймон не собирался демонстрировать публике особые таланты. Он взял сигарету из обычной секции портсигара – тоже непростой: одна из его граней была бритвенно-острой – и закурил с высокомерным пренебрежением к затруднительной ситуации, в которой оказался. Биттл и Блюм вполголоса спорили в другом конце комнаты. Оба были вооружены. Громила-дворецкий стоял у двери. Вряд ли удастся повторно застать его врасплох. Саймон, возможно, смог бы победить его в драке, однако остальные не станут ждать окончания схватки и вмешаются. Двое крепких и рослых мужчин стояли у французского окна, чтобы не допустить повторного побега. Саймон оценивающе оглядел их и решил, что этот путь отступления ему пока заказан. Мало существовало людей, которых он, будучи в великолепной физической форме, не смог бы скрутить за пять минут. Однако трое тяжеловесов и пара пистолетов – это все-таки слишком. Так что Саймон продолжал сидеть за столом и благодушно курить – ни к чему накручивать себя раньше времени.

До прихода возможной помощи оставалось еще полчаса. Саймон мысленно похвалил себя за то, что попросил Патрисию рассказать все Керну, хотя и не рассчитывал прибегать к этому последнему средству спасения. Не хотелось бы задолжать детективу и менять условия сделки.

Тем не менее было приятно знать, что Керн в случае чего придет на помощь – не говоря уж о неподражаемом Орасе, который вот-вот начнет беспокоиться… если только уже не начал действовать. И приятно, когда похожие мысли приходят на ум противнику и ограничивают его планы.

Размышления Саймона прервал слабый звон где-то в глубине дома. Острый слух Саймона уловил то, что остальные не расслышали, – необычную тональность звонка. Постучав, в библиотеку вошел мужчина, что-то прошептал на ухо Биттлу, и тот вышел. Блюм приблизился к Саймону.

– Наконец-то наш единственный и неповторимый Тигр?

Блюм кивнул и заинтересованно посмотрел на собеседника.

– Ты доставил нам больше хлопот, чем предполагалось. Тебе необычайно везло… Впрочем, любое везение рано или поздно заканчивается.

– То же самое мне говорили в Монтевидео, – согласился Саймон. – Мол, банк всегда выигрывает в долгосрочной перспективе.

Веки Блюма дрогнули.

– Фернандо, ну конечно же… – вполголоса произнес он.

– Именно так. Я знаю все, кроме ответов на два самых важных вопроса – кто такой Тигр и где он хранит добычу. Такое чувство, будто я вскоре узнаю и эти тайны.

– Ты слишком самоуверен, – заявил Блюм.

Ему было не занимать самообладания, но Саймон тоже умел играть в покер и в коротком разговоре довел Блюма до точки. Даже уверенный в своих силах человек не смог бы не ощутить смутное беспокойство от подобного тонкого блефа. Это дало Саймону преимущество перед Блюмом, хотя его улыбка ни на йоту не изменилась.

– Положусь на удачу, – легко сказал Саймон. – Кстати, как там «Т. Т. Дипс»? – Не дождавшись от Блюма ответа, он продолжил: – Если честно, ты заставил меня хорошенько поразмыслить об этом неприбыльном золотом руднике. Почему здравомыслящий человек – оцени, минхер, я считаю тебя здравомыслящим – так вот, почему такой человек хочет получить золотой рудник, который не приносит доход вот уже два года? Я задал этот вопрос своему агенту, и он телеграфировал его в Трансвааль. Ответ был: «Понятия не имеем». Рудник заброшен, и лишь зеленые золотоискатели шастают по округе – ибо опытные золотодобытчики знают, что там на сотню миль вокруг золотого песка не хватит даже на зуб для улитки. Однако наш единственный и неповторимый Ганс подгреб под себя все акции, которые смог найти, напомнив тем самым Лондонской фондовой бирже о благополучно забытом лоте. И каждый бедолага-инвестор достает свои акции и принимается размышлять – сбыть их или рискнуть и оставить в надежде разбогатеть. Все это для такого язвительного и подозрительного типа, как я, кажется исключительно странным.

– Какое счастье, что подобные хлопоты преждевременно вас не состарили, мистер Темплар, – съязвил Блюм.

– Ничуточки не состарили, – согласился Саймон. – Видишь ли, когда я едва не сбрендил от размышлений, а моя родня уже бронировала мне палату в милой тихой психбольнице, на меня снизошло озарение. Представь, Блюм – только представь, – что банда мошенников, обворовав банк, сорвала крупнейший куш в истории. Они ушли с чем-то около миллиона долларов золотом. Перевезли его через Атлантику, обосновались в английской деревушке и припрятали свою добычу так далеко от людных мест, что она могла быть навсегда утрачена. И еще представь – учти, это только предположение, – будто они были довольны тем, что полицейские ищейки не напали на их след, и озадачились тем, как реализовать результат своих грязных делишек. Первым делом, конечно же, расплавить – не так уж много людей распространяют золотые американские монеты, чтобы менялы не обращали на них внимания, когда им подсовывают целый мешок таких денег. Но сейчас вы в затруднительном положении, потому что миллион долларов золотом – это целая куча слитков, и люди начнут спрашивать, откуда вы их взяли: вырастили в саду или сделали в ванной перед завтраком? И что тогда?

– И что же? – устало спросил Блюм.

– А то! – довольно воскликнул Саймон. – Почему бы не приобрести пустой золотой рудник, спрятать там золото, а потом «найти» его?

– Действительно, – согласился Блюм.

Саймон покачал головой.

– Этот номер не пройдет, красавчик. Нет и нет. И ты это знаешь. Меня, может, и нарекли Саймоном, но я не так уж и прост^[8].

Блюм отошел с таким утомленным видом, будто монолог Саймона ему наскучил и он едва удерживается, чтобы не заснуть. Саймон тихо хихикнул. Блюм хорош, но недостаточно хорош. Последние сомнения благополучно развеялись. Теперь все нити в его руках.

Но кто такой Тигр? Важнее этого вопроса лишь местонахождение золота. Кто в Бейкомбе скрывает под скромной шляпой мозги, которые придумали и организовали этот потрясающий маневр? Блюма, Биттла и Керна можно сразу исключить из списка подозреваемых. Остаются глубокоуважаемый сэр Майкл Лэппинг; приятный, но мягкотелый мистер Ломас-Коппер; мужеподобная мисс Гиртон и двое вышедших на пенсию чиновников – мистер Шоу и мистер Смит. Пять подозреваемых, и никакой помощи от закона. Саймон нахмурился. Рассматривая проблему с точки зрения теории вероятности, можно исключить каждого из пяти подозреваемых, что заведомо нелепо. Если же подходить к отбору с позиции любой загадочной истории из учебного пособия разведчика, то получится, что Лэппинг, который вне подозрений, именно этим и подозрителен; Алджи настолько открыт и глуп, что явно сверхумен; Агата Гиртон – мужчина, переодетый в женщину; а Шоу и Смит слишком уж нарочито держатся на заднем фоне. Снова сплошная нелепица. И даже разделение на местных и неместных не поможет: Блюм, Алджи, Агата Гиртон и Биттл уже жили в Бейкомбе какое-то время до того, как Тигр ограбил банк. Поразмыслив, Саймон решил, что Тигр потратил на подготовку к ограблению около пяти лет. Этот вывод лишь заставил Саймона сильнее уважать ум противника, хотя и не приблизил к пониманию того, кто такой Тигр.

Вернулся Биттл и подозвал к себе Блюма. До Саймона доносились лишь обрывки слов. Из них он понял, что Тигр разозлился на Биттла за то, что тот так долго и шумно ловил беглеца. А Биттл хотел бы посмотреть, как с этим справился бы сам Тигр. А еще у Тигра появилась идея… Биттл и Блюм еще немного пошушукались, а потом Саймон вполне отчетливо расслышал фразу о том, что Тигр приказал отпустить его.

Блюм издал удивленный возглас, Биттл продолжил что-то ему втолковывать. Мозг Саймона заработал со скоростью циркулярной пилы. Отпустить – когда ему столько всего известно, а у них все карты на руках? Саймон усомнился, что правильно расслышал фразу, но тут Биттл подошел к нему, и его слова подтвердили остроту слуха Саймона.

– Уже поздно, мистер Темплар, наш праздник несколько затянулся. Не смею вас дольше задерживать.

– То есть? – со всем спокойствием, на которое он был способен в данный момент, поинтересовался Саймон.

– То есть вы свободны уйти в любой момент.

Биттл смотрел на него в упор, и в его глазах светилась злоба, подтверждающая искренность слов. Ему явно не нравилось это поручение. Он пролаял приказ, и громилы бочком вышли из библиотеки, прикрыв за собой дверь. Блюм одной рукой нервно теребил галстук, а другую положил в оттопыренный карман.

– Весьма любезно с вашей стороны, – протянул Саймон. – Вы не возражаете, если я заберу «Анну»?

Он подошел к секретеру, открыл ящик и забрал свой нож, который у него отобрали при осмотре. Сунув его в ножны, он посмотрел на двоих мужчин.

– Нет, в самом деле, я потрясен вашей любезностью. Никогда бы не подумал, что вы столь сильно обременены верой, надеждой и любовью к ближнему. Неужели мисс Холм – столь непреодолимое препятствие для таких Суперменов, как вы?

– Полагаю, с вашей стороны было бы мудро не задавать так много вопросов, – тихо сказал Биттл. – Вам достаточно знать, мистер Темплар, что ваша феноменальная удача снова вас не подвела – возможно, в последний раз. Лучше попрощайтесь с нами, пока мы не передумали.

Саймон улыбнулся.

– Передумали? Вы и не думаете! Тигр командует «Алле!» – и вы прыгаете. Хм, а может, вы испугались Ораса? В гневе он сущий дьявол, и если бы вы убили меня, вам бы не поздоровилось. Пожалуй, вы поступили мудро.

– Пожалуй, – фыркнул Блюм.

Саймон кивнул.

– А вдруг я пойду в полицию и все им расскажу?

Биттл в этот миг раскуривал сигару. Скривившись, он поднял взгляд.

– Вы не из тех людей, что в панике бегут в Скотленд-Ярд, мистер Темплар. К тому же на кону слишком большой приз. Мы вполне можем на вас положиться.

Саймон посмотрел на него с невольным восхищением.

– Я почти вижу, как вы начинаете понимать, что быть непорядочным – неспортивно.

– Смею надеяться, что вы найдете себе спорт по душе.

Саймон покачал головой.

– Нет, ты не обманешь меня, красавчик. Нутром чую, что-то будет. А пока… Передайте Тигру мои наилучшие пожелания и сожаления о том, что мы не встретились. – Саймон осекся, сраженный пришедшей ему на ум мыслью. – Кстати, о Фернандо. Видите ли, кого-нибудь должны повесить за его убийство. В общем, если ваши дела пойдут плохо, убедитесь, что Тигр возьмет всю вину на себя, иначе вас повесят вместе с ним.

– Мы будем осторожны, – заверил его Биттл.

– Прекрасно. Что ж, прощайте, друзья. Спокойной ночи и сладких снов.

Он подошел к французскому окну и распахнул его.

– Если не возражаете, я выйду здесь. Очень не люблю темные коридоры. Мало ли что… – Он шагнул на улицу.

– Мистер Темплар, прежде чем вы уйдете…

Саймон заглянул в комнату. Он был вновь добродушен и улыбчив, и хотя бег по кустарникам доконал его старую, удобную одежду, Саймон излучал такую уверенность, что его впустили бы даже в самый дорогой отель Лондона. И только сам Саймон знал, чего ему это стоило.

– Да, приятель?

– Я сэкономлю вам время и позволю провести эту ночь в кровати и не подхватить простуду, если скажу, что Тигр уже ушел и вам нет необходимости шастать по округе, – сказал Биттл.

– Спасибо, шастать не стану. А я, в свою очередь, избавлю вас от долгой прогулки и больших проблем, если скажу, что мы с Орасом спим поочередно, так что тот из ваших парней, который захочет застать нас врасплох, должен быть очень быстрым… До встречи!

Он растворился в ночи, словно призрак, едва ли не раньше, чем мужчины в библиотеке осознали его уход. Саймон снова пробрался сквозь кусты, закинул на верх стены пиджак и взобрался на нее, будто кот.

Он мягко спрыгнул на землю, натянул потрепанный пиджак и, помедлив, огляделся и прислушался. Повинуясь наитию, выбрал направление и заложил большой крюк, чтобы попасть на земли поместья леди Гиртон. Саймон передвигался короткими перебежками, останавливаясь и приникая к земле каждые двадцать ярдов, чтобы прислушаться и оглядеться, нет ли позади погони или засады впереди. Однако ничего не происходило. Было тихо и спокойно. Отдаленный шелест прибоя сливался с шорохом травы, колышущейся на ветру.

Примерно через десять перебежек Саймон, словно пограничник, залег у живой изгороди.

– Чертовски странно! – пробормотал он себе под нос и почесал затылок. – Неужели я избавился от «хвоста», когда перебирался через забор?

Он ожидал обнаружить какой-нибудь прощальный «подарок», когда окажется подальше от земель Биттла: например, его могли застать врасплох и схватить. Однако ничто не мешало его уходу. Не было ни малейшей попытки доставить ему неприятности, когда он добрался до узкой дорожки, разделяющей особняк Агаты Гиртон и дом Керна.

– Черт возьми! – негодующе воскликнул Саймон. – Почему же меня отпустили?

В окнах особняка не горел свет, и Саймон с мрачным предчувствием посмотрел на светящийся циферблат наручных часов. Он опоздал почти на две минуты. Развернувшись, Саймон помчался к дому Керна и буквально атаковал дверной звонок.