Я тебя забираю

Пролог

Ксюша оторопело смотрела на самый большой секрет ее жизни. Секрет невероятно обаятельный, с пронзительным взглядом ярко-голубых глаз, резкими чертами лица и покровительственной ухмылкой властелина мира.

– Ты что тут делаешь?! – воскликнула она удивленно.

Застыв на пороге, гадала, как Балаам оказался в гостиной родного дома, окруженный ее близкими. И, главное, зачем он пришел?!

– Вы знакомы? – отец девушки гневно перевел взгляд с визитера на нее.

– Да, – она коротко ответила.

А гостю показалось этого недостаточно, он подошел к Ксении и собственническим жестом скользнул ладонью по тонкой талии:

– Знакомы, – его тон красноречиво говорил о степени близости знакомства, как и последующий поцелуй в висок. Казалось, гость не слышал утробного рычания и не видел первой дрожи обращения приблизившегося к нему оборотня, продолжал ласкать обнаженную кожу живота и спины пальцами.

– Не нужно, – вспыхнув, Ксюша повела плечом, освобождаясь от объятий. – Папуль, пожалуйста, – сделала шаг навстречу, невольно закрывая Балаама собой.

– Что «пожалуйста»? – облик мужчины терял человеческие очертания, демонстрируя оскалившуюся волчью морду. – Как ты, демон, посмел прикоснуться к моей дочери?!

– Посмел и посмею еще много раз, – ответил тот с вызовом.

– Папуль, – в отчаянии Ксюша положила ладони отцу на раздавшуюся от трансформации грудь. – Папуль, это недоразумение.

– Меня еще никогда не называли "недоразумение", – упорствовал незваный гость.

– Не злись, пожалуйста. Я не знаю, что Балаам сказал… – с именем демона из груди оборотня вырвался угрожающий рык.

– Я лишь напомнил твоему отцу о долге.

– Заткнись! – рявкнул оборотень. – Если бы не моя дочь…

– До чего же банально, волк. Угрозы…– от крохотного зрачка поползла лава, заполняя голубую радужку. –  Думаешь, меня напугать ими? – по венам демона словно полилось расплавленное железо, покрывая открытые участки тела угловатыми рисунками. Линии выползи из-за ворота белоснежной рубашки, поднялись по шее и резким скулами исчезли в иссиня-черных волосах, чтобы тут же проявиться в виде изогнутых рогов, полыхавших пламенем. – Девятнадцать лет и двести тридцать семь дней назад, оборотень, мы заключили с тобой сделку. Жизнь твоей матери в обмен на долг. Сегодня я пришел забрать свою плату – твою дочь.

Глава 1. Прерванный ужин

– М-м-м, – склонившись к тарелке, Балаам втянул аромат жареного мяса. Поерзав на стуле, он, вычурно подхватив салфетку со стола, крутанул ее в руках, постелил на колени и схватился за столовые приборы.

Вилка мягко вошла в стейк средней прожарки, а нож расчертил волокна телятины, истекавшей розоватым соком. Еще несколько выверенных движений столовыми приборами, и на тарелке ровные квадраты.

Демон подцепил первый кусок, положил его в рот, неторопливо разжевывал, наслаждаясь вкусом.

– Ваше вино, – официант наполнил бокал.

– Да-да, – Балаам кивнул, нетерпеливо махнув ножом, прося отойти от стола и не мешать трапезе. Осмотрел второй кусочек мяса, отмечая идеальность приготовления, но демона вновь прервали.

– Комплемент от шеф-повара, – на белоснежную скатерть опустилась плоское блюдо с крохотной кучкой разноцветных овощей в центре.

– Исчезни, – рыкнул демон, не поднимая головы.

Балаам вновь поднес кусок горячей телятины ко рту, но почувствовал в груди жжение, словно он проглотил горящий уголь или горсть гвоздей. Опустил вилку и обвел внимательным взглядом затемненный зал ресторана.  Никто из посетителей не вызывал у демона подозрений, присутствующие были заняты друг другом или же содержимом своих тарелок.

Жжение повторилось, более ощутимое и продолжительное.

Сейчас демону точно и не вспомнить, когда он чувствовал тянущую силу чьего-то призыва в последний раз.

Стул со скрежетом отъехал по каменному полу, привлекая внимание не только обслуживающего персонала.

– Не убирайте, я вернусь, – бросил скомканную салфетку на стол. – Не убирайте, – повторил вкрадчиво и плавно поднялся из-за стола.

Жжение усиливалось с каждой секундой. Оно не просто приносило дискомфорт, а тянуло вверх, словно острым крюком, воткнутым в грудину.

Размашистым шагом Балаам пересек зал, свернул в узкий коридор ведущий к туалету, ввалился в пустующее хозяйственное помещение, позволяя призывающему протащить себя сквозь Мир неупокоенных духов. Мир, где застряли души, не угодные ни Аду, ни Раю, обреченные скитаться в пустоте, натыкаясь друг на друга, сталкиваясь в бесполезных схватках.

Вытянутые туманные силуэты отращивали руки-щупальца, цеплялись за лацканы и манжеты белоснежной рубашки, пытаясь покинуть пустоту вместе с демоном, но тщетно.

Наконец жжение утихло, Балаама выплюнуло в душное помещение. На стенах гобелены, под ногами каменный пол и умело начерченный круг призыва. Демон потянул воздух, отмечая странную смесь: сладкий флер вампира, смрадная кровь оборотня и жженое дерево.

“Интересная компания, – отметил он мысленно.  – Не часто вампир объединяется с оборотнем”.

От предвкушения необычной беседы раздражение прерванного ужина превратилось в любопытство.

– Без спецэффектов никак? – знакомый голос поторапливал Балаама. Демон вздохнул с огорчением, обретая привычную для взгляда человека оболочку.  – Прибереги спецэффекты для романтичных девиц, случайно вычитавших о призыве в каком-нибудь романе старого идиота.

Слова Темного князя вампиров вызвали у демона смех.

“А ведь действительно так, еще пару сотен лет назад любой призыв мог оказаться с весьма приятным продолжением в компании юной красавицы и… бывшей скромницы”.

– Девицы больше не любят читать, – Баллам заговорил. Он поправлял манжеты, стряхивая с них невидимый человеческому взгляду пепел и песок мира неупокоенных.

– Реалии современного общества, – отозвался огорченно Темный князь.

– Я не девица, но, надеюсь, не хуже, – второй голос, раздражающе громкий, привлек внимание демона.

– Заметил, – он вскинул голову. – Ну раз не хочешь расшаркиваться и немного побеседовать с тем, кого призвал, говори по существу, волк. Кого потерял? Редко вы обращаетесь к нам, презираете, – склонил голову, осматривая парня. – Истинную? Вряд ли, совсем молод. Подойди, – поманил.

– Мать, – ответил оборотень.

Не то чтобы Балаам был заинтересован в сделке: желание закончить свой обед, подталкивало побыстрее разобраться с проблемой:

– Ясно, привязанность. Наверное, и любишь ее, и жизнь готов отдать, или что ты собирался мне предложить? – он отметил, что призыв выполнен идеально, и тот, кто чертил пентаграмму, не оставил и малейшей лазейки, вынуждая задержаться.  – Круг разорви.

– Не делай этого, – князь предостерегающе перехватил оборотня за руку. – Исчезнет, устанем искать.

– Не вышло, – хмыкнул демон. – Ладно. Жду, волк, предлагай, что там у тебя, – великодушно согласился.

– Деньги.

Демон закатил глаза и отрицательно покачал головой. Предложение прозвучало оскорбительно. Неужели он похож на того, кто нуждается в мирских бумажках?

– Долг стаи.

– Зачем он мне? – Балаам скривился не представляя, как кучка людей, умеющих оборачиваться собаками, когда-то принесет ему пользу.

– Душа, – произнес неуверенно оборотень.

– И к чему мне душонка, что попадет в руки не через одно столетие? И, скорее всего, до ужаса правильная. Чем темнее душа, – пояснил Балаам, – тем покорнее, раболепнее перед силой демона. А тут налицо благородные порывы с возможностью самопожертвования, – театрально взмахнул узкой ладонью.

Молодой волк подошел ближе к кругу призыва:

– А что тебе нужно? – спросил нетерпеливо.

– Это ты требуешь от меня вернуть жизнь своей матери, и почему же я должен думать над обменом? – демон дернул головой, откидывая челку. – Еще две попытки, волк, – добавил скучающе.

– Вынудил, щенок, – вступил Темный князь. – Помнится, за тобой должок, принц.

Балаам округлил глаза, услышав слова:

– Хм, удивлен, что за полтораста столетий не забыл мой маленький провал.

– А ты бы мой забыл? – надменно уточнил вампир.

Принц Преисподней отмахнулся от князя, приблизился к границе магического круга, впиваясь взглядом в черные глаза молодого оборотня. В них легко читались отчаяние, страх, боль потери настоящего. Но Балаама интересовало то, что оборотень прожил в прошлом и проживет в будущем.

Перед алым взором, в которым клубилась лава Преисподней, замелькали образы. Бездыханная блондинка в руках незнакомого мужчины.

“А вот и мать”, – демон погрузился глубже, словно проматывая настоящее, выхватывал рывками то, что еще не случилось.

“Ничего примечательно”, – разочарованно заметил.

Он хотел прервать поток видений, сообщив оборотню, что не заинтересован в сделке, пока не увидел ее. Волчицу. Юную, с гибкой фигуркой, шикарными волнистыми волосами, прикрывавшими высокую грудь, и обнаженные плечи.

Девушка только проснулась, она раскинула руки, потянулась и приподнялась на локтях, глядя прямо в глаза Балаама.

“Доброе утро”, – прочитал по ее губам. Волчица добралась до края постели и протянула руки, прося объятий.

Демон вновь ощутил жар в груди, но он отличался от того безжалостного жжения во время призыва. Это было приятное и непривычное чувство. Жаркое, но не причиняющее боль; тянущее, но не доставляющее дискомфорта, наоборот, Балаам желал этих новых ощущений, недоступных ему ранее.

Он мог поклясться, что почувствовал прикосновение женских пальцев на своих плечах. Теплые, нежные, несмелые. Его губы запомнили легкий дразнящий поцелуй. А в голове отпечатался аромат персика.

Демон зацепился за девичий образ, листал будущее оборотня, выхватывал егоподлата, рассматривал в мельчайших подробностях, пока еще не доверяя своей догадке.

Неужели спустя несколько тысячелетий он встретит ее – пару, способную принести ему наследника?! Способную сделать его сильней! Способную любить безраздельно!

“Не может быть!” – Балаам прекратил хоровод картинок, чтобы произнести:

– Вот теперь я готов заключить сделку. Во-первых, ты, Александр, забываешь мой небольшой должок, а во-вторых, ты, волк, при следующей нашей встрече отдашь мне то, что я потребую. Возможно, мне понадобится всего лишь крохотная услуга: кружка воды, к примеру, или…

– Стоп! Стоп! Не соглашайся, – вклинился князь.

– И все эти мелочи в обмен за спасение твоей матери. Считай меня альтруистом, – закончил Балаам.

– А если ты потребуешь чью-то жизнь? – спросил молодой волк.

– Нет, даю слово. Я не буду от тебя требовать ничью жизнь. Александр свидетель. По рукам? – демон протянул раскрытую ладонь. – Разорви круг. Просто сотри границу, если не передумал, конечно.

Оборотень чиркнул носком ботинка по полу, растирая на камне запекшуюся кровь и сажу:

– Я согласен.

“Какой прекрасный день, – довольно отметил Балаам, сжимая горячую ладонь. – Молодой волк добровольно отдал собственную дочь. Еще не рожденную дочь…”.

***

“Вот она, истинность”, – демон присел у бездыханного тела молодой женщины.

– Успокой, он мешает сосредоточиться, – бросил небрежно за спину, выпрямляясь в полный рост.

Князь встряхнул оборотня:

– Арнар, – позвал по имени. – Арнар! – но в том, в ком пару минут назад можно было узнать человека, разбитого горем, но все же человека, победил зверь. Он полностью поглотил человеческий разум. Оборотень не помнил своего имени, не помнил своих близких, бросая на членов стаи не менее настороженные взгляды, чем на принца Преисподней.

Оборотень бесновался, рвался к бездыханной паре. Надрывно выл, оплакивал свою потерю и тут же остервенело щелкал у лица вампира продолговатой пастью, скаля внушительные клыки, грозя вывернуться и намертво вцепиться в горло врага, а из-под задних лап волка летели комья рыхлой земли вперемешку с сухими сосновыми иглами.

Угрожающее утробное рычание перемежалось с наполненным тоской воем, плавно затихающим и переходящим в душераздирающее поскуливание.

Александр плотнее обхватил мощное тело, покрытое жесткой темной шерстью. Стянул до хруста ребер в массивной грудной клетке.

"Пара – дар и одновременно проклятие", – хмыкнул демон.

С потерей истинной пары любое бессмертное существо лишалось частицы себя, а те, кто был слабее – погибали. Теряли интерес к жизни, медленно угасали, таяли…

– Действуй! – молодой волк нетерпеливо выкрикнул.

Балаам отвел взгляд от обескровленного красивого лица. Скинул пиджак, чуть ослабил галстук, обошел тело.

"Ко мне!" – мысленно отдал приказ своим легионам.

Ответ последовал незамедлительно, духи тянулись к своему хозяину.

"Повелитель… – сотни тысяч голосов отозвались на приказ. – Мой повелитель… Мой… Наш!” – спорили.

Духи прорывались сквозь миры, чтобы быстрее оказаться рядом со своим хозяином, прижаться к его ногам, ждать следующего распоряжения в надежде, что наградой послужит капля силы Высшего демона. Ничтожный кусочек, что Балаам швырнет как подачку… если будет доволен, конечно.

Туманные силуэты один за другим наполняли мир живых. Белесо-матовые, сероватые, угольно-черные, все они замерли в ожидании распоряжения. Колыхались среди высоких сосен, будто действительно могли чувствовать дуновение ветра.

"Найдите душу человечки, – Балаам скользнул взглядом по своим подданным. – Верните ее! – рыкнул, и духи заколыхались отчетливей. – Быстро, я жду!".

Поляну оглушил визг. Тысячи размытых пятен смешались в единую массу, взвились куда-то вверх, тут же падая градом о землю. Удлиняясь, принимали человеческие очертания, склонялись над телом, будто принюхиваясь, запоминая отпечаток души, и уносились прочь.

Только духи отправились на поиски, а Балаам поторапливал их:

“Быстрей! Не упустите!” – он нервно раскачивался с пятки на носок, блуждая расфокусированным взглядом по оборотням, сбившимся в стороне.

“Ищу, повелитель”.

“Ищу”, – отзывались духи один за другим.

Демон поймал внимательный взгляд молодого оборотня:

– Копыт и хвоста у меня нет, волк, – приподнял верхнюю губы, обнаруживая острые, нечеловеческие клыки. Округлил глаза и зловеще прохрипел: – Но зубы и рога острые. Идут… – выдохнул удовлетворенно.

По земле пробежалась вибрация, как будто кто-то уронил что-то тяжелое. Вибрация нарастала вместе с монотонным гулом. Тени проскальзывали, друг за другом выстраиваясь ровными линиями рядом со своим хозяином, часть из них занимала пустующее пространство, другие врастали в деревья, кустарники, поваленные стволы. Настоящее войско. Легион.

Вибрация и невыносимый звук шли от светлого сгустка, окруженного темными силуэтами. Сгусток передвигался неторопливо, испуганно бился о тени, словно о прутья клетки.

– Отпустите, – приказал вслух Балаам.

Лишь появилась брешь между тенями, сгусток засиял ярче и метнулся к телу, врезаясь в грудную клетку и заставляя ее с болезненным стоном втягивать воздух. Блондинка закашлялась, попыталась сесть, но обессиленно рухнула обратно наземь.

“Повелитель доволен?” – раболепно спрашивали духи.

“Доволен?” – не смолкали, ожидая одобрения.

– Человечку советую подлатать, – произнес безразлично демон, игнорируя мольбы. – Исцеление не мой профиль, я помог вернуть ее в этот мир, остальное за вами. До скорой встречи, волк.

“Доволен, – он наконец соблаговолил ответить вопрошающим, бросая крупицу энергии в знак поощрения. – Возвращайтесь. А меня ждет ужин”, – добавил не без удовольствия.

Балаам вернулся в ресторан. По случайности или нет, но он возник в одной из кабинок женского туалета. Эффектно толкнул дверь, вызывая замешательство у двух девушек, только что вошедших в помещение.

– Дамы, прекрасный день, не находите? – он стряхнул с пиджака налипшие сосновые иглы. Глядя в зеркало, затянул галстук, расправляя ненужную складку на ткани. – Ровно?

– Ровно, – расслышал надломленный голос одной из девушек.

– Спасибо, – демон обворожительно улыбнулся. – Хорошего вечера, – направился в зал. – Ох, – выдохнул с огорчением, глядя на то, как убирают с его стола, – я же говорил, что вернусь.

– Но… вас так долго не было, – залепетал парень.

– Не страшно, – демон подхватил бокал с вином. – Повтори, только вот без этого, – пренебрежительно отодвинул блюдо с комплементом от шеф-повара. – Я не ем траву, – сделал глоток. – Так и быть, я подожду, – сел на прежнее место.

– Но, – официант вновь попытался объяснить нахальному гостю, – этот столик уже занят, – тактично кивнул на ожидавшую пару.

Балаам оторвался от рубиновой жидкости, плескавшейся на дне фужера:

– Десять минут на приготовление нового стейка.

– Я вас понял.

– И оставь вино.

– Конечно, – с подносом в руках официант отступал.

– Вот и отлично. Отлично, – повторил демон, погружаясь в приятные мысли.

Сколько ему нужно подождать, чтобы видения будущего стали настоящим? «Лет двадцать пять», – прикинул в уме. Именно в этом возрасте оборотень достигает своего пика. «Я готов подождать двадцать пять лет, – заверил себя. – Ничтожная цифра по сравнению с тысячелетиями в одиночестве. Мгновение, что пролетит, я и не успею заметить, – сделал крупный глоток вина, задумался и слегка изменил решение. – Нет, двадцати вполне достаточно. Двадцать лет – прекрасный юный возраст. Нежный возраст. Возраст, когда девушка готова к любым авантюрам и так легко поддается уговорам; когда готова следовать за мужчиной хоть в ад, – рассмеялся своим мыслям. – Определенно так», – утвердился в своем решении, обновляя вино.

– За скорейшую встречу, истинная, – тихо произнес демон и осушил бокал.

Глава 2. Истинность – это заботы

– Что-о-о ж, – протянул Балаам. – Достойно, – следующие несколько суток демон не мог думать ни о чем, кроме предстоявшей встречи с истинной. Прогуливался по территории оборотней, смакуя свою удачу. – Вполне достойно для моей пары, – держался вдалеке от особняка, с трех сторон скрытого за высоким забором и последней – вековыми соснами. – А оборотни-то не бедствуют, – хмыкнул, осматриваясь.

“Добротно, безопасно, приятно глазу. Значит, девочка не будет падка на дешевые фокусы и широкие жесты, – мерцая, перемещался вдоль леса. – Но дома ей понравится больше. Никаких ограничений и правил. Нет высокого забора и людишек, от которых приходится скрывать свою природу любому нелюдю. Абсолютная свобода".

Демон больше не испытывал везение, не желая выдать свою заинтересованность раньше срока. По его мнению, лучше всего объявить о намерениях неожиданно, в самый последний момент – забрать истинную, когда придет время, – от этой мысли улыбка не сходила с красивых губ. Каких-то двадцать лет… и каждый прожитый день приближал желанную встречу.

– Ты когда-нибудь задумывался о наследнике? – Балаам лениво потягивал вино, развалившись на мягком диване. Свободной от фужера рукой он блуждал по бедру девушки, так похожей на волчицу из его видений.

Иллюзия же благодарно отзывалась на прикосновения, кротко улыбаясь и заискивающе вглядываясь в алые глаза. Да и что еще оставалось иллюзии – низшему демону, кроме как жаться к мужскому бедру, ожидая подачки. И каждая в тайне надеялась, что именно ее отметит Высший демон и, возможно, подарит такую долгожданную свободу.

От неожиданности Сеар – владелец одного из клубов, которые любил навещать Балаам, – замер с сигаретой у губ:

– Ты встретил пару? – он прищурил глаза.

“Неужели думаешь услышать правду?” – фыркнул про себя Балаам, а вслух безразлично произнес:

– К сожалению, из нас самым удачливым оказался Андрас.

Сеар стряхнул пепел и, наконец, затянулся:

– Определенно Великому маркизу повезло. Пара, наследник. Я слышал, он укрепляет свои позиции на западе, все больше и больше оттесняет Фурфура.

– Да, так и есть, – согласился Балаам, про себя ярко рисуя перспективу скорейшего появления собственных наследников. “Интересно, кого же волчица подарит мне: сына или дочь?” – с блаженством фантазировал. – Возможно, Андрасу повезло бы больше, если бы у него родилась дочь. Демоницы исключительно хитры и безжалостны, – он говорил со всем безразличием, на какое был способен, клокоча внутри от лавы накативших эмоций. Иллюзия шелохнулась, намекая, что она еще тут и ждет ласки, потираясь о неподвижную мужскую руку.

Собеседник докурил, смял окурок в пепельнице:

– Да что об этом гадать? Пока я прозябаю на Земле, вероятность встретить истинную приближается к нулю. Сам подумай, кто здесь может оказаться достойной?

– Ты как всегда прав, брат, – согласился Балаам, потешаясь.

– Вот про что я тебе и говорю, – Сеар нервно подкурил вторую сигарету, раздраженно придвигая пепельницу ближе. – Шестая сотня пошла, как я не могу покинуть проклятый муравейник. Бал, просто представь, что ты останешься среди них, – хозяин бара обвел кистью зал, – на полтысячи лет. Только представь, сколько я исполнил желаний. Десятки тысяч! Возможно, сотни. Миллионы. Я давно перестал считать, – откинулся на спинку кресла. – А теперь угадай, сколько раз ко мне приходили с просьбой не для себя? Не для удовлетворения собственных низменных желаний, не для достижения своих эгоистичных целей? Угадай, – прихватил фильтр уголком губ, выпустил сизый дым.

– Десять? Двадцать?

– Один, Бал. Один! – рыкнул Сеар. – Рано смеешься.

– Почему же?

– Соль шутки не в этом. А в том, что просил об одолжении охотник, – Балаам громко расхохотался, заставляя иллюзию вздрогнуть. – Вот и я о том же. Из всего этого сброда только охотник, что с легкостью обрывает чью-то жизнь за деньги, был готов к самопожертвованию.

– Иронично, не находишь? –  спросил принц Преисподней меняясь в лице.

– Нахожу, – Сеар вскинул руку, прося бармена налить выпить. – Будешь что-то покрепче? Бал?

– Тс-с-с, – демон бесцеремонно отодвинул иллюзию, растирая ладонью грудь.

– Неужели призыв? – поинтересовался хозяин бара. –  Я уже и забыл, что это такое.

– Нет, не призыв, – демон прислушивался к ощущениям. Страх – вот что плескалось сейчас в груди. Не его – чужой. Отчетливый, яркий. Чувство было ново, страх не такой частый спутник для Высшего демона. И не оставалось никаких сомнений, что тревога связана с его парой. – Мне пора, – поспешил скрыться за дверью с табличкой, запрещающей входить посторонним. Не теряя времени на раздумья, он сразу перенесся на территорию особняка оборотней.

***

– Я смотрю, ты не торопишься! – Балаам возник за спиной молодого волка.

– Быстро же захотел пить, – огрызнулся должник, снимая автомобиль с сигнализации.

– Не дерзи тем, кто предлагает свою помощь, – а страх из эмоции превратился в физическую боль. Демона скручивало: сводило плечи, мышцы шеи окаменели.  – Где сейчас твоя истинная?

– Если пришел не за долгом, отвали, – молодой волк предпринял очередную попытку сесть за руль автомобиля.

– Думай, идиот! Я ведь легко сверну тебе шею на глазах у родни, – Балаам схватил парня за грудки. – В принципе, ты мне и не нужен, волк. Думай!

– Что тебе от нее нужно?

Балаам с трудом сдержал рык отчаяния:

– Хочу спасти твоей паре жизнь. Безвозмездно, – добавил издевательским тоном. – Еще долго ждать? Мы бездарно теряем время, – по скулам демона проскальзывают языки пламени. – Мне не нужна твоя девчонка, если ты переживаешь об этом. Клянусь, – прохрипел, задыхаясь от чужих эмоций.

– Она должна быть дома…

Наконец, оборотень пустил в свои воспоминания, показал убогую квартирку с крохотными комнатами и узким коридором. Именно в этот узкий коридор их и выкинуло, впечатывая Балаама в грудь частично трансформировавшегося оборотня, а молодого волка отбрасывая к раскуроченной входной двери.

– Нужно ответственнее относиться к поручениям, – демон отшвырнул чужака, который был приставлен оберегать истинную. Оборотни никогда не оставляли пару без присмотра. Своя, чужая – для них нет никакой разницы. Стая заботилась обо всех членах без исключения, и именно эта черта вызывала у Балаама уважение к тем, кто всего лишь способен оборачиваться крупной псиной. – Это и тебя касается. Если с ней что-то случится, – он зло выдохнул, – смерть покажется тебе приятной забавой, – вторым движением втолкнул должника в дверной проем, где, сжавшись в углу, тихо скулила девушка. Полуобнаженная, с брюками, опутавшими ее лодыжки; она поджимала колени к самому подбородку, бросая затравленные взгляды. – Успокойся! – перехватил за горло и тряхнул полузверя-получеловека. Вытянутая пасть остервенело щелкала в воздухе, вынуждая демона то и дело отклонять голову. – Волк, уйми друга. Скажи, чтобы он успокоился! – перекрикивал звериное рычание.

– Коваль, демон со мной,– выкрикнул тот.

– Вот спасибо, – огрызнулся Балаам. – Ну что, псинка, где тот, что посмел обидеть истинную твоего собрата?

– Не твое дело, – рык вырвался из волчьей пасти.

– А вот и не угадал, пушистик, – демон ухмыльнулся. – Здесь негде спрятаться, – окинул взглядом стены коридорчика с желтоватыми обоями.  – Уверен, нам туда. И точно, – радостно воскликнул, не забывая тащить за шкирку оборотня.

– К-к-кто вы такие?! – взвизгнул фальцетом когда-то мужской голос.

– М-да, – причмокнул Балаам. Сухорукое тельце с пивным животиком и намечающейся лысиной жалобно скулило в углу, вращая вылупленными от страха глазами. – Он тронул девочку? – уточнил театрально.

– Он, – прохрипел оборотень.

– Предлагаю развлечься. Фас, – приказал демон, обхватив зверя со спины. – Фас! – острые зубы клацнули у перекошенного страхом лица забившегося в угол мужичка – Ну же! Давай! Сожри его, – разразился хохотом. – Еще, мой верный друг. Фас! Сожри! – а расстояние между волчьей пастью и человеческим лицом неумолимо сокращалось. Оборотень остервенело бился в захвате, пытался вывернуться и ухватить Балаама, но прекращал бесполезные попытки, возвращался к мужику, визгливо скулившему от страха.

– Демон, он мой! – вмешался молодой волк.

– Не угадал. Человек мой! –  Балаам отпихнул зверя и выхватил мужичка из угла. – Не обессудьте, господа, но черная душа моя. Черные – самые жестокие и самые услужливые, когда понимают, что у них нет другого выхода, как подчиниться хозяину.

– Он мой, – повторил молодой волк. – За угрозу паре и потомству я имею право лишить его жизни!

– Твой по праву, но мой по… э-э-э, по моему желанию. Поверь, ты с ним не сделаешь того, что сделаю я, – демон шептал, не отводя взгляда от человека. – У тебя для этого не хватит фантазии, опыта, смелости. А у меня всего в избытке.

– Добро пожаловать домой, – Балаам оттолкнул неприятную ему ношу к каменной стене.

Человек стоял на четвереньках и озирался, вглядываясь в темноту.

– Где я? Что вы со мной хотите сделать? – вскочил и заметался туда-сюда. – Почему темно, был же день? – наткнулся на каменную кладку и, хлопая ладонями по тверди, побежал вдоль стены, спотыкаясь и громыхая сброшенной в подвале ненужной утвари. – Кто ты вообще? – спросил, вернувшись к изначальной точке.

Человек дышал часто-часто, а его сердце грохотало, грозя вот-вот остановиться от ужаса.

– Ты в Преисподней, – спокойно ответил демон.

– Что за бред? – взвизгнул мужик. – Я только что был в квартире бывшей.

– А теперь у меня дома, – уверенным шагом Балаам подошел к одной из стен, снял факел и, коснувшись пальцами промасленной части, наблюдал, как занимается огонь. – Привыкай, – он вернул горящий факел на место, – это твой дом на ближайшую вечность, – хохотнул, собирая пальцами гирлянды плотной паутины со стен.

– Я ничего не понимаю.

– Ты в Аду! – голос демона зловеще завибрировал. – Так яснее? – он отряхнул ладони от мусора.

– Я ничего не понимаю, – талдычил человек. – Я ничего не понимаю, – повторял вновь и вновь. – Какой Ад? Какая Преисподняя?

– Обыкновенный. Здесь живем мы, – Балаам расправил массивные крылья, упираясь сгибом в потолок, а кончиками перьев подметая пыльные камни, – демоны, – по его венам полилась лава, а черты лица заострились. – А вы – люди – тут только страдаете.

Мужичок икнул, его ноги дрогнули:

– А-а-а, – закричал оседая.

Балам скривился, прикрыл уши руками:

– Ну что ты орешь? Я же не визжу, как девчонка, из-за порванной сорочки и пиджака. Дорогих, между прочим, – повернулся спиной, раскрывая крылья и демонстрируя испорченную одежду. –  Как видишь, все ради тебя. А ты в благодарность хочешь повредить мне барабанные перепонки, – демон сдавленно охнул, закончив говорить. – Зачем же так? – рычал, аккуратно обхватив пальцами металлический прут, легко вошедший в его правый бок. – Ты мне не нравился раньше, – он медленно извлекал металл из своего тела, – а сейчас шкала твоего обаяния ушла в минус, – отшвырнул его.

Стирая кровь с пальцев, Балаам развернулся на извиняющееся блеянье.

– Простите, я испугался. Испугался, – мужичок пятился, выставив ладони. – Я не виноват. Не виноват. Я не совершал ничего такого… честно.

– А вот это мы сейчас и выясним. Ты знаешь, что Высший демон видит демонов в других? – Балаам подхватил человека за горло и резким движением припечатал к стене, поднимая до уровня своих глаз. – Покажи мне себя, – впился взглядом. – Да ты хуже, чем я мог представить, – демон оскалил зубы, листая сознание человека, словно открытую книгу. – Как же вы, люди, не цените, что имеете. Измены… измены… измены… а ведь девушка тебя любила. А сегодня ты был готов забрать ее жизнь, – голос завибрировал. – Ты же мог лишить меня великой ценности, – выдохнул откровение, трясясь от гнева.

– Я не понимаю, – слова пленника выходили сдавленными, – о чем вы, – закончил он, хватая ртом воздух.

Но демон не слушал, его губы дрожали, а взгляд наливался алым.

– Не убивайте, – прошипел мужичек. – Я хочу жить.

– Ты будешь жить. Я тебе обещаю, – с угрозой ответил Балаам, фокусируясь на человеческом лице. – Твоя жизнь будет невероятно продолжительной.

– Спасибо, – прохрипел человек.

– Зря ты меня благодаришь, – Высший разжал пальцы и брезгливо отер ладонь о брюки, словно он замарался о самое отвратительное, что когда-либо встречал в своей долгой жизни. – Преисподняя трансформирует тебя не только физически. Ты не забудешь прежнюю жизнь, будешь помнить каждый прожитый день. Гадать, а смог бы изменить свою судьбу, – одернул выправившуюся сорочку. –  Но никогда не ощутишь удовольствие, что получал с женщиной; заботу или идеализирующую любовь матери; вкус пищи или алкоголя; тепло солнца или прохладу ветра. Ты ничего этого больше не почувствуешь, но будешь помнить об утерянном всегда. В будущем единственным твоим желанием станет прислуживать своей госпоже. Исполнять ее любые приказы по первому зову, – Балаам рассказывал, отступая к деревянной двери, обшитой толстым металлом. – И корчиться в муках, если не сможешь ее порадовать, – демон вышел в неосвещённый коридор, впуская прохладный влажный воздух, не забыв за собой закрыть камеру.

С этого дня пленник больше не нуждался в пище или воде, совсем скоро он заметил, что болезненные спазмы голода в желудке сошли на нет, а во рту перестала пениться слюна. Его взгляд стал различать предметы в абсолютной темноте, слух стал острее, и каменный пол, на котором он лежал, больше не давил на исхудавшие бедра, покрытые синяками.