Птичка. Маленький страж

1.5

Я спустилась по ступенькам крыльца последней. Другие кандидаты уже давно разошлись. До сих пор ноги были ватными, а в голове гулял бесшабашный ветер.

– Марианна?

Подняв голову, я увидела перед собой своего командира. Враах Гроклай стоял передо мной в своей наглаженной форме, заложив руки за спину.

– Вы до сих пор здесь?

– Я… да, простите, я задержалась. Там…,– бормоча какую-то нелепицу, махнула рукой на здание.

– Понимаю,– его губы дрогнули в скупой улыбке.– Ну, раз уж вы здесь, может быть, сразу и уладим все формальности? Если вы никуда не торопитесь?

– Я? Нет! Я никуда не тороплюсь!– заверила я его, прижав руки к груди.

– Тогда пойдемте,– он сделал приглашающий жест обратно к двери особняка.

И мы пошли. Поднявшись в кабинет на втором этаже, он усадил меня в кресло и велел секретарю подать мои документы. Просматривая снова результаты испытаний, изредка бросал на меня взгляды. Вот уж не знаю, что там про меня написали. Он же сам все видел! Мысли скакали в моей голове как зайцы, хотя я не подавала виду и смирно сидела, сложив ладошки на коленях.

– Марианна, скажите,– Враах отложил бумаги и сцепил пальцы.– Зачем вам Стража?

Взгляд у него был цепкий, обескураживающий. Казалось, он проникал в самую голову и все там прекрасно видел. Соврать не было никакой возможности.

– Все просто, господин офицер. Мне не на что жить. И служба – мой единственный шанс не упасть на дно.

– Хм. Ты честна,– он удовлетворенно кивнул.– А есть у тебя какое-то образование?

– Нет, господин офицер. Читать и писать обучена. Еще счету. И все.

– Понятно. Я наблюдал за твоей борьбой. Ты не просто дерешься, как уличная кошка. Ты мыслишь стратегически. Не растрачиваешь попусту силы. Где ты научилась этому?

– Меня учил Наставник.

– Драргак?– понятливо усмехнулся Гроклай.

Кивок.

– Ясно. Ну да, он мастер своего дела. Приятно видеть, что это его дело приносит такие плоды. Продолжим далее. Твое испытание по скалолазанию. Бывали неприглядные моменты в биографии?

Я сразу смекнула, куда он клонит:

– Если вы намекаете на кражи из домов, то нет,– отрезала я.

– Извини. Я должен был спросить. Ты ползла по стене как муха. Как будто была приклеена к ней.

Я тут же вспомнила о своих порванных пальцах и непроизвольно потерла ладони друг о друга. И он это заметил:

– Ну-ка! Покажи мне свои руки!– начальник подскочил из своего кресла и подошел ко мне.

– Все нормально,– заверила я его, спрятав кулаки за спину.

– Давай, не будь ребенком! Показывай ладони!– уже требовательно приказал он.

Пришлось показывать. Первые две фаланги всех десяти пальцев были в лохмотьях кожи. Кровь уже свернулась, но саднящая боль осталась.

– Так я и думал!– в голосе мужчины сквозила досада.– Почему не попросила помощи?

– Зачем?– я подняла на него удивленный взгляд. В самом деле, зачем?

– Урок номер раз!– высокопоставленный стражник отошел к окну и развернулся ко мне лицом.– Боец, проходящий службу в Страже, не принадлежит себе. Его тело и душа – собственность Государя. И если боец получил увечья, он не должен мужественно молчать, ожидая, когда «само пройдет». Он обязан обратиться за помощью к лекарю. Чтобы быстро и безопасно восстановить свое здоровье и вернуться к службе. Ясно?

– Ясно, господин офицер,– такая отповедь меня одновременно испугала и смутила.

– Хорошо,– его тон смягчился.– Теперь хоть понятно, почему ты не умылась и не привела одежду в порядок.

А вот тут мне вообще захотелось провалиться сквозь землю! Я совсем забыла, что на лице у меня по-прежнему и грязь, и песок. Да и кровь с пальцев наверняка имеется. Святой Амадей! Позорище!

Судя по всему, судьба решила сегодня добить меня окончательно, потому что в этот самый момент голодный желудок решил напомнить о себе. И напомнить весьма громко и протестующе!

– Ты ела сегодня?– резко спросил начальник самых важных застав.

– Д-да-а-а…,– протянула я.

– Марианна!– ледяной тон вернулся.– Отвечать командиру нужно: «Так точно, господин командир!» или «Никак нет, господин командир!». Повторяю свой вопрос: ты сегодня ела?

– Никак нет, господин командир!

– Вот. Сразу видно, стражник, а не мямля. Поднимайся, пойдем.

– Куда?– испугалась я.

– Куда надо!– отрезал он.

Пришлось встать и последовать за ним. В коридоре он отдал вполголоса какие-то приказания дежурному, а потом мы спустились на первый этаж. Затем еще ниже – в подвальный. И тут мои внутренности скрутило судорогой: пахло свежим хлебом и вареным мясом.

Мой командир толкнул окрашенную в веселенький салатовый цвет дверь и пригласил меня:

– Проходи!

Это была столовая для служащих Управления. Весьма уютная, небольшая, с тканевыми скатерками на столах. Заняты были всего два столика. За одним сидели два толстых дядьки в красивых мундирах, а за вторым просто какой-то офицер, жадно поглощавший похлебку. Рядом, на стуле лежала форменная куртка.

На нас никто не обратил внимания, только один из толстяков вальяжно кивнул Гроклаю и вернулся к беседе с соседом. Пухленькая женщина-буфетчица улыбнулась моему командиру как родному. А мне достался критический взгляд с головы до ног. Ну да, не под стать кавалеру дама. В старой, поношенной одежде. Еще и грязная. Ну, так я сюда и не рвалась! Меня силой притащили.

– Здравствуй, Люсинда,– вежливо поздоровался мой спутник.– Что сегодня в меню?

– Доброго дня, уважаемый офицер Гроклай,– растаяла подавальщица.– Могу вам предложить прекраснейший ростбиф. На гарнир припущенные овощи и соус из шпината. Ну, и кофе, конечно же. Как вы любите!– она так быстро хлопала ресницами, что я запереживала: не взлетит ли?

– А из закусок есть что-нибудь? Пирожки, может быть?– Враах напрочь игнорировал заигрывания дамочки.

– Проголодались?– кокетливо усмехнулась та.– Могу предложить пирог с рыбой и морковью. Есть просто блинчики с начинками из мяса, из ягод.

– Несите всего по две порции, пожалуйста. Я сяду за свой стол,– решил мужчина и, отвернувшись, от улыбающегося лица, сцапал меня за руку.

– Что… А…,– я пыталась подхватить свою челюсть, увлекаемая им за стол, расположенный в небольшой нише зала.

– Молчи, Марианна! Я спасаю тебя, а ты спаси меня!– из-под маски сурового военачальника выглянул обычный проказливый паренек.– Никак не могу отвертеться от этих приставаний. Уже как кость в горле,– пожаловался он, усаживаясь за стол.

– Серьезно?– я до сих пор находилась в шоке от разыгравшейся сцены. Знаменитого командира-разведчика запугала обычная буфетчица!

Не успели мы присесть, как блюда стали появляться как из рога изобилия. Я такую расторопность оценила и даже немного, где-то глубоко в душе, посочувствовала девушке. А вот Враах от тарелки головы не поднимал. Странный он. Может у него род слишком влиятельный. И положение не позволяет связывать свою судьбу с девушкой попроще. А они, эти самые девушки из народа, обычно крайне настойчивые. Хотя какое мне дело? Не мои это проблемы совершенно.

Приняв такое важное решение, я тоже взялась за вилку. Было не так вкусно, как в рыночном трактире, но тоже неплохо. Пока мой командир ковырялся в еде, я методично уминала все, что было предложено. Уставший организм требовал еды. Показаться обжорой я не боялась. Мне ж не замуж за него выходить, а силы восстановить. Пусть радуется, что у него стражники не на диете.

– Командир, а можно вопрос?– разделавшись с пирожком, я решилась спросить.

– Конечно.

– Почему вы решили меня взять на службу?

– Все просто,– он откинулся на спинку стула.– Я же не слепой. Вчера, когда тебя привели, я увидел замученную девчонку, решившую пойти на все по каким-то причинам. Вечером я велел собрать данные о тебе. Так что к утру знал всю твою биографию.

– И вопросы задавали не зря?– догадалась я.

– Нет, конечно,– пожал он плечами.– Но ты не соврала ни словом. Испытания пройдены успешно. Отмечены целеустремленность, сдержанность, хитрость, физическая выносливость и нацеленность на выполнение задачи. Плюс ты немногословная, маленькая, гибкая, изворотливая. Скажу тебе прямо,– крепкие кулаки мужчины легли на стол,– мне не хватает людей. Прошедшим летом личный состав здорово выкосили в стычках. Особенно не хватает пролазов. Это разведчики,– пояснил он в ответ на мой непонимающий взгляд.– Ты идеально подходишь на эту роль. Немного откормить тебя, хорошо снарядить, убрать беспокойство за родственницу и получится идеальный солдат, который будет выполнять то, что я велю.

Перестав жевать, я внимательно слушала его.

– Что? Появились мыслишки о том, какой же я засранец?– доверительно осведомился он.

– Есть немного,– хрипло ответила я.

– Я не засранец, Марианна. Прежде всего, я – командир. И у меня под началом около пяти сотен людей. Загнанных в самое отвратительное место нашей страны. И я должен думать о них, сохранить их жизни. И выполнить то, для чего назначен Государем.

Больше я вопросов не задавала. Хватило и такого ответа.

Терпеливо дождавшись, пока я доем, офицер Гроклай встал и мы вышли из столовой.

– Завтра у тебя будет день отдыха. Подлечи руки. Нельзя ехать на заставу в таком виде,– давал он указания, пока мы шли по коридору.

– А разве выезжать нужно так скоро?– удивилась я.– Уже смена?

– Нет, люди на Цертоне недавно сменились. Но послезавтра туда идет дополнительный обоз. Вот с ним ты и поедешь. Так что послезавтра будь здесь в шесть утра полностью собранной.

– Ясно.

– Так точно, командир,– многозначительно напомнил он.

– Да. Простите. Так точно, командир.

Мы простились у дверей, и я вышла на улицу.

Святой Амадей! Послезавтра! Ведь теперь нужно как-то это все объяснить тетке!

1.6

Несмотря на холод, я шла домой медленно. Зашла к аптекарю и купила пять пакетиков с обезболивающими порошками для Рузалинды. Оставшиеся две медянки из вчерашнего заработка потратила на хлеб, крупу и маленькую склянку молока. Тетка любит его, только редко оно ей перепадает. Может, лакомство подсластит новость о моем скором отъезде.

Взявшись за перекладину калитки, я глубоко вздохнула и толкнула ее. Надеюсь, обойдется без водопада слез.

Тетя Руза сидела почти у двери. А перед ней стояли два больших баула с нашивками стражи.

– Марьяш, что это?– ее глаза были полны непонимания.

– Не знаю, тетя. А откуда это?– не сразу поняла и я.

– Принесли около часа назад,– слабым голосом объяснила она.– Два стражника. И сказали обмундирование и довольствие для Марианны Вандер. Мариш, ты поступила в Стражу?

Вот же начальничек! Упростил мне задачу!

– Да, тетя,– я присела перед ней на корточки. Лучше уж объясниться сразу.– Но ты не переживай. Это хорошая работа.

– Это не работа, Мариш. Это служба. Опасная служба. На улицах всегда было неспокойно.

– Тем не менее, я на этих улицах выросла,– улыбнулась я.– Давай посмотрим, что там?

– Давай,– безвольно согласилась она.

Мы развязали завязки. Чего там только не было! Нательное белье, форма обычная и парадная, ботинки, сапоги, туфли, две куртки: теплая и суконная. Теплое зимнее пальто на меху, две шапки, перчатки кожаные и матерчатые. Утепленные рукавицы. Даже носки были!

Во втором бауле был сухпаек. Сухари, сушеное мясо, тщательно упакованный мед, высушенные ломтики яблока, крупа, соль. Рассчитано все было, чтобы здоровенный, в расцвете сил мужчина мог прожить на этом около пары недель. Мне бы хватило на месяц, не меньше. А на дне вдобавок обнаружился еще и кошелек. В нем лежали двадцать серебряных монет и расписка казначея о выданном денежном довольствии за два месяца. Значит, в месяц стражник Цертона получает десяток серебрушек. Для меня это было огромное богатство! Я за год столько не всегда зарабатывала.

– Тетя! Посмотри! Теперь можно не бояться остаться без дров и без еды! Да и тебя теперь подлечим!– я не скрывала своего восторга.

– Мариша, что это все значит?– чувствительная женщина смотрела на меня красными воспаленными, но сухими глазами.

– Тетя,– бросила я как в омут,– я поступила на службу. Ты сама знаешь наше положение. В городе работы нет. Поэтому я пошла в Управление и прошла испытания. Меня взяли служить на горную заставу.

– Не в городе? Ты уедешь?– задрожали тонкие губы.

– Да. Я уеду. На полгода.

Она в ужасе закрыла рот сухой ладошкой, а слезы покатились градинами.

– Но ты не переживай!– я порывисто обняла ее.– Теперь у тебя все будет! Я обо всем позабочусь.

– Мариша-а-а,– взвыла она, – все, что мне нужно – это ты!

Тут уже и у меня защипало в глазах.

– Тетя! У нас нет другого выхода! Или мы с тобой обе умрем от голода и холода! Кроме меня, о нас никто не позаботится. А так у нас есть шанс. Я отслужу положенный срок и вернусь к тебе.

– Полгода,– простонала она между всхлипами. Но это уже были просто стенания. Она тоже все понимала. Просто очень сильно боялась. За меня или оставаться одной в пустом доме – неважно. Я в любом случае не могла обвинять ее. Она заменила мне мать и отца. А на родителей не обижаются.

Когда первый поток слез иссяк, я подняла ее и отвела в кухню. Печь стояла погасшей, хотя дрова еще были. Наверняка, так и сидела перед этими баулами, что забыла про печку. Быстро растопив ее и поставив кипятиться воду, прибрала форму, которую мы разбросали по полу разглядывая. Подогрела тете молоко и поставила вариться кашу.

– Зачем ты купила молоко, Мариш?– запротестовала пожилая женщина.– Это же дорого.

– Теперь ты у меня будешь пить его каждый день!– я уперла руки в бока.– Понятно? И будешь нормально питаться! И надо пригласить врача, пусть выпишет тебе лечение!

– Не надо! Он увидит мою спину!– замахала она руками.

– И что он увидит на твоей спине? Скажешь, шрамы с детства,– отмахнулась я.

Да, крыльев у нее не было. Но рядом с позвоночником все же имелись отметины. Места, где они должны были появиться, но так и не появились.

– Мариша, а как ты будешь служить? Там же наверняка мужчины одни?– спохватилась тетка.– А если кто-то увидит твои крылья?

– Насчет мужчин я не переживаю. А крылья за столько лет никто не увидел. Значит, и там не увидят!

– Все-то у тебя легко!– покачала она головой.

Быстро сварив крупу, я посадила ее есть, а сама собралась до ближайшей лавки. На рынок лучше идти с утра, поэтому смысла тащиться в такую даль сейчас, не было. Деньги, что выплатило Управление Стражи, я ссыпала в наш кошелек. А оттуда достала те двадцать медянок, заработанные на сборе нехеса. Этого хватит.

Увидев меня на пороге лавки, ее хозяин сразу заявил:

– В долг больше не дам!

–И не надо,– фыркнула я.– Сколько я тебе там должна?

Оказалось, задолжала я уже шесть медянок. Уплатив их, я накупила всяких продуктов уже под расчет. Здесь отовариваться было дороже, чем на рынке, поэтому взяла немного. Кусок грудинки (целых три медянки!), полную бутыль молока, кусочек масла и несколько яиц. Завтра у нас будет королевский завтрак! Отдала я за все восемь монет. Полезные и сытные продукты стоили дорого.

– Что, работенку нашла, Марианка?– ехидно поинтересовался лавочник, заворачивая мои покупки.– С твоей мордашкой неудивительно, рыжая.

– Придержи язык,– грубовато посоветовала я ему. А потом остыла. Что еще могут подумать люди, когда у молодой фактически нищенки появляются деньги?

Забежав к соседу, который торговал на рынке дровами, договорилась с ним, что привезет и расколет завтра две телеги чурок. Оставив ему в задаток пять монеток, последнюю спрятала снова в карман. Даже одна медянка иногда может спасти от голода. Этому я была уже научена горьким опытом.

Тетка так и сидела перед тарелкой с остывшей кашей. Только молоко выпила. Я покачала головой, но ничего не сказала. Достала из сухпайка баночку с медом и подогрела ей еще кружку ее любимого напитка.

Дом уже прогрелся, я подбросила ее несколько досок в печь. Усадив Рузу в кресло в гостиной, вручила ей питье, а сама пошла в умывальню. Содрав с себя грязную одежду, встала под струи прохладной воды. Летом она нагревалась быстро, но сейчас на улице похолодало. Тщательно промыв волосы от песка и пошипев от боли в пальцах, смыла пот с тела. Ничего, руки сейчас придут в норму. Страшно зудели крылья, просясь на волю. Завернувшись в полотенце, протопала в свою комнату и заперлась. Шторы были задернуты еще с прошлой ночи. Встав перед зеркалом, сконцентрировалась. Почти неслышимый скрип и вот она я – птица! Отливающие красным золотом перья взметнулись вверх. Крылья раскрылись на всю ширину, заняв почти полкомнаты. Заострившееся лицо, расширившиеся зрачки и тонкие коготки на пальцах. Вместо гладкой кожи на теле появился короткий пух, надежно укрывавший меня всю. В этом облике я надежно защищена от холода и ветра. Жалко, по улице так не погуляешь. Я сделала несколько взмахов крыльями, разминая мышцы. И вернулась в человеческое тело. Перья исчезали неохотно, медленно растворяясь в воздухе. Миг – и на теле не осталось ничего, что говорило бы о моей второй ипостаси. Обычная обнаженная девушка отражалась в гладкой зеркальной поверхности. Рыжие волосы, вздернутый нос, прямые плечи с руками, перевитыми тонкими мускулами. Высокая, торчащая вперед грудь и покатые бедра. Я провела руками по телу, а потом поднесла ладони к глазам: ранки исчезли бесследно. Так было всегда. Стоит только перекинуться даже на секунду, все исчезало. Когда-то тетка объясняла мне, почему так происходит, но я пропустила это мимо ушей. Есть и есть на то причина, так она сплошной плюс.

Надев чистое, спустилась вниз. Тетя Руза спала в кресле, склонив голову набок. Чашка с молоком была выпита до конца. Это хорошо. Укрыв ее одеялом, я подбросила последние обломки досок в печь и отправилась спать.

Потрясающий был день.

1.7

Глаза открылись сами собой на рассвете. Уговорить себя еще поспать хотя бы пару часов оказалось бесполезным занятием. Повертевшись с боку на бок еще полчаса, я сбросила одеяло. Было зябко. Натянула толстый домашний свитер и поскакала вниз. Совсем скрючившись, тетка так и спала в кресле. Холодно, нужно идти доламывать сенник. От физической работы на улице я согрелась и даже раскраснелась. Досок наломано было прилично. Больше половины одной стены я уже разобрала. Сложив их аккуратными стопочками, унесла в дом. Весело фыркнула зажигательная палочка, вспыхивая маленьким огоньком. И вот уже загудело в печи пламя. Будет у нас тепло и горячая еда.

С верхней полки была извлечена старая закопченная сковорода. Копоть от огня уже настолько въелась в металл, что отмыть ее не представлялось возможным. Я аккуратно отрезала ломтик купленного накануне масла. Несколько кусочков жирного мяса аппетитно зашкворчали на нем. Невообразимый аромат жарехи поплыл по дому. Я забросила в большую кружку пару яиц и пристроила их вариться. На чистый стол легла буханка хлеба. Ровные, аккуратные, отрезанные почти без крошек куски улеглись на тарелку. Мясо подоспело и было разложено по порциям. Туда же отправились уже очищенные вареные яйца. Зелени бы, но где ее сейчас возьмешь?

Завтрак был готов, в доме стало ощутимо теплее. Нужно было будить тетку. Присев перед ней, я тронула ее за руку. Сердце пропустило удар. Рука тетки была холодной.

– Тетя!– схватила я ее за плечо встряхивая.– Тетя Руза!

– Мариш,– простонала она.– Чего ты так кричишь?

А на меня обрушился водопад облегчения. Я схватила ее замерзшие руки и стала греть своими ладонями.

– Уже утро?– наконец открыла она глаза.– Как же у меня все затекло!

– Конечно,– согласилась я.– В кресле спать то еще удовольствие. Вставай, будем тебя разминать.

Растерев ей плечи и спину, отправила напугавшую меня родственницу в умывальню. Сама же вернулась на кухню и залпом хватила кружку воды. Хорошенькое потрясение! Она уже немолода. И слаба здоровьем. Что, если бы услышав шокирующую новость, она бы ушла к Амадею, прародителю всех крылатых?

«Ты бы осталась совсем одна в этом мире, но свободной»,– шепнул внутренний голос. И волна гнева тут же захлестнула его. Не нужна мне такая свобода! Не желаю уподобляться своим родственничкам, так легко предающих семью. Я оборотень, но я еще и человек!

– А чем это у тебя так пахнет?– заинтересованно потянула носом тетка, спускаясь по лестнице.

– Завтрак подан, госпожа!– я изобразила шутливый поклон.

А она неожиданно поддержала. Небрежно взяла с края стола полотенчико, слегка встряхнула его и, усевшись, на стул, одним движением расправила его у себя на коленях. Идеально ровная спина, горделиво вздернутый нос. Во взгляде сквозило легкое небрежение. Тонкие запястья легли на стол, мимолетно огладив пальцами вилку. Моя челюсть совершенно невоспитанно отвисла. Сейчас это была породистая аристократка. Воспитанная в богатейшем доме и впитавшая манеры с молоком матери. И это было… очень красиво!

Женщина скосила на меня взгляд и засмеялась:

– Мариш, видела бы ты себя!

– А ты себя,– наконец отмерла я.– Ты и верно была похожа на высокую госпожу.

– Так я ею и родилась,– веселье сменилось на грусть. Ее спина снова согнулась, голова опустилась, глаза потухли. Разительная перемена ошеломляла. А еще пришло осознание, с каким грузом она живет все эти годы. Вот эта гордая высокородная дама и есть истинная Рузалинда Аунгер. Она, а не тетка Руза из маленького домика на окраине города. Мне стало больно. И я окончательно убедилась в правильности своего решения. Я должна вытащить ее отсюда. Дать ей хороший дом и тот уровень жизни, которого она заслуживала. И от которого она отказалась ради маленькой девчонки когда-то.

– Давай завтракать, тетя,– твердо сказала я.– Уже давно все готово.

Еда была вкусной и сытной. Как говорится, хорошему куску и рот радуется. Я очистила свою тарелку до последней крошки, а вот пожилая женщина нет. Может, так даже и лучше. Не стоит загружать желудок обильной пищей после продолжительного вынужденного поста. Ему тоже нужно время.

– Тетя, я сейчас пойду на рынок. Если будут что-то привозить, ты никому ничего не плати. Я рассчитаюсь со всеми сама, хорошо?

– Мариша, что ты хочешь купить? Что-то дорогое? Мне ничего не нужно!– испугалась она.

– Ничего дорогого,– я отрицательно помотала головой.– Просто хочу, чтобы пока меня нет, ты ни о чем не беспокоилась.

На ее глазах снова заблестели слезы.

– Не плачь,– умоляюще попросила ее я.– Ты же умная женщина. Это наш выход. Ничего со мной не случится.

Она согласно кивнула, но шмыгать носом не перестала.

Подбросив в печурку еще обломков досок, я стала собираться. Нацепила под свою худую куртку еще свитер. На улице становилось все холоднее с каждым днем. Покупать новую гражданскую одежду пока не имело смысла. Вернусь я уже весной, тогда и справлю обновки.

Выйдя на крыльцо, поежилась. Было зябко. Морозец был небольшим, но пронизывающий ветерок так и норовил забраться под одежду и пощекотать кожу своими цепкими пальчиками. Я быстро добежала до соседа и расплатилась за дрова с ним полностью. Самого его уже не было, уехал с ночи в лес. Так что оплату отдала его жене, неулыбчивой замученной женщине. Она с самого утра стирала, в доме было душно и стоял кислый запах мыла. Вышла на улицу и вдохнула полную грудь чистого воздуха. Затем бодро зашагала в сторону центра города. Весь путь занял около двадцати минут. Торговая площадь уже бурлила. Зазывали торговцы, сновали уличные мальчишки в надежде заработать или украсть. Домохозяйки и кухарки передвигались от прилавка к прилавку, выискивая то, что было нужно.

Решив начать с самого дорогого, я направилась в мясные ряды. Тут я была совсем нечастым гостем. Мясо это роскошь. Пройдя все насквозь, приценивалась и приглядывалась. Но так ничего и не выбрала. Ноги вынесли к тому трактиру, в котором я позавчера мыла посуду. И только увидев вывеску, я поняла, как озябла. Пальцы в карманах отказывались разгибаться. Решительно поднялась по ступенькам, толкнула дверь.

– О, хорошая работница! Дорогу на кухню помнишь?– обрадовался мне, как родной, хозяин за стойкой.

– Нее-эт,– растянула я обветренные губы в улыбке.– Сегодня я работать не смогу. Уезжаю завтра. Собираюсь в дорогу.

– Эх, жалко! Фаина тебя хвалила. Чаю горячего?

– Было бы неплохо,– вновь улыбнулась я.

Он махнул мне рукой на ближайший стол, куда я тут же втиснулась. А сам открыл дверь кухни и зычно крикнул:

– Фая! Тут твоя работяга заглянула! Чаю ей принесите!– посчитав свою миссию исполненной, он вновь вернулся на свое место.

Из вкусно пахнущего царства показалось удивленное лицо главной поварихи. Углядев меня, она всплеснула руками и вновь скрылась. А мне стало неловко. Я тут проработала всего лишь день! За что такое хорошее отношение? Это странно.

Но полная женщина уже спешила в мою сторону, вырывая из плена размышлений:

– Мариша! Куда ты пропала? Мы тебя ждали, ждали!– на стол тут же встал пузатенький чайник. Из блестящего носика поднимался пар. Рядом на блюдце лежали два куска пирога: один с рыбой, второй с ягодой. Оба совсем не крошечных размеров.

– Спасибо, тетя Фаина. Но мне бы просто чаю, погреться,– запротестовала я.

– Ишь, чего удумала!– притворно рассердилась она.– Ешь, доходяга! Кости так и гремят. Жуй, говорю!

Ее тон, хоть и был сердитым, но не обижал. Даже наоборот. Хотелось улыбаться. Поэтому я послушно начала есть.

– Почему не пришла вчера? Проблемы какие-то?– обеспокоенно спросила повариха.

– Нет,– запротестовала я.– Все хорошо. Просто дела были неотложные.

– Работу постоянную нашла?– продолжала она расспросы.– Сказала бы, мы бы тебя взяли. Ты хорошо работаешь.

– Нашла,– согласно кивнула я. И почему-то призналась,– Уезжаю я. В Стражу поступила служить.

– Как?– ахнула добрая женщина, приложив ладони к щекам.– Девочка моя, зачем тебе туда?

И я тут же пожалела о том, что сказала.

– Ладно,– вздохнула она тут же.– Не хочешь, не говори. По тебе видно, что ты непростая девушка. Да и не мое это дело. Ты только осторожнее с этими головорезами. Может тебе помощь какая нужна?– помолчав секунду, добавила она.

Вначале я хотела отказаться, а потом мне пришла в голову мысль. Кто может знать об этом рынке и продуктах на нем, как не повариха?

– Тетя Фаина, мне мяса нужно купить. И других продуктов. А где – я не знаю.

– Зачем тебе мясо? Если уезжаешь?

– У меня дома тетка остается. Старенькая. Чтоб ей по рынку не ходить, хочу купить ей в запас,– пояснила я.

– А. Это дело,– согласно закивала Фаина.– Хорошая ты девочка, заботишься. А проблему мы твою враз решим! Я тут всех знаю. Ты доедай, а я сейчас соберусь. Сама с тобой схожу!

Она резво поднялась и отошла к хозяину трактира. О чем-то пошептавшись с ним, женщина убежала обратно в кухню. И через пять минут вернулась уже одетая в добротное пальто на меху. Хозяин неодобрительно глядел на меня. Конечно, отрываю его работников от дел! Но что поделать, я просто спросила совета. А меня вызвались сопровождать. Я честно расплатилась за угощение, и мы вышли.

Повариха тут же засеменила в противоположный конец мясного ряда. А я заторопилась за ней. Мне казалось, что куртка натянулась на моем животе. Сытный завтрак, а потом еще и плотный перекус в трактире превратили меня в объевшуюся гусыню. Но я пошевеливалась. У Фаины времени немного, поэтому мне нужно успеть обойти с ней как можно больше продавцов.

– Здравствуй, дорогой!– она уже вовсю общалась с каким-то торговцем.– Как жизнь, как здоровье?

– Фая! Здравствуй! Какая сила вытащила тебя из твоей кухни? Неужто мясо плохое я прислал?– разволновался усатый дядька за прилавком.

– Нет, дорогой, что ты!– улыбающаяся повариха.– Мясо прекрасное. Но мне надо еще такого же. Вот для моей девочки,– она похлопала подошедшую меня по спине.

– Это мы вмиг сделаем!– тоже разулыбался мужчина.– Выбирайте!

– Мариш, тебе какого мяса надо?– вполголоса спросила меня тетя Фаина.– Свинина дороже и жирнее, говядина дешевле и суше. Внутренности еще дешевле. Ты ж говорила, тетя болеет, тогда ей лучше говядины, наверное.

– Я не знаю,– я растерялась от такого напора и скорости. Святой Амадей, мне в драке проще, чем тут!– Мне надо, чтоб на всю зиму хватило.

– Понятно,– бормотнула женщина и взяла все в свои руки.– Дай нам, пожалуйста, десять килограмм говядины и семь килограмм свинины. Только нестарых животных!

– Конечно,– возмутился торговец.– Как можно, Фаина!

– Смотри,– женщина повернулась ко мне.– Семнадцать килограмм мяса это довольно много. Для одной пожилой женщины точно хватит, даже если она будет кушать его два раза в день. Но она же не одним мясом будет питаться? Я отрицательно помотала головой.

– Вот,– продолжила она.– Тогда ты сейчас расплачивайся и пойдем дальше. Ахим, отправь, пожалуйста, это мясо по адресу…– она повернулась ко мне с немым вопросом.

– Большой Косой переулок, дом одиннадцать,– тут же сообразила я.

– Большой Косой переулок, одиннадцать,– уже громче для продавца повторила Фаина.

– Хорошо, конечно. Со скидкой для тебя будет две серебрушки и шестьдесят три медянки,– ответил мужчина.

Я подала ему три серебряных монеты, и он бодро отсчитал мне сдачу. Потом они попрощались с поварихой, заверив друг друга в своем бесконечном уважении, и мы отправились дальше.

– Твоя тетя, она любит еду попроще или любит готовить?– расспрашивала меня моя сопровождающая.

– Попроще. Она вообще готовить не умеет, по сути.

– Тогда все намного проще,– заключила женщина.– Сейчас купим круп, овощей, которые долго хранятся. А где ты мясо хранить будешь, кстати? Ледник есть?

И тут я впала в ступор. Вообще, он был. Под домом. И когда-то даже использовался. А потом нам элементарно нечего стало в нем хранить. И мы туда не заглядывали много лет. Но, действительно, мясо надо где-то хранить. Как я об этом не подумала?

– У входа на рынок есть рыбная лавка. Там торгует такая худая-худая старушка. Скажешь ей, что от меня и попросишь привезти лед. Они и вычистят, и лед установят. Не знаю, сколько это сейчас стоит, но сделают быстро и хорошо,– посоветовала моя спасительница.

Я уже раз пять точно мысленно поблагодарила Амадея, что она пошла со мной. До конца дня поблагодарю еще раз десять, это точно.

Дальше были прилавки, заставленные корзинами и мешками с крупами. Выбрав необходимое, я снова расплатилась и покупки были отправлены прямо ко мне домой. Продавцы охотно делали доставку за крупные заказы. А я запоминала, у кого стоит покупать. Пригодится.

Выбор, расчет, идем. Выбор, расчет, идем. Через час моя голова окончательно пошла кругом, а Фаина заторопилась обратно на работу. И это мы еще не все купили!

Добрая женщина еще раз проговорила мне, где и сколько чего стоит докупить, а потом убежала обратно в трактир. Наверное, хозяин заведения уже был зол.

В руках у меня накопились свертки с мелкими покупками. Следуя совету, я зашла еще в две лавки, торгующие сухофруктами и чаем. Выбрала там необходимое и, наконец, пошла на выход. В рыбном магазинчике и впрямь обнаружилась иссушенная временем бабулечка. Она меня внимательно выслушала и озвучила цену за работу. Решив, что о пропавшем мясе я буду сожалеть сильнее, чем о пятидесяти медянках, я согласилась. Двое сытых могучих работника отправились сразу же со мной. Поглядев, как я медленно шагаю со своей ношей, они отобрали у меня покупки, и мы сразу ускорились.