Ты за все ответишь!

Глава 5

Войдя в комнату, Мари обнаружила Евгения стоящим у окна. Он сложил руки на груди и смотрел наружу, словно мог что-то увидеть. Маша сузила глаза – это не по правилам. И за это следует наказать. С каким же наслаждением она это сделает!

«Главное не увлекаться! – мысленно повторила она. – Все должно быть в рамках БДР! Безопасно, добровольно, разумно!» – Маша проговорила это несколько раз, дрожа от желания придушить его на месте. Немного помогло, но пыл совсем не остудило.

Услышав щелчок двери, Евгений повернулся, и в глазах его на мгновение полыхнуло презрение. Он был обнажен по пояс и бос, а низко сидевшие на бедрах брюки были почти прозрачными. Белья под ними, разумеется, не было. Зато был пояс целомудрия в его мужском варианте, а на шее чернел широкий ошейник с кольцом.

Ему было непривычно, холодно и гадко. Он бы предпочел сейчас потягивать коктейль в каком-нибудь тихом, уютном баре на берегу океана, а должен был находиться здесь, терпеть этот унизительный вид. Не нужно было спорить с Димой. Но, кто ж знал, что друг – или уже не друг? – действительно заставит выполнить условия этого нелепого спора. Нет, друзья так не поступают…

Мари прошла к нему, вытянув хлыст, приподняла подбородок Евгения.

– На колени! – скомандовала, желая унизить его, как он унижал других, и мужчина неохотно подчинился. Но вызов в глазах никуда не исчез. – Десять! – произнесла Мари, чувствуя, как накатывает дрожь предвкушения. О да! Он ответит, ответит ей за все!

– За что?

– За недостаток подобострастия! – Маша изо всех сил пыталась казаться беспристрастной, и у нее это даже получалось, ну примерно процентов на восемьдесят или даже на все девяносто.

– Но… – Женю просто разрывало от бессильной злобы. Он всей душой хотел, чтобы сейчас эта девушка оказалась на его месте. Подтянутый зад, обтянутый латексом, даже мог бы возбудить его. Вот только не колючие, стервозные нотки в голосе.

– Еще пятнадцать – за споры с госпожой.

«Сука – она и есть сука. Курица тупая…» – Евгений заскрипел зубами, но промолчал.

– Какое у тебя стоп-слово?

– Сучка крашеная, – процедил Евгений еле слышно по-русски, явно думая, что Маша его не поймет, а потом добавил: – Лиловый.

Мари лишь рассмеялась.

– О нет, волосы у меня, может, и крашеные, а вот сучка я натуральная. И вообще, первое слово дороже второго. Так что запомни свое стоп-слово, раб, – ответила Маша по-русски, наблюдая, как удивленно вытягивается лицо Евгения.

Внезапно выражение на нем изменилось, и мужчина хищно улыбнулся.

– Я дам тебе полмиллиона, чтобы ты сделала вид, что сессия прошла успешно.

Маша рассмеялась еще громче.

– Ты правда думаешь меня купить? Я не продаюсь.

– Все продаются. Главное, предложить нужную цену. Миллион? – посмотрел вопросительно.

Маша покачала головой. Ее начала утомлять эта игра. Хотелось уже приступить к действиям.

– Двадцать пять у тебя было и еще двадцать пять за то, что предлагал мне денег.

– Сука, – прошептал Евгений, поняв, что девушка не согласится.

– И еще пятнадцать за оскорбление госпожи. – Мари жестко захватила подбородок Евгения и подняла его, проводя по щеке рукояткой хлыста. – Уверена, тебе понравится.

Она отошла, взяла цепь, пристегнула к ошейнику и направилась в угол комнаты, вынуждая мужчину следовать за собой. Он хотел уже подняться на ноги, но Мари цыкнула на него, погрозив пальцем.

– Я не разрешала вставать с колен! Если, конечно, ты не хочешь довести количество до сотни. Мой рекорд был сто тридцать – парня тогда вынесли отсюда в обмороке. Хотя он сам напросился, мазохист хренов.

Мари перешла на русский язык легко и непринужденно, знала, что Евгений ее прекрасно понимает. Кроме того, русский язык весьма богат, зачем терять эту возможность?

Подтянув к себе Евгения, который полз за ней на коленях с выражением глубокого презрения на лице, она перекинула цепь через специальную перекладину, что заставило мужчину подняться и запрокинуть голову. Чтобы ошейник меньше давил, ему пришлось подняться на цыпочки. Видя это, Мари так же хищно, как недавно Евгений, ухмыльнулась и подняла его руки, сковывая их наручниками на еще одной цепи, и дернула вверх. Евгений зашипел и встал почти на пальцы, но Мари не собиралась облегчать ему задачу, хотя и отцепила цепь от ошейника – задушить его не входило в ее планы. Несмотря на вынашиваемые планы мести, принципы БДСМ крепко засели в голове. Безопасность. Нельзя покалечить. Иначе это грозит большими неприятностями. Конечно, все посетители каждый раз ставят свою подпись на отказе от претензий, однако правила есть правила, и Мари не хотелось уподобляться своему сегодняшнему рабу и нарушать их.

– Так что… готов получить свое наказание? – Евгений молчал. Видимо, проникся угрозами и решил не испытывать судьбу. – Какое красивое тело, наверное, много времени проводишь в качалке, да? – Маша обходила мужчину по кругу и водила по его торсу хлыстом. – Хм, шестьдесят пять ударов. Что же мне выбрать? – подошла к стене с аксессуарами. – Розги? – провела пальцем по любимому стеку. – Или… – сняла с подставки ярко-розовый флоггер. – Смотри, как раз твой цвет.

Евгений лишь что-то невнятно пробормотал. А Маша подошла, поигрывая флоггером, провела им по спине мужчины, из-за чего он слегка напрягся, а затем рванула вниз брюки, которые кучкой упали на пол.

– Зачетная задница, кстати, – отметила Мари, размахнулась и ударила. Несильно, в треть силы, но Евгений чуть не взвился. – Считай! – приказала и ударила снова.

– Два, – процедил Евгений, уже не так явно реагируя на порку. – Десять… девятнадцать…

Мари смотрела, как на теле Евгения расцветают розово-красные полосы, и еле сдерживалась, чтобы не бить в полную силу. Еще будет время, она за все поквитается. Этот мужчина ее нескоро забудет, это уж точно.

– Тридцать… – выдавил Евгений так, словно уже терял сознание. Маша нахмурилась. Что за черт? Внимательно посмотрела на своего раба, и тут до нее дошло: да он явно почти не бывал сабом. С Темой знаком, но, видимо, только в роли Дома. А это уже интересно. Что ж, большой спектр новых ощущений ему гарантирован.

– Нравится? Мне очень. Ты бы видел, какой открывается вид сзади. – Мари встала и задумчиво оглядела исполосованную задницу. – А ведь это еще даже не половина. А знаешь что? Пожалуй, возьму-ка я чуть выше, а то как-то слишком большой контраст. Продолжай считать!

Маша размахнулась и ударила по спине чуть выше поясницы. Кожа расцвела еще несколькими полосами.

– Тридцать один, – проскрипел зубами Евгений. – Ты ответишь за это.

– Еще десять, – добавила Маша и продолжила выдавать наказание.

– Сучка!

– Это стоп-слово? Не верю. За обман еще пять.

Прикинула, выдержит ли он столько, и сама себе кивнула – еще как выдержит.

– Сорок шесть… пятьдесят два…

Евгений уже не стоял на носочках, а просто повис на оковах, однако все так же смотрел с презрением, однако теперь к нему примешивалась ненависть. «Отлично, пусть ненавидит меня так же, как я его. Пусть почувствует все! Это тебе за меня, – удар, – за моего сына, – удар, – за всех девочек-авторов, которых ты кинул», – удар, удар, удар…

– Семьдесят три… восемьдесят… – прохрипел Евгений. Его спина и зад были покрыты уже не розовыми, а красными полосами, хотя ни следа крови не было. За эти месяцы Маша научилась бить так, чтобы причинить максимум боли при минимуме вреда.

Она ослабила цепь, и Евгений рухнул ничком на пол. Но это был еще не конец. Только начало. Ведь это всего лишь наказание за непослушание. Эти следы сойдут через пару-тройку дней, разве что сидеть будет некомфортно еще некоторое время.

Мари схватила цепь и потащила мужчину прямо по полу к кресту.

– Вставай! – приказала, и он, нехотя и кряхтя, поднялся. – Руки!

Евгений протянул ладони, Мари открыла наручники, но не успел он и глазом моргнуть, приковала его к оковам на кресте. Следом заставила расставить ноги и повторила манипуляции. Проверять на прочность было бесполезно – Женя знал, что здесь все сделано на совесть, поэтому лишь следил за девушкой, которая ходила из угла в угол, поглядывая на него и беря то один предмет, то другой. Женечка помнил, что у него указано в списке, но не знал, что друг мог в него добавить кроме страпона. Хотя этот самый страпон тоже пугал до чертиков – все-таки Женя считал себя мужчиной в полном смысле этого слова, и ему казалось, что любые манипуляции с анусом лишат его мужественности. Но все еще надеялся, что до этого не дойдет.

Но девушка вернулась с зажимами для сосков и каким-то приборчиком. Евгений опасливо посмотрел на него и сильнее вжался в крест. Исполосованные спина и задница тут же взорвались болью от прикосновения к жесткому дереву, и Женя заскрипел зубами. Никогда не думал, что позволит какой-то бабе так над ним измываться. Может, отдать Диме деньги и все?

Но слишком гномской была его натура, чтобы потерять столько бабла. И вообще, это же БДСМ-сессия, а значит, все должно быть в пределах безопасности. Это он и твердил себе, пока Домина прикрепляла к его соскам зажимы. Боль была даже несильной, чему он удивился. Но когда девушка что-то нажала на приборчике, его ударило слабым разрядом тока. Для Евгения это было как гром среди ясного неба. Он использовал зажимы в своих сессиях, и после них соски у его рабынь всегда были похожи на переспелые вишни. Но ток… До этого он не додумался. И снова разряд, теперь чуть сильнее. В соски словно резко вонзили иголки, и его буквально выгнуло на кресте. Еще разряд. И еще. И снова. Он корчился и дергал оковы, но, разумеется, освободиться не смог бы при всем желании.

От коротких быстрых разрядов все тело прошивало огненными иголками. И хотя крест был гладко отполирован, Евгений чувствовал каждый миллиметр. Его трясло крупной дрожью, по лбу катился пот, а разряды все пронизывали и пронизывали, словно он проглотил ежа и тот сейчас катался по внутренностям.

Время словно остановилось. Он знал, что сессии редко бывают больше полутора часов, но не мог даже представить, сколько уже прошло. Все слилось, сплавилось: жжение сзади, иглы спереди. Словно замкнутый круг, знак бесконечности.

Когда, наконец, разряды прекратились, он повис в оковах вымотанный донельзя. В ушах стоял шум, перед глазами плыли круги, от слабости подкашивались колени, но в целом все было в норме. Но что она еще придумает – вопрос на миллион. В прямом смысле. Он готов был предложить ей хоть пять миллионов, если бы не был уверен, что она решит добавить к наказанию еще пару десятков ударов, а это уже перебор на сегодня.

Домина отошла к стенду за очередной игрушкой, и Женечка буквально взмолился, чтобы раздался сигнал о том, что время вышло. По истечении полутора часов включалась большая красная лампочка, которую было видно отовсюду – сигнал к тому, что сессию пора завершать, только если пара не решит задержаться за дополнительную плату. Женечка часто пользовался такой возможностью и продлевал время сессии вдвое, но сейчас готов был заплатить за обратное. Однако сигнала все не было. А меж тем Домина подошла к нему с еще одним прибором. И его он узнал, потому задергался, выгибаясь и стараясь отстраниться, что, конечно же, было невозможно.

– Что, не нравится? – с вызовом спросила Домина и покрутила у его носа маленькими электродами на липучках. Он помотал головой. – Ответ неправильный, лишние пять минут.

Только не это! Он не знал, сколько времени она вообще намерена проводить подобную экзекуцию, но даже минута, как он подозревал, для него окажется вечностью.

Домина поднесла электроды к его члену, зажатому в поясе верности, и стала прикреплять на лобок. Евгений извивался, не давая ей этого сделать. Внезапно она прижала его шею к перекладине, перекрывая дыхание.

– Если будешь дергаться, мало того что получишь еще лишних минут, так еще и окажешься привязанным так крепко, что не сможешь пошевелить даже пальцем. И это последнее предупреждение.

Она вопросительно подняла бровь, и Женечке ничего не оставалось как подчиниться. Он замер, пока она крепила электроды в непосредственной близости от члена, но, когда по ним пошла стимуляция, натянулся, как струна. И снова бег по бесконечной восьмерке, словно по ленте Мебиуса. Член напрягся в своей клетке, дико хотелось кончить, но зажим не давал. А стимуляция все продолжалась и продолжалась. Было впечатление, что яйца и член сейчас просто взорвутся. А Домина только смотрела на часы. В голове билась только одна мысль: поскорее бы все это закончилось.

Внезапно загорелась красная лампочка, и Женечка буквально выдохнул от облегчения. Но девушка не спешила его освобождать.

– У тебя еще штрафные пять минут, раб.

Целых пять минут пытки! Чтобы отвлечься от разрывавшихся причиндалов, стал отсчитывать секунды. Шестьдесят… сто пятьдесят… триста…

Внезапно все закончилось, и Евгений бы рухнул, если бы его не держали оковы. Яйца, что называется, «звенели», и он знал, что еще некоторое время боль будет преследовать его. Но радость от того, что все это закончилось, словно открыла второе дыхание. Он подтянулся и обрел опору, ноги уже не так сильно подкашивались.

– Надеюсь, мы с тобой еще увидимся. Мы столько всего не попробовали.

Домина многозначительно кивнула на стенд с принадлежностями, и Женя сглотнул. В отличие от нее он надеялся, что они больше никогда не встретятся и он попадет к другим Доминам. Если, конечно, вообще согласится на это.

Девушка, помахивая хлыстом, вышла, и буквально через несколько секунд вошел распорядитель, который отстегнул Евгения, помог ему натянуть штаны и проводил в комнату, где находилась его одежда. Трясущимися пальцами Женечка достал из кармана брюк ключ и отомкнул замок, освобождая гениталии, которые буквально взорвались остаточной болью от возобновленной циркуляции крови. Женя глухо застонал и бросил пояс верности в специальную корзинку. Непослушными руками натянул одежду и вызвал такси. Ехать за рулем он был бы не в состоянии. Спина и задница горели огнем, все тело потряхивало от адреналина, соски ныли, член и яйца тоже. Хотелось в душ и подрочить одновременно. Этим он и собирался заняться…

* * *

Маша буквально вылетела из клуба. Ее трясло от смеси восторга и неудовлетворения. Хотелось еще. Больше. Сильнее. Чтобы он почувствовал всю боль, что ощущала она, когда он ее кинул. Чтобы понял, что такое боль, настоящая. И пусть она не могла причинить ему моральную боль, но хотя бы смогла физическую. И пусть это не совсем то, чего ей хотелось, но лучше, чем ничего. А еще она бы не отказалась от повторения сессии…

* * *

Дмитрий, все это время наблюдавший за сессией, тихонько посмеивался. Женечка не знал, что друг давно установил скрытые камеры в каждой комнате клуба. Он мог следить за каждой сессией, но обычно не делал этого. Но сегодня был особенный день. Он хотел убедиться, что Евгений не смошенничает. И когда услышал предложение денег Домине, немного напрягся. Чего Дима не ожидал, так это того, что девушка откажется от крупной суммы ради какой-то сессии. Может, она просто извращенка, которая пришла в Тему покормить своих тараканов? Такие встречались в их среде, но пока они соблюдали правила, все было в порядке, их никто не трогал.

Никаких нарушений Дима не заметил и удовлетворенно закрыл ноутбук. У него теперь будет масса возможностей постебаться над Женькой.

Глава 6

Маша села в такси наконец-то и включила телефон. Тут же пришло сообщение от мамы: «Позвони, как освободишься. Анализы пришли!»

Она тут же дрожащими пальцами набрала номер.

– Маш, ну где тебя носит? Час на телефоне сижу! – возмутилась Галина Федоровна.

– Занята была, мам. Что с анализами? – спросила Маша, распереживавшись за сына.

– Все с анализами нормально, – проворчала Галина Федоровна, но тут же оттаяла и начала охотно рассказывать о состоянии здоровья внука.

У Маши отлегло от сердца. Слава богу, с сыном действительно был полный порядок, только вот время безбожно уходило. Еще немного – и операция просто потеряет всякий смысл.

Может быть, стоило все-таки взять деньги? Получается, что ради собственного удовольствия она еще сильнее оттянула шанс поставить Тимоху на ноги. Совесть подкралась и больно укусила девушку. Даже эйфория как-то враз спала, оставив после себя горьковатое послевкусие маленькой победы, а ведь могла выиграть войну за здоровье своего ребенка.

Маша вздохнула и покачала головой. Жизнь научила ее не жалеть о содеянном, но сейчас…

– Ну чего ты вздыхаешь? Ревешь там, что ли? Все же хорошо, Марусь… – Галина Федоровна поцокала языком, и Маша невольно представила, как мать в этот момент всплеснула руками и схватилась за сердце.

– Все хорошо, мам. Просто день был тяжелый… Надеюсь, что мы успеем и Тимка снова научится ходить.

– Научится. Главное, не сдаваться, Маш.

– Мам, ты ни за что не догадаешься, кого я сегодня встретила… – попыталась Мари перевести тему, зная, что все может закончиться часовыми нравоучениями, а связь все-таки дорогая.

– Кого? – встрепенулась Галина Федоровна. Уж что что, а сплетни она всегда любила.

– Евгения Владимировича! – гордо заявила Маша, почувствовав, как возвращается хмель от победы.

– Да ты что… Вот же, сколько тропинке не виться, все равно выведет к реке! Так, ты отследила, где этот гад прячется? Мы вызываем киллера или уже пора прятать тело?! – деловито поинтересовалась Галина Федоровна.

– Ну мам! – Маша невольно рассмеялась. Да уж, неизвестно кто из них двоих больше ненавидит ее бывшего босса. Пожалуй, мама ради него даже правила нарушила бы.

«Все-таки хорошо, что я справилась!» – подумала Маша, представив, как ее мать голыми руками душит Евгения Владимировича.

– А что мам? Туда этому кровопийце и дорога! Вот же… ходят по земле уроды всякие, тьфу! – продолжила ворчать Галина Федоровна.

– Ладно, киллера не надо, сама его прикончу! До связи, мам… – ответила Маша и нажала отбой.

«Все-таки, оно того стоило!» – подумала она и откинулась на спинку сидения, сладко потягиваясь. Ей искренне хотелось еще раз попасть на сессию с этим … сабом. Вот уж действительно в этот раз времени оказалась слишком мало!

Как только промелькнула эта мысль, она лениво потянулась и взяла телефон, плотоядно улыбаясь. Надежды было мало, но чем черт не шутит… Набрала смс на знакомый номер: «Хочу продолжения». Ответом ей было короткое «ок». Маша знала, если Евгений еще раз придет в клуб в качестве нижнего, ей сообщат.

Спустя два дня

– Че ты лыбишься?! – хмуро спросил Женя, войдя в кабинет к своему другу.

Дима сидел в кресле и потягивал яблочный сок со льдом из бокала, делая вид, что это виски. Алкоголь он не любил, но так выглядело солиднее.

– Зад еще болит? – поинтересовался Дима с совершенно невозмутимым видом.

– Да пошел ты в жопу! – вызверился Женя, невольно поежившись. Вспоминать сессию ему не хотелось от слова совсем.

– В жопу? Ну ты на следующей сессии попроси. Я смотрю, тебе понравилось! Ты присаживайся, в ногах правды ведь нет… – мысленно улыбаясь, предложил Дима. Конечно же, он прекрасно знал, что зад от плетки все еще болит и сидеть его товарищу совсем уж некомфортно, но и отказать себе в этом маленьком удовольствии не мог. Как не предложить другу присесть? Это невежливо!

– Димон… – Женя проигнорировал предложение и наконец-то решился озвучить цель визита. – Ну хорошо, я проспорил, ты меня наказал. Может, уже пора остановиться?!

– А ты боишься все же лишиться девственности? – Дима хмыкнул, выжидая пока друг догадается, что он в курсе произошедшего, но Евгению было не до того. Он был настроен крайне решительно: надавить на дружбу, уговорить и отменить наказание.

– Дим, несерьезно уже, – сурово заметил он.

– Жень, я говорил тебе то же самое. Но разве ты слышал меня? А в результате мы потеряли колоссальные бабки из-за твоей прихоти. Чем тебе сайт мешал? Вот скажи, как можно было угробить такой бизнес?!

– Мне не сайт мешал, а эти тупые курицы. То в блогах херню творили, то, блядь, истерики по поводу и без повода устраивали!

– Истерики я видел только от тебя, – пожал плечами Дима.

– Да нет, сайт бабским потому и прозвали, что там одни истерички собрались!

– Ага, только главной истеричкой знаешь кто был? Помнишь, Тару Лиц?

– Дура набитая. Ее раскручивали, а эта идиотка ушла с сайта, – фыркнул Женя и аккуратно устроился на подоконнике, едва не зашипев от неприятных ощущений. Задница до сих пор отдавала болью и горела от ссадин, как и спина. Даже прикосновения одежды были раздражающими.

– Да-да, только она ушла молча, а ты истерику закатил. Знаешь, что авторы тогда сказали?

– Что? – Женя всеми силами пытался изобразить, что вид за окном его интересует гораздо больше обсуждаемой темы.

– Что совладелец сайта ведет себя хуже любой бабы. И что ты истеричка.

– Да ну их в жо… – Женя осекся и закашлялся, опасаясь нарваться на очередную подколку от друга. – В жокейский клуб! – выкрутился, переобувшись в полете. Собственно, это был один из его талантов. Крайне нелепый и неумелый, каждый раз, когда он пытался это сделать, получалось только хуже.

– Ну направление я понял, – хмыкнул Дима.

– Так что, может, примешь все-таки правильное решение? – Женя сложил руки на груди и выжидательно уставился на друга.

– Хорошо, раз ты так просишь, я готов пойти на компромисс. Выплати всем, кому должен, денег, и разойдемся с миром. Я тебе даже добавлю часть, – пожал он плечами, невозмутимо отхлебнул из бокала.

– Что?! – не сдержался Женя и повысил голос. – Обойдутся. Эти тупые куры все равно все потратили бы на прокладки и накладные ноготочки…

– Но это их деньги. А ты, как последняя сволочь, удалил все данные, опорочив не только свое, но и мое имя. Так дела не делаются.

– Да сколько раз тебе говорить? Не могу я восстановить все счета. И не буду!

– Ну тогда тебя ждут еще две сессии. Ты, я смотрю, уже бодр и полон сил? Как насчет повторить прямо сегодня или, на худой конец, завтра? – Дима наслаждался недовольством друга. Сколько бы он ни пытался достучаться до голоса совести, натыкался на стену непонимания и в конечном итоге пришел к выводу, что у Женьки совести нет.

– В воскресенье, – недовольно процедил сквозь зубы Евгений и вышел из кабинета.

Ему чертовски хотелось послать друга на хер, но он держался из последних сил и надеялся, что в следующий раз все же сможет подкупить Домину. Конечно, он хотел, чтобы это все поскорее закончилось, но соглашаться на сессию сегодня или завтра было бы безумием. В больнице он оказаться точно не хотел. Поэтом взял себе передышку, давая телу восстановиться. Да и воспоминания были еще слишком свежи. Эта… из-за этой твари у него невыносимо болело все, даже то, что, казалось, болеть не может вовсе. Видимо, из-за разрядов тока, другого объяснения не было. Да и если ей придет в голову пройтись по нему плеткой – а ей придет, эти стервы такие, любят издеваться над беззащитными, ему ли не знать! – он боялся, что вообще потом не сможет ни сесть, ни лечь. Перспективка так себе. И все же в глубине души верил, что сможет подкупить другую госпожу. Не все такие неподкупные…

А Дима набрал менеджера и попросил пригласить ту же девушку, что досталась Женьке в прошлый раз. Он точно знал, что этот изворотливый уж снова будет пытаться откупиться или отделаться малой кровью, а потому лучше подстраховаться и подготовить для друга королевский прием… Кроме того, она была и вправду хороша. Дмитрий откровенно наслаждался зрелищем и не хотел упустить еще один шанс понаблюдать за действом.

(Не)долгожданное воскресенье

Маша удивилась сообщению менеджера. Бывало, что сабы просили повторения и раньше, но тут… Думала, что к ней Евгений второй раз не пойдет и придется хитростью заманивать его в свои сети, а оно вон как вышло. Это было нечто из ряда вон выходящее. Сомнений в том, что Евгению Владимировичу не понравилось, не было, но что тогда? Зачем отметил ее как предпочтительную Домину? это какой-то извращенный мазохизм или тут что-то большее?

Собиралась она долго. Почему-то хотелось, чтобы в этот раз все прошло идеально. Нужно многое успеть, многое попробовать. Раз уж удача благосклонна, то нужно использовать шанс и оторваться по полной!

Ох, надо было видеть этот взгляд, когда Евгений Владимирович вошел в зал и увидел ее за столиком. Она сменила наряд, но заранее прикрепила к поясу ту самую плетку. Увидев ее, Евгений попятился, а Маша нахмурилась. Что-то было не так. Он же сам попросился к ней? Или не он? Стоило взглянуть на его лицо, и не оставалось сомнений, что он не в курсе, чьим рабом он сегодня должен быть. Но это все неважно! Она пришла сюда получить свое, и она получит! Во что бы то ни стало!

Женечка побледнел и попятился, но Мари уже успела поднять руку и указать на него.

– Вас ждет красная комната! – с лукавой ухмылкой сообщил Маше паренек, протягивая бумаги на подпись.

– Я не заказывала, – нахмурились она, зная, что там очень дорого.

– Не переживайте, это за счет заведения.

Он забрал слабо сопротивлявшегося Евгения, который все время оглядывался, и оставил ее в недоумении.

Красная комната значительно отличалась от обычных. Там был в разы больше ассортимент «игрушек» и просто потрясающее разнообразие оков и фиксаторов. И раз уж кто-то позаботился о том, чтобы сегодня сессию она провела именно там, упускать шанс Мари не собиралась.

Она медленно пила кофе, ожидая, пока саба подготовят для нее, и коварно улыбнулась, предвкушая настоящий кайф. Уж там-то она оторвется по полной…

* * *

Женя до последнего надеялся, что ему достанется другая Домина, но мало того что застал в зале именно эту девушку и она явно ждала его, так еще и привели его в красную комнату.

Он любил тут бывать, но исключительно в роли Доминанта, однако никак не думал, что попадет сюда сабом. Ему приказали раздеться, выдали латексное белье с заклепками спереди и сзади, которое облегало так тесно, что уже причиняло дискомфорт, надели наручи, соединенные цепочкой, и застегнули ошейник. На этот раз тот был шире и тяжелее, а кольцо находилось не только спереди, но и по бокам. А еще на него нацепили портупею, обвив торс и затянув ее так, что дышать глубоко он не мог. Это злило неимоверно. Да что эта баба о себе возомнила?

Завершив приготовления, паренек-администратор оставил его одного. Но наслаждался одиночеством Евгений недолго, буквально через пару минут вошла Домина и тут же ухватила его за кольцо на ошейнике.

– Стой. Сколько ты хочешь? – серьезно спросил Женя, надеясь все же уговорить ее на отступные. – Что-то же тебе нужно? Хочешь, куплю такой клуб?

Девушка на миг остановилась и хмыкнула.

– Мало, – ответила и сделала еще шаг, таща за собой Евгения.

– Озвучь сама цену тогда! – мягко, но требовательно попросил он, уперевшись и не желая идти дальше.

Девушка вроде и задумалась, но не остановилась.

– Ну хватит ломаться, как целочка. Цену назови!

* * *

Дима замер у монитора. До этого момента он был уверен, что она не продастся, а тут…

Он попытался нащупать стакан, но неосторожно смахнул его на пол. Тонкое стекло разлетелось вдребезги, но сейчас было не до того.

«На счастье!» – подумал Дима, продолжая наблюдать за происходящим.

Девушка явно сомневалась. Он и сам на ее месте, может, не отказался бы. Хорошие деньги, на дороге такие суммы точно не валяются. А тут еще и всю цену назвать…

– Не выдержит… Сдастся! – прошептал он.

– Хорошо, – ответила Домина.

– Да твою ж мать! Сука! Не делай этого. Не надо… – выругался Дима.

Она выудила телефон из небольшой сумочки на поясе и протянула Жене.

– Входи в приложение, переводи мне на счет вот эту сумму, – что-то набрала, но экран бликовал, и Дима не видел цифр.

Он взялся за голову и засопел от злости. Вот как она могла?! Дима так надеялся, что именно эту девушку нельзя подкупить, а она так легко сдалась. Вот так и знал, что она пожалеет о своем решении и все-таки примет деньги. Все-таки сумма наверняка немаленькая, тоже устоит против такого соблазна?!

Сперва прозвучал щелчок, а потом Дима услышал возмущенный Женькин крик:

– Эй, какого хера?! Я же перевел денег!

Он поднял глаза и увидел, что Домина таки пристегнула своего саба к цепи и ее довольную ухмылку.

– Да! – невольно выкрикнул он. Даже во время футбольного матча этот человек всегда сидел с хмурым видом, максимум комментировал. А тут… Неизвестно, кто из них троих переживал больше всего.

– А кто тебе сказал, раб, что мы играем по твоим правилам? Правила здесь только мои! Считай, что ты заплатил за то, чтобы твое наказание за дерзость было менее суровым. Или ты хочешь сказать стоп-слово?! – поинтересовалась она, а Диме показалась, что он слышит, как Женя заскрипел зубами.

* * *

Искушение было слишком велико. Время утекало сквозь пальцы, Тимке срочно требовалась операция, деньги нужны были сейчас. И если их взять, придется отказаться от мечты отомстить…

Стоп! Кто сказал, что она не может убить двух зайцев? Быстро прикинув кое-что и внимательно посмотрев на смотревшего с вызовом Евгения, Маша мысленно усмехнулась. С момента ее появления в комнате он нарушил уже как минимум пять правил, так что…

Он был настолько уверен, что откупился, что расслабился и даже не заметил, как Мари резво пристегнула его наручи к большой цепи, а потом дернула вверх. Евгений аж подскочил.

– Эй, какого хера?! Я же перевел денег! – возмущенно смотрел он на Машу.

– А кто тебе сказал, раб, что мы играем по твоим правилам? Правила здесь только мои! Считай, что ты заплатил за то, чтобы твое наказание за дерзость было менее суровым. Или ты хочешь сказать стоп-слово?! – ответила она ледяным тоном, и Женечка скрипнул зубами. – Тебе положено наказание: пятнадцать за неподобающую встречу, пятнадцать за обращение не по правилам, пятнадцать за дерзость, пятнадцать за то, что нагло смотришь в глаза. Будешь продолжать так смотреть – наказание увеличится вдвое.

– Я же заплатил! – буквально прошептал Евгений.

– Еще пять за то, что открыл рот, когда тебя не спрашивали! Еще одно слово – и будет сто тридцать вместо шестидесяти пяти.

Евгений понял, что лучше сабу не злить. В прошлый раз она его оприходовала восемьдесят раз, и кожу еще иногда еще тянуло. Он представил на своей заднице следы от лишних шестидесяти пяти ударов и предпочел заткнуться.

Мари тем временем натянула цепь так, чтобы Евгений встал на носки. При попытке опуститься суставы выворачивало. Выбор был за ним. Затем отстегнула заклепки на белье, освобождая член и задницу от латекса, надела на член кольцо, взяла флоггер и, подойдя вплотную, предупредила:

– Считай. Каждый раз, когда вскрикнешь или зашипишь, или застонешь, удар не засчитается. Все понятно?

– Да, госпожа, – выдавил Евгений и сжал зубы. – Один…

Удары сыпались один за другим, Мари не особо церемонилась, хотя от правила «без крови» не отступала. После второго десятка стала бить под таким углом, чтобы хвосты доставали до члена и ударяли по нему. Несколько раз Евгений все же издал запрещенные звуки, так что количество ударов увеличилось. На последних он уже почти на каждом либо стонал, либо шипел. И удары продолжали сыпаться на его многострадальный зад.