Раздвигая границы

Когда-то Люк вызывал у меня бабочек в животе. Ной порождал птеродактилей-мутантов.

Иногда, когда ты видишь границу, может показаться, что было бы хорошо ее пересечь - пока ты этого не делаешь.

— Она не утихает, — сказал я. — Боль. Раны засыхают, и ты не всегда чувствуешь, будто нож рассекает тебя на части. Но когда ты ожидаешь этого меньше всего, боль

вспыхивает, чтобы напомнить, что ты никогда не будешь прежним.

Самые тяжелые страдания незаметны - рыдания в углу, разрывание на себе одежды. Нет, хуже всего, когда твоя душа плачет, и что бы ты ни делал, ее невозможно утешить. Ее часть чахнет и становиться шрамом на той части твоей души, что выжила.

Справа от меня сидел отец, постоянно посматривающий на свои часы, а слева —Злая Ведьма Запада, которая беспрерывно ёрзала на стуле. Я пропустила первую пару по вычислительной математике, папа — какую-то очень важную встречу, а моя мачеха из страны Оз? Я уверена, что она пропустила раздачу мозгов.

Слабый котёнок? Скорее коматозная медуза.

— В смысле, фишка третьего свидания?

Она что, жила в коробке?

— После третьего свидания люди обычно занимаются сексом. Сегодня была моя третья встреча с миссис Колинз, и она изнасиловала меня по-королевски. И, судя по всему, она провернула тот же номер с тобой.

Все мы с этого начинали — с маленьких комочков счастья.

Раз Миссисипи неловкого молчания. Два Миссисипи неловкого молчания. Три Миссисипи неловкого молчания.

Моё сердце билось в такт с трэш-металлом.