Не пора ли решиться?
1
… Итак, в кафе сидело трое вполне интересных дам…
– Лена, ты должна поддержать тенденцию, тем более что ты из нас самая молодая…
– Ох, девчонки, о замужестве речи пока не идёт, но со мной такая забавная история в поездке приключилась! Иришка же меня кинула летом со своим Лондоном, и пришлось мне ехать в групповой тур по Франции одной. Мы были на экскурсии по замкам Нормандии, и там я познакомилась с владельцем замка R. Он принял меня за воплощение женщины, из-за которой на их род наложено заклятье …
– Ничего себе, мистика! Расскажешь?
– И про поездку заодно.
– Конечно, расскажу… Поездка вообще получилась сказочная. В Москве же июнь, помните, выдался холодный, пасмурный, а в Париж прилетели – солнышко, тепло, кругом цветы. Я как будто в другую реальность попала. Душа пела…
– И всё больше по-французски, наверное?
Лена рассмеялась:
– Угадала. Я на второй день после обзорки сама поехала к Триумфальной арке, а там перед последним рывком на крышу, где устроена смотровая площадка, – маленький магазинчик. Так я там купила шикарный сборник французских шансонье из пяти дисков: Эдит Пиаф, Шарль Азнавур, Ив Монтан, Жульетт Греко… Так что везде ходила с CD-плеером.
– А ты с кем-нибудь из группы скучковалась?
– Нет, все были как-то по парам. Да мне и не хотелось ни с кем делить Париж. Я столько всего объездила одна: и Диснейленд, и Франция в миниатюре, и Во-ле-Виконт, и Фонтенбло… А на общих поездках невольно слышала разговоры – кто где был, так они и половины не увидели того, что увидела я. Я такая была счастливая, что только на экскурсии по замкам Луары, где нас кормили обедом, подумала – а что я ела эти дни, кроме супер-скромного континентального завтрака в отеле? И поняла, что – ничего!
– А в Соборе Парижской Богоматери побывала?
– Даже дважды! Мне не очень понравилось, когда мы толпой ходили по Собору, и я приехала ещё раз и попала на шикарную, да ещё и бесплатную экскурсию. А гид, представьте себе, не знаю, кто она по происхождению, но выглядит как потомок первой волны нашей эмиграции – лет под девяносто, такая утонченность черт лица и рук, такая правильная русская речь, благородство и интеллигентность, словом – чувствуется голубая кровь и порода. Вместо двух часов слушали её четыре, и ещё бы на столько же остались – так интересно она рассказывала о Соборе…
– Как я тебе завидую!
– Я тоже хочу в Париж!
– И я сразу ещё хочу и сама себе завидую. А какая изумительная экскурсия получилась по замкам Нормандии! И не только из-за знакомства с владельцем замка R. Мы по дороге уговорили гида дополнительно заехать в усадьбу Клода Моне Живерни. Это было такое буйство цветов! Просто как фейерверк! Так прикольно было видеть пруд и мостик, которые художник не раз рисовал. Я потом видела такую картину в музее д,Орсе.
– И в нашем Пушкинском есть такая картина.
– Да, я знаю, только в Пушкинском в более зеленых тонах, а в д,Орсе больше синего и пурпурного.
– Слушайте, а я ведь тоже, получается, видела пруд Живерни на картине в Национальной галерее Лондона. Только там без мостика, но с кувшинками.
– Кувшинок у нас ещё не было, они в августе, оказывается, цветут, зато лягушек наслушались! И кувшинки я тоже только нарисованные видела потом в Оранжери. Так что в следующий раз надо в августе поехать.
– А правду пишут, будто в Оранжери создается впечатление, что ты в середине пруда находишься?
– Ага, там в середине зала стоит скамейка, так я себя прямо Дюймовочкой ощутила, которая сидит на листочке и смотрит по сторонам.
– Так, Дюймовочка ты наша, как же ты встретилась с Королем эльфов?
– А ведь встреча могла и не состояться. Поскольку Живерни было вне плана, да группа ещё и зависла в садах, мы уже выбились из графика, и гид предлагал не заезжать в замок R, но мы все дружно закричали, что лучше мы будем без обеда, но посмотрим всё. В общем, он долго что-то там согласовывал, а потом махнул рукой, мы чуть быстрее пробежались по Руану и Онфлёру, и всего с получасовым опозданием приехали в замок. Действительно-то ничего особенного. Просто интересно то, что до сих пор замок – это дом семьи графа Люсиана1 де Понтье, в котором реально живёт глава семейства, когда находится во Франции. Поэтому там есть помещения, в которые пускают туристов, а есть частная закрытая территория. Меня заинтересовал из всего замка только один женский портрет в одном из залов. На нём была изображена молодая женщина, которую как будто только что окликнули, и она повернулась с вопросом в глазах. Что-то меня зацепило в этом портрете, и я никак не могла понять что. А потом до меня дошло, что очень странно выглядит лицо: как будто в уже имеющийся портрет вписали другое лицо, даже не выдержали ракурс поворота головы. Стою я над этим, размышляю, наши уже ушли вперед, и вдруг слышу окрик: «Benji, debout!»2 , поворачиваюсь и вижу, как на меня несется собака. Так это всё быстро произошло, я даже испугаться толком не успела. Оцепенела и смотрю ей прямо в глаза…
– Ой, я бы, наверное, в обморок шлёпнулась…
– А что за порода, очень большая?
– Что-то типа овчарки. Какое-то выражение морды у неё было не злое, и ушки хоть и треугольные, но не торчком стояли, а загнулись как салфетка. А ещё цвет такой красивый – бежевый. Тут её хозяин опять что-то властное крикнул, собака вильнула хвостом, и потрусила к нему. А мне солнышко прямо в глаза слепит, не могу рассмотреть вошедшего мужчину, вижу только, что высокий. Он зацепил поводок за ошейник, подошёл ко мне и обратился по-французски…
1 – в переводе – «легкий»
2 – Бенджи, стоять!
2
Люсиан пребывал не в самом хорошем расположении духа. Репетиция прошла ужасно. Послезавтра уже концерт, а оркестр развалился на глазах. Причем, виноват в этом именно он, он один. Разрыв с Катрин внёс в его душу раздрай, с которым он никак не мог справиться. Внешне это никак не отражалось на Люсиане. Незнакомые люди, наверное, отметили бы только боль на донышке его темно-карих глаз. Но для этого надо было близко подойти к нему и заглянуть в душу. А граф де Понтье не многих так близко подпускал к себе. Но совсем иное дело музыканты его оркестра. Они чутко уловили его внутреннее напряжение, никак не связанное с исполняемым произведением, и тут же это отразилось на их игре. Пришлось закончить репетицию раньше. И Люсиан решил ехать в замок R, а не оставаться в парижской квартире. Вернее сказать – он это не решал, потому что действовал бессознательно, машину вёл на автомате, заметил, что направляется в замок, уже на полпути, когда уже поздно было возвращаться. Да, если он не соберет свою душу и сердце по клочкам до завтрашней, генеральной репетиции, его ждёт первый в его жизни провальный концерт.
Почему, ну, почему, так происходит в его жизни? Он – вполне состоявшийся мужчина, ещё не старый, здоровый, красивый, довольно богатый, успешный дирижёр с мировым именем, вокруг которого всегда много женщин, и при этом – полное одиночество. Один короткий брак в молодости, рождение сына, развод, а потом только необязательные связи. И если в молодые годы он может поставить себе в вину, что больше уделял внимание построению карьеры, чем любви, то сейчас он всем сердцем стремился к обретению семьи, но женщины ускользали от него, как будто видели на нём черную метку. Проклятье какое-то! И ведь если посмотреть на историю его семьи, то насколько он знал её вглубь до XVIII века, то она вся – история мужского одиночества. Отец – сын, отец – сын… И ни одной счастливой истории полноценной семьи. Чёрт побери, поневоле поверишь в мистику! И это в ХХ веке!
Примерно об этом думал Люсиан, когда зашел в замок со своим любимым псом Бенджи. Маленького щенка босерона ему подарили на одном из концертов. Бежевый комочек (редкий цвет для этой породы) взглянул на Люсиана строгим умным взглядом, кажется, одобрил нового хозяина, потому что, как показалось тому, улыбнулся, сладко зевнул и опять свернулся клубочком. А Люсиан подумал, что одинокие старушки возятся с кошками, а ему предстоит стать одиноким стариком с собакой… За несколько месяцев Бенджи вымахал в большого красивого пса, был игрив, но послушен. Люсиан, занятый размышлениями об истории своего рода, не успел пристегнуть поводок к ошейнику Бенджи и тот, войдя в один из залов, сорвался к женщине, которая стояла около портрета графини де Понтье, пра…прабабки Люсиана.
А Люсиан застыл, как громом поражённый: поза женщины, поворот головы – всё повторяло то, как была изображена на портрете Аннета3 де Понтье. На короткий миг Люсиану почему-то обе женщины – нарисованная и настоящая, показались такими похожими, будто Аннета сошла с картины, переодевшись в одежду ХХ века. Может быть это из-за того, что глаза незнакомки сверкнули голубыми небесами, когда она повернула голову и посмотрела на него? А он прекрасно помнил, что именно глаза необычного для старинных портретов голубого оттенка больше всего поражали его на портрете Аннеты. Люсиан отозвал пса, стряхнул наваждение и подошел к женщине.
– Désolé, madame, il est de ma faute que je laisse Benji sans laisse. Je souhaite que mon chien est pas beaucoup vous peur. Mes excuses.
– I'm sorry, I do not understand French, only in Russian and just a little bit in English
– I hope that my dog is not much you scared?
– No, you have a very beautiful dog.
– You are here, obviously, with a tour group? Let me introduce myself: Lucian Pontier. Welcome to my castle.
– Elena Zolotovа, very nice… 4
Люсиан не хотел отпускать Елену и продолжил расспрашивать о впечатлениях от Франции, Париже, а сам напряженно вглядывался в её лицо, которое одновременно казалось и новым, и очень знакомым. Но тут вернулся гид, извинился перед Люсианом за изменение времени экскурсии и увёл Елену…
3 – в переводе – изящество»
4 – Извините, мадам, это моя вина, что я отпустил Бенджи без поводка. Надеюсь, мой пёс не сильно Вас испугал. Приношу свои извинения.
– Простите, я не понимаю по-французски, только по-русски и немного по-английски…
– Надеюсь, моя собака не сильно Вас испугала?
– Нет, у Вас очень красивая собака.
– Вы здесь, очевидно, с туристической группой? Разрешите представиться: Люсиан Понтье. Добро пожаловать в мой замок.
– Елена Золотова, очень приятно…
3
– И представляете, он оказался владельцем замка!
– Так ты с настоящим графом познакомилась?
– Прикольно получилось: только что нам рассказывали об их семье и о нём, как о последнем владельце, а тут и он сам, собственной персоной.
– А как вы поняли друг друга? Ты уже и на французском разговариваешь?
Лена, действительно, быстро схватывала языки. В любую поездку она брала с собой разговорник, и уже на второй-третий день, мешая русские и иностранные слова, довольно бодро объяснялась с местным населением. По крайней мере, в отеле, магазине, с таксистами и в ресторане её понимали. А к середине поездки к ней вообще уже начинали обращаться туристы – спрашивали дорогу, принимая за местного жителя. И неважно, где она при этом находилась: в чопорной Германии, знойной Испании или легкомысленной Италии…
– Да нет, перешли на английский. По отдельным словам догадывалась, о чём он говорит. Но тут за мной вернулся гид, и пришлось уходить. Весь следующий день я самостоятельно гуляла сначала по Оранжери, а потом по д,Орсе, так, что голова опухла от впечатлений.
– А зачем ты так всё на один день нагрузила?
– Я думала, что в Оранжери только один зал с кувшинками, а там их, во-первых, два, а, во-вторых, ещё оказалась шикарная коллекция Ренуара, а уж про масштабы д,Орсе вообще молчу. А у меня остается последний свободный день, и я ещё хочу в музей Родена, и в Дом инвалидов, и попрощаться с Парижем на Эйфелевой башне. Так что притаскиваюсь я в отель без ног, с мечтой о горячем душе и мягкой постели, а мне на ресепшене вручают письмо от господина де Понтье. А в нём пригласительный билет на завтра на концерт в церковь Мадлен на Реквием Моцарта и коротенькая записка на английском с приглашением на ужин после концерта в ресторане Эйфелевой башни.
– Вау, вот это да! Просто сказка!
– Вот и я так подумала. Всё так сложилось, ещё лучше, чем я хотела! Сплошные восклицательные знаки: и мой любимый Реквием, и не в концертном зале, а в Соборе, и Эйфелева башня, и вечерний Париж! В общем, про ноги я забыла, уже вся была полна энергии хоть сейчас идти куда угодно. Полночи не спала от эмоций, а на утро побежала выполнять намеченный план.
– Слушай, по-моему, самое сказочное здесь всё-таки ужин с мужчиной, а у тебя одни достопримечательности на уме.
– Ничего подобного. А из-за чего, как ты думаешь, я полночи не спала? Думала, какая я счастливая, что в моей жизни будет такое чудо, о котором я даже мечтать не смела…
4
На самом деле не спала Лена не столько из-за волнения от предстоящей встречи, здесь ничего особенного она не ждала. Послезавтра она вернётся в Москву, и этот коротенький эпизод останется копеечкой в её полупустой копилке женского счастья. Она вспоминала свою первую большую любовь, которая так не понятно закончилась ничем, и свои нынешние вялотекущие отношения с чужим мужем, которого она не собиралась уводить из семьи…
Большая любовь настигла Лену уже после окончания института. Они с подружкой перед началом работы решили устроить себе небольшой отдых и отправились в поход на лодках под Астрахань. Вот уж где повезло – так повезло! В Москве в апреле весна ещё только начиналась, а в низовьях Волги уже чувствовалось приближение жаркого лета. Дни выдались все солнечные, радостные. Группа была больше 20 человек, и 7 из них – ребята. Лена сразу обратила внимание на Андрея, да и как было его не заметить? Высокий, загорелый, улыбчивый, да ещё и с волнистыми пшеничными волосами с непокорной чёлкой, задорно падающей на лоб. В дележке на экипажи Лена и Наташа не участвовали – решили положиться на удачу. В итоге им Андрей не достался, а попали они в экипаж к Олегу – второму завидному «парню на деревне». Весь маршрут ребята соревновались между собой: и кто быстрее пройдет очередной участок маршрута, и кто юморнее шутку отколет, словом, кто сильнее – кто самее. Так что хохот почти не замолкал на обоих лодках. На этом два экипажа и сдружились, особенно после того, как зарулили не в тот рукав и пришлось высаживаться на берег и, как бурлакам, буксировать лодки против течения к нужному повороту. Инструктор, которому надоело кричать вечно обгонявшим его экипажам, торжествовал.
Где-то в середине похода они стали лагерем недалеко от большого села и инструктор предложил вместо ужина прогуляться к местному рыбаку, который за символическую плату кормит вкуснейшей ухой и копчёной рыбкой. А ещё у него есть большая веранда с длинным столом и даже музыкальный центр. Так что намечался вечер с танцами. На вечеринке Лена пользовалась успехом у мужской части походников, но после того, как её пригласил танцевать Андрей, он от неё больше не отходил. С этого вечера всё и закрутилось.
Даже сейчас, почти через 20 лет, она помнила то ощущение счастья, трепета руки в его руке, теплоту объятий, нежность и глубину поцелуев, и нетерпеливое ожидание конца похода – они уже договорились, что Андрей проведет конец отпуска у неё в Москве. Скорей, скорей бы оказаться вдвоём, наедине, чтобы, наконец-то, насладиться друг другом в полной мере, дать разрядку истомленным телам.
И даже будущее не страшило влюбленных. А задуматься было над чем: Андрей жил в Одессе и служил штурманом на торговом судне. Несколько месяцев плаванья – короткий отдых на берегу, и опять – любимое море. Он и не представлял себе другой жизни. А Лена не могла себе представить свою жизнь в бесконечном ожидании. Они строили совместные планы, даже купили кольца, но каждый пытался уговорить другого на свой образ жизни. Отпуск Андрея подошёл к концу, и он вернулся в Одессу, а вскоре ушел в море на 4 месяца.
Целый год то Лена приезжала к нему в Одессу на те короткие 4-5 дней его нахождения на берегу, то он прилетал к ней в Москву… А потом он, видимо, решил всё оборвать единым махом: не поздравил её с днём рождения, не сообщил о датах возможной встречи, просто замолчал, исчез… Лена переживала, боялась, что с ним что-то случилось, названивала по специальным телефонам, где членам семей моряков сообщали о точке нахождения корабля, откуда и узнала, что плаванье прошло благополучно и судно прибыло в порт назначения – Одессу. Даже дозвонилась его маме и, представившись его одноклассницей, узнала, что у Андрея всё хорошо. А на её телефонные звонки он не отвечал. Наверное, был ещё шанс не потерять Андрея, но для этого надо было срочно рвануть в Одессу и остаться там навсегда, приняв на себя участь жены моряка, но Лена не сделала этого…
Жалела ли она об этом? Конечно – да. А с другой стороны дальнейшая тяжёлая болезнь мамы и её уход из жизни, инсульт папы, из которого Лена вытащила его на своём горбу, доказывали ей, что, может быть, и не зря она так повернула свою судьбу? Как бы она смогла им помочь, будучи в Одессе, возможно уже с детьми на руках? Или у родителей тоже бы судьба сложилась иначе, уехав она из Москвы? Кто сможет ответить на эти вопросы?
Боль долго не отпускала, но за хлопотами по уходу за мамой, а потом и отцом, постепенно притупилась. Лена с Наташей по-прежнему ходили в походы. Периодически у Лены случались короткие романы, но ни один из них не привёл к созданию семьи. И она уже смирилась с этим. А 8 лет назад, опять же в походе, все её нерастраченные чувства всколыхнулись вновь. Он был у них инструктором, и звали его тоже Андрей. А ещё он оказался с Леной однофамильцем. «Видишь, нам даже расписываться не надо, мы и так уже муж и жена», – шутливо скажет потом Андрей-2. И действительно, они дальше не раз пользовались этим обстоятельством, когда снимали номер в гостинице, или выезжали вдвоем на пару дней в какой-нибудь подмосковный пансионат (она на работе – за свой счет, а он домашним – на сборы), или жили вместе в палатке, когда Лена проводила свой отпуск с ним в походе.
Это были совсем другие чувства, более взвешенные что ли. Андрей был женат и души не чаял в своём маленьком сыне. Про жену ничего не рассказывал, но что-то же ему не хватало в ней, если ухватился за отношения с Еленой? Перезванивались они довольно часто, виделись, конечно, реже, но всё равно Андрей стал для Лены почти родственником. А когда ушёл из жизни папа Лены – Андрей подставил своё мужское плечо. Но и она ему помогала: где советом, где просто сочувствием. Несколько раз даже отпаивала его после запоев – пить Андрей не умел, нормы не знал, если уж начинал – то до отключки. И тогда приползал к Лене, а не шёл домой. Однажды она у него спросила: «За что такая привилегия?» А он отшутился, сказав, что готов за её рассол из банок с солёными помидорами5 отдать душу Бахусу.
Как-то Лена задумалась: а хотела бы она, чтобы они жили вместе? И поняла, что – нет, её вполне устраивает её уютный мир, в который периодически залетает Андрей. А ещё глубже заглянув в себя, призналась, что для неё не будет трагедией, если он перейдет из любовника в разряд друзей. Вот такая она, получается, одиночка…
Так почему же она сейчас не может уснуть от предвкушения какого-то иррационального счастья? Париж так на неё подействовал что ли?
5 – Рецепт соленых помидор
Ингредиенты:
На 3-х литровую банку:
50 г соли
50 г сахара
50мл уксуса (9%)
2 шт. болгарского перца
2 зонтика укропа
1 крупная головка чеснока
Способ приготовления:
На дно банки положить зонтик укропа, слоями плотно уложить помидоры. В промежутки между помидорами вставить нарезанный длинными дольками болгарский перец и зубчики чеснока, сверху положить второй зонтик укропа.
Поставить банки в ёмкость с горячей водой и залить кипятком на 10 минут. Затем воду из банок слить, засыпать сахар и соль, долить чуть-чуть не до верха новым кипятком, влить уксус, долить водой до края и закатать. Покатать банку по полу до растворения соли и сахара. Поставить банки дном вверх и укутать плотно одеялом до полного остывания (2-3 дня).
5
А Люсиан не мог заснуть по другой причине. Своему секретарю, Этьену, он поручил срочно заказать столик в ресторане Эйфелевой башни по окончании послезавтрашнего концерта, найти Елену Золотову и обеспечить удобным местом не дальше 3-го ряда на концерте, а также оставить ей на ресепшене отеля конверт с пригласительным билетом и коротенькой запиской. Надо сказать, что Этьен довольно быстро справился с поручением, пройдя по цепочке от французской фирмы, с которой был заключён договор на проведение экскурсий, до руководства отеля, в котором остановилась госпожа Золотова. (Так себе отельчик, 2*, чем может заинтересовать Маэстро женщина, останавливающаяся в подобном заведении, осталось для Этьена загадкой).
Сам же он пошел рыться в бумагах, чтобы найти историю портрета графини Аннеты де Понтье и связанное с ним какое-то то ли проклятье, то ли заклятье…
После гибели в автокатастрофе отца Люсиана, его позвал к себе дед и передал старинный альбом с наказом обязательно прочитать и передать своему сыну, когда он у него будет. Отец и дед составляли всю семью Люсиана. Его мать умерла ещё когда он был крохой, её он совсем не помнил. Отец так больше и не женился и всего себя посвятил горячо любимому сыну, а тот отвечал ему взаимностью. Убитый горем, вынужденный одновременно заниматься и похоронами отца и вникать в финансовые дела семьи, Люсиан не придал значения тому, что сказал ему дед. И открыл альбом только после ухода из жизни деда, да и то только потому, что в бреду последних дней своей жизни тот несколько раз повторял имена Аннет, Элиан и «заклятье». Тогда-то он впервые и прочитал эту легенду. Прочитал – и подумал: «Какая ерунда! Даже если что-то такое когда-то и было, то на меня уже не действует».
Семейное предание гласило, что никто из мужчин рода Понтье никогда не сможет жить в любви, они всегда будут одиноки. У них будет богатство, власть, здоровье – но ни одна из тех женщин, которых будут любить они, не будет с ними рядом. А дальше шёл вообще абсурд: чтобы снять заклятье, надо было чтобы один из потомков де Понтье женился на некой Элиан6… Люсиан уже 3 года состоял в счастливом браке, его сынишке недавно исполнилось 2 года, и поэтому он не стал читать записи дальше, а засунул их опять в дальний ящик секретера…
А теперь вот пришла очередь, наконец, выполнить обещание, данное деду. И Люсиан углубился в чтение. Первая запись была сделана в 1795 году графом Дамиеном7 де Понтье незадолго до кончины: «Я, граф Дамиен де Понтье, навлёк проклятье на свой род. И посему обязан поведать правдиво эту историю, чтобы потомки мои смогли извлечь из неё уроки и исправить содеянное мной…»
6 – в переводе – «солнце»
7 – в переводе – «приручить, подчинить»
6
… В общем, выполнила я весь намеченный план и даже умудрилась заскочить в отель перед концертом, чтобы переодеться и накраситься. Ничего особенного я с собой не брала, так хоть физиономию разрисовала немного. Ещё раз, на всякий случай, через переводчик Гугл в компьютере перевела записку к билету и отправилась на концерт.
Зал быстро заполнился, все места вокруг меня оказались заняты, и я осталась в лёгком недоумении, так как думала, что мы будем на концерте вместе с новым знакомым. Мне что, в ресторан самой добираться придётся? И как меня туда пустят? А тут как раз на сцене появляется ведущий и что-то начинает вещать на французском и я краем уха улавливанию: Люсиан де Понтье. Кто он, что он, конечно, не понимаю. Выходят солисты, а за ними – дирижер. И это оказался он! Представляете, граф, владелец замка и дирижёр! Боже мой, какое это было божественное исполнение! Сколько раз слышала Реквием Моцарта – всегда хор был выше всяких похвал, а вот солисты и оркестр попадались разные. Но здесь всё сошлось: из солистов особенно вдохновил бас – такой густой низкий голос, как у нашего Нестеренко. А как эмоционально дирижировал Люсиан – я не могла оторвать взгляд от его поющих рук и спины. А когда всё закончилось, и он развернулся лицом к зрителям, мне показалось, что взглянул прямо на меня. А мне, представляете, девчонки, так захотелось оказаться с ним рядом и просто вытереть пот, катившийся градом с его лица…
Выхожу я из своего ряда и вдруг ко мне обращается по-английски молодой человек:
– Ms. Elena Zolotova?
– Yes.
– Allow me, I'll take you to the Maestro de Pontier?
– Good.8
Проводил он меня в какую-то небольшую комнату, предложил кофе, сказал, что маэстро будет через 10 минут и удалился. Я приготовилась ждать дольше, но Люсиан появился пунктуально. И мы поехали к Эйфелевой башне…
8 – Госпожа Елена Золотова?
– Да.
– Разрешите, я Вас провожу к маэстро де Понтье?
– Хорошо.
7
Вот честно, что мы ели совершенно не помню. За разговором о музыке едва успевала поглядывать за окно на открывающиеся потрясающие виды Парижа, а уж кушать и совсем было некогда. А потом стемнело, башня вся заиграла сотнями огоньков, и мы поднялись на смотровую площадку. Боже мой, как же это было красиво! Там я поняла, что «увидеть Париж – и умереть!» – это не фигуральное выражение.
Похолодало, и Люсиан накинул мне на плечи свой пиджак, заметив, как я зябко поёжилась. Стало так тепло и уютно. А ещё вокруг меня зазвенел воздух, живот скрутило горячей волной и сердце забухало так, что, мне казалось, его все слышат. Уже и не помню, когда я так последний раз волновалась. И там, на башне, Люсиан мне кратко рассказал о своем семейном предании.