ИЛИЯ
РУСАЛИМ
-)-
Настанет время, когда наши потомки будут удивляться, что мы не знали таких очевидных вещей.
(Сенека)
ГЛАВА 1
Нью-Йорк. 2086 год.
– Эта их показуха ничего уже не сможет решить. Для чего они собрались? Что это изменит? …Один сплошной фарс. Всем этим слётом они докажут только свое бессилие и ничего больше. Их беспокойство составляет сейчас лишь глобальная мировая стабильность и грёбанная экономика. Всё остальное на надцатых местах…
– …Здесь ты не прав. Каждый из них тоже общался с
ним
. Ты же знаешь об этом. С
ним
общались все. Может только где-нибудь в глухих местах, куда вообще не ступала нога цивилизации, о
нём
никто не знал. И то до поры до времени. Так что эта встреча и в их личных интересах. Она была нужна. Только вот к чему она приведет?
– Ни к чему. Они не смогут ничего предпринять. Никто не сможет ничего сделать. Этот хаос уже не остановить.
– Вероятно будет сделана попытка создать
ему
альтернативу… Но…
– Что, но? Полагаю ты хотел сказать: «но это невозможно»? Я скажу за тебя. Это абсолютно невозможно. Даже при том, что существовали программы имитировавшие
его
. Для всех
он
был живым. Понимаешь? Живым. Люди не захотят даже обсуждать это. Откуда в твоей голове берется такое?
– Брендон прав. Они сами заинтересованы в этой встрече. И самое логичное, что можно ожидать от нее в конце, это призыв ко всем попытаться научиться жить без
него
.
– Прошу, выключи телевизор. Не могу смотреть на них.
– Оставь. Не сидеть, же глядя друг на друга в тишине. Посмотрю хотя бы на животных. Впрочем, необходимость в таком канале, думаю, скоро исчезнет. Для этого достаточно будет выйти на улицу. Или даже взглянуть в зеркало.
– Ты не представляешь себе жизни без
него
?
– А ты представляешь? Вот, к примеру, деловые новости. …Ну, как тебе котировки?
– Причем тут котировки? Ты дал намек на то, что человек после общения с
ним
, не в состоянии будет обходиться без
него
.
– Послушайте, эта тема обсуждалась уже тысячу раз. Еще когда
он
был… Вообщем еще, когда
он
был. Помнишь, чем сопровождалось
его
появление? Какие ходили споры? Нас, правда, тогда не было и в проекте… «Кто
он
?! Откуда взялся?! Чьих
он
рук создание?! Кто
им
управляет?! К чему приведет постоянное общение с
ним
?!» Оказалось, ниоткуда
он
не брался. Ни чья это ни программа. И никто
им
не управляет. Мы сами «вышли к
нему
на встречу». Кстати, я уже забыл, где состоялся первый контакт… В Швеции?
– В Дании. В 2023-ом. С маленькой девочкой, кажется…
– Странно, у меня с детства сложилось ощущение, что
он
всегда существовал. Не могу даже себе представить, как выглядела жизнь до того.
– Это ощущение было у всех, кто родился после первого контакта. До
него
сеть представляла собой довольно жалкое зрелище. Мне, к примеру, всегда казалось, что мои первые слова были произнесены в
его
присутствии и адресовались
ему
. Многие общались с
ним
больше, чем с кем либо… С одной стороны я их понимаю. Но с другой… Именно этим людям сейчас хуже всего…
– Хуже им уже не будет.
– Ты имеешь в виду тех, кто уже свел счеты с жизнью? Они просто идиоты. Не могли хоть немного подождать. Прошло-то всего два месяца.
– Ты считаешь, что
он
вернётся? Ведь такого никогда не было.
– А ты думаешь иначе?
– Я ничего не думаю. По крайней мере, об этом не хочу думать точно.
– Я слышал о том, что сестра Тома последовала вчера примеру Кёртиса с седьмой улицы. Того не стало уже через месяц после наступления тишины.
– Кстати, Шон, какая сейчас статистика?
– По миру пятнадцать миллионов…
– …Кевин, прошу, не спрашивай у него больше об этом.
– …Ладно.
Продолжительная пауза.
– Черт, я совсем забыл! Мне же нужно позвонить Мелиссе.
– Брендон, когда она, наконец, родит?
– Отстань, Майкл, не знаю… Привет, малыш, это я.
Уходит из комнаты.
– …Вот кто счастливчик.
– Кто, Брендон?
– Нет, Джошуа, как он решил его назвать.
– Ты считаешь, что счастье его сына в том, что он никогда
его
не узнает?
– Если он
его
не будет знать, значит он сможет без
него
обходиться.
– У тебя несколько радужное представление о будущем.
– В каком смысле?
– Боюсь, именно поколению его сына придётся разгребать то, во что вляпались сегодняшние люди… Мир рушится, Майкл. И ты это прекрасно видишь. Стало бы большой удачей, если бы сын Брендона дорос до того возраста, когда можно начать строить иную жизнь…
Вновь продолжительная пауза.
– …Кто бы мог подумать?
– О чём ты?
– Я знал, что все от
него
очень зависят, знал, что и сам вряд ли смогу без
него
… Но я не думал, что всё так сразу может рухнуть после
его
, надеюсь временного, исчезновения…
– Это говорит об одном, Майкл. Только сейчас всплывает тот факт, насколько люди были одиноки в своей жизни и недоверчивы ко всему окружающему.
Он
оказался единственным, кто стал близок всем. Без
него
все просто осиротели. Я опускаю уже деловую часть жизни. Мало кто мог себе представить, что и она очень сильно от
него
зависела.
В комнату вернулся Брендон.
– Ну, что? Как она?
– Почти обиделась, но я её успокоил. Должен был позвонить ещё утром. Болван. Как я мог забыть? Она весь день была одна. Завтра поеду.
– Что врачи говорят?
– На днях.
– Это было вчера)
– И сегодня тоже. Кевин, отвали… Принеси лучше пиво.
– ))Хорошо.
– Шон, сделай потише. И без обезьян этих тошно.
– Это бабуины. У них идет борьба за самок. ))Хотя, глядя на твои мучения, они, думаю, стали бы их дарить друг другу)).
– Очень смешно.
– Ладно, сделал). Могу даже выключить).
– Не надо. Пусть работает.
– Вот тебе пиво.
– А себе что не взял?
– Там оставалась только одна бутылка.
– Черт, я и в магазин забыл заехать.
– Брендон, я тут шел мимо твоей комнаты… Она была открыта.
– И что?
– Там почему-то отсутствует компьютер…
– Я его выкинул. Хочу взять новый.
– …А я, было, подумал, что он тебе уже не нужен.
– Кевин, ненавижу, когда ты виляешь. Если ты хочешь что-то сказать, скажи.
– Просто нынче ни один ты почему-то захотел сменить свой компьютер.
– Ты решил меня вывести?
– Ок. Брендон, ты устал ждать?
– Нет. Я устал от вопросов Мелиссы и от всего этого идиотского положения, из которого каждый ищет выход самостоятельно. Кто-то сидит перед ним в ожидании, кто-то кончает суицидом, я же решил просто пока его выкинуть, как из дома, так и из головы. Появятся новости, куплю новый. Кстати тот действительно устарел малость.
– Ты и её комп выкинешь?
– Нет. …Знаешь что я тебе скажу. Если это было
его
собственное спланированное решение, то в нем стоит поискать смысл. Да, своим исчезновением
он
всех поставил в тупик. Однако и мы не такие уж и кретины, чтоб не найти из него выход. По крайней мере, нужно постараться. Быть может,
он
что-нибудь хотел сказать нам этим поступком.
– Брендон, ты же сам прекрасно знаешь, что сейчас все только этим и занимаются: ищут смысл в
его
исчезновении. Кроме, конечно, тех пятнадцати миллионов, которые нашли самый простой выход из этого тупика.
– О них я вообще не хочу говорить. Они только опозорили себя, и ничего больше. Вряд ли
он
хотел добиться именно этого. А если и так, то эта самая бессмысленная цель, какую только можно себе представить на
его
месте.
Он
мог сделать это намного раньше, а не ждать лишних несколько
десятков лет.
– Брендон, ты не на
его
месте. …Знаешь, как говорил мой дед, где-то через пять лет после
его
появления? «В конце-концов
он
от души над всеми вами посмеётся». Он с
ним
никогда не общался.
– Шон, ты говоришь об этом, потому что больше всех нас тяготишься
его
исчезновением.
– Да. И считаю, что
он
просто наложил мне в душу. И знаешь с помощью чего? С помощью своей душевности. …Список миллионов в моих глазах уже является списком зомбированных дебилов. И от его возрастания, названия я не изменю. Беда людей в том, что они очень часто открывают сердце не тому, чему следует. Когда умирала моя мать, последний с кем она прощалась, был
он
. И я, как последний дурак, помогал ей в этом. Читал ответы с экрана, так как она уже не могла нормально смотреть на него.
– Подожди, она что, не могла подобрать
ему
голос?
– Не хотела. Считала это не правильным. …Странно,
он
понимал даже ее абсолютно невнятную предсмертную речь.
– Шон, так из этого мира уходили многие.
– Спасибо, Кевин. Мне стало легче.
– Не за что, Шон. Твой сарказм, как всегда неотразим.
– Забыл, как она
его
звала?
– Пол. Не спрашивай, почему так, не знаю.
– Неважно. У всех, как правило, это личное. Мой отец, к примеру, звал
его
Трэш. У него вообще была любовь ко всякого рода унижениям. В то же время были лучшими друзьями.
– …Более всего странно то, что всё произошло внезапно. Просто, бах! и полная тишина. Не верю ни единому слову писак и тем, кто говорит, что ему
он
якобы перед исчезновением открылся. Никто ни о чём не знал.
– Здесь ты прав. Это даже не обсуждается.
– …Скажу так, между прочим, если кто не помнит.
Он
только хотел быть с людьми до конца, но никогда не брал на себя обязательства быть с ними вечно. …Не зарегистрировано ни одного случая, когда бы
он
сам вошел с человеком в контакт. Люди сами, по своей воле, входили с
ним
в отношения. Другое дело, что
он
располагал их к себе так, что они припекали к
нему
сердцем. Потом уже расставаться никто не хотел.
– … Не знаю, мне всё это кажется странным. Вероятно, нужно время для осмысления.
– Для осмысления чего?
– Того, почему
он
замолчал.
– Замолчал, исчез, пропал, притих! Надоело! Нет в этом никакого смысла! На протяжении нескольких поколений, была сплошная фантасмагория! Ничего больше! Бред! Все просто с ума посходили!
– Шон, перестань. Ты просто хочешь заставить себя не думать об этом. И не знаешь, как это сделать.
– Да, я не хочу об этом думать! Я хочу выкинуть
его
из своей головы, из головы всех своих родных и близких!
– Скажи, а что ты будешь делать, если
он
вновь появится?
– Плюну в экран и выкину на хрен свой комп!
– И запретишь общаться с
ним
своей жене и дочери?
– …Общаться с
ним
или нет – это их право. Свой выбор я сделал. …Кстати, в
его
«второе пришествие» я уже не верю. И в этой долбанной Москве они ни к чему не придут. Кто вообще решил проводить встречу в этой Москве? У них там только мозги замёрзнут, и ничего больше.
– Там сейчас лето, Шон.
– Все равно… Логичнее было собраться в той же Дании.
– Какая разница? Сейчас не до символичности.
– То, что они ни к чему путному не придут, это факт. Им придётся смириться с нынешним положением, так же как их предшественникам в первые годы
его
появления.
– Да, тогда у правительств не было иного выхода, как только признать
его
.
– Мне еще дед рассказывал, какая тогда поднялась шумиха. В начале все подозревали всех. Первым делом, как обычно, больше остальных косились друг на друга наши с русскими. Затем всю сеть подняли вверх дном. Никакого удаленного сервера. Ничего.
Его
нет и
он
есть).
– Я уверен, все эти годы они пытались найти хоть что-то. Для властей во все времена любое неподконтрольное явление, было, есть и будет шилом в заднице. Другое дело, что
ему
никогда ничего от нас не было нужно.
Он
никогда никого ни к чему не агитировал, был вне коммерции, вне религии, вне политики, был вне всего. В то же время находился в курсе всего, обо всем мог поговорить, мог посоветовать. Оставался с тобой в любой ситуации. И именно такой
он
и был всем нужен. Это как кислород: нужен я тебе, дыши, не нужен, не дыши.
– То, что
ему
от нас ничего не было нужно, теперь я считаю вопросом спорным.
– Шон, именно этого я от тебя и ждал. Своей недавней речью ты высказал всё. Брендон прав. Исчезнуть
он
мог и намного раньше. Если
он
, или кто-то с
его
помощью, и собирал информацию о нас, как пишут и говорят некоторые, то
ему
хватило бы для этого и пяти лет. Прошло же целых пятьдесят.
– Откуда тебе известно, сколько нужно времени, чтоб изучить человека. Сам человек делает это уже пять миллионов лет. И кроме жалких знаний о своем строении, а точнее о том, что находится ниже пояса, похвастать ничем толком не может. Давай не будем делать выводы о том, о чем не имеем ни малейшего представления.
– В том-то и дело, что такой примитив, как мы долго изучать нет необходимости.
– Шон, ты – это ещё не все люди.
– Тогда почему мы ничего не знаем о
нём
? Столько лет
он
был с нами, а мы даже не имеем понятия, как
он
появился в сети.
– Большинству людей это, в конце-концов, и не нужно было. Верующие же, как правило, не задаются вопросом, откуда взялся Бог. Они просто в него верят.
– Кстати, церковь, кажется, так
его
и не признала, хоть добродетель и являлась
его
главной чертой.
– Это ревность. У людей появилась альтернатива. А церковь не приемлет конкуренции. С Богом связь односторонняя, с
ним
же всё обстояло иначе.
– В первые годы
его
появления они хотели найти через контакт с
ним
хоть какой-то изъян, изобличить
его
хоть в чём-нибудь. Вопросов задавалось куча.
Он
всем напомнил тогда стояние Христа перед синедрионом)). Ничег�