Неисправимый романтик

Иллюстратор Игорь Владимирович Исаев

© Игорь Исаев, 2017

© Игорь Владимирович Исаев, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4474-0681-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В ночи

 
Ночная свежесть холодила мятой грудь,
А тишина повисла росами на травах.
Луна опять мне не даёт никак уснуть,
Смотрю на звёзды над собой, что вечно правы.
 
 
Деревня спит. Как будто вымерло всё вдруг,
Лишь лунный свет скользит безжизненно по крышам.
Душа распахнута и ловит каждый звук,
Ей мироздание поёт о чём-то свыше.
 
 
Она измучена лавиною проблем,
Что постоянно, словно камни, давят больно.
И ранят в кровь неразрешимостью дилемм,
Что жизнь сама порой трактует очень вольно.
 
 
И лишь в ночное время можно отдохнуть
И тишиной вновь подлечить больную душу,
В себя всей грудью небо звёздное вдохнуть,
Из моря бед на время выбраться на сушу.
 
 
И вдруг вдали раздался колокола звук.
Он завибрировал и в сердце отозвался,
И в грудь проник необоснованный испуг,
Как будто близкий человек с небес сорвался.
 
 
Душа закрылась, полетело сердце вскачь,
В висках стучало молоточками упрямо.
Протяжно птица завела какой-то плач,
И пёс завыл, как от потери, где-то рядом.
 
 
Волна смятенья жарко хлынула в лицо
И пролилась из глаз горячими слезами.
Мне стало легче… Я поднялся на крыльцо,
Раскинув руки, обнимаясь с небесами…
 

Очнитесь, люди!

 
Я оттолкнулся от житейских дел
И полетел, поджав по-детски ноги.
Давно уже я этого хотел,
В грязи блуждая в поисках дороги.
 
 
От лёгкости захватывало дух.
Протяжно пел мне ветер прямо в уши
И гнал с собой по небу, словно пух —
Быть может, я ещё кому-то нужен…
 
 
А люди шли, не поднимая глаз,
Мечты ища под самыми ногами,
В халифы метя, ну, хотя б на час,
Забыв, к чему стремился мир веками.
 
 
Средь облаков я ж вовсе не один —
Ещё есть души, что летят за солнцем.
Их помыслы, одетые в сатин,
Всегда стремятся вылететь в оконце.
 
 
«Очнитесь, люди!» – крикнул я с небес,
Глаза, чтоб на Земле на миг подняли.
Пускай случится чудо из чудес,
И люди б добровольно шоры сняли!
 

Эхо

 
Я заглянул в проём колодца,
Где эхо пряталось меж стен.
Оно не знало нежность солнца
И мира тщетность перемен.
 
 
В холодных водах клад хранило:
Пригоршню звёзд из серебра,
Что в руки взять себя манила,
Но не давалась – нет ведра.
 
 
Оно сорвалось, утонуло,
Ушло, как камнем, в глубину,
Лишь ободком на миг сверкнуло…
У темноты теперь в плену.
 
 
Колодец стар был, позаброшен,
Оброс, как леший, мягким мхом.
Венец из брёвен перекошен,
Ещё чуть-чуть и рухнет он.
 
 
Но эхо старого любило
И пело гулко иногда.
То с ветром стоны заводило,
То песне вторило дрозда.
 
 
Я прошепчу, пусть отзовётся,
Скажу тихонечко: «Люблю!»
В ответ мне эхо рассмеётся:
«Лови! Звезду тебе дарю!»
 

Лапушка моя

 
Ленивый снег кружится тихо за окном,
 
 
А я стою печально с думой об одном —
 
 
Прошло совсем немного с нашей встречи дней,
 
 
Улыбку счастья запорошила метель.
 
 
Шагами ночью загоняю память в тень —
 
 
Куда не гляну, вижу профиль твой везде!
 
 
Аллеи наши, где с тобой бродили мы,
 
 
Морозом скованны, заснули до весны.
 
 
Они проснутся вновь, когда придём туда,
 
 
Я обниму тебя, теперь уж навсегда!
 

Теченье жизни

 
Теченье жизни нас стремительно несёт
Через пороги бурных вех, событий, судеб…
Кого о камни разобьёт, кого спасёт,
На берег выбросив, где ветерок остудит.
 
 
Вот и меня поток пытается увлечь,
Маня на дно, в свои холодные глубины.
Я всем назло гребу – не время в бездну лечь,
С последних сил пытаясь выплыть из стремнины.
 
 
На берегу зеваки бьются об заклад,
Смотря азартно, как я грязь воды глотаю,
Гадая, вырвусь ли вперёд иль кану в ад,
С ухмылкой видя, как мои усилья тают.
 
 
Но всё же выплыву, зажав зубами крик!
Прорвусь к воде ключей, чистейшей, словно нежность.
Раскинув руки, я поймаю счастья миг,
Всю хрупкость сущего приняв, как неизбежность…
 

Скучаю…

 
Заигрывала с ветром занавеска,
А он её волнительно ласкал.
Она то льнула, то сбегала резко.
Шептал он ей, что лишь одну искал.
 
 
А за окном деревья осуждали —
Шушукалась беспечная листва.
Заглядывали в окна и вздыхали
О том, что не узнают никогда.
 
 
А я сидел на кухне одиноко,
Жевал сосиски, пил остывший чай,
И думал, что нам надо ведь немного,
И о тебе тихонечко скучал…
 

Заветная скамейка

 
Сижу на заветной скамейке в метро,
Где всё так знакомо, всё дышит лишь нами.
Всегда здесь так было уютно, светло,
И счастье крутилось у нас под ногами.
 
 
Но время составом по рельсам неслось,
Мельканьем огней, наполняя нам душу.
Расстаться опять в этой жизни пришлось,
Я снова один и мне зябко, как в стужу.
 
 
Светильник луною висит надо мной,
Железный декор давит грудь, словно в клетке.
Когда-то мы здесь целовались с тобой,
Сидели, как птицы весною, на ветке.
 
 
Витраж цветом нежным подсвечивал нам,
Теперь лишь осколки, что ранят так больно.
Душою и сердцем остался я там,
Где были мы вместе, где чувствам раздольно.
 
 
Как узник сквозь прутья решётки смотрю
И жду той минуты, когда ты вернёшься.
Присядешь тихонько, прошепчешь: «Люблю!»
И ласковым светом мне в сердце вольёшься!
 

Я жду!

 
Опять ушёл. Совсем одна! И дверь закрылась перед
носом.
«Зачем он так?! Ведь я люблю!» – стою в тиши
с немым вопросом.
И только эхом звук шагов, что отдавались болью
в сердце,
Слезами застило глаза, как будто в них щепотка
перца.
 
 
Уткнулась носом я в порог, мордяху положив
на тапки.
Я за него порвала б всех, чтоб не заглядывались
шавки!
Какое счастье с ним гулять, любую прихоть
исполняя,
За палкой весело бежать, хвостом без устали
виляя!
 
 
Смотреть в любимые глаза и млеть от безыскусной
ласки,
Носиться с лаем по кустам и ощущать себя, как
в сказке.
Держать зубами поводок, с прогулки возвращаясь
рядом,
Ведя его в большой наш дом, под неусыпным карим
взглядом.
 
 
Готова ждать тебя всю жизнь, в тоске безумной
изнывая!
Твой тапок лапами обняв, лежу как будто
неживая.
Вернись скорее! Я прошу! Ещё чуть-чуть, сорвусь —
завою!
Одной быть долго не могу! Живу, дышу одним
тобою!
 

Кукольный театр

 
Над пёстрой ширмой кукла роль свою играет.
Её движения безхитростны, просты.
Они рождают смех, и злоба в людях тает,
Затронув в спящих душах скрытые пласты.
 
 
В ней фальши нет и шелухи пустой притворства,
Лишь голый нерв, что как струна в сердцах звучит.
Он души чистит наши с истинным упорством,
Крича нам громко то, о чём порой молчим.
 
 
Но, всё же, кукла лишь безделица простая.
Даёт ей жизнь незримый всеми кукловод.
Он, скинув маски, разговаривает с нами,
Про боль и радость трудных дней, круговорот.
 
 
А мы внимаем кукле, плачем и смеёмся,
И хоть на время, но становимся детьми.
Тогда мы верили, что многого добьёмся,
И счастье лучиком одарит нас из тьмы…
 

Чашка кофе

 
Я чашку пальцами держу перед собой,
Смотрю, задумавшись, в густой кофейный омут.
Ищу ответ в себе, но чувствую лишь боль…
И небеса прошу – они всегда помогут!
 
 
Как разобраться мне в себе, найти ответ?
Гнёт мыслей тяжких, как в тисках сжимает душу.
Порой мне кажется, пропал в туннеле свет,
И тишина во мраке страхом льётся в уши.
 
 
Ищу подсказку от судьбы, какой-то знак,
Чтоб за соломинку схватиться, как за руку.
К мечте глаза подняв, нести её как флаг,
И утопить в большой любви своей разлуку!
 
 
Допил свой кофе. Лишь на дне осталась муть.
С надеждой чашку опрокинул я на блюдце…
Вглядевшись в линии, увидел длинный путь.
Ну, что ж, пошли! Пусть верой небеса прольются!
 

Любовь без боли не бывает!

 
Любовь без боли не бывает!
Как свет не может жить без тьмы.
Душа и млеет и страдает,
А сердце рвётся от любви.
 
 
Она и жжёт и согревает —
Так пламя опалило нас.
В объятьях быстро время тает,
В разлуке ж просится из глаз.
 
 
А мы ломаем стен барьеры,
Что строит между нами жизнь.
Сбиваем руки в кровь без меры,
Чтоб вырваться с тобою ввысь!
 
 
Где нет времён и расстояний,
А счастье светится в глазах!
Не ждём от жизни подаяний,
Возьмём своё, сквозь боль и страх!
 

Новогодняя ночь

 
Проснулся среди ночи.
Все гости разошлись.
С трудом открыл я очи,
Из сна вернувшись в жизнь.
 
 
Нащупал пяткой тапки
И двинулся на свет.
Предметы зыбки, шатки…
Попить бы! Мочи нет!
 
 
Остатки на тарелках,
Табачный дым в углах.
Раскиданы салфетки,
Лишь ёлка вся в огнях.
 
 
Плеснул в бокал вина я
И выпил… Отлегло.
Начнётся ль жизнь иная?
Не знаю. Всё равно.
 
 
Балкон открыл немного,
Чтоб воздух в дом впустить.
Как пусто, одиноко…
Хотелось так завыть!
 
 
Присел я на порожек
И тихо закурил.
Полно в судьбе дорожек,
Изрядно побродил…
 
 
Уж пройдено полжизни,
А вспомнится – едва ль…
Не заслужил я тризны,
Всё в дым ушло… А жаль!
 
 
Судьба вращает клетку,
В которой мы бежим,
И манит нас «конфеткой» —
Мы падаем, спешим…
 
 
Не ведаем того, лишь,
Что манят миражи.
Всю жизнь порой угробишь,
А за душой гроши.
 
 
Мне б вырваться из клетки,
Хотя бы на денёк!
Раздвинуть жизни стенки,
Понять небес намёк.
 
 
Уже светало скоро.
Закручен новый год.
Поспи ещё, мой город!
Полно у нас хлопот!
 

Размышление

 
Свет ночника ласкает нежно стены,
А тишь вечерняя баюкает меня.
Смолкает за окном шипенье пены,
Что жизнью города зовём мы иногда.
 
 
Пытаюсь сочленить все звенья мыслей,
Но те сквозь пальцы утекают, как вода.
Вся суета не может дать им вызреть,
Я что-то важное теряю навсегда…
 
 
Смотрю на потолок, белей бумаги —
Обрывки слов там, как затейливая вязь.
Философы с времён далёких, маги,
Как пазл сложить пытались смысла жизни
связь.
 
 
Но каждый свой выкладывал рисунок,
И в жизни нет единой формулы для всех.
Не даст нам спать терзаемый рассудок,
Пока душа и сердце продолжают бег!
 

Зимнее настроение

 
Зима затянула узорами стёкла.
Дыханья теплом открываю я мир,
Где в синей тиши звезды смотрятся в окна,
И кремовый снег, как воздушный зефир.
 
 
А жизнь наша мчится быстрей и быстрей,
Под шорох размеренный снежной лопаты,
Где в сумерках свет старых мачт фонарей,
И тени безлики, спешат всё куда-то…
 
 
Там стянуты ёлки верёвками туго,
Повисли за окнами мёрзлых домов.
Их коконы спят, затаившись, без звука,
Окутаны дрёмой из сказочных снов.
 
 
Однажды, встряхнувшись и скинув снег с лап,
Расправят, как бабочки здесь свои крылья.
И детское счастье вернётся вмиг к нам —
Смолистой волной прогоняя унынье.
 
 
Игрушек раздолье – цветные подвески.
А стан её стройный обвит мишурой.
Она завлекает и манит, по-женски,
Сияньем огней, красотой озорной!
 

Закон судьбы

 
Мерцают окна в темноте,
А ветер рвёт листву сухую.
Я знаю, свет горит не мне,
Там душу ждут совсем другую.
 
 
Злой снег стучится мне в стекло,
Но не впущу его я в сердце.
Не всё с годами утекло,
И для любви открыта дверца…
 
 
Судьбы не ведом нам закон,
Она сама всем управляет.
Всё на кон ставить – не резон!
Всегда зеро ей выпадает.
 
 
Но нет награды без труда,
Даётся шанс лишь одержимым!
Пойду сквозь ветер, снег – туда,
Где стать смогу назло счастливым!
 
 
Мерцают окна в темноте,
Но вижу лишь одно, родное!
Судьба, попробуй сладить с тем,
Кто в жизнь готов нырнуть, как в море!
 

Призрак прошлого

 
Жёлтый свет фонарей золотит темноту,
Тишина в парке снег одеялом накрыла.
За деревьями сказка таит ворожбу,
Тихо шепчет о том, что давно я забыла…
 
 
Словно сумрачны тени, идут вдалеке,
Их таинственный образ мне душу волнует.
Мне казалось, что сердце живёт налегке,
Только память нещадно тебя мне рисует.
 
 
Я так долго пыталась всё взять и забыть,
Чтоб из крови изгнать о тебе свою память!
Запретить сердцу тяжко, безумно любить,
Чтобы дальше идти и дать боли растаять.
 
 
Призрак прошлого тенью исчез в тишине,
Среди снежной завесы душа обозналась.
В запорошенном парке бреду, как во сне,
Слёзы горько текут – вновь одна я осталась…
 

Снежные напевы

 
Холодный ветер выдувает силы,
И сердце сжалось в поисках тепла…
Душа рвалась и жалобно просила,
К тебе лететь… До крови грудь скребла!
 
 
А я стоял и ждал на остановке,
Хоть понимал, что «поезд мой ушёл»…
С судьбой порой бываем так неловки,
Теряем шанс, что сам тебя нашёл.
 
 
А снег всё мёл позёмкою колючей —
То слёзы и дыхание в ночи…
Но ветер дул напористый и злючий,
И в грудь толкал, забросив в снег ключи…
 
 
А ты стояла на крылечке дома.
Так далеко! Но в свете тех же звёзд…
Душой молилась, истово, с истомой,
До жара сердца и горячих слёз.
 
 
И я, как будто слышал те напевы,
Что ветер издалёка мне принёс.
Меж нами бы стереть снегов пробелы,
Разлуке навсегда сказать: «Адьос!»
 
 
Мне пела о любви шальная вьюга,
И я внимал ей сердцем и душой…
Обнять тебя сейчас бы, убаюкать,
Под звёздами заснуть в любви большой!
 

Встреча на балу

 
Звучала музыка военного оркестра.
Кружились пары, отовсюду слышен смех.
Лишь я один не находил себе здесь места,
Бродил, как тень, не разделяя радость всех.
 
 
Носился в воздухе духов дразнящий запах —
Немного голову уставшую кружил.
Тоска-печаль брела со мной на мягких лапах,
Уже давно я по соседству с нею жил.
 
 
Она держала мою душу цепкой хваткой,
Туманной дымкой застилая мне глаза.
Картинки жизни серой массой плыли шатко,
Как в мёртвом штиле их повисли паруса.
 
 
Бокал шампанского чуть скрашивал мне вечер.
Бродя по залу, постоянно их менял.
В янтарном цвете трепетали ярко свечи.
Как хорошо, что был тогда немного пьян.
 
 
Меня качнуло и рукой задел я даму.
С улыбкой пьяной прошептал: «Мадам, пардон!»
Она взглянула – я упал, как будто в яму!
Под взором глаз её издал протяжный стон.
 
 
В одно мгновенье хмель слетел – нырнул, как в прорубь!
Я зачарованно смотрел в её глаза.
В груди, как будто, встрепенулся белый голубь
И упорхнул красиво в сини небеса!
 
 
Из-под вуали на меня смотрело счастье,
Волшебным светом в дивный миг наполнив кровь,
Изгнав из жизни, из души весь мрак ненастья.
В твоих глазах нашёл прекрасную любовь!