48 стих
Не смей просить о прощении,
Не вздумай!
Я должен держать злость до конца,
Где были твои страхи раньше, подумай,
Твой язык, когда от мозгов, мне посылал гонца?!
Где были твои мозги, в бесстрашие?
Ты так уверовал в себя?
Ну, теперь не убегай, и не спрашивай,
Почему я не уверовал в тебя.
Не вздумай даже извиняться,
В душе, жалости свету не дам,
И не думай даже изменяться,
Оставайся тем же – телефонный хам.
Зачем взываешь к доброте моей?
Ты хочешь, как вначале, чтобы было?
Ты смотри в отражение гордости своей!
И лицо, что б твоё наглость не забыло!
Не смей мне даже объясняться!
Ведь мне хреново было, и это не убрать!
Твоя задача, до конца таким остаться,
И самому себе не изменять.
Ты меня сейчас неправым выставляешь,
С какого небоскреба ты упал?
Меня сейчас словами покупаешь,
Чтобы я скорее проиграл?
Нет! Не вздумай, сейчас кидать мне оправдания!
Для боя ты должен оставаться вот таким,
Теперь я должен утолить свои желания,
И знаешь, да, но я неисправим.
47 стих
Ты на нервах все играл,
Замолкать не прекращал,
Во мне злость к тебе росла,
Но я, не делал, ни черта.
Ты все болтал, кричал, как зверь,
Порою, выбивал собою дверь,
Проклинал своих врагов,
Вспоминая своих отцов.
И каждый вечер до утра,
Одна и та же суета,
И словно ветки для огня,
Градус спирта разжигал тебя.
Мы ждали дня, чтоб ты трезвел,
И взглядом этим лицезрел,
Все недовольство всех вокруг,
Стоявших над тобою вдруг.
Ты не хотел, но наше время,
Посадить в тебе, то семя;
Что снова, если хочешь начинать,
В других местах прошу я продолжать.
46 стих
Стену избить – пускай ломается,
Тоже мне стала тут!
И цепи от рук разрываются,
Ударом быстрее, чем кнут!
Зачем избивать других!?
Если надо вначале себя!
Страшно от ран ножевых?!
Их сам наношу на себя!
На каждую каплю – ударом!
Думаешь не смогу до конца?!
Ты дождь одарен даром,
А я упорством в себя!
Зачем помешало мне дерево!?
Теперь моя кровь на тебе!
От ударов, кора над берегом,
Но, боль подарила ты мне.
А с берега волны нахлынув –
Думаешь, я не сражусь?
Боль леденящую, злостью откинув,
Теперь с тобою борюсь!
Одна комната серая,
Бетонные стены мои,
Свои желания скверные,
Я утоляю в крови.
Потеряю сознание от злости,
И затих. Очнусь, напомнишь?
Бетонные стены и кости,
Я – псих, ты стена всего лишь.
45 стих
Я на месте туплю-
Мне легче,
Когда считаешь себя умнее меня,
Словно в экран смотрю -
Где шут возвышает себя.
Это я побеждаю -
Не верь мне,
Я учу себя – возмужать,
Желания свои – утоляя,
Позволяя себя избивать.
Меня словно судят-
Сам же.
В тот момент, когда отступлюсь,
Шагая вперед – что будет –
Я как будто к Богам возношусь!
Бывает, себя избиваю –
Мне надо,
Мой характер мое полотно,
И болью ответ утоляю,
Пусть и тело избито давно.
Знать тебе не зря-
Вот, правда:
Не унизить того, кто сам себя унижает,
И оскорбить того нельзя, кто сам себя оскорбляет.
44 стих
Кричишь и с шумом рвешься в драку!
Слова по хлеще хлесткого удара!
Но, вот сейчас поджал ты сраку,
Когда с удара тело твое пало!
Уверенность, что за спиной сильнейшие бойцы –
Дух возвышает на поступки,
Но, вот ты видишь, что они, крича, есть беглецы,
И мышцы их сорвали словно куртки.
Пускай бегут. Спирт твердит «ты сильнее!»,
Уверенность, что сейчас каждый ляжет!
Но, вот соперник раза в два тебя мощнее,
Ты упал, а почему, спирт тебе не скажет?
Проиграть не страшно. Умереть? вопрос.
Дерьмо и грязь рот твой поедает -
Как пылесос, но до этого кричал,
А сейчас под каблуком твое лицо страдает.
Тяжело и больно? Но ведь ты кричал?
А сейчас валяешься в лужи крови.
Храбрый спирт, но вот он не обещал –
Сможешь ты, не ощутив не капли боли!
43 стих
Я принимаю!
Они строили во тьме империю,
И праздники устраивали, чтобы верили,
В минуты, когда другие гуляли –
Шрамы меня создавали!
Я принимаю!
В одиночестве, конкретно вижу цель!
Для «них» – пусть я зверь -
В углу забившись и себя меняя,
Вскоре взлечу, над целью воспаряя!
Я принимаю!
Пусть твари правят балом;
В маске льва – находясь шакалом,
В одном месте все они соберутся,
И что-то решат после того, как нажрутся.
Я понимаю,
Что есть люди возвышающие себя над другими,
Считавших себя богами над ними,
И многие этому слепо верят,
И тому, что уже ничего не изменят.
Я принимаю!
Чужие недовольства и суждения,
Но, для меня неясное возбуждение –
Все насмешки в мою сторону,
Я вижу лучше, став "белою вороною".