Запад знакомится с Востоком. Представления средневековых европейцев о восточных народах

§ 2. «Восток» в библейской картине мира

Первые письменные свидетельства о тогдашнем Востоке Европа получила из библейских текстов и из сочинений антич. писателей. Во многом благодаря этой информации целенаправлено велись исследования таких культур, как Хеттская, Древнеанатолийская, Угаритская, Эблаитская, Дильмунская и др.

Хотя у библейских авторов не было особого интереса к вопросам географии, они обращаются к ним лишь в связи с описаниями явлений природы, войн, границ владений и т. п., все же в Библии представлена достаточно четкая картина географического и этнокультурного облика Востока.

Библия ориентировалась в пространстве на видимом пути солнца; стороны света обозначаются с позиции человека, обращенного лицом к востоку:

– «перед» (Быт 2. 8; 12. 8 и др. в значении «восток»);

– «зад» (Ис 9. 11 (МТ) и др.); «море» (Быт 12. 8 (МТ) и др.) в значении «запад», т. к. море находилось на западе Палестины;

– «левая», т. е. связанная с закатом, северная сторона;

– «правая», т. е. южная («полуденная»), сторона (1 Цар 23. 24; Зах 6. 6; 9. 14; Иов 39. 26).

Сведения древнееврейских авторов о соседних народах достаточно основательны – они знают Мидию, Персию и Индию (Есф 1. 1; 8. 9); на севере – территорию до Армении (Иер 51. 27; Иез 27. 17; 39. 6); на западе им известны Кипр (Киттим), Иония (Иаван), Крит (Кафтор), Карфаген и даже Испания (Фарсис); на юге – Южная Аравия (Сава) и Эфиопия (Куш). Из морей известно Средиземное, которое они называли просто «море» (Числ 13. 30; ср.: Нав 1. 4; 23. 4), а его часть, омывающая берега Палестины, – «море Филистимское» (Исх 23. 31) или «море Яфы» (1 Езд 3. 7). Упоминается также Красное море.

Из больших рек вне Палестины часто называют Евфрат (Быт 2. 14; 15. 18 и др.), Нил (Быт 41. 2, 18; Исх 2. 3, 5). Река Тигр (Хиддекель) упомянута только в кн. Бытие (2. 14, как одна из райских рек) и у прор. Даниила (Дан 10, 4; 12. 5, 6).

Эта информация во многом была получена в результате торговых и военных контактов с финикийцами, набатеями, египтянами, амаликитянами, аммонитянами, моавитянами, идумеями. К сер. VIII в., вероятно, была составлена своеобразная библейская «таблица народов» (Быт 10), где упомянуты племена древнего Ханаана и Южной Аравии.

Термин «восток», наряду с обычным своим значением (стороны света), часто употребляется для обозначения стран, лежащих восточнее Палестины – от Аравии до Персии и Месопотамии. Жителей этих стран Библия называет «сынами востока» (Быт 29.1; Суд 6.3; Иов 1.3; Ис 41.2 и др.). Иногда это слово подразумевает вообще все страны Востока.

Впервые термин «восток» встречается в описании рая. Рай имеет отношение к восточной стороне света: «и насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке» (Быт. 2:8). Считается, что более точный перевод звучит так: «И насадил Господь Бог рай в Едеме [лицом] на восток и поместил там человека, которого слепил». Иначе говоря, рай был огражден со всех сторон, а своей передней частью ориентирован на восток. Нужно учитывать отношение ветхозаветного человека к сторонам: восток – направление вперед, запад – назад, север – налево, юг – направо. Север – направление, которого придерживаются сторонники Божии, а юг – сторона противников Божиих. Здесь правая сторона (юг) угрожает. Поэтому обвинитель на суде стоял с правой стороны; у пророка Захарии (3:1) дьявол стоит одесную; мучители Иова встали справа от него (Иов 30:12). С севера (левая сторона) приходит слава Божья (Иов 37:22), приходит Дух от Бога (Иез. 1:4)1.

Рай был ориентирован своей передней частью – на Восток. «Восток» – имя Бога. «Посетил нас Восток свыше», – сказал Захария в Евангелии (Лк. 1:78). Звезда, которую увидели волхвы, пришедшие поклониться Христу, была «на востоке» (Мф. 2:1), и сами волхвы пришли «от востока» (Мф. 2:2). Волхвы и сказали Ироду: «Мы видели звезду Его (Царя, Христа) на востоке» (Мф. 2:2). После встречи с Иродом волхвы пошли в Вифлеем (на юг от Иерусалима), «и се, звезда, которую видели они на востоке, шла пред ними, как [наконец] пришла и остановилась над [местом], где был Младенец» (Мф. 2:9).

После того, как человек был изгнан из рая, Бог пришёл к человеку с Востока. Первое Пришествие Христа – от Востока, и Второе Пришествие Христа – от Востока. На Первое Пришествие (Боговоплощение) указывали в пророчестве Иезекииля «врата, обращённые на восток» (Иез. 44:1), «смотрящие на восток» – символический образ Богородицы (Иез. 44:1 LXX). «Ворота сии будут затворены, не отворятся, и никакой человек не войдёт ими, ибо Господь, Бог Израилев, войдет ими, и они будут затворены». Что пришло время сбыться пророчеству, свидетельствовал Захария, отец Иоанна Крестителя: «посетил нас Восток свыше» (Лк. 1:78). О Своём Втором Пришествии говорил Христос: «Как молния исходит от востока и является до запада, так будет Пришествие Сына Человеческого» (Мф. 24:27). Рай в Едеме, Боговоплощение и Второе Пришествие – это начало, центр и завершение мировой истории.

Мировая история есть направленный процесс: человека к Богу и Бога к человеку, человека – к Востоку, Бога – от Востока.

Еврейское слово кедем имеет пять основных значений:

1. восток как сторона света;

2. восток – то, что впереди, передняя сторона. «Передняя сторона» в библейском мировосприятии содержит в себе отношение к «началу» творения, к вечности, к древности;

3. восток – древность, прежнее. Например: «цари древние (древности)» (Ис. 19:11), «во дни древние» (Пс. 44/43:2), «месяцы прежние» (Иов 29:2). Ми-кéдем будет означать «издревле, издавна» (Ис. 45:21; Авв. 1:12; Неем. 12:46);

4. восток – такая древность, которая растет из вечности и сама есть вечность (синоним олам). Знаменитое пророчество о Вифлееме у пророка Михея говорит: «Из тебя Мне произойдет Тот, Которому быть Правителем во Израиле, и происхождение Его от Вечности (ми-кéдем), от дней вечных (олам)» (Мих. 5:1/5:2; Мф. 2:6);

5. восток – это такая вечность, которая есть начало (синоним решит). В Притчах говорит Премудрость (Вторая Ипостась Троицы): «Господь стяжал Меня – начало (решит) пути Своего, начало (кéдем) дел Своих оттоле» (Притч. 8:22).

В библейском мировосприятии прошедшее время, поскольку оно значительно (древность; также вечность и изначальность), – это не то, что у нас за спиной, это то, что перед глазами – впереди, на востоке.

Как написано во Второзаконии 33:27: «Прибежище – Элóхе Кéдем», Бог древний, Бог Начало, Бог Предвечный, «Бог Восток». «Восток» – имя Божие: «Восток – имя Ему» (Зах. 6:12 LXX).

Востоком в античности принято было называть территорию Восточного Средиземноморья, берега Нила и Переднюю Азию, где появились древнейшие цивилизации, достигшие наивысшего расцвета в период между III тыс. до н. э. и 4 в. до н. э., с падением последней древневосточной державы – Персидской монархии. Это т. н. «классический Восток». Здесь и сложилось базовый библейский комплекс, который христиане наименовали Ветхим Заветом.

Библейский мир невозможно отделить от древневосточных культур, особенно тех, что существовали в районе «Плодородного полумесяца», между Египтом и Месопотамией.

В политическом и культурном отношении Палестина представляла собой часть Древнего Востока, поскольку многими узами (торговля, хозяйство, социальные порядки, обычаи, культура) была связана с другими народами. С формальной точки зрения в силу этого Библия является результатом общецивилизационного развития. В ней нашли отражение идеи и представления месопотамских государств и культур и это стало первым широкомасштабным использованием восточной культуры регионом Восточного Средиземноморья.

Именно в странах Двуречья число «7» было священным и оттуда, по – видимому, происходит и название субботы. Дуализм водного Хаоса и Божественного порядка и другие элементы сказаний Двуречья в какой – то мере повлияли на содержание начальных глав Книги Бытие.

С Вавилоном связаны сказания о Потопе и башне.

Авраам и его предки жили первоначально в Двуречье (Ур Халдейский).

В эпоху Вавилонского Плена, когда ядро еврейского народа оказалось переселенным в Халдейскую столицу, влияние Вавилона еще более усилилось. Существенно расширился географический горизонт библейских авторов расширяются, особенно на восток и север. Упоминаются Персы (Иез 27. 10), Мидяне (Ис 13. 17). Часто упоминается страна Халдеев (Иер 24. 5 и др.), названы ее части и города; Книга пророка Иезекииля содержит новые сведения о всех известных территориях (названия городов и областей). Позднейшие библейские книги обнаруживают знание мира в пределах, близких к тогдашней ойкумене: упоминается Индия (Есф 1. 1; 8. 9) и, возможно, даже Китай (Синим – Ис 49. 12).

Длительное персидское господство не затрагивало прямо религиозной жизни еврейского народа, но косвенно в иудейское сознание проникал иранский дуализм, ангелология и демонология (это особенно сказалось на апокалиптической литературе и в кумранских текстах).

Израиль граничил с Египтом, их разделяла лишь Синайская пустыня. Вопрос, насколько повлияла культура египтян на Израиль в период его долгого пребывания в Дельте, считается открытым. Исследователи усматривают некоторое сходство между Моисеевым монотеизмом и солярным монотеизмом царя Эхнатона (14 в. до н. э.).

Из Библии известно, что Моисей воспитывался у египтян и мог познакомиться с монотеистическими идеями жрецов.

Возможно, что сословие писцов (соферов), которое появилось при Соломоне, имело в качестве образца подобное же сословие в Египте.

Политически Египет чаще всего выступал союзником иудеев против Ассирии и Вавилона, хотя два раза ненадолго подчинял Палестину.

Финикийцы и хананеи оказали наибольшее влияние на израильтян во времена ранней монархии.

Уже тогда наметилось противостояние древних евреев и восточных народов, особенно в области культуры.

Миросозерцание Востока было мифологическим, его народы не ощущали себя отделенными от природы, и природа в их глазах была насыщена высшими и низшими силами, обладающими волей, доброй или злой. Весь космос воспринимался как замкнутая, устойчивая система и человек был ее частью.

Он должен был лишь поддерживать своими силами (обрядами, правилами, запретами) единый космический порядок.

В учении же библейских пророков Бог понимается как Сверхличность, внеестественная и надъестественная.

Человек занимает исключительное место в творении, он не просто часть его, но и «образ» Бога, призван «господствовать» над природой.

Мир в библейском учении не завершенная и закрытая система, а открыт к бесконечному восхождению, целью которого является полное осуществление Божественной воли (Царство Божье).

Уже в силу этого древневосточное миросозерцание принципиально отличается от библейского. Как писал С. Н. Трубецкой, «Христианское богословие слагалось в борьбе с ересями. Еврейская религиозная мысль развивалась в упорной и тяжелой борьбе с язычеством – иноземного и отечественного происхождения. Единство Ягве, Его всемогущество, сила и слава – вот содержание как положительного учения о Боге, так и зарождающейся полемики и апологетики» («Учение о Логосе»). Однако, отмечал Вл. Соловьев, важны не камни, из которых строится здание, а само здание, его план и форма.

С израильским царём Соломоном тесно связана в Библии и история царицы Савской. Согласно библейскому повествованию, царица Савская, узнав о мудрости и славе Соломона, «пришла испытать его загадками». Её визит описан в 10-й главе Третьей книги Царств (I Царей), а также в 9-й главе Второй книги Паралипоменон (II Хроник).

«И пришла она в Иерусалим с весьма большим богатством: верблюды навьючены были благовониями и великим множеством золота и драгоценными камнями; и пришла к Соломону и беседовала с ним обо всём, что было у неё на сердце. И объяснил ей Соломон все слова её, и не было ничего незнакомого царю, чего бы он не изъяснил ей.

И увидела царица Савская всю мудрость Соломона и дом, который он построил, и пищу за столом его, и жилище рабов его, и стройность слуг его, и одежду их, и виночерпиев его, и всесожжения его, которые он приносил в храме Господнем. И не могла она более удержаться и сказала царю: верно то, что я слышала в земле своей о делах твоих и о мудрости твоей; но я не верила словам, доколе не пришла, и не увидели глаза мои: и вот, мне и в половину не сказано; мудрости и богатства у тебя больше, нежели как я слышала. Блаженны люди твои и блаженны сии слуги твои, которые всегда предстоят пред тобою и слышат мудрость твою! Да будет благословен Господь Бог твой, Который благоволил посадить тебя на престол Израилев! Господь, по вечной любви Своей к Израилю, поставил тебя царём, творить суд и правду.

И подарила она царю сто двадцать талантов золота и великое множество благовоний и драгоценные камни; никогда ещё не приходило такого множества благовоний, какое подарила царица Савская царю Соломону» (3Цар. 10:2—10).

В ответ Соломон также одарил царицу, дав «всё, чего она желала и чего просила». После этого визита, согласно Библии, в Израиле началось небывалое процветание. В год к царю Соломону приходило 666 талантов золота (2Пар. 9:13). В этой же главе описывается роскошь, которую смог позволить себе Соломон. Он сделал себе престол из слоновой кости, обложенный золотом, великолепие которого превосходило любой другой престол того времени. Кроме того, Соломон сделал себе 200 щитов из кованного золота и все сосуды для питья во дворце и в Храме были золотыми. «Серебро во дни Соломона вменялось ни во что» (2Пар. 9:20) и «превзошел царь Соломон всех царей земли богатством и мудростью» (2Пар. 9:22). Примечательно, что после этого визита многие цари также желали визита к царю Соломону (2Пар. 9:23). В книгах пророков Исайи, Иеремии, Иезекииля, а также в книге Иова и Псалмах упоминается также страна Сава.

Страна Офир упоминается в Библии как страна, которая славилась золотом, драгоценностями и другими диковинами, чем привлекала к себе мореплавателей со всех концов мира. В нее из порта на берегу Красного моря ходил один из кораблей Соломона (3Цар. 9:26) и привёз ему 420 талантов золота. Кроме золота из Офира финикийские мореходы доставляли Соломону красное дерево и драгоценные камни (3Цар. 10:11). Царь тирский Хирам I Великий также снаряжал морские экспедиции в эту страну за золотом; помимо этого, корабли привозили ему оттуда много сандалового дерева, слоновую кость, обезьян и павлинов. Местоположение этой страны трудно локализуется. Ее ищут на юго-востоке Аравийского полуострова в районе Йемена, в Индии (Индская цивилизация), а также на африканском берегу Индийского океана (Софала).

§ 3. Представления о Востоке в культуре Древней Греции

Для европейской и отечественной культурологической мысли характерна точка зрения, что уже в древности существовало представление о Востоке и Западе не только в географическом, но и в политическом, идеологическом и культурных отношениях, и противопоставление Востока и Запада ведет свое начало именно от древних греков. По словам К. Ясперса: «Западный мир с самого начала – со времен греков конституировался в рамках внутренней полярности Запада и Востока. Со времен Геродота противоречие между Западным и Восточным миром осознается как исконная и вечная противоположность, являющая себя во все новых образах. Греки заложили основу Западного мира, и сделали это так, что мир существует лишь постольку, поскольку он постоянно направляет свой взор на Восток, находится в размежевании с ним, понимая его и отстраняясь от него, перенимая к у него определенные черты и перерабатывая их, борясь с ним, и в этой борьбе власть попеременно переходит от одной стороны к другой».

В Древней Греции понятие начинает переставать быть просто географическим. В него вкладывался более широкий смысл. Разграничение Запада и Востока стало формой обозначения эллина и варвара, «цивилизованности» и «дикости».

В сочинениях ранних греческих авторов уже получили оформление понятия «Азия» и «Европа», являющиеся фактически переводом семито-хамитских корней «Эреб» (Запад) и «Асу» (Восток)^[96] и в процессе своего развития претерпевшие немалую эволюцию. Эта эволюция шла по двум основным направлениям: формирование географического смысла понятий «Восток» и «Запад» и вырабатывание принципиального отношения Запада к Востоку.

Оба находились в зависимости от общего исторического развития западных государств. Первоначальное противопоставление Востока и Запада выросло, прежде всего, из несоответствия экономического и культурного развития греческих городов-государств их политическому положению в Древнем мире, находившемуся под угрозой Персидской державы. Представители милетской школы обозначали этими словами части материка, разделенные Средиземным и Черным морями. Европа упоминается уже в гомеровском гимне, где так названа часть Греции к северу от Пелопоннеса.

Древнейшие в античной литературе сообщения о евразийских номадах происходят из гомеровских эпических поэм, «Илиады» (N 3–6) и «Одиссеи» (λ 14). Как считал Вл. Соловьев, «через всю жизнь человечества проходит великий спор Востока и Запада. Еще Геродот относит его начало к временам полуисторическим: первые проявления всемирной борьбы между Европой и Азией он указывает в событиях баснословных – в похищении финикиянами женщин из Аргоса и в похищении Елены из Лакодемона сыном троянского Приама. От такой древности этот спор достиг до наших дней, и доселе он глубоко разделяет человечество и мешает его правильной жизни».

Примерно со второй четверти VII в. до н. э. начались вторжения евразийских номадов в западную часть Малой Азии, у греков впервые установились с киммерийцами и позже скифами непосредственные контакты. Евразийские кочевники в это время воспринимались греками в целом как очень далекие народы, живущие на периферии обитаемого мира. Имевшаяся информация о них была весьма скудной и неопределенной. Приписывание Скифам скорее по традиции приписывали непобедимость^[97] – это не имеет ничего общего с их идеализацией. Так, Геродот, который подробно пишет о скифской непобедимости, тут же добавляет, что это их единственное достижение, а остальное его не восхищает. Фукидид пишет, что скифы непобедимы и равных им в этом смысле нет среди народов не только Европы, но и Азии, однако в отношении рассудительности и разумности касательно других жизненных обстоятельств они отстают от прочих народов

Необходимо подчеркнуть, что формирование греческой географической науки связано с влиянием восточных народов, так как начало это наука получила в Малой Азии и в трудах первых греческих авторов заметны представления об устройстве мира, заимствованные из Вавилона и Египта^[98].

К тому времени, когда авторы милетской школы и пифагорейцы начали заниматься первыми научными обобщениями, им была уже известна немалая часть суши. В период «великой колонизации» греческие мореходы открыли все средиземноморские берега Южной и Юго-западной Европы и северное побережье Африки. В северо-восточном направлении греки основали колонии на всем побережье Черного моря, выходили в Азовское море. В III в. до н. э. они составили первую карту Черного моря. Страну, расположенную к северо-востоку от него, греки назвали Скифией. Геродоту было известно Каспийское море, за которым живут массагеты.

В I тыс. до н. э. греческая колонизация распространилась во всех направлениях, что способствовало развитию географических представлений и их обобщению. Это существенно повлияло на разделение ойкумены на две части света. В дальнейшем на долгие столетия греческая цивилизация (Европа) противопоставляется варварскому деспотизму (Азия). Лишь в эллинистическую эпоху благодаря активному культурному взаимодействию Запада и Востока эта дихотомия не была такой острой.

Известную им часть Северной Африки (Ливию) греки считали полуостровом Азии, в то же время некоторые авторы предполагали наличие трех континентов. Так, Полибий представлял Европу частью света, располагающейся к северу от Азии и Африки.

Представление о культурном противостоянии Восток – Запад менялось и от изменения географического смысла понятий «Европа» и «Азия». В зависимости от политики средиземноморских государств в понятие «Запад» включались различные территории Европы и части Азии и Африки. Например, если в эллинистическую эпоху к западному, т. е. «цивилизованному», миру относили и азиатские страны (эллинистические государства), то к периоду упадка Римской империи понятие «Запад» распространялось только на Италию, а под «Востоком» понималась не только Азия, но и восточные области Европы (включая Грецию).

В понятие «Восток» греки включали все территории, которые лежали к востоку за пределами эллинского мира (Запада). Прежде всего, они ассоциировали Восток с Персией, где существовал длинный ряд цивилизаций, которые всегда были противниками греков. На этой основе возникали теории противопоставления деспотизма персидской державы и свободных эллинских городов-государств. В трудах Геродота Персидская война представляется как героическая «защита политической свободы, которая была специфическим открытием Греции»^[99]. В отсутствии этой свободы заключалось варварство персов, по этой линии и шло разделение западных и восточных народов. Причину негативного отношения к Востоку можно видеть и в страхе греков перед Персидской державой. Межконтинентальный характер Троянской и греко-персидских войн подчеркивался Гомером в его поэмах «Илиада» и «Одиссея», Эсхилом в «Персах». От греко-персидских войн дошло ощущение страха маленькой Европы перед огромным непредсказуемым Востоком. Впрочем, одновременно Греция считала, что может даже сокрушить этого гиганта.

О взаимоотношениях Азии и Европы как своеобразной «войне миров», по сути, говорит в своих сочинениях и «отец истории» Геродот Галикарнасский^[100] (484–425 гг. до н. э.), автор первого полномасштабного исторического трактата («История»). В нем он описывает греко-персидские войны и обычаи многих современных ему народов. Своей главной задачей он считал проследить борьбу между варварами и эллинами. Геродот именуется «отцом истории» (так его назвал Цицерон), хотя его сочинение – фактическая энциклопедия того времени: тут и географические сведения, и этнографические, и естественно-исторические, и литературные. Он лично побывал в Аравии, которую он называл Азиатской Эфиопией, то есть в Южной Аравии, – последней обитаемой земле, по его мнению. Арабы, живущие здесь, по его словам, народ строго религиозный. В их стране в изобилии произрастают ценные растения, из которых получают ладан и мирру (он сообщает подробно о том, как из этих растений добывают благовонные вещества). Он описывал небольших летучих рептилий, обитавших в Аравии, у которых было такое же змееподобное тело и крылья, как у летучих мышей. Многих из них убивали около города Буто (Аравия). Геродоту показывали ущелье, где было много куч из их позвоночников и рёбер. Этих животных иногда можно было обнаружить в рощах благовонных растений. Они были «небольшого размера и различной окраски». Порой они в большом количестве собирались на ладанных деревьях. Когда работники хотели собрать ценные плоды этих деревьев, они сгоняли этих летучих рептилий резко пахнущим дымом.

Греки стали первым европейским народом, вступившим в контакт с восточными цивилизациями. Впервые это произошло во времена Ахеменидского государства, охватывавшего территорию Египта, Вавилона, Ассирии, Малой Азии, Ирана, Афганистана, включая Бактрию, Маргиану (Туркмения), Согдиану (Самарканд), Хорезм и долину Инда.

Это общение способствовало языковому и литературному взаимообогащению, обмену техническими знаниями, идеями. Например, греки заимствовали алфавит у финикийцев, изготовление стекла из песка и способ добычи краски из раковин из Сирии. У египтян и вавилонян они учились астрономии. У лидийцев греки переняли чеканку монет. Таким образом, Греция в VII–V вв. до н. э. испытывала сильное восточное влияние. В то же время эллинское влияние было заметно в искусстве Передней Азии. VI–V вв. до н. э. считается периодом предэллинизма на Востоке.

К V–IV вв. до н. э. усилившая древнегреческая цивилизация стала существенно расширять свое влияние в малоазииском регионе, что привело к началу греко-персидских войн. Победа греков и даже отступление отряда греческих наемников во главе с Ксенофонтом из Вавилонии к берегам Черного моря в 401 г. до н. э., не встретившего на своем пути никакого серьезного сопротивления, стимулировали активизацию внешней политики европейцев на Востоке. Греки уверовали в возможность разгрома персов, их тянули на восток слухи о несметных сокровищах.

Интенсивными были и экономические контакты греков с восточными странами. Греческие колонии в Крыму и Малой Азии, вплоть до Закавказья стали своеобразными форпостами в европейско-ближневосточной торговле. В греческое время были известны пути из причерноморских колоний через Предкавказье к Каспийскому и Аральскому морям и далее – к проходами Гиндукуша в Китай. Уже к ранне-эллинистическому времени были установлены прямые контакты между странами Восточного Средиземноморья, Средней Азии и Северо-Западной Индии. Ближневосточный мир задолго до походов Александра Македонского был уже знаком с китайским шелком.

Интенсивные отношения влияли не только на экономическую, но и идеологическую и культурную сферы жизни народов. Многие образованные люди Греции, среди которых были Пифагор и Солон, Геродот и Ликург посещали восточные страны. По мнению В. В. Бартольда, на влияние культуры Востока указывает уже тот факт, что греческая наука получила начало в той части греческого мира, которая по своему положению более всего должна была подвергаться влиянию восточных народов, а именно в Малой Азии. Он же обращает наше внимание на то, что первые греческие историки появились также в малой Азии, в Милете и считает, что «восточное происхождение первого географического обобщения греческой науки – разделение земли на две части света, Азию (Асию) и Европу – столь же вероятно». М. Шахнович даже отмечает, что древние греки были склонны выводить начала своей религии, искусства, науки, философии и, даже, происхождение знатных родов с Востока. Так, брат похищенной Зевсом Европы Кадм, согласно мифу, стал не только основателем Фив и родоначальником фиванской династии, но и тем, кто принес письменность в Элладу.

Уже во втором тысячелетии до н. э. на греческую мифологию оказали влияние мифы Древнего Востока, о чем свидетельствует сравнительное изучение «Гильгамеша», «Махабхараты», «Рамаяны», «Илиады», и «Одиссеи». Еще в глубокой древности возникло мнение о том, что греческая философия имела своих предшественников на Востоке. Диоген Лаэрций писал: «Занятия философией, как некоторые полагают, начались впервые у варваров: а именно у персов были их маги, у вавилонян и ассириян – халдеи, у индийцев— гимнософисты…». В одном из диалогов Лукиана Философия сама повествует о том, что сначала она посетила брахманов Индии, жрецов Египта и Вавилона, скифов и фракийцев, только затем послала к эллинам Орфея. Греки почти обо всех крупных философах рассказывали, что они побывали в Египте. Геродот и Аристотель сообщали, что египетская геометрия оказала большое влияние на возникновение этой науки в Элладе. Прокл и Ямвлих полагали, что Фалес учился у египетских жрецов, а Плутарх сообщал, что Фалес именно у египтян выучился полагать воду первопричиной и началом вещей. Исократ в 391 г. до н. э. говорил, что Пифагор распространил в Греции идеи, вывезенные из Египта. Современник Исократа Антифонт писал, что Пифагор изучил египетский язык, участвовал в обрядах в египетских храмах и завез грекам философию из этой страны.

На исходе классического периода греческой истории, когда вновь усилилась тяга к мистическим культам и учениям, Запад, по словам А. Меня, обратился к Востоку в надежде обрести новое религиозное откровение. А. Мень считает, что Восток в религиозном отношении чувствовал себя сильнее греков, т. к. Персия, Месопотамия, Сирия по-прежнему держались своих богов: «В Вавилоне или Уруке никому и в голову не приходило чтить Аполлона; в то же время сами греки стали охотно посещать местные святилища и участвовать в чужих обрядах».

Походы Александра Македонского имели еще большее значение для дальнейшей эволюции понятий «Восток» и «Запад». Он вынашивал грандиозный проект вселенской монархии, которая должна была соединить греческий и азиатский миры, окружил себя азиатами, приказал обучить тридцать тысяч персидских юношей военному искусству, ввел восточный этикет и одежды. Павших – не только греков, но и персидских военачальников – Александр похоронил с почестями. Иначе говоря, он смотрел на персов как на своих будущих подданных.

Во время его походов расширились знания об Индии, Бактрии, Каспийском море и Приаралье. Благодаря созданию эллинистических государств возникли новые представления о цивилизованном мире, стирались внешние различия между Западом и Востоком, подвергавшемся греческому влиянию.

Сбор и накопление сведений продолжались и в эпоху эллинистических государств (Патрокл, Мегасфен, Демодан)^[101]. В эллинистическом мире, образовавшемся после походов Александра, уже не было разделения на Восток и Запад.

Частями этого мира в равной мере были и европейская Греция, и африканский Египет, и переднеазиатская Сирия и среднеазиатская Бактрия.

Греческие протектораты возникли в Египте, Сирии, Вавилоне и других древних центрах цивилизованности, Малая и Передняя Азия стали составными частями одного общего пространства.

После похода Александра Македонского в Индию тесные связи установились между индийской и греческой культурой. Греческие названия стали широко употребляться в индийских сочинениях, прежде всего, по астрономии.

В связи с этим взаимопроникновение культур стало особенно явным. Об этом свидетельствует формирование общего пантеона божеств (возникли пары Решеф-Аполлон, Астарта-Афродита, Мелькарт-Геракл и т. д.). По словам А. Тойнби, «Когда мощная волна военных и интеллектуальных завоеваний изменила мир настолько, что эллинам пришлось вступить в контакт с неэллинскими религиями, эллинское общество, пожалуй, охватила зависть, что не ему принадлежит духовная жемчужина столь высокой ценности».

Таким образом, в тогдашнем ближневосточном и средневосточном мире шло активное культурное взаимодействие, наука, философская мысль и культура Древней Греции в целом развивались во взаимодействии с культурой стран Ближнего Востока и Передней Азии.

Многие сведения о восточных странах содержатся в трудах греческих историков и географов: Геродота, Ктесия, Ксенофонта и других. Здесь, на первый взгляд, отсутствует противопоставление Восток – Запад. Геродот в своей «Истории» отделяет греков (эллинов) от варваров: «Геродот из Галикарнасса собрал и записал эти сведения, чтобы прошедшие события с течением времени не пришли в забвение и великие и удивления достойные деяния, как эллинов, так и варваров не остались в безвестности, в особенности же то, почему они вели войны друг с другом». Фукинид в своем труде «История Пелопонесской войны» несколько раз сравнивает жизнь Древней Греции с жизнью современных ему «варваров» и отсталых греческих племен. Плутарх писал: «Мы не различаем разных богов у разных народов, ни варварских и эллинских, ни южных и северных». Полибий уже не различал греков и варваров.