Людвиг Узурпатор: Или как создать империю с нуля!

Глава 1 – Фарфий и Мидчел

Стоя в десяти метрах от меня, всадники обменялись между собой растерянными взглядами и, не торопясь, оглядывая округу, взяли меня в кольцо. Один из здоровяков, вооружённых не только мечом, но и посохом, стоявших вереди и сопровождавших какую-то местную шишку, после пары слов со своим господином выдвинулся вперёд.

– Моё имя Фарфий Мэдэс, я маг и защитник лорда Мидчела Тутлюса Первого, сына и наследника ныне покойного лорда Грегора Тутлюса Девятого. Теперь вы, уважаемый, будьте любезны представиться, – сказал наездник, остановив своего коня всего в метре от меня.

Лорды, маги-защитники? Если это загробный мир, то он уже мне не нравится. Оглядев себя, свой испачканный кровью чёрный пиджак, белую рубашку, а после взглянув на того самого лорда, прятавшегося за спиной свиты, подметил, что с виду выгляжу не хуже местной знати. Оставалось только понять, как лучше представиться: Людвигом – настоящее имя, которое мне дали предки, бежавшие в восемьдесят девятом из Берлина, или Гансом – прозван так в своих кругах за немецкие корни.

– Людвиг… Фамилию не помню. – показав магу окровавленную руку и чуть слукавив, коротко ответил я.

– Аристократ? Документ какой-нибудь есть? Рабская печать, клеймо графства, господина своего помнишь? – спрыгнув с лошади и передав поводья подскочившему к нему бойцу, стал осыпать меня вопросами маг.

Называть даже имя для меня сейчас было опасно, не говоря уже о фамилии. Не приведи господь она совпадёт или окажется созвучной с какой-нибудь местной, так ещё вздёрнут. Блять, вот зачем я имя назвал, лучше бы сразу дурочка врубил и в несознанку уходил.

– Вроде вольный был. Господ не имел, хотя чёрт его знает, в голове такая каша – словами не передать. – Всё так же сидя на камне, извлёк из кармана пиджака платок и приложил к затылку.

– Вольный? – внезапно подал голос аристократишка, прятавшийся за стражей. – Вы позволите магу проверить вас на наличие клейма?

Факт того, что сейчас меня начнут просвечивать и изучать какой-то магической хернёй, не радовал. Я так-то даже рентгенам в продвинутом мире не доверял, а тут какая-то потусторонняя тарабарщина. Но всё же слова требовалось подтвердить. Взглянув на мага взглядом, полным недоверия, кивнул и добавил:

– Только осторожно, пожалуйста.

Маг растерянно посмотрел на своего хозяина, а затем, аккуратно подойдя, проговорил:

– Вижу, глаз у вас на магов намётанный. Не смотрите на то, что я ученик, с таким простейшим заклинанием точно справлюсь. – Сука, лучше бы ты этого не говорил. От слов чудака в стальном нагруднике и платье из кольчуги на душе стало неспокойно. Не дай бог ещё в жабу превратит, прыгай потом до конца века, квакай.

Руки худощавого высокого юнца покрываются зелёным свечением. В очередной раз жалея о том, что дал добро, инстинктивно, всё так же сидя на камне, начинаю пятиться. То ли от собственного недоверия к этой херне, то ли от воздействия на меня магических лучей по телу пробегает лёгкая дрожь.

– Господин Мидчел, наш гость не врал. И вправду вольный: ни печатей, ни рабского клейма. Тело в хорошей форме, руки без мозолей, ногти ухожены, да и стрижка кажется необычной. Магический источник, правда, немного слабоват, но зато пылает ярче обычного, да и костюм, судя по всему, шит именно под уважаемого Людвига. Думаю, нет повода сомневаться, данный господин и точно благородных кровей, – заключил маг, после чего у меня аж от сердца отлегло.

Подведя лошадь поближе, молодой Мидчел, элегантно перекинув ногу, так же спрыгивает на землю.

– Мидчел Тутлюс Первый, законный правитель и наследник этих земель, – сняв кожаную перчатку и протянув кисть для рукопожатия, произносит молодой зеленоглазый парень.

– Людвиг, пока ещё бесфамильный. – Встав, протянул руку в ответ.

– Очень приятно, Людвиг Бесфамильный, – усмехаясь и не особо веря в мою историю о забытой фамилии, отвечает парень, а затем, обратившись к магу, добавляет: – Мэдэс, чего стоишь? Подлечи человека.

Обстоятельства подсказывали, что наше знакомство с Мидчелом будет долгим. После моего рассказа о разбойниках и чудесном побеге парень деловито кивнул, а затем, предоставив мне одну из своих лошадей, безапелляционно «попросил» проехаться вместе с ним до деревни, в коей не так давно успели похозяйничать разбойники.

Несколько мужчин, включая старосту, убили всех женщин, кого нашли, угнали в рабство. Расспрашивая деревенских охотников и лесничих, Мидчел надеялся сесть тем на хвост и вернуть своих крепостных обратно в деревню, попутно наказав ублюдков и добрав себе в крепость прислуги.

Несколько мужчин, включая старосту, убили. Всех женщин, которых нашли, угнали в рабство.

– Дело опасное, и мне в моём пиджачке поверх рубашки там нечего ловить, – как мог пытался объяснить молодому лорду свою неготовность лезть в средневековую драку, на что он в ответ лишь в очередной раз намекнул на отсутствующий у меня выбор. Возможно, тот подозревал меня в связи с разбойниками и, поймав их, хотел узнать, так ли это на самом деле.

Под лёгкий хохот воинов лорда не без труда взобрался на предоставленного скакуна. Обеими руками крепко сжимая поводья, а ляжками и задницей седло, каждые сто метров, когда коня уводило куда-то в сторону, я про себя молился. Последний раз подобной хернёй я занимался в детстве, и то там была не высокая благородная лошадь, а детский пони, взятый под уздцы. А тут…

Не дай бог эта тварь взбрыкнёт и встанет на дыбы… Моя история о попаданчестве, не успев начаться, завершится где-то в канаве со сломанной шеей.

Мы двигались медленно по выбитой телегами тропинке, назвать которую дорогой язык не поворачивался. Постоянные ямы, местами завалы из поваленных деревьев и высокие травы по всей её протяжённости. Бойцы Мидчела, устав перешёптываться о моей скромной персоне, вновь вернулись к своим рутинным разговорам. Шлюхи, жалование, отпуска, вина, таверны и, конечно же, войны. Из их разговоров я понял, что здесь незначительные конфликты бушевали повсеместно и не прекращаясь. Мелкие аристократишки, имея десять-двадцать мужиков, в ночи шли грабить соседей. На следующий день-неделю те двигали на потенциального врага в ответ, но с войском побольше. Ну и так до тех пор, пока кто-то из феодалов не окочурится или не утратит все свои финансы, а вместе с ними и земли.

– Как погляжу, вы с седлом не очень-то… – с подачи своего господина прервал моё тихое и мирное подслушивание Мэдэс.

– Животные – непредсказуемые существа. Оттого и предпочитаю вести дела с людьми, цифрами, недвижимостью или деньгами.

– Недвижимость… – задумчиво повторил за мной незнакомое слово маг. – Всё в нашем мире движимо. Все звёзды движутся так же, как реки, моря и даже леса рано или поздно двинутся, упав или став частью трофея лесника, – по-своему понял, о чём я говорю, Фарфий.

Только мага философа мне под рукой не хватало. За коротким пояснением о том, что я имел в виду, последовал неожиданный раздражающий комментарий:

– Дом не недвижимость, любой маг, включая меня, может доказать это и сдвинуть его.

В общем, спорить с этим молокососом я не стал, а тот, немного почесав черепушку и пару раз переглянувшись со своим хозяином, вновь полез в расспросы. Откуда знаю числа, где обучался, до скольких умею считать, умею ли вычитать. Ну и, конечно же, спрашивал о письме. Тут уже и мне пришлось его немного порасспрашивать.

Желая ознакомиться с письменами, попросил показать хоть какие-то свитки или прочее. Но у того с собой ничего подобного не было. Вместо бумаг на ближайшем привале он вывел несколько слов на песке, предложив прочесть, и я с облегчением выполнил задание, разглядев в каллиграфических закорючках родные буквы.

– Образованный, значит… Это хорошо. – Перед тем, как отряд вновь засобирался, всё же подошёл к нам Мидчел. – Людвиг, у меня к тебе предложение. После того, как покончим с разбойниками, иди ко мне во служение. Жалованием не обижу, комнату в замке дам, а вместе с ней и служанку жопастую предоставлю. Ну если, конечно, налётчики в тебе своего не признают, – ухмыльнувшись, проговорил лорд, впервые за весь день удосужившись снять с головы шлем и показать свои белые кучерявые волосы.

– Со свободой не расстанусь, – тут же кратко заключил я, помня, как сильно моему статусу удивились оба парня при знакомстве.

– Хотелось бы на тебя рабское клеймо накинуть для уверенности, но ладно. Вольнонаёмным возьму, – ответил Мидчел.

– А что за работа?

– А чёрт его знает. Учёный мужик везде пригодится, – отмахнувшись, с усмешкой произнёс тот.

Глава 2 – Бросок на миллион

Серединой нашего путешествия стала та самая злополучная деревня. Двадцать деревянных домов глядело на меня своими покосившимися, а местами и ввалившимися в землю стенами. Свиньи и быки спокойно бродили по двору, тогда как оставшиеся у крестьян куры и утки тихонько крякали и кудахтали у местных под оградками.

– И не скажешь, что налёт был… – В моём понимании подобное действие сопровождалось сожжёнными домами, горами трупов и, конечно же, спизженным скотом. А тут почти всё на месте…

– Шутишь? – нервно выдал Мидчел. – Обычно, когда я приезжаю, вся деревня слетается, а тут вон… – рукой указав на ковыляющего к нам раненого старикана, сердито произнёс аристократ.

– Ваша светлость, слава всем богам, вы наконец-то прибыли… – рухнув перед лошадью на колени, едва не плача, проговорил крестьянин.

– Опять нападали?

– Опять, ваше сиятельство, опять! Сначала месяцем ранее, затем неделю назад и вот снова… Всех молодух, сукины дети, угнали, четырёх мужиков вместе с кузнецом порубили, двух баб наших, попользовавшись, прирезали, а ещё, ещё… – Тут уж мужик не выдержал и вовсе перешёл на слёзы. – Коровок наших эти суки угнали! А у нас по пять-девять детей у каждого на двор, чем кормить? Спасай, государь, ибо через месяц ни то что продуктами, даже собственными головами оброка собрать не сможем…

Месяц назад? А не затянул ли Мидчел с визитом-то? Далеко ли его резиденция, что он так запоздал? Проблемы с крысами и ворами при дворе по идее первыми решаться должны, а тут такое.

По задумчивому, слегка растерянному взгляду парня понял, всё же Мидчел допустил ошибку. Недооценил или ещё чего, но факт остаётся фактом – опоздал, проблемы стали скапливаться, и вот понёс значимые потери в рабочей силе, которые всё равно приходится исправлять.

В деревне из мужиков, способных отпор дать, остался только местный охотник, молодой пастушок лет шестнадцати, раненый конюх да сын кузнеца, которого убийцы запрягли до следующего своего возвращения кое-какое снаряжение подлатать. Остальные либо стары, либо для боя слишком молоды, либо в город уехали торговать, либо на войне. Четыре мужика на двадцать домов, мда…

– Понятно. До первых снегов с вас оброк снимаю, а как с ублюдками лесными разберёмся, вернувшись в город, куплю для вас парочку рабов, может, даже подмастерья кузнеца, если получится.

– О господин Тутлюс, вся наша деревня будет молиться за ваш успех… – головой ударившись в дорожную грязь, едва ли не с поцелуями припадая к копытам лошади аристократа, проплакал крестьянин.

Не успел я толком ознакомиться с местной деревней и теми, кто поглядывал на нас из щелей закрытых ставнями окон, как тут же показался разведчик Мидчела. Всего несколько слов, и первая пятёрка рыцарей в кожаных доспехах тотчас устремилась вперёд, а вслед за ней и мы.

– Мэдэс, сконцентрируй магию на моей защите и защите нашего гостя, – пригибаясь и уклоняясь от лесных веток, летящих нам в лицо, потребовал лорд, и маг сиюсекундно исполнил его приказ. Вокруг меня вновь появилось какое-то странное белое свечение, отчего нутро недовольно сжалось.

Моя летящая за всеми дурная лошадь, бьющийся о седло посиневший зад и эта странная, окутавшая тело магическая хреновина грозились довести меня до нервного срыва. Давно позабывший те дни, когда из кого-то требовалось кулаками выбивать всё дерьмо, осознал, насколько повлияла на меня прошлая должность директора и управленца. Чёрт, видимо, придётся вновь перестраиваться под новый образ жизни.

Первые двое из вырвавшейся вперёд пятёрки внезапно вместе с лошадями летят на землю.

– Стой-стой! – кричит кто-то спереди, вытаскивая меч, и уже спустя секунду, поймав стрелу, метко проскочившую между нагрудником и шлемом, обхватив кровоточащее горло, падает с коня.

– Засада, сомкнуть ряды, поднять щиты! – не спускаясь с коня, орёт во всё горло Мидчел. Клинок воина внезапно вспыхивает огнём. Словно голливудский китаец, лорд мечом отражает летящие в него стрелы.

Тем временем от первой пятёрки в седле уже никого не осталось. Стащив с лошади, несмотря на белый магический круг, один из рыцарей прикрывает меня и себя своим полукруглым небольшим щитом.

– Севернее за деревьями, юго-восточнее за корягой! – вскрикнул Мидчел.

– Понял! – внезапно в один голос отозвался Мэдэс и ещё один маг, после чего с их рук сорвались огненные шары, что, угодив точно за ориентиры, ярко полыхнув, разорвались тысячами искр. Пара минут, и от обстреливавших нас лучников остались только воспоминания, а нападавшие с криками кинулись в ближний бой, требуя друг у друга как можно скорее убить магов.

Метко брошенное одним из нападавших копьё, едва не угодив мне в бочину, пробивает плечо мужика, который ещё несколько минут назад спасал меня от стрел. Выронив из руки меч, тот щитом отражает удар подлетевшего к нам разбойника, после чего пинком отталкивает его в канаву, вновь принимая новый удар на щит, но уже от другого ублюдка.

Понимая, что врагов больше и мне просто так не отсидеться, поднимаю меч и, с ходу повернувшись к рыцарю спиной, впервые за долгие годы лично проливаю чужую кровь.

«Идиот…» Бородатый черноволосый и патлатый оборванец, летевший на меня с коротким топором, натыкается на мой меч, что вонзается ему прямо в грудь по самую рукоять. Мгновение ступора сменяется внезапно вспыхнувшим азартом. Дёрнув оружие, понимаю, что оно засел между хребтом и рёбрами, так легко его не вытащить. Схватившись крепко за древко топора, сильным тычком с ноги опрокидываю раненого на спину и вырываю топор из его рук, оставляя клинок в животе поверженного, едва успевая довернуть корпус и уйти от удара копьём, что, пройдя у меня под мышкой, остриём вспарывает тугую ткань пиджака.

– Сукин ты сын! – Левой рукой ухватившись за копьё, правой наношу лезвием топорика удар по горлу. Тупое лезвие туго проходит плоть, с силой ударяя по позвоночнику, отчего почти отделившаяся голова врага на девяносто градусов перекашивается в сторону, демонстрируя вспоротую гортань и хлещущую из перебитых артерий кровь.

Убедившись, что спереди нет угрозы, оборачиваюсь. Поваленный на землю стражник со всё тем же копьём в плече, блокируя остатками своего щита удар боевого молота, едва спасает голову от мощнейшего дробящего удара. Как здоровенная, закованная в сталь змея, рыцарь крутится в грязи, огрызаясь, пинается ногами, до последнего сражаясь за право жить.

Наступив на грудь первому мною раненному налётчику, что с пузырящейся у рта кровью был ещё жив, силой выдёргиваю из его рёбер меч. Парень корёжится, плачет, пускает сопли и кровавые слюни, руками пытаясь закрыть кровоточащую рану. С оружием в руках нужно быть готовым к тому, что либо грохнешь ты, либо грохнут тебя, и нечего тут теперь слюни распускать.

Драться сразу топором и мечом я не умел да и не собирался. Понимая, что могу не успеть преодолеть несколько метров, разделявших нас с рыцарем, как в фильмах про викингов, попытался метнуть топор прямо в громилу с молотом. К сожалению, тот не вонзился ублюдку в плоть, а всего лишь угодил древком в грудь. Ошарашенный произошедшим, здоровяк опускает взгляд на свой живот и, делая полшага назад, пятится.

– Убью! – когда до него дошло, что произошло, взревел налётчик, а затем, словно забыв о лежащим под ним рыцаре, сделал шаг навстречу мне и поплатился. Не церемонясь, находившийся на земле рыцарь, откинув щит, свободной рукой поднял топор и вонзил его громиле прямо меж ягодиц. После чего на помощь здоровяку прилетело сразу два одетых в тряпьё дрыща.

Палица одного из них со звоном бьёт лежащего на земле по голове, сбивая с макушки шлем. Не мешкая, бегу вперёд, рубящим ударом пробиваю череп не успевшего защититься молотом здоровяка, а затем, прикрывшись его тушкой от колющего удара копьём, в прыжке с двух ног отталкиваю от нашего бойца разбушевавшегося ублюдка с палицей. За спиной того оказывается овраг. Успев схватить меня за колошу, он тянет за собой, и мы вместе скатываемся вниз. Сделав несколько кувырков, первым подрываюсь и, насев на того, сжимая рукоятку меча, наношу по скрытому под тканью лицу несколько сильных ударов.

Раз, два, три… Руки его обмякли. Отключился, можно оставить для плена и возвращаться. Едва успеваю об этом подумать, как из-за крика приближающегося ко мне человека вспоминаю о втором копейщике.

Остриё копья индейца уже в метре от меня. Несясь с бешеной скоростью вниз, тот точно метит прямо мне в грудь.

«Не успею», – мелькает в голове мысль, как уже в следующую секунду тому в голову прилетает топор, и он, отклонившись, сделав несколько шагов вперёд, падает замертво.

– Учись, как топоры кидать надо, Людвиг… – утирая рукавом разбитый нос, с животной улыбкой на лице произносит молодой аристократ. Чёртов молокосос и вправду кидает топоры лучше, чем я.

– Спасибо, Мидчел… – Нервно смеясь и глядя на бессознательное тело валяющегося рядом врага, внутренне стал принимать и понимать простоту и кайф мира, в который попал.

Перебирая ногами, лорд медленно спустился вниз, а затем, заметив стонущего ещё живого разбойника, занёс над тем клинок.

– Стой, не убивай. Допросим, узнаем, где стоянка или лагерь, как оно у них тут всё называется… – пытаясь привести в порядок дыхание и мысли, протараторил я. Пусть бой и был краток, но всё же от столь резких и дерзких движений я порядком успел подзаебаться.

Постояв немного над пленником, Мидчел деловито кивнул, а затем резким выпадом рассёк лежащего на земле. Вернее мне так показалось, что рассёк. Ткань, прикрывавшая грудь разбойника, расходится пополам, оголяя худой живот, а вместе с ним и два женских холма, глядящих в пасмурное небо коричневыми сосками.

– Батюшки мои. Эй, мужики, да у вас сегодня праздник… – Остриё клинка Мидчела, медленно опустившись вниз, упёрлось женщине между ног, отчего та, болезненно рыкнув, рукой потянулась к своей палице.

Глава 3 – Амбиции

– Только посмей, и я отсеку тебе руку, – когда пальцы женщины коснулись палки с торчащим в той стальным наконечником, рыкнул аристократ.

– Баба! – внезапно радостно вскрикнул один из воинов, спустившихся за своим господином. Хромыми полушагами тот неспешно ковылял к низине оврага, а затем, ногой отфутболив «опасное» оружие, схватив ту за волосы, под женский рык и крик потянул на горку.

– И часто у вас тут такие воительницы по лесам бегают? – глядя на то, как костлявая задница исчезает за пригорком, спросил я у Мидчела.

– Случается порой, хотя не так часто, как на границе с Захрией и Солумом. Вот там-то действительно настоящие воительницы в расписных доспехах, с мечами, щитами и копьями. Красивые и благородные длинноногие эльфийки, пышногрудые и покорные рабыни зорфки и, конечно же, жопастые гномихи… – мечтательно протянул лорд, а затем добавил: – Не то что это чумазое отродье с палкой. Кстати, на правах победителя, если хочешь, можешь первым её отодрать. Будешь?

Смуглое лицо я видел только миг, но и этого хватило, чтобы запомнить потерявшую половину зубов пасть и неприятное, успевшее пропитаться старостью лицо. Из хорошего в той были разве что не успевшие обвиснуть сиськи да протухший и небритый вареник между ног.

– Не, побрезгую, а ты, вернее вы?

– Пока никто не видит, можно и на ты. Всё же мы походу действительно одного с тобой положения, – протянув мне руку, помогая подняться, произнёс Мидчел. – Тоже не нравятся мне крестьянки и всякая вонючая чернь. Предпочитаю девушек более знатных или экзотических каких. Эльфиек там, например, ну или Зорфок, хотя если брать полулюдей во внимание, то встанет у меня разве что на полукрольчих, вот те – самый сок. Каждый раз трахаются, как в последний! Пробовал когда-нибудь полузайку?

– Не припомню… – перебирая туфлями по вязкой лесной почве, коротко ответил я.

– Когда будем в городе, обязательно попробуй. Есть там у нас одна: так всасывает, что порой кажется вместе с яйцами возьмёт и проглотит. Ты, главное, во время отсоса пальцы ей в другие дырки не сунь, а то они девочки быстро кончающие, в порыве страсти ещё откусит чего, зубки-то у них острые прям пиздец! – полностью погрузившись в приятные воспоминания о местных борделях, двигая за мной и забыв о том, где мы находимся, в мельчайших подробностях продолжал вещать лорд.

Поднявшись, спокойно оглядел залитую кровью и заваленную телами тропу. Из двадцати человек сопровождения на ногах осталось восемь бойцов и двое магов. Пятеро парней Тутлюса уже лежало с накрытыми лицами, ещё пятерым маги оказывали помощь. Также в числе выживших заметил того мужика, что в начале своим щитом и плечом защищал меня от разбойников.

– Ты как? – оглядывая метательный дротик, что в горячке боя показался мне копьём, спросил я у рыцаря.

– Спасибо за помощь, лорд Людвиг, если бы не вы, то спал бы я вечным сном вместе с братьями, – взглянув на убитых товарищей, проговорил воин.

– Благодарностей не нужно, считай, мы квиты. Тебя звать-то как? – Дела добрые я запоминал, особенно когда кто-то делал их для меня, предварительно не взяв за это платы.

– Ролан Бэгский, оруженосец рыцаря Олана Виларда, вернее был им… – с печалью, всё так же глядя на одного из покойников, проговорил тот.

– Ты достойно себя показал, твой господин может гордиться тобой. Кстати, сколько тебе лет? – Крепкий мужик с морщинистым, щетинистым лицом и суровым взглядом казался достаточно взрослым, но всё ещё был оруженосцем, это показалось мне странным.

– Мне двадцать. Ну или приблизительно столько… Счёту не обучен, могу чего путать.

«Вот уж точно путаешь», – усмехнувшись, кивнул воину, а затем, ещё раз поблагодарив, поднялся и взглянул на пленницу, постепенно обступаемую бойцами. Некоторое время та отмахивалась, сидя на коленях, пыталась что-то говорить, но слушать её никто не собирался.

Не церемонясь, один из воинов спускает штаны, а затем, сунув той металлический палец в глотку, следом заталкивает туда же и свой член. Пара секунд, штаны спадают и с двух других. Один пристраивается сзади, прихватив за талию, поднимает бабу с колен на ноги, а после, разрывая штаны, без прелюдий всовывает свой здоровенный агрегат в волосатую вагину. Пленница пытается сопротивляться, пищать и даже ударить, но третий боец, перехватив ладони женщины, кладёт себе те на член, заставляет ему наяривать.

– Не дай бог укусишь, убью… – вытащив изо рта бабы палец, держа ту за волосы, проговорил один из солдат, а после, убедившись, что его поняли, продолжил долбить пленницу в глотку.

Вот уж действительно средневековье. Вспомнив о том, что эта сука хотела убить меня и Ролана, махнул на ту рукой. Пусть хоть членом подавится, плевать.

Часом позднее, когда наигравшиеся солдаты спустили пар, а вернувшийся из деревни гонец прибыл с тележкой для трупов, остатки отряда двинули дальше, отдав приказ прибывшим сельским мужикам собрать всё добро, тела и внести их в деревню.

Приведя в чувства затраханную бабу, Мэдэс, немного подсмолив той пятки, быстро узнал, где находится стоянка, а также дозорные посты. К нашему всеобщему везению, когда мы туда прибыли, коровы и часть рассаженных по деревянным клеткам кур были ещё живы. Вот только паре неместных женщин и одной смуглой молодухе повезло чуть меньше. Со слов здешних пленниц, в лагере оставалось двое, что более часа назад скрылись с награбленным деревенским серебром и медью. Выругавшись на своих любвеобильных солдат и их командира, Людвиг приказывает собирать пленниц и строить их в ряд.

– И того двадцать две. Чёрт, на пять больше, чем у нас угнали. Эй, бабы, чьи и откуда, быстро… – пересчитав головы, спросил аристократ.

Взорвавшись гвалтом, словно куры-наседки, они принялись рассказывать о соседней деревне и тех пятерых рабынях, коих местная «бригада» перехватила с конвоем странствующих работорговцев, шедших в город Каин.

– Эй, Людвиг, тебе сегодня везёт. – Вновь подъехав ко мне, хлопнул по плечу своей металлической перчаткой Мидчел. – Обычно аристократы, что плечом к плечу принимают бой, делят между собой пятьдесят процентов добычи, остальные пятьдесят остаются бойцам. А это, получается, наши с тобой сейчас две с половиной бабы, то есть рабыни… Резать по полам я их не собираюсь. Если хочешь, можешь выбрать себе двух для утех или же оставить их мне на выкуп, забрав золотом, одеждами, сталью или съестным.

Вновь взглядом прохожусь по рабыням. Две явно несовершеннолетние, да ещё и худые, аж чуть ли не просвечиваются. Не мой типаж – не педофил я. Ещё две уж слишком с лица страшные. Есть между ними одна, ничего такая, но, даже если я себе и возьму её, что мне с ней делать-то без дома, надела и прочего? Жить при местном лорде в одной комнате с рабыней? Это ж позор настоящий. Уж лучше сейчас золотом обзавестись, потом землёй и только потом творить, покупать и трахать то, что не только на лицо, но и на член сядет с радостью.

– Предпочту золотом и одеждой.

– Так и знал. Хорошо, бойцы, собирай добро, идём обратно! – крикнул Мидчел, а затем, словно крестьянки не люди, а такие же рабыни, как и те пятеро, не раскрывая цепей, колонной повёл их за собой в сторону деревни.

Некоторое время я поглядывал на эту странную картину. Женщины, кто спотыкаясь, кто ковыляя, с разорванными одеждами, подобно пленницам, бредут вслед за воинами, что по идее должны были их спасать. Но вот что по-настоящему меня удивляло, а местами даже немного напугало: на их лицах я не видел печали. Нет, была парочка, оплакивавшая убитых мужей, но большая часть так и вовсе умудрялась улыбаться, кокетничая с охранявшими их рыцарями.

– Что, неужто передумал и решил взять себе одну? – По-видимому, увидев во мне друга или приятеля, сбавив ход, вновь поравнял со мной лошадь Мидчел.

– Не, просто пытаюсь понять, почему ты их не расковал.

– А чтоб к мужикам не липли, да и если волки нападут, не разбегались. Проще защищать, – сходу отвечает лорд.

– А что с той, ну которая из бандитов?

– Да ничего, собственно. Оставлю Мэдэсу, пусть разузнает о напавших на нас подонках и тех, кто их натравил, а потом продам. – Отмахнулся от той, как от вещи, парень, а затем, словно ошпарившись, внезапно завёлся: – Блять, Людвиг, клянусь своей родовой фамилией, такой здоровый отряд не мог сам собой образоваться в моих землях. Наверняка кто-то из соседей ослабить меня решил. Подговорил деревенщин, мол, край надела – грабь не хочу, никто не придёт, а если придёт, то числом расправитесь. И вот сука на тебе… Деревенских мужиков поубивали, старосту прирезали, а ещё я пятерых бойцов потерял. Пятерых! Это сильно меня ослабит. Может, даже кто с мечом вскоре претензии на моё законное место объявит.

– А сколько у тебя всего солдат? – поглядывая на громил, спросил я.

– Тут осталось пятнадцать, в городе с торговцем трое и в поместье на отпусках и при охране десяток. И того двадцать восемь бойцов, два мага, я и хрен с горы в твоей роли, – усмехнувшись с собственной шутки, выплюнул лорд, а затем пошёл на попятную: – Ты только не обижайся, я ж шучу. Видел, как ты троих уложил, силён-силён…

– На обиженных воду возят, – коротко заключил я, про себя думая, как, будучи пешкой, побыстрее добраться до другой стороны шахматной доски.