Зарисвет

– И откуда только взялись эти моглы? Я раньше и не слышал об этом народе.

– Из допроса мурзы Джубы, дяди хана мы с Загором узнали, что ещё лет двадцать назад это было сравнительно небольшое племя. Но среди них вырос богатырь Тушпа, благодаря силе которого его родичи стали сначала во главе своего племени, а потом и соседних племен. Фактическим правителем стал тесть Тушпы – Шароп. Он использовал зятя, чтобы держать в узде соплеменников. Однако Тушпа не смирился с второстепенной ролью, захотел править сам и объявил себя ханом. Шаропу не хотелось отдавать узды правления. Разжигая честолюбие зятя, направляя его в походы на завоевание всё новых территорий, он оставался фактическим правителем в столице. Благодаря богатырской силе и воинскому таланту Тушпы его владения стремительно росли. Кто-то подчинился ему из страха, кто-то из корысти. Тех, кто пытался ему сопротивляться, он обращал в рабство. Племена же, которые присоединялись к нему добровольно, стали также называть себя моглами. Великий Могл – это имя придумал Шароп, чтобы ещё больше разогреть честолюбие зятя. Великий Могл предпочитал степные просторы и поэтому присоединял к себе в основном кочевые племена. Но Корну был нужен союзник, и он соблазнил хана обещанием великих богатств, которые тот якобы найдет в Словетоне и Руверонии. Видимо, Корн рассчитывал, что моглы только разграбят наши страны и потом уйдут в свои родные степи, а Руверония окажется под властью Калахорна. На хана наибольшее влияние имели его дядя Джуба, который его воспитывал после смерти отца, и тесть Шароп. Поскольку Шароп пользовался большой властью в столице, Джуба предпочел уйти с племянником в поход, опасаясь, что в отсутствие хана Шароп найдет способ избавиться от конкурента.

– Значит, гибель Великого Могла не обязательно приведет к развалу империи моглов? Шароп достаточно сильный правитель, чтобы сохранить государство, которое и в дальнейшем может представлять угрозу для нас?

– Да, их империя расширилась до границ Словетона. И простое изгнание моглов со своей территории не сможет обеспечить Словетону безопасность в будущем. Но я клянусь, что не допущу, чтобы когда-нибудь ещё захватчики вступили на наши земли!

– Ты что-то стал разбрасываться клятвами. Если не хочешь потерять доброе имя, свои клятвы ты должен неукоснительно выполнять! Поэтому их нужно давать осмотрительно. Вот ты поклялся, что Корн не сможет причинить вреда семьям пленённых калахорнцев. А ты обдумал, как это выполнить?

– Тогда обдумывать было некогда – могли погибнуть тысячи. Моя клятва спасла много жизней с обеих сторон!

– Но клятва была дана, и она должна быть исполнена!

– Разумеется, я приложу все усилия для этого.

– Нет, не так! Даже если ты приложишь все усилия, а их семьи всё равно пострадают – значит, ты нарушишь клятву! Учти это, когда будешь клясться в следующий раз.

Слова отца заставили Зарисвета глубоко задуматься…

– Ты конечно прав, и в следующий раз я буду осмотрителен. Но всё равно не раскаиваюсь, что дал эту клятву – ведь она предотвратила бойню. И я твердо намерен её сдержать. Однако, даже перекрыв главные дороги, ведущие к границе, мы не сможем гарантировать, что абсолютно все гонцы к Корну будут перехвачены. Остается единственный выход – опередить их, пока он ещё ничего не узнал!

– Погоди, уж не собираешься ли ты в одиночку отправиться в Лахор?!

– А другого выхода я не вижу: ведь тебе нужно быть здесь, а в сопровождении отряда дружинников я буду продвигаться по Калахорну слишком медленно, и тогда Корн будет предупрежден.

Яробор погрузился в глубокое раздумье… Зарисвет не отвлекал его, прикидывая, какие ещё доводы привести, чтобы убедить отца в правильности своего решения. Но этого не понадобилось.

– Что ж, видимо, придется принять твой план. Но обещай мне, что будешь предельно осмотрительным! Не ввязывайся там в большие битвы. Твоей задачей не является разгром оставшихся сил Калахорна. Без крайней нужды не убивай. Чем меньше будет жертв, чем меньше мстителей за смерть близких, тем больше шансов в будущем иметь добрый мир с Калахорном. Тебе нужно только ликвидировать Корна: это повлечет панику и неразбериху в столице, и им будет не до репрессий против семей наших пленников. А позже мы будем диктовать новому правительству свои условия мира.

– Не беспокойся за меня, отец! Я ведь за последние полтора года научился жить без твоей опеки и рассчитывать на собственные силы. Но обещаю помнить твои советы, – поспешно добавил Зарисвет, увидев, как нахмурился Яробор.

Яробор рассмеялся и, чтобы снять напряженность, спросил:

– А чем это ты так ловко швырялся в калахорнцев? Что-то я не вижу у тебя пучка дротиков за спиной.

И тут Зарисвет спохватился, что он забыл свое волшебное копьё в Кадиновом мешке! Вот растяпа! Неужели придется возвращаться?! Ведь они уже так далеко отъехали! Услышит ли оно его зов? С замиранием сердца Зарисвет поднял руку, мысленно призвал копьё… и тут же почувствовал его в своей ладони. «Получилось!» – с облегчением подумал он.

– Это подарок Магволада. Смотри!

Коротко размахнувшись, Зарисвет пустил копьё в неосторожно выскочившего зайца. Копьё пригвоздило зайца к земле, а потом снова оказалось в руке Зарисвета.

– Вот и ужин для нас.

Яробор протянул руку за копьём, внимательно осмотрел его и вполсилы пустил его в ближайшее дерево. Копьё глубоко вошло в ствол.

– Что теперь?

– Позови его – подними руку и представь, что оно вернулось.

Яробор протянул руку, копьё задрожало, но осталось в стволе.

– Не выходит. Тут нужна тренировка. А ты быстро этому научился?

– У меня как-то сразу получилось, без усилий, я ощутил его как часть своей руки. Бесценная вещь! Хотя возможности его и не беспредельны: я не испытывал его специально на прочность, но каким-то образом чувствую, какая цель ему по силам, а какая нет.

– Ну что ж, видимо, это копьё именно тебе и было предназначено, раз тебя оно сразу признало! Отличный подарок тебе сделал Магволад! А ты чем отдарился?

Зарисвет смущенно почесал в затылке.

– Он меня от драконов спас, – заступился за товарища Магволад.

– Раз у нас есть чем ужинать, – Яробор подобрал зайца, – сделаем последний привал, и тут наши пути разойдутся, нельзя терять времени.

Яробор умело освежевал добычу, Зарисвет в это время развел костер. Пока заяц жарился на вертеле, Зарисвет расспрашивал отца, как они прожили эти полтора года, пока он отсутствовал.

– Да всё как будто шло неплохо: мирная жизнь наладилась, страна процветала, людям стало жить легче. Как этому не радоваться? Да только вот мать почти разучилась улыбаться за это время, постоянно точила её тревога за тебя. Я старался не оставлять её одну: и в дальние поездки брал с собой и на родину к братьям в Валию отпускал. Но весёлой её редко удавалось видеть. Если бы хоть дочка у нас ещё была, но она все свои материнские силы, похоже, в тебя вложила. Но ничего, вот вернёшься домой – и она оживет! Помни – в тебе вся её жизнь!

– Ну не вся: половина-то в тебе!

– Пусть так. Давай же не будем забывать об этом. Так что береги себя!

Настало время расставаться. Яробор поскакал на юго-запад, а Зарисвет – на юго-восток.

Теперь Яробор торопился быстрее разгромить оставшиеся отряды калахорнцев, не дожидаясь, пока дружина перекроет границу. Он больше не боялся упустить посланников с тревожными известиями к Корну, поскольку Зарисвет всё равно опередит их. Князь спешил очистить Руверонию и отправить отряд в Калахорн на поддержку Зарисвета. Подъехав к воротам Росса, Яробор не увидел активной осады. Отряд калахорнцев просто стоял лагерем напротив городских ворот, никого не впуская и не выпуская из города. Князь направил Дара к воротам, рубя попытавшихся остановить его каларонцев. Защитники города распахнули перед ним ворота и обступили с радостными криками. Не теряя времени, Яробор собрал военный совет:

– Основные силы калахорнцев разбиты в Кадиновом мешке и сдались в плен. Хватит вам сидеть взаперти. Готовьте дружину, через час выступаем. Полагаю, враги побегут в сторону Форта для соединения с другим своим отрядом. Вы наладили голубиную почту с Фортом? Нужно предупредить его гарнизон, чтобы были готовы ударить со своей стороны, когда мы подойдем к городу.

Калахорцы не смогли устоять перед мечом Яробора и копьями гарнизона Росса и стали отходить, как и предполагал Яробор, в сторону Форта. А позже, разбитые и при Форте, они бросились к границе, где были перехвачены высланной туда заранее руверонской дружиной. Узнав о гибели королевичей, а также пленении основных сил, осознав безнадежность своего положения, калахорнцы вынуждены были сдаться. Война на территории Руверонии закончилась. Теперь нужно было заняться восстановлением разрушенного и разграбленного захватчиками. Но первым делом Яробор подобрал три сотни лучших дружинников и послал их в Калахорн для поддержки Зарисвета, наказав им как можно быстрее добраться до столицы, не вступая по дороге ни в какие стычки.

Зарисвет, миновав границу, стремительно мчался к Лахору. Его подгоняла мысль, не воспользовался ли кто-нибудь из калахорнцев птичьей почтой, чтобы предупредить Корна. Благодаря крыльям Магволада он мог сокращать путь, двигаясь не по извилистому тракту, а по прямой линии, перелетая через реки и холмы. Но по земле Магволад двигался всё же быстрее, чем по воздуху. Через сутки вдали показались башни Лахора. Из-за старой вражды между странами при дворе Карога, а потом и Корна не было посольства Руверонии, и вообще из руверонцев здесь давным-давно никто не был. Но Зарисвет заранее вызнал у пленного калахорнца, как добраться до его столицы и где располагается Корн. Взлетев над городом, Магволад опустился прямо перед королевским дворцом. Зарисвет, одетый после долгих странствий совсем не по-руверонски, крикнул охранникам:

– Посланник от Великого Могла со срочным донесением!

Стражники, оторопевшие от такого необычного появления «посланника», немедленно ввели его в покои правителя. Корн сидел в передвижном кресле, склонившись над картой. Он удивленно поднял голову:

– Кто? Почему без доклада?

– Это посланник от Великого Могла, Ваше Величество, – залепетал испуганный офицер, – Вы же сами велели докладывать немедленно о вестях из Руверонии.

Быстрым взглядом Корн сразу оценил, что гость обличием совсем не похож на могла, и свирепо гаркнул на офицера:

– Почему он в моих покоях при оружии?!

Побелевший от окрика повелителя офицер встал перед Зарисветом:

– Отдай мне свой меч, чужестранец!

Зарисвет медленно вынул меч из ножен, и Корн тут же узнал свой клинок, который Яробор забрал у него семь лет назад.

– Откуда у тебя мой меч?! Ты кто? Взять его!

Стражники тут же кинулись на Зарисвета. Но тот несколькими ударами оглушил их и, захлопнув двери покоев, запер на мощный засов.

– Крепкие же у тебя здесь двери! Даже своим приближённым не вполне доверяешь? Ну, ничего, теперь они нам не смогут помешать. Значит, узнал свой меч, с которым ты приходил на нашу землю? Думаю, будет правильно, если ты от этого меча и погибнешь! Ты не усвоил урок, преподанный тебе моим отцом, снова захотел крови и за это расплатишься собственной кровью!

– Так ты – Зарисвет?! Откуда же ты взялся, пропавший княжич? Ты что же убьешь беззащитного калеку, вот так – без суда? – сыпал вопросы Корн, медленно отъезжая на своём кресле к стене, украшенной роскошными гобеленами.

– Это ты-то беззащитный?! Вон твоя защита ломится в двери, которые ты так неосмотрительно укрепил. А что касается суда – я бы судил тебя по всем правилам перед обоими народами, которых ты вверг в войну, да боюсь, что ты погубил здесь всех честных и смелых судей. А я дал клятву, что от тебя больше никто не пострадает. Так что сгинь, мерзкий паук!

Меч устремился к шее Корна, но вдруг страшный удар сбоку парировал его, переломив пополам: из-за гобелена, скрывавшего потайную дверь, выскочил звероподобный Шагыр с обломком огромного палаша, который тоже сломался. Отбросив этот обломок, Шагыр ринулся на Зарисвета, стараясь добраться до горла. Борясь с Шагыром, Зарисвет краем глаза видел, как Корн катится на своём кресле к потайной двери. Если сейчас дверь захлопнется за ним, найти его в лабиринтах дворца будет очень сложно. Собрав все силы, Зарисвет приподнял и швырнул в окно огромную тушу Шагыра, благо оно было широким. Выломив раму, слуга Корна вылетел наружу. Стремительно обернувшись, Зарисвет успел увидеть закрывающуюся дверь, а за ней удаляющегося Корна. Тут же волшебное копьё оказалось у него в руке и немедленно устремилось в след Корну. Зарисвет не успел увидеть, попало ли оно в цель, как дверь захлопнулась. Переведя дух, Зарисвет поднял руку, и копьё снова легло в нее. Бесполезно было искать следы крови на нем: копьё всегда возвращалось к хозяину девственно чистым. Зарисвет пнул дверь, но ощутил сплошной каменный монолит. Если начать ломать ее, можно обрушить стену. А стоит ли, если Корн мёртв? А если жив, то всё равно успел скрыться. Выглянув в окно, Зарисвет увидел, что тело Шагыра висело на острых пиках забора, окружавшего дворец. Рядом собралась толпа изумленных горожан. Среди них стояли и растерянные стражники. Видимо, стража внутри дворца также узнала о гибели Шагыра, поскольку стук в дверь внезапно прекратился. Зарисвет сам распахнул дверь – те, кто только что ломился в неё, в ужасе отхлынули перед ним. За спинами стражников виднелись слуги.

– Кто хранитель покоев?

Все посмотрели на худого седовласого человека в роскошном одеянии.

– Ты? Открой потайную дверь, или мне придется сломать ее.

– Но от этой двери у меня нет ключа, они только у нашего повелителя и его телохранителя, почтенного Шагыра.

По зову Зарисвета Магволад подлетел к окну, принял его себе на спину и опустил рядом с Шагыром. Зарисвет отстегнул с пояса Шагыра связку ключей и с помощью Магволада снова поднялся к окну в покои Корна. Слуги и стража как завороженные следили за их действиями, не смея войти в комнату. Спрыгнув с подоконника, Зарисвет подошел к потайной двери и, подобрав ключ, распахнул её. Мёртвый Корн лежал в своем кресле у самой двери. Зарисвет вкатил его назад в комнату.

– Я – Зарисвет, сын князя Руверонии Яробора, – обратился он калахорцам. – Как видите, ваш король и его телохранитель мертвы. Ваши королевичи погибли в Руверонии, их армия разбита. Вот что вы получили, напав на мою страну!

В ответ послышался плач, раздались крики:

– Но это не наша вина, господин, мы не хотели войны, это всё правитель, это он послал наших мужчин на войну! Они все погибли? Что будет теперь с нами?

– Ваша судьба теперь зависит от вас. После смерти королевичей большая часть вашей армии сдалась в плен. Но некоторые из ваших мужей, братьев и сыновей не захотели сдаться и погибли, поскольку боялись за свои семьи: боялись, что Корн сошлет их за это на каторгу. Тем, кто сдался, я поклялся, что не позволю Корну сделать этого! Теперь вы должны мне помочь освободить всех узников Корна и обезвредить самых рьяных его подручных. Если Калахорн заключит вечный мир с Руверонией, ваши родичи будут отпущены на родину после того, как они исправят урон, нанесенный нашей земле.

– Надо выпустить из темницы барона Турога, – раздался голос из толпы.

– Правильно! Турог знает, что теперь нужно делать! – поддержали его ещё несколько человек.

– Кто такой Турог?

– Он один из самых знатных дворян Калахорна, его предки всегда были в большом почёте при королевском дворе. Но он был против войны с Руверонией, говорил, что сама подготовка к этой войне уже наносит большой урон стране и даже победа его не компенсирует. Мол, гораздо выгоднее торговать с Руверонией, чем разорять её.

– Почему же тогда Корн его не казнил?

– Он из очень богатого и влиятельного клана, с которым Корн не хотел смертельно враждовать. Турог стал его заложником.

– Ведите меня к нему.

С несколькими провожатыми Зарисвет спустился в глубокое подземелье дворца. Встававшим у них на пути тюремщикам сопровождающие Зарисвета кричали:

– Корн и Шагыр убиты князем Зарисветом, он идет освобождать узников!

Большинство стражников, услышав это известие, безропотно отдавали ключи от камер, тех же, кто пытался сопротивляться, Зарисвет обезоруживал и сажал в камеры взамен узников. Зарисвет велел выпускать всех, кроме воров и убийц. Камера, где сидел барон Турог, была больше, и чище других, но охранялась тщательнее. Стражники у её дверей, вступили с Зарисветом в бой, все пали от его руки, но не сдались.

– Это фанатики из личной гвардии Корна, они охраняют самых влиятельных его врагов, – объяснил Турог, поблагодарив Зарисвета за освобождение. – Нужно немедленно спасать горских вождей Рогории! Они здесь тоже в заложниках, чтобы их племена не вздумали восстать. Корн приказал всех убить, если будет попытка их освобождения.

К счастью гвардейцев Корна, охранявшие других важных узников, удалось застать врасплох. Сторонники Турога и вожди горной страны не пострадали.

– У тебя найдётся достаточное число соратников, чтобы справиться с приближенными Корна и забрать в свои руки власть? – спросил Зарисвет Турога.

– В столице – да. Корн последнее время не держал в Лахоре больших сил, поскольку воины ему были нужны для нападения на Руверонию и для удержания Рогории в покорности. В Лахоре сейчас не так много верных сторонников Корна, всё держалось в основном на страхе перед ним и могучим Шагыром. Из Руверонии, как я тебя понял, армия Корна сейчас не вернется. А вот из Рогории его верный наместник и родич Шурук, как только узнает о событиях в столице, поведет свои отряды сюда. Я думаю, он будет претендовать на трон.

– Мы не дадим Шуруку так просто уйти – он слишком много бед принес нашей земле! – заговорили горские вожди. – Нам только нужно как можно быстрее вернуться в Рогорию.

– Я дам вам хороших лошадей и сопровождение из моих людей, – сказал Турог, – да только, боюсь, гонцы с предупреждением наместнику уже в пути, их не догнать.

– Если ты справишься здесь без меня, я отправлюсь сейчас в Рогорию и опережу гонцов к наместнику, – обратился Зарисвет к Турогу. – Я могу взять одного из вас с собой, моему коню это будет не в тягость, – повернулся он к горцам.

– Пусть едет Бегор, после гибели нашего князя он самый уважаемый старейшина в горах, – указали горцы на высокого худого старика.

Не мешкая, Зарисвет усадил старика перед собой на спину Магволода, и они помчались на восток в сторону гор, что виднелись на горизонте. По дороге Бегор кратко рассказал историю своего народа. Горские племена издревле жили скотоводством, пасли овец на лугах в долинах. Они также славились как отличные кузнецы и ювелиры, поскольку в их горах была в изобилии железная руда, золото и самоцветы. Горцы торговали с жителями равнин, как на западе, так и на востоке. Путь же из Рогории на юг, а также на север, в сторону Руверонии преграждают непроходимые горы. Лет сорок назад в горах произошло страшное землетрясение. Бездонные пропасти пересекли все дороги из Рогории на восток. Единственное сообщение с другими странами у горцев осталось только на западе, через Калахорн. Правители Калахорна воспользовались этим, стали препятствовать торговле и склонять Рогорию подчиниться их власти. Настоящие беды пришли во время правления Корна: для подготовки к войне с Руверонией ему нужно было много золота и оружия. Кроме того он решил, что война против горцев – хорошая подготовка к войне с Руверонией. Малочисленные горские племена отважно сопротивлялись захватчикам, сколько могли. В боях погибли князь Рогории и оба его сына, пали лучшие витязи. Помощь из Руверонии не пришла, поскольку посланцы к Яробору были перехвачены. Чтобы спасти свои семьи, горцы вынуждены были покориться, их оставшиеся в живых вожди были взяты в заложники.

– Я слышал, что твой конь может летать. Вон за той вершиной есть скрытое ущелье, давай сначала заглянем туда.

Магволад перелетел через хребет и опустился в небольшую долину у крошечного селения. Бегор попросил их немного подождать, а сам направился к самой большой избе. Через некоторое время он вышел из нее в сопровождении нескольких человек. К ним присоединялись люди, выходящие из других изб. Все они направились к Зарисвету.

– Приветствуем тебя, сын славного Яробора! – обратился к нему древний старик небольшого роста. – Я – Дрегор, старейшина этого селения. Мы благодарим тебя за спасение нашего вождя и приглашаем отведать наши хлеб-соль.

– Я рад, что вы знаете моего отца и благодарен вам за приглашение, но мы должны спешить, – Зарисвет вопросительно взглянул на Бегора.

– Мы здесь задержимся ненадолго, а кроме того есть одно важное дело, – ответил тот. – Да и вижу, как ты устал, переведи немного дух.

– Ну, признаться, я сегодня ещё не ел, да и Магволад тоже.

Они прошли в дом старейшины. Стол уже был накрыт. Видно было, что в деревне жили небогато, еда была простая, но Зарисвету она показалась очень вкусной. После обеда Зарисвета привели к большой кузнице. Она была так умело скрыта в пещере, что посторонний её бы не обнаружил.

– От вождя Бегора мы узнали, что в битве со злодеем Шагыром ты сломал свой меч, – сказал Дрегор, – и решили возместить тебе эту утрату. Три года здесь в тайне от калахорцев лучшие кузнецы ковали меч для будущего героя Рогории, который освободил бы нашу землю. Хотя ты и не нашего рода, но ты стал вестником нашей грядущей свободы. Поэтому мы дарим тебе этот меч. Пусть он будет тебе всегда верным помощником в добрых делах и залогом дружбы между Рогорией и Руверонией!

По его знаку четверо дюжих молотобойцев вынесли великолепный меч и положили перед Зарисветом. Меч, богато украшенный искусной чеканкой, был явно предназначен стать символом этой земли, передаваемым из поколения в поколение.

– Надеюсь, он будет тебе по руке. Опробуй!

Зарисвет с радостным волнением взял в руку меч, взмахнул им, повертел над головой и… тень разочарования, мелькнула на его лице – легковат оказался меч для руки богатыря! Оглянувшись на окружавших его горцев, Зарисвет по их лицам увидел, что они обо всём догадались.

– Не огорчайтесь, пожалуйста! Что ж поделаешь, видимо, не в человеческих силах изготовить меч по моей руке. Но я чрезвычайно благодарен вам за ваш дар! Он мне сейчас очень кстати. Я обещаю бережно с ним обращаться и вернуть его вашему народу, когда найду оружие себе по силам. Не знаю, правда, сколько времени на это у меня уйдёт.

– Ты обретешь его раньше, чем думаешь, – прозвучал голос старого Дрегора. – Меч для себя ты должен выковать сам!

– Но я…

– Хочешь сказать, что ты не кузнец? Значит, тебе придется им стать, другого выхода нет! Я сам обучу тебя. Когда закончится эта война, вернись домой, отдохни. А как наберёшься сил для великих трудов, приезжай сюда. И мы отправимся высоко в горы, туда, где рядом с ледяными вершинами дышит вулкан. Только там ты сможешь выковать себе оружие.

– Но прежде нам ещё предстоит завоевать нашу свободу, – напомнил Бегор, – и нельзя больше терять ни минуты! Вожди племен, освобожденные Зарисветом из заключения, уже скачут в Рогорию. К их прибытию все племена должны быть тайно оповещены, боевые дружины подготовлены к совместному выступлению против отрядов калахорнского наместника. Мы должны своими руками изгнать захватчиков со своей земли! Ты очень много сделал для нас, – обратился он к Зарисвету, – но окажи ещё и эту услугу – дай своего коня, чтобы оповестить наших людей: быстрее его никто не сможет доставить меня, куда нужно.

– Я и сам могу тебя сопровождать и помочь вам в битвах.

– Нет, тебе нужен отдых, подожди, пожалуйста, здесь. Магволад тоже устал, а ему будет легче носить меня одного. Что же касается битв, то дело чести нашего народа – самому изгнать захватчиков! Теперь, когда мы не боимся гибели заложников в застенках Корна и не опасаемся, что из Калахорна наместнику придут подкрепления, мы своими руками вернем себе свободу! Кроме того, разбив Шурука, родича Корна, Рогория окажет услугу барону Турогу, полагаю, будущему правителю Калахорна. С ним мы сможем заключить мир между нашими странами на взаимовыгодных условиях. А к тебе потом будет только одна просьба – помоги Турогу удержать власть в Калахорне.

– Ты как, в состоянии ещё передвигаться? – повернулся Зарисвет к Магволаду.

– Да уж как-нибудь! Но вождь Бегор прав: без тебя мне будет легче. Так что отдыхай. И не беспокойся за него, – понизил голос Магволад, – он будет под моей защитой.

– Я отпущу твоего коня сразу, как только все племена будут оповещены, – крикнул Бегор, вскочив в седло, и Магволад умчался.

И только тут Зарисвет почувствовал, что он действительно смертельно устал. Ведь он толком не отдыхал уже много дней после того, как узнал о нашествии моглов. Ему хотелось расспросить горцев об их жизни, начать знакомиться с кузнечным делом, но почувствовал, что веки неодолимо слипаются.

– Давай поговорим позже, а сейчас отправляйся-ка спать, – заявил старый кузнец, хлопнув Зарисвета по плечу.

Зарисвет уснул мгновенно, как только его оставили одного в доме старейшины. И проснулся, только услышав голос Магволада у открытого окна:

– Ну и здоров же ты спать!

– Что это ты так скоро вернулся? – сладко потянулся Зарисвет, увидев, что солнце ещё стоит высоко.

– Скоро?! После того, как мы объехали девять племён, Бегор отпустил меня. Но я уже полдня здесь, поел и отдохнул, а ты всё никак не проснешься!

– Так я сутки проспал?! Что ж меня никто не разбудил?

– А зачем? Мне ведь тоже надо было дух перевести, а ты бы сразу в седло полез.

– Как там дела у Бегора? Удалось расшевелить горцев?

– Ему наоборот пришлось их сдерживать, убеждать, что торопиться нельзя, ударить нужно всем разом. Сегодня ночью и начнут. А мы возвращаемся в Лахор?

– Я бы остался в Рогории до завтра – вдруг всё-таки понадобится наша помощь. Поедем в тот отряд, что должен закрыть отход калахорнцам. Нельзя дать им вырваться из Рогории. Иначе наместник будет пытаться захватить власть в Лахоре.

Попрощавшись с хозяевами, Зарисвет с Магволадом отправились в самое западное племя Рогории, расположенное ближе всего к границе с Калахорном. Они прибыли как раз вовремя: здесь уже шёл бой. Наместник, получив известие о гибели Корна и королевичей, решил, что немедленный захват трона в Лахорне для него более важная задача, чем удержание Рогории. Он не стал тратить время на сбор всех своих воинов и немедленно двинулся с основным отрядом на родину, надеясь пополнять войско по пути. Такой стремительности горцы не предвидели, у этой заставы не хватало сил перекрыть границу. Только появление Зарисвета не позволило наместнику вырваться из Рогории.

Зарисвет применил свою излюбленную тактику: обезглавить армию противника – значит достичь половины победы. Он прорубился в центр отряда калахорнцев, сшиб наместника на землю, подхватил его к себе в седло, и Магволад расправил крылья. Зарисвет решил представить наместника живым на суд горцев. Однако потеря предводителя на этот раз не очень-то ослабила боевой настрой калахорнцев: это были отборные гвардейцы-каратели, насильники и убийцы, которые понимали, что не могут рассчитывать на милосердие на этой земле. Они не хотели сдаваться и бились отчаянно. Однако меч и копьё Зарисвета, самоотверженная ярость горцев не многим из них позволили уйти живыми. К утру битва здесь закончилась. Но в других частях Рогории сражения ещё продолжались.

– Оставляю вам бывшего наместника, судите его сами. Устоите здесь без меня, если мимо вас побегут другие калахорнцы? Мне нужно спешить в Лахор, – спросил Зарисвет у местного вождя.

– Великая тебе благодарность за помощь, витязь! Не беспокойся: мы уже послали за подкреплением, да и не многие из врагов, я надеюсь, сюда теперь доберутся. Лучшие их бойцы уже полегли.

К полудню Зарисвет уже подъехал к Лахору. Тут он застал такую сцену: у закрытых ворот города стояли три сотни руверонцев, а со стен на них смотрели калахорнцы. Ни те, ни другие не начинали боевых действий, ограничиваясь ругательствами. Увидев Зарисвета, обе стороны издали радостные приветственные крики.

– Вы как тут оказались? – обратился тот к офицеру.

– Князь послал нас к тебе на подмогу, как только разбили последних врагов. Скакали без отдыха, да вот оказались перед запертыми воротами, как будто они нас поджидали.

– Да не вас мы поджидали, а опасались отрядов сторонников Корна, – объяснил барон Турог, выходя из раскрывшихся ворот. – Милости просим! Людей князя Зарисвета мы считаем своими союзниками. Рад тебя снова видеть! – приветствовал он Зарисвета. – Как там дела в Рогории?

– Основной отряд наместника разбит, сам он пленен, горцы добивают остатки. Так что с той стороны опасности быть не должно. А здесь как дела?

– Были попытки захвата дворца гвардейцами Корна. Его палачи и тюремщики ничего хорошего не ждут от смены власти: уж больно много людей пострадало от их рук. Кто-то из них теперь ушёл из города, кто-то прячется здесь. Боюсь, они ещё попортят нам кровь! Сил у нас пока недостаточно, чтобы сразу везде навести порядок.

– Что ж, тогда помощь нашего отряда тебе будет не лишней. Пусть твои люди видят в руверонцах прежде всего союзников, а не представителей армии, победившей Калахорн.

Ещё неделю пробыл Зарисвет в Лахоре. Получив известия о полном освобождении Рогории и убедившись, что Турог уверенно удерживает в своих руках власть в Калахорне, он отправился на родину. Руверонский отряд остался в Лахоре временно исполнять роль посольства.

– Удачи тебе в твоих трудах, барон! Князь Яробор скоро пришлет сюда послов договариваться об условиях мира, а пока он будет нашим представителем, – указал Зарисвет на своего офицера.

– Будь здоров, князь! Знай, пока я жив, здесь тебе всегда будут рады! И мой поклон князю Яробору. Я верю, что больше войн между нашими странами не будет!

Как ни хотелось Зарисвету быстрее вернуться в Руверонию, он на обратном пути потратил много времени, заезжая в города и селения Калахорна. Там он заводил беседы с как простыми людьми, так и со старейшинами, бургомистрами, расспрашивал, что они слышали о последних событиях, и сам рассказывал, что произошло в Руверониии, Лахоре и Рогории. Больше всего калахорнцев волновало, кто теперь будет их правителем, вернутся ли их мужчины живыми из Руверонии и придёт ли руверонское войско в Калахорн отомстить за нападение. Зарисвет заверял, что Руверония желает жить в мире с Калахорном, и наказаны будут только приверженцы Корна, которые совершали преступления против Руверонии и собственного народа.

Отца Зарисвет нашел в Форте, где тот организовывал работы по ликвидации урона, нанесенного войной.

– Рад тебя видеть живым и здоровым! Ты сделал больше, чем я мог рассчитывать, – сказал Яробор, выслушав подробный рассказ сына, – и заслужил великую славу в Руверонии и в Словетоне, в Калахорне и в Рогории! Теперь моё дело – закрепить результаты побед, чтобы у Руверонии навсегда были дружественные отношения со всеми соседними странами. А ты отправляйся сейчас домой. Тебе обязательно нужно как следует отдохнуть. И мать тебя заждалась. Ты ведь мелькнул, как метеор, и опять умчался от неё. Если с моглами уже разобрались, пусть Ботвига приедет сюда. Я хочу отправить его послом в Калахорн и Рогорию. Нам нужно быть уверенными, что правителями там станут друзья Руверонии.