Два цвета Вселенной

– Иди с миром. Ты – мой лучший ученик…

Лее снился прекрасный сон: будто они с Айли прогуливаются в его любимом парке, держась за руки. Вот они останавливаются у одного дерева, окутанного белоснежной пеной цветов, и их губы оказываются совсем близко… Девушка уже ощущала на себе их жар, а руки посла умело и уверенно скользили по её телу. Лея пошевелилась во сне и открыла глаза. В этот момент её спальня заполнилась слепящим светом. Огненная фигура, напоминающая очертаниями человеческую, метнувшись к стене, растворилась в воздухе. Комнату снова окутала густая темнота, и только слабый уличный свет пробивался сквозь слегка колышущиеся занавески.

«Айли! Это он! Он был здесь, – осенило Лею. – Или, может, мне это лишь приснилось?» Но перед глазами девушки всё ещё стояли яркие пятна – как после резкой вспышки, а занавески подозрительно колыхались, словно на ветру. Если это действительно был Айли, то зачем он приходил сюда тайком? В глубине души Лея знала ответ на этот вопрос, но боялась его озвучить. Боялась поверить…

Айли мчался навстречу прохладным потокам воздуха. Он наслаждался лёгкостью своего энергетического тела, сбросив маску, которую вынужден был носить на Земле, как ранее на других планетах – даже на Шим-Мере. В принципе, это не составляло труда – он уже сроднился с этим обликом. Но в этот момент ему, как никогда, хотелось побыть собой, предстать перед Богом бесплотным существом, почти обнажённой душой. «Желание любить – ещё не любовь, – подумал Айли. – Но первый шаг уже сделан…»

«Айли меня не боится… Кажется, так сказал Мин-Элиех? Я мог бы его убить и без помощи людей, о чём вовсе не обязательно знать Орхису. Он многое взял от своей матери и легко может из союзника превратиться во врага. Но если я уничтожу Айли – для моего народа это будет означать конец. А если оставлю в живых – то для меня самого. Но разве я не этого хочу – чтобы жалкий народец, по инерции именующий себя великим, обрёл участь, которой заслуживает? Думай, Верховный Правитель, тебе дано право выбора. И не так уж много времени на то, чтобы его осуществить…»

«Пророчество скоро сбудется. Готовься, Мин-Элиех. Возможно, тебе придётся умереть, чтобы направить Руку Бога. Из всех нас только у Айли достаточно энергии… Он один способен испытать чувство, которое наши предки называли любовью. Я не ошибся, когда дал это имя ребёнку, рождённому среди звёзд. Айли прав – Нур не виноват. Если он таков – значит, на то была Божья воля, и я не смею его осуждать. Во Вселенной – только два цвета, их сочетание – и есть Жизнь».

Риккардо Гонсалес нервно топтался возле стола шикарной длинноногой девицы с капризным и высокомерным лицом.

– Почему ты отказываешься доложить обо мне послу Айли?

– Вот, придурок. Сказано же тебе – его сейчас нет на месте.

– Ты говоришь правду? – недоверчиво покосился на неё Рик.

– Если бы посол был у себя, я бы лично отвела тебя к нему, чтобы только избавиться от твоего общества.

– Я не уйду отсюда, пока не дождусь его.

– Пожалуйста. Только не мельтеши у меня перед глазами – мешаешь работать. Если я своевременно не сдам Айли эти отчёты, он растерзает меня, а я – тебя.

– Так уж и растерзает? – хмыкнул Гонсалес.

«Плохо ты его знаешь», – подумала Тамара, вспомнив, с каким лицом недавно выскочил из кабинета посла Андрей.

Риккардо совсем извёлся, когда наконец-то появился Айли в сопровождении своих контактёров. Он ринулся к послу.

– Здравствуй, Риккардо, – довольно сдержанно поприветствовал его пришелец. – Как твоё здоровье?

– Отлично! Знаешь, я полон сил и хотел бы послужить обществу.

– Могу предложить тебе работу в службе безопасности посольства.

– Когда мне приступить к выполнению моих обязанностей? – обрадовался Рик.

– Погоди, сначала нужно составить для тебя должностную инструкцию. А пока ты свободен. Приходи завтра, я введу тебя в курс дела.

– Есть! – холёное лицо Гонсалеса расплылось в улыбке.

Андрей приуныл – этот тип его раздражал одним своим присутствием.

– Айли, неужели тебе будет приятно каждый день любоваться этой мерзкой рожей? Рик – просто эталон идиотизма.

– Андрей, остынь. Ты не находишь, что целесообразнее будет держать такого, как ты изволил выразиться, образцового идиота под контролем, чем позволить ему разгуливать по редакциям и давать нелепые интервью?

– Снимаю шляпу! – картинно поклонился Андрей. – Только, боюсь, мне придётся соскрести жалкие остатки моего терпения, чтобы не прибить Гонсалеса.

– Уж постарайся – буду тебе весьма признателен.

Об убийстве Джейсона они больше не вспоминали. Ян Войцеховски, несмотря на обещание побеседовать с контактёрами посла, так и не объявился. Судя по тому, что Айли сделал звонок Стивену Джонсону, без вмешательства посла не обошлось. Это настораживало, но мозг Андрея отказывался анализировать ситуацию. Бывший солдат не привык так много думать. Однако, судя по всему, сегодня посол Айли был настроен позволить своим мышам вздохнуть свободно…

5. Бомба замедленного действия

– Айли, ты уверен, что мы нужны тебе на этом ток-шоу? – ныл Андрей.

– Без вас мне просто не обойтись, – невинно распахнул глаза шиммерианец.

– Ну зачем тебе свита? Ты, и так, кого угодно заговоришь. «Акулы пера» от одного твоего взгляда превращаются в беспомощных младенцев и несут какую-то чушь.

– Вот ваши с Леей приветливые лица и будут воздействовать на них успокаивающе.

– Ой, уморил, – рассмеялся Андрей. Посол сдержанно улыбнулся. Лея отметила, что до сих пор ни разу не видела Айли смеющимся. Но, похоже, чувство юмора всё-таки было присуще пришельцу, хоть сам он и утверждал обратное.

В самый разгар веселья в кабинет влетела заплаканная Тамара.

– Айли, спаси меня! – бросилась она к послу.

– От кого? – изумился тот.

– От нашего нового охранника. Он велел мне отправляться домой – переодеваться.

– Зачем?

– Сказал, что на мне надета слишком короткая юбка, и это может привлечь в посольство какого-нибудь маньяка, – разрыдалась Тамара.

– Видишь, Риккардо заботится о твоей безопасности, – сказал Айли, и в этот момент он был сама доброжелательность и забота. – Скажи ему, что я разрешил тебе оставаться на рабочем месте. Но на будущее учти пожелания охранника. Этот человек был на войне – не нужно его нервировать.

– Хорошо… – шмыгнула носом девушка и поплелась на своё рабочее место.

Теперь не только Андрей покатывался со смеху – не смогла сдержаться и Лея. Она смеялась так, что на глазах выступили слёзы.

– Видишь, Андрей, даже Гонсалес может приносить пользу, – заметил Айли.

«Что-то мы сегодня много смеёмся. Ох, не к добру это», – подумал Андрей. Ему так не хотелось ехать на это дурацкое ток-шоу, что он решил сочинить себе какую-нибудь головную боль. Но только надумал об этом заговорить, как наткнулся на укоризненный взгляд Айли. «Чтоб тебя…» – огорчился парень и покорно побрёл за шиммерианцем.

– Глядя на тебя, можно подумать, будто ты был на войне и привык, чтобы твои приказы выполнялись беспрекословно, – проворчал Андрей.

– Я там был, – спокойно подтвердил Айли.

– И как – успешно?

– А ты как думаешь, если я сейчас стою перед тобой?

«Приехали… А ещё и позиционируют себя как мирная раса».

– Это были оборонительные войны, – уточнил посол, снова будто бы прочитав его мысли.

Посол Айли умел говорить. Он был в меру краток, но ответы давал исчерпывающие, приправлял свою речь остроумными замечаниями, сохраняя при этом серьёзные интонации и выражение лица, что только усиливало эффект. Андрей отложил на потом размышления о военном прошлом Айли и откровенно скучал, от нечего делать разглядывая публику. Восхищённые лица, счастливые глаза… «Как у идиотов на прогулке», – подумал парень. Внезапно взгляд Андрея споткнулся о совершенно иное лицо, и у него похолодело внутри. В третьем ряду прямо напротив него сидел… Виктор! Северин понял, что его заметили, и подмигнул приятелю. Андрей легонько толкнул Лею в бок, указав ей на Виктора. В глазах девушки отразился страх.

– Сиди тихо, – беззвучно шепнул ей Андрей. – Он не тронет Айли.

В этот момент ведущая передала слово залу. Прозвучало несколько банальных вопросов – по лицу Айли было видно, что это шоу уже порядком наскучило даже ему. Как вдруг со своего места поднялся Виктор.

– У меня будет несколько вопросов. Проводят ли шиммерианцы опыты над людьми?

– Если можно назвать опытами наши экспериментальные операции по восстановлению людям зрения, слуха, повреждённых конечностей – тогда да.

В зале послышался смех.

– Что хотят шиммерианцы от человечества взамен?

– Сегодня уже ни для кого не будет откровением, что мы не одни во Вселенной. Мы имеем достоверные сведения о наличии приблизительно полутора сотен разумных рас, находящихся на различной стадии развития. Рано или поздно контакты практически неизбежны. Но контакты такого уровня – это уже политика. А там, где начинается политика, заканчивается спокойная жизнь. И нам хотелось бы видеть человечество дружественной расой.

– Почему шиммерианцы препятствуют освоению человечеством космического пространства?

– Я бы не сказал, что мы этому препятствуем. Но в настоящее время инфраструктура Земли разрушена войной. И нам видится более разумным в первую очередь восстановить жизненно важные отрасли. Лично я считаю преступлением запускать космические корабли, когда не во всех уголках земного шара побеждён голод, опасные болезни.

– Посол Айли, я тебе не верю. Я, Виктор Северин, убеждён, что ваша раса прибыла на Землю с целью истребления человечества и завладения ресурсами Земли. И рано или поздно я смогу это доказать.

– Ресурсы Земли не представляют для нас интереса. На нашем уровне основной ценностью являются не деньги, а энергия. Но мы давно уже не используем для её получения примитивные технические методы, контактируя с энергией напрямую.

– Хорошо, пусть вас не интересуют наши полезные ископаемые. Но тогда остаётся территория Земли, поэтому ты всё равно лжёшь. Пользуясь случаем, хочу публично заявить о том, что объявляю вам войну!

– Вот и причина того, что ты и проиграл выборы. Стивен Джонсон предложил человечеству мир, а ты – новую войну.

Виктор бросил в проход между рядами дымовую шашку и бросился к выходу. Двое охранников, которые следили за порядком в зале, устремились было за ним, но Айли остановил их.

– Пусть бежит. Когда я знакомился с образцами земной литературы, мне встретился хороший образ человека, который сражался с ветряными мельницами. Мне кажется, это тот же случай.

В зале снова раздался смех. Андрей чувствовал себя не в своей тарелке. «Ловко же он манипулирует общественным сознанием… Быстро разобрался, что основной массе людей кусок хлеба дороже свободы. Интересно, он притащил нас сюда, зная о том, что Виктор будет в зале, или это просто совпадение? И выяснить бы, чем этот красавчик занимался на войне. Воевать-то можно по-разному…»

Лея испытывала гордость за своего шефа, которому восторженно рукоплескала публика. Она считала, что Виктор сам напросился на щелчок по носу, и получил по заслугам.

– Анька, это же бомба! – восторженно кричал директор канала Сергей Гроссман.

– Да уж… – вздохнула девушка.

– Ничего ты не понимаешь! Да наши рейтинги теперь подскочат до небес!

– Лишь бы не взлетели на воздух… – скептически вздохнула девушка. – Бомбы – они, знаешь ли, иногда взрываются.

Поступок отца огорчил Анну. Она разделяла его убеждение, что с шиммерианцами дело нечисто. Но ей претили те грубые методы борьбы, которые избрал Виктор. «Войну он объявил… Напугал ежа голой задницей! Айли настолько не воспринимает его всерьёз, что даже демонстративно остановил охрану. Если бы посол задался целью – давно раздавил бы моего отца, как букашку. Но, наверное, считает, что Виктор Северин не стоит таких усилий…» В чём-то это пришелец даже был симпатичен Анне. Противник, который достоин уважения…

– Что это было? – как можно равнодушнее поинтересовался Андрей.

– Ты сам всё видел… – глаза Айли смотрели устало и немного грустно.

– Ты огорчён? – Лея была удивлена, ведь обычно пришелец старался скрывать свои эмоции.

– Нет, это другое. Я пытаюсь понять этого человека…

– Где уж тебе его понять, – усмехнулся Андрей. – Виктор – из тех людей, кому свобода дороже всяких пряников. Да он больше беспокоится о судьбе человечества, чем о своей собственной!

– Ты находишь это разумным? Но разве может позаботиться о человечестве тот, кто не может разобраться в самом себе?

– Почему ты думаешь, что Виктор не разобрался в самом себе?

– Его действия необдуманны и эмоциональны. Он ведёт себя как животное, угодившее в западню. Мечется, но от этого только ещё больше запутывается. Мне симпатичен этот человек – он говорит то, что думает. Только вот мысли его весьма хаотичны…

– Ты знал о том, что Виктор будет в зале? – напрямую спросил Андрей, устав гадать о мотивах поступков Айли.

– Нет… – покачал головой посол. – Но чего-то подобного я ожидал. Рано или поздно он захотел бы на меня посмотреть, хотя бы потому, что врага надо знать в лицо. Не удивлюсь, если теперь он попытается встретиться со мной наедине.

Последние слова пришельца испугали Лею. Умом она понимала, что Виктор не сможет причинить послу вред. Да и Айли был не столь уж беззащитен, как казалось на первый взгляд. Он никогда не имел при себе оружия, но девушка помнила, с какой силой шиммерианец толкнул их на той злополучной пресс-конференции. И военный опыт имеет – сам признался. С такими данными он запросто мог сделать из Виктора отбивную. Но почему-то Лея не хотела этой их встречи…

– Сейчас ты попробуешь встать, – бесстрастно сказала Амину Луиза. Казалось, эта женщина напрочь лишена эмоций. Даже заторможенный Айли выглядел на её фоне более живым.

– Мне страшно, – признался парень, сгорая от стыда. Он заставил себя спустить с кровати ноги, на которые не решался даже взглянуть. Но вставать он боялся.

– Что это ещё за глупости? – презрительно фыркнула доктор Сальваторе.

– Давай, я помогу тебе встать, – посол Айли протянул парню руку.

«Такой лапкой не удержишь и кошку», – Амин снисходительно покосился на изящную ладонь. И тут же вспомнил о том, каким неожиданно сильным оказалось пожатие посла при первой их встрече. Но было уже поздно – в этот момент пришелец стремительным рывком поставил его на ноги. Амон-Ра не успел ни удивиться, ни испугаться. Движение было резким и, вместе с тем, осторожным. Шиммерианец подстраховал его, обхватив второй рукой за талию, и со стороны это выглядело довольно забавно. Но, кажется, посол не задумывался о том, что его поступки могут быть истолкованы двусмысленно.

– Прости, – виновато улыбнулся Айли. – Я видел, что ты в нерешительности, и осмелился помочь.

От забытого ощущения твёрдой почвы под ногами у Амина закружилась голова. Тем не менее, он стоял на полу, и довольно крепко. Рука Айли всё ещё поддерживала его – лёгкая, но сильная, и это прикосновение словно обжигало парня.

– Отпускай, – Амин выдавил из себя приветливую улыбку. С его стороны было бы непорядочно демонстрировать сейчас истинное отношение к пришельцу.

Парень осторожно пошевелил пальцами на ногах и сделал первый шаг. Он ощущал себя так, словно его ноги всегда были на месте. Амин почувствовал, что на глаза наворачиваются слёзы, а сдерживаться не было сил.

– Пойдёмте, ему сейчас нужно побыть одному, – сказал Айли, легонько подталкивая женщин к выходу.

– Ты излишне сентиментален, – неодобрительно взглянула на посла Луиза.

– Сентиментальность – это такой душевный настрой, когда проявления окружающей действительности воздействуют, прежде всего, на чувства, а не на разум? Не уверен, что это плохо, но не нахожу в себе данного качества, – возразил Айли.

Этот пришелец откровенно не нравился Луизе. По её мнению, он говорил много лишних вещей. Другое дело Аммай – этот если и открывает рот, то исключительно по делу. Зато девчонка, кажется, в восторге от посла. Неудивительно будет, если между ними случится «любовь». Это слово Луиза произносила с сарказмом. Не верила она в существование такого чувства, считая его выдумкой поэтов, писателей и прочих «романтиков». Последнее слово доктор Сальваторе использовала для обозначения совершенно бесполезных для общества людей.

– Я, наверное, сейчас разревусь, – сказала Лея, когда неприветливая докторша оставила их.

– Не вижу в этом ничего предосудительного. Иногда мне кажется, что моя жизнь была бы легче, если бы я умел плакать.

– А ты не умеешь?

– В процессе эволюции мы многое приобрели, но кое-что и утратили… В том числе и способность так ярко выражать свои эмоции, как это делаете вы. Начнём с того, что теперь это невозможно физически. Но имеют место и психологический фактор.

– Но это, наверное, тяжело – так жить?

– Мои далёкие предки очень много воевали. Из-за этого шиммерианцы оказались на грани вымирания и начали искать способы регуляции уровня агрессии. Мы научились её блокировать. Например, я не смогу в своём обычном состоянии лишить жизни разумное существо. Но в случае войны эти блокировки временно снимаются. А потом военные воспоминания стираются – для нашего же блага.

– И твои воспоминания?

– Лея… – покачал головой Айли. – Придётся доверить тебе одну из своих тайн – я их сохранил. Но это не сделало меня более агрессивным. Наоборот, благодаря этим воспоминаниям я лучше понимаю людей, чем другие представители нашей расы. Когда ты принимаешь своё прошлое таким, какое оно есть, это облегчает твоё будущее. Не нужно его стыдиться или пытаться подкорректировать – прошлое уже не изменишь. Это касается и отдельной особи, и расы или народа в целом. Поэтому я не хотел лишаться этих воспоминаний. Возможно, без них мне жилось бы в какой-то степени проще, но это лишь на первый взгляд. Всё относительно… По большому счёту, в масштабах Вселенной нет ни прошлого, ни будущего – это лишь условности нашего сознания, облегчающие нам бытие на данном уровне. Искусственно созданные рамки, не позволяющие сорваться в пропасть, когда мы ещё не готовы к полёту…

– И никто из шиммерианцев не знает о твоём поступке? – спросила Лея, опустив рассуждения Айли о прошлом и будущем. «Это слишком сложно для моего понимания, а, значит, не стоит забивать себе голову ненужной информацией», – рассудила она.

– Только Верховный Правитель. Отчасти поэтому он и назначил меня послом нашего народа на Земле.

– А как же ваше Единое Сознание? Ведь любой шиммерианец может заглянуть в твою память и узнать правду.

– Видишь ли… Если есть правила, всегда есть и исключения из них. Я – одно из таких исключений. В моём сознании есть уголки, куда не может заглянуть никто. Да я и сам стараюсь заглядывать туда пореже…

Лея понимала, что Айли не может быть идеальным, ибо маловероятно, чтобы идеальные разумные существа наличествовали в природе. Она давно обнаружила в характере посла некоторые недостатки. Так, иногда он бывал слишком язвительным, несмотря на хорошие манеры и присущую ему тактичность. На его рабочем столе постоянно царил беспорядок, что импонировало Лее, но ужасно раздражало всех остальных, а нелюбимую бумажную работу Айли без зазрения совести перекладывал на плечи Тамары или Андрея. Посол не терпел возражений и всегда находил способ настоять на своём. Но девушка готова была принять его таким, каков он есть. Даже с этими потаёнными уголками сознания, в которые она, превозмогая пресловутое женское любопытство, не стала бы заглядывать для их с Айли общего блага.

Девушка ценила откровенность Айли и его доверие. Напрасно Андрей считает его скрытным. Лея поняла, что пришелец готов отвечать на самые щекотливые вопросы – при условии, что их задают. Но он очень редко говорит о том, о чём его не спрашивают.

– Скажи, а чем ты занимаешься по вечерам? – спросила она после некоторых колебаний.

– Гуляю в парке… Размышляю… Совершенствуюсь в знании земных языков, изучаю вашу культуру, историю.

– Может, внесём разнообразие в твою культурную программу?

– Что ты предлагаешь? Заминировать посольство, взять в заложники Рика Гонсалеса? – с уморительно серьёзным видом поинтересовался Айли.

– Думаю, не стоит, – рассмеялась Лея. Она заметила, что в последнее время Айли всё чаще намеренно шутил. Наверное, сказывалось общение с Андреем. Если бы ещё это влияние не было односторонним, и Андрей начал чаще говорить умные вещи… – Этот ненормальный испортит нам весь отдых. Давай лучше слетаем куда-нибудь за город, полюбуемся закатом.

– Звучит заманчиво. Не вижу причин отказываться.

– Тогда с тебя транспорт.

– С этим проблем не будет, – заверил девушку Айли. – А с тебя – живописный пейзаж.

– Ну, с этим тем более не будет проблем, – улыбнулась Лея, которая давно уже исследовала все окраины.

Оставшись в одиночестве, Амин всё-таки не сдержал слёз. В этот момент он был одновременно и благодарен Айли, который тактично увёл женщин, и ненавидел посла за то, что тот стал невольным свидетелем его слабости. Парень оказался в сложном положении – шиммерианцы вернули ему возможность ходить, но от этого он не перестал считать их врагами. И посол Айли с каждым днём вызывал в нём все большее подозрение. «Я скоро сойду с ума от этих проклятых мыслей! – думал Амон-Ра. – И ведь понимаю, что, возможно, Виктор ничем не лучше Айли. Север нашёл в моём лице идиота, который готов отдать жизнь за идею. Второй такой же идиот – Андрей. Я хорошо его знаю, ему сейчас не легче. А Виктор всё никак не наиграется в солдатики, забывая о том, что они – живые. Я теперь уже почти уверен, что Земле угрожает опасность. Только никому, кроме нас, до этого нет дела. Поистине, дураки вращают мир! Умные для этого слишком осторожны…»

Сначала он обиделся на Андрея за то, что тот не навестил его вместе с Айли, но потом понял, что так вышло даже лучше. Ведь они оба сейчас были обязаны шиммерианцами – один здоровьем, другой – жизнью. После того, как Андрей увидел бы своего друга стоящим на ногах, ему стало бы морально ещё тяжелее шпионить за Айли. От него самого пока было мало толку – за время своего пребывания в научно-исследовательском центре Амин не смог добыть никакой мало-мальски полезной информации. Единственным шиммерианцем, с которым он познакомился помимо Айли, был Аммай. Но этого, похоже, не интересовало ничего, кроме науки, и общаться с ним могла только Луиза. Если, конечно, можно назвать общением односложные ответы и многозначительные взгляды. «Вот уж, воистину, братья по разуму», – злился при виде них Амон-Ра.

Айли договорился встретиться с Леей в парке. В ожидании девушки он медленно прогуливался по аллее, провожая взглядом лепестки, которые ветер сыпал к его ногам. Вечер был чудесный – тёплый, мягкий, и соловьи заливались, не умолкая. Вдруг Айли услышал шаги за спиной. Ещё не обернувшись, он уже знал, кто это.

– Виктор, чего ты крадёшься? – громко спросил он, не оборачиваясь и продолжая медленно брести по дорожке. Северин вынужден был обогнать посла.

– Хочу с тобой поговорить.

– Не могу сказать, что горю ответным желанием, но я согласен. Ты вызываешь у меня любопытство. Будем говорить на ходу или присядем на скамейку?

– Присядем, – согласился Виктор, чтобы лучше видеть лицо собеседника.

Несколько минут они молча изучали друг друга. «Он воевал. Отважен до безумия, склонен действовать в порыве страсти. Неглуп, вопреки бытующему мнению. Имеет обострённое чувство справедливости», – мысленно отметил Айли. «Чёрт его знает, что он такое… Умён, язык недурно подвешен, железная выдержка. Не могу сказать, что этот шиммерианец вызывает во мне отвращение. Привык, чтобы ему беспрекословно подчинялись. И… гадом буду, если он не воевал. Я таких за версту чую…» – думал Виктор.

– Задавай свои вопросы, – нарушил молчание Айли.

– У меня не вопрос, а предложение. Улетай домой. Ты помог двоим очень близким мне людям, и я не хочу быть неблагодарным.

«Только двоим… Значит, Лея в это число не входит», – подумал посол, а вслух спросил:

– А если я откажусь?

– Тогда рано или поздно мне придётся тебя убить. А мне этого не хотелось бы. Раньше я думал, что тебя ненавижу. Сейчас, когда мы смотрим друг другу в глаза, я понял, что конкретно к тебе не испытываю ненависти. Я допускаю, что ты не такой, как другие шиммерианцы.

– А ты знаешь других? – иронично поинтересовался посол.

– Я знаю, что вы прилетели сюда отнюдь не с добрыми намерениями, и буду бороться с вами, пока живу. Это вы во всём виноваты!

– Конечно, – иронично улыбнулся Айли. – Мы развязали Третью мировую войну, мы направили земную науку на губительный для человечества путь, мы пичкали вашу молодежь наркотиками… И ваших чиновников, наверное, сделали продажными тоже мы. Безусловно, проще обвинить в своих бедах кого-то – правительство, шиммерианцев… Но если ты пожелаешь быть честным, в первую очередь, по отношению к себе, то вынужден будешь признать, что никто не причинил человечеству больше зла, чем оно само себе. Я ценю твою откровенность, Виктор. Но вынужден тебя огорчить – я остаюсь на Земле.

– Значит, враги? – пристально посмотрел на него Виктор.

– Я не считаю тебя своим врагом, а ты можешь относиться ко мне как угодно – это твоё право. Думаю, на этом мы закончим наш разговор.

– Погоди. Ответь мне ещё на один вопрос. Если, конечно, захочешь… Ты воевал?

– Да. Я недавно говорил об этом Андрею.

– При чём здесь твой контактёр? – притворно удивился Виктор.

– Позволь мне дать тебе дружеский совет, ведь заклятые враги, каковым ты считаешь меня – это даже больше, чем друзья. Никогда не делай того, что у тебя не получается.

– О чём ты?

– В данном случае – о лжи.

Айли поднялся со скамейки и пошёл по дорожке, не оглядываясь.

«Он одновременно и похож, и непохож на людей, – подумал Виктор. – И это лишь один из них. Каковы же остальные? Хватит ли нам сил, чтобы им противостоять? Но даже если нет – мы не имеем права отступать. Одно могу сказать точно – он смог вызвать у меня уважение, а это мало кому удавалось…»

Лея выглядела прекрасно – густые волосы разметались по плечам, а вместо привычных чёрных брюк и мешковатого кожаного пиджака на ней были узкие джинсы и яркая кофточка. Вид у девушки был встревоженный.

– Я только что столкнулась с Виктором Севериным. Он опустил лицо, но я его узнала. И он меня, кажется, тоже.

– Да, он только что был здесь. Мы говорили… – подтвердил Айли.

– О чём, если не секрет?

– Конкретно – ни о чём. Просил меня покинуть Землю.

– А ты?

– Естественно, отказался. Не прерывать же мне работу из-за угроз фанатика. Но этот человек мне понравился. В нём есть сила, смелость. Есть даже ум, хоть это и не бросается в глаза.

– Айли, будь осторожнее, – взмолилась Лея. – Если Виктор задастся целью – он ни за что не отступится.

– Значит, в этом мы с ним похожи. Лея, не беспокойся обо мне, я в состоянии себя защитить.

«Скорее уж, я имею основания беспокоиться о тебе», – подумал посол.

– Летим? – улыбнулся он притихшей Лее, когда они дошли до любимой беседки Айли, возле которой стояла «стрекоза».

– Научишь меня управлять это штукой?

– Хорошо. Только сначала – обещанный живописный пейзаж.

Виктор уныло посмотрел на дисплей телефона. Четырнадцать пропущенных звонков, и все – от дочери. Наконец, он решился перезвонить.

– Что, знает кошка, чьё мясо съела? – насмешливо спросила Анна.

– Сразу убьёшь или потом?

– Живи пока. Серёгу твой спектакль привёл в дикий восторг. Он сказал, что это бомба!

– Как ты сказала? – насторожился Виктор.

– Бомба, – удивлённо повторила Анна. – В смысле, классно. Боже, какой ты дремучий…

«Бомба! – осенило Северина. – Вот что нам нужно! Если их не берут пули, нужно попробовать пустить в ход взрывчатку. Мне жаль тебя, Айли, но ты не оставил мне выбора. Я ведь тебя предупреждал…»

– Анька, ты – гений! – радостно воскликнул он.

– Ещё бы! А где тебя, кстати, носило?

– Не поверишь, но я встречался с послом Айли.

– И как?

– Поговорили. Своеобразный тип…

– Ну, это ты ещё мягко высказался. Наш Гроссман боится его, как чёрт ладана.

– В данном случае Гроссман прав…

Поболтав с дочерью ещё пару минут о разных пустяках, Виктор набрал Андрея.

– Как ты? – поинтересовался он.

– Так себе, – честно признался Бойко.

– А я знаю, какое оружие нам следует применить против Айли… – начал было Андрей.

– Достал ты уже меня со своим Айли. И он тоже меня достал! Но ты – больше, – заявил Андрей и отключился.

Но Виктор жаждал поделиться с кем-нибудь своей блестящей идеей и набрал Амина.

– Как дела, пациент?

– Ничего, уже хожу, – невесело ответил Амин.

– А чего не в духе?

– Да паршиво мне… Не могу я с ним общаться, Вик. Он со мной по-хорошему, а у меня камень за пазухой.

– Я сегодня встречался с Айли. Понимаю тебя. Это такой враг, которого хотелось бы видеть своим другом. Но мы по разные стороны баррикад. Придётся его устранить. Может, тогда шиммерианцы испугаются и уберутся домой.

– Как ты собираешься его устранять? Пули господина посла не берут – наверное, даже серебряные, – невесело пошутил египтянин.

– Зато должна взять бомба.

– Исключено. Снаружи все шиммерианские объекты окружены защитным полем. Твоя бомба взорвётся над ним, и никто не пострадает.

– Её нужно будет взорвать внутри.

– Хочешь использовать меня в качестве смертника? – насторожился Амин. – Не выйдет, я в такие игры не играю.

– Всего лишь в качестве курьера, – успокоил его Виктор. – Пока ты поправляешься, я продумаю детали операции.

Может, Амон-Ра и не одобрил его идею, но открыто возражать против неё не стал. Однако одна мысль всё-таки не давала Северину покоя, и он снова набрал Андрея.

– Хочешь, чтобы я приехал и набил тебе морду? – рявкнул тот.

– Погоди, мне нужно задать тебе всего один вопрос. Что ты знаешь о военном прошлом Айли?

– Только то, что оно у него есть. Айли говорил о каких-то освободительных войнах. Возможно, Лея знает больше. Это она у него контактёр, а я – что-то вроде секретаря.

– Ты всё ещё сердишься на меня из-за Джейсона?

– Сержусь? Да я готов тебе голову оторвать!

– Ладно, понял. Позвони, когда остынешь, и звук моего голоса перестанет будить в тебе зверя.

Закат был хорош… Нежно-розовые тона, в которые было окрашено небо, сгущались к горизонту до густого кроваво-алого цвета. Айли и Лея сидели на берегу реки. Вода казалась огненной – это было величественное и немного пугающее зрелище. Вокруг царила торжественная тишина.

– Красиво… – мечтательно произнёс Айли. Он бережно взял руку Леи в свою, и она не стала возражать. Уже больше часа они сидели молча, и девушке не хотелось уходить. У неё возникло такое ощущение, как будто за этот час безмолвия было сказано больше, чем за всё время их знакомства.

Лее хотелось, чтобы Айли сейчас поцеловал её. Но она понимала, что не стоит торопить события, и просто наслаждалась его присутствием. «Он ничего мне не должен. Не всегда нам дано владеть желаемым… Да и как им можно владеть? В конце концов, того, что я имею, уже достаточно для счастья…»