Любовный эксперимент по-американски

Я ждал подробностей, и Рози вроде бы подбирала слова, готовясь к рассказу, однако так и не продолжила.

Хмыкнув, я побарабанил пальцами по столешнице.

– Давай заключим сделку?

– О чем ты? – нахмурилась девушка.

– Поиграем в одну игру. Называется «Узнай своего друга». Если мы намерены подружиться, нам обязательно надо сломать лед.

Я зондировал почву вслепую и отдавал себе в этом отчет. Никаких причин делиться со мной личными историями у Рози не было. Посмотрим. В любом случае я замечу, если она начнет уходить в сторону. Так или иначе, у нее явно имелись планы на утро, однако с места она до сих пор не сорвалась.

Девушка вопросительно склонила голову к плечу, и локон темных волос выбился из небрежно затянутого хвоста.

– Значит, мы будем задавать друг другу вопросы?

– Отвечаешь, дальше твой ход, – кивнул я. – Вопросы задаем по очереди, у каждого не больше пяти возможностей. Ответ может быть сколь угодно подробным. Как тебе мое предложение?

Мы долго не сводили друг с друга глаз. Судя по лицу Рози, она боролась с сомнениями, однако любопытство пересилило.

– Что ж, годится.

Я медленно кивнул, подавляя нетерпение.

– Ты начинаешь, потому что я у тебя в долгу за рулетики.

Она задумчиво меня изучила, приподняв брови. Видимо, решала, как лучше извлечь мои самые сокровенные тайны. Ожидание было восхитительным, хотя и слегка пугающим.

Рози сплела пальцы, положила руки на стол и наконец заговорила:

– Где ты был до Нью-Йорка? Ведь ты вроде бы прилетел из Феникса?

– Последние полтора месяца я путешествовал по Штатам, – расслабившись, объяснил я, и, похоже, мои слова ее удивили. – Завоевание Америки начал с севера – из Портленда двинулся на юг, арендовал машину и добрался до Феникса.

– Твой ход, – кивнув, сказала Рози.

– Окей. Кого ты на самом деле собиралась угостить? В свертке было три рулетика, и, если ты не страдаешь волчьим аппетитом…

Она перевела взгляд на скомканный бумажный пакет и вздохнула.

– Отца и, по возможности, брата, но это долгая…

– Правила не нарушаем, – укоризненно заметил я. – Ответ может быть коротким и все же полным.

Рози усмехнулась.

– Я сегодня еду в Филадельфию – папа теперь обосновался там. Надеялась, что ко мне присоединится брат, хотя он уже чуть ли не месяц не отвечает на мои звонки. Даже заподозрила, что скрытничает, не хочет, чтобы я расстраивалась или злилась. А мне нужно рассказать им кое-что важное. – Она тихо вздохнула. – Кстати, папа и впрямь обожает рулетики. Просто с ума по ним сходит.

Я помолчал, дожидаясь, когда Рози поднимет взгляд. Что-то она недоговаривает – по глазам видно.

– Следует ли мне теперь опасаться твоего папу – ведь ты скормила мне его любимое лакомство?

Шутка вызвала у нее легкий смех. Совсем избавить Рози от напряжения мне не удалось, и все равно: какой-никакой, а шаг вперед.

Она вновь посерьезнела.

– Это был следующий вопрос?

– Ну, я боюсь сердить чужих отцов, так что да.

– Значит, у тебя есть такая привычка?

Не прерывая зрительного контакта, я вновь навалился на стол.

– Второй вопрос?

Рози прищурилась и кивнула.

– Я от нее давно избавился. Раньше бывало, но не часто. Пару раз, не больше.

Я шутливо подмигнул, отметив, что ее щеки вновь зарумянились.

– Кстати, ты мне не ответила.

Рози тяжело сглотнула.

– Нет, папа тебя преследовать не будет. Он даже не в курсе, что я задумала его навестить. Хотела сделать сюрприз, а рулетики – это своеобразная взятка.

Я навострил уши, однако Рози уже перешла к следующему раунду.

– Мой черед! Надолго ты в Нью-Йорк?

– На шесть недель. Без визы в стране можно находиться три месяца, вот я и решил, что остановка в Нью-Йорке станет самой долгой, тем более Лина предложила мне свою студию. Говорит, договор не позволяет ей отказаться от аренды до декабря, поэтому квартира все равно будет пустовать, а она в любом случае переехала к Аарону.

Рози поджала губы. Почему? Ладно, не будем тратить третий вопрос – есть более важные темы.

Положив подбородок на сплетенные руки, я спросил:

– Не понимаю, зачем нужна взятка для отца?

Девушка слегка поникла и молчала так долго, что мне показалось – ответа не последует. Должно быть, ей надоело играть в дурацкие игры с человеком, который вторгся в ее жизнь меньше суток назад.

И тут Рози словно прорвало:

– Я уволилась со службы. С отличной, хорошо оплачиваемой должности тим-лидера в инжиниринговой компании. Помнишь, я говорила, что больше не работаю в «Ин-Тех»? Уже полгода…

Я хотел ответить, однако слова из нее лились неудержимым потоком:

– Папе я ничего не говорила, и брату тоже. Кроме Лины, никто не в курсе, ну и Аарона, конечно – он ведь мой бывший босс, так что заявление я отдала ему лично в руки. Естественно, служащие знают, потому что я больше не появляюсь в офисе. То есть на самом деле об увольнении осведомлена куча народа, только никто не представляет, в чем причина моего поступка. – Рози покусала губы. – Вот для чего потребовалась взятка. Я скрывала от папы изменения в своей жизни. Никогда его не обманывала, ни разу. Знаешь, как мы с ним близки? Мы всегда были одной командой.

– Он сильно разозлится? Поэтому ты и не решалась ему сказать?

Я вдруг испытал почти незнакомое для себя чувство. Ужасно хотелось защитить Рози. Наверное, дело в том, что она – лучшая подруга моей сестры. Плюс я органически не переваривал тиранов.

– Да нет. Ругать меня он не станет – я ведь следую за своей мечтой. Другое дело, что папа о ней услышит впервые.

Я успокоился и в то же время ощутил приступ любопытства. Что это за мечта, о которой любимый папочка ни сном ни духом?

– Впрочем, и обрадоваться он не обрадуется. Папа всегда мной гордился. Дочь – инженер, работает на Манхэттене… – Она помолчала. – В день окончания колледжа я впервые увидела, как папа плачет. Такие крупные были слезы… Никак не мог успокоиться. А в прошлом году меня повысили по службе; он тогда еще жил в Куинсе и рассказал о моем успехе всему кварталу. «Моя Горошинка теперь возглавляет рабочую группу! Стала тим-лидером!» Закатил целую вечеринку по этому поводу, пригласил соседей, как будто… как будто его дочь получила Нобелевскую премию. – Рози с улыбкой покачала головой. – Папа придет в ужас, услышав, что я все бросила ради занятия, которое ему толком ни о чем не говорит. Боюсь, он меня не поймет и не поддержит. Если так случится, мое сердце будет разбито.

– И все-таки… чему ты себя посвятила? – не выдержал я. – Что за новая мечта?

Под моим пристальным взглядом Рози словно заползла в раковину: опустила плечи, отвела глаза.

– Ты назовешь ее глупостью.

– Мечта не может быть глупой. И неважно, когда она тебя захватила – в детстве или в зрелом возрасте.

Ее изумрудно-зеленые глаза тоскливо уставились на меня.

– Выкладывай, Рози. Ты меня не слишком хорошо знаешь, но уверяю: я никогда не пытаюсь оценивать людей по своей мерке.

Она глубоко вздохнула и наконец призналась:

– Я написала и уже опубликовала книгу. В романтическом жанре. Это случилось больше года назад, как раз когда меня повысили по службе.

Девушка замолчала, смутившись так, словно сказала нечто нелепое.

– Да ведь это потрясающе, Рози, – нахмурился я. – Не то слово! Невероятно! Что же тут глупого?

– Это еще не все.

Я ободряюще кивнул. Продолжай…

– Мне пришлось публиковаться за свой счет, причем под псевдонимом. Сперва я даже ни с кем, кроме Лины, не поделилась, потому что… Думала, коллеги перестанут воспринимать меня серьезно, услышав, что речь идет о горячем романе для скучающих домохозяек. – Она снова вздохнула и покачала головой. – Бред, правда? Нет чтобы гордиться своим произведением… Опасалась, что люди станут недооценивать меня как инженера или будут преуменьшать достоинства книги. Все-таки к этому жанру относятся не всегда справедливо. Пойдут слухи: мол, чем она увлекается? Конечно, я говорю не обо всех на свете, а только о коллегах по работе. В основном – о мужчинах, и о папе, кстати, тоже. А уж что скажет публика – не знаю.

Рози на секунду задумалась, а затем ее взгляд слегка просветлел.

– Так или иначе, книга привлекла куда больше внимания, чем я ожидала. Интерес к ней потихоньку возрастал, и в конце концов издательство предложило мне контракт. Вот тогда у меня в голове и щелкнуло. Подписав договор, я уволилась – а для меня это поступок нехарактерный. Никогда не была летуном. По каждому решению продумывала «за» и «против», страховалась от рисков. И вдруг… Черт, почувствовала я себя просто классно. С одной стороны – страшновато, с другой – свобода, которой я жаждала всю жизнь. А потом все пошло…

Она перестала улыбаться и замолчала.

– Куда пошло? – выдохнул я, осознав, что невольно навис над столом.

– Ты свой лимит выбрал, – хмыкнула Рози, расправив плечи.

– Что? – недовольно проворчал я.

– Пять вопросов задал, – объяснила она. – Это уже шестой.

Я и забыл, что мы играем.

– А вот я по-прежнему в игре, – с нескрываемым удовлетворением заявила Рози. – У меня еще два хода.

– Такое чувство, что меня обманули, – пробурчал я, откинувшись на спинку стула.

Губы девушки сложились в легкую улыбку.

– Всегда играю по правилам, – гордо задрала голову она. – Какие у тебя планы, Лукас?

Вроде бы ничего сложного, однако я словно получил удар под дых. Рози напомнила мне об истинном положении вещей: плана не было. Так складывалась теперь жизнь. Лукас – вольный стрелок.

– Да рассказывать особо нечего. Так, обычные туристические развлечения.

Между нами повисло молчание – Рози явно обдумывала мой ответ. Я откашлялся.

– У тебя еще один вопрос.

Она внимательно изучила мое лицо и наконец спросила:

– Почему ты не приехал на свадьбу Лины и Аарона?

Я удивленно распахнул глаза. Застала врасплох… В голову полезли воспоминания о нескольких предшествовавших бракосочетанию сестры неделях, и у меня вдруг перехватило дыхание.

Рози, заметив мое смятение, заколебалась.

– Лукас…

– Все нормально, – перебил ее я.

На вопрос следовало дать ответ, и неважно, насколько он для меня сложен.

– Не смог приехать, – с трудом произнес я. – Не успевал. Я был…

Вместо продолжения у меня вырвался прерывистый вздох. Что я мог сказать? Да ничего. Как поведать об истории, которую всеми силами пытаешься загнать в дальние уголки памяти? Черт, достойного ответа не находилось.

Моей кисти коснулось что-то теплое. Я очнулся от раздумий и, скосив глаза, обнаружил на запястье пять длинных нежных пальчиков.

– Эй, – донесся голос Рози, а я все не отрывал взгляда от наших рук. – Не смог – это нормальный ответ. Правил ты не нарушил, Лукас.

Разрываясь между желанием сбросить ее ладонь и сплести наши пальцы, я не выбрал решения, хотя и нуждался в физическом контакте, близости другого человеческого существа. Сделал то, что мне удавалось лучше всего: встряхнулся и изобразил лучезарную улыбку. Надеюсь, сработало…

– Итак, игра окончена. Во сколько у тебя поезд на Филадельфию?

Ответить Рози не успела: ей кто-то позвонил. Запустив руку в сумочку, она вытащила телефон и, сдвинув брови, глянула на экран.

– Прости, мне надо ответить. – Тронув кнопку, она поднесла сотовый к уху. – Привет, папа! Олли приехал?

На другом конце провода долго говорили, и Рози замолчала, прислушиваясь. Затем ее глаза испуганно расширились, и в них заметалась тревога.

– Что-что? – выдохнула она. – «Скорая»?

Мое сердце упало и, похоже, застряло в желудке, когда Рози нажала на отбой и вскочила из-за стола, едва посмотрев в мою сторону.

– Мне нужно бежать. – Девушка быстро собрала вещи. – Прости. С папой случилась неприятность. Черт! – воскликнула она, впопыхах уронив сумочку.

– Рози, – окликнул ее я, опустившись на колени, чтобы поднять выпавшие мелочи.

Суставы негодующе заскрипели, однако я, не обращая внимания на боль, подобрал ключи и тюбик губной помады.

– Эй, Рози…

Я отчаянно пытался встретиться с ней взглядом и, не преуспев, нежно, но твердо обхватил пальцами ее запястье. Какая мягкая, теплая у нее кожа…

Наконец она повернулась ко мне.

– Сделай глубокий вдох, – посоветовал я.

Рози повиновалась и наполнила легкие воздухом. Мы продолжали сидеть на корточках, уставившись друг на друга.

– Если хочешь, я поеду с тобой. По-моему, у тебя легкий шок.

– Что? Нет-нет, все хорошо. Просто я совсем дурочка, – пробормотала она и вновь вдохнула. – Скорее всего, с папой все нормально. Опять его бедро – старая травма. Он поскользнулся во дворе, и сосед вызвал «Скорую». Моя помощь не требуется. Позвонил, потому что его заставила миссис Хилл. С другой стороны, я ведь так и так собиралась в Филадельфию. Ничего страшного, Лукас.

Только я собрался произнести слова ободрения, как Рози встала, и я последовал ее примеру. На этот раз постарался не нагружать правую ногу – иначе недолго и грохнуться, как вчера.

Достав кошелек, девушка вытащила несколько двадцаток и положила купюры на стол.

– Надеюсь, здесь хватит денег, чтобы расплатиться по нашему счету.

Она улыбнулась, а затем серьезно посмотрела мне в глаза.

Хм, наш счет?

– Рози, не надо. Ты не должна за меня платить, – покачал головой я.

– Возьми. Прошу тебя, Лукас.

– Рози, – повторил я и замолчал.

А что ты хотел? Кто сболтнул о пропаже кредитной карточки, кто сказал, что у тебя с собой всего несколько баксов? Господи… Zopenco^[6], как говорит бабушка, когда я совершаю глупости.

Девушка улыбнулась.

– Ну, мне пора. – Она сделала шаг к выходу из кабинки. – Вечером еще заскочу в студию Лины – надо забрать вещи. Хорошо?

– Удачи! – кивнул я. – И… спасибо тебе. Деньги я верну, обещаю. Я ведь не шутил, когда сказал, что у тебя в долгу.

– Увидимся позже, Лукас, – с непонятным выражением лица произнесла Рози.

Я наблюдал, как она идет к выходу, и, не дав ей переступить порог, окликнул:

– Пожалуйста, не говори отцу, что я съел рулетики! Хотелось бы произвести на него достойное первое впечатление.

Рози не обернулась, и все же до меня донесся ее смешок, а потом стеклянная дверь закрылась.

Какой милый смех… Нежный и немного напряженный, как и она сама.

– Черт возьми, – пробормотал я, глянув на пустую чашку и лежащие на столе банкноты. – Lina me va a cortar las pelotas^[7].

Глава пятая. Рози

Олли на вокзале так и не появился.

В глубине души я знала, что брат снова подведет, однако он нанес мне новый удар, отклонив мой звонок и прислав сообщение:

Я не смогу, сестра. Прости.

К счастью, приехав в Филадельфию, я нашла папу в добром здравии – разве что, похоже, немного побаливала нога после падения. Разумеется, никаких жалоб. Решительно отказался прилечь и принять обезболивающее, чай и обед приготовил сам. Таков Джо Грэм. «У меня все отлично, Горошинка», – миллион раз повторил он. Еще добавил, что всегда на меня полагался, с тех пор как ушла мать.

Не стоит волноваться, Горошинка. Зачем ты взяла отгул? Только для того, чтобы повозиться со стариком? Ты ведь теперь тим-лидер, от тебя зависит куча людей. Как там Олли? У него все хорошо?

Короче говоря, сев на поезд до Манхэттена, я констатировала, что завеса вранья сгустилась еще больше – особенно после того, как мне очередной раз пришлось выгораживать братишку. Была настолько вымотана эмоционально после общения с упрямым отцом, что на разборки с Олли сил уже не хватило.

А тут еще Лукас…

Мое сердце куда-то провалилось, голова пошла кругом. При мысли о брате Лины я разволновалась.

Приехали… Разумная (в основном) и независимая женщина превратилась в шестнадцатилетнюю девчонку, вспомнив, что вот-вот увидит своего возлюбленного.

Только какой там возлюбленный? Лукаса Мартина я не знала от слова «совсем». Фотки в социальных сетях? Ну да, фотки отличные.

Впрочем, не ему ли я сегодня утром изливала душу? Было приятно. Не то чтобы прямо фантастика, но все равно здорово.

В общем, диспозиция такая: он сидит в студии Лины, гадая, приду ли я. Время-то позднее… Должно быть, раздумывает, не выкинуть ли в окно груду чужих вещей, если их хозяйка не появится. Почему нет? Он этого не сделает, возразил внутренний голос. Ладно. Я стояла на лестничной площадке, сверля взглядом дверь. Жаль, что нельзя проникнуть сквозь нее взглядом, а то бы… Что «а то бы»?

Передернув плечами, я вошла в студию. Хотела сперва постучать, но передумала. Черт, что я творю? А если Лукас…

Ого!

Я встала как вкопанная, забыв запереться. Вот это запах! Восхитительный, неземной аромат обрушился на меня океанской волной.

– Рози!

Голос Лукаса, перекатывающий первую букву моего имени, пробился сквозь легкую дымку.

– Наконец вернулась!

Он стоял в кухонной зоне, лицом к плите, спиной ко мне. Свежая футболка, растрепанные влажные каштановые волосы… Похоже, только что принял душ – вон и капельки воды скатываются по сильной шее. Загорелая, гладкая кожа и… Я застыла, не в силах отвести глаз.

Наконец, откашлявшись, хрипло пробормотала:

– Привет! Я вернулась. Хорошо, что ты здесь, как и договаривались. Отлично!

Проклятье! Ну почему я никак не избавлюсь от чувства неловкости при виде этого мужчины, который ведет себя как нельзя более доброжелательно? Я прикрыла дверь и прошла в комнату.

– Пахнет бесподобно, Лукас!

Ну наконец-то. Хоть одна естественная фраза!

– Рад, что тебе нравится, – хмыкнул он. – Надеюсь, и на вкус получилось прилично.

Я присмотрелась к продуктам, разложенным на поверхности кухонного острова, служившего заодно барной стойкой, обеденным, а иногда и письменным столом. Меня вдруг потянуло вперед, словно пчелку к цветку. Я с благоговением разглядывала приготовленную Лукасом роскошь. В самом центре стояло блюдо с ароматным рисом, тушенным с яркими овощами. Справа – нечто напоминающее обжаренный сыр фета с медом. А слева лежал поднос с ломтиками тостов, покрытых смесью перца и лука.

Лукас тихо усмехнулся. Оторвав взгляд от стола, я обнаружила его у другой стороны острова.

– Ну, приступим! – весело воскликнул он. – Занимаем места, пока не остыло.

– Занимаем места? – растерянно переспросила я.

– Собираешься есть стоя?

– Ты меня приглашаешь? – Я проглотила комок в горле, одновременно удивившись и занервничав – даже желудок свело. – У нас будет совместный ужин?

Лукас насмешливо склонил голову к плечу.

– Если тебе удалось нагулять аппетит.

– Э-э-э…

Честно, я не знала, что и сказать. Похоже, у меня выработалась своеобразная реакция на Лукаса.

Как быть? Сесть за стол, воспользоваться шансом провести чуть больше времени с моим кумиром, прежде чем наши дорожки разойдутся? Или вежливо отказаться, собрать вещи и уйти, а уж потом обдумать, где остановиться на ночлег?

Я не могла ни на что решиться, и тут у меня в животе заурчало. Вот и ответ, понятный без всяких слов…

Я вздрогнула от ужаса, а Лукас тут же пошутил:

– Ага, ситуация изменилась! Со мной разговаривает твой голодный желудок, Розалин Грэм. Что ж, спасибо за комплимент.

Расплывшись в широкой улыбке, он поставил на стол две тарелки, обошел остров, взял меня за руку и придвинул табурет.

– Ты и вправду проголодалась, так что устраивайся. Рассказывай, как отец?

Я открыла рот, однако не вымолвила ни слова.

Лукас оказался исключительно милым и заботливым мужчиной. События последних дней здорово выбили меня из колеи, иначе, после года онлайн-слежки, я обязательно обрадовалась бы: мечты сбываются! Я приглашена на собственноручно приготовленный Лукасом Мартином ужин!

Мной овладели сомнения. Я застыла, наблюдая, как Лукас готовит стол.

– Рози, ты садишься? – повторил он. – Не буду убеждать тебя, что не кусаюсь, однако обещаю держать себя в руках.

У меня перехватило дыхание. Я судорожно искала подходящий ответ, сознавая, что покраснела как рак. Надо как-то отреагировать на шутку… Лукас был обходителен, держался весело, даже слегка игриво, и общаться с ним оказалось на удивление легко.

Я непроизвольно и чрезвычайно громко захихикала, и брови моего нового знакомого взлетели вверх.

Черт, переборщила…

– Ты меня рассмешил. – Дурацкое пронзительное хихиканье все еще отдавалось в ушах. – Хорошая шутка, но я и так знаю, что ты меня не укусишь.

– Подозреваю, что потерял дар убеждения, – нахмурившись, покачал головой Лукас и тут же просветлел, когда я наконец опустилась на табурет. – Спасибо, Рози, – серьезно сказал он.

– За что ты меня благодаришь? – удивилась я.

Слава богу, на этот раз мой голос прозвучал вполне нормально.

– Сто лет не ужинал в компании, – пожал плечами молодой человек. – Знаешь, в путешествии в одиночку есть свои преимущества, и все же порой начинаешь скучать по обществу. По-моему, у меня как раз наступил такой момент. И тут случилось сегодняшнее утро. А потом вечер.

Он глянул мне в глаза.

Я выдержала его взгляд, ощущая, как внутри у меня теплеет – и даже тает: постепенно уходили колебания, чувство неловкости и еще что-то весьма неприятное.

– Спасибо за приглашение, Лукас. Мне приятно, правда.

«Ты даже не поверишь, насколько», – добавила я про себя.

Он вновь расплылся в широкой радостной улыбке.

Ой, беда… Посматривая на его губы, я решила, что влипла по уши. Если он будет продолжать так же обаятельно улыбаться – мне конец.

– Так что там с отцом? – напомнил Лукас, придвинув ко мне тарелку тушеного риса.

Положив себе большую ложку, я ответила:

– У него старая травма бедра, а сегодня он умудрился споткнуться об одного из своих жутких садовых гномов, к которым питает непонятную страсть. – Я тихонько фыркнула. – К счастью, все обошлось. Так, небольшой ушиб. Могло быть и хуже. Единственной жертвой происшествия стал гном.

– Рад это слышать, Рози.

А уж я-то как рада… Кстати, у меня не сложилось впечатления, что интерес моего кумира был вызван дежурной вежливостью.

– Спасибо, Лукас.

Все-таки неприлично все время на него пялиться. Я схватила ароматный тост, сунула его в рот, и у меня тут же вырвался стон наслаждения.

– О-о-о… Что ты сделал с перчиками? На вкус они – просто нет слов. Изумительно!

– Приготовил их с красным луком и кое-какими специями, которые нашел у Лины в буфете. – Лукас подмигнул и тоже откусил от тоста. – Остальное купил на сдачу, оставшуюся от кафе. Рози, я – твой должник, – нерешительно добавил он.

– Не бери в голову, ладно? – успокоила его я. – Мне не составляет никакого труда одолжить тебе немного денег, пока не придет новая карточка. Все-таки ты в городе никого не знаешь, поэтому я рада, что хоть чем-то помогла. К тому же ты пригласил меня на ужин. – Я обвела рукой заставленный соблазнительными яствами стол и положила себе на тарелку немного восхитительной сладкой феты. – Очень выгодная сделка! За такой сыр я на многое готова.

– Надо запомнить на будущее.

На будущее? Он хочет сказать, что… Нет-нет. Обычный штамп, вот и все.

– Знаешь, когда я готовлю, а потом ем то, что получилось, я испытываю огромное удовольствие. Хороший способ отвлечься от невеселых мыслей в трудный день.

Я расправила на коленях салфетку и вернулась к еде.

– Понимаю.

О трудных днях я расспрашивать не стала – скорее всего, он имел в виду вчерашний суматошный вечер.

– Итак, Рози… – помолчав, заявил Лукас. – Мне много рассказывали о том, как вы познакомились с Линой, но, честно говоря, я хотел бы услышать твою версию.

– Мою версию? – пробормотала я, уткнувшись в тарелку. – Ну, мы первый раз встретились на дне открытых дверей в «Ин-Техе».

– А Лина говорит другое. – Он многозначительно усмехнулся. – У нас дома ты стала своего рода легендой.

– Легендой?

– Ага. Не каждый день твою сестру спасают от взбесившейся лошади.

– Чего-чего?

У меня в голове ожили старые воспоминания, и я не могла не расхохотаться. Смеялась долго и искренне.

– Значит, такую историю рассказывает моя подруга?

Лукас кивнул.

– Невероятно! Хотя от Лины всегда можно ожидать чего-то в подобном духе.

– Стало быть, ты хочешь меня убедить, что моя чрезвычайно сдержанная, не склонная к театральным эффектам сестренка слегка преувеличивает? – Он усмехнулся. – Знаешь, Лина ведь в леденящих душу подробностях описывала, как вся жизнь промелькнула у нее перед глазами. А потом она их открыла и обнаружила рядом ангела-хранителя.

– Теперь понятно, почему ваша бабушка плакала, когда мы снова встретились с Линой, – прыснула я.

Не сводя с меня взгляда, Лукас двинул через стол тарелку с сыром.

– То есть ты намекаешь, что лошадь не вставала перед моей сестрой на дыбы? – Он положил мне кусочек феты. – И ты не бросилась между ними, не спасла Лине жизнь?

– Хм… – пробормотала я. – Ты вообще когда-нибудь видел конные экипажи в Центральном парке?

Лукас кивнул, потянувшись за последним тостом.

– В основном они нужны для развлечения туристов. Порой кто-то размахнется и закажет упряжку на свидание с девушкой. Не слишком оригинально. Я ничего против подобных поступков не имею, просто считаю, что настоящая романтика должна быть более личной. Романтические поступки следует продумывать.

Мы снова встретились взглядами. Лукас откровенно веселился.

– Ну, как бы там ни было… – пожала плечами я. – В общем, одна из лошадей сорвалась с привязи и пошла потихоньку гулять по парку. Тут навстречу ей идет Лина – в наушниках, уткнувшись в навигатор на смартфоне. – Впоследствии я узнала, что подруга плохо ориентируется. – А чуть раньше я случайно увидела, как она пролила кофе кому-то на брюки, так что с координацией у нее не очень.

Лукас засмеялся:

– Ну да, это не самая сильная ее сторона.

– Вот-вот, – хмыкнула я. – Пришлось крикнуть Лине, чтобы побереглась, только она ноль внимания. Тогда я подошла и отвела твою сестру в сторону.

– Твоя версия ни на йоту не совпадает с той, которую Лина со смаком рассказывает каждое Рождество.

Каждое Рождество?

Выходит, для Лукаса я не такая уж и незнакомка?

– Прости, если разочаровала. – Я запустила вилку в блюдо с рисом. – Какой там ангел-хранитель, какая героиня… Самый обычный инженер, переквалифицировавшийся в автора любовных романов. Господи, первый раз сказала это вслух, – покачала головой я.

– И как ощущения? – улыбнулся Лукас.

Я некоторое время обдумывала ответ.

– Неплохо. Кстати, здорово услышать от самой себя подобную оценку.

Если бы еще и в самом деле испытывать уверенность в новом для себя деле… Пока такой уверенности не было по одной, но веской причине: можно ли назвать писателем человека, издавшего единственную книгу? А женщину, наглухо застрявшую на первой главе второго романа?

Не знаю, заметил ли мое уныние Лукас, однако молчание он быстро нарушил:

– Позволь еще кое о чем спросить? Правда, вопрос немного личный.

– Конечно, – со вздохом ответила я, удрученная собственными сомнениями.

– Ты ни разу не говорила, что почувствовала, прервав карьеру. Задумывалась, как отнесутся коллеги к твоему новому занятию, пыталась предугадать реакцию отца… А что у тебя на душе?

Хм. Разумеется, я понимала, почему уволилась. Другое дело – правильный ли то был шаг? Сожалела ли я? Что означал творческий тупик с новой книгой? Не признак ли это ужасной ошибки?

– Впрочем, я лезу не в свое дело, – вновь заговорил Лукас, видя, что я ушла в себя, и едва ли не застенчиво улыбнулся. – Не обращай внимания.

– Я…

Он несколько секунд наблюдал за моим лицом, но едва начатую мысль мне закончить так и не удалось. Лукас снова заработал вилкой. Дает понять, что на ответе совершенно не настаивает. Или не придает моим переживаниям большого значения?

– Не буду говорить, что сильно терзалась, – наконец нашла слова я.

Лукас медленно поднял взгляд от тарелки, словно боялся меня спугнуть неосторожным движением.

– Скорее всего, с удовольствием продолжала бы работать в «Ин-Техе», не приди мне в голову мысль о том, чем на самом деле хочу заниматься. Никогда бы и не узнала, что на самом деле несчастлива. Но меня вдруг осенило – и я поняла, как здорово действительно любить свою профессию. Ощутила такую гамму чувств, которых никогда не испытывала, будучи инженером.

Я шумно выдохнула, словно выпустив воздух из туго надутого шарика.

– Наверное, поэтому мне непросто выразить свои эмоции. Дело в том, что моя новая мечта – штука исключительно хрупкая. Вроде как и поймала ее за хвост, однако все это настолько ново и незнакомо… Боюсь споткнуться и разбить ее вдребезги. Опасаюсь спугнуть, вот и молчу.

Была у меня и другая причина. С каждым днем приближался срок сдачи нового романа – осталось лишь два месяца. Не в силах родить ни строчки, извлечь из себя то, чем лишь недавно полнилась моя душа, я чувствовала, что вот-вот упаду, и мечте конец.

– Эй… – прервал мои раздумья голос Лукаса, и я осознала, что сижу, уставившись в стену. – Знаешь, Рози, ты, похоже, человек со стержнем. Не следует об этом забывать. Наоборот, надо гордиться.

Со стержнем? Осторожная, ответственная, – так обычно обо мне говорили.

– Спасибо, – тихо сказала я. Не знаю, расслышал ли меня Лукас. – Ну, хватит обо мне. Расскажи, что, кроме еды, поддерживает тебя, когда все плохо?

Он на секунду задумался, оперся локтями о столешницу и начал негромко, словно поверяя мне сокровенную тайну. Я невольно наклонилась к нему.

– Есть еще один способ – не менее интересный, чем готовка, только для него требуется гораздо меньше одежды.

У меня вдруг напрочь перехватило дыхание, причем прямо в процессе пережевывания пищи. Естественно, рис попал не в то горло, и я согнулась в три погибели в приступе кашля.

– Por Dios!^[8] – воскликнул Лукас. – Рози, ты как?

Плохо, вот как, хотела сказать я, пытаясь сделать глоток воздуха. Додумалась представить себе Лукаса полуголым, занимающимся чем-то, как он выразился, интересным.

Словом, я продолжала кашлять, не в силах вымолвить ни слова. Лукас чертыхнулся – похоже, по-испански, вскочил и бросился мне на помощь. Не дожидаясь, пока он обхватит меня поперек груди и попытается выбить из дыхательных путей застрявший кусок пищи, я взяла дело в свои руки и потянулась за водой.

– Стоп, Рози! – предупредил меня Лукас, когда я опрокинула бокал в горло. – Не торопись! Это… Ну ладно.

Я выпила бокал залпом и сдавленно пробормотала:

– Вино… Черт, это было белое вино!

Как же я не заметила, что именно налил Лукас? Впрочем, понятно – пялилась я только на него.

– Ага, – весело подтвердил он. – Так или иначе, помогло.

– Да уж… – Я еще раз откашлялась и наконец выпрямилась, избегая смотреть ему в глаза. Пожалуй, пора заканчивать вечеринку. – Можешь… э-э-э… налить еще?

– Уверена? – после долгой паузы спросил Лукас. – Ты ведь только что хватила чуть не пол-литра.

Ощущая на себе его взгляд, я рискнула посмотреть ему в глаза.

– Вообще пью я редко… Видимо, сегодня подходящий вечер для двух бокалов. Вечер или неделя, не знаю. К тому же твоя вкуснятина почти закончилась, так что мне требуется что-нибудь этакое, иначе грусть-тоску не разгонишь.

Лукас скорчил удивленную гримасу, и я торопливо добавила:

– Чем не способ? И раздеваться, как предпочитаешь ты, не надо…

Он медленно и вроде бы неохотно налил мне золотистого напитка и сменил тему: