Жениться за 30 дней, или Замуж по-быстрому

– И даже на краю миров

В мерцанье неземных светил

Тебя одну всегда искал,

Тебя одну любил.

Я не сдержалась и хихикнула. Ага. Поет-то красиво и слова подбирает душещипательные, и взгляд карих глаз пленных не берет, сразу наповал сражает, видно, что тренировался годами. Вот только в душе моей диссонанс возник. Всю жизнь любил и искал, видите ли, одну, но каждый месяц эта единственная менялась… Хреново искал, дружище!

Краем глаза заметила, что нас снимают на камеру. Должно быть, Алиша с ума сойдет, если этот момент покажут по телевидению. Не успела подумать, как мобильник завибрировал. Проигнорировав поющего для меня красавчика, уткнулась в экран телефона. Райан поднялся и пошел дальше по подиуму, выискивая новую жертву для своих слащавых напевов.

«Ты бы хоть улыбнулась ему!!!!!» – и сотня восклицательных знаков от коллеги. Понятно. Прямая трансляция. Вдогонку прилетела еще одна смс:

«Возьми у него автограф для меня. Пожалуйста, пожалуйста, ПОЖАЛУЙСТА!» и еще одна сотня знаков, пытающихся убедить выполнить просьбу. Да ни за что. Тешить самолюбие этого ловеласа? Объяснять, что автограф вовсе не для меня? Вот еще! Бросила мобильник обратно и снова осмотрелась. Происходящее походило на массовый гипноз.

– Здорово поет, а? Оцени, как профессионал, – обратился Дюк.

– Да ничего необычного, – пожала плечами, не желая признавать, что как певец Райан великолепен. Фотограф знал о моем увлечении вокалом, пару раз мы даже вместе с ним выступали на корпоративах. – Дюк. Что у тебя с глазами?

Грешить на освещение уже не было смысла, поскольку мы находились на расстоянии вытянутой руки друг от друга.

– Что с ними? – парень достал из кармана зеркало, которое всегда носил с собой, и глянул в него. – Все хорошо. Не красные.

– Они светятся! Неужели не видишь? И у других тоже… зеленое свечение. Это… странно.

– Ты пила, да? – без тени иронии спросил он. Вероятно, припомнил случай, когда после расставания со своей первой и единственной любовью я напилась вдрызг прямо перед конференцией у заместителя мэра. Но больше за мной подобных косяков не замечалось, поэтому предположение только разозлило.

– Да когда бы я успела? Это и, правда, какой-то допинг! Наркотик. Может, они распыляют что-то вместе с туманом?

Как раз в этот момент дымовые машины запустили в зал туман, который расцвечивался разноцветными огнями софит.

– Знаешь, Джаззи, – Дюк всегда звал меня Джаззи, когда был недоволен. – Тебе давно пора… ну, расширить горизонты!

– Я каждый день их расширяю! – недовольно пробурчала я, игнорируя проплывающую мимо звезду. Райан прямо-таки лип ко мне и взгляда не сводил. Чего привязался-то? Я ведь специально оделась так, чтобы меня было сложно заметить!

– Я не о рукоблудии, – отмахнулся фотограф. – Когда… кто-то расширял твои горизонты последний раз?

– Фу, Дюк! Ну, ты пошляк. Лучше работай затвором, а не языком.

– Мужика тебе надо, – пожал он плечами, – тогда всякая дурь не будет в голову лезть. Макнамара отличный певец, а ты просто зла на Линдси, вот и ищешь, на ком бы сорвать злость. Ты не найдешь здесь сенсации…

– Это мы еще посмотрим, – я сощурила глаза и до конца песни внимательно следила за певцом, который еще несколько раз подходил ко мне и пытался застрелить пленительным взглядом. Не вышло. Я в эмоциональном бронежилете.

После выступления мужчина раскланялся, представил свою новую коллекцию, вдохновленную, якобы, поисками своей единственной и неповторимой, и занял шикарное кожаное кресло в центре подиума. Вокруг него, как и говорила Луна, сидели фаворитки и помощники. Первые то и дело наглаживали мужчину и шептали на ушко всякие пошлости, как пить дать пошлости! А вторые слушали указания и периодически что-то передавали по рации. Вероятно, отдавали команды помощникам за кулисами.

Несколько раз наши взгляды с Райаном пересеклись. Он смотрел на меня внимательно и несколько брезгливо. Конечно, не его типаж. Но зачем тогда так пялиться? Он не мог догадаться, что это именно мы с Дюком подсматривали и подслушивали. А иного повода для интереса я не находила.

После показа коллекции начался полноценный концерт. Некоторые песни сопровождались презентацией других коллекций миллионера, некоторые были в дуэте с известными звездами, некоторые – сольные. Не хотелось признавать, но блондину одинаково удавалось, и работать в команде, и держать внимание при сольных выступлениях. Под веселые песни так и хотелось пуститься в пляс или, хотя бы, двигаться на месте, а грустные трогали самые чуткие душевные струны. Райан играл на них так искусно, что пару раз я даже не удержала слезу. Тем не менее, никогда и никому в этом не признаюсь!

После концерта пресса была приглашена в конференц-зал, где мы могли задать вопросы. Эту часть вечера я ждала с нетерпением. Устроившись удобнее, молча приняла список «разрешенных вопросов» от помощницы Луны, слащаво кивнула и пробежалась по листочку глазами.

– Они что, правда считают, что это будет кому-то интересно? – я вскинула бровь и глянула на друга. – Райан, какой ваш любимый цвет? Какую девушку вы ищете? Что нужно сделать, чтобы покорить ваше сердце?

– Ты удивишься, но многие девушки хотели бы стать королевой его сердца.

– Пф, – хмыкнула я, разглядывая звезду. Мы сидели на третьем ряду, по центру, прямо напротив виновника вечера. Он выглядел несколько уставшим, после трехчасового концерта, но старательно всем улыбался. – Они просто хотят заполучить его кредитки и покрасоваться на обложках журналов, вот и все.

– Честно, Джаззи, жду не дождусь, когда какой-нибудь парень покорит твое сердце.

И он в шутку сделал несколько моих фотографий. Фотографироваться я не любила, потому отгородилась от объектива списком вопросов, которые точно не стану задавать.

Конференция проходила неспешно. Как один, журналисты задавали вопросы четко по списку, и Райан выдавал отлично заученные ответы, не мешкая, с дружелюбной улыбкой.

– Райан, скажите, что нужно сделать, чтобы покорить ваше сердце?

– Быть собой, – улыбнулся он и принялся искать глазами следующую поднятую руку. Тут уж я не выдержала и иронично заявила:

– Кем же еще можно быть? Мы что, все покорили ваше сердце?

Взгляд карих глаз сконцентрировался на мне. Советники с обеих сторон тут же бросились что-то шептать ему, однако мужчина поднял ладонь, пресекая попытки помочь:

– Представьтесь, пожалуйста.

– Джаззи Брокследи, – улыбнулась я, а Дюк призывно кашлянул. Да, я представилась своим творческим псевдонимом. Под ним я пела в ресторанах и барах, ради вокальной практики и самоудовлетворения.

– Спасибо за ваш вопрос, Джаззи. Возможно, вы хотите его уточнить?

И откуда только знал? Да, я действительно хотела внести некоторую ясность, чтобы получить интересующие ответы:

– У вас высокие требования к избраннице. Вес, рост, цвет волос и глаз, состояние кожи, зубов…

Я вскинула брови и, усмехнувшись, закатила глаза. Мужчина иронии не понял и, скрестив руки на груди, откинулся на спинку кресла:

– Разве это плохо, знать, чего ты хочешь?

– А что вы можете дать такой девушке?

– Я? – обворожительно улыбнулся мужчина, а по залу прошелся смешок. – Вы действительно не понимаете?

Я поняла только одно: передо мной самовлюбленный дуралей. Настолько самовлюбленный, что дальше собственного носа не видит.

– То есть, вам неважно, хороший человек будет рядом или плохой? Главное, чтобы прошла фейс контроль?

– Внешние данные очень важны, – самодовольно протянул мужчина, будто не понимая, что красота не вечна. – Они – залог успешного бизнеса. Будь я непривлекателен, мои альбомы не продавались бы столь хорошо. Несмотря на великолепные голосовые данные…

– Райан, мы тебя любим! – раздалось с галерки, и по залу прошелся очередной смешок.

– Вот видите. Меня любят. И я могу дать своей женщине все.

Да, от скромности эта особь мужского пола явно не умрет!

– Вы можете дать ей только деньги и славу. А кто вы без них? – жестко отчеканила я.

Улыбка медленно сползла с лица звезды, а взгляд вмиг стал холодным и решительным. У него заходили желваки. Ага! В точку попала. Задела за больное. Тут на помощь пришла Луна – помощница Макнамары, которая, приторно улыбнувшись, отшутилась и обратилась к другим журналистам. В этот миг, ни я, ни Райан никого не видели и не слышали. Мы смотрели друг на друга с интересом и даже вызовом. Я не визжала от восторга при одном лишь взгляде на мужчину и это его ужасно бесило. Он же рождал во мне противоречивые чувства. Как при таком таланте можно быть настолько вульгарно самовлюбленным? Когда Райан пел, мне казалось, слова шли из глубины его души. Словно на сцене он другой, настоящий, а здесь и сейчас, при общении с журналистами, лишь показывает то, что «хорошо продается» и приносит деньги. Так ли это было на самом деле? Неважно. Мне все равно это не узнать. Уже завтра он отправится в другой город, а я напишу статью и… либо стану безработной, либо продолжу трудиться на журналистском поприще. Все.

– Все, – словно подтверждая мои мысли, обозначила Луна. – Всем спасибо за участие, мы были очень рады посетить ваш город. Доброго вечера, господа.

Райан улыбнулся, кивнул присутствующим и, прежде чем выйти, подарил мне еще один внимательный и даже тяжелый взгляд. Словно в этот момент решал для себя что-то важное. Чудом удержалась, чтобы не показать ему язык. Почему меня так задевает его эгоизм? Обычно, если меня кто-то раздражает, я стараюсь избежать его общества, а сейчас мне не хотелось, чтобы Макнамара уходил. Тем не менее, мужчина быстрыми шагами покинул конференц-зал.

– Зацепил? – предположил Дюк, собирая камеру в кофр.

– Что? А, этот… еще как! Удивительный болван. Я прежде таких редкостных остолопов не встречала.

– Зацепил, – усмехнулся друг. – Подкинешь до офиса?

– Офиса? Мы еще не закончили! Я не уйду отсюда, пока не соберу нужный материал. А у меня нет ответов на интересующие вопросы.

– Опять ты за свое?

– Помнишь? Мы на работе. И ты – мой помощник, а не наоборот. Не люблю пользоваться властью, данной мне Линдси, но доставай свой волшебный глаз и пошли.

Парень тяжело вздохнул и нехотя повиновался. Он явно хотел поскорее отсюда слинять. Вероятно, на очередное свидание. Возможно, с кем-то из манекенщиц. Пока крались в тот самый коридор, где застукали Макнамару в первый раз, успела выяснить, что так оно и было. Завтра в полдень команда блондинчика отправляется в Лондон и Дюк желал воспользоваться этим временем сполна, чтобы, выражаясь его словами, «расширить свои горизонты». Или горизонты одной из манекенщиц. Но мне не было до этого дела. Я подкралась к той самой двери, которая на этот раз была заперта, и приложила ухо. Тишина. Осмотрелась. В коридоре стоял небольшой столик с графином воды и парой стаканов. Взяла один стакан, перевернула, и приложила к двери. Дюк последовал моему примеру, когда я дала знак, что слышу разговор. Глухие, едва различимые голоса, но все же можно было уловить общую суть.

– Да ты ее видел, Клод? Это же кошмар на ножках!

– Она невосприимчива к вашей магии, значит, потенциально, может подойти. Мы не должны исключать этот вариант.

– И все же, я его исключу!

– Из-за цвета волос?

– Из-за цвета… всего! Ни вкуса, ни красоты. А эти ужасные очки в белой оправе? Брр…

– Они обо мне что ли? – шепотом возмутилась я, повернувшись к Дюку. Тот приложил палец к губам.

– А волосы? Каре! В нашем мире на такую никто и не поглядит. Это же позор для женщины!

– Мы в другом мире, сэр.

– И что? Должны же быть хоть какие-то стандарты красоты! А язык? Без костей! Кто, говорит, вы без денег и славы? Да я верховный маг! Я князь! Мне принадлежит большая часть Дарлен-да-Крессии! Семьсот душ работников в поместье, пятнадцать тысяч подданных и еще пять под моей защитой! А она…

– Понимаю, сэр, что дама задела ваше самолюбие. Но повторю – она не восприимчива к магии певца.

– Ты издеваешься? Нет. Категорически нет! – казалось, мужчина даже вскочил. – Да я лучше, в таком случае, навсегда здесь останусь…

– У нас только тридцать дней. Вы не сможете… мы не сможем остаться здесь дольше и вам это прекрасно известно.

– Клод, ты умеешь здорово подпортить настроение! Неужели у нас, правда, нет выбора?

– Посмотрите на это с другой стороны. Вы выбираете женщин, избалованных мужским вниманием. А этот экземпляр явно… недолюблен.

– Недолюблен? – встрепенулся Райан.

– Недолюблен? – возмутилась я.

– Недолюблен, – подтвердил Дюк, с пошлой улыбкой, за что удостоился тычка.

– Хм… А ты прав! Хорошо. Долюблю, женюсь, а там пропади оно все пропадом. В конце концов, в темноте все кошки серы…

– Не понял.

– В темноте все женщины одинаковые, Клод. Особенно, когда голые. Но, тебе-то откуда это знать. Вопрос решен. Кстати, разводы в этом мире разрешаются?

– Свободно, сэр.

– И убивать жену не нужно?

– Нет, сэр.

– Тогда и думать не о чем! Вноси ее в список и уладь формальности. Пусть завтра к утру пришлет свою статейку, а там все оформишь. Она едет с нами. Но искренне надеюсь, что найдется другой вариант.

– А, если она не захочет?

Райан в удивлении вскинул брови:

– Что значит, не захочет?

– В этом мире девушки довольно… своенравны, сэр. Если вы этого еще не поняли.

– Сделай так, чтобы захотела. У меня полно власти даже в этом мире. Все!

Чтобы нас не заметили, я дернула фотографа за шкирку и шмыгнула вместе с ним за угол. Дверь тихонько закрылась, и я услышала голос Клода:

– Он ждет вашу статью завтра к утру. Контакты для связи придут на ваш почтовый адрес.

Сказал и ушел. Я округлила глаза от удивления. Мы же не шумели! Мы ничем не выдали своего присутствия! Как этот мужик понял, что кто-то был за дверью, и этот кто-то – я? Выглянула и посмотрела вслед удаляющемуся Клоду. Вернулась за угол.

– Это они обо мне! Что за дела творятся, Дюк?

– С чего ты решила, что о тебе? – не понял он, проверяя сделанные за сегодня снимки.

– Ты что, сам не слышал? Мужик вышел и сказал, что ждет мою статью и вышлет контакты для связи…

– Ты точно пила, – усмехнулся он, не обращая на меня внимания.

– Только не говори, что ничего не слышал! Дюк, я не сошла с ума и абсолютно трезва. Ты что, не веришь мне?

– Да верю, верю, – успокоил он, выключая фотоаппарат и убирая его в кофр.

– Кроме того, я такие вещи за версту чую!

– Твоя интуиция, – фотограф глянул на мою задницу и поиграл бровями, – несомненно, прекрасна. Но не до такой же степени, чтобы на ней жениться?

– Не нравится мне все это, – не унималась я, проигнорировав пошлый намек. К таковым я уже привыкла.

– Расслабься, Лира. Напиши отличную статью и возьми отпуск. У Линдси начался климакс, да и у тебя, смотрю, нервный срыв какой-то. Вам пока лучше держаться друг от друга на расстоянии. Во всяком случае, до тех пор, пока не уляжется вся эта шумиха с судами.

– Ты уже знаешь?

– Все знают, – он пожал плечами, и мне пришлось нехотя признать правоту друга. Отпуск, что ли взять? Может, все это и правда только померещилось? От усталости, переутомления? Работа – все, что у меня есть, и я придумываю небылицы, лишь бы доказать самой себе и редактору, что стою потраченного времени и денег. Отсюда и все эти… голоса, да галлюцинации.

– Наверное, ты прав.

– Я всегда прав, – высокомерно задрав голову, Дюк щелкнул меня по носу. – Ну, так как, подкинешь до офиса?

– Подкину, – согласилась, – заодно и статью напишу, а с завтрашнего дня отпуск за свой счет возьму.

– Так будет лучше. Съезди на море, отдохни…

Море. Оно всегда приводило мои чувства и мысли в порядок. Решила, что именно так и поступлю.

* * *

Меня разрывали противоречия. Должна ли я написать коммерческую статью, на которую будут пускать слюнки шестнадцатилетние девочки-подростки или выложить факты, которые увидела и выводы, что сделала? Впрочем, я решила убить двух зайцев и написала оба варианта. Оба покажу Линдси, а там пусть решает сама, что выберет: издательскую проституцию или настоящий материал. Настоящую журналистику…

На часах без семи двенадцать. За окнами двадцатого этажа офисного здания загадочно подмигивают звезды, явно на что-то намекая. Луна меланхолично подглядывает за тем, как мои пальцы скользят по клавишам компьютера. В пустом офисе мне всегда работалось лучше, чем дома или в присутствии коллег. Было в этом что-то загадочное или романтичное. Такой живой, бурлящий жизнью днем, вечером и ночью он преображался в молчаливого друга, который своим незримым присутствием помогал творить. За день атмосфера творчества накалялась, а вечером все это доставалось мне одной.

Кофеварка позвала на перерыв. Я поднялась, налила бодрящий кофе, обняла кружку обеими руками и с удовольствием вдохнула терпкий чуть горьковатый аромат, думая о недавнем разговоре с Дюком.

«-Замуж тебе пора, Лира. Замуж.

– Ты представляешь меня в тапочках и у плиты? – вскинула бровь, заходя в свою кабинку и бросая сумочку на стул.

– Найди мужика с домработницей. С нашей работой это не проблема. Заместитель мэра, например, свободен и достаточно богат, – он облокотился на перегородку и глянул на меня с легкой улыбкой.

– А еще любит проводить время с самим мэром, – я закатила глаза, вспоминая, как мы с Дюком убегали от охраны мэрии, сделав скандальные снимки. Увы, тогда другу разбили камеру, а с нас под угрозой расправы, взяли расписку о молчании. Материал я, конечно, все равно выдала, но писать про факт мужеложства не стала. За себя не страшно, но угрожали сделать плохо родным и близким…

– Не отговаривайся. Мне видней. Нужен тебе мужик. А лучше – замуж. Не обязательно же навсегда. Хотя бы ради разнообразия.

– Замуж ради разнообразия, ты в своем уме? – я щелкнула кнопку на блоке питания и, дожидаясь, пока включится компьютер, намазала руки кремом.

– Встряска тебе нужна. Давай так. Если ты через месяц выйдешь замуж, я… Ну, не знаю, чего ты хочешь?

Во мне заиграл азарт.

– Хорошо. Если через месяц я выйду замуж, ты пригласишь на свидание Алишу, – я знала, что коллега давно сохнет по фотографу, но тот ее словно не замечал. Вот и сейчас скривился, словно я предложила ему съесть зеленых помидоров. Впрочем, друг хмыкнул и кивнул. Все равно мы оба твердо знали, что замуж по-быстрому – это не мое».

Я вновь и вновь прогоняла в уме этот диалог, краем сознания понимая, что Дюк прав. Мне давно пора остепениться, стать более ответственной, иначе в сорок лет проснусь в окружении двадцати пяти кошек в квартире с драными обоями и стойким запахом мочи, который будет сопровождать меня всюду, как и тонна кошачьих волос. А ведь кошачьи волосы на одежде – признак безнадежности…

Глотнула кофе и в очередной раз тягостно вздохнула, глядя на небо. В этот момент один из сверкающих бриллиантиков сорвался с бархатного полотна и рванул вниз. А, была не была. Я закрыла глаза и загадала желание: «Боженька, пошли мне взаимную любовь, да такую, чтоб замуж без раздумий за него пошла!».

– В Дирлии полночь, – я подпрыгнула и пролила кофе, когда настенные часы объявили время. Я загадала желание в полночь под блеск падающих звезд… Какая романтика и какая ирония! Хуже всего, что в романтику я тоже не верила, искренне полагая, что если женщина хочет чудес, то должна сделать их сама. Ждать от мужика можно максимум цветов и шоколада. Надеяться, что их фантазия расщедрится на что-то большее – попросту глупо. Чтобы залезть женщине в трусики они особо усилий не прилагают. В конце концов, женщин много, найдется та, что позарится и на конфеты с шоколадом. Хм… с моим подходом к мужчинам я точно умру старой кошатницей. Сделаю так! Первый неженатый мужчина, который мне встретится – станет моим мужем. Разводы в Дирлии – не проблема. А так, и пари выиграю, и выйду из зоны комфорта, в которой уже засиделась.

Я рассмеялась заключенной сделке с совестью, хотя, признаться, было даже любопытно, кого подсунет судьба.

Поставила кружку рядом с клавиатурой и решила еще раз пробежаться по тексту, перед тем, как распечатаю и положу на стол Линдси, но меня отвлек значок сообщения в электронной почте. Причем не рабочей, а личной. Ее мало кто знал и почти никто туда не писал. Я оставляла ее для особо ценных информаторов, которые не хотели светиться.

«Жду вашу статью до 9:00. Р.М.»

Прочитала и глазам своим не поверила. Р.М.? Очевидно, что это Райан Макнамара, больше статей в разработке на данный момент у меня не было. Значит, все же слова Клода не причудились? Он обещал, что мне на почту придут контакты, но… Происходящее казалось почти невероятным. Ведь можно было хотя бы из этических соображений написать на рабочую почту! Во мне взыграла гордыня и я, не раздумывая, сбросила вариант статьи, от которого у блондинчика наверняка волосы на спине зашевелятся.

Почти сразу пришло еще одно письмо.

«И, кроме славы и денег, я многое могу дать женщине, которая завладеет моим сердцем».

Не удержалась и рассмеялась. Что-то слабо в это верилось. Пальцы строчили ответ на автомате, даже думать не стала над тем, что пишу:

«Да неужели? Например, кучу поводов для ревности, преждевременную старость и абонемент к пластическому хирургу на липосакции и накачку силиконом?»

«Удивительный и волшебный мир, о существовании которого она прежде не знала…».

Казалось, мужчина даже не заметил моей шпильки, и отчего-то стало стыдно. Перечитала нашу короткую переписку. Казалось, в словах Райана… грусть? Или даже отчаяние? Ведь, если взглянуть на ситуацию под другим углом, ему, должно быть, совсем нелегко. Да, вокруг него толпы поклонниц и сотни влюбленных девиц, но… много ли искренности? Сомневаюсь, что хотя бы одна из последних одиннадцати подружек была с ним из-за него самого, а не из-за Райана Макнамары – звезды и миллионера. В окружении людей он наверняка одинок.

Кроме того, вспомнила свой зарок… Первый свободный мужчина, которого встречу, станет моим мужем. Снова не удержала смешок. Ага. Лира Макнамара. Смех, да и только. Нет. Почта не считается. Нужно, чтобы я именно встретила! И охранники внизу тоже не вариант, они оба женаты. Глубоко женаты. И глубоко на пенсии. Вообще, нужно сделать исключения. Дети не считаются, подростки тоже. Слишком старые, нетрадиционной сексуальной ориентации и без определенного места жительства – прочь. Все приличные мужики из категории «остальных» в такое время спят, но вдруг и правда повезет?

Я несколько раз обновила почту, ожидая реакции на статью, и уже успела пожалеть, что отправила именно этот вариант. Должно быть, Райану сейчас грустно и одиноко. Шоу закончилось, девица, наверняка, удовлетворена и сопит рядом, а его никто не понимает. И тут еще я со своими откровениями, подозрениями и сенсационными заявлениями. Меня не часто мучали угрызения совести по поводу моральной стороны моего занятия, но именно в этот момент сердце тревожно сжалось, и я решила, что следует немного смягчить удар.

«Это просто работа. Я нахожу факты и преподношу их людям. Ничего личного».

И после этого вышла из почты. Распечатала статьи, заявление на отпуск, положила все на стол Линдси, выключила компьютер и допила уже остывший кофе. Не любила остывший кофе, но куда больше не любила наутро выскребать из чашки вчерашний. Половина первого. Пора спать…

Взяла ключи от машины и, прислонившись к стене лифта, задремала. Двадцать этажей вниз. За это время успеешь и макияж подправить, и вздремнуть, и внести последние правки в текст текущего материала. Сплошные плюсы. Вот только один недостаток перекрывал все: когда что-то забываешь в офисе, возвращаться не хочется. Вот и сейчас осознала, что оставила джемпер на спинке стула. До машины путь не близкий, а вечера становятся прохладными.

Ругнувшись про себя, вышла из лифта недовольная. Сдала ключи, попрощалась с охранниками и поплелась на улицу. Возвращаться – плохая примета.

Ночные колючки тут же обступили со всех сторон.

– Ну, судьба, и где обещанный муж?

Мне ответила тишина пустынных улиц, темнота, разрываемая тусклым светом фонарей и холод.

– Мда. Безнадежное будущее…

– И даже на краю миров, в мерцанье неземных светил, тебя одну всю жизнь искал… тебя одну любил, – пропел мужчина. Почему-то на губах помимо воли расползлась улыбка, но я быстро взяла себя в руки. Ну и шутки у судьбы…

– И это работает? – вскинула бровь и скрестила руки на груди.

– Всегда, – обворожительно улыбнулся Макнамара, подходя ближе и внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Видимо, я – исключение.

– Сработает. Просто нужно больше времени, – самодовольно протянул он, снимая с меня очки и подставляя мое лицо под свет фонаря.

– Что вы делаете? – возмутилась и дернула головой, чтоб избавиться от столь навязчивого внимания.

– У вас хорошее зрение, зачем очки? Вы носите линзы?

– Не слишком ли много вопросов? – отобрала очки и вернула их на место.

– Забыл. Вы предпочитаете задавать вопросы, а не отвечать на них. Не так ли?

– Что вам кололи? – решила пленных не брать, сразу по больному месту.

– Лекарство, – и глазом не моргнул. При этом снял с себя модный пиджак и накинул мне на плечи, даже не спрашивая разрешения. – Покажете мне Дирлию?

– Что, так не понравилась статья, что решили лично избавиться от не в меру любопытной журналистки?

– Завтра мы уезжаем. Хотелось бы запомнить ваш город.

Сознательно игнорирует все мои шпильки! Какая выдержка. Даже поразительно. Но я не унималась.

– Ага. И именно поэтому в первом часу ночи вы нашли меня, чтобы попросить об экскурсии? Не верится.

– Дело ваше, – улыбнулся мужчина и облокотился о мраморную колонну крыльца.

Я задумалась. Стоит принять это авантюрное, нелепое и не укладывающееся в голове предложение, или наплюнуть и поехать домой спать? Включился журналист:

– А что мне за это будет? Вместо полноценного отдыха придется возиться с вами. Какова моя награда?

Мужчина рассмеялся, вероятно, не ожидая подобной реакции. А что думал, я стану визжать от радости, что великий и прекрасный обратил на меня внимание? Вот еще… Будто мало красивых мужиков в моей жизни было. Ну… Настолько красивых, конечно, немного, но для меня внешность не главное. И это не просто слова. Был у меня списочек качеств, которым должен отвечать мужчина…

– Эксклюзив. Три вопроса. Любые. Гарантирую, что отвечу честно.

– Хорошо. Первый вопрос – почему я? Я ведь не вписываюсь в ваши шаблоны красоты, но вы пошли не к одной из многочисленных фанаток, а ко мне. Почему?

– Потому что вы можете стать моей женой, – не изменившись в лице, и не задумываясь, выпалил Райан.

Усмехнулась и пошла прочь:

– Всего хорошего.

– Лира, – окликнул мужчина.

Резко остановилась. Откуда он знает мое имя? Ведь я представилась как Джаззи. А… почта! В ней я подписана как Лира Элиссон. Лихорадочно соображала, где мужчина мог найти личный почтовый адрес и мог ли видеть мои настоящие фотографии? Учитывая настроение моих статей, я немало позаботилась о том, чтобы в интернете обо мне не было ничего, кроме имени. Ни фотографий, ни контактных данных, иных, кроме номера телефона в редакции. Ничего. А вот о Джаззи можно нарыть немало интересного. Именно в этом, сценическом образе, я сейчас и стояла перед Райаном.

– Откуда у вас мой личный почтовый адрес?

– Это второй вопрос? – приближаясь медленно, как пантера, крадущаяся к жертве, и загадочно улыбаясь, проворковал мужчина.

– Это просто вопрос. Людям свойственно общаться. Одни задают вопросы, другие отвечают.

– Значит, быть правдивым я не обязан, – он вскинул бровь и остановился совсем рядом. – Ну же, Лира. Где ваш журналистский азарт?

– Там же, где ваши скромность и чувство такта. Перестаньте вести себя как мартовский кот! Неужели вы всегда такой… такой?

– Какой «такой»? – он склонил голову на бок и растянул лучезарную улыбку. Я закатила глаза. Хорош, как черт, соблазняющий грешника!

– Нет, извините. У нас ничего не получится.

– Хорошо. Ужин в ресторане, надеюсь, скрасит наше неудавшееся начало знакомства?

Да что он прилип ко мне, как банный лист? Пристал и не отстает, как будто я единственная девушка на земле.

– Слушайте, вам что, сегодня не дал никто? Или так задевают отказы?

– Грубость – защитная реакция от чувств. Польщен, – надменно улыбнулся он и, изменившись в лице, продолжил. – Я уже сказал о своих причинах и это истинная правда, – как-то само собой получилось, что мы неспешно пошли… куда-то. Просто вперед. Спокойствие, стойкое игнорирование моих грубостей и непоколебимая уверенность мужчины в собственной неотразимости как-то усыпляли мою бдительность.

– Жениться на мне хотите, – усмехнулась я, вспомнив желание, которое загадала, и зарок, что себе дала. – А ведь я сегодня загадала, что первый мужчина, которого встречу, мужем моим станет.

– Значит, это судьба, – без тени иронии обозначил Райан.

– Вы же меня совсем не знаете. А я не знаю вас.

– Узнать друг друга – дело времени. Идемте в эту сторону. Неподалеку есть хороший ресторан. Мы с Клодом обедали там вчера.

– Я не стану с вами ужинать, Райан. И это не свидание. И уже почти час ночи, и еще много других «и»!

– А что же это тогда, если не свидание? Мы стоим под луной и прекрасными звездами, вдвоем, время за полночь, вокруг никого, на вас – мой пиджак…

– Да тоже мне достижение, – возмутилась я, снимая с плеч спасительную теплоту, но блондин не позволил подобную вольность. Накрыл мои плечи руками и внимательно посмотрел в глаза, пропев еще одну строчку, вероятно, из своей песни. – Мы уже пришли к выводу, что на меня это не действует.

– Просто хотел убедиться, – улыбнулся он.

– У меня еще два вопроса осталось. Только из-за них я пока не ушла. Но даже они перестанут быть привлекательными, если вы продолжите вести себя словно клоун. Райан, спуститесь с небес на землю. Понимаю, вас окружают люди, которые приходят в восторг лишь от того, что вы мимо прошли, но я не одна из них и о вашем существовании знала лишь потому, что моя подруга – Алиша – души в вас не чает. Кстати, – достала из клатча блокнот и ручку. – Давайте, автограф ей подпишите.

– Алише, значит? – иронично усмехнулся мужчина.

– Я вас сейчас этим блокнотом огрею. Мне ваш автограф даром не дался. А вот она его в рамочку оформит и на стену повесит. Пишите. Да старательно, чтоб ровно и красиво. А-ли-ше! – повторила по слогам, словно передо мной стоял неразумный ребенок, и повернулась спиной. – Давайте, обопритесь, чтобы удобней было.

Мужчина удивился и, расположив на моей спине блокнот, принялся писать. Я уже успела заскучать и недовольно просопела:

– Вы что там, песню новую сочиняете? Может, поторопитесь?

– Из нас двоих – я звезда. И не привык, что со мной так обращаются. Терпите, мадам. Мой автограф дорого стоит.

– Он стоит чашку кофе, не больше, – наконец, повернувшись, спустила мужчину с небес на землю. – И два эксклюзивных ответа на мои вопросы.

– Вы язва, – мне протянули обратно ручку. – Но так даже интересней. Хорошо. Кофе так кофе. Ведите, моя госпожа.