Метка Де'кри: пережить отбор

– Доброе утро, фрэйни. Еще раз. Это наше первое официальное собрание в полном составе. Специально для фрэйни Савойи представлюсь еще раз. Меня зовут фрэйн Макалистер. Я распорядитель данного отбора и по всем вопросам организационного характера вы можете обращаться напрямую ко мне. Сейчас перейдем к насущным вопросам. Первое, что я хотел с вами обсудить – это недовольство принца поведением некоторых особ.

Присутствующие фрэйни, которые пестрыми попугаями расселись на стульях, кушетках и странном десадосе, повернули голову в мою сторону:

– А что не так с моим поведением? – я пожала плечами. – Вы первые начали. Раз уж зашел об этом разговор, хочу сразу прояснить ситуацию. Я девушка добрая и дружелюбная, но до тех пор, пока меня не трогают. Не надо строить козни, я не стану отвечать тем же. Узнаю, кто меня обидел и сразу в бубен дам. Понятно? Фрэйни Амалия, ты первая на очереди. Полагаю, за мой прекрасный наряд надо тебе спасибо сказать. Еще раз ко мне прицепишься – останешься без зубов. Уговор?

Девушка покраснела, едва не слившись со своим вишнево-красным платьем. Покраснели даже голые плечики красавицы. Она раскрыла веер и стала яростно им обмахиваться.

– Фрэйни Савойи! Ваша манера излагать мысли совершенно недопустима при дворе! Но на вас мы остановимся отдельно! Принц просил призвать девушек к порядку и не строить друг другу козни. Вы все – избранницы богини и должны показать, что достойны ее внимания! Умение плести интриги – не оценивается и не является вашим преимуществом. Поставив другую участницу в неловкое положение, вы никоим образом не подорвете ее шансы на победу и не приблизитесь к победе сами. Да будет вам известно, выбыть из конкурса можно только по трем причинам: если у вас исчезнет метка богини, если вы лишитесь невинности с кем-либо, кроме принца, либо умрете.

– То есть лишиться невинности с принцем во время отбора – допустимо? – удивилась я.

Фрэйни Гилмор и ее подруга расхохотались:

– Не переживай, тебе это не грозит!

– Я не об этом. Правила у вас какие-то… лицемерные!

– Никакого лицемерия, фрэйни. Это изъятие допустимо лишь по той причине, что вы уже сейчас находитесь в статусе невесты принца, – я удивилась. Теперь стало понятно, почему меня принимают за госпожу и причисляют к члену королевской семьи. – А принц должен быть уверен, что будущие дети рейны – из рода даст ир Дюпри. Это категорически важно с магической точки зрения. Теперь перейдем непосредственно к вам. Очевидно, что отправить вас обратно мы не можем. Поэтому, вам придется ходить на занятия по этикету. Пока вы во дворце, придется соблюдать правила.

– Даже, если это дурацкие правила? – возмутилась я.

– Правила не могут быть дура…, – мужчина осекся и замешкался, – э-э… что вы такое говорите?

– Ну, а как назвать правила, по которым мужик должен лосины носить? У вас же все видать! И в вашем случае, фрэйн Макалистер, гордиться-то нечем!

– Приличная фрэйни не смотрит мужчине ниже пояса! – вспыхнул распорядитель.

– А для кого вы тогда выпячиваете свои причиндалы? Для неприличных фрэйни?

Мужчина открывал и закрывал рот, силясь что-то сказать, но слова явно были неподобающими его статусу и воспитанию.

– Вот и я говорю – дурацкие правила, которые ставят и вас, между прочим, в дурацкое положение. Думаете, приличные фрэйни не обсуждают втайне размеры достоинств местных мужчин? – я обвела внимательным взглядом присутствующих дам. Некоторые смущенно покраснели и опустили глаза. – Во-во. О чем я и говорила! Обсуждают, да еще как. А на людях из себя скромниц строят! К чему это лицемерие? Вы сами демонстрируете свои органы, но при этом запрещаете на них смотреть и прилюдно обсуждать?

– Довольно, фрэйни! Мой пенис – не повод для дискуссий!

– А мне кажется, вполне стоящий повод. Ну, я не про ваши причиндалы, а про нелепые наряды! Взять хотя бы девушек. На улице – пекло. Думаешь, Амалия, никто не видит, как ты запихиваешь носовой платок, чтобы утереть пот с подмышек?

– Нахалка!!!

– Еще бы, столько теплой ткани на себе таскать, как тут не вспотеешь? А от некоторых участниц так разит духами, что можно сознание потерять. Думаете, это помогает маскировать вонь потных подмышек? Фига! Потом воняет сильнее! Так к чему эти дурацкие правила, заставляющие мужчин щеголять тем, на что нельзя смотреть, а девушек носить наряды, от которых они воняют и чешутся?

– Таковы… таковы правила, фрэйни! – не нашелся, что сказать распорядитель. – Это красиво!

– Красиво? – я не удержалась и расхохоталась. – Вот у нас в Сенсории уже давно дамы носят легкие платья без всяких подъюбников и балахонов, из удобных тканей. Лен, хлопок, хорошо проветриваются, ничего не воняет. И тоже красиво. А дамы, что побогаче, носят все вот эти ваши рюшечки и блестящие материалы, но без десяти нижних и пяти верхних деталей. Длинное платье до пола, без всяких придурей.

– Лен и хлопок для парадного платья? Кошмар! – возмутились присутствующие дамы, тут же прикрыв кислые мины веерами. – И без фалд? Без распашного платья? Вульгарность!

– Вы демонстрируете совершеннейшее неуважение к традициям! Это недопустимо.

– Почему? Просто потому, что мое мнение отличается от вашего? Или что, Сенсория уже не часть Ла Эль Дероси и там люди неправильные?

– Это не тема для обсуждения, – пресек все дальнейшие дискуссии распорядитель. – Вам бы рот с мылом помыть, фрэйни. Возможно и поумнеете. А до тех пор постарайтесь свое бесценное мнение держать при себе. Если, не приведи богиня, вы станете рейной, вот тогда и будете делать и говорить, что вздумается, а пока вы здесь гостья. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят!

А вот тут распорядитель, как ни прискорбно, был прав. Я в чужом доме и пытаюсь диктовать свои правила. Возможно, мое поведение действительно вызывающее? И, если я чего-то не понимаю, не значит, что все не правы, а права я одна. Возможно, неправа как раз-таки я? Ну, явно не во всем, но стоит дать шанс этому обществу. Хотя бы попробовать следовать некоторым, не самым идиотским правилам. Что-что, а признавать ошибки я умею:

– Вы правы, фрэйн Макалистер. Я постараюсь, – задумалась. – Постараюсь научиться.

Фрэйн искренне изумился и, чтобы не спугнуть мою шаткую, по его мнению, решимость, перешел к обсуждению других вопросов:

– Оставим пустые разговоры. Второй вопрос, который нам следует обсудить – это ваша безопасность. К сожалению, две участницы уже переболели неизвестной магической болезнью. Имеются предположения, что это та же самая болезнь, от которой скончалась рейна, – девушки испуганно охнули. Оказывается, об этом никто не знал. Мне-то Венцеслав рассказал, но я чем только не болела, поэтому магические штуки не особо пугали. – К счастью, адаптант Миргас смог справиться с напастью и все остались живы. В связи с этим, обязан предупредить о повышенных мерах безопасности. В вечернее время без крайней надобности не выходите из своих покоев, разумеется, нельзя покидать территорию дворца. Старайтесь не оставаться одни, особенно в незнакомом обществе. Принимайте пищу и напитки только во время наших общих собраний, либо просите своих слуг принести что-нибудь с кухни. Все снадобья и зелья, а также, при необходимости магические процедуры – только через адаптанта Миргаса или личного лекаря его высочества. Это понятно?

Девушки слаженно кивнули. Некоторые из них сделались бледнее, некоторые усиленно трясли веерами. Сильена тоже поерзала на своем месте. Очевидно, подцепить магическую болячку она не хотела.

– Третий вопрос – испытания. Наверняка, вам всем интересно подробнее узнать об отборе, – на этой части монолога распорядителя приосанились все. Я тоже уши развесила, мне было крайне любопытно, что же ждет впереди. – Бесполезно расспрашивать слуг или придворных. Все связаны магической клятвой. Вам никто и слова не скажет. Я же поясню. Отбор предназначен для того, чтобы выбрать следующую рейну. Избранницу богини, которая поможет рею совершить обряд адаптации природной энергии. Она должна стать его опорой и поддержкой во время ритуала. Это основная задача рейны.

– А я всегда думала, что это мужик должен быть опорой для женщины, – шепнула соседке. Мы улыбнулись, но вмиг утратили веселость под пристальным взглядом фрэйна Макалистера.

– Поэтому основной упор будет сделан на испытания, связанные с проверкой ваших магических способностей.

– А, если таковых не имеется, фрэйн? – обратилась я. Малюсенькие магические трюки, которые помогали мне скрываться от погони, сложно назвать магическими способностями.

– На вас метка богини, фрэйни. Значит, имеются. Во время отбора вы раскроете свой потенциал, либо покинете состязания. Та, чья метка в конце дня погаснет, покидает отбор.

– То есть, решение принимает не принц?

– Нет, фрэйни Амалия. В противном случае, в отборе не было бы смысла вообще. Но, помимо магической опоры, рейна должна являться надежной спутницей, любимицей народа, она должна быть умна, эрудирована, владеть искусствами.

– Боевыми? – уточнила я. Хоть с чем-то проблем не возникнет.

– Фрэйни Савойи, не язвите!

– Но, я серьезно спросила.

– Разумеется, нет! – под всеобщие смешки, пояснил распорядитель. – Умение музицировать, петь, танцевать, рисовать… что угодно. Искусства. Все это также будет проверяться. Через пару часов вы пройдете первое испытание, в рубиновой комнате. В ней все начнется и закончится.

Прозвучало зловеще. Я даже поежилась, а распорядитель окинул присутствующих таким взглядом, словно для нас действительно все закончится… навсегда.

– Специальной подготовки для первого испытания не потребуется. Оно будет магическим. После него вас ожидает обед. После обеда – время для беседы с принцем. Первой он приглашает фрэйни Савойи, поэтому подумайте, как построить вашу беседу, чтобы… не наговорить очередных глупостей и не выставить себя в дурном свете. Я бы посоветовал вам, фрэйни, реабилитироваться в его глазах.

– А что со мной не так?

– Начать, хотя бы, с вашего внешнего вида, – я посмотрела на себя и сдвинула брови. Нормально же выгляжу. Даже юбку надела! – Платье создано для того, чтобы сделать вас женственной. На вас юбка, волосы распущены, но я не вижу перед собой женщину.

– Чего?

– Вы грубая, вульгарная, движения резкие, ломаные. Женщина должна быть женственной, ее походка – плавной, речь – размеренной, а мысли – взвешенными. Но мы снова отвлеклись. После беседы с принцем вас ожидают занятия. Поскольку все вы очень разные, для каждой разработан индивидуальный график. Какие-то занятия будут общими, какие-то – индивидуальными. Об этом вы узнаете завтра. Сегодня же вы будете заниматься с адаптантом Миргасом постижением природной энергии. После занятия у вас свободное время. Используйте его для подготовки визиток. Завтра одним из испытаний станет рассказ о себе. Это может быть песня, танец, стих, просто декламация, что угодно. Проявите фантазию, подойдите творчески. Мы все хотим познакомиться с вами поближе. Остались какие-нибудь вопросы?

– Фрэйн Макалистер, – я подняла руку и широко улыбнулась. – Какова форма одежды на первое испытание?

– Парадная, фрэйни Савойи. Подумайте с камеристкой над вашим внешним видом.

Других участниц интересовали совершенно иные вопросы. Могут ли они остаться во дворце, если их метка погаснет, поможет ли отбор, в случае поражения, найти достойную партию, какой у принца любимый цвет и можно ли выбрать место для свидания с ним… Куча бессмысленной лабуды, которую я была вынуждена слушать. Я для себя решила, что постараюсь следовать правилам. Хотя бы, некоторым, которые не кажутся столь уж дурацкими. Но вот с одеждой точно не стану плясать под их дудку. Наряжать себя словно фарфоровую куклу в десять слоев ткани – дурость полнейшая. Я не удивлюсь, если у них вши от такого заведутся или потница по телу пойдет.

Слушая в пол уха ответы распорядителя, я рассматривала присутствующих дам. Большинство из них навевали скуку. Половина – точно аристократки. Я видела жену графа Иктиона на одном из праздников года в Сенсории. Держалась точно также: словно палку проглотила. Лицо такое одухотворенно-торжественное, словно она уже рейна, а не графиня. Говорит мало, зато, если к ней обращаются, смотрит презрительно. Вот многие тут были именно такими. Некоторые явно старались казаться лучше, чем есть. По крайней мере, три девицы нет-нет, да ловили себя на том, что начинают сутулиться и спешно выпрямлялись. Одна из них все время поглядывала на фрэйни Амалию и копировала каждое ее движение, вплоть до поворота головы. Это забавляло. Казалось, только наша троица, да еще одна рыжеволосая не из знатных.

Я посмотрела на Сильену. Она теребила колечко на среднем пальце. Тонкий ободок из белого металла с красным камнем в форме цветка.

– Красивое кольцо, – шепнула я.

– Это мне дух сада подарил, – улыбнулась девушка. – Говорят, что он теперь мой хранитель.

– Здорово.

Интересно. Не я одна, получается, колечко получила? Это что, Малахит теперь мой хранитель? Не удержалась и гоготнула над собственными мыслями, чем привлекла всеобщее внимание.

– Простите, подавилась.

Попыталась изобразить из себя воспитанную фрэйни, но вышло ужасно. К тому же, подобное лицемерие мне претило.

Дождавшись, наконец, пока нас отпустят, я попрощалась со своими знакомыми и кинулась в комнату. Хоть каблучки и были низкими, но ноги уже ломило с непривычки. Я скинула туфли и развалилась на диванчике. Точнее, на козетке, как узнала от Сильены. За время нахождения во дворце, она много чего выучила. Хотя, по мне разница не велика. Что козетка, что диван – попе все равно, лишь бы мягко и удобно.

В неблаговидной позе: развалившуюся, с задранной юбкой и скинутыми туфлями меня и застала Грендолин, ввалившаяся без стука. Она втолкнула в комнату столик со швейной машинкой и улыбнулась, закрывая за собой дверь.

– Это чего такое?

– Швейная машинка, – обозначила подруга. – Пока ты там чаи гоняла, меня ввели в курс дела. Первый выход – к двенадцати. Будем делать из тебя красотку!

– Ты хоть видела те безобразия, что там висят? – я кивнула на гардеробную комнату. – Может, я лучше брюки с ботинками надену? Ноги ломит.

– С ума сошла? Чем ты будешь принца сражать? Дыркой на штанах? Нет, нет и еще раз нет!

– Да дался мне этот принц…

– Дался или не дался, Ди, ты должна думать не только о себе! Представь, если ты станешь рейной, то сможешь не только нашему приюту помочь, но и кучу добрых дел сотворить!

Я резко села на кушетке, в смысле, на козетке и уставилась на подругу. А ведь я и не думала об отборе в таком ключе. Все о себе, да о себе, эгоистка! Только одну ночь во дворце провела, а уже стала не пойми кем. Меняет. Местная атмосфера сильно меняет и далеко не в лучшую сторону. Чтобы не забывать, кто я, мне надо почаще выбираться отсюда! Но сейчас не об этом… Возможности, которые откроются передо мной, получи я титул рейны, безграничны! Я смогу изменить налоги, помогать бедным, накостылять зажравшимся богатым!

– Грени, ты – гений!

– Я знаю, – светилась подруга. Только сейчас обратила внимание, что на ней удобное черное платье до колен, с белоснежным фартучком, волосы заплетены в аккуратную косу. Вот почему для прислуги шьют удобную одежду, а дамы должны мучиться? – Именно поэтому мы должны сразить принца!

– Хорошо, – согласилась я. – Хорошо. Но я все равно не надену на себя…

– Да, была я в твоей гардеробной. Потому и приволокла машинку! Ты ведь знаешь, что шить платья – моя страсть. Где еще я могу получить такой колоссальный опыт и доступ к шикарным материалам?

Я улыбнулась. Приятно видеть восторг в глазах подруги. Я доверяла ее вкусу. Когда мы в четырнадцать лет сбегали вместе из монастыря на уличные танцы, то наряды я таскала именно у нее. Вкусу Грендолин можно доверять. Если бы не происхождение, она могла бы стать известной и высокооплачиваемой швеей, даже не сомневаюсь!

Мы перерыли все наряды в гардеробной, решая, где и что изменить. Подруга с энтузиазмом делала наброски, давая мне на утверждение. Что-то я одобряла, что-то изменяла, над чем-то хохотали. Через сорок минут мы сидели в ворохе разноцветной ткани, а вокруг валялись карандаши, ленты, отрезки тканей и листки с фасонами. В итоге утвердили пока три. Грендолин обещала, что к завтрашнему дню все платья будут готовы. А к первому испытанию мы лишь немного подкорректируем то, что уже имеется.

Я бы в жизни не стала надевать то, что создала для меня Грени, но подруга заверила, что глубокий рубиново-винный цвет – мой. Настолько мой, что нельзя отвести глаз. Цвет мне действительно нравился, он не кричал, но и не выглядел мрачным. Я бы даже назвала его по истине королевским. Но я в жизни не носила платьев в пол, потому смотрела на себя настороженно. Меня терзали сомнения.

Мы просто взяли нижнее платье от одного чрезмерно шикарного и объемного наряда, аккуратно отпороли от него рюшечки, бантики и гипюровые нашивки. Подруга настояла на одной единственной, самой легкой нижней юбке и, сколько бы я ни упиралась, отнекаться не удалось.

Из зеркала смотрела не пацанка, а настоящая госпожа. Ткань, как пояснила подруга – тончайший атлас, мягко прилегала к телу, обтягивая грудь и стягивая талию. На спине застежка в виде потайной молнии. От талии книзу струилась юбка-солнце, чуть приподнятая, благодаря нижней юбке. Я не выглядела раздутой, словно свинья на последнем месяце беременности, но при этом объем придавал фигуре определенный вес и даже стать. Мне захотелось выпрямить спину и расправить плечи. К слову, о плечах.

– Грени, я ведь совсем голая сверху. Может, приделать какие-нибудь рукава? Шея голая, плечи голые, руки голые, титьки, вон, едва не вываливаются!

– Не вывалятся! – бухтела подруга, расправляя мои кудрявые пряди и аккуратно укладывая их. Волосы решила оставить распущенными и украсить ободком с большим красным цветком в цвет платья. Кстати, цветок от этого самого платья и отодрали. Ну не смотрелся он со своими собратьями на подоле. Совершенно не смотрелся! – Времени мало, тебе нельзя опаздывать.

– Что? Мы с тряпками два часа провозились? – удивилась я и посмотрела на часы. Действительно, я должна быть в рубиновой комнате через двадцать минут. Как раз в этот момент в дверь постучали.

– Кто? – крикнули мы с Грендолин.

– Это Венцеслав.

– Заходи, – скомандовали снова вместе.

Парень зашел и, заметив меня, замер с открытым ртом.

– Это хороший знак или плохой? – поинтересовалась у Грени. – Говорила же, надо плечи закрыть!

– Это – очень хороший знак, – заверила подруга. – Правда, Венцеслав? Фрэйни Савойи выглядит превосходно?

– Необычно, – поправил парнишка. – Дамы предпочитают поверх глухого надевать распашное платье, корсет, а вниз несколько нижних юбок, но… но ваш наряд… он…

– Ну?

– Мне нравится больше, – честно ответил он. – Вы очень красивая, фрэйни. И очень опаздываете. Нам следует поспешить, чтобы успеть к началу испытания. Вы уже готовы?

– Готова, – кивнула своему отражению, смело шагнула вперед, наступила на подол платья и распласталась на полу. – Зашибись! И расшибись!

Грендолин помогла подняться и поправила наряд.

– Чтобы не падать, дамы приподнимают платье спереди, – подсказал служка, продемонстрировав на своей рубахе.

– Кому нужны все эти муки? Я бы предпочла платье Грендолин.

– Ваша камеристка тоже выглядит… превосходно, – согласился парень, опустив ресницы. Ага. Так и знала! Тили-тили тесто, жених и невеста! Удержала замечание, чтобы не смущать подругу и приподняла подол, дабы не запнуться. Подруга осталась в моих апартаментах, разбираться с остальными нарядами, а я плыла по коридору, ловя на себе вновь недовольные взгляды. – Венцеслав. А что делать, если задница чешется?

– Почесать, – как ни в чем не бывало, выпалил он, но тут же спохватился. – Ой, простите, фрэйни. Я имел в виду, что… ну… я…

Я расхохоталась на весь коридор, глядя на покрасневшие щеки парня.

– Да ладно тебе. Ответ-то правильный, почесать. Но как, если ты в таком платье и двух юбках?

– Признаться, этим вопросом я не задавался, – смутился служка и повел меня дальше по коридору. А я думала лишь об одном, где найти потайное место, чтобы сделать то, что не давало покоя. Наконец, мы поднялись по широкой мраморной лестнице и вошли в пустой коридор. – Венци, ты посторожи, ладно? Я быстренько. Только не оборачивайся?

Не задавая вопросов, парень встал неподалеку, и повернулся ко мне спиной. Я шмыгнула за мраморную статую какой-то безрукой девицы с голой грудью и задрала юбки, с облегчением почесывая правую полужопицу. До чего же приятное и такое недоступное для леди ощущение – почесать в недоступном месте. Пока чесала, разглядывала девицу. Та дарила мне меланхоличный взгляд. Интересно, за что ей руки оторвали? Уж не за то же ли самое? Я гоготнула и принялась поправлять юбки, но случайно толкнула постамент.

– Фрэйни, поторопитесь, там идут…

– Ага, – схватив женщину за талию, я прижалась носом к ее обнаженной груди, пытаясь удержать конструкцию от падения. Но вот ведь незадача. Схватить-то смогла. Статуя зависла под углом сорок пять градусов. Мне бы потянуть на себя, да силенок не хватало, слишком уж она тяжелая. Держать дальше тоже не получалось. Медленно, но верно, пальцы соскальзывали. – Помоги-те… ай!

Женщина подарила мне печальный взгляд на прощание. Я зажмурилась, чтобы не видеть, как та разобьется, но звука удара почему-то не последовало.

– Продолжаете буянить, фрэйни Савойи? – донеслось ироничное замечание.

Я открыла сначала один глаз, затем другой. Адаптант Миргас легким движением поставил статую на место, откинул со лба шоколадные пряди и внимательно посмотрел на мой наряд:

– Необычно.

– Нелепо? – смутилась я, теребя пальчиками ткань юбки.

– Смело и… в вашем стиле.

– Не уверена, комплимент это или обида, – почему-то под взглядом адаптанта я чувствовала, как заливаюсь краской. Ресницы сами собой опустились сначала на его грудь, обтянутую черной футболкой, а затем и вовсе в пол. Слава богине, он не в лосинах! Куда я смотрю? О чем думаю? Да что такое!

– Это факт. Позволите проводить вас?

– Венце…слав, – я обернулась и не нашла служки. Как же ловко смылся этот плут, даже не заметила. Признаться, без адаптанта дорогу в рубиновую комнату пришлось бы искать до завтрашнего вечера, а потому, смущенно улыбнувшись, кивнула:

– Да, одна я точно заблужусь. Но, знаете, без вас я ничего не сломала!

– Значит, мне следовало пройти мимо? – показалось, или в словах мужчины скользнула ирония.

– Хорошо, что не прошли, – я виновато опустила голову.

– А ведь обещали, – несмотря на фразу, в голосе не чувствовалось ни капли осуждения. Мужчина вытянул согнутую в локте руку. Я посмотрела на ладонь, на локоть, на него. Как следует поступить? У нас в Сенсории за ручку мужчина с женщиной не ходят.

Адаптант молча взял мою ладошку и положил на сгиб своей руки. Я благодарно улыбнулась. Какое счастье, что не пришлось выставлять себя в глупом свете.

Мы шли до рубиновой комнаты молча. Рядом с магом было так спокойно, что не хотелось ни разговаривать, ни шутить, ни почесать себе что-нибудь. Вообще хотелось стать лучше. И даже завистливые и осуждающие взгляды проходящих мимо придворных, казалось, не достигают своей цели, словно мы окружены невидимым коконом.

– Как вам это удается? – удивленно выдохнула я, не рассчитывая, что адаптант поймет, что я имела в виду. Да я и сама толком не понимала, какого ответа желала услышать.

– Магия.

– Снова магия, – я закатила глаза, но, прежде чем успела добавить следующую мысль, мы остановились возле дверей. Они отличались от иных дверей дворца. Большинство были белыми, золотыми, бело-золотыми или с картинами дивных садов. Но эти – особенные. Тоже двустворчатые, как и большинство, но внутренний прямоугольник украшен мелкой россыпью красных камней причудливой формы, которые держались не иначе, как на магии. Свет, льющийся из комнаты, создавал загадочную игру граней, они подмигивали красно-бордовыми огоньками, зачаровывали и манили.

Адаптант протянул ладонь:

– Ваше кольцо, фрэйни Савойи.

Я принялась возиться с узелком, неловко дернула и старая от времени нитка порвалась. Если бы не реакция адаптанта Миргаса, все мои сокровища рассыпались бы по полу и, не приведи богиня, укатились бы и потерялись. Но мужчина успел перехватить связку прежде, чем она достигла даже моего живота.

– Обычно я не такая растяпа! – попыталась оправдаться. – Но рядом с вами все ломается и само валится из рук! Вот честное слово!

Уголки губ адаптанта дрогнули, но быстро заняли прежнее место:

– Нитка перетерлась от старости. Я сохраню это на время испытания.

Я смотрела на свои ценные вещи, которые, в широкой ладони мага казались маленькими крупицами какой-то нелепой, совершенно неуместной для дворца жизни и печально вздохнула:

– Вы, правда, сохраните их? Это мои самые большие сокровища.

– Вы можете мне доверять, фрэйни.

Я наблюдала, как небесно-голубые глаза мужчины становятся темней и вновь обретают медово-янтарный цвет.

– Что за магию вы применяете?

– Это – не моя магия.

Не знаю, что имел в виду мужчина, но у меня мурашки по телу прошлись, словно оголенной кожи рук коснулось что-то мягкое и невыносимо нежное. Я заметила, что кожа рук адаптанта тоже покрылась мурашками. Неужели и он это чувствует? Что творится возле дверей в эту странную магическую комнату?

– Нам пора, – мужчина разорвал необъяснимый магический контакт, и его глаза приняли прежний цвет.

Двери перед нами отворились сами собой, и мы вошли вместе, сразу обратив на себя всеобщее внимание.

– Прекрасно, – шепнул мужчина мне на ухо и, мягко подтолкнув вперед, к другим участницам, сам стремительными шагами двинулся по направлению к принцу. А я медленно шагала, и улыбалась, понимая, что комментарий относился к моему внешнему виду. И плевать, что другие участницы смотрят на меня, кто со снисходительной ухмылкой, кто откровенно брезгливо, а кто злорадно. Сейчас я чувствовала себя неотразимой!

Сильена и ее подруга смотрели удивленно.

Я обернулась на адаптанта. Похоже, их беседа с принцем не задалась. Складывалось впечатление, что мужчины едва ли не ругаются. Но, разумеется, адаптант не станет прилюдно выяснять отношения со своим господином, несмотря на высокий статус.

– Фрэйни Сандер и Литегрин, подойдите к адаптанту Миргасу, – произнес распорядитель отбора.

Помимо него в комнате находились принц, который сидел на вычурном кресле с золочеными подлокотниками, адаптант и участницы. Я опасалась, что во время испытаний будут зрители, но, к счастью, таковых не оказалось. Сосредоточилась на принце. Миловидный. Даже можно сказать, хорош собой. Явно ровесник адаптанта, но выглядит моложе, наверное, за счет живой мимики. По его лицу всегда можно понять, о чем он думает. Сейчас мужчина выглядел крайне недовольным. Надеюсь, со мной это недовольство не связано, поскольку я поставила перед собой почти недостижимую цель: стать следующей рейной. А это значит, что на подлокотник сейчас оперся мой будущий супруг. Потенциальный? Ну, уж нет! Если Савойи за что-то берется, то непременно доведет дело до победного конца! Что считать победой большой вопрос, конечно. Наверняка они не обделят проигравших конкурсанток финансово, потому в любом случае, чем дальше я продвинусь, тем больше будет выгода. Это значит, что ребят из приюта ждут отличные подарки на день Зимнего чуда! Детишки как никто другие этого заслуживают…

Из раздумий меня вывела Сильена:

– Ты выглядишь очень необычно! Не скажу, что осмелилась бы надеть лишь нижнее платье, но… это здорово! Мне нравится.

– Спасибо. Чего хотел адаптант?

– Попросил наши кольца. Сказал, что могут повлиять на испытание.

– У этой, рыженькой, тоже кольцо есть?

– Фрэйни Литегрин? Да. Недавно получила.

– Итак, дорогие фрэйни! Подойдите ближе.

Распорядитель привлек наше внимание. Дамы поднялись и, не договариваясь, выстроились в шеренгу. При этом адаптант с принцем покинули зал, но через другие двери.

Внутри меня все напряглось.

Отчего-то стало тревожно.

Я осмотрелась по сторонам, чтобы успокоиться. Рубиновая комната недаром получила свое название. Кремового цвета стены перемежались с необычными вставками, как на дверях. Декоративные полоски от пола до потолка усыпаны мелкими красными камушками. Пол целиком состоял из полупрозрачного красного камня, по нему даже ступать было страшновато. Не ровен час, разобью или поцарапаю, в жизни потом не возместить ущерб! Окон в комнате почему-то не было. Да и мебель, казалось, была принесена специально для участниц и его высочества, поскольку смотрелась неуместно. С потолка свисало несколько длинных лент, усыпанных магическими сферами и теми же красными камушками. Свет огоньков отражался от них, в результате чего все присутствующие были расцвечены красноватыми пятнышками. Цвет моего платья подходил как нельзя лучше, а ведь мы с Грендолин нарочно не выбирали!

По углам неожиданно вспыхнули свечи. Я даже не заметила, что в комнате находились напольные подсвечники. Таинственный полумрак делал свое дело, создавал магическую атмосферу.

– Сейчас состоится первое испытание, по результатам которого одна из участниц уже завтра утром нас покинет. В эту комнату зайдет тринадцать человек. Если быть точнее, тринадцать принцев. Вы должны узнать его высочество.

– Можно общаться с двойниками? – фрэйни Амалия задала, наверное, самый волнующий участниц вопрос.

На девушке тоже красовалось платье красного оттенка, но более яркого, по сравнению с моим, кричащего. В тон платью – красная помада и крупные камни в украшениях. Нельзя не признать, что в красноватом полумраке она смотрелась превосходно. Изящная красавица: хрупкая, высокая; тонкие плечики, аккуратно уложенные платиновые волосы, и огромный колокол платья с кучей ткани и рюшечек. Особенно меня фижмы смущали. Уж больно они напоминали оттопыренные слоновьи уши. Я гоготнула, и прислушалась к ответу распорядителя:

– Нет. Разговаривать вам запрещено.

– Как же тогда узнать, где принц, а где нет?

– Как-как, пощупать, – без тени иронии выдала я.

– Я бы несколько перефразировал, – укоризненно заметил фрэйн Макалистер. – Но, в целом, фрэйни Савойи права. При помощи касания. Вы можете коснуться ладони каждого из присутствующих принцев.

За спиной мужчины, словно по мановению волшебной палочки, появилось тринадцать полностью одинаковых принцев: как один в белоснежных лосинах, смешных башмаках с бантами и объемной темно-рубиновой накидке, намотанной на тело. И это я свой наряд считала нелепым. Подавив очередной приступ смеха – ведь я честно обещала фрэйну распорядителю постараться исправиться – внимательно посмотрела на наследников престола.

– Победит та, кто угадает принца? – уточнила одна из участниц, фрэйни в платье кофейного оттенка.