Невеста. Туда и обратно

И этот Алисваро… Может быть, действительно жесток с врагами, может быть суров и крут, но нук прав, она ведь ему не враг. Если она будет ему хорошей женой, если будет делать все, как велит, будет тихой и послушной, то ему не в чем будет ее упрекнуть. Не на что сердиться. И тогда все будет хорошо. У нее будет спокойная жизнь в хорошем доме. Разве нужно что-то еще?

Вот где-то под такие мысли Ниаль и заснула.

Глава 4. Дорога

Следующий день прошел спокойно.

Ниаль спала, ела и смотрела в окно. Чем еще заняться?

Смотрела на нука, который шел рядом. Его хозяин ехал верхом. У него было две лошади, на одной ехал он сам, на другую крупную, тяжелую, погрузили какие-то вещи.

Нук при оружии, в хорошей крепкой кольчуге, готов к бою. И кольчуга покрепче на вид, чем у хозяина. Или дело в том, что драться больше нуку приходится, ему нужнее? Лучше поберечь этого, чем траться на покупку нового нука, учить его. Этот явно умеет многое. Или просто от того, что этот наемник не настоящий хозяин, а настоящий – какой-то ишбек и, наверно, богат, может одевать своих нуков в хорошую броню и рубашки с цветочками. Да, наверное, так.

Но, несмотря на цветочки, решает все равно не нук.

Есть ли для нука разница – богат твой хозяин или не очень? Впрочем, если это дожил аж до двадцати лет… и вообще этот нук совсем не такой, как Ниаль привыкла. Но она решила, что просто слишком мало понимает в этом, слишком мало видела, поэтому удивляться не стоит.

На людях нук старался особо не разговаривать и внимание не привлекать. Он просто идет рядом и выполняет свою работу. На привале – сидит рядом и молча ест, что дают. Тот наемник, Рой, тоже не особо подходил к нему, разговаривая все больше с людьми. Вот наемник болтливый невероятно, Ниаль почти постоянно слышала его голос, его смех, даже какие-то песни. Может и не удивительно, что в такой компании даже нук разговаривает?

Вечером на привале Ниаль снова вышла прогуляться. Главное не отходить далеко, чтобы смотритель Энро мог ее видеть.

– Охраняй! – велели нуку, и он пошел вслед за Ниаль.

Хотелось поговорить, но Ниаль не знала о чем. О чем можно говорить с нуком?

С другими девушками в питомнике айхи часто обсуждали будущих хозяев… мужей, да. Чтобы ребенок получил все наследные права, он должен быть рожден в законном браке, поэтому на айхах женились, все как полагается. Конечно, свободы и прав это не добавляло, но айхи никогда не стремились к свободе и правам. В целом, им и так неплохо жилось.

И айхи в питомнике часто собирались вечерами с вышиванием и представляли, как они будут жить в новом доме. Это всегда было так волнующе…

– Как тебе живется у твоего хозяина? – спросила нука Ниаль.

Он усмехнулся.

– Неплохо.

– У тебя ведь другой хозяин? А этот временный? Я случайно слышала…

– Да, – сказал нук.

Не очень-то он разговорчив.

– А когда твой хозяин вернется за тобой? Ты снова вернешься в Номиршгар?

– Чего ты хочешь, айха?

Он сказал так, что Ниаль невольно смутилась. Зачем ей это надо? Не стоит спрашивать.

– Прости, – тихо сказала она. – Я просто хотела поговорить.

– Ты выбрала не того.

Да, это Ниаль понимала. Но с кем еще? Все это так ново, так волнительно, и столько мыслей в голове, которые не дают покоя. Но к кому она еще пойдет? К смотрителю Энро? К охране? Они не станут с ней говорить. А нуку, по крайней мере, все равно приходится ходить следом, и он больше все равно ничем не занят.

И нук тяжело вздохнул, видимо, подумав о том же.

– Волнуешься? – тише, чуть мягче спросил он.

– Да, – призналась Ниаль.

– Будь осторожнее, – сказал он. – Шахван Алисваро человек жестокий. Не хочется пугать тебя, но лучше заранее понимать. Не пытайся понравиться ему, угодить, лучше поменьше попадайся на глаза. А когда забеременеешь – лучше совсем не показывайся. Не спорь с ним, даже не поднимай на него глаза, не пытайся заговаривать первой. Чем меньше он смотрит на тебя, тем лучше.

Не так Ниаль представляла себе все. И сейчас немного холодело внутри.

– Я буду ему хорошей женой, – осторожно сказала айха. – Нас учили. Всему учили. Всему, чтобы шахвану понравилось, чтобы он полюбил меня…

Нук засопел сердито.

– Выкинь из головы эту дурь, – фыркнул он. – Он не полюбит. Что бы ты ни делала, он не полюбит. Просто держись в стороне.

Как-то обидно это слышать. При всем при том, что айха думала сама… Но разве нук что-то может в этом понимать?

– Я видела шахвана Алисваро, – чуть с нажимом, чуть обиженно, попыталась она. – Он сам выбрал меня. Сказал, что я красивая… что у меня… ну, красивая грудь.

Нук засмеялся тихо, но как-то очень обидно.

– Если мужичина хочет трахнуть тебя, это вовсе не значит, что он может тебя полюбить. Он просто хочет воспользоваться твоим телом, чтобы получить удовольствие для себя. Только и всего. Любовь – это другое.

Что бы он понимал!

– И что такое любовь? – с вызовом поинтересовалась она.

Нук чуть нахмурился и чуть помолчал.

Потом ответил все же.

– Когда любишь кого-то, то, в первую очередь, желаешь для любимого человека счастья. Для него… а уж потом для себя удовольствий.

– Разве плохо – желать для себя удовольствий?

– Не плохо, – буркнул нук. – Абсолютно нормально. Жрать, спать и трахаться. Но это совсем другое.

– А ты любишь своего хозяина? – спросила она.

Нук фыркнул и засмеялся снова, не так обидно в этот раз, куда более весело. Мотнул головой.

– Хозяина? Роя? Или того, настоящего? Нет, у нас с ним немного другие отношения. Но суть ты понимаешь, айха. Хотя рабская преданность – это тоже немного другое.

Он хотел сказать что-то еще, но вдруг замер, прислушиваясь.

– Что? – шепотом спросила Ниаль.

Нук мотнул головой.

– Тише. Не двигайся.

Ниаль тоже замерла, а нук осторожно шагнул ближе и чуть в сторону, словно прикрывая ее от кого-то. И еще шаг. Ниаль смотрела на него испуганно.

И вдруг…

Удар!

Ниаль даже толком не поняла, что случилось, но одно мгновение, и что-то грохнуло. И в тот же момент сгреб ее в охапку, закрывая собой, и тут же что-то ударило в него, сбивая с ног. Они упали вместе, он на нее, чуть придавив, но все же успев подставить руки и не навалившись слишком сильно.

Ниаль вскрикнула.

– Тихо, – велел нук у самого уха, тяжело дыша. – Сейчас тоже не дергайся.

Его зеленые глаза совсем близко. Его лицо… Ну губах выступает кровь.

Короткий выдох, и тут же нук подхватывает ее на руки, вскакивая вместе с ней, и бежит.

Ниаль слышит крики, звон оружия… Дормез уже близко, там можно спрятаться.

И тут страшный удар в спину сбивает нука снова. Он падает вместе с ней, на этот раз почти придавив своим весом. И хриплый стон, потом глухо рычит сквозь зубы. Все же приподнимается на локтях, давая Ниаль тоже возможность вздохнуть.

Она в панике пытается выбраться из-под него, но он хватает ее за плечо. Пальцы впиваются с такой силой, что Ниаль вскрикивает снова.

– Тихо. Не дергайся, – глухо и страшно говорит он, потом сплевывает кровь в сторону. Из носа кровь течет тоже. – Я сейчас встану. Попадут в тебя – убьют на месте.

Он и правда встает, дергая Ниаль за собой. Она пытается встать тоже, сама, но нук не отпускает. Он держит ее поперек туловища, прижимая к себе, как котенка. Это неудобно, немного больно и тяжело дышать, но Ниаль сейчас совсем не до того. Нука пошатывает. Но он все равно упрямо бежит вместе с Ниаль к дормезу. Совсем немного осталось.

А вот от третьего удара удается уйти, качнувшись в сторону. Ниаль видит, как удар приходится в укрепленный бок дормеза. Щепки в стороны… искры!

Но нук резко открывает дверь и запихивает Ниаль внутрь.

– Прячься!

И сам разворачивается. Ниаль еще успевает заметить, как со свистом достает клинок.

* * *

Ниаль, конечно, не могла видеть бой. Только слышать. Зажмурившись, вслушиваясь в звон и грохот. Все, что она могла – молиться небесам. Очень страшно было. И не видя – совсем не понять. Долго…

Так долго, что голова начинает кружиться.

Потом все постепенно стихает.

Она слышит крики и голоса… радостные возгласы, кажется. И еще, вроде бы, снова смогли отбиться, потому что она слышит смотрителя Энро, он спрашивает про потери и много ли наших осталось. Голос того наемника, Роя…

Осторожно, на трясущихся ногах выглядывает на улицу.

В вечерних сумерках сложно разглядеть.

Кто-то из охраны подбегает к дормезу, распахивает дверь.

– Айха? Жива?

Смотритель Энро заходит к ней. Зажигает лампу, требует, чтобы Ниаль поднялась, повернулась, осматривает ее всю – нет ли повреждений.

– Ничего, – говорит он, наконец. – Грязная только, вся в земле и траве. Где валялась? Платье выбрасывать теперь?

Это вдруг так обидно. Она чуть не умерла! В нее стреляли! Разве она виновата, что запачкала платье?

– А это что? Кровь? – Энро рассматривал что-то на ее плече.

– Это не моя! А нук? Он спас меня! Закрыл меня собой! Он жив?

Эта мысль вдруг молнией мелькнула в голове, так стремительно и так ярко, так напугав ее, что разом выскочила на улицу, мимо смотрителя Энро, побежала искать.

Благо, бежать пришлось не далеко, нук лежал на земле, совсем рядом. На боку, согнувшись, чуть подтянув колени к груди. Рядом присел Рой, что-то говорил…

Живой? Нет?

Живой.

Увидев Ниаль, нук слабо зашевелился, даже кое-как сел, пошатываясь, прижимая к животу руку. Все в крови.

– Живой… – подбежав, выдохнула Ниаль, не понимая, что сейчас делать.

– Айха, – тот все же сел, с трудом улыбнулся. – Ты как? Испугалась? Все уже хорошо.

И тут слезы. Невозможно этому сопротивляться. Ниаль упала на колени рядом, ткнулась лбом ему в плечо. Она так испугалась…

Слезы по щекам.

– Ну, хватит, – буркнул нук. – Измажешься вся.

Да…

Ниаль всхлипнула, и снова. Слезы душили ее. Так плохо, так страшно…

– Ну, перестань, – шепнул он, осторожно, кончиками пальцев по плечу погладил. – Вставай.

– Айха, вставай! – ее дернули назад, поставили на ноги.

Но ноги подгибались. Весь ужас, все тревоги вдруг хлынули наружу разом. Ниаль честно пыталась, но не могла…

– Нет! Подождите…

– У нее истерика, – голос Энро сзади. – Уведите ее, дайте успокоительного, уложите в кровать.

Ниаль не хотела в кровать, не хотела успокоительно. Она впервые хотела упираться, спорить и остаться. Узнать, как у нука дела, насколько тяжело он ранен, кто нападал, что будет дальше. Если раньше все это происходило словно не с ней, где-то далеко, то теперь вдруг что-то изменилось. И так страшно…

Но и драться с охраной Ниаль не могла.

Поэтому ее подхватили, увели и уложили. Но разговоры она слышала все равно.

Когда немного успокоилась, затихла…

– Если он не может идти, надо оставить его, – холодно говорил Энро.

– Оставить? – это Рой. Значит, говорят о нуке? – Я не могу его оставить.

– У нас нет возможности тащить раненого нука с собой. И своих раненых хватает. Он все равно не протянет долго, с таким-то ранами. Лучше добить.

– Нет! Даже не думайте!

– Ты ведь сам говорил, ему двадцать лет. И так слишком много для нука. Хватит. Вряд ли он отойдет и сможет драться снова.

– Я его не брошу!

– Ты так говоришь, словно он твой друг, – усмешка.

– Мой друг одолжил мне его! И теперь я за этого нука отвечаю. Я не могу просто так бросить в полях. Что я скажу тогда Лансу?

– Твое дело. Но если ты не пойдешь дальше, мы тебе не заплатим.

– Что? Какого хрена? Мы только что дрались за вас! Его чуть не убили.

– Твоего нука чуть не убили, – согласился Энро. – Но наняли мы тебя. И если ты не идешь дальше с нами, то срываешь контракт. Мы могли бы найти кого-то еще… Ты ведь не ранен… Ну, царапина не в счет. Риск ты понимал сразу. И вполне можешь идти и драться дальше. Будь благодарен, что я не требую с тебя неустойку.

Усмехнулся.

А Рой выругался. Грязно, так, как Ниаль еще ни разу не слышала. Покраснела.

– Рой, остынь, – тихо сказал нук чуть позже, когда смотритель, похоже, ушел. – Я поеду верхом. Доеду. Все нормально.

Нормально.

И все же, впервые успокаивающий чай Ниаль пила через силу. Не хотелось сейчас. И понимала, что он куда более крепкий, терпкий, должно быть, чтобы сразу и наверняка уложить ее.

Но спорить, тогда еще, она не могла все равно. Разве можно с хозяином спорить?

* * *

Проснулась ближе к полудню с гудящей головой.

Слишком много успокоительного… но иначе, наверно, она действительно не смогла бы уснуть. А теперь…

Выглянула в окно. И вздохнула с облегчением.

Нук действительно ехал верхом, значит его не бросили. Да, он явно сидел с трудом, почти навалившись на лошадиную шею, но, по крайней мере, как-то держался. Значит, силы у него остались и надежда есть.

– Эй! – позвала Ниаль, боясь кричать и очень надеясь, что ее услышат. И снова: – Эй!

Нук услышал, повернулся к ней. Попытался сесть ровнее, выпрямиться, правда ему плохо удалось это. Попытался улыбнуться, правда улыбка вышла довольно вымученной. Он бледный весь, осунувшийся, ввалившиеся глаза. Мокрые волосы липнут на лоб.

– Айха, – сказал он. – Проснулась.

– Как ты?

– Нормально, – сказал он. – Что мне сделается? Ты… отдыхай. Не надо.

И ткнул лошадь пятками в бока, подгоняя вперед.

Не хочет говорить с ней? Ему не до нее сейчас?

Но что ей за дело вообще?

Разве о нуке она должна думать? Осталась всего пара дней и они приедут на место, она встретиться со своим мужем. Об этом она должна думать. Остальное не важно.

Глава 5. Сиятельный шахван

Встреча с будущим мужем вышла немного не так, как Ниаль себе представляла.

Начать с того, что шахван торопился на какой-то важный прием, поэтому времени для новой айхи у него почти не было. И то скучающе-брезгливое выражение лица – заставляло Ниаль нервничать еще больше.

– Что вы с ней делали в дороге? – поинтересовался он. – Ее бы отмыть хорошенько, причесать. И чего она таращится на меня с таким ужасом? Что с ней не так?

Ниаль поспешно опустила глаза, а то за время дороги она успела столько всего насмотреться, что слегка забыла о том, чему учили. Да и успокоительного в нее влито столько, что сейчас слегка плыло перед глазами, шумело в голове и чуть ощутимо подрагивали руки.

– С ней все в порядке, господин! На нас напали по дороге, испугали ее, но сейчас скоро придет в норму.

– То есть, сейчас она не готова?

В голосе шахвана мелькнуло раздражение и угроза.

– Ей всего лишь надо отдохнуть, господин.

И брезгливости во взгляде стало еще больше.

Шахван возвышался над Ниаль страшной громадой, и от этого становилось еще больше не по себе. А под его взглядом – тем более, и так невыносимо хотелось спрятаться. Никакое успокоительное не помогало, слишком уж много всего случилось.

– То есть, она нервная и впечатлительная? Об этом меня не предупреждали.

Шахван был недоволен.

– Все в пределах нормы господин. Обстоятельства уж слишком неординарные… Даже человек начнет нервничать, а уж нежная айха тем более. Они ведь не привыкли к такому. Два нападения, господин и…

– Два нападения? И кто же на вас нападал?

Угроза в голосе все более отчетлива, так что пробирает дрожь и, хуже всего, что хочется глупо хихикать.

– Возможно, вам лучше знать? – смотритель Энро не собирался уступать ему.

– Мне?! Да что ты несешь?!

Вышло так страшно, что Ниаль даже захотелось пригнуться, втянуть голову в плечи.

Бросив на нее быстрый взгляд, шахван скривился еще больше.

– Я передумал ее брать. Хочу обменять на другую. Я там что-то присмотрел по каталогам, потом еще посмотрю и скажу. А эта, – он небрежно махнул в сторону Ниаль, – совсем не соответствует описаниям и плохого качества. Нервная, грязная, взгляд мутный. Чем вы ее накачали? Успокоительным? Она все равно трясется.

– Она немного пострадала в дороге…

– В дороге? – рявкнул шахван. – Вы не смогли ее нормально довезти? И кто должен платить за это? Уж точно не я! А я подам жалобу в Аюнхай.

Смотритель Энро даже переменился в лице, сам почти затрясся.

– Подождите! Не стоит так торопиться, господин! Оставьте ее пока у себя, пусть пару дней отдохнет, придет в себя, привыкнет. Вы увидите, как она изменится. Эта айха хорошего качества, одна из лучших. Ей нужно отдохнуть. Присмотритесь к ней. Не спешите… И если вы не измените своего решения, то мы обменяем на другую.

Вот где-то тут Ниаль действительно затрясло. Она уже не знала, что думать.

С одной стороны, слышать, что ее признали браком, плохой, негодной, что ее хотят вернуть – было обидно и стыдно, так ужасно, что лучше сквозь землю хотелось провалиться. Ниаль покраснела вся, до кончиков ушей, даже в глазах потемнело. Хотелось закрыть руками лицо, спрятаться… умереть. За что же ей это?

С другой стороны, где-то на краю сознания мелькнула мысль – шахван вернет ее, и она его больше никогда не увидит. Ее продадут другому. Возможно, как дешевый и второсортный товар, но для нее самой разве это будет иметь значение? Ее увезут отсюда.

Возможно, тот, другой, будет для нее хорошим и добрым хозяином.

Так может, это и к лучшему, если она шахвану не понравится?

* * *

Шахван Алисваро милостиво согласился подумать, и Ниаль пустили в дом.

Дали снадобий, чтобы никакой случайной беременности, пока шахван будет думать и пока не оплатит айху полностью – не случилось, чтобы ее можно было забрать и без последствий перепродать другому.

Неделя.

Ниаль даже начала думать – что бы сделать такое, чтобы шахвану точно не понравиться, и он решил ее вернуть? Немного страшно. Как же? Ее ведь учили наоборот. Но что-то в шахване так пугало ее, что оставаться с ним хотелось все меньше.

Это ведь выход?

Что она может сделать?

Ей выделили небольшую комнатку. Сказали, что если шахван, все же, захочет ее оставить, то комнату ей выделят получше этой, поудобнее, и что есть смысл постараться.

Стараться – точно, но что делать, Ниаль пока не решила. Да и будет ли? Это ведь неправильно, ее учили не так…

Комнатка была чуть темноватой, но вполне уютной, уж точно не хуже, чем та, где она жила в Аюнхае. Тем более, что это была только ее комната, не нужно ни с кем делить.

Потом ей принесли воду, чтобы помыться с дороги.

Здоровенный нук – корыто для купания, ведро с водой, девочка-служанка полотенце, мыло и свежей одежды. Тихо и молча. Нук поставил все посреди комнаты, не торопясь вылил в корыто воды… Девочка принялась по-деловому все раскладывать вещи… поджав губы, отворачиваясь.

Один глаз у нее был закрыт повязкой, на лице довольно свежие страшные шрамы, которые останутся навсегда.

– Что с тобой случилось? – спросила Ниаль.

Девочка вздрогнула, поджала губы. Хотела было сразу уйти.

– Подожди, – остановила Ниаль. Может быть и нехорошо так, но ей вдруг показалось, что это может быть важно. – Что случилось?

– Слушайся во всем господина, и с тобой такого не случится, – огрызнулась служанка.

– Что? – Ниаль стало совсем страшно. – Это шахван Алисваро сделал такое с тобой?

– Я ошиблась, – немного зло ответила она. – И сиятельный шахван наказал меня. Не ошибайся.

– Что… Это правда? – все еще не веря, Ниаль повернулась к нуку, обращаясь к нему.

Нук смотрел на нее пустыми безразличными глазами. Ведь то же лицо, но… совсем другое, другой взгляд, словно сквозь Ниаль, чуть приподняты брови, словно выражая удивление, приоткрытый рот, нижняя губа чуть отвисла вбок. Даже намека нет на щетину на подбородке, лицо детское, но одутловатое, немного несимметричное. Одного уха нет и двух пальцев на правой руке, и еще нук заметно подволакивает левую ногу. Тоже, наверно, отправили на хозяйственные работы, когда в бою он перестал приносить пользу.

Он ведь совсем другой…

– Ты что, совсем глупая? – фыркнула служанка. – Это нук, чего ты от него хочешь?

– Он не говорит? – неуверенно спросила Ниаль.

И служанка засмеялась, так обидно.

– Нуки не разговаривают, ты что! Не видела никогда?

– Видела, но… некоторые разговаривают.

Служанка смерила ее оценивающим взглядом.

– Странная ты, – сказала он. – Не удивительно, что хозяину не понравилась, – и тяжело вздохнула. – Глупая. Не зли господина, он это не любит. Лучше молчи и делай, как он говорит. А то и твое красивое личико пострадает. И… вымойся хорошенько!

* * *

– Ну-ка, иди сюда.

Шахван сидел, развалившись, в большом кресле, с бокалом в руке, поглядывая на Ниаль. Кажется, он уже слегка пьян.

Ниаль подошла. Остановилась в трех шагах, достаточно близко, чтобы хозяин мог хорошо разглядеть ее, и достаточно далеко, чтобы… чтобы не мог сразу дотронуться.

Шахван склонил голову на бок, разглядывая ее.

От его взгляда отчаянно колотилось сердце.

Ниаль смотрела в пол перед собой, чувствуя, как начинают краснеть щеки.

– Айха… – лениво произнес шахван. – Ты знаешь, для чего ты здесь?

Спокойно… Все так, как и должно быть. Он ее будущий муж. Немного смущало, что не было определенности. Возможно, если бы Ниаль сразу понимала, что должна остаться здесь, то принять это было бы проще. А так… Неопределенность, да. И она ничего не может с этим поделать. Надежда, что это не навсегда, что скоро она уедет отсюда.

Надежда смириться не дает.

Но ответить просто. Она ведь айха и цель у нее только одна.

– Да, мой господин. Я должна родить вам наследника.

Как можно более уверенно и твердо. Радостно… но с радостью не выходило, как ни старалась Ниаль.

Шахван засмеялся.

– Нет, сейчас ты никого не родишь. Пока я не выплачу полную стоимость за тебя, аюнхайцы не позволят тебе никого родить. Зачем ты здесь сейчас?

Это ведь тоже просто.

– Чтобы господин мог решить, хочет ли оставить меня.

Со всей покорностью.

– Ты бы хотела здесь остаться?

Ниаль вздрогнула, быстро подняла на него глаза, но тут же испугалась и опустила снова.

– Да, господин.

– Почему?

Легкая насмешка в голосе. Ему ведь неважно ее мнение, он просто хочет развлечься.

Но и этот ответ прост, с самого рождения Ниаль знает это.

– Меня создали для того, чтобы доставлять радость моему господину. Я хочу исполнить свой долг.

Быстрый взгляд на шахвана и снова в пол. Зачем он говорит это? Как понять? Ниаль успела заметить, как его губы презрительно кривятся.

– А для себя? – спросил он. – Чего бы ты хотела для себя?

Ниаль вздрогнула и едва удержалась, чтобы не попятиться. Для себя? Зачем он спрашивает такое? В чем он хочет упрекнуть ее?

Впрочем, ее желания просты.

– Я бы хотела стать матерью. Тихо жить, заботясь о детях и радуя своего господина.

Шахван немного презрительно хмыкнул.

– То есть, ничего не делать, но жить в большом хорошем доме, вкусно есть, носить красивые платья? И чем ты заслужила такое?

Ниаль растерялась. Все же попятилась. Не зная, что сказать, боясь, что любой ответ будет неверным и… Что тогда? Служанка с рассеченным лицом так живо встала перед глазами.

– Я сделаю все, что господин пожелает, – шепотом сказала она.

Он засмеялся, отпил вина.

– Раздевайся.

Хорошо. Это понятно и ничего сложного. Смущаться наготы айх не учили, для них в этом нет ничего такого. Он ее господин и он имеет полное право смотреть. И трогать. И делать с ней все, что захочет. Это не насилие, это естественный порядок вещей.

Ниаль легко сбросила платье, оставшись обнаженной перед ним.

– Подойди ближе, айха.

Она подошла.

Шахван чуть прищурился, разглядывая. Протянул руки, коснулся ее бедра, провел пальцами, затем притянул ближе, заставляя сделать еще шаг. Погладил второй рукой.

– Сядь ко мне на колени, айха.

Ниаль послушно села. И все же, чуть напряженно…

– Ты боишься? – спросил шахван. Легкое недовольство.

«Испугалась? Все уже хорошо»… Вдруг вспомнилось, как другие руки коснулись ее, пытаясь утешить… тогда – забота о ней, сейчас насмешка.

Боится.

Глупо врать тому, кто и сам может видеть правду. Нет, мысли читать шахван не может, но уловить эмоции и отрывочные образы – может вполне. Говорят, полноценно читать мысли может только император, он всевидящ и всезнающ, и это умение очень ревностно берегут, отбирая лучших айх, которые усиливают и передают дар наследникам. И никаких побочных ветвей, ведь в чужих руках такие умения могут быть опасны.

Но и таланты шахвана весьма ценны.

Сердце невольно замерло.

– Немного, – шепотом ответила Ниаль.

– Почему? Что тебе рассказывали про меня? – голос шахвана обманчиво мягкий, вкрадчивый, но от этого только хуже и страшнее.

– Мне говорили, господин, что вы жестоки к своим врагам. И что мне нужно быть осторожной.

Это ведь правда.

– Но ведь ты не враг мне, – шахван гладил ее по спине, по волосам, словно изучая. – Чего же ты боишься?

Его пальцы по ее позвоночнику, сверху вниз.

– Я не боюсь, – шепотом сказала Ниаль. – Просто волнуюсь немного.

Он потянулся к ней, словно принюхиваясь.

– Тебя обнимал другой мужчина совсем недавно? – и сам удивленно поднял бровь.

– Что? – Ниаль вздрогнула, испугалась. Но даже сама понять и поверить не могла. – Нет!

До паники почти. Что это? Что за мысли? Какой еще мужчина? Что господин с ней за это сделает?

Но ведь не было никакого мужчины!

Шахван присмотрелся еще внимательнее, потом усмехнулся даже, только в этой усмешке ничего доброго не было.

– Ничего не было, – признал он. – Ты плакала, он всего лишь пытался успокоить тебя. Я вижу, что никакого умысла в этом не было. Я не обвиняю тебя. Но и правды от меня не скрыть. Не стоит бояться, если твоя совесть чиста. Но если задумаешь что-то дурное – помни, я узнаю сразу.

Успокаивал? Только сейчас Ниаль поняла, о чем речь.

– Это был нук, – удивленно, сама только осознавая все, сказала она. – Не мужчина… он… На нас напали, и он защитил меня, чуть не погиб сам. Я очень испугалась.

– Я верю тебе, – шахван покачал головой так, словно совсем не верил, но сейчас был готов принять правила игры. – Вижу, что ты сама веришь. Но и впредь будь со мной честна, айха. Я не люблю, когда меня обманывают.

Он ухмыльнулся. Потом поднялся, держа Ниаль на руках, вместе с ней. Уложил на кровать, сначала на спину, разглядывая, лаская ладонью ее грудь и живот, словно пробуя наощупь. Задумчиво…

Ниаль не двигалась, боясь что-то сделать не так.

Попыталась расслабиться и даже улыбнуться, как ее учили, но что-то улыбаться не вышло.

– Хватит разговоров. И не смотри на меня с таким ужасом, – скривился он. Перевернул ее, ставя на четвереньки, поглаживая ее бока. – Не дергайся.

Он взял ее сзади, резко и сразу, так, что Ниаль вскрикнула, закусила губу. Нет, боли не было, айха не человек, и ее тело готово к такому изначально. Но и радости, о которой ей говорили, не было тоже. Было долго, неудобно, неприятно, немного разъезжались ноги, пальцами она, что есть силы, вцепилась в одеяло и терпела, ожидая, когда это закончится. Молча, только рвано и тяжело дыша.

А когда закончилось, шахван резко отшвырнул ее в сторону, на пол.

– Одевайся! – прорычал он. – И убирайся отсюда.