Магия Огня. Все тайны стихии в одной книге

Мифические места

Из многих теорий о том, кем были первые некоренные люди, увидевшие Австралию, моя любимая, пожалуй, теория о древних китайских исследователях, которые решили нанести на карту неизведанные океаны в южном полушарии задолго до того, как эта идея пришла в голову кому-либо из европейцев. На некоторых картах, которые они привезли из одной экспедиции, изображен обширный участок береговой линии, который многие до сих пор считают западным побережьем Австралии, обозначенный исследователями как Земля Огня и Попугаев. На самом деле, вполне подходящее название: лето в «стране Оз»^[48] может быть жарким и сухим, и здесь в самом деле обитает много удивительных птиц.

Но что мне больше всего нравится в этой истории – нет никаких доказательств, что первооткрыватели смогли снова найти эту береговую линию – по крайней мере сразу. И хотя чисто логически мы можем взглянуть на длинное побережье и сказать, что да, вероятно, те моряки видели край Австралии, однако нет способа узнать наверняка, и возможно, какое-то время существовала мифическая Земля Огня и Попугаев, спрятанная где-то в южных океанах мира… Это был мир, в существовании которого никто не мог быть уверен, кроме тех, кто там уже жил. Мне нравится думать, что тайна, окружающая эту землю, в свою очередь, могла бы породить еще больше историй и предположений среди моряков и исследователей того времени.

Что касается некоторых мест, о которых говорится в этом разделе, меня больше всего привлекает их лиминальность: это реальные места, которые мы можем видеть, трогать, дышать их воздухом, но истории и рассказы говорят о том, что также они частично существуют в неизвестном, в ином мире. И во многих случаях эта инаковость вызвана или связана со стихией Огня: в трансформации, в возрождении или даже в полном разрушении.

Аверн

Аверн – ядовитое озеро, которое в римской мифологии считалось входом в подземный мир.

В «Энеиде», эпической поэме, написанной на латыни примерно в 29–19 гг. до н. э. римским поэтом Вергилием, герой Эней спускается в подземный мир через пещеру рядом с озером Аверн:

 
Вход в пещеру меж скал зиял глубоким провалом,
Озеро путь преграждало к нему и темная роща.
Птица над ним ни одна не могла пролететь безопасно,
Мчась на проворных крылах, – ибо черной бездны дыханье,
Все отравляя вокруг, поднималось до сводов небесных.
[Вот потому и зовут это место греки Аорном.]^[49]
 

Вергилий. Энеида. Книга 6

Само озеро расположено в вулканическом кратере недалеко от места, бывшего когда-то римским городом Кумы. Сейчас здесь находится маленький городок Кими – к западу от Неаполя на побережье Италии. Название Avernus происходит от древнегреческого aornos, что означает «без птиц»^[50]. Во многих исторических и литературных источниках упоминается, что птицы, пролетающие над озером, падали замертво. Вероятно, это связано с токсичными вулканическими парами, поднимающимися от озерных вод во все еще активном кратере. Время от времени вулканические жерла в озере и в близлежащих холмах также открываются, источая серные испарения^[51].

Римляне переняли изрядную долю греческой мифологии и культуры, и описание подземного мира в их мифах похоже. Души, путешествующие в подземный мир, в римском предании, должны сначала пересечь реку Стикс, также известную как ненавистные воды, прежде чем их «рассортируют» по разным районам подземного мира на дальних берегах.

На вершине одного из окрестных холмов лежат руины храма Аполлона. Дальше внизу, в сторону озера, под холмом проходит трапециевидный тоннель, известный как «пещера» Сивиллы. В древнем мире множество сивилл, или пророчиц, жили в пещерах; одна из самых известных – Кумская сивилла, жрица, охранявшая местный храм Аполлона^[52]. Именно она предупредила героя Энея о трудностях возвращения из подземного мира:

 
Молвила жрица в ответ:
«О, рожденный от крови всевышних,
Сын Анхиза, поверь: в Аверн спуститься нетрудно,
День и ночь распахнута дверь в обиталище Дита.
Вспять шаги обратить и к небесному свету пробиться —
Вот что труднее всего!^[53]
 

Вергилий. Энеида. Книга 6

Территория вокруг озера была впервые заселена древнегреческими колонистами примерно в VIII в. до н. э.^[54] Во времена империи по его берегам стояли римские дома, в том числе и большая баня. Олицетворению озера, божеству Аверну, поклонялись в прибрежных храмах.

Хотя римский подземный мир не похож на темный огненный ад из христианской мифологии, Аверн все же связан со стихией Огня, в силу того что его вход образован вулканом, а те, кто стремится войти или выйти, должны пройти тяжелые испытания и измениться.

Динас Аффараон

Динас Аффараон, также известен как Динас Ффараон («крепость фараона»), или Динас-Фараун-Данде («крепость огненного фараона»), – место, упоминаемое в средневековой валлийской литературе. Считается, что это старое название городища железного века в Сноудонии, Уэльс, которое называлось Динас Эмрис, что иногда переводится как «город амброзии» либо «крепость Амброзия»^[55].

Это место упоминается в рассказе XII или XIII в. «Ллудд и Ллевелис» (Cyfranc Lludd a Llefelys), иногда «Ллидд и Ллевелис», входящем в валлийский сборник историй, известный как «Мабиногион». Он повествует о Ллудде, который только что унаследовал корону Британии от своего отца. Вскоре он помогает своему брату Ллевелису жениться на принцессе Франции и стать королем этой страны. Правление Ллудда начинается хорошо, но вскоре спокойствие нарушают напасти – душераздирающий крик раздается каждый майский день, он настолько ужасен и пронзителен, что у всех беременных женщин в Британии случаются выкидыши, а все мужчины теряют свои «цвет и силу»^[56].

Ллевелис дает брату советы, которые помогают ему справляться с бедами. Король решает разобраться с источником жуткого крика. Оказывается, причиной всему стали схватки красного дракона с чужеземным белым драконом. Ллудд задумывает устроить для них ловушку точно в центре острова под названием Оксфорд, усыпить их медом, а затем похоронить под землей в Динас-Эмрис в каменном сундуке.

Именно из «Ллудда и Ллевелиса» мы узнаём о том, что это место было переименовано:

И он увидел в небе сражающихся драконов; и вот они выбились из сил, спустились и вырыли бочонок с медом. И, выпив мед, они уснули. Ллудд тут же завернул их в шелк и, отыскав в Эрири надежное место, закопал их там в каменном сундуке. С тех пор это место зовется Динас-Эмрис. До того же оно называлось Динас-Фараун-Данде^[57].

 

Имя Динас Эмрис – намек на Мирддина Эмриса, или Мерлина, из легенд о короле Артуре. Он еще мальчишкой помогал королю Вортигерну, воину V в., упомянутому во многих мифах и историях того времени, который пытался построить свою башню на этом месте, но каждый раз она рушилась, поскольку земля там сотрясалась каждую ночь^[58].

Мерлин знал о двух погребенных драконах и предсказал, что красный дракон – это символ бриттов, а белый дракон – саксов. Если бы их выкопали, чтобы они могли сразиться, сказал он, красный дракон победил бы – бритты одержали бы победу над саксами. Кельты часто называли своих вождей драконами (draig), поэтому пророчество Мерлина можно также интерпретировать как утверждение о том, что лидер бриттов одержит победу над лидером саксов: позже это произойдет под командованием Утера Пендрагона, а затем и самого Артура^[59].

Итак, через 500 лет после погребения этих драконов люди Мерлина и Вортигерна выкопали их. Ужасный крик раздался снова, и два существа возобновили сражение, и красный дракон выгнал белого из Британии^[60].

Современные археологические исследования показывают, что Динас-Эмрис был заселен в позднеримский период, хотя часть его стен была построена в более позднее время^[61]. Это место располагается на лесистом холме недалеко от деревни Беддгелерт в Гуинете, Северо-Западный Уэльс.

Ад

Сложно было исследовать мифические места, связанные с огнем, не натыкаясь постоянно на отсылки к христианскому аду, а также истории, мифологии и литературе последней тысячи лет и ранее, которые сформировали многое из того, что современные люди обычно считают атрибутами ада. Обо всем этом уже так много написано, что нет никакой необходимости пересказывать все это здесь.

Проще говоря, многие религиозные культуры, включая христианство, описывают ад как мрачное место, где все горит огнем, а людей там наказывают за их грехи и проступки. Как христианская, так и египетская мифология описывает подземные миры с огненным озером, в котором тех, кто не жил благочестиво, осуждают, наказывают и уничтожают.

Муспельхейм

Муспельхейм (Муспельхеймр, Муспелль) – это царство Огня и одно из девяти царств в скандинавской космологии. В «Младшей Эдде» Снорри Стурлусона, написанной в XIII в., Муспельхейм и Нифльхейм, место ледяных туманов и ледников, были первыми двумя царствами на заре существования. Когда иней из Нифльхейма прикоснулся к искрам из Муспельхейма, они породили остальные семь царств^[62].

Царство Муспельхейм описано в Эддах как пылающее и жаркое – слишком жаркое, чтобы туда мог ступить человек. Оно охраняется йотуном (дух природы со сверхъестественными способностями, иногда описывается как великан) по имени Сурт, его оружие – яркий, пылающий меч^[63].

Считается, что Муспельхейм не только породил миры, но также сыграет определенную роль в их разрушении. Эдды говорят о том, что в финальной битве Рагнарёк, «судном дне» богов, сыновья огненного гиганта Сурта вместе со многими могущественными союзниками пойдут войной против богов Асгарда, по пути, разрушив радужный мост Биврёст. Битва закончится вничью, но сам мир будет уничтожен^[64]:

В этом грохоте раскалывается небо, и несутся сверху сыны Муспелля. Сурт скачет первым, а впереди и позади него полыхает пламя. Славный у него меч: ярче свет от того меча, чем от Солнца. Когда они скачут по Биврёсту, рушится этот мост, как уже говорилось.

 Снорри Стурлусон. Младшая Эдда^[65]

Разные источники по-разному располагают девять царств скандинавской космологии на Иггдрасиле, Древе Мира; однако Асгард, обитель богов, обычно находится на вершине, а Мидгард, царство, которое одновременно является и не является нашим собственным царством, находится посередине. Обычно говорят, что Огненный Муспельхейм находится «на юге», что понимается как «находящийся к югу от Мидгарда»^[66].

Монстр

Амбриэль – верховная жрица в гарднерианской и александрианской традиции, которая руководит ковеном вместе со своим партнером. Она прошла инициацию более 25 лет назад и с тех пор принимала участие в деятельности различных языческих организаций. Она живет в маленьком городке на юго-востоке Австралии, где работает полный рабочий день и растит своих подопечных – детей и питомцев-животных. В сферу ее интересоы входят, среди прочего, фольклор, история, садоводство, охрана природы и чтение огромного количества книг.

 
Шумели деревья на склоне крутом,
И ветры стонали во мраке ночном;
Багровое пламя взвилось над горами —
И вспыхнули сосны смолистым огнем.
Тогда колокольный послышался звон,
Разверзлась земля, почернел небосклон.
Где было жилище – теперь пепелище:
Не ведал пощады свирепый дракон^[67].
 

Дж. Р. Р. Толкин. Хоббит

Говорят, в зимнюю стужу огонь горит ярче. Говорят, что без огня человечество бы не выжило. И дальше идет евроцентрическая риторика, которую унаследовали виккане, язычники и ведьмы Южного полушария. Но для нас это не так. Огонь вовсе не дружественный источник тепла и света, помогающий нам пережить великий холод и тьму зимы. Огня следует бояться, а не радоваться ему.

Все традиционные викканские и народные тексты жизнерадостно утверждают, что летнее солнцестояние – это праздник Огня. Разведите костер и отпразднуйте самый длинный день! Я уже более 30 лет являюсь ведьмой, и я помню только один костер в праздник летнего солнцестояния. Лето в тот год было очень необычным, часто шли дожди, поэтому разводить костры было неопасно, и огонь весело горел на небольшом холме, а теплая вода стекала по нашим босым ногам. В кои-то веки мы могли расслабиться – не было необходимости таскать ведра с водой «на всякий случай». Мы даже сделали солнечное колесо из старого велосипедного колеса, оно полыхало огнем, а мужчины несли его через поляну. На мантиях все еще заметны обгоревшие следы, как пятна на старой газете, напоминание о прошедшей эпохе. Мы отпраздновали тот славный год, как, должно быть, делали наши предки в тех далеких северных странах – с кострами, и это было приятно, но странно. Для нас это была этакая аномалия, нетипичное событие в неестественное время года, которое больше никогда не повторится.

Для большинства из нас, живущих в южной части сельской Австралии, огонь – это не животворная, спасительная сила, а скорее непредсказуемый, неукротимый, смертоносный катаклизм угрожающих масштабов. Каждое лето мы боимся увидеть клубы дыма на горизонте и услышать вой пожарных сирен, призывающих добровольцев бороться с огнем. Сражаться с ним, будто мы ведем войну против самого непредсказуемого из врагов. И для многих из нас эта битва ведет к трагичным последствиям. Летние ритуалы зависят не столько от дождя, сколько от высокой пожарной опасности. Каждый раз мы консультируемся с оракулами из Бюро метеорологии, тщательно прислушиваясь к их предсказаниям погоды, и принимаем решения о месте ритуала в соответствии с ними. Высокая степень пожарной опасности? Слишком опасно проводить ритуал под открытым небом, не говоря уже о том, чтобы разводить огонь. Слишком опасно даже посещать национальные или государственные парки, так как в день высокой пожароопасности огонь распространяется так же быстро, как чума по средневековым городам.

Иногда я задаюсь вопросом о том, как все это связано со святочными ритуалами, которые в то же время года проводят наши братья из Северного полушария. О том, какое ощущение в душе вызывал тот отзвук темной ночи, когда первобытные люди думали, что самая длинная ночь может не закончиться, когда они смотрели в лицо смерти, которая может наступить от холода и голода. Возможно, летнее солнцестояние – это наша темная ночь души, когда мы сталкиваемся с экзистенциальным кризисом в виде избытка тепла и света. По крайней мере это интересная духовная параллель, и мы, безусловно, испытывали этот страх на протяжении многих летних сезонов.

В 2009 г. мы все должны были встретиться в субботу, чтобы отпраздновать Ламмас. В последнюю минуту мы решили отменить мероприятие, потому что ходили слухи, что в этот день начнется самый разрушительный пожар в истории. Ужасно, но эти предсказания сбылись: 173 человека сгорели заживо в этот ужасающий день, который позже стал известен как Черная Суббота. Один из пожаров вспыхнул в двадцати километрах от нас – факт, о котором мы не знали, потому что заперлись в доме, чтобы укрыться от 45-градусной жары, со страхом прислушиваясь к аварийной радиостанции, пока горячий северный ветер скоростью 100 км/ч обдувал нас красной пылью. Какими бы цивилизованными и развитыми мы ни были, это все ничего не значит, когда Ворон^[68] выпускает огненного элементаля из своей сумки как у кенгуру. Системы коммуникации выходят из строя, люди совершают ошибки, они ослеплены пылью и дымом. Мы все же встретились на следующий день – и для того чтобы оплакать все, что было разрушено, и для того, чтобы отпраздновать то, что мы выжили – в этот раз. И так случается каждое лето.

Однако, хотя пожары всегда были частью жизни в Австралии, они становятся все более опасными и разрушительными. Отчасти причиной этого, конечно, является изменение климата – возможностей контроля возгораний становится все меньше, поскольку лето наступает раньше, а противопожарные ограничения вводятся почти сразу после окончания зимы. Вырастает новая поросль, и если раньше медленное горение можно было бы контролировать, то сейчас чаще всего вспыхивает сильнейший лесной пожар. Температура повышается, и засухи случаются все чаще. Пожары охватывают даже те части страны, которые раньше никогда не горели. Здесь, в юго-восточной части Австралии, нарастающая частота неконтролируемых лесных пожаров – это наш символ того, как Земля вышла из равновесия и обращает свой гнев на людей, которые уничтожают ее леса и животных, загрязняют ее водные пути и все чаще вторгаются в дикие земли Ее царства.

Монстр – вот как люди описывали пожары этим летом. Мы слышали, как приближается Монстр, мы чувствовали дыхание Монстра, мы слышали его рев, грохочущий, как товарный состав на перегоне. Эта метафора отражает степень человеческого страха перед этой самой опасной из стихий. Непредсказуемая, смертоносная… мы, люди, никогда по-настоящему не были уверены в своем мастерстве владения огнем. Мы используем его и делаем вид, что приручили его, но при малейшем вызове он диким табуном взметается над нашими домами и несется, как неукротимые лошади-брамби, выпущенные из загона, оставляя за собой черноту и разрушение. Пусть жизнь возникает из пепла, но нас это мало утешает, когда день превращается в ночь, а затем в красное зарево, и Монстр приходит в гости.

В результате наши ритуалы летнего солнцестояния, особенно в последнее время, направлены не на празднование Огня, а скорее на страх перед ним, на то, чтобы успокоить его в отчаянных попытках восстановить баланс в нашем неуравновешенном мире. В последние годы мы делали огненных драконов и приносили им дары, чтобы попросить стихию избавить нас от ужаса летних пожаров. Мы создали ритуалы, чтобы сбалансировать все стихии, чтобы попытаться восстановить гармонию в нашей окружающей среде. И конечно, мы применяли более прагматичные способы, чтобы уменьшить вред, наносимый нашему ландшафту: более сознательный образ жизни, пожертвования экологическим организациям и экологическая ответственность.

Но каждый раз, когда снова наступает лето, мы боимся стихии Огня, и с годами мы боимся ее все больше. И каждый раз, когда мы пропеваем имена огненной четверти, и они звучат сильнее остальных, мы вздрагиваем и задаемся вопросом, не настал ли наш черед встретиться лицом к лицу с Монстром.

Амбриэль

Заключение

Огонь непредсказуем, и он может стать началом больших перемен. Они могут быть вызваны созидательной силой или той, которая разрушает все на своем пути. Многие из мифических существ, которых мы рассмотрели в этой главе, олицетворяют различные аспекты силы изменения, а многие мифические места появились только благодаря созидательным или разрушительным качествам огня.

Глава 3. Огонь и божественное

Во всех частях света использование огня было (и остается) важнейшей частью жизни людей начиная с доисторических времен. Неудивительно, что божества и ду́хи Огня в той или иной форме появляются в мифологии большинства культур по всему миру. Эти божества, как правило, представляют один или несколько аспектов, связанных со стихией Огня.

• Возрождение и трансформация: боги и ду́хи изменения или превращения в нечто новое из хаоса или разрушения.

• Вдохновение: иногда покровительствуют поэтам, художникам, писателям и т. д.

• Вред и беспорядок: трикстеры, воры и антигерои. Похищение огня у высших сил (богов, духов, предков и т. д.) во благо человечества является общей темой в классических мифах многих коренных народов по всему миру, включая Южную и Северную Америку, Полинезию и Австралию.

• Кузница, творчество: настоящие кузницы, где куют металл и придают ему новую форму, или же олицетворение способности человека придавать определенную форму собственным творческим задумкам, воплощать их в жизнь.

• Очаг: дом, семья, безопасность и тепло, которое они приносят.

• Солнце: пылающая звезда, которая поддерживает жизнь на этой планете.

Информация в этой главе призвана дать читателю общее представление о некоторых божествах, которые традиционно ассоциируются со стихией Огня. Существует и много других в дополнение к упомянутым: понадобится еще одна книга или, возможно, серия книг, чтобы достаточно подробно рассказать о них всех.

Помните, что лучший способ узнать о божестве или мифе – непосредственное соприкосновение с культурой, к которой они принадлежат, и так, чтобы ваше исследование давало вам больше, чем вы сможете от него взять. Пожалуйста, не относитесь к приведенному далее списку божеств как к некоему духовному меню или языческому ассорти. В конце этой главы я привожу несколько идей о том, как наладить связь с божеством и общаться с ним, проявляя должное уважение, с учетом культурных особенностей.

Адрану (Сицилия) поклонялись сикулы и сиканы, которые населяли большой остров Сицилия задолго до того, как он был колонизирован греческими поселенцами в VIII в. до н. э. Храм Адрана был построен у подножия вулкана Этна, под которым, как считалось, он и жил. Близлежащий город Адрано был назван в честь этого бога и существует до сих пор.

Аэд (Ирландия) – бог в ирландской мифологии, часто упоминаемый в источниках как сын Дагды. Его имя происходит от древнеирландского áed («огонь»), которое, в свою очередь, происходит от пракельтского aidus, которое восходит к праиндоевропейскому heyd («сжигать, разжигать»). Некоторые источники называют его Aed Caem, «Светлый Аэд». В более старых источниках он часто появляется со своими братьями Аэнгусом (или Энгусом) и Кермайтом. Его отца Дагду иногда называют Aedh Alainn, что можно понимать как «огненный, блестящий», но также как «прекрасный, светлый», что соответствует его сыну, «светлому»^[69].

И Аэд, и Дагда могут быть связаны с огнем и пламенем страсти. Несколько источников сообщают о том, что Аэд был убит ревнивым мужем из-за того, что у бога был роман с его женой. Он также упоминается в ирландской рукописи XV в. Cath Muige Tuired Cunga («Битва при Маг Туиред»), ирландской саге раннего Нового Времени о двух битвах за суверенитет Ирландии, в которых участвовали Туата Де Дананн^[70].

Агнейи (Индия и Юго-Восточная Азия), или Агнейя, в индуизме – божественная и могущественная дочь бога Огня Агни и одной из его супруг. В санскритских текстах, таких как «Харивамша» и «Вишну-пурана», упоминается, что она является матерью многих царей. Слово «агнейя» на санскрите – прилагательное, означающее «воспламеняющийся, горящий, огненный, от Агни». В качестве имени собственного слово «агнейя» часто обозначает юго-восточное направление, которое ассоциируется с Огнем и Солнцем.

Агни (Индия и Юго-Восточная Азия) – бог Солнца, Огня и молнии в индуизме, где он считается другом и защитником человечества, а также покровителем дома. Проявления стихии Огня, связанные с Агни, включают Солнце, молнию, кометы, жертвенный огонь, домашний очаг, огонь погребального костра и пищеварительный огонь, который живет в теле человека^[71].

Индуистские тексты объясняют, что Агни существует сразу на трех планах: на земле как огонь, в воздухе как молния и в небе как само Солнце^[72]. Агни иногда ассоциируется с такими вещами, как утешение, исцеление и жизненная сила; знание; свет и тепло; защита, очищение и устранение негативной энергии; возрождение и обновление; секс и сексуальность; молния; молодость^[73].

Алаз (Восточная Европа) – бог Огня в тюркской мифологии, сын бога-творца Кайры. Также известен как Алаз-Хан, или Алас-Батра, обычно изображается в виде старика, несущего факел и кутающегося в плащ из пламени. Народные предания об Алазе связывают его как с разрушительной, так и с очищающей силой огня, который сурово наказывает любого, кто неуважительно относится к огню или злоупотребляет им.

Аматэрасу (Япония), или Аматэрасу-о-миками, – японская богиня Солнца и одна из главных ками – божеств, священных духов или энергий в синтоизме. Она – ками равнины Высокого неба, в то время как ее брат Сусаноо-но-микото правил равниной Земли, а ее сестра, богиня Луны Цукиеми-но-микото, правила царством Тьмы.

Согласно мифическим циклам «Кодзики», брат Аматэрасу вел себя так отвратительно, что богиня Солнца разгневалась и спряталась в пещере, затемнив Землю и небеса. Чтобы выманить ее из укрытия и вернуть свет в мир, другие ками небес устроили шоу с пением и танцами^[74].

В современном политеизме Аматэрасу ассоциируется с сельским хозяйством, жизнью, ростом и плодородием; красотой; состраданием, мягкостью и сочувствием; энергией (особенно солнечной); миром, счастьем, единством и свободой; светом и теплом; любовью и романтикой; мудростью; желанием^[75].

Аполлон (Греция) является одним из самых известных и широко почитаемых греко-римских богов. Его считают богом Солнца, пророчества, стрельбы из лука, истины, исцеления, очищения, защиты, молодости. Брат-близнец Артемиды, богини охоты, Аполлон – сын Зевса, царя богов, и богини Лето, дочери титанов. Его часто описывают как самого прекрасного бога в греческом пантеоне и обычно изображают красивым, безбородым юношей. В греческой мифологии у него было много любовников разного пола.

Аполлон также считался богом музыки, песни, поэзии и танца, ему приписывается создание струнной музыки, иногда он изображается с лирой или хором муз, являясь богом-покровителем поэтов, певцов и музыкантов. Некоторые языческие и ведьмовские книги, в которых упоминается Аполлон, предполагают, что он, возможно, был связан с галльским рогатым богом Кернунном, хотя нет достаточных доказательств, чтобы сказать наверняка. Распространенные символы Аполлона: Солнце, ветвь лавра и лавровый венок, лук и колчан со стрелами, ворона, лира, дельфин, волк, лебедь и мышь^[76].

Ауахитуроа (Новая Зеландия) – олицетворение комет в мифологии маори. Его также иногда называют Упоко-роа («длинноголовый»). В некоторых версиях мифов он несет с собой семя огня, которое дает своей жене Махуике, олицетворению стихии Огня. Их союз произвел на свет пятерых детей: Конуи, Короа, Мапере, Манава и Коити, чьи имена совпадают с названиями пяти пальцев руки^[77].

Бригита (Ирландия), Бригид, Бригит, Бреде, Бриджит и Бригантия – это лишь некоторые из имен, данных этой богине в дохристианских Ирландии, Шотландии, Уэльсе, Англии и за их пределами. В ирландской мифологии она входит в племя богов, называемых Туата Де Дананн, а также является дочерью Дагды, доброго бога. На протяжении истории Бригита ассоциировалась с весенним сезоном, плодородием, поэзией, исцелением и кузнечным делом. В некоторых рассказах, например в «Глоссарии Кормака» X в., Бригита описывается как богиня поэзии, у которой есть две сестры: Бригита-кузнец и Бригита-целительница. Возможно, это означает, что она может быть тройственной богиней, diva triformis. Многие воспринимают Бригиту-поэтессу, Бригиту-целительницу и Бригиту-кузнеца как единое целое, но, по утверждению Моргана Даймлера, это может быть чрезмерным упрощением^[78].

Что известно наверняка, так это то, что богиня Бригита была каким-то образом связана с кельтским фестивалем Огня Имболк (который стал основой для современного языческого праздника). Также, вероятно, фестиваль был связан с одной из богинь по имени Бригита: несколько персонажей, носящих это имя, почитались на всех Британских островах, и неясно, можно ли считать их одним и тем же божеством^[79].

Многие символы и обычаи, которые мы как современные язычники связываем с богиней Бригитой – к примеру, кресты Бригиты или обычай сооружать для нее ритуальное ложе, – на самом деле восходят к христианским традициям и старинным праздникам в честь Святой Бригиты^[80].

Кака и Какос (Рим) в римской мифологии – дети Вулкана, сестра и брат. Эта пара первоначально считалась божествами Огня Палатинского холма, который стал местом расположения города Рима^[81].

В некоторых историях Какос описывается как чудовищный огнедышащий зверь, который терроризировал селян. Он выкрал часть стада великана Гериона и спрятал их в своем логове, но мычащая корова выдала присутствие Какоса Гераклу, который ворвался в пещеру и убил его^[82]. В других версиях той же истории Кака предает своего брата, а затем становится богиней за ее служение Гераклу.

Керидвен (Уэльс) в средневековой валлийской легенде была ведьмой, колдуньей и травницей, а также ключевой фигурой в истории о поэте Талиесине. По легенде, именно Керидвен приготовила котел Авен (awen – валлийское, корнуолльское и бретонское слово, обозначающее поэтическое, художественное вдохновение). Она решила сделать это для своего ужасно уродливого сына, Морфана. Смесь в этом котле нужно было варить в течение года и одного дня, и Керидвен поручила слепому по имени Морда поддерживать огонь под котлом, пока маленький мальчик по имени Гвион Бах помешивает содержимое. Когда тот мешал, три капли жидкости брызнули ему на большой палец, обжигая его. Гвион инстинктивно сунул обожженный палец в рот, слизнув при этом жидкость, и нечаянно обрел знания и мудрость, которые Керидвен готовила для своего сына. Гвион убежал, и ведьма погналась за ним. В погоне оба они превращались в разных птиц и животных, но Керидвен не отставала. Наконец Гвион попытался спрятаться, превратившись в зернышко. Керидвен превратилась в черную курицу, нашла его и склевала. Но благодаря зелью Гвион не умер. Зато Керидвен вскоре поняла, что беременна, а ребенок станет знаменитым бардом Талиесином.

Некоторые современные эклектичные ведьмы и язычники называют именем Керидвен старуху в образе тройственной богини, олицетворение знания и мудрости. Другие связывают ее со стихией Огня, потому что она – инициирующая богиня, руководящая трансформациями^[83] и фундаментальными изменениями. Третьи по-прежнему ассоциируют ее с пророчеством, плодородием и гаданием.

Чанго (Западная Африка), иногда пишется как Шанго, Санго, – ориша и повелитель Огня во многих африканских традиционных религиях. Его обычно рассматривают как божество грома и барабанного боя, в некоторых историях он швыряет «громовые камни», чтобы вызвать гром, молнию и разрушение^[84].

Всемирный фестиваль Санго в Нигерии обычно проводится в августе. В сантерии это божество почитается 4 декабря, в день Святой Варвары по католическому литургическому календарю, этот день отмечается праздником, молитвами и подношениями^[85].

Чантико (ацтеки Центральной Америки) – божество очагов и костров для приготовления пищи в религии ацтеков. Связано с воинами, каменотесами и городом Сочимилько. Обычно изображают с ярко-желтой кожей и двумя красными линиями на лице, часто также с воинской символикой. Божество описано в ряде доколумбовых источников, которые пишут о Чантико то как о ней, то как о нем. Это привело к некоторым спорам по поводу пола Чантико.

Дагда (Ирландия), известный под многими именами, также именуется «добрым богом» в ирландской мифологии. В этом случае «добро» не обязательно относится к упрощенной бинарной системе «добро – зло». Скорее это означает, что Дагда – «великий» или «превосходный» бог, обладающий многими навыками и талантами.