Временщик. Книга первая

Глава 11

В России широко бытует мнение, что крепкая мужская дружба начинается с драки. Наверное, Лиций считал так же. И, исходя из его действий, хотел как минимум побрататься.

Что испытываешь, когда на тебя несется мускулистая кошка весом килограмм в сто? Страх? Отчаяние? Панику? Наверное, все сразу. Да и у двуногого нет возможности что-то противопоставить животному. В схватке «человек – зверь», где используются только когти и зубы, последний всегда сильнее.

Это, конечно, касается обычных людей. А не красивых корлов с игровым направлением «Временщик». У меня было свое веское «но». Однако всего лишь одно, если судить по количеству зарядов. Поэтому следовало внимательно наблюдать.

Лиций оказался ловок. Поразительно, чертовски, феноменально. Я искренне завидовал грации, с которой он двигается. Смертельной красоте человека-кота. Прыжок, приземление на руки, толчок задними лапами – и вот он уже летит по направлению ко мне. А если быть точнее, в меня. От короткого и мощного удара темнеет в глазах, я почти отключаюсь, в самый последний момент успевая…

Я даже не ушел от удара, а просто упал на спину. Огромное мускулистое тело пронеслось надо мной. Как ни хорош был Лиций, но он не успел среагировать. Выставил руки, начал тормозить, отчего нарушилась координация. Но по инерции продолжал двигаться вперед.

И тут передо мной мелькнул хвост. Крепкий, толстый, как канат в гимнастическом зале. Руки сами потянулись к нему, чуть скользя по короткой шерсти, но все же ухватились. И меня рвануло вперед, увлекая за ментатом. Приземлился я на спину Лиция, мгновенно сориентировавшись. Цепко обхватил его руками, придавил своим весом и стал вести светскую беседу:

– Больной, что ли? Я тебя вытащил оттуда!

– Ты следил… Искал. Хочешь м-м-м-меня убить или, еще хуже… п-п-продать…

– Ага, поэтому из дыры этой вытащил. Чтобы свежевать удобнее было.

– Ты знаешь, что я мент-т-тат.

– Вот ты кошак недоделанный. Я лишь увидел, что ты ментат. Я даже не представляю, что это значит!

Если все это время Лиций пытался вырваться из моих гетеросексуальных объятий, то теперь затих.

– Проницательность у меня. Я вижу информацию обо всех.

– П-п-проницательность, – в голосе моего нового знакомого слышалось нечто вроде раскаяния, – п-п-прости, я… я…

– Отпущу тебя, но только при двух условиях… Первое: ты не кинешься на меня, как дембель на полуодетую девицу.

– Ч-т-т-то?

– Не будешь пытаться меня убить. И второе: расскажешь мне все.

– Чт-т-то именно?

– Почему хотел меня убить. Ну что, мы договорились?

– Д-д-договорились.

Отпустил я его не сразу. Сначала чуть ослабил хватку. Но Лиций вроде одумался. Хотя я все же отскочил в сторону и схватился за нож. Вряд ли успею как-то серьезно навредить, лишь поцарапаю, однако врагу сдавать гордый «Варяг» точно не буду.

– Успокоился?

– Ты п-п-правда не знаешь, кто такой м-м-ментат?

– Бывший сотрудник органов? Да чего ты смотришь на меня, как Ленин на буржуазию? Не знаю. Рассказывай.

– Тогда п-п-пообещай, что и ты никому не с-с-скажешь об услышанном.

– Честное благородное, – поднял я ладонь.

Лиций внезапно сел и устало закрыл свое кошачье лицо руками. Его плечи задрожали, как при плаче. Я даже испугался. Меня женские слезы в ступор вводили, чего уж о мужских говорить. Но Лиций поднял голову и спокойно принялся рассказывать:

– Я р-р-родился в Уллуме, мире Зверолюдей. В-в-вернее, он стал со временем миром Зверолюдей. После Тридцатилетней войны, которую мы проиграли, в Уллум начали свозить таких, как я. И его стали называть миром Зверолюдей.

– Подожди. Если у вас знают о других мирах…

– Мы знаем об Игроках, Богах, ликах и мирах: Темных, Светлых, Мглистых, с черными переходами. Обо всем. Но все же люди считают нас ниже себя. Пренебрежительно называют грязными кошками, рептилиями, рыбехами, – он вздохнул и махнул рукой.

– Лиций, извини, что обращаю на это внимание, но ты перестал заикаться.

– Я заикаюсь только когда очень волнуюсь, – на морде зверолюда промелькнула грустная улыбка. – Так вот, единственный способ вырваться из Уллума – стать Ищущим.

– И ты им стал.

– Около нашего поселения вышла стычка группы Игроков. Шесть убитых – шесть новых Ищущих, среди которых был я. Только судьба подложила мне крупную свинью.

– В чем же? Ты хотел вырваться из своего мира и сделал это.

– Ты не понимаешь. Игра, будто в насмешку, наделила меня самым ценным направлением, какое есть во всех мирах. Не механоида, у которых к этому прямая предрасположенность, а зверолюда. Понимаешь? Ведь я ментат.

– Вот мы и пришли к началу нашей беседы. Что дает это ментатство? Или ментализм, не знаю, как правильно.

– Я могу мгновенно запоминать большие объемы информации и оперировать ими. Знания из разных областей даются мне, как азбука хорошо читающему ребенку. Понимаешь?

– То есть ты вроде навороченного компьютера на ножках… прости, на лапках. И что же в этом плохого? Радуйся, просто подарок судьбы, а не направление.

– Как ты думаешь, сколько у меня друзей? Или скажи, сколько Игроков пыталось меня убить или поработить после того, как узнали о направлении? Ты удивился, что я бросился на тебя. Но если Ищущий говорит мне «ментат», то в следующее мгновение он или захочет ударить клинком, или применить заклинание. Поэтому…

Эх, развесил я уши. Даже присел на холодную землю. Чай, корлы и не знают, что такое цистит или прочие простудные заболевания. Поэтому прощелкал момент, когда Лиций молниеносно сократил дистанцию и вцепился в мои плечи. Собственно, даже захоти я что-то сделать – не смог бы. Количество зарядов остановилось на отметке «семь», а моя родная реакция явно уступала звериной хватке противника.

Я почувствовал горячее, с запахом сельди, дыхание зверолюда. Чем его, интересно, эти черти кормили?

– Ты мне поклянешься… – сказал он.

– Чистить зубы по утрам? – спросил я, пытаясь отвернуться.

– Что не скажешь никому… никому, что я ментат.

– И ты поверишь?

– Повторяй за мной. «Клянусь Лицию, рожденному в Уллуме, что не скажу никому, что он ментат».

– Что за детский сад?

– Поклянись.

– Хорошо, хорошо. Клянусь Лицию, рожденному в Уллуме, что никому не скажу, что он ментат…

От яркого света пришлось зажмурить глаза. Всего лишь на секунду. А когда открыл их, на меня смотрела довольная физиономия Лиция. Слишком довольная.

– И что теперь?

– Ничего. Теперь ты и правда не сможешь рассказать обо мне никому.

– А если захочу?

– То… не будем о грустном. Я так рад, что у меня появился друг! Ты первый Игрок за долгое время, с которым можно поговорить без утайки.

Глаза зверолюда прямо светились от счастья. По мне, конечно, таких друзей – за хвост и в музей, однако вслух ничего не сказал. Даже кивнул и протянул в ответ ладонь, закрепляя наше сумасшедшее знакомство рукопожатием. Надо будет ему только какую-нибудь косточку для зубов купить в зоомагазине, а то уж больно запах удручающий.

– Я в логове нашел кое-что, – вытащил Лиций буквально из воздуха сверток, – думаю, тебе пригодится.

Сверток на поверку оказался плащом. Старым, потрепанным, по фасону похожим на тот, что носил Коломбо в древнем сериале. Но одежка серого цвета была не простой, а самой что ни на есть волшебной.

Плащ мага-разрушителя (масштабируемый по уровню обладателя)

+100 к мане.

+7 % к урону применяемых обладателем всех заклинаний школы Разрушения.

+6 % к поглощению всех враждебных заклинаний школы Разрушения.

И никаких минусов или приписок мелким почерком. Просто подарок какой-то. Я накинул плащ на себя. Выглядел, как чучело на колхозном поле. Но было плевать. Вытащил зеркальце, чтобы лучше оглядеть себя. Да не, нормально. Вполне современная легкая куртка.

– Зеркало Лжи, – указал в мою сторону Лиций.

– Не знаю, наверное. Мне подарили. Ты… позволишь?

– Конечно, – кивнул кошачьей головой мой новый друг.

Что самое смешное, обыватели видели Лиция как вполне себе симпатичного молодого человека. Пшеничные волосы, светлая бородка, широкое добродушное лицо. Несмотря на всю обычность, внешность все-таки запоминающаяся.

– А как ты этот плащ вытащил? Будто из воздуха.

– Каждый Ищущий имеет меру.

– Меру вещей? – пошутил я.

– Именно, меру вещей. То, откуда у него не смогут взять без его разрешения. Если, конечно, ты не превосходный вор.

Так… «Заглянул в себя», рыская по интерфейсу. И в левом углу действительно увидел нечто похожее на крохотный мешок. Спрячут же. Открыл – пусто.

– А где ты живешь, в общине? – спросил я, «возвращаясь» и убирая зеркальце в карман плаща.

– Нет, как я говорил, никто не любит зверолюдов. Даже если ты Игрок. Поэтому я стараюсь лишний раз не привлекать внимания. Я живу среди обывателей. Снимаю квартиру. Держи, – он протянул мне визитку. Самый простой прямоугольник картона белого цвета. Номер телефона, левое имя и профессия. Ни много ни мало, а специалист по информационной безопасности.

– Если понадобится помощь, позвони, – сказал он, – я твой должник. Или напиши.

– Ну давай тогда будем выбираться. Я вроде пришел оттуда.

– Верно, оттуда. Подобная форма магистрального канала в городе встречается лишь в двух местах, если верить картам. Один находится в промзоне, а второй – в лесопосадке; в обоих случаях надо двигаться на северо-восток… Не смотри на меня так, я ментат, – развеселился Лиций.

Смех человека-кота мне понравился. Мягкий, бархатистый и успокаивающий. После всего случившегося – самое то. Я применил Свет и двинулся вперед.

Навык Иллюзий повышен до пятого уровня.

Вы достигли четвертого уровня.

Доступно очков: 3.

 

Сила 23 *(3)

Интеллект 15 *

Стойкость 20 *

Ловкость 14 *(3)

Выносливость 15 *

Красноречие 12 *

Скорость 16 *

И коэффициенты всего лишь на двух атрибутах: Силе и Ловкости. Понятно: если мне не изменяет память, качал я Рукопашный бой, Короткие клинки, Блокировку и Иллюзии. Последний навык повысил всего на единичку, поэтому к Красноречию бонус не дали.

Почти не думая, вложился в Силу, Ловкость (раз уж бонусы) и Интеллект. Последний давал плюс к мане, а я когда-нибудь собирался стать магом, да и навыков, относящихся к этой ветке, мне пока обнаружить не довелось. Пусть будет так.

С Лицием мы расстались на остановке. Он бодро вскочил в автобус, махнув на прощанье хвостом, будто и не был в заточении у чертей. А я присел на лавочку. Тревожно потрогал бок – одежда грязная, в запекшейся и подмерзшей крови, однако ран как не бывало. И после получения уровня максимальное количество Здоровья не только увеличилось до 60, но и полностью восстановилось. Чудеса!

Однако устал чудовищно. Не столько даже физически, сколько эмоционально. Познакомился со зверолюдом, выполнил поручение, оторвал крутой плащ. А эмоций никаких. Только спать охота. Не стал заморачиваться и вызвал через приложение такси. Трястись в общественном транспорте не хотелось.

Дома меня встретили с холодком. Во-первых, домовой не кинулся с тапками в коридор. Во-вторых, в квартире оказалось и правда прохладно. Словно кто-то открыл окно…

– Лапоть! Лапоть! Это что такое?

Картина, что называется, была маслом. Вместо стекла в оконной деревянной раме красовался кусок старенького ДВП. Из-за этого чуда архитектурной мысли вентиляция значительно улучшилась.

– Лапоть!

На кухне что-то зашуршало. Секунда – и передо мной стоит сам виновник. Голову вжал в плечи, в глаза не смотрит.

– Это что?

– Древесно-волокнистая плита, – хмуро ответил домовой.

– Ты гляди, слова какие знает! Что она там делает?

– Стоит.

– Я вижу, что не лежит. Почему она там стоит?

– Стекло разбил, – вытер рукой нос Лапоть.

– И как ты умудрился его разбить?

– Окна мыл.

– О-о-ох, – я от бессилия сел на диван. – Кто зимой окна моет?

– Я…

– Ладно, а где ты ДВП взял?

– Там, – указал домовой на шкаф.

Я нахмурился. Вроде у меня внутри не было склада запасных и очень нужных вещей. Не Нарния все-таки. Открыл створки и вздохнул повторно. Ловкий домовой оторвал заднюю стенку совдеповского шкафа. Теперь можно было с удовольствием разглядывать обои.

– Ну ты и… Лапоть.

– Выгонишь меня, да? – зашмыгал носом домовой, так и не поднимая головы.

– Эх…

Если честно, хотелось. Очень сильно. Но меня останавливали две вещи: злополучная пчела по имени Жалко и стряпня Лаптя. Так не готовила даже моя мама.

– Живи… пока. Только прошу тебя, не трогай ничего.

Вряд ли мои слова дошли до адресата. Вернее, мой приживала даже кивнул, однако явно остался себе на уме. Заставить домового ничего не делать по хозяйству – это, наверное, как заставить меня не пить пиво. Кстати…

Я скинул плащ и пошел на кухню. Не сказать, что холодно, немного свежо разве что. Самое то, чтобы опрокинуть в себя ноль-пять. Помнится, когда закупался, взял несколько бутылочек для завершения тяжелого дня. Такого, как сейчас. Поэтому с предвкушением открыл холодильник – и…

– Лапоть!

– Чего шумишь, хозяин? – материализовался на табурете домовой.

– Пиво где?

– Так не было никакого пива.

– Бутылки тут лежали.

– А… Так то моча, а не пиво. Разве кто ж так варит! Посмотрел я, понюхал, попробовать даже пришлось. Понял, что не пиво это, обманули тебя, вот и вылил.

– Лапоть…

Очень хотелось нежно взять домового за шею и сжать ее до характерного хруста. Но я сдержался. Даже мысленно поаплодировал себе. Просто налил воды в чайник и зажег конфорку.

– Никогда. Не. Трогай. Мое. Пиво, – холодно произнес я.

– Понял, – ответил домовой. И теперь я увидел, что до него и вправду дошло.

Чай мы пили в напряженном молчании. Точнее, я пил, а домовой сидел рядом, пытаясь прикинуться продолжением кухонного гарнитура. Ладно, отольются кошке мышкины слезки. Почистил зубы, принял душ, а после юркнул в расправленную Лаптем кровать. Ну, хоть на что-то он сгодился.

Долго ворочался, смотрел в потолок, прислушивался к проезжающим на улице машинам (благодаря домовому звукоизоляция ухудшилась). И только спустя час задремал. И снилось, мягко говоря, странное.

Я шел вперед, не видя пути. Двигался на звук, чей-то певучий, нежный голос. Он звал и манил. Я понимал, что это не ловушка. Там, впереди, меня ждут. Уже очень давно. Но эта тьма…

Она была почти осязаема, словно трогала меня, мешала пройти. Заполняла собой все вокруг. И мое присутствие ей не нравилось.

Тук-тук-тук, – раздалось впереди. Тьма дрогнула и шипя отступила. Передо мной предстали лучи света, разрезающие мглу. И очертания фигур за ними.

Тук-тук-тук. Света стало больше. Он ласкал, заполнял пространство, прогонял негостеприимную тьму. И я увидел их. Три фигуры, плотно укутанные в балахоны. Лиц не видно, руки спрятаны складками одежды. И тот, что стоял впереди, держал посох. Именно его он и поднял.

Тук-тук-тук. Последний полог тьмы разлетелся под ударами посоха. Стало невероятно светло, тепло и хорошо. И эти трое… Я понял, что давно именно их искал. Шел к ним долгое время, без надежды найти, чуть не забыв. И вот теперь стою перед ними. Такими близкими, родными. Почти забытыми, выхолощенными из памяти.

Человек с посохом сделал шаг вперед, снял накинутый капюшон и улыбнулся:

– Мы знали, что ты придешь!

Тук-тук-тук!

Я сел на расправленном диване, только теперь поняв, что это был сон. Но какой реальный! И люди там похожи на того самого хорула, которого я… Нет, не так, я точно знал, что они хорулы. Хотя теперь начал сомневаться. А человек ли был тот, с посохом? Совершенно не запомнил.

Тук-тук-тук! Черт, это же в дверь долбятся! Схватил телефон с тумбочки. Твою ж за ногу! Я уже минут десять как должен получать оплеухи от Охотника. Вот что свежий воздух с организмом делает! Поднялся на ноги, на ходу натягивая джинсы, да так и замер. Потому что в это самое время в комнату вошел я сам.

Глава 12

Говорят, что если человек сходит с ума, то это замечают все вокруг, кроме него самого. И, признаться, сегодняшним утром меня посетили подобные мысли. Не каждый день начинается с того, что ты сидишь на попе и смотришь на себя, входящего в комнату.

Во всех фантастических романах герой, увидевший двойника, убивает его. Потому что знает: он, настоящий, вот здесь. А напротив него какое-то вредоносное существо. Вот и я, очутившись в этих обстоятельствах, начал действовать практически не раздумывая.

Нож валялся в кресле, накрытый свитером. В этот самый момент я пообещал, что всегда стану оставлять его сверху. Чтобы тот сразу был доступен. Но именно эти полторы секунды, которые я провозился, доставая нож, все и решили. Я схватился за рукоять, почти уже прыгнул вперед, когда услышал:

– Хозяин, ты чего?

Тот самый «я» говорил голосом домового. Именно это меня и смутило, заставив остановиться на карачках у кресла.

– Лапоть?

– Ну, а кто ж еще? А, щас…

Доля секунды – и передо мной как ни в чем не бывало стоял домовой.

– Какого черта?

– Ты спал, я пытался будить, но не получалось, – развел руками Лапоть, – а тут это…

Его прервал короткий и настойчивый стук.

– Вот. Это. Ну, я и перекинулся, чтобы открыть да прогнать. А тут ты проснулся.

– Вот ты… – выругался я, поднялся на ноги, устремившись к двери. Мне казалось, я знаю, кто там.

Предчувствие меня не обмануло, потому что в подъезде стоял сердитый Охотник.

– Уже десять минут, как тренироваться должен, – коротко сказал он.

– Минуту, оденусь и бегу.

Сосед ничего не ответил. Отвернулся и стал подниматься к себе. Я захлопнул дверь и ломанулся со скоростью раненого лося, уходящего от преследователей, к одежде.

– Быстро говори, что это еще за превращения в меня?

– Обычное дело. Каждый домовой может обернуться хозяином, когда того требует дом.

– А что значит «не смог добудиться»?

– Спал как убитый. Так двоедушники разве что спят или нечисть. Беспробудно.

– Об этом мы еще поговорим, – сказал я, выскакивая из квартиры.

Не люблю, когда утро начинается вот так – с бухты-барахты. В идеале бы принять ванну, выпить чайку, поразмыслить о том, куда движется наша страна. А не делать все на бегу. Справедливости ради, уже было далеко не утро. Да и Охотник оказался более чем уравновешенным Игроком.

Я думал, что меня сейчас ждет жесточайший спарринг, но нет. Наставник поставил на мостик, заставляя прогнуться. И лишь изредка подпинывал ногой, когда тело совсем уж начинало стремиться к земле.

Через минут двадцать мы сели друг напротив друга и стали делать упражнение «бабочка», на растяжку. Здесь Охотник оказался более жесток, не щадя мои одеревеневшие сухожилия:

– Не жалей себя, до слез растягивайся.

– Рас… тя… гиваюсь, – кряхтя, ответил я. – А зачем все это?

– Просто слушай и выполняй.

Еще минут через пятнадцать я увидел изумившую меня строчку:

Навык Атлетики повышен до пятого уровня.

– Так ничего же не делали? – вслух удивился я.

– Еще как делали. Запомни важную вещь. Чем больше разнообразных применений одному упражнению, тем быстрее добьешься результата. Понимаешь?

– Не-а, – честно признался я.

– Вот смотри: есть у тебя навык Атлетики. Как повысить его до максимального значения?

– Ну… Бегать там, отжиматься еще, наверное.

– Жим от груди делать, приседать со штангой. Это самое простое. Но вот добавь туда, к примеру, йогу и гимнастику, как все пойдет в разы быстрее. В этом и смысл всего. Не только игровой прокачки, но даже жизни. Богатство в многообразии. Одинаковые упражнения на одни и те же группы мышц заставляют организм приспосабливаться, а не развиваться.

– Погоди. К примеру, есть у меня заклинание Свет, привязанное к Иллюзиям. Получается, что именно им я не добьюсь никогда сотки в этом навыке?

– Добьешься, конечно, если достаточно упорен. Только когда деревья совсем облетят, а реки высохнут. Однако если ты начнешь применять Невидимость, Страх или Гармонию, процесс пойдет в разы быстрее. Понимаешь?

– Вроде начал. То есть, чтобы быстрее повысить Атлетику, мне надо заниматься не только бегом, а делать все в комплексе?

– Именно. Поэтому вставай. Ты немного размялся. Сейчас я покажу, как правильно группироваться. Сделаешь несколько перекатов, а потом попробуешь сальто.

Исполнил я что угодно, только не сальто. Выполнил программу на полуторный прыжок с приземлением на спину, полусальто с впечатыванием лица в мат, поскальзывание на ровном месте, в конце концов. Своими корявыми выходками поднял навык Акробатики на два пункта. Закончили традиционно – боем на деревянных ножах.

– Ты уже определился со своим путем?

Охотник дышал размеренно, двигаясь плавно, словно рыба в воде. Я же уклонялся рывками, угловато выставляя блоки и задыхаясь при каждом движении. Пот лил градом, мышцы давно выбросили белый флаг. Из последних сил я держался на волевых качествах, которые, наверное, и формируют мужика.

– Маг, – коротко ответил ему, пытаясь сделать выпад и пропоров пустоту, – бое… вой… маг.

– Хороший выбор, – Охотник выбил один нож из моих рук, – хотя путь предстоит непростой.

Я сделал ложный замах и сразу ударил снизу. К сожалению, Охотник был готов к нему. Ладно, а если так!

Мне не хватило каких-то сантиметров, чтобы задеть его. Все-таки реакция у соседа была потрясающая. И действовал он без нервов. Спокойно, размеренно, словно суп ел, а не дрался.

Навык Коротких клинков повышен до пятого уровня.

Это было последнее, что я услышал. Охотник сделал подсечку, и мое тело полетело на пол, как куль с мукой.

– Научись сначала сражаться сам, без своих способностей. Тогда с ними ты станешь непобедимым. На сегодня все. Жду тебя завтра. И еще, Сергей… держи рядом с собой телефон.

Последнее его предостережение показалось странным, но я ничего не ответил. Смартфон всегда со мной. Это как раз до Охотника обычно не дозвонишься.

– У меня вопрос. Я на днях услышал, как же там было… вот, «Мглистые миры с черными переходами».

– От кого слышал? – насторожился Охотник.

– От Игрока, – сказал чистую правду я.

– Мглистые миры – место, где нет света, нет законов. Они населены чудовищными существами. Редко кто рискует сунуться туда.

– Хорулы живут в таком?

Охотник поморщился. Я уже понял, что каждый разговор, где речь касалась хорулов, ему не особо нравился. Даже был готов к тому, что он завернет наш диалог. Но сосед, немного помолчав, ответил:

– Хорулы живут за двумя Мглистыми мирами. Оттого к ним редко кто добирался. Да и этих счастливчиков они разворачивали обратно. Хорулы не любят чужих.

– А черные переходы?

– Довольно на сегодня, – отвернулся Охотник, и я понял: теперь точно ничего не скажет.

Я спустился к себе и уже по-человечески умылся и принял душ. На кухне кипел чайник и пахло чем-то волшебным. Как оказалось, домовой приготовил омлет. Но не обыкновенный, а словно сотканный из молочных облаков. Да что там, Лапоть даже простой покупной чай по-другому заваривал. Но хвалить я его не стал. Напротив, надел маску недовольства и начал допрос с пристрастием:

– Получается, ты у нас домовой-оборотень?

– Что ни день, хозяин, а ты меня обижаешь. То человеком назовешь, то оборотнем.

– Ой, посмотрите, какой обидчивый! Ты в меня только можешь обернуться или в любого человека?

– Не оборотничество это, а превращение. Вроде отвода глаз, – пояснил приживала. – Я же говорю, по необходимости острой такое каждый домовой может делать. Но принимать только облик хозяина.

– Хм… А это даже будет удобно.

– Чего «это»? – насторожился Лапоть.

– Окно разбил, теперь вставлять будешь.

– Я из дома никуда не пойду, – безапелляционно заявил приживала.

– И не надо. Обернешься мной, ну, или как ты там это называешь. И работу примешь. А я сейчас схожу и стекло закажу. Кстати, чтобы два раза не вставать. Что скажешь? – Я достал тот самый листок с поручением на Обезумевшего клетника. Лапоть пробежал глазами, а потом посмотрел на меня:

– Помощники умом трогаются, когда бросают их.

– Помощники?

– Ну, «клетники» по-вашему. Домовые их зовут помощниками. Раньше у каждого богатого двора был свой клетник. Домовой следит за домом, а помощник – за подворьем. Чтобы скотина не хворала, колодец не заиливался, саранча урожай обходила. Вот и этот из таких.

– А что значит «бросили его»?

– Домовой сбежал, а помощника с собой не забрал. Такое тоже случается. Тут или хозяин умер, или выгнал. Скорее уж первое.

– Почему?

– Потому что, коли выгнал, домовой бы точно клетника забрал. Это же вроде как брат его младший. А тут, скорее всего, хозяин помер, так и доможил загоревал, головой помутился да ушел со двора. Клетник же вроде как брошенный оказался.

– Чего ж он сам не ушел?

– О, тут вона какая тонкость, – поднял над головой палец Лапоть, – домовой к хозяину привязан, не может без него, а вот клетник – к домовому. Потому и страдает, бедняга.

– Хорошо. А как найти этого клетника?

– Чего проще. Иди сразу к подворью, где хозяин недавно умер. Там его и встретишь.

Легко сказать, иди. Я забил информацию по этому самому Гороховцу. Хм, а может, и выгорит. Городок численностью тринадцать тысяч. Думаю, вряд ли там мрут все как мухи. Погуглил адрес ЗАГСа. Красота, он там всего один. Надо только подумать, как все обстряпать. Ну ничего, можно пораскинуть мозгами по пути. Заодно нашел в интернете стекольщиков. Блин, судя по карте, чуть ли не полгорода проехать надо.

Я оделся в отстиранную, между прочим, игровую одежду и выскочил на улицу. Ох, сколько дел! Как все успеть? У подъезда столкнулся с дворовой интеллигенцией под предводительством профессора.

– Категорически приветствую!

Сосед находился в крайней степени подпития. Немудрено, первый час дня на дворе. Все уважающие себя люди уже выпили и закусили.

– Петр Сергеевич, здравствуйте. А вы не знаете, где поблизости стекольная мастерская?

– Знаю, – игривость профессора мгновенно угасла. Он посерьезнел, поднялся на ноги и подошел ко мне. – Как проспект перейдешь, еще квартал вперед надо. До Василия Иванова. Потом налево, там второй дом. Вход со двора.

Минут десять ходу. Я быстрым шагом выскочил на улицу и направился в указанную сторону. На перекрестке, у входа в кафешку, встретил дядю Заура. Я развел руками и проскочил мимо. Ну, не виноват же, что у меня дома такая стряпуха завелась. Думается, в ближайшее время я явно прибавлю несколько килограммов.

Стекольщики оказались именно там, где и сказал профессор. Что интересно, «Яндекс. Карты» и «Гугл» о них молчали. Шах и мат, современные технологии. Рановато вам тягаться с местными аборигенами. Хотя, может, дело в том, что никто бы и не подумал о наличии здесь мастерской. Обычный длинный подвал, оборудованный под работу лет тридцать-сорок назад. Выставленные у стены пыльные стекла, широкие столы, несколько зеркал. И никого. Хоть кричи.

Но я отступать не собирался. Прошел еще дальше. И только там, на колченогом табурете, обнаружил седого дедушку с куцей бородой. Тот держал в руках стеклорез и примеривался к лежащему перед ним зеркалу.

???

Мастер

???

???

– Здравствуйте! Вы мастер?

Дедушка поднял голову, внимательно посмотрел в глаза и кивнул.

– Мне стекло нужно.

– Какое?

– Ну, такое… – я показал руками.

– Мерок нет, что ли?

Я чертыхнулся про себя, но помотал головой.

– Ну, понял я, вроде, пятьдесят пять на сто пятнадцать. Вон шестидесятка стоит, можешь забрать. Дома отрежешь. Четыреста рублей.

– А нельзя ли, чтобы кто-нибудь пришел и вставил его?

Старик снова внимательно на меня посмотрел:

– Можно. Сейчас оболтусы вернутся. Только заломят цену. Я их знаю. Идти далеко?

– Да нет, минут десять, – я назвал адрес.

– Рублей шестьсот возьмут, – утвердительно сказал мастер.

– Замечательно. Давайте я сразу оплачу.

– Давай.

Старик поднялся, подошел к одному из столиков и вытащил стопку квитанций. Оторвал листок, взял ручку и принялся заполнять.

– За работу уж с ними сам рассчитывайся, – протянул он мне тоненькую бумажку. – И подожди, телефон бригадира запиши. Зовут его Виктор. Вот.

Он записал мою фамилию и адрес, подошел к стеклу и наклеил скотчем бумажку на край. Фуф, одной проблемой меньше. Выскочил на улицу и стал думать, как добираться до Гороховца. В кармане осталось две тысячи с копейками, из которых еще шестьсот надо отдать за работу. А приложение говорило, что на такси добираться до Гороховца стоит тысячу шестьсот. Да и еще кое-какие траты в этом городке намечались.

Надо думать, как обналичить пыль. Через Лиция? Не вариант. Он вроде сам не ходок в общину. Из товарищей еще Троуг. Но у того телефона нет, будто в каменном веке живет. Кто еще? Точно, Ян! И номер его у меня есть, и парень он вроде нормальный. Вряд ли кинет. Тем более мы вроде как братья по несчастью. Он недочеловек, я недокорл.

Только вытащил мобильник, как он сам запиликал. На экране светилось «Мумиё». Так, интересно.

– Алло, – мой голос из бодрого преобразился в немощный.

– Сергей, здравствуй, – донеслось из динамиков, – надеюсь, не отвлекаю?

– Нет, я вот только с больницы пришел. Анализы брали.

Навык Вранья повышен до третьего уровня.

– Хм… В общем, я тут подсуетился. Трудовую тебе заполнили. И расчет сделали. Как будет время, заедь. Или… если надо, я сам завезу.

– Нет, что вы, что вы, – наверное, слишком торопливо сказал я. – Возьму такси, заеду.

– Ну, хорошо. До скорого.

Я убрал телефон в карман. А вот и вопрос с деньгами решился сам собой. Богатство Эльдорадо мне вряд ли светит, но на сегодняшнюю операцию должно хватить с головой. Значит, сейчас на работу. Только надо домой забежать.

Судя по гомону, пьяный симпозиум элиты нашего района переместился в соседний двор. Я заскочил к себе, на ходу вызвав через телефон такси. Положил на тумбочку деньги и дал ценные указания Лаптю.

– Кто еще придет? – заволновался домовой.

– Люди. Стекло менять. Вот квитанция, вот деньги. Обернешься в меня, проследишь.

– Дурное… дурное, чтобы посторонние домового видели.

– Так не увидят. Мной будешь. Все, это решено.

Телефон пискнул, говоря, что машина уже ожидает. Быстро. Да и водитель оказался просто чудо. Ехали мы по городу в тишине. Не кричал надрывно шансон, рассказывая о невинно осужденных, которых дома ждет мама. Не разговаривал таксист о том, что клиенты дебилы, диспетчер сволочь, и вообще он тут временно. В салоне не пахло отвратительно слащавой вонючкой, поставленной на панели.

А после того как я без проблем договорился, что мы потом поедем в Гороховец, вся картинка сложилась. Мне достался идеальный водитель.

До теперь уже бывшей работы мы добрались за минут десять. Еще четверть часа притворств – и вот в кармане лежат трудовая и пятнадцать тысяч рублей. Напоследок Мумиё поймал меня у выхода из бухгалтерии и попытался всучить собранные им и грузчиками деньги. Пришлось чуть ли не отбиваться. Одно дело врать, а другое – обогащаться за чужой счет.

В машину я сел пунцовый, с горящими щеками. И лишь на выезде из города немного успокоился. Достал смартфон и залез на сайт мэрии Гороховца. Выбрал нужную кандидатуру и стал читать о нем. Председатель городского собрания депутатов, член правящей партии, да и всем своим видом дает понять – знает, что такое власть. Подойдет идеально.