Послушница недовольно сверкает глазами. Емония не находит что возразить вору и чтобы прекратить диалог уходит вперед.
Мелот убирает обратно в сумку артефакт. Копается недолго и достает вяленое мясо и делит его между нами. Я поражаюсь вместительности сумки вора. В ней определенно есть магия, которая к сожалению никому кроме меня не интересна.
Мясо соленое, от него только еще сильнее хочется пить. Чтобы отвлечься я рассматриваю арабески на стенах зданий. Маленькие гладкие камни складываются в разноцветные узоры из линий, кругов, ромбов и квадратов. Некоторые картины идут от основания здания перекручиваются до самой крыши.
На других зданиях с высокой колоннадой выложено пано с зеленой травой, бурно текущей рекой и возвышающимися над ними горами. Среди бескрайнего песка, палящего солнца и оранжевого неба эти картины смотрятся не уместными. Может быть тогда мир был другим, и мастера таким образом создали портал в свое время. Где вместо песка бескрайние леса, вместо дюн высокие горы. И реки бурными потоками омывают берега, где когда-то паслись животные.
Я отрываю взгляд и бегом догоняю своих спутников. Про себя отмечаю, что покосившееся от времени здания уступают место более богатым домам. У них узорчатые ставни, маленькие балкончики и двери с вырезанными на ними растениями.
Каср аль Нариб разительно отличается от Каср аль Повэм – столицы Асмантии. Этот город более помпезный, величественный, где каждая деталь складывается в сложный красивый узор, от которого перехватывает дух. В столице емоний все не так. Более тесно, там между домов натянуты покрывала, чтобы создавать тень. Здания не украшены арабесками, они напротив желтые, пресные наваливаются друг на друга как будто хотят задавить незадачливых путников. А еще там многолюдно. Вечные толчеи народа спешащего по своим делам, в то время как в Каср аль Нариб чувствуется размах простора.
От созерцания архитектуры меня отвлекает сияние на краю зрения. Синий огонек вспыхивает и тут же гаснет. В голове всплывает фраза Эйве: “следуй за огнями”. Свечение вспыхивает чуть дальше, лопается и опадает на кучу песка снопом искр. Я иду к этому месту и трогаю песок кончиком тапочка, когда сияние вспыхивает еще чуть дальше по улице.
Меня окрикивают, зовут настойчиво но я не обращаю внимания. Обернувшись неуверенно машу рукой. Ноги путаются в полах длинной каис и есть риск упасть на землю и разбить лицо. Подхватываю обрывки ткани и завязываю ее у себя на бедре. Идти становится легче.
Синий огонь выводит меня на площадь со сломанной статуей. Ее обломки лежат по всему периметру. Сломанная голова пустыми глазницами упирается в оранжевое небо. Раздробленные мраморные пальцы веером лежат у металлических ворот на которых изображены какие-то птицы.
Массивные ворота распахнуты настежь. За ними расположен разросшийся сад из кустов и деревьев. Странные цветы невообразимой формы стелятся по земле, оплетают своими корнями брусчатку.
Меня догоняют спутники. Все их гневные речи смолкают когда они рассматривают площадь. Ждан аккуратно отодвигает меня в сторону и начинает рассматривать темные пятна на земле. Он трогает носком ботинка глубокие борозды и идет по следу, обходя статую по кругу.
Феттан с любопытством вертит головой, и смахивает с глаз непослушные завитки прядей. Пальцами дергает кончик косы. Она всегда трогает волосы когда нервничает.
Мелот проскальзывает между мной и послушницей, подходит к статуе ближе. Складывает руки за спиной и с напускным любопытством изучает обломки.
Я рассеянно скольжу взглядам по камням, растениям и только потом замечаю то что не увидела раннее. Куски плоти. Они обвалены в песке, хаотично раскинуты по площади вперемешку с камнями, попадают в тень из-за чего я их не сразу заметила.
Подхожу ближе. Переворачиваю часть носком тапочка и пачкаюсь в еще не свернувшейся крови. На меня с половины лица смотрит остекленевшим взглядом кто-то знакомый. Вторая часть раздавлена и превратилась в кровавое месиво. Внутри все холодеет от этого странного зрелища.
Вор присаживается на корточки и кончиками пальцев дотрагивается до растекшейся лужи крови. Растирает и принюхивается.
– Кровь свежая, – он оборачивается в сторону Ждана. – Думаю мы на верном пути, и отстаем на пару часов.
– Что за чудовище с ним такое сделало? – Тихо шепчет Феттан, обхватывает себя за плечи как будто замерзла.
Ждан переворачивает валуны, находит другие останки, ворочает их носком ботинка.
– Что же произошло? – Мелот закрывает единственный глаз на половине лица и дотрагивается кулаком до губ, словно молится.
– Здесь еще куски, – кричит Ждан выглядывая из-за распахнутых ворот. – У меня есть предположение, что могло случиться с жителями.
Мне неуютно. Мурашки волной пробегают между лопаток и кончики пальцев охватывает мелкая дрожь. Я судорожно выдыхаю в попытке собраться.
– Надеюсь эта тварь не вернется. – Мелот выпрямляется.
– Я даже не могу представить кто это может быть, – голос Феттан сиплый. – Эйве? Молинги? Варенге? Лихокрег?
– Звучит так, словно ты читаешь заклинание, – вор расплывается в улыбке, обнажая зубы.
Послушница хмурится и открывает рот, но нас отвлекает окрик воина:
– Тут на земле борозды, как будто кто-то тащил что-то тяжелое, – Ждан идет по следам.
Обходит по кругу остовы статуи, трогает пальцами углубления в земле, переворачивает носком ботинка куски плоти.
– Так кто это может быть? – Мелот отряхивает колени от пыли. – Неужели те маленькие теневые твари могут сотворить такое?
Емония отрицательно качает головой:
– Не похоже, чтобы они были способны на такое. – Замолкает, дергает себя за кончик косы. – Нет, не они.
– Не хотел бы я пересечься с этой тварью.
– Это останки Ателарда, – Ждан возвращается к нам неся в руках ножны с мечом. – Вот тут на гарде эмблема его родового герба.
Он пристегивает ножны к своему поясу и поймав неодобрительный взгляд Феттан поясняет:
– Мертвецу ни к чему оружие.
Емония скрещивает руки на груди и произносит:
– Так что мы имеем?
Ждан еще раз окидывает взглядом площадь, поправляет ножны на поясе прежде чем начать:
– Тут был бой. Короткий. Кто-то или что-то разорвало Ателарда на куски. И оставшиеся решили спасаться бегством. Вон там, – указывает рукой в сторону широкого проспекта, – много следов ведущих в одну сторону. Те глубокие борозды тоже удаляются туда же. Так что смею предположить мы на верном пути.
Ждан случайно пинает половину лица Ателарда и она подкатывается к моим ногам. С хлюпающим звуком она ударяется о мои мягкие тапочки, забрызгивает каплями крови. К горлу подступает ком и все звуки становятся приглушенными. Кислый привкус растекается по полости рта, вызывает больше вязкой слюны, которая с трудом сглатывается. Гильемо смотрел на нас так же в заброшенном храме.
Живот скручивает резкая боль. Я спешно отворачиваюсь в другую сторону.
До меня доносится голос Феттан:
– Возможно это аастигха.
– Кто?
– В нашем предании есть такие существа именуемые аастигха. Они сотканные из тьмы, являют собой воплощение хаоса. Питаются нашими страхами, управляют нашими желаниями…
– Подожди, – говорит Ждан, – твое описание слабо вяжется с тем, что здесь произошло.
– Аастигха скорее те мелкие твари в тенях, – Мелот ковыряется мизинцем в ухе, – тут что-то другое.
Порой мне кажется что Мелот знает гораздо больше. От размышлений меня отвлекает послушница:
– Я только предполагаю, – пожимает плечами Феттан. – Мы можем пойти по следу и скорее всего нагоним ту тварь что разорвала на части Ателарда.
– Но мы еще не все тут осмотрели, – Мелот делает шаг в мою сторону и пинком отшвыривает в камни половину лица Ателарда.
Послушница недовольно морщит аккуратный носик.
– Лучше не терять времени. Выдвигаемся. И только на этот раз, не надо бежать сломя голову вперед. – Феттан выдвигается первой.
Желудок все еще крутит. Я с грустью думаю о том, что мне пришлось распрощаться с вяленым мясом. Оно странным привкусом отдает во рту. Сплюнув горькую слюну на землю, вытираю рот рукой и неспешно двигаюсь за своими спутниками. Они ждут у начала проспекта, и ,когда я равняюсь с ними, выдвигаются вперед.
Феттан начинает рассказывать нам старое предание, которое редко ведают аблы Эслафон. Она говорит о временах, когда упала звезда. Что ее падение разорвало тонкую грань мира и через эти прорехи проникли твари сотканные из мрака, боли и злости.
– Ну да, – кивает Мелот, – это очень похоже на наших друзей, что гнали нас по улицам Каср аль Нариб.
– Все возможно, – Феттан сдувает с лица волосы, – Это могут быть и они, а может и нет. Информации о том как они выглядят не сохранилось. Их описывают как концентрацию злобы, в противовес тому что из себя представляла Эйве. Ведь ее появление пробило брешь в мире, и те твари этим воспользовались.
– Тогда странно что они не заполонили мир полностью, – Ждан отодвигает сухую ветку кустарника в сторону.
– Может быть Каср аль Нариб их тюрьма? – Все удивленно смотрят на меня.
Феттан пожевывает губы:
– Все может быть.
– А в твоих преданиях нет информации как с ними бороться?
– Они всегда были на уровне мифа, – пожимает плечами девушка, – страшилкой для детей и не более.
– Тогда я не понимаю зачем мы идем по следу этой твари или какой-то другой без представления как будем сражаться.
– А как же спасти корону? – Мелот растягивает губы в улыбке.
– Корону спасет только решение совета. – Ждан протягивает руку Феттан и помогает ей перебраться через валуны. – А участвовать в грызне наследников я не собираюсь.
– Я думал все дают присягу.
– Королю, а не наследнику. Я исполняю последнее поручение своего господина. Сопровождаю принца.
– Нам надо как можно быстрее его найти. Пока Эйве не залезла ему в голову со сладкими речами и обещанием исполнить его сокровенное желание, – Феттан оступается и оказывается в объятиях Ждана.
Они секунду смотрят друг на друга и медленно отступают в сторону. Щеки девушки окрашиваются легким румянцем.
– То есть если я загадаю горы золота и никаких стражников она исполнит? – Весело говорит вор.
– Нет, – я не сдержавшись влезаю в разговор, – она проникает в твои мысли. Выуживает тайные желания, о которых ты даже сам себе не готов признаться. И ее жаркий шепот над ухом затуманивает разум.
Вор поправляет наплечную сумку, прикусывает нижнюю губу и окидывает меня внимательным взглядом.
– И что потом? – В его глазах загорается странный огонь.
Вместо меня отвечает Феттан:
– А потом она исполнит твое желание. Применит свои силы и тем самым сильнее порвет ткань нашей реальности, открывая нараспашку двери для аастигха.
– И чем эти хастигхи опасны?
– Аастигха, – поучительным тоном поправляет Феттан. – Они сотворение хаоса. С их появлением у нас не останется спокойных ночей. Весь мир погрузится в войну где эти твари будут пировать на трупах.
– Очередная странная байка.
– Ты не веришь моим словам?
– Скорее этим преданиям про добро и зло. Выглядит как бред полоумной старухи.
– Я думала ты уважительно относишься к Эслафон, – меня задевает то как Ждан отзывается об абле Сайхэ.
– Пташка, пока ты не свалилась нам на головы я был вполне нейтрален к чужим верованиям и пристрастиям к разным бредням. Но посмотри куда нас это в итоге завело?
Вина неприятно колет в груди. Мне неловко что я поддалась Эйве и активировала тот каменный круг с рунами. Тогда я была уверена, что это нас спасет и убережет от новых проблем. Но теперь я грызу себя, что по из-за моего необдуманного поступка мы оказались здесь.
Каждую ночью Эйве приходила ко мне во снах. Рассказывала свою удивительную историю, показывала мир и его многообразие. У меня складывалось впечатление что я должна ей помочь. Броситься решать чужие проблемы. Только чтобы не думать о том как мне вернуться домой. Не искать дороги или помощи у тех кто меня окружал.
Рассказы аблы Сайхэ впечатляли меня сильными женщинами, находчивыми мужчинами, которые из песка строили державы. То как они твердой рукой правили под злым солнцем, ведя свой народ к процветанию. Потом наступала ночь и ее рассказы оживали в моем воображении, наполнялись красками, запахами и ощущениями. В этом я забывалась. Даже скорее пряталась от своих проблем.
Мне было проще закрыть глаза и сделать вид, что нет никаких проблем. Я следовала видению и делала то что от меня хотели.
Вот куда нас это привело.
Вина холодной рукой обхватывает меня за горло. Она душит, сжимает свою хватку, так что мне не хватает воздуха. Мы стоим на перекрестке и выбираем куда продолжить путь. Мне кажется никто не подозревает о той вине что сжирает меня изнутри.
Глупая пташка, забилась в окошке. Глупая пташка, больно ей немножко.
Шепот на краю сознания и я устало трясу головой. Тру пальцами глаза до разноцветных кругов, но мое видение никуда не исчезает.
– Не понимаю, – нарушает молчание Ждан. Он склонившись изучает землю под ногами – Здесь следы обрываются. Вот тут еще они хорошо читаются, а потом они испарились в воздухе. Словно тут был Ансел со своими карманными фокусами.
– Феттан, а ты не можешь проверить так ли это? – Мелот слабо улыбается, но его глаза остаются задумчивыми после нашего разговора о способностях Эйве.
– К сожалению, – качает головой девушка. – Наши истоки силы слишком разные, чтобы я могла обнаружить отголоски плетения. Тем более, я уже говорила что мой дар здесь ведет себя непредсказуемо.
– Тогда я не знаю куда нам идти, – Ждан разводит руками.
Ждан ходит в разные стороны, подергивает землю носком сапога. Присаживается на корточки и трогает следы кончиками пальцев. После недолгих манипуляций отрицательно качает головой. Мы решаем остановиться на привал. Напряжение, разлитое в воздухе, давит нам на плечи заставляет ссутулиться.
Наш маленький отряд располагается на ступенях здания с высокими колоннами у основания. Вокруг камня вьется плющ, его большие листья колышутся на ветру. Внутри фасада властвует густая прохладная тень. Мужчины долго всматриваются в мрак в поисках аастигха. Кидают туда камушки и заметив что ничего не меняется смело вступают в тень.
То что мы за несколько часов не встречали тех темных сгустков тварей не говорило о том что они не следят за нами.
В тени никого нет.
Глава 12.
Сфера вспыхивает ярким синим свечением. Выбрасывает свет и он волной воздуха ударяет по страже, стоящей полукругом. Гвардейцы отступают на шаг.
Ничего не происходит. Мужчины переглядываются друг на друга. Сжимают древки алебард, так что слышен скрип кожаных перчаток по лакированному дереву. Эйве отмечает что стража нервничает. Они не понимают зачем наставляют оружие на ту кого любит Арион.
Воздух со свистом всасывается внутрь сферы. Сильный порыв толкает в спины. Он становится грубее, ожесточеннее. Сминает стоящих плечо к плечу воинов. Остире алебард упирается в невидимую преграду, их древки ломаются с треском. Обломки оружия подхватывает порыв ветра, закручивает их по кругу так что они вгрызаются в лица мужчин, не защищенные забралом. Ударяются о латные доспехи, разбиваются в щепку. Из ранок течет кровь. Ее капли подхватывает поток и по спирале закручивает над головами солдат.
Слышатся крики боли. Мужчины отпускают бесполезное оружие, чтобы то подхватило в круговорот силы. Солдаты не могут устоять на ногах, падают на колени держась за лица испещренные щепками. Поток остервенелый, сильный подхватывает тела как игрушечные. Поднимает их в воздух, сталкивает лбами, закручивает все сильнее по спирали. Тела ударяются о бока сферы, ломаются с громким хрустом. Несколько секунд и в воздухе летают ошметки в доспехах и неестественно вывернутыми конечностями.
Эйве будто в трансе. Глаза девушки прикрыты, голова чуть откинута назад. Ей не надо смотреть на творящийся вокруг хаос. Она чувствует как обрываются нити жизней. Как они скользят между пальцев и сливаются с основным потоком силы. Девушка стоит неподвижно, пропускает сквозь себя разлитую в помещении энергию.
Арион что-то кричит ей. Его голос тонет в свисте ветра. Капли слюны срываются с губ и не подхватываются потоком. Они падают на фарфоровую кожу девушки. Эйве вздрагивает, приоткрывает синие как море глаза. Дотрагивается до того места куда упали капли. Растирает между пальцев влагу.
Девушка поднимает взгляд на Ариона. Смотрит долго, задумчиво. Сфера за ее спиной сжимается, так что ошметки солдат облепляют ее как броню. Свет бурлит через зазоры, вырывается синим потоком. Мгновенье и новая волна силы вырывается наружу. Отбрасывает месиво из тел и доспехов в стены. Они врезаются с чавкающим звуком и медленно стекают, оставляя кровавые следы, на пол бесформенными кучами. Эйве переступает с ноги на ногу.
Сияние за ее спиной медленно гаснет. Затихает в такт дыхания девушки. Арион понимает что из живых только он и она. Необузданная сила по велению своей владелицы не причинила ему вреда.
В комнате повисла звенящая тишина. Мужчина и женщина смотрят друг на друга. Он с вызовом, держит руку на рукояти меча, готовый защищаться. Она… она просто стоит с отрешенным выражением лица, что пугает Ариона.
Эйве отступает на шаг назад, прижимается лопатками к сфере. На ее лицо падают мрачные тени.
Тишину нарушает ее тихий, мелодичный голос:
– Я исполню твое желание, Арион… Но цена будет слишком высокой.
Губы Эйве расплываются в грустной улыбке. Она чуть склоняет голову к плечу, плавным движением разворачивается лицом к сфере. Это действие завораживает правителя, оно не лишено грации.
Девушка ласково поглаживает ровный бок сферы. Поводит плечом, выбрасывает руку в сторону. Телом медленно покачивается. Комнату заполняет странное гортанное пение. Движения становятся резкими, угловатыми. Звук голоса девушки с каждой секундой становится увереннее, громче, требовательнее. Она падает на колени и поднимает над собой руки.
Треск.
Небо за окном стремительно сгущается. Тяжелые тучи нависли над зеленым садом. Сверкает молния. Ее ломаная линия разделяет небосвод.
В комнате становится резко темно. Только мерное сияние синего света отбрасывает мягкие тени на лицо Ариона. Что-то белое сверкает во мраке. Это тела подрагивают в мареве белого свечения. Мужчина видит как ошметки рассыпаются в пыль, и она подхватывается еле уловимым потоком, устремляется к сфере. Та впитывает в себя влагу и плоть тел. Оставляет на полу лежать бесформенной грудой сломанные кости и доспехи.
Частички людей зависают в воздухе, ловят отблески света и создают ощущение, что в комнате идет снег. Правитель удивленно вытягивает руку вперед и ловит на раскрытую ладонь частички пыли.
За окном громыхнуло так что закладывает уши. Через звон он слышит голос Эйве. Он чарует, гипнотизирует, вгрызается нескладным пением в мозг. В эту секунду оцепенение спадает с тела мужчины.
Арион лицом чувствует холодное касание сквозняка с улицы. Чувствует как челюсть заныла от напряжения. Сердце пропускает удар и мужчина срывается с места. Прикладывается плечом о косяк двери. Хватается за ушибленную руку и несется вперед.
В голове бьется тревожной птицей мысль. Ему надо только успеть. Успеть добраться до покоев, где осталась его последняя надежда.
Прикосновение к плечу выводит меня из полудремы. Очередной сон про Эйве тает как дымка по утру, от него остается странное ощущение потери. Глаза режет неестественно яркий солнечный свет. Ждан присевший на колени, тормошит меня за плечо.
– Пора просыпаться, пташка, – говорит он выпрямляясь, и протягивает мне руку.
От неудобной позы тело ноет. Оно отзывается болью в мышцах, жалуется на бесконечные синяки и ссадины. Я аккуратно потягиваюсь и чувствую как что-то хрустит в спине.
Недалеко на полу сидят Феттан и Мелот. Они тихо о чем-то спорят. Емония недовольно сверкает глазами, на что вор отвечает ей ласковой улыбкой. Послушница накрыла ладонью перламутровый артефакт, покоящийся на коленях мужчины. Когда я и Ждан приближаемся они замолкают, и Мелот убирает шар обратно в сумку.
– Мы готовы выдвигаться. – Ждан не обращает внимание на молчание.
– Как то подозрительно тихо, – говорит Мелот и оглядывается по сторонам.
– Нам нужно идти ко дворцу, – подаю я голос.
– С тобой снова говорили через сны? – Ждан скрещивает на груди руки.
Я киваю в ответ и без подробностей пересказываю свой сон. Мужчины переглядываются и бросают на Феттан вопросительный взгляд. Емония задумчиво чешет основания рожек на лбу. Она переводит взгляд на оранжевое небо и тихо говорит:
– Очень похоже на то, что сфера заключение силы Эйве. Предполагаю что остальные будут ее искать.
– Ну да, – хмыкает Ждан. – Со всеми же во снах говорят духи прошлого.
– Мы не знаем наверняка говорит ли еще с кем-то Эйве помимо Наали, – пожимает плечами емония, – Я находила в библиотеке падишаха записи, где подробно описывались сны с ней. Но тогда считалось что дух прошлого хочет поведать миру свою историю, которая конечно же отличалась от слов Ариона.
– И как много было записей?
– Не очень, – Феттан пальчиком чертит на песке символы, – их немного, и в них в основном рассказы о Каср аль Нариб и быте во дворце. Каждый из тех кто слышал ее во снах отмечал что голос упавшей звезды слабый, и больше похож на шепот. Наверное Наали первая с кем она общается так уверенно. Если конечно а’сур не скрывает что-то от нас.
Она смотрит на меня. В глазах отливающих сталью я читаю недоверие, которое задевает.
– Не скрываю, – мой голос неуверенный и больше похож на жалобный писк.
Послушница одаривает меня тенью улыбки, холодной как снег, и встает на ноги.
Спускаемся по белым ступеням от фасада, покидаем спасительную прохладную тень, чтобы солнце снова взялось нам припекать головы. Движемся неспешно, словно мы на прогулке. Наш темп позволяет рассматривать улицы, которые зеркально похожи на те что мы проходили. Единственная отличительная черта – мозаики на стенах. Каждая из них уникальная, и я ненадолго останавливаюсь чтобы повнимательнее рассмотреть детали. Бдительный Ждан каждый раз окликает меня, подгоняет чтобы не отставала и шла вместе со всеми.
Проходит несколько часов нашего блуждания в лабиринте улиц и перекрестков. Моему телу не достаточно того краткого отдыха, оно непривычное к таким нагрузкам отдает болью в каждой клеточке. Ноги ноют от долгой ходьбы. Жарко и воздух раскаленный иссушает горло и я с сожалением вспоминаю ту бочку с затхлой водой. От духоты к спине мокрой от пота неприятно липнет каис.
На нашем пути все меньше становится теней. Они блеклые, полупрозрачные и не дают скрыться от палящего солнца. Оно нещадно обжигает кожу, отчего появляется зуд. Стоит только докоснуться до раскрасневшихся участков, как там остаются следы. Я тру лицо, чувствуя под подушечками пальцев шероховатую поверхность. Надеюсь по пути мне не встретиться зеркало, не хочу знать во что я превращаюсь.
Мелот достает из сумки перламутровый шар, внимательно его разглядывает. Мужчина перекатывает его между ладоней и под неодобрительное цоканье Феттан сжимает в руке. Лукаво прищуривается на послушницу и подбрасывает артефакт в воздух. Шар крутится вокруг своей оси, отбрасывает солнечные блики на стены. Зависает на краткое мгновенье в воздухе и мягко приземляется в раскрытую ладонь вора. Ничего не происходит.
Вор задумчиво покусывает нижнюю губу и повторяет свой трюк снова. В этот раз артефакт уносится чуть выше, почти сливается на фоне неба. Отблески на стены ярче, они слепят глаза. Шар приземляется обратно в руки вора и ничего не происходит. Мелот крутит артефакт в руках, хмурится и тяжело выдохнув убирает его в сумку.
В тишине улиц, где ветер играется с листвой кустарников я отчетливо слышу лязг металла. Верчу головой, всматриваюсь в темные провалы окон чтобы найти источник звука. Я останавливаюсь и мои путники пользуются заминкой чтобы передохнуть.
В здании напротив дверь с грохотом ударяется в стену. На улицу вываливается группа мужчин, их высокие витиеватые рога ловят отблески солнца. Куфии емониев потеряны и я вижу их раскрасневшиеся, запыхавшиеся лица. Они шумно отдуваются, вытирают мокрые от пота лбы. Сжимают руками рукоятки скимитаров, чье лезвие окрашено кровью. С некоторых влага медленно стекает на желтую землю.
Мы замираем как застигнутые врасплох. Боимся пошевелиться. Ждан медленно выступает вперед, сжимает руку на рукоятке меча Ателарда.
Один из емониев вертит головой. Он замечает нас, щурит глаза так что вокруг пролегают глубокие морщины. Зычным голосом отдает несколько команд, которые я не могу разобрать. Они тонут в нарастающем вое от которого все внутри леденеет.
Емонии перегруппировываются, отходят от проема двери. На них оттуда вываливается нечто. Кусок плоти из кровавых жгутов, которые хаотично извиваются, бьют по белоснежным стенам и оставляют на них темные следы. Тварь разевает пасть, я отчетливо слышу треск плоти и из ее нутра в сторону емониев вырываются кровавые сгустки. Мужчина ловит на плоскую часть скимитара жгуты существа. Его руки трясутся от напряжения, он чуть приседает и улучшив момент отталкивает сгустки в сторону. Свист оружия, и часть твари кусками падает к ногам емония. Куски скручиваются, мечутся на земле. Ошметки плоти булькают, отступают на шаг назад. Тварь, как собака, машет головой вбирая в себя остатки жгутов. Она вытягивает вперед руки, те блестят на солнце, удлиняются и раздваиваются. Те кто из гха’ар ближе взмахивают оружием, перерубая конечности твари, отступают на шаг назад сохраняя строй. Тварь дергается, издает странный визгливый звук и прижимает обрубки к телу. Обрубленные конечности бьются на земле, оставляют после себя темного цвета след.
Существо немного раздувается, отступает на шаг назад задевает тень. Прежде чем исчезнуть оно выплевывает черный комок в лицо рядом стоящего гха’ар. Вскидывает обрубки конечностей в стороны и растворяется во мраке.
Емоний воет, выпускает из рук скимитар и тот с лязганьем бьется о землю. Мужчина хватается руками за плевок на лице. Вцепляется ногтями, раздирает кожу до крови пытаясь содрать с тебя неведомую дрянь. Остальные замечают нас. Они скалятся, обнажая ряд ровных белоснежных зубов. Поигрывают скимитарами и разминают шеи.
Ждан, с шелестом, выпускает оружие из ножен пряча за своей спиной меня и Феттан.
Мелот вооружается коротким клинком. Он взволнованно бросает взгляд на воина и поведя плечами встает в оборонительную стойку.
Перепачканные в крови пальцы хватаются за косяк двери. На улицу вываливается еще один гха’ар. Он хватается свободной рукой за рану в предплечье. Кровь пропитывает легкую ткань одежды, и та липнет к коже. Алая жидкость каплями стекает на землю к обрубкам твари. Гха’ар окидывает нас презрительным взглядом и кивком отдает приказ.
Феттан вцепляется в локоть Ждана, и мужчина только раздраженно отталкивает девушку себе за спину.
Послушница кричит на воина:
– Они убьют нас! Не делай глупостей, воин!
– О, ас’ур, – хищно улыбается раненый емоний. Он отвешивает шутливый поклон. – Я долго гадал когда же произойдет наша следующая встреча.
От того что они медлят мне не по себе. Такое чувство что гха’ар наслаждаются кратким моментом превосходства. От страха я сбиваюсь в счете, но понимаю одно – мы в меньшинстве.
Феттан сплевывает сквозь зубы проклятье в сторону гха’ар, чем вызывает его смех. Яркий, чистый и такой искренний.
За спинами емониев в тени что-то ворочается. Во мраке блестят желтые глаза. Тварь выгибается, выпускает в землю острые когти. Она медленно движется вперед чуть пригнувшись, прижимает к большой голове длинные уши. Принюхивается, жадно раздувая ноздри. Чуть склоняет голову на бок, примеряясь. Облизывает раздвоенным языком губешки. Разбегается, пружинит массивными лапами о стену. Выставляет вперед себя серповидные когти.
Тот кто смеялся замечает упавшую на него тень. Быстро отступает в сторону. Другой из гха’ар наотмашь бьет тварь. Ее плоть легко поддается под острой сталью. Черные дымящиеся ошметки выпадают из брюха твари, и та жалобно взвыв падает к ногам емониев. Под ней растекается бурлящая черная масса. Ее гладь проходится пузырями, волнуется, выпуская наружу кровавую руку сплетенную из жгутов. Она слепо шарит вокруг себя. Все внимание нашего противника устремленно на тварь и возможную угрозу.
Мелот пользуется заминкой, достает из сумки маленький пузырек и бросает гха’ар под ноги. Стекло со звоном разбивается, и фиолетовый дым обретя свободу клубится, мерцает переливаясь заполняет улицу.
Вор толкает Ждана в плечо и орет на нас:
– Быстрее, пока у нас есть небольшая фора!
Ждан отступает спиной вперед держа наготове оружие. Он ждет что из клубов фиолетового дыма на него повалят емонии.
Меня толкают в плечо, над ухом шипят проклятья. Краем глаза я замечаю знакомые очертания, повернувшись вижу Эйве. Она стоит прислонившись спиной к зданию, с любопытством наблюдает за нашим бегством. Скрестив руки на груди девушка ухмыляется и еле заметно качает головой. Щелкает пальцами и осыпается на землю синей, сверкающей на солнце, пылью.
Я слышу как натягиваются тетивы луков. В душе надеюсь что мне могло показаться в этой суматохе.
– Ни шагу больше, – раздается крик из-за фиолетовой завесы.
Я понимаю что им не составило труда расправиться с кровавой тварью.
Дымка чуть рассеивается выпуская нам навстречу стрелы. Они свистят достаточно близко от наших голов. Ударяются в стену, вычерчивая искры из камня. Ждан дергается, хватается за лицо и смотрит на окровавленные подушечки пальцев. Мужчина грубым движением размазывает кровь по лицу, подталкивает меня в спину.
Между лопаток появляется неприятный зуд, будто луки нацелены на меня. Противник, скрытый за завесой дыма, натягивает тетиву лука, его руки слегка подрагивают от напряжения прежде чем он отправит маленькую смерть в полет.
Мелот не теряет времени даром. Он крутит головой бегло осматривает стоящие стена к стене дома. В один прыжок оказывается у ближайшей двери и вышибает ее с ноги. Он скрывается в здании, тут же в косяк, подрагивая от напряжения, впиваются стрелы. Ждан давит мне на голову, заставляет пригнуться и подталкивает в спину чтобы я быстрее оказалась внутри.
Ждан прикрывает наши с Феттан спины. Он последним оказывается в проеме двери. Задерживается чтобы захлопнуть дверь и отступив назад ударяется об меня плечом.
В помещении темно. Лучи света пробиваются сквозь заколоченные окна. Они вычеркивают танец пыли, которую мы тревожим своим присутствием. Я часто промаргиваюсь, чтобы быстрее начать различать контуры мебели в комнате.
Мы с Феттан лавируем между столами и стульями, отходим ближе к центру и замираем в ожидании дальнейших указаний. Мелот не церемонится, раскидывает табуретки и резные столики в стороны. Дергает ручки дверей чтобы заглянуть в соседние комнаты и очень быстро оказывается у основания лестницы, ведущей на второй этаж.