Глава 34
Несмотря на просьбу полицейского не ходить одному в палату к Ким Тану, Тэ Ун все равно пошел, как только тот очнулся. Айдол выждал момент, когда рядом все были заняты своими делами: менеджер разговаривал с офицером полиции и просил провести это дело, не привлекая внимания СМИ, а врач беседовала с другим полицейским, отвечая на вопросы о состоянии пострадавшего.
Как только айдол закрыл за собой дверь, его поприветствовал знакомый голос теперь уже чужого человека.
– О, хорошо, что ты пришел. Можешь дать воды? Там на столе стоит, – дружелюбно попросил Ким Тан.
Тэ Ун напрягся от его спокойного тона. Он налил в стакан воды и поднес его к губам начальника охраны, так как тот сам не мог с этим справиться из-за поврежденных рук.
– Спасибо, – ответил он, когда горло от сухости перестало першить, – ну и долго же я пролежал тут. Врач сказала почти три дня.
Айдол молча кивнул, вдруг осознав, что Тан ничего не знал о видео и о том, что ему больше не было смысла притворяться. Полиция к нему в палату тоже еще не заходила, так как врачи настояли на том, чтобы прошло некоторое время после того, как он пришел в себя.
– Как самочувствие? – осторожно спросил Тэ Ун, садясь в кресло рядом с кроватью.
– А ты как думаешь?
Начальник охраны кивком указал на свое тело, переломанное и все в синяках.
– Я даже пить самостоятельно не могу. Одна рука в гипсе, другая еле шевелится, – проворчал он, чуть ерзая на постели.
Тэ Ун изо всех сил сдерживался, чтобы не ударить его, несмотря на его статус пострадавшего. Все его мысли вертелись вокруг общих воспоминаний с Ким Таном, и все они были отравлены правдой.
– Как эта авария вообще произошла? Сколько тебя знаю, ты хорошо водишь, – решил подыграть айдол, устремляя взгляд на начальника охраны в ожидании ответа.
Тот выдержал его взгляд и тут же выдал ответ, даже не задумываясь над ним.
– Тея вышла из себя. Пыталась мне доказать, что не имеет отношения к тому видео.
Тэ Ун сжал пальцы на подлокотнике кресла, удерживая в себе желание вспылить из-за откровенной лжи. Ему было тяжело слушать этот рассказ, зная, что в палате напротив лежала Тея. И виновником каждой ее ссадины был Ким Тан. Айдол кивнул, сделав вид, что поверил.
– И что дальше? – выдавил он.
– Я тоже разнервничался, даже не заметил, как начал гнать. А потом она дернула за руль, – Ким Тан на секунду замолчал, а затем спросил, – а кстати, как Тея?
Айдол чуть дернулся, услышав ее имя.
– В соседней палате лежит. Отделалась сломанной рукой.
– Повезло ей. Не то, что мне, – усмехнулся Ким Тан, кивая на сломанные ноги, – то видео большую шумиху подняло?
Тэ Ун кивнул, поджав губы.
– Я тебя предупреждал насчет этой девчонки. Она продала тебя журналистам, – продолжил Тан, надеясь надавить на больное айдола, – кто знает, что еще она выкинет.
– Да уж…например, она сказала, что это ты во всем виноват.
Начальник охраны наигранно рассмеялся, но тут же закашлялся. Сломанные ребра давали о себе знать.
– Даже не удивлен, что она это сказала. Может, она еще и менеджера приплела?
Айдол покачал головой, холодно улыбаясь. Он заметил, как Ким Тан напрягся.
– Нет, только тебя.
– Ну не глупость ли? – проворчал Ким Тан, а у Тэ Уна сдали нервы.
Он с силой ударил кулаками по подлокотникам.
– Может, хватит этого спектакля? – процедил он, стараясь не повышать голос и не привлекать внимание людей снаружи, – она успела снять на видео твои слова перед аварией.
Лицо начальника охраны в секунду изменилось. Его губы исказились в мрачной улыбке, искрившейся злостью. Он усмехнулся и цокнул.
– Жаль, – прошептал он, качая головой, – жаль, что я недооценил госпожу Дэвис.
Тэ Ун старался дышать размеренно и не сорваться.
– Почему ты это делал?
– Ты прекрасно знаешь почему, – скучающе смотря в потолок, ответил Ким Тан.
– Это ты был тем сталкером, которого она боялась? Она постоянно говорила, что в агентстве есть кто-то, кто постоянно отправлял ей подарки. Это ее напрягало, ты знал?
Ким Тан шумно выдохнул, резко поворачиваясь лицом к айдолу.
– Она за своей любовью к тебе ничего не видела вокруг!
– Ты ее пугал.
Тэ Ун старался оставаться как можно более равнодушным, боясь в порыве ярости запустить графином с водой в Ким Тана.
– Как ты все это провернул? – спросил он, подпирая ладонью подбородок.
Внешне он держался так, будто сидел на одном из многочисленных интервью с особенно неприятным ведущим.
– Что именно? – с издевкой переспросил Ким Тан, – начал тебе мстить?
Он рассмеялся, но тут же снова закашлялся.
– Я думал о том, как убрать тебя, когда Сора начала проявлять к тебе особенное внимание. Но когда ее не стало, я окончательно убедился, что моя цель – превратить твою жизнь в кошмар. Просто я отплатил тебе той же монетой. Приятно?
– Я тебя даже не знал до момента, пока ты не стал моим телохранителем.
– Ты думаешь, я им случайно стал?
Кожа айдола покрылась мурашками, отчего ему пришлось несколько раз провести ладонью по рукам, чтобы убрать неприятное ощущение.
– Я стал твоим телохранителем, а потом другом. Второе было особенно легко, – на этих словах улыбка Ким Тана стала еще шире, – тебе нужен был человек, которому бы ты смог доверять. И я им стал. Выслушивал тебя и твои сопли каждый чертов день.
Тэ Уна тошнило от злости и обиды. Он знал, что вести этот диалог будет трудно, но не настолько.
– А, кстати, знаешь, почему твои таблетки не спасали тебя от панических атак и стресса? – наигранно спросил Ким Тан, следя за реакцией айдола, – я давал тебе пустышки.
Тэ Ун вспомнил, сколько раз ему приносили новые упаковки, якобы прописанные врачом. Айдол и правда посещал врача, но никогда сам не ходил в аптеку за лекарствами.
– А журналистов к твоему дому знаешь, кто приводил? Тоже я.
Ядовитая улыбка не сползала с губ бывшего начальника охраны. Он упивался своей победой.
– А кто обставил тот скандал с Ли Шин? Думаешь, СМИ знало о вас так много по чистой случайности?
Айдолу казалось, что он задыхался и тонул. Он неотрывно смотрел в глаза своему мучителю и не позволял себе отвернуться.
– Кстати, у тебя довольно большая база антифанатов и сасэн-фанатов. Было очень приятно общаться с людьми, которые разделяют мою ненависть к тебе.
– Как ты ни разу не прокололся? Почему, черт подери, никто ничего не заметил? – чуть повышая голос, спросил Тэ Ун, сжимая подлокотники до того, что белели пальцы.
– Когда ты знаешь секреты тех, на кого работаешь, тебе многое сходит с рук.
Айдол не знал, что на это ответить. Мысль о том, что начальство закрывало глаза на работу Ким Тана, сводила его с ума. Он не мог представить, насколько глубоко прогнило его агентство.
– Стоило просто напомнить некоторым членам совета директоров о том, что я знаю их секреты, как моя власть вмиг становилась безграничной. Не подумай, никто из директоров не знал, чем я занимаюсь, – усмехнулся Тан.
Тэ Уну становилось все труднее слушать. В ушах нарастал гул, окутывая как туман всю его голову.
– А все эти кадры из видео, которое ты выложил…Как ты везде рассовал эти чертовы скрытые камеры, сделав из моей жизни шоу? – спросил он, готовясь к очередному потоку откровений от Тана.
– Твоя жизнь и так шоу, – спокойно ответил тот, – ты всегда был таким невнимательным, когда дело касалось твоей зоны комфорта. В твоей квартире можно было сделать, что угодно, и ты бы не обратил внимания, потому что не ждал западни там. Но твоя крепость треснула, Тэ Ун.
– А то нападение около бара? Тоже ты?
– Твои антифанаты сами это придумали, а я просто подыграл. Правда там мне помешала Тея. В мои планы не входило ловить того парня, но она его сбила с ног и задержала. К слову, тогда-то она и начала меня раздражать.
– Если бы не она, ты бы и дальше доводил меня, – процедил айдол, шумно выдыхая.
Когда Ким Тан произносил имя Теи, Тэ Уну казалось, что у него скручивало внутренности и не получалось полноценно вдохнуть.
– У меня были на тебя большие планы, но да, Тея все испортила.
– Она пострадала из-за тебя.
– Можешь радоваться, что она оказалась такой умной и сняла меня на видео.
– С чего ты так легко поверил, что у нее правда есть видео? Может, она просто мне все пересказала без доказательсв, – с издевкой спросил айдол, чувствуя, как пересохло в горле от долгого диалога и стресса.
– Ты бы не стал подозревать меня, если бы тебя не ткнули носом в мои дела. Мне нет смысла и дальше играть роль твоего друга, – ответил Ким Тан, пожимая плечами.
– Тебя ведь посадят. Тюрьмы не боишься?
– Ты думаешь я оттуда не испорчу тебе жизнь?
Гул в ушах усиливался, и Тэ Ун чуть мотнул головой, словно прогоняя назойливый шум. Он поднялся на ноги, чтобы выйти из палаты и не дать себе ударить Ким Тана. Слушать его становилось невыносимо.
– Если бы ты ничего не узнал сейчас, то предательство Теи тебя бы уничтожило, – начиная смеяться, сказал напоследок бывший начальник охраны, – я бы забрал ее у тебя, а потом…спустя время я бы позволил тебе узнать правду о том, что она была невиновна. И ты бы сдох от чувства вины и мысли, что ты разрушил не только жизнь Чон Соры.
На последних словах Ким Тан не стал сдерживать свой смех. Он продолжал смеяться, даже несмотря на хриплый кашель и тонкую струйку крови, которая начала капать изо рта. Аппарат, к которому он был подключен жалобно и громко запищал. В палату сразу же вошла медсестра и бросила раздраженный взгляд на Тэ Уна. Пока она занималась своим пациентом, айдол выскользнул в коридор, чувствуя раздражающую слабость в ногах. Легкие жгло от недостатка воздуха, а перед глазами мелькали черные точки. Он с ужасом осознал, что всегда сторонился людей, не разрешал себе никому доверять, потому что рядом был Ким Тан. Он, словно старший брат, давал это призрачное ощущение безопасности, а на самом деле все это время планомерно вел его к нервному срыву.
Глава 35
В коридоре Тэ Ун узнал директора Пака, выходившего из палаты Теи. Его лицо озаряла недобрая улыбка. Айдол знал, что обычно такая появлялась на лице Пак Со Джуна, когда тот заключал с кем-то сделку на условиях выгодных только для него.
– Директор Пак? – позвал Тэ Ун, когда тот направился к выходу, – что вы здесь делаете?
Мужчина обернулся и одарил айдола другой версией своей улыбки – натянуто доброжелательной. Он остановился и подождал, когда Тэ Ун сам к нему подойдет.
– Решил проведать госпожу Дэвис, – беспечно ответил он, бросая быстрый взгляд на свои часы.
У Тэ Уна участился пульс.
– К Ким Тану не зайдете?
От этого вопроса Пак Со Джун немного напрягся и неуверенным движением поправил галстук на шее.
– Нет. Не горю желанием его видеть, – ответил он, – мне нужно идти.
– О чем вы говорили с Теей? – спросил Тэ Ун, делая шаг в сторону, чтобы преградить путь к выходу.
– Послушай, – директор Пак бросил на него раздраженный взгляд, – эта девушка вредит твоему имиджу. Оно тебе надо? Твои рейтинги взлетели из-за скандалов сейчас, но на таком пиаре тебе долго не продержаться.
Тэ Ун хотел было что-то сказать, но Пак Со Джун не дал ему возможности, демонстративно подняв ладонь перед его лицом.
– Это не обсуждается. Она уедет в свой Пусан или откуда она там, и вся эта головная боль закончится. Представь, что ты состоишь в отношениях со своими фанатами. Тебе нельзя им изменять.
На этих словах Пак Со Джун поклонился, будто делая айдолу одолжение, и двинулся к выходу из больницы. Тэ Ун не стал его останавливать. У него не было сил, чтобы с кем-то бороться или кому-то что-то доказывать. Он вдруг начал сомневаться, выдержит ли он и дальше быть айдолом, стоила ли его мечта хоть чего-то. Ему казалось, что его жизнь рушилась, задевая осколками и тех, кто был ему дорог, и сам он не мог этого остановить. Он замер у двери в палату Теи, не решаясь войти. Тэ Ун не знал, что ему делать и что говорить на пресс-конференции. Не знал, как говорить с Теей и директором Паком. Не знал, как дальше быть айдолом и продолжать карьеру после всего, что произошло. Его моральное состояние было изрезано на куски и брошено к ногам журналистов. Ему хотелось просто отключить все свои эмоции хотя бы на пару минут, чтобы ощутить искусственное спокойствие. Он сделал шаг от двери в палату и сел на скамейку напротив, облокотившись спиной на холодную стену. По коридору продолжали ходить люди, каждый занятый своим делом: медсестры, врачи, больные, родственники. Вереница незнакомых лиц казалась Тэ Уну бесконечной. Он даже не отреагировал, когда напротив него кто-то остановился.
– Как ты? – спросила Со Ён, присаживаясь рядом, – ты весь бледный. Что-то произошло пока нас с Дон Мином не было?
– Тан очнулся. Я с ним говорил, – без эмоций ответил айдол, – а к Тее приходил директор моего агентства. И скорее всего, он сказал ей держаться от меня подальше.
Он опустил голову, зажав ее между ладоней. Ему казалось, что шум в ушах снова начал нарастать и заглушать все внешние звуки.
– Когда ты нормально спал последний раз? – поинтересовалась Ён, наклоняясь к его лицу, бледному, с темными кругами под глазами, – тебе нужно отдохнуть.
Дон Мин подошел к ним, протягивая айдолу бутылку холодной воды. Он не испытывал к нему таких же теплых чувств, как Со Ён, но старался держать при себе свою неприязнь. Ему с трудом представлялось, как бы он сам пережил то, что свалилось на Тэ Уна за последние несколько дней.
– Тее уже лучше, а тебе нужно отдохнуть, – сказала Со Ён, стараясь уговорить айдола, – твой менеджер сказал, что на завтра назначили пресс-конференцию. Но ты до нее не дотянешь, если продолжишь так насиловать свой организм.
Он нехотя согласился со словами Ён. Еще несколько часов бодрствования могли добить его окончательно. Он поднялся и подошел к палате Теи.
– Хочу остаться у нее, – ответил он, прежде чем Дон Мин и Со Ён задали вопрос.
Со Ён чуть улыбнулась и кивнула в знак одобрения. Айдол осторожно открыл дверь и зашел. Тея лежала на кровати, словно маленький комочек, укутанный в одеяло. Она нехотя подняла голову, когда услышала звук шагов.
– Это ты, – она слабо улыбнулась, не уверенная в том, что после разговора с директором, ей стоило мило вести себя с Тэ Уном.
Ей казалось, что правильным решением было бы его оттолкнуть. Сказать, что все нужно прекратить и что дальше им придется идти по разным путям. Но когда он коснулся кончиками пальцев ее щеки, все эти мысли исчезли. Было сложно сопротивляться тому, что она на самом деле чувствовала.
– Можно поспать у тебя? – еле слышно спросил он, продолжая гладить Тею по щеке.
Она кивнула и подвинулась, давая ему возможность лечь рядом. Он забрался к ней под одеяло, стараясь обнять, не причинив боли сломанной руке. Ему становилось лучше рядом с ней.
– Как там Тан? – тихо спросила Тея, сильнее прижимаясь к айдолу.
– Давай не будем о нем, – прошептал он в ответ, утыкаясь носом ей в плечо, – одно его имя теперь вызывает у меня тошноту.
Тея согласно кивнула, чуть улыбнувшись от того, как дыхание Тэ Уна щекотало ей шею. Очередной вырванный кусочек счастья посреди ночного кошмара, от которого никак не получалось избавиться.
– Мне сказали, что меня завтра уже выпишут.
– Они уверенны, что с тобой все будет в порядке? – спросил айдол, поправляя одеяло на стороне Теи.
– Видимо да. Врач только сказал, чтобы я исключила любые нагрузки в ближайшие две недели. Так что все драки отменяются.
Тэ Ун беззвучно рассмеялся.
– Лишь бы кулаками махать.
– Неправда, – скопировав его интонацию, ответила Тея, радуясь, что он был рядом с ней, несмотря на происходящее вокруг.
Она знала, что пресс-конференция была назначена на следующее утро и что она тоже должна была там присутствовать. Но она не представляла, как сможет спокойно сказать то, что от нее ждало агентство Тэ Уна. Она вообще слабо представляла, как дальше сложится ее жизнь. Тея думала о возвращении в Пусан, о старой работе, университете и прошлой жизни в целом. Казалось, что она была когда-то давно, много лет назад. Хотя с момента ее переезда в Сеул прошла всего пара недель, но ее привычный мир полностью изменился. Она не знала, как сможет отказаться от Тэ Уна и закрыть глаза на собственные чувства.
Тея грустно улыбнулась, заметив, что парень заснул, крепко обнимая ее за талию. Она осторожно убрала его челку, падающую на глаза, и чуть касаясь провела ладонью по щеке. Айдол выглядел жутко уставшим и измотанным, даже после многочасовых тренировок он не выглядел таким изнуренным. Тея надеялась, что после всех событий ему разрешат взять отпуск. Ей хотелось, чтобы он поехал домой. К семье. Она не хотела засыпать, боясь пропустить хоть секунду рядом с ним. Она пыталась убедить саму себя выступить на завтрашней конференции и не дать журналистам ничего заподозрить. И даже несмотря на то, что ее раздражало сокрытие информации о личности антифаната, она собиралась играть по правилам агентства.
Несколько недель назад, стоя у входа со списком гостей на вечеринку, Тея и не подозревала, что окажется там, где она была сейчас. В городе, в котором ей все казалось чужим. В больнице, в которую попала из-за чужой мести. В объятиях человека, которого любила, но с которым не могла быть.
Глава 36
Утром Со Ён привезла подруге одежду, помогла собраться и подготовиться к пресс-конференции. Из-за сломанной руки даже обычные действия казались невыполнимыми. Тея заметно нервничала перед встречей с журналистами. Со Ён видела, как она часто постукивала пальцами по какой-либо поверхности или дергала ногой, хотя обычно сама раздражалась, когда кто-то рядом так делал.
– Ты рассказывала родителям о том, что произошло? – спросила Ён, помогая Тее надеть рубашку.
– Я похожа на сумасшедшую? Если они узнают хотя бы про часть всей этой истории, то нам всем придет конец. И Тэ Уну, и мне, и даже его агентству.
Ён усмехнулась. Она достаточно хорошо знала родителей подруги, чтобы поверить в ее слова.
– Что ты все это время говорила им?
– Что я на стажировке в Сеуле. Послали от университета, – ответила Тея, поправляя выбившиеся из хвоста пряди волос, – не скажу же я маме…или еще хуже папе, что я уехала работать телохранителем.
– Твой отец бы убил нас.
Тея и Ён повернулись на голос Дон Мина. Парень стоял в проеме двери, облокотившись на косяк.
– Готовы? – спросил он, указывая взглядом на часы, – нужно ехать на эту чертову встречу с журналистами.
Тея грустно вздохнула и кивнула. Она расстроилась, что не смогла увидеться с Тэ Уном до того, как он утром ушел. Когда она проснулась, его рядом уже не было. Только на столике возле кровати лежали цветы и записка: «Увидимся на пресс-конференции. P.S. спасибо за то, что охраняла мой сон».
– Постарайтесь к нам больше не попадать, и откажитесь от физических нагрузок на ближайшие две недели, – сказал напоследок врач, когда Тея уже выходила из больницы, – но приезжайте на рентген!
Она улыбнулась ему и направилась в сторону такси, где ее уже ждали друзья. На заднем сидении с ней рядом сидела Со Ён.
– Все будет в пор…– начала было она, но Тея ее прервала.
– Больше не произносите при мне фразу «в порядке», иначе я за себя не отвечаю, – проворчала она, незаметно вытирая взмокшие ладони о брюки.
Тея жутко нервничала и всю дорогу ерзала на сидении, словно не могла найти себе места. Мелькающий за окном вид утреннего Сеула уже не так привлекал ее, как раньше. Все вокруг вдруг стало для нее одним большим напоминанием о том, что через час ей придется сидеть перед десятком камер и отвечать на вопросы прессы. Она чуть наклонила голову вниз и надавила пальцами на правый висок, пытаясь заставить себя сосредоточиться и не нервничать. Но ее мысли продолжали хаотично скакать в голове, вызывая только раздражение. Дорога ей казалась бесконечной. И где-то в глубине души Тея надеялась, что она никогда не закончится и ей не придется ехать в агентство.
– Пойдете со мной? – взмолилась она, обращаясь к друзьям, когда машина все-таки остановилась у нужного здания.
Оно показалось Тее вдвое больше и неуютнее, чем раньше.
– А ты думаешь, мы тебя одну пустим? – сказал Дон Мин, вылезая из машины, попутно ударившись головой о крышу.
Он тихо выругался, потирая ладонью ушибленное место. Нервозность Теи передалась и ему. Его единственным желанием было засудить агентство айдола и отправиться спокойно в Пусан, но Тея не позволила ему осуществить этот план. Она снова хотела разобраться во всем сама, даже несмотря на то, что от волнения у нее дрожали руки. В холле Тею, Со Ён и Дон Мина встретил менеджер Чхве. И судя по его лицу, прошлой ночью он не спал.
– Я точно уволюсь, – вместо приветствия сказал он, когда увидел Тею.
Она немного опешила и смущенно улыбнулась, когда он ее обнял. Несмотря на явную усталость, Чхве Тан был очень воодушевлен.
– Чему вы так радуетесь? – грустно спросила Тея, когда они шли по коридору в направлении большого зала для конференций.
– Тому, что это все закончится и я правда уволюсь, – ответил он, допивая кофе и выбрасывая по пути стаканчик в урну.
– Вы это серьезно? – удивленно переспросила Тея, аккуратно схватив менеджера за локоть, чтобы остановить, – вы правда хотите уйти?
Она была удивлена тому, насколько эта новость ее расстроила. Ей казалось, что тандем менеджера Чхве и Тэ Уна нельзя было разорвать.
– В этом дурдоме невозможно работать, – проворчал он, вытаскивая свой локоть из захвата Теи и немного подталкивая ее вперед, – мне дороже мои нервы, чем такая работа.
– А как же Тэ Ун?
– Как-нибудь справится, – беспечно ответил Чхве Тан.
Он завел Тею и ее друзей в небольшую комнату, из которой можно было сразу выйти в зал для конференций. За дверью уже слышался шум и множество голосов.
– Посиди пока, – менеджер указал Тее в сторону нескольких стульев, которые не вынесли в основной зал, – тебе еще никаких нагрузок нельзя.
– Я ж не кросс пробежала, – заупрямилась она, но Чхве Тан все равно указал ей на стулья.
Он принялся взволнованно ходить по комнате.
– Первым будет говорить директор Пак, затем Тэ Ун, а потом ты. Возможно, тебе повезет и у журналистов будет не так много вопросов, – менеджер на секунду замолчал, о чем-то задумавшись, и продолжил, – хотя кого я обманываю. У них всегда полно вопросов.
Тея разочарованно вздохнула. Когда она в прошлый раз разговаривала с прессой, то слышала в свой адрес кучу оскорблений и скользких вопросов. В этот раз она ждала чего-то пожестче.
– А где Тэ Ун? – спросила она, надеясь увидеть его до начала этого спектакля.
– Его мучают в кабинете совета директоров. Меня в этот раз туда не позвали.
Тея, расстроившись, закусила губу. Ей хотелось поговорить с айдолом, успеть сказать хоть что-нибудь. Она представила, как он стоит напротив Пак Со Джуна и слушает его указания, и от этой фантазии ее затошнило.
– Какова вероятность, что все будет хорошо?
– Нулевая, – вздохнув, ответил менеджер Чхве, пролистывая что-то в телефоне, – главное, чтобы это все просто закончилось.
Тея могла его понять. Вся бумажная волокита, все общение с журналистами и советом директоров лежало на Чхве Тане. Она даже не могла представить, насколько такая работа его утомляла.
В комнату неожиданно вошли Пак Со Джун и Тэ Ун. Тея столкнулась взглядом с айдолом и ободряюще улыбнулась. Ей хотелось его обнять, но она сдержала этот порыв, напоминая себе, что скоро всему наступит официальный конец. Директор Пак же смотрел на нее так, будто собирался придушить. В комнате стало душно и тесно из-за количества присутствующий. Дон Мин и Со Ён подошли ближе к Тее, чтобы встать между ней и Пак Со Джуном.
– Надеюсь, нам не стоит ждать каких-то сюрпризов, госпожа Дэвис? – обращаясь к Тее спросил Пак Со Джун и неприятно улыбнулся, – рад, что вас уже выписали.
Она подавила в себе желание ударить его здоровой рукой. Вместо этого Тея лишь ответила ему натянутой улыбкой, скопированной у него самого.
– Того же жду и от вас, – произнесла она, обходя своих друзей и подходя вплотную к нему.
Он лишь хмыкнул и нервно одернул рукава своего пиджака. Одновременно с пресс-конференцией у Теи началась головная боль. Она старалась успокоиться, но ничего не получалось. Она, директор Пак и Тэ Ун сидели за длинным столом с микрофонами. Перед ними выстроилась линия из камер и протянутых микрофонов. Вспышки раздражали Тею, и ей часто приходилось опускать взгляд. Журналисты задавали вопросы по очереди. За нарушение порядка менеджер пригрозил им удалением с конференции. Пак Со Джун уверенно говорил обо всем, что интересовало прессу, ни разу не сбившись в своей лжи. Он так складно рассказывал о том, что произошло и о том, что агентство до сих пор не установило личность антифаната, что Тея от волнения сама чуть во все это не поверила. Она крутила в руках бутылку воды, чтобы на чем-то сосредоточить свое внимание, но в один момент бутылка выскользнула и с грохотом упала на пол. Все в помещении обернулись на шум. Директор Пак бросил на Тею разъяренный взгляд за то, что она прервала его.
Когда очередь говорить дошла до айдола, Тея непроизвольно сжала кулаки. Она ждала того момента, когда он скажет, что его сердце свободно и что он никогда не состоял с ней в отношениях. Она ждала, когда он скажет, что его задели произошедшие события, но они никак не отразились на его внутреннем состоянии. Ожидая этого, Тея также вспоминала, как осунулся айдол за несколько дней, как засыпал с ней на больничной койке, и как тяжело далось ему предательство. Она смотрела на него, улыбающегося и спокойного, и не могла поверить, что прошлым днем он пришел и попросил лечь рядом, потому что не мог больше выдерживать всего этого в одиночку. Тея даже не заметила, что за собственными мыслями почти не слушала того, что говорил Тэ Ун, отвечая на вопросы журналистов. Лишь иногда она улавливала общие фразы, которые айдола попросил сказать директор.
– Все это я обязан был сказать вам, потому что директор Пак угрожал разрушить мою карьеру, – вдруг произнес Тэ Ун, а Тея чуть не выронила бутылку второй раз.
Она бросила на него ошарашенный взгляд. Тот же взгляд она заметила и у Пак Со Джуна. Он побледнел и расслабил на шее галстук.
– Что ты говоришь, Тэ Ун? – прошептал он, закашлявшись от вмиг пересохшего горла.
– То, что должен, – бросил ему айдол и выложил журналистам всю историю, в том числе назвав имя бывшего начальника охраны.
В подтверждение его слов на экране менеджер Чхве вывел видеозапись, которую Тея сняла в машине. Ее голос заполнил вдруг затихший зал, но как только ролик закончился, от журналистов посыпался шквал вопросов. Они сверкали вспышками, как пулеметной очередью. Тее на секунду показалось, что она вот-вот ослепнет или оглохнет. А Тэ Ун продолжал говорить, рассказывая даже всю историю о Чон Соре. Тея в шоке переводила взгляд с айдола на Пак Со Джуна, а потом с него на улыбающегося менеджера Чхве. Она вдруг испугалась, что все это ей снится, но это было реальностью. Реальностью, в которой айдол разрушал репутацию совета директоров своего агентства.
«Что вы будете делать дальше?» – послышался вопрос среди шума.
Тэ Ун улыбнулся.
– Я ухожу из этого агентства, – произнес он, одаривая Пак Со Джуна ядовитой улыбкой, которую тот так любил использовать на переговорах, – но сегодня утром я уже подписал контракт с другой компанией.
Он бросил взгляд полный благодарности на менеджера Чхве.
– А также я ухожу в отпуск на две недели. Все интервью и комментарии по сложившейся ситуации я дам только после того, как съезжу домой. Я буду продолжать свою карьеру, несмотря на все произошедшее. Надеюсь, мое новое агентство будет заботиться обо мне лучше старого.
«А что насчет ваших отношений с госпожой Дэвис?»
После этого вопроса в зале снова воцарилась тишина, и все посмотрели на Тею.
– Это тема для следующей пресс-конференции, – легко ответил айдол, – спасибо за то, что пришли сегодня.
И зал снова накрыла волна громких голосов. Журналисты продолжали выкрикивать свои вопросы, надеясь получить хотя бы еще один ответ.
– Идем, – произнес Чхве Тан над ухом Теи так, что она вздрогнула, – хочешь остаться с прессой?
Он улыбнулся и помог ей пройти к выходу из зала, пока она все еще не до конца осознавала, что произошло. В маленькой комнате, из которой они недавно выходили к журналистам, стоял шум. Директор Пак орал на Тэ Уна, угрожая ему поганым будущим и сломанной карьерой. В этот момент менеджер Чхве подошел к Пак Со Джуну ближе и бросил ему в ноги свой бейджик.
– Всего хорошего, директор Пак, – улыбаясь произнес он, – мое заявление об увольнении уже у вас на столе.
На этих словах он прошел к выходу из комнаты. За ним последовали Дон Мин и Со Ён, все еще пребывающие в шоке. Тэ Ун взял Тею за руку и тоже вывел в коридор, пока им в спину продолжал кричать разъяренный директор Пак.
– Прости, что не рассказал все утром, – прошептал айдол, целуя Тею в висок, – мы очень спешили с менеджером Чхве, чтобы устроить это представление.
– Так вот почему он был таким радостным, – проворчала Тея, не скрывая улыбки, – господин Чхве, вы ведь могли мне все рассказать!
Он лишь улыбнулся, распуская на шее галстук.
– До последнего момента еще ничего не было решено. Я не хотела заранее тебя обнадеживать.
– И что дальше?
– На Тана заведут дело, а потом посадят. Правда, нам придется помотаться по судам, но уж лучше так, чем он на свободе, – ответил Чхве Тан, радостно шагая по коридору, словно самый свободный человек на земле, – Тэ Ун отдохнет пару недель дома, журналисты разведут шумихи и сплетен. А потом мы откроем всем, с кем теперь сотрудничает Тэ Ун, и мы вернемся к работе.
– Вы останетесь его менеджером? – в надежде спросила Тея.
Чхве Тан бросил на нее серьезный взгляд.
– А может быть как-то иначе? – усмехнулся он, потрепав айдола по голове, словно своего сына.
Тея никогда не видела менеджера в таком состоянии. Ей казалось, что даже пьяным он ни за что не был бы таким же счастливым и свободным, как в тот момент.
– А что насчет Теи? – спросил Дон Мин, бросая на Тэ Уна многозначительный взгляд.
– У нее полная свобода выбора, – улыбнувшись, ответил айдол, крепче сжимая ее здоровую руку, – ты можешь остаться моим телохранителем, можешь стать помощником менеджера Чхве, можешь быть просто моей девушкой, а можешь вообще от всего отказаться.
– А правила твоего нового агентства? – неуверенно спросила Тея.
– Моему новому начальству нравится, что моя девушка – иностранка. И что у нас есть интересная история знакомства, о которой они собираются сделать отдельное интервью. Но только если ты сама захочешь все рассказать.
Тея не знала, что ответить. Она все еще не могла поверить, что вся эта история получила счастливый финал. Она знала, какое ей хотелось принять решение, но пока не представляла, как оно могло вписаться во всю ее дальнейшую жизнь.
– Я…, – начала было она, но ее прервал вдруг зазвонивший телефон.