Дубина
Йо-Йа мрачно взирал на открывшийся пейзаж. Вдалеке таяли в дымке ржавые скелеты гигантских конструкций. Земля, будто перепаханная исполинским плугом, убегала глубокими оврагами за горизонт. Йо-Йа стало страшно. Но возвращаться назад было еще страшней. И этот страх уже двое суток гнал его вперед – туда, откуда неделю назад вернулся треклятый циклоп.
Циклопа в поселении не любили за нечеловеческое любопытство. Желание за всеми подсмотреть компенсировало ему отсутствие одного глаза. За страсть к подглядыванию Кривого Ыща произвели в разведчики, и часто под любым благовидным предлогом выгоняли за частокол – к мутантам, варварам или конкурирующим поселениям.
Когда Кривой Ыщ пропал на три дня, никто о нем даже не вспоминал. Нет его, и ладно. Но неугомонный циклоп вернулся и бросился в дэка – так в поселении называли длинный сарай, крытый шкурами крысокотов. Одноглазый смутно припоминал, что дэка означает дом культуры. Но что за штука эта "культура", в поселении уже не мог объяснить даже шаман.
Староста вел ежевечернее собрание и был не в настроении. Он распекал охотников, разворошивших по пути в поселение улей крыловьев. Возмущенные инсектоиды отобрали добытого с невероятным трудом свинопотама и копья с металлическими наконечниками. Меню потеряло мясные блюда, хозяйство – ценный инвентарь, староста – благодушие.
Радостно вереща, Кривой Ыщ ворвался в дэка, прервав старосту на середине витиеватого ругательства. Разведчик выудил из-под рубища матовый предмет, похожий на толстую угловатую палку с сучками и завитушками, в которую втиснули металлический раструб. Циклоп водрузил находку на стол перед старостой и преданно мигнул единственным глазом.
– Принеш, вот, вашей милошти тшенный прешент. – Прошепелявил он. И, склонившись, добавил. – Трудами и штраданиями великими добыл, мудрейший вошть.
Староста с опаской покосился на предмет. Затем, поймав на себе взгляды окружающих, взял его и повертел в руках. Палка ложилась в ладони так, будто была для этого создана.
– Что это? – удивленно спросил староста.
– Орушие Богов, – прошелестел циклоп. – Шмею претполошить, што это волшебная дубина. Она… шветится и рашговаривает. – Разведчик ткнул пальцем в одну из выпуклостей на предмете. Дубина осветилась изнутри синевой и приятным голоском прощебетала: "Боезапас полный, к бою готова. В зоне поражения 54 потенциально опасных биологических объекта".
За спиной у старосты с грохотом упала в обморок одна из доярок.
– 53 потенциально опасных биологических объекта, – уточнила дубина. Староста многозначительно потянулся за кисетом. Кривой Ыщ зажмурился в предвкушении недельной порции нюхательного табака, но звездный час циклопа сорвал шаман. Он подскочил к дубине, потрогал, обнюхал и с подозрением ткнул в одноглазого посохом: – Где взял?
Кривой Ыщ съежился и стал оправдываться. Забрел, мол, в сумерках в Запретные земли. Возвращаться в темноте было страшно…
Циклоп, пискнув, свалился в овраг. Тот оказался неожиданно глубок, и в нем было темно. Разведчик попытался выкарабкаться. После нескольких неудачных попыток он в досаде пнул вздымающуюся перед ним стену оврага. Стена скрипнула, в ней что-то щелкнуло, и часть ее вдруг резко подалась. Перед циклопом разверзлась огромная прямоугольная дыра.
Кривой Ыщ приободрился. Дыра, рассудил он, это хорошо. Дыра – явно вход в нору или пещеру, где можно пересидеть ночь. На открытом пространстве Запретных земель циклоп чувствовал себя неуютно.
В стене действительно скрывалась пещера. Какая-то исполинская сила будто вырубила в ней правильный куб. Кривой Ыщ развел костерок, но едва закипел котелок, все вдруг накрыло пеной.
Осторожный Ыщ немного посидел в темноте. Пена была теплее воздуха, но быстро остыла. Циклоп продрог, раскопал кострище, с досадой убедился, что похлебка безнадежно испорчена, и достал огниво. Разведчик высек искру. С ней вспыхнул яркий свет, и голос Богов сказал…
Циклоп сглотнул и произнес: "Га-ра-шта-нин, входите!". "Гора штанин?", – переспросил староста и покосился на голые ноги разведчика, торчавшие из-под рубища. "Га-раш-та-нин", – робко поправил Кривой Ыщ. "Гражданин!", – в ужасе вскричал шаман и отхлебнул из председательской кружки. Это слово было ему знакомо.
– То, что принес одноглазый недоумок, должно быть возвращено назад и предано забвению, – заявил шаман. – Ибо сказано в Завете: ничего нельзя брать в Запретных землях! Все найденное там несет смерть и разрушение! Проклятье наложено на эти земли Богами за гордыню наших предков! Проклятье обрушите и вы на наши головы!
Кривой Ыщ приуныл. Он очень рассчитывал на нюхательный табак. Но судьба ему все еще благоволила. Ее орудием явился сам староста, которому очень не хотелось расставаться с приглянувшимся подарком.
– Уважаемый! – он вырвал свою кружку из цепкой руки шамана. – Пока Кривой Ыщ тащил все вам, вы и не спрашивали, откуда он это несет! Теперь оставить этот предмет у себя угодно мне.
Шаман сник и, махнув рукой, на всякий пожарный предупредил: "Не принесет добра!" и отбыл в свою землянку у частокола. Его томило нехорошее предчувствие. Он будто кожей ощущал, как над поселением сгущаются грозовые тучи.
Гром грянул на следующий день. Чудовищной силы грохот прокатился по поселению. Кое-где вышибло окна и покосило двери. На месте дэка зияла воронка. Следов старосты, верного ему циклопа и загадочной дубины ни в ней, ни где-либо еще не обнаружилось.
К вечеру поселенцы избрали нового старосту. Им стал старший охотник – Лысый Хэ, пообещавший искоренить опасную ересь. Старостой он оказался последовательным и тут же взялся за выполнение предвыборной программы.
С наступлением темноты группа охотников ввалилась с обыском в землянку у частокола. Шамана связали и выволокли за границу поселения. По официальной версии, его изгоняли за нарушение Завета. В жилище шамана нашлось много артефактов из Запретных земель.
– Это переворот! – орал по дороге шаман. – Я приказываю вам остановиться!
– Приказывать мутантам будешь, старый нудила, – процедил старший охотник и, перерезав веревки, пнул шамана чуть ниже спины. Тот упал, живехонько вскочил и заломил руки.
– Одумайтесь, поселяне! Вы же пропадете без меня! Кто вас исцелит? Кто на путь истинный наставит?!
– Может, ему кляп в рот воткнуть? – поморщился один из младших охотников. – Вся нечисть на крик сбежится.
Лысый Хэ отрицательно повел рукой:
– Нам же лучше – быстрее его слопают.
– Тьфу на вас, – обиделся шаман. – Я-то без вас не пропаду, а вот вы!.. – Он гордо развернулся и, задрав полы хламиды, бодро зашагал в лес, оставляя за спиной поселение и освободившуюся вакансию. Новым шаманом должен был стать его ученик – юный Йо-Йа.
О предстоящем повышении Йо-Йа узнал только утром, когда его, разбудив пинками, выволокли из коровника, где он еще с вечера пил брагу с учеником пекаря и молодыми доярками. Будущего шамана притащили к новому старосте, по дороге окатив ведром воды из колодца и подбив глаз. Так что, перед Лысым Хэ Йо-Йа предстал, успев протрезветь.
Новый староста начал знакомство с допроса. Охотник извлекал из кучи шаманского барахла разные предметы. Йо-Йа, волнуясь, объяснял их назначение.
– Книга, – сказал он, взглянув на выуженный из кучи толстый фолиант.
– Вижу, – пробурчал Лысый Хэ. Ему очень не нравилось, когда ему напоминали о невежестве. В сельской школе, где детей знакомили с основами древних наук, маленький Хэ прославился тем, что так и не сумел осилить искусство складывать буквы в слова. – О чем?
– Не знаю, – признался Йо-Йа. – Старик никогда не разрешал мне брать ее в руки.
– Так возьми и прочитай, – охотник бросил Йо-Йа фолиант. Ученик шамана послушно открыл книгу и зашевелил губами. – Летопись Нового времени, том 4. – Он торопливо пробежал глазами несколько страниц. – Здесь шаманы записывали важные события, случавшиеся в поселении. – Йо-Йа открыл последнюю страницу и обнаружил, что она пуста. Книга оказалась заполненной только до половины. Йо-Йа лихорадочно зашуршал листами фолианта.
– Здесь есть запись о находке Кривого Ыща! – удивленно сообщил он. Лысый Хэ ободряюще кивнул. Йо-Йа принялся читать вслух.
"15 июля 573 года нового времени. Разведчик принес из зоны отчуждения странный артефакт. После его рассказа у меня не осталось сомнений: он наткнулся на автономный склад вооружений, законсервированный для сил гражданской обороны. Не уверен, но, похоже, разведчик притащил плазменную винтовку…".
– Что такое "пыласменую финтофку"? – перебил чтеца Лысый Хэ.
Йо-Йа сконфузился. Он был взят шаманом в ученики всего полгода назад. До последнего времени Йо-Йа занимался только тем, что выполнял в землянке хозяйственные работы, иногда совершая с наставником короткие вылазки за частокол, и учился истории. В сельской школе ее не преподавали. Листая древние учебники в шаманской землянке, Йо-Йа начал догадываться почему. Но ответить на вопрос Лысого Хэ, однако, не мог. Он едва успел переварить историю средневековья.
Ученик шамана лихорадочно соображал. Распишись он в невежестве, ему снова придется ходить в наряды, как и сверстникам. Йо-Йа решил положиться на интуицию. В его представлении узловатая палка, которую старый шаман обозвал плазменной винтовкой, была очень страшным и древним оружием. Не иначе, божественного происхождения. На такую мысль наводила воронка, оставшаяся на месте дэка.
– Плазменная винтовка – это… такая дубина, – нашелся Йо-Йа. – Дубина Богов. Она может убить любого зверя и требует очень осторожного обращения.
Лысый Хэ был заинтригован. Охотник понял, что сам не прочь обзавестись такой дубиной. Столь мощное оружие укрепило бы его авторитет, защитило поселение от варваров и отвадило бы мутантов.
– Йо-Йа, – вымолвил он, – Боги видят, что я хоть сейчас готов передать тебе посох старика и его землянку. Но ты еще юн, и люди могут не принять моего решения. Поэтому ты должен доказать общине, что готов занять ответственный пост.
– Что я должен сделать? – настороженно спросил Йо-Йа.
Его подозрения оправдались самым наихудшим образом. Спустя сутки после беседы с новым старостой ученик шамана с остервенением продирался сквозь кусты, отделяющие владения людей от Запретных земель. Колючки безжалостно рвали накидку из шкуры шестипалого скунса. Йо-Йа совсем было отчаялся, как вдруг выскочил на открытое пространство.
Над пейзажем, раскинувшимся перед ним, потрудился извращенный ландшафтный дизайнер. Вдалеке таяли в дымке останки фантастических сооружений. Йо-Йа недобрым словом помянул изгнанного шамана – за то, что тот не дал циклопу описать в подробностях, где тот обнаружил плазменную винтовку.
Йо-Йа решил идти в направлении развалин, но путь ему преградила глубокая расселина. Пройдя немного вдоль крутого склона, ученик шамана понял, что гораздо быстрее форсировать препятствие поперек. Он осторожно спустился. Склон был пологим и гладким. Йо-Йа показалось, что почва здесь будто стекала вниз под воздействием мощного огня. Но что могло превратить ее в жидкость?
Путник принялся искать место, где ему удалось бы выбраться наверх. Около получаса поисков не принесли результатов. Противоположный склон поднимался в небо почти отвесно, будто вытесанный в камне. Острый глаз Йо-Йа разглядел на ее вершине следы той же огненной стихии. Но сам склон, видимо, страшного пламени не испытал.
Путешественник собрался выбираться из расселины, как вдруг заметил в вертикальной стене проем, словно вырубленный гигантским топором. Ученик шамана заглянул в него и чуть не завопил от радости. В тесной келье, скрывавшейся за проемом, он увидел следы костра и забытый разведчиком котелок.
– Гражданин, входите! – внезапно прогремело в воздухе. Дальняя стена кельи раздвинулась, открыв тоннель. Пещерка, где пытался переночевать Крывой Ыщ, оказалась куда глубже, чем представлялось.
Потрясенный Йо-Йа послушно вошел в распахнутые перед ним двери. За ними открывалось огромное и хорошо освещенное помещение. Ни факелов, ни свечей, ни окон или системы зеркал Йо-Йо не разглядел. Свет непостижимым образом излучал потолок.
– Гражданин, следуйте указателю, – прогромыхал все тот же таинственный голос. Под ногами Йо-Йа вспыхнул огонек. Поселянин подпрыгнул от неожиданности, но быстро пришел в себя и заворожено зашлепал за убегающим огоньком, не забывая вертеть головой по сторонам. Он пытался понять, где прячется обладатель голоса.
***
"Сева" был опытной моделью и на момент удара еще проходил испытания. Его создатели заложили в него большой запас живучести. Кто-то даже осмеливался предполагать, что в режиме ожидания СВАА-3500М (так "Сева" – Склад вооружений автономный автоматизированный серии 3500 модернизированный – именовался в документах Минобороны) сможет, в отличие от предшествующих моделей, функционировать более тысячи лет. Впрочем, никто из конструкторов всерьез не предполагал, что их детищу найдется практическое применение.
Вражеская боеголовка поразила цель в опасной близости от полигона, где инженерная группа запустила СВАА-3500М для очередной тестовой проверки. Электромагнитный импульс шокировал электронную начинку автомата. Последовавшие термический и воздушный удары отрезали его от внешнего – основного – источника питания в момент перезагрузки тактической системы. "Сева" отключился, не успев активировать спрятанный в его недрах резервный реактор.
"Севу" воскресил огонь, зажженный одноглазым дикарем. Энергии от тепла костра, переработанной обшивкой СВАА-3500М, хватило для запуска вспомогательной системы и резервного реактора. Все остальное было делом техники.
Сканирование систем показало, что СВАА-3500М вынужденно бездействовал около 600 лет. Затянувшийся на несколько веков "летаргический сон" преподнес автомату неприятный сюрприз. После пробуждения "Сева" обнаружил исчезновение практически всех внешних модулей и гробовое молчание на всех использовавшихся человечеством частотах эфира.
Беседа с циклопом позволила электронному мозгу прийти к логичному заключению: миссия началась. Население государства, в собственности которого числился автомат, погрязло в хаосе, одичало или видоизменилось из-за воздействия оружия массового поражения. А самое главное, граждан продолжали окружать враги, избавиться от которых, очевидно, не помог даже рукотворный апокалипсис.
Циклоп, поначалу явно ошеломленный контактом с СВАА-3500М, принялся лопотать об оружии Богов. Дистанционный экспресс-анализ, проведенный медицинским модулем, охарактеризовал эмоциональное состояние гражданина как крайне неустойчивое. Автомат списал это на стрессы, сопутствующие любому конфликту.
"Сева" запустил ассоциативную программу, инсталлированную в систему арсенала для работы с банками данных. Ее установили на случай, если гражданин забудет (или не будет знать) название требуемого оружия. Программа на 95,8794362 процента была уверена, что изувеченный человек имеет в виду плазменную винтовку АК-2090 "Молния Перуна".
Выбор, к разочарованию автомата, был не ахти. Аккумуляторов плазменной винтовки хватало лишь на полчаса непрерывного огня. Слабым утешением служил лишь заряд для самоуничтожения, вмонтированный в АК-2090 для крайних мер. Но "Сева" выдал бластер без колебаний. Предпочтения гражданина при выборе оружия прописывалось как закон. Но вот, наконец, СВАА-3500М получил удовольствие беседовать со следующим, более адекватным и искушенным гостем.
– Значит, ты – вроде нашего оружейного склада… – потирал руки Йо-Йа. Он предвкушал, какой фурор произведет в поселении, вернувшись из Проклятых земель с ценной добычей. Ученик шамана представлял, как одаривает старосту все новым и новым диковинным оружием. – Дай-ка мне, друг Се-Ва, хор-рошую дубину! Но получше той, что ты отдал циклопу.
– Дубины в моем арсенале нет, – констатировал автомат. В его голосе Йо-Йа почудилось сожаление. – Но есть "Булава" [2].
– Булава? – переспросил Йо-Йа. Память услужливо подсказала, что в учебниках истории булавой называли оружие, в чем-то схожее с дубиной, но гораздо более опасное и эффективное. – Так это же куда лучше!
Автомат удовлетворенно подмигнул зелеными огоньками. Технический прогресс граждан его государства ускорялся на глазах. Враг был обречен…
***
Старый шаман удалялся от поселения. Он предполагал, что Лысый Хэ заинтересуется артефактом и захочет получить такой же. Проницательный шаман хотел оказаться как можно дальше от эпицентра. Его утешало только одно: вместе с поселением исчезнут и те, кто потерял страх перед Запретными землями. А уж он позаботится, чтобы в оставшихся страх превратился в ужас. Шаман мысленно представлял, как, добравшись до Города, предстанет перед Тайным советом с требованием ужесточить заповеди Завета.
***
Лысый Хэ недоуменно вертел в руках отливавшую металлом коробочку.
– И ты утверждаешь, что вот это, – охотник потряс ею перед Йо-Йа, – оружие Богов, пострашнее того, что приносил Кривой Ыщ?!
– Да, вождь, – Йо-Йа виновато опустил голову. – Голос Богов сказал мне, что с ней вы получите власть над могучими силами, и все враги будут сметены с лица земли. Эту коробочку нужно отнести туда, где прячется неприятель, и ак-ти-ви-зи-ро-вать.
– Что ты мелешь! – староста с размаху швырнул артефакт оземь и в сердцах принялся его топтать. – Ты недостоин быть шаманом!
На коробочке под его стопами вспыхнули и побежали цифры. Йо-Йа, заметивший это, предпочел промолчать. Он помнил, что Лысый Хэ не владеет грамотой и не терпит, когда ему об этом напоминают…
***
Шаман остановился на опушке леса, чтобы отдышаться. Он прислонился лбом к коре дерева, как вдруг ощутил, что земля содрогнулась. Старик тяжело вздохнул и, не оглядываясь, устремился дальше. Он знал, что за его спиной поднимается в небо гигантский лиловый гриб.
Примечание:
"Булава" – межконтинентальная ракета морского базирования, способная нести до 10 ядерных боеголовок. На момент написания рассказа это оружие проходило испытания.
Боевой джинн (Штучный товар)
Другу, Жылдызбеку Ибралиеву посвящаю.
– Почему не указан срок годности? – таможенник бросил пыльный сосуд в ящик с соломой, на стенке которого красовалась надпись на интергалакто "Не протирать! Опасно!", и брезгливо обтер о передник щупальце. Кью ловко вставил между присосками несколько купюр.
– Заверяю вас, дорогой друг, товар не скоропортящийся, – он лукаво мигнул глазком головной камеры. – Срок годности лампы с боевым джинном при надлежащем хранении равен бесконечности. В цивилизованном секторе галактики об этом всем известно.
Таможенник нахмурился. Ему показалось, что инопланетный фигляр прозрачно намекает на провинциальный статус его системы. Но Кью быстро сгладил неприятное впечатление еще одной кредиткой. Таможенник мгновенно потерял интерес к трюму и, покряхтывая, выполз из корабля. Кью проводил его долгим взглядом, и бросил в интерком: – Вызывай клиента, борт чист.
Интерком утвердительно свистнул в ответ. Кью поморщился. Его компаньон Цо опять расстроил свой транслятор, переводивший в интергалакто сложный набор инфразвуковых сигналов, на которых тот изъяснялся. Язык дрюкланцев поражал воображение любого лингвиста и был непостижим для Кью, гордившегося знанием свыше трех тысяч языков.
Цо не замолкал и в одиночестве. За две недели совместного полета Кью смертельно надоело перенастраивать тонкий прибор, имевший несчастье служить представителю дрюкланской расы, заткнувшей болтливостью за пояс всю обитаемую галактику.
Кью терпеливо дождался, пока частые разнотональные свистки, возникшие глубоко в недрах корабля, не зазвучали за переборкой, и, едва головка Цо просунулась в трюм, щелкнул по торчавшему на ней транслятору. Прибор заткнулся. Кью с минуту наслаждался тишиной, копаясь в его начинке. Цо энергично шевелил жвалами.
– …эти сукины дети! – транслятор включился на середине монолога дрюкланца и, как и опасался Кью, больше не останавливался. Кью узнал, что Цо думает о таможенниках, негостеприимных провинциальных системах, расах, обитавших на отшибе галактики, и электронике, которая расстраивается только потому, что представителю высокоразвитой цивилизации хочется поупражняться в риторике.
Кью подозревал, что так же разрушительно и Цо влияет на его тонкий позитронный мозг. Но предпочитал держать свое мнение при себе. Идея заняться оптовой торговлей джиннами принадлежала Цо, и он вложил в этот проект деньги.
***
Боевые джинны появились на межпланетном черном рынке вооружений совсем недавно – после третьей колониальной войны в Солнечной конфедерации. Метрополия активно применяла их против сепаратистов. Включив джиннов в арсенал, конфедераты заявили Лиге Миров о приверженности общегалактическим стандартам. Соларцы гарантировали полную сохранность экосистем на охваченных войной планетах, засеянных человеческими колониями.
Лига, убедившись в экологической безопасности джиннов, приравняла колониальные конфликты соларцев к внутривидовым разбирательствам и поспешила забыть о скандальном – по молодости – человечестве. А новое оружие быстро завоевало популярность далеко за пределами Конфедерации. Раб лампы оказался эффективней ядерной боеголовки и имел огромную живучесть, помноженную на способность решать широчайший спектр задач.
Джинн мог запросто стереть с лица мегаполис, не заражая местность радиацией, построить новый город, не сломав в округе ни деревца, и даже искусно заменить вам зубы, клыки или жвала. Но в созидательном качестве джинны практически не применялись. Города, которые они строили, напоминали исторические музеи. Создавать сложные приборы им почему-то вовсе не удавалось. При этом джинны обладали, как правило, прескверным характером, что делало их весьма специфичным товаром, требующим весьма деликатного обращения. Это обстоятельство очень смущало осторожного Кью. Но ничуть его партнера Цо.
– Джинн – штучный товар, но мы сколотим на нем капитал, железяка, – покровительственно хлопал дрюкланец по хромированному боку Кью стандартный галактический месяц тому назад. Цо в ярких красках расписывал будущему компаньону открывающиеся перспективы и между делом подливал дорогого бризаннского машинного масла. На шестой масленке тот наконец сдался. Возможность сделать штучный товар доступным массовому потребителю сулила фантастические барыш?и. А Кью давно мечтал осесть на материнской планете, окружив себя самой современной и разнообразной периферией.
Через два стандартных галактических дня корабль торговцев опустился на Землю. Здесь их ждало разочарование. Торговый канал оказался ненадежным. Джинны поступали в земные лавки нерегулярно – по мере нахождения. Человечество, еще совсем недавно активно использовавшее рабов ламп в качестве оружия массового поражения, само давно их не производило.
– Вай, дарагой! – развел руками один из земных лавочников, на которого их вывели посредники. – Искусство создания джиннов утеряно в далеком прошлом.
– Насколько далеком? – поинтересовался Кью.
Землянин многозначительно помолчал. Кью толкнул локтевым сочленением в толстое брюшко Цо. Жадный дрюкланец нехотя отслюнявил несколько кредиток. Человек неспешно их пересчитал, скрылся в недрах лавки, где, чертыхаясь, долго чем-то громыхал, и появился перед инопланетниками с изрядно потрепанным предметом. Он сдул с него пыль и бережно положил на прилавок. Кью, на всякий случай дистанционно просканировав антиквариат (лавочник в любой системе не откажет себе в удовольствии подсунуть клиенту под видом ценного товара дешевую подделку), с удовлетворением убедился, что человек не намерен их надуть. Предмет был изготовлен из настоящей органики и очень давно. Кью прикинул, что с тех пор планета обежала вокруг центральной звезды не менее тысячи раз.
– Пергамент, – словно прочитав его мысли, произнес, смакуя, землянин. – Эту книгу передал мне мой отец, ему – мой дед. А уж где достал ее любимый дедуля, одному Аллаху известно. Но в ней есть то, что вас интересует…
Землянин заговорщицки подмигнул: – Вокруг джиннов было создано много мифов. Когда-то считалось, что они – пришельцы из параллельного мира. Но мы – современные люди, и нам известно, что параллельных миров нет. Аллаху, великому и милосердному, было где разгуляться и в созданной им реальной Вселенной. В этой книге говорится, что джинны – человеческое и только человеческое творение. Клейма мастеров, запечатывавших сосуды с джиннами, тому доказательство.
– Ближе к делу, – буркнул Цо, раздраженный тем, что уже несколько минут вынужден слушать, а не говорить.
– Джиннов научились создавать в Атлантиде, – мстительно объявил лавочник. – Это древнее государство, исчезнувшее в пучинах земного океана несколько тысячелетий назад. Ее обитатели открыли многие тайны мироздания и, вместе с ними, ящик Пандоры. Атлантида была уничтожена, время похоронило многие знания ее мудрецов. Следующая цивилизация пошла по иному – техногенному – пути развития. Так что не могу ничем вас обрадовать. Джинны, которых вы можете купить, – антиквариат. Их иногда находят во время археологических раскопок.
– То есть производителя джиннов можно найти в Атлантиде? – спросил Кью. Лавочник изумленно воззрился на пришельца. Но еще за несколько кредиток, вырванных Кью из лапок партнера, любезно согласился отсканировать карту затонувшей Атлантиды и помочь с привязкой к современным координатам.
Кью прикупил участок в северной Сахаре, вытряс из Цо еще деньжат на сооружение еще неизвестного земной науке пространственно-временного коридора и, трансформировавшись в землянина, переправился в прошлое. Болтливый дрюкланец, неспособный принимать иные формы и изъясняться с помощью звуковых волн, благоразумно остался в будущем.
***
Джинн-мастером, к которому Кью привела печать на сосуде с джинном, оказалась коренастая и неприветливая рыжая девица.
– Что нужно, чужеземец? – она недобро смерила Кью взглядом.
– Ваше мастерство, милостивая государыня, – поклонился пришелец. Но на нее это не произвело никакого впечатления.
– В чем?
Пока гость разъяснял цель визита, девица равнодушно ковырялась в носу. У Кью сложилось впечатление, что содержимое дыхательных полостей интересует ее больше, чем возможный долгосрочный и выгодный контракт. Но впечатление оказалось обманчивым. Как только Кью выудил из дорожной сумы несколько слитков золота, ноздря мгновенно была забыта. На варварской Земле этот металл, легко синтезирующийся стандартным трансмутатором материи, ценился дороже практичного и полезного титана.
– Зачем тебе десять тысяч ламп с джиннами? Даже для того чтобы стереть с лица земли целую страну тебе хватит двух-трех! – рыжая подозрительно вперилась в Кью, но ее руки уже предательски потянулись к слиткам.
– Я серьезный бизнесмен, и мелкими партиями товара не интересуюсь, – заверил Кью. – Но я щедр и готов заплатить за каждого джинна по пуду золота.
– По пуду?! – девица презрительно сплюнула сквозь редкие зубы. – Ты шутишь? Меньше чем за три я за работу не возьмусь!
– Три пуда за тупое орудие убийства? – позволил усомниться Кью.
– Джинн – оружие высокоинтеллектуальное, – обиделась девица. – Каждый уникален.
– Чем же? – усмехнулся Кью.
– Подходом к исполнению поставленной задачи, – пояснила девица. – Джинн действует исходя из опыта своей прошлой жизни.
– Простите, милейшая, какой жизни? – недоуменно вскинул бровь Кью.
– Прошлой, – повторила атлантка. – Джинн – разумное существо, пойманное в камеру-ловушку измененного континуума. Образно говоря, для джинна его сосуд – тюрьма вечного заключения. Его бессмертие и его проклятие. Поэтому исходным и главным материалом для джинна может быть только взрослый человек. Детская психика такого испытания не выдерживает.
– Где же вы набираете материал? – поразился Кью.
– Тюрьмы, войны, азартные игры, – равнодушно пожала плечами джинн-мастер. – Тебе не все равно, чужеземец?
Они сговорились на двух пудах. И уже через пару дней Кью получил первый десяток вожделенных сосудов.
– Где можно испытать один из образцов? – полюбопытствовал он.
Подходящий полигон нашелся за городской стеной. Девица подвела Кью к глубокому разлому.
– Здесь! – она уселась прямо на камни. – Теперь тебе нужно потереть лампу.
Кью поскреб сосуд. Из него потянуло дымком, и в безмолвии в мгновенье ока возник и тут же рассыпался в пыль глинобитный земной город, и перед потрясенным этим зрелищем пришельцем предстал неприметный человек в дивном головном уборе. Он низко склонился перед Кью: – Слушаю и повинуюсь!
Кью вопросительно взглянул на джинн-мастера. Та махнула рукой: – Говори желание.
Кью помялся: – Вслух?
– Ну конечно! – фыркнула девица. – Как же еще можно что-то сказать?
Кью было вспылил. Он говорил более чем на трех тысячах языков, большая часть которых находилась вне диапазона слышимых землянами звуковых волн. Но, вспомнив о бизнесе, решил не отвечать на грубость. Норов девицы с лихвой компенсировало мастерство.
– Повелитель, – напомнил о себе джинн. – Хочешь, я принесу тебе яблок из садов Гесперид? Построю башню выше Вавилонской? Заставлю прекрасных сирен петь в твою честь? Натравлю Сциллу на Харибду? Разыщу самую прекрасную диву, чьи перси…
– Цыц! – шикнул Кью. Джинн замолчал и, всем видом демонстрируя разочарование, обиженно свернулся комочком возле своего сосуда. Кью почесал подбородок и сменил гнев на милость. – Ты можешь стереть с лица земли город?
– Да как два пальца о базальт, начальник! Скажи, какой? – оживился джинн. И пожаловался – Скучно тут одному в лампе. Очень хочется с кем-то поговорить, заняться хоть чем-нибудь…
– За что тебя посадили в… лампу? – проникся сочувствием Кью.
– Статья 478 уголовного кодекса Атлантиды, начальник, – залопотал джинн. – Мошенничество на меня повесили. Оговорили меня, начальник, – выдавил слезу джинн. – Ей-богу, оговорили. А судьи кто? Все ж куплено, хозяин! Нет справедливости на белом свете для честных, но маленьких людей! Выпусти на волю, благодетель!
– Не верь ему, – вставила девица. – Аферист он. Нагрел на урожай трех землевладельцев и уболтал одного адмирала отдать ему четыре галеры в обмен на секрет философского камня.
Джинн испуганно юркнул в лампу.
– Сурово, – поцокал Кью.
– С джиннами по-другому нельзя, – неожиданно вздохнула девица. – На жалость они давят. Приходится марку держать. Всю молодость на них убила. Девкой, поди, и помру. Кто ж меня такую замуж возьмет? Ну ничего! Наклепаю тебе джиннов, куплю дворец, обзаведусь мужским гаремом! Пойдем. Возвращаться пора, пока не стемнело.
– Странно, что джинн, обладая такой силой и мощью, не может сам освободиться, – задумчиво произнес на обратной дороге Кью.
– Кто тебе сказал такую чушь? Еще как может. Но только если кто-то по собственному желанию согласится занять его место в лампе. Ведь джинн, хочет он того или нет, – раб, и может освободиться только если найдет себе замену. Причем добровольную.