Глава 24
Когда мужчина ушёл… я еле-еле успела добежать до туалета.
Меня вырвало.
Бледная, на вид, как тысячелетняя мумия, я искусала губы до мяса. Не помогало даже умыванием ледяной водой. Бродила из одной комнаты в другую, из одной в другую, до треска в пальцах сжимая телефон в ожидании новостей, живьём буквально тлея от безысходности, так и не смогла расслабиться, хотя бы на миг.
Как вдруг… получила сообщение.
«Здравствуй, Сонечка. Как дела? Что делаешь?»
Это был номер Виктора.
Меня снова швырнуло в холодный озноб. Да так, что я не могла пошевелить ни руками, ни ногами, чтобы написать ответное сообщение, или чтобы доползти до кровати.
Через пять минут раздался входящий вызов.
На звонок пришлось ответить. Иначе, «новый папочка» прямо сюда пошлёт целую роту омоновцев, чтобы утащить меня за решётку.
– Ну привет, «доченька»…
– Не смейте меня так назвать!
Возмущение было проигнорировано.
– Ты почему не отвечаешь на сообщение?
– В душе была.
– Запомни! У тебя в запасе есть тридцать секунд, чтобы ответить.
Иначе…
– Знаю! Посадите меня в тюрьму.
– Бинго, малышка, – ехидный смешок, – Ну что, как твои дела? Говорить можешь? Ты ведь у него дома?
– Да.
– Есть новости?
Меня накрыло ещё одной волной агонии.
– Н-нет. Пока нет.
Виктор мент. И его вряд ли проведёшь. Он ведь даже по голосу может запросто определить – вру я, или нет.
– А если честно?? Знаешь, милая, я так привязался к вашей семье… Что наверно буду рыдать, когда вас затолкают в грузовик с решётками и отправят далеко и надолго. Спрашиваю ещё раз, млять! Есть новости? И где твой стероидный обезьян?
– Он… Он… Я не знаю. Не уверена.
– Не заставляй меня давить на чувства.
– Кажется, он поехал на рыбалку.
– Вот как? И ничего подозрительного? Совсем? А тебя почему не позвал?
– Разве что…
Виктор затих. Даже задержал дыхание. Даже там, по ту сторону телефонного разговора, весь посторонний офисный шум практически стих.
Он знает, что я что-то не договариваю. Он как рентген… видит меня насквозь.
– Давид получил сообщение… В котором было написано «Сегодня идем на кита».
– ВНИМАНИЕ! Полная готовность! Они собираются брать кита! – вероятно, этот возбуждённый оклик уже был адресован не мне. – Соня! Когда он уехал?? – теперь уже мне.
– Полчаса назад. В чём дело?
– Скорей всего твой парень решил сегодня ограбить самый крупный банк в городе – «Кит Инвест Финанс». Спасибо за помощь. И за наводку.
Сказав это, Виктор быстро отключился. А я… я в ужасе швырнула телефон в стену.
***
Я не могла дышать полной грудью, не могла смотреть без слез на нашу совместную фотографию на заставке моего телефона. Я вспоминала его голос, его улыбку и то, как он голыми руками вытащил меня из-под обезумевшей толпы в момент нашей второй встречи. В тот миг я поняла, что влюбилась.
Но что же я делаю сейчас?
Я убиваю эту любовь. Швыряю её в грязь и топчу ногами.
Теперь меня грызла совесть. Отрывала кусок за куском… кусок за куском!
Тогда я поняла, что совершила ошибку. Когда исправлять было уже слишком поздно.
Я набирала номер любимого до тех пор, пока у меня не онемели пальцы. Но тщетно. Он не брал трубку. Абонент был недоступен.
Тогда я позвонила Максу, позвонила Диме – тоже самое!
Проклятье!
Нужно их предупредить! Немедленно!
И будь, что будет!
Может быть… случится чудо… и я успею.
Я ведь не переживу этого… Если по моей вине Давид пострадает. Его ведь могут ранить. В ходе перестрелки, например. Или даже хуже…
***
В панике, среди исходящих номеров братьев Давида, я отыскала номер телефона Карины и быстро нажала на кнопку вызова.
Увы, других вариантов по исправлению ситуации, я не видела.
«Давай же, возьми трубкууу!» – рыдала, бродила туда-сюда по комнате, спотыкаясь на каждом шагу.
– Алё… – Раздалось вялым эхом.
Вероятно, подруга ещё спала.
– Каринааааа! – я сорвалась в безвыходной истерике, – Нужна твоя помощь! Пожалуйста…
***
Через несколько минут у дома Давида припарковалась красная иномарка.
Я уже минут пять как топталась возле калитки, с беспокойном высматривая автомобиль подруги, как вдруг – увидела.
Она даже не успела накраситься перед выходом. И, кажется, до сих пор ещё досматривала свой прерванный сон. Непривычно было видеть привычную «звезду ночных тусовок» в подобном образе. В образе помятой подушки.
– Гони! Умоляю! Вот сюда! – юркнула в тачку, ткнув пальцем в маршрут в телефоне, который построил мне навигатор.
– Что, прям вопрос жизни и смерти? – скривилась.
– Да! Давид в беде! И твой парень, кстати, тоже. Нет времени объяснять! Просто поехали! Прошу тебя!!!
Ей-Богу! Если она сейчас же не тронется с места – я вышвырну её из машины, и сама сяду за руль!
Карина, оценив моё припадочное состояние, резко втопила педаль газа в пол. Инерционным рывком нас впечатало в спинку кресел.
– Сделаю это ради тебя!
– Не поняла? – с удивление в мимике.
– Ну в смысле… просто потому, что ты просишь. На Макса мне насрать.
– Как это? Что случилось?
– Ублюдок меня кинул. Буквально вчерашним треклятым вечером… Заявил, что то, что между нами было – не более чем веселая интрижка. Он сказал, что ему было приятно со мной трахаться, что я горячая чика, но… ему не нужны длительные отношения.
– Писец. Ты это серьёзно?
– Нет, бл*ть! С первым апрелем, дорогая! Бросил он меня! Сказал, скоро свалит из города. Но тачку решил оставить. В качестве моральной компенсации. Я вот ещё не решила, что с ней сделаю. Может быть разъ*башу на обочине, может на металлолом, или продам на колхозном рынке барыгам. А вдруг она вообще краденая?
Наконец-то до неё дошло.
Вот только до меня отчего-то не доходит.
– Мне очень жаль…
– Прости меня, Соня. Ты была права. Но я, если честно, не рассчитывала на свадьбу. Мне нужны были от Макса лишь бабки, жесткий секс и тачка. Как-нибудь переживу это грёбанное горе. А у тебя что случилось? Что за паника?
– Понимаешь…
Пришлось рассказать все от начала до конца.
После моей история, Карина, по тону бледности кожных покровов, переплюнула даже меня.
– Охренеть просто! Они что… реально уголовники? – она настолько сильно удивилась, что даже не заметила, как из её рта выпала жвачка.
– Не знаю! – покусывая ногти, – Но слишком уж много доказательств.
– Я просто в шоке! Да ещё и тебе повезло с этим твоим «новым» папиком»… стать шестеркой. – Карина разогнала машину до ста километров в час и ловко маневрировала между встречными автомобилями.
А мне вот было ни капли не страшно попасть в аварию!
Страшнее было… не успеть.
– Да, спасибо! Ты сейчас будто бы поставила на мне словесное клеймо. Шестерка.
– Ладно, расслабься. Ты сама на себя не похожа. Выглядишь крайне паршиво. Выпей хоть воды, там, в бардачке. Мы уже подъезжаем.
Но мне ничего не хотелось. Меня тошнило, и я еле-еле сдерживалась, чтобы не запачкать своим «самочувствием» её красивые кожаные чехлы.
– Поверните направо! Вы почти на месте! – объявил навигатор, и я вся сжалась от напряжения, вцепившись в ручку на потолке автомобиля.
– Так! Последний поворот и мы вроде бы должны быть на месте.
Карина резко крутанула руль вправо, так, что машину немного занесло и мы, не справившись с управлением, практически врезались в огромную тонированную иномарку, припаркованную практически напротив светло-серого здания с огромными колоннами.
Внутреннее у меня случился необъяснимый взрыв!
Интуитивно я догадывалась кому принадлежит эта махина с тонированными стёклами.
Господи! Хоть бы они ещё не сделала ЭТО!
Снаружи было тихо и практически не было людей. Но там внутри… Мне вдруг стало трудно дышать, когда я услышала нечто, напоминающее выстрелы.
Выскочила из машины, бросилась к внедорожнику и сразу же встретилась взглядом с человеком в маске, который сидел за рулем огромного бронированного «трактора» и своим опасным взглядом буквально расчленял меня на огрызки.
Конечно же я его узнала.
Не только по глазам… но и по фигуре… и по этому властному, испепеляющему взгляду.
– Остановись! Не надо!!! Я знаю, что это ты! – бросилась на капот махины, обливаясь слезами, чувствуя адскую дрожь в коленях и ни с чем не сравнимую боль в сердце.
Давид с силой сжал руки на руле. Мне показалось, что он просто его раздавит.
Позади внедорожника послышалась громкая сирена. Всё произошло настолько быстро, что я даже понять ничего не успела.
ОНИ выбежали из здания с мешками за спиной и по ступенькам спустились к автомобилю, но, заприметив меня, хором выругались матом!
– Бл*ть! Какого х*я тут делает твоя девка?? – вероятно, спросил один из близнецов.
– Нахрен её! Дави! – а этот голос, кажется, принадлежал Максиму.
– Заткнитесь, ушлёпки! Я вас сам сейчас задавлю. – Давид помогал братьям забрасывать мешки в салон, пока я, приклеившись животом к капоту, как рыба, выброшенная на берег, в панике хватала ртом воздух, – В тачку её.
– Как заложницу, типа? – Макс снова выругался.
– Если хоть один волос упадёт… я тебе яйца отрежу и сожрать заставлю.
Вой сирен становился всё ближе и ближе. Вскоре на дороге показались машины с мигалками. Территорию банка практически взяли в плотное кольцо.
Что дальше?
Мамочки…
Это всё. Это конец. Я не успела.
Теперь их посадят.
Какие чувства гложили меня сейчас?
С одной стороны, они заслужили наказание. Но с другой… Я готова была простить любимого, если бы он покаялся, если бы признался в том, что не убивал. И если бы пообещал вернуть украденное!
Я не хотела его подставлять. Я не хотела доносить следаку!!!! Это недоразумение! Случайность! Так получилось! Я не понимала, что та смс-ка – зашифрованное послание. Я осознала свою ошибку… Но, наверно, уже слишком поздно.
О, божеее! Что ж я наделала! Что же с нами будет???
Я просто хотела предупредить, чтобы они срочно бежали из города. Но вышло как-то иначе… Как будто я специально приперлась сюда с целью поглазеть на «захватывающее» боевое представление.
Нам с Кариной для полного антуража не хватало специальных футболок с надписью: «Смерть терроризму и бандитизму!»
Когда я пришла в себя и попыталась отскочить в сторону, как можно дальше от точки «обстрела», один из близнецов грубо схватил меня за локоть и угрожающе приставил к моему горлу дуло автомата.
– Рыпнешься – мозги по асфальту размажу!
Затем, преступник жестом велел ментовским машинам остановится и не приближаться!
Потому что у них – заложница.
– Твою ж мать! Вляпались мы бл*ть! – за спиной раздался прерывистый бас Потрошителя. – Какая-то сука сдала!!! – Зарычал, бросив испепеляющий взгляд. Сначала на меня, затем на Карину, до сих пор сидящую за рулём своей красной «Мазды», которая преградила путь чёрному «Лэнд крузеру».
С виду девчонка напоминала пластиковую куклу с широко распахнутыми глазами и бледным, как выцвевшая бумага, лицом. Ни единого движения, ни единого звука.
– Всем оставаться на своих местах! – Этот голос я тоже узнала. Это был Виктор. Он прятался за одной из полицейских машин и раздавал команды в громкоговоритель. – Сдавайтесь! У вас нет шансов.
– Твою ж…
– Отпустите девушку! – снова потребовал следователь.
– Х*й тебе! – Егор показал бойцам в экипировке средний палец, – В зад меня вы*бете! Лучше сдохну, но за решётку не сяду! – а затем, я услышала выстрел. И резкий толчок в спину… за которым последовал удар животом о холодный пол.
Ещё один выстрел. И ещё один.
Где-то совсем рядом.
Страшный, громкий, резкий…
Напоминающий залп из корабельной пушки.
– Бляяяяять! Твою мааааать!!! Брааат!
Мне вдруг стало настолько холодно, настолько страшно… что моё сердце практически лопнуло и разорвалось на части!
А ещё, где-то в области скул, я почувствовала нечто тёплое, нечто липкое, струйкой стекающее вниз по подбородку. Руками провела по правой скуле и… задохнулась от ужаса! Потому что увидела кровь. На своих ладонях.
Но мне не было больно. И я до сих пор находилась в сознании, до сих пор дышала, до сих пор жадно ловила обезвоженными губами затхлый воздух с привкусом ржавого металла. Может мою боль просто перебил мощный всплеск адреналина?
Но спустя мгновение… я вдруг поняла… Это была чужая кровь.
Стреляли не в меня.
А в Егора.
Его снял снайпер. Прямо с крыши того самого здания, которое они ограбили.
Он попал ему точно в голову. С одного меткого, чёткого выстрела.
Жизнь для Егора… сегодня закончилась.
Эпилог
Я до сих пор не верила своим глазам! Я до сих пор не понять, что за чертовщина тут начала твориться!
Прямо среди белого дня… перестрелка.
Братья открыли огонь по ментовским машинам, те, в свою очередь, открыли ответный залп. А я закричала! И от этой жуткой стрельбы у меня будто бы лопнули барабанные перепонки.
Ещё я слышала, как рыдал Антон, когда затаскивал мёртвое тело брата обратно в машину.
– Оставь его! Остааавь! Он мёртв, Тоха! Мёртв!!! Уходим! Быстрей!
Я забилась под заднее сидение, закрыла уши ладонями и беззвучно рыдала, бормоча под нос молитвы, чтобы этот хаос закончился как можно скорей.
Друзья стали врагами.
Я для них… стала заложницей, которую они запихали в машину и собирались использовать в качестве огнеупорного щита, в качестве заветного билета в «счастливую жизнь»… которую строили на чужой крови.
– Газуй, Димыч! Газууууй!
Машина, звякнув колодками, со скоростью света тронулась с места.
Кажется, мы пытались уйти от погони. Я всё ещё боялась пошевелиться, боялась хоть мельком перевести взгляд с пола… потому что боялась столкнуться с этими чёрными, наполненными тьмой, глазами.
Но всё же я отчаянно заставляла себя дышать! Пробовала как-то отвлечься, избежать паники. Я боялась умереть. Настолько глупой, настолько ничтожной смертью… Либо получив пулю в лоб, либо разбившись о встречный грузовик. Потому что машина неслась на такой сумасшедшей скорости, что у меня все внутренние органы перемешались друг с другом местами.
Он сам взял инициативу в свои руки – схватил меня за шкирку и как полудохлого щенка забросил на твёрдое сидение автомобиля. А сам… сам сверху навалился, намертво обездвижив.
Резко стащил трикотажную маску со своего лица, и я… внутренне умерла.
До последнего момента я отчаянно молилась всем Богам мира, чтобы это был не мой парень.
Но…
Это был он.
Давид.
И он, прямо на моих глазах, совершил страшное преступление.
***
– Скажи, девочка… это ведь не ты дала наводку тому гандону? Не ТЫ?? СКАЖИ, ЧТО НЕТ!
Он сам знал ответ.
Навалился на меня, с силой сдавил запястья, завёл над головой. И рычал прямо в лицо, горячими выдохами ошпаривая мои щёки. В его безумных глазах я видела лишь сплошной хаос. Сплошную мглу. Зрачки – чернее ночи, а прежний задорный блеск… там давно погас. И в этих опасных глазах я прочла свой приговор.
Страшные, но в тоже время невероятно красивые!
В бездне которых я безвозвратно тону и задыхаюсь.
Всё.
Это конец.
Что я наделала…
Я погубила нашу любовь.
Я превратила любимого мужчину в безумного, незнающего милости зверя.
В ответ, я лишь жалобно всхлипнула, прикусив губу так сильно, что она лопнула.
– Не хотела… Я не х-хотела… – хрипло, проглатывая буквы. Глаза буквально умирают в слезах! Их разъедает соленой влагой, будто ртутью.
Господи!
Как же мне больно!
Как же это невыносимо больно… разрываться между справедливостью и любовью. Между двумя огнями… В пламени которых ты всё равно, рано или поздно, сгоришь.
Давилась в истерике, панически мотала головой, но так и не смогла внятно произнести свои жалкие оправдания. Я впала в какой-то болезненный шок. И я не знаю, когда смогу из него выкарабкаться. И смогу ли когда-нибудь вообще.
Слишком много событий за один час. Слишком.
Давид душил меня своей ненавистью, сдавливал запястья до тех пор, пока я вообще перестала осознавать, что у меня есть руки.
А когда я всё-таки попыталась открыть рот… Кто-то из братьев громко закричал!
– СУКА!!! Держитеееесь!
Машину подбросило в воздухе. Да так жёстко, будто мы наехали на поваленный дуб.
– Пизд*ц нам…
И окружающий мир опрокинулся вверх дном.
Хлопок. Удар. Истошные вопли… Сердце грохочет навылет!
Машина на что-то налетела и, сделав несколько кувырков, перевернулась.
Реакция Давида была молниеносной. Он накрыл меня своим огромным телом, оберегая от ударов, вцепился руками в сидение и попытался удержаться в таком положении.
Я никогда так громко не кричала!
До такой степени, что окончательно сорвала голос.
Зажмурилась, носом уткнулась в грудь мужчины, когда в голове все кувыркалось вверх дном, как будто нас швырнули в стиральную машинку. Когда месиво закончилось, распахнула глаза. Первое, что увидела – его ошарашенное лицо, перепачканное слезами, кровью, усыпанное ссадинами, увенчанное болью.
По раненным щекам мужчины лились слезы, а я дрожащими руками потянулась к его лицу, пытаясь их стереть, но он отстранился. Не дал к себе прикоснуться. Отшатнулся, как будто я живьём горела и хотела сжечь и его дотла тоже, одним лишь мимолётным прикосновением.
Но всё же, он сам дотронулся. И сделал это грубо, больно. Схватил за волосы, с треском в корнях дёрнул на себя. Так, что я взвизгнула, а он в ответ зашипел мне на ухо:
– Как ты моглааа!!! Каааак?? Что ты наделала?!
Холод пробежал по спине, поражая каждый нерв, каждую клетку ужасом.
Внезапно, дверь авто резко распахнулась и там, в наполовину опрокинутом автомобиле, началось настоящее месиво.
– Лежать и не двигаться, падла!
Давида схватили за шею и грубо оттащили в сторону. Вышвырнули на улицу, с силой ударили по рёбрам. Ногой.
– Давииид! – пошатываясь, с адской болью в висках, бросила следом, но сразу же угодила �