Война над бездной

– Но ведь всё это не бескорыстно. Я имею в виду возможность умереть дома и лекарства…

– Конечно, не бескорыстно. Вчера ездил с родственником в нотариус. Мою квартиру, она досталась мне по наследству от родителей, переписали на него.

– И сколько комнат в квартире?

– Двухкомнатная, благоустроенная…

– Да, для среднего класса неплохая недвижимость, а для бедноты это роскошь, я не имею в виду тех, кто за чертой бедности.

Он согласно закивал, действительно, квартира родителей, которых потерял по жизни, была для него единственной роскошью, с которой он расстался без всякого сожаления. Чего уж там, когда скоро ему не потребуется, не то, что роскоши, просто увидеть небо, увидеть белый свет.

– Да, конечно, зачем тебе квартира, когда тебя ждёт такая перспектива… – на этот раз тон голоса красавицы был не столь магически обворожительным, скорей задумчивым, отчего ль.

– Мне ничего не надо. Я жду…, устал ждать, и чем быстрее, тем лучше.

– Я имею в виду другую перспективу… – а на этот раз некой загадочностью повеяло в тоне голоса таинственной незнакомки, которую знает всего лишь от того мига экстремальности и с сегодняшнего утра, когда познакомились, что было совсем непредвиденно в жизни его.

– Какая перспектива? – в очередной раз пришлось ему удивиться, не понимая ничего.

– Вылечиться от лейкемии, от рака, от целого букета разных болезней, что преследовали тебя. А твоя бывшая двухкомнатная квартира действительно будет тебе ни к чему…, потому что тебе на первых порах придётся жить в этом доме. А что дальше, ты узнаешь, но первым делом исцеление. Я думаю, ты согласен с такой перспективой?

– А как это…? – оставалось лишь изумиться ему от такого неожиданного предложения, что повёл растерянным взглядом.

– Я уже увидела, узнала, что в мыслях твоих помимо изумления, промелькнула мысль согласия. Поэтому не утруждайся говорить о согласии. И не думай о квартире, как о чём-то потерянном, когда ты такое приобретёшь…, но первым делом жизнь…, а теперь взгляни туда…

Он обернулся туда, куда указала красавица. А там следовало следующее зрелище, также заставившее удивиться его и так воспалённое сознание, в который раз. Из леса ассорти выходил на пляжный берег его спаситель по имени Гелион, а рядом…, не шествовал, не катил, мягко, плавно медленно, будто пушинкой, летел то ли гроб, то ли саркофаг, представляя, действительно, интересное зрелище. Но он, всегда, будучи по поликлиникам, да больницам, мог представить, сравнить этот летающий объект с таким вот аппаратом ЯМР, ядерно-магнитным резонансным аппаратом, аппаратом компьютерной томографии, поместив внутрь него пучком слабых рентгеновских лучей, радиоизлучением в магнитном поле можно получить изображение внутренностей тела, увидеть мозг, сердце и так далее. Про это он знал, однажды помещали его, и отчасти его догадка отдалённо могла представить истину, но лишь отдалённо.

Ещё бы далее удивляться, но вдруг его сломило, скрутило от резкой боли, то понимал, что заканчивается обезболивающее воздействие дорогих медикаментов, не бескорыстно купленных дальним родственником, что на несколько дней продержат его на этом свете белом. Но стиснул зубы. И понимал, конечно же понимал слова красавицы о приобретении жизни, новой жизни ли, и о том, чтобы не цеплялся, не думал о квартире, как о чём-то потерянном, что поначалу он будет жить в этом доме с подвижным дизайном, в этом доме окружающего разума, и что у него в будущем такая перспектива…, и потому он продержится, ибо он согласен…

Баира, уже теряющего сознание, его спаситель и красавица укладывали внутрь данного аппарата, скорей схожего с саркофагом. Внутри саркофага он и вовсе потерял сознание, сутью разума уйдя в небытие…

7

И в век всесильного могущества науки, техники, технологии от интеллекта цивилизаций первого, второго, третьего типов, в эпоху их бурного, сверхдинамичного развития Природа, Вселенная не утратили кое-какой таинственности, продолжая удерживать кое-какие тайны, до коих следует докопаться, задуматься, проанализировать разумом.

Тёмный поток, «тёмный поток» – скопление множества галактик, что вроде потоком этакой вселенской, космической реки со скоростью более 277 километров в секунду, примерно миллион километров в час движется в строго определённом направлении. Учитель говорил ему: «В телескопы вашим астрономам доступен «тёмный поток» через территорию, пространство созвездий Гидра и Центавра. И, возможно, верно мнение и ваших астрономов, ваших учёных, и наших астрономов, и наших учёных в том, что данный неведомый, пока неведомый «тёмный поток» не должен существовать технически, как и природно космически, но он существует. Потому и у вас, и у нас появилась сходная гипотеза о том, что этот феномен указывает на таинственное нечто вне нашей Вселенной, и оно каким-то образом притягивает эти скопления галактик. И мы, антарианы, собирались изучить этот феномен, добраться, долететь до него на звездолётах с варп-двигателем…, но другое, другое заслонило это намерение. И потому вы знаете, наступила милитаризация. И это ожидание войны…»

Диана и Джэбе, как и антарианы, интуитивно ли, ведомые ли придыханием войны, предчувствовали, что неведомый, таинственный враг силой, научным потенциалом, технико-технологической мощью, развитием достиг шкалы, уровня цивилизации третьего типа. И потому стоило, ещё, как стоило, готовиться тщательно, усиленно.

– В тот час, во время конфликта на той планете Вас там не было, Вы были рядом со мной, я учился у Вас…

– Да, в тот час во время конфликта звездолёт нашего отряда находился на орбите Земли. Но через час после первой единственной трагедии в космосе звёздная система Лиандара передавала всем антарианским звездолётам во Вселенной о случившемся посредством революционной разработки в области коммуникаций, что есть связь гравитационным полем, и скорость её в сотни биллионов раз превышает скорость света, скорость электромагнитных волн. Я был непосредственно на Земле, из звездолёта классической связью посредством электромагнитных волн передо мной сначала представилось голограммное парио, а затем последовал повтор той трагедии в режиме пять Д телеприсутствия. Мы готовы были немедленно отправиться в родную Галактику Фирэтан, в родную звёздную систему Лиандар. Но последовал приказ, быть до конца, до окончания миссии. Так и получилось, и потому вы здесь – Джэбе и Диана…

8

Он проснулся от неведомого ли сна, в котором ему что-то приснилось, но что, не вспомнить, но жизнь ли пробежалась перед ним. Или он не просыпается, он умер, и он уже где-то там, где живут духи умерших…

Но где, же, он? Да и вроде бы местность знакомая, что-то такое видел…

О, да это же степь!

Степь пробуждалась, избавляя небо от темени, что облекалось в лазурный цвет. И вот ожили звуки, знакомые звуки. То был не звон, треск кузнечиков, а где-то вблизи с шумом вспорхнула ранняя птица, а затем и стрекозы стрёкот под первыми лучами ярко багрового солнца над горизонтом от кругло покатых сопок. И преображение изумрудной зелени, сквозь которую обнажалась ярким переливом, как звёзды в небе, гирлянды степных цветов, первозданной свежестью источая дурманящий запах. Да, до боли знакомая степь пробуждалась…

На нём была чужая одежда, этого он не сразу заметил: футболка зелёного цвета, как и травы степи, и шорты тёмно-синего цвета. Но ведь шорты он никогда в жизни не надевал, потому что его тощие болезненные ноги будто с дряблой кожей никак не отдавали здоровьем, этакой спортивностью. И потому ноги свои не стал рассматривать, вновь испытывая ту самую брезгливость к себе, что непроизвольно врезалось в его сознание во время болезней, непрекращающихся болезней. Чего смотреть то…, а вот то, что увидел он на горизонте, стоило видеть, увидеть…

То шла, можно сказать, грациозностью лебедя, но точно походкой человека, от тела которой пышет ох какое крепкое здоровье, шла, приближаясь к нему та самая девушка, та самая таинственная красавица именем Ариндалия. И буйные травы степи едва ль прогибались под лёгкой упругостью шагов её…

– Ещё раз здравствуй, Баир! – приветствовала она его всё той же красивой мелодичностью тона в голосе, от которой его так и вздёрнуло изнутри, отдаваясь учащённостью сердцебиения.

– Здравствуйте, – отвечал он, однако, тоном смущённым, в котором более преобладали нотки благоговейности перед красавицей.

– С пробуждением Вас…

– Да, спасибо. И как я оказался в степи? И как-то тепло…, сейчас у нас осень, а здесь лето. Не знаю… – неожиданно набравшись духу, спрашивал он у таинственной незнакомки про всё это, что окружало его.

– Ты в доме, куда мы прилетели на летающем автомобиле…

– В доме окружающего разума… – и опять такое было несвойственно ему.

Да, конечно же, конечно, пока он с удивлением разглядывал окружающую степь, он так и не успел покопаться в своей никудышной памяти, которая едва ль успевала выучить, запомнить какое-нибудь стихотворение, за что получал только тройки по литературе. А сейчас так и полезли из головы те самые слова таинственной незнакомки: «Вы лечились от лейкемии, от рака, от целого букета разных болезней, что преследовали тебя. А двухкомнатная квартира действительно будет тебе ни к чему…, потому что тебе на первых порах придётся жить в этом доме. А что дальше, но первым делом исцеление. Я думаю, ты согласен с такой перспективой?» А ведь вспомнил слово в слово. И что ж случилось с памятью…?

– Баир, встань, посмотри на себя, ощути себя, и сознанием, и наитием проверь своё самочувствие, самоощущение, – приказной тон красавицы был нисколько не суров, было в нём столько благожелательности, что подскочил он незамедлительно, проявив при этом такую шустрость движения, которой никогда не отличался ранее.

Да, конечно, он вспомнил, что она говорила перед тем, когда он должен был уложиться в некий саркофаг, перед тем, как он уже от невыносимой боли потеряет сознание, говорила о том, что он первым делом приобретёт жизнь…

Странное дело, но как же быстро вспрыгнул, вскочил он и чувствовал, почувствовал (о!) какую бодрость, ох какой прилив физических сил, что готов и горы свернуть. Но откуда? Этот саркофаг и что-то с ним сделали.

– Я как птица, птица на взлёте, – взволнованный, изумлённый, не лепетал, прошептал он такие слова, которых прежде никогда бы, не произнёс из скудости разума ли, но точно низким уровнем образованности.

– О, ты многое узнаешь, – говорила тихо мягко тоном обворожительным всё та же таинственная красавица, немного ль отворотив взгляд, как и лик, пышущий красотой искристо нежной, – ты узнаешь, убедишься на самом себе, что есть истинное на высшем уровне редактирование генома, что и есть будущее медицины. Да, конечно в этом аппарате, в котором ты побывал, достаточно даже одного атома от твоего тела, и будет составлена полная карта твоего генома…

И опять странное дело, но он, всегда серый троечник с восьмиклассным образованием, понимал её слова, значение, их суть. А девушка именем Ариндалия, после короткой паузы, продолжила говорить, просвещать его:

– Баир, вся твоя человеческая система чувствительности, а это мышечно-суставная, тактильная, температурная, вибрационная, внутренних органов дыхания на данный момент у тебя на должном хорошем уровне, дожидаясь развития, высокого развития. Но один из самых интересных элементов твоего организма, тела, твоего мозга, да, прежде всего твоего мозга в том, что участок, отвечающий сознание коротким мостом соединён с мозжечком, отвечающим за движения, координацию тела. И этим, одним лишь этим – ты единственный, совершенно единственный на всём белом свете. А что это такое, ты узнаешь позже…

И эти слова её также как-то доходили до его разума, что назвать ли скудным, но была и завеса тайны в её словах, о которой хотелось бы узнать, но понимал, понимал, что узнает действительно временем позже.

Он стоял перед ней, но стоило ли вот так простаивать вкопано, потому ль решил осмотреть себя такового, нового что ли, и стоило посмотреть. Его бледная, местами аж синюшная что ли, кожа отныне отливалась искристо радостно ох здоровой пышностью загорелой бронзовой кожи. О-о, вот это да!

Его худущие ноги, конечно не бегуна, стайера на длинные дистанции, у которых всегда крепкие мускулы, мышцы, а так от природы, от болезней, также раздались мышцами, мускулами. Нет, они были не накачаны, но качественны, ещё как качественны, и будто тренированны, как понимал, представил он. О-о, ох хо-хо, вот это да! И что это с ним сделали?!

Как и отчего возникла у него такая мысль, стоя перед красавицей, что захотелось ему произвольно ли, непроизвольно посмотреть на шрам от аппендицита, но ведь он застесняется, как сама девушка всё под той, же, вуалью таинственной незнакомки отошла, отвернулась, как бы предоставив. Но зачем? Но что-то помимо ли сознания воли подтолкнуло…, и он решил осмотреть то место, где ему в начале лета этого года вырезали аппендицит, что случился вдобавок ко всему полному букету болезней, тянущихся от самого раннего детства.

Нет, нет, такого не может быть, но это имело место быть. Шрам багровой линией в три-четыре сантиметра на правой стороне тела отсутствовал, просто там, где он был, его не было. И что ж это с ним сделали?! Но стоило обрадоваться…

Спустя секунды, после того, как он осмотрел, оборачивалась красавица, и указывала на всё окружающее, на буйные травы степи, куда парящим полётом величаво плавно опускался сам царь неба, каковым и был орёл степной. Но ведь они же были до саркофага на бело песчаном берегу синего моря…

– А море…? – так и оставалось выдохнуть ему.

– Концепция дома окружающего разума…, миллионы, миллионы пейзажей на вкус каждого, но они предоставлены для тебя, именно для тебя, потому что твоя бывшая двухкомнатная квартира тебе, ни к чему, раз отдал родственнику, так отдал…, на первое время ты поживёшь здесь…, я думаю, тебе понравится…

Ох, хо-хо, вот так да! Жить в доме с концепцией окружающего разума…

– Мы подарили тебе самое дорогое, самое драгоценное, что есть на свете, ради которого какой-нибудь олигарх, миллиардер готов потратить, отдать миллионы, миллиарды в ведущих валютах мира, – томно обволакивающим, магическим тоном продолжала красавица, – но и этого бывает не достаточно, далеко не достаточно. И это самое дорогое, самое драгоценное на всём белом свете и есть здоровье, активное здоровье. Но помимо этой драгоценности мы подарили тебе кое-какую мелочь…

– А что… за мелочь…? – в который раз пришлось удивиться ему.

– Компьютер.

– Компьютер?

Огляделся непроизвольно, не увидев никакого компьютера. А может шутка? Хотя, какая шутка, когда у него какие-то другие ноги, руки, другое тело и нет никакого шрама, а самочувствие такое отличное, превосходное, никогда такого не было с ним, познавшего болезни.

– Твоя футболка – компьютер…

– Как?! – впору было раскрыть рот от изумления.

Он никак не мог понять её слова, рассматривая вроде бы обыкновенную футболку зелёного цвета. Но почему, отчего компьютер?!

– И не только компьютер, твоя футболка, именно отныне и навсегда твоя футболка к тому же выполняет функции телевизора, качеством цветности превосходящая цветность плазменного телевизора…

– Но как?!

– А ты подумай, сам подумай, пока не спрашивай.

Красавица отходила в сторону на несколько шагов, как бы оставив его наедине с раздумьем, которое раньше могло иногда проскальзывать у него, но лишь с тоскливым, печальным оттенком. Но это совсем другое, совсем другое. А мысли уже накатывали, накатывали, как волны прибоя, мысли, которых раньше у него никогда не бывало, никогда.

Самые первые автомобили видом были похожи на повозки. А как же, когда повозки сопровождали человечество аж с Древнего Египта, как колесницы фараонов, а позднее и в Древней Персии, как колесницы царей. Но и, конечно, повозки, как незаменимый хозяйственный транспорт. А затем автомобиль стал меняться и видом, и мощью. А сейчас какой вид, какие формы, и какие фирмы, и какие автомобили: Мерседес Бенц, БМВ, Пежо, Рено, Jaguar Cars, Вольво, Роллс-ройс, Феррари, Ниссан, Тойота, Мазда…

Первый самолёт братьев Райт был сделан из дерева. Самолёты на заре авиастроения напоминали этажерки. Во время Первой Мировой войны зачастую бомбы кидали руками. А дальше развитие, и развитие. Во время Второй Мировой войны уже летали совсем другие самолёты, и бомбы руками не сбрасывались. А дальше развитие, и развитие, и скорости до сверхзвукового. А сейчас какой вид, какие формы! И уже истребители пятого поколения. И, конечно, лайнеры, лайнеры. И теперь Дели и Москва, Лондон и Кейптаун, Гонконг и Рио-де-Жанейро, Сингапур и Дубаи, как на ладони…

А первые компьютеры? В 1946 году по заказу министерства обороны США сконструировали ЭВМ (электронная вычислительная машина), компьютер «Эниак», размеры которого составляли в длину 30 метров, и был он весом, примерно, в 30 тонн. Этот компьютер помещался в отдельном секретном здании, и вокруг него лазили, обслуживали десятки специалистов. А сейчас в этом нынешнем веке на столе у многих ноутбуки, да и те же гаджеты, айфоны, смартфоны, мощью функциональности во много, много раз превосходящие сверхсекретный для своего времени компьютер «Эниак», размером с пятиэтажный дом…

Так что футболка-компьютер, футболка-телевизор лишь дело будущего. Но как же функционирует?

И тут же поразила его следующая мысль, от которой он поразился. Но откуда такие мысли у него? Еле-еле окончил 9 классов, одни тройки, некоторые натянутые, лишь бы окончил и ушёл после девятого. И как это понимать, хотя, уже понимал, что дело в саркофаге, дело в технологии, что вернула здоровье, да ещё в отменном виде. Ну что ж, со временем узнает.

Да, конечно, он со временем узнает, что была произведена имплантация новых знаний и новых навыков непосредственно в мозг, а тем временем к нему подходила красавица именем Ариндалия.

– Я понимаю, у тебя никогда не было стационарного компьютера, ноутбука, смартфона, потому что ты сирота, – говорила красавица тихо и как-то тоном, с оттенком нежности, как бы так могла говорить его мама, которая умерла, которую он потерял, – и ты, не то, что временами, ты всегда завидовал тем, имеющим смартфоны, у кого есть, живы родители. Но ничего, ты – парень уже взрослый, и не только взрослый, но и сильный, поверь мне, сильный. Но, да ладно об этом потом…, у тебя отныне собственный компьютер, аналогу которому нет в мире. И потому сейчас напряги свой мозг, да поможет тебе интуиция…

Сказав эти слова, красавица взглянула ему прямо в глаза. Что увидел он? О, чернота очей, как чернота ночей, как чёрная бездна, глубинно глубинная! О, мир! И земля уходит из под ног, и воспарит пушинкой…

И окунуться, и забыться, и пробудиться, и очутиться, и увидеть, и узнать…

Он, нищий сирота, однажды увидел у дальнего родственника ноутбук на столе, цветистый экран, монитор. Много раз видел у одноклассников смартфоны, цветистые экраны, мониторы. Но у него футболка-компьютер, и как заряженный смартфон, футболка всегда будет с ним повсюду, а монитор, экран его компьютер создаст, воспроизведёт в воздухе, и не только экран, не только монитор…

Он поводил рукой определённым жестом, как встрепенулось, зарябили волны над степью в воздухе, как и должно быть, но сначала, как понимал он, объявился перед ним именно монитор. И он прошептал, перечисляя. Но откуда он знает?!

Парадом торжественности шествовали они – поисковые системы, браузеры интернета: Google, Altavista, Jassen, Яндекс, Yahoo, Apport, Rambler, Mail, Excite, Deja…

Он выбрал Яндекс и хотел было, окунуться в мир кино, в мир игр, но нет, успеет, всего успеет. Поначалу он познакомится со своей одеждой, со своей футболкой, со своим компьютером, телевизором. И понимал, ясно осознавал, что у ведущих концернов, корпораций мира – Apple, Aser, Asus, HP, Dell, Lenovo…, в настоящее время, на этом отрезке мировой истории в инновационных разработках лабораторий такой футболки-компьютера вершиной многофункциональности и в помыслах, мечтах не существует.

А тем временем цветисто плазменный монитор уже изворачивался, и вот уже 3D панорамное парио перед ним, как в художественных фильмах, космических операх великого режиссёра Джорджа Лукаса «Звёздные войны», и далее готовое извернуться, увести его в объятия виртуальности пространства 5D телеприсутствия. И он окунулся в данную виртуальность, в самый эпицентр вихря невероятно передовой технологии, что опьянит…

Сколько времени он провёл в интернете? Но когда он вернулся в степь, воспроизведённое воображением, силой дома с концепцией окружающего разума, то постарался в первую очередь увидеть её. Нет, она никуда не ушла, она была здесь. И понимал, что Ариндалия, сторонним наблюдателем, всё время была рядом с ним в этом цветисто пёстром, обволакивающем пространстве 5D телеприсутствия. И обрадовался…

А красавица взглядом ли одобряющим, кивнула, и он продолжил ознакомление, на этот раз с футболкой, как телевизор.

В его двухкомнатной квартире, бывшей двухкомнатной квартире, в зале на самом почётном месте, на комоде стоит гордость его семьи, гордость родителей, тогда они скопили на телевизор, правда с небольшим экраном, правда далеко не плазменный, по нынешним меркам совсем старый, архаичный, но зато тогда японской марки Sony. Знали бы его родители, увидели б с того света, каков ж телевизор у их сына.

Он мысленно ли или же лёгким движением предплечьем правого плеча, как и должно случиться по теоретическим выкладкам американского учёного, популяризатора науки Митио Каку – автора книг «Физика невозможного», «Физика будущего», «Будущее человечества», «Будущее разума», включил отныне свой телевизор-футболку. Но откуда такие познания?! А интуиция подсказала ли, что изображение он получит, да хоть будь одет ты в доху, шубу, цветисто плазменное изображение в любую погоду, в любой время года.

Так подумал ли он, иль едва повёл рукой жестом определённым, как и компьютер, телевизор-футболка уже выдавал в воздухе, пока не голограммное, и не в режиме виртуальности 5D телеприсутствия, пока плоско двухмерным искристо цветисто плазменным изображением родное озеро, море Байкал, что показывали в режиме онлайн, по местному телевидению Бурятии.

Конечно, же, он знал возможности спутниковых антенн МТС, Триколор и кабельного телевидения, не раз приходилось бывать в гостях у одноклассников, но понимал, и интуиция даже не старалась подсказать, что возможности его телевизора превосходят все спутниковые антенны мира, включая и кабельное. И представились перед ним и бесплатные, и платные каналы самых разных жанров, самой разной направленности: France 5, BBC News, TV Tokyo, ZDF, CNN, Discovery Chanel…

Что ж, получалось так, что его телевизор-футболка пиратствовал, ещё как пиратствовал, но ведь не один такой на этом, однако ж, грешном белом свете. Но и понимал, что его телевизору нет аналога в мире, и в лабораториях ведущих концернов мира и в разработках не состоит, являясь лишь мечтой учёных и не более.

А тем временем воздушный цветисто плазменный экран уже извернулся, как в «Звёздных войнах» Джорджа Лукаса, 3D панорамным парио перед ним, а затем и вовсе обворожил, загипнотизировал силой клэйтроники, магнитом магии виртуальности пространства 5D телеприсутствия. И вихрем закружило…

В степь, одного из миллионов пейзажей дома с концепцией окружающего разума, он вернулся часа три, а она никуда не уходила, и понимал, что красавица также была там вместе с ним. Не успел, как следует перемолвиться с ней, как подходили два робота-андроида, неся в руках… одежду, вроде бы обыкновенный костюм, спортивный костюм, комбинезон. Но ведь не компьютер же, не телевизор…

– Баир, мы совершим с тобой прогулку, – говорила Ариндалия, указывая на одежда, что предназначалась им, именно им.

– По тайге?

– Нет, в Улан-Удэ…

– Мы полетим на селф-драйвинг каре?

– Нет.

– А как…?

– На этот раз другое…

– А какое?

– Ты узнаешь…

9

На всех освоенных планетах звёздной системы Лиандар, как и на материнской планете Антариа, в колыбели могущественной, сверхмогущественной цивилизации третьего типа, насчитывающей тысячи, тысячи колоний, что и есть тысячи, тысячи освоенных планет, экзопланет Галактики Фирэтан, антариане жили не в стационарных домах. И города, удивительные города, что послужили бы манящим образом города будущего там, на Земле, ушли в историю прошлого.

Им выделили, у них был свой дом, также не стационарный, летающий дом-компьютер мгновенно подвижного дизайна с концепцией окружающего разума, как и у всех антариан. То был дом, формой напоминающий диск на данное определённое время, то был такой летающий дом, что функциональностью намного превосходил истребитель пятого поколения ведущих держав Земли, их дом-компьютер мог улетать в космос и возвращаться обратно. И потому на орбите Корцидена, как и на орбитах всех освоенных планет звезды Лиандар, как на орбите материнской планеты Антария сплошь и рядом сновали дома-дисколёты антариан. И эти дома с такой же лёгкостью с разбегу, разлёту могли нырнуть, окунуться в глубочайшие воды океанов и таким батискафом сновать, рыскать у самого, самого дна на глубине в километры. И дом-компьютер, и дом-ракета, и дом-батискаф…

Да, территория звёздной системы Лиандар от самой звезды до самых его окраин была самым обжитым, густонаселённым пространством Галактики Фирэтан, что и следовало ожидать, ибо отсюда и начинался взлёт могущественной цивилизации. И летали, сновали от звезды до окраин планетолёты, звездолёты с термоядерным двигателем, основой которого и был водород, самый распространённый химический элемент во Вселенной. И мог он черпаться прямо на лету, грандиозном лету в вакууме ли космоса. И потому гарантировалась функциональность вечного ли двигателя, во все времена этакой мечты конструкторов Земли.

По всей звёздной системе Лиандар у освоенных планет встречались продолговатые параболические конструкции, такие вот маленькие автономные миры, что вращались вокруг своей оси, совершая два оборота, при таком условии создавалась искусственная гравитация, в котором запросто мог бы разместиться город, как образ космического города будущего Земли. Но, то были или зоны отдыха, или же космические заводы, куда, как ресурс, доставлялась… вода для наноаппликатора.

Три кита, но три вершины, три научно-технические, технологические вершины венчали могущество, сверхмогущество антарианской цивилизации, сверхцивилизации третьего типа. То были в совершенстве освоенные чуда разума, чудовища разума: звездолёт с варп-двигателем во много множественном числе; связь посредством гравитационного поля – гравитационная связь, что во много биллионов раз быстрее скорости света, скорости электромагнитной волны; наноаппликатор – волшебник, истинно волшебник, свермогущественный аппарат, свободно манипулирующий атомами, молекулами вод морей, океанов, в водах которых на всей территории, пространству Вселенной сосредоточены все элементы периодической таблицы Менделеева – великого русского учёного из той звёздной системы Солнца той Галактики «Млечный Путь» той планеты Земля. У них свой Менделеев, имя которому Гаэнтрин, учёный, живший в той эпохе, когда лишь мечтали вырваться из лона колыбели, из лона материнской планеты именем Антариа.

Над небесами внешних планет, размером схожих с Антариа, так и над небесами спутников планет-гигантов нависали плёнки, как в теплице, но плёнки с такой конструкцией, с такой клэйтронной материей, запрограммированные на открытие и закрытие шлюзов в тех местах, куда проникали, входили, выходили бесчисленные дома-дисколёты антариан, как равно и планетолёты, звездолёты. И эта плёнка вбирала, собирала энергию звезды, материнской звезды Лиандар.

И понимали Джэбе и Диана, какова ж может быть перспектива разума землян, если они переживут вот этот самый тяжелейший период своей истории, имея в руках своих оружие, могущее уничтожить планету, материнскую планету Земля, если переживут благоразумно и объединятся благоразумно ради одной цели, великой цели…

И Диана, и Джэбе воображением могли представить, как буйно расцвела пшеница на холодно безжизненной планете Марс; как на холодно сверххолодных спутниках Юпитера, Сатурна, Урана, Нептуна, где температура по Цельсию далеко за минус 100, как и на сверххолодных поверхностях Плутона и его спутника Харон под тёплым ветром развеваются изумрудно зелёные луга, и пасутся отары овец, стада коров, табуны коней резвящихся, и облака, бело белые облака…

И на внутренних жарко горячих планетах, сверхвысокая температура также не позволяет зародиться, зарезвиться жизни (соотнесёно к ним Венера и Меркурий), как знали Джэбе и Диана, также развёрнуты, навешены плёнки из программируемой клэйтронной материи, при приближении домов-дисколётов, планетолётов, звездолётов создающих, образующих те же входные, выходные шлюзы. То были плёнки, рассеивающие, отталкивающие горячие, сверхгорячие лучи звезды, материнской звезды Лиандар, такого Солнца антариан, как сразу могли представить, знать, понимать земляне, каковыми волею судьбы и оказались Джэбе и Диана.

И потому земляне воображением могли представить, как искристо заливно расцвели виноградники на горячо жарких, сверхжарких поверхностях планет, (а на безатмосферном Меркурии днём за сто градусов горячей жары, а ночью холодный холод под минус сто), где яйцо сварится за минуту, и облака, бело белые облака…

Звёздная система Лиандар была самой густонаселённой, где от самой окрестности звезды до самой её окраины, до последней внешней планеты всегда присутствовало оживлённое движение, что могло сразу броситься каждому антарианину, прибывшему из какого-нибудь уголка, освоенной экзопланеты галактики Фирэтан. Дома-дисколёты, крейсеры-дисколёты, планетолёты, звездолёты, снующие, созидающие оживлённость. Так и подлетая к материнской планете антариан Антариа, Диана и Джэбе увидели множество космических комплексов с искусственной гравитацией, то были заводы, фабрики, производящей силой которых и был наноаппликатор. Но на один из комплексов стоило указать землянам, что и было сделано…

То был космический город. Понимали Джэбе и Диана, что такая данность антариан, удел далёкого будущего для Земли, и скорей не двадцать первого, двадцать второго века, что обозначится в умах, как космический город будущего, где под куполом комплекса дома, улицы, кварталы посреди зелёных насаждений, а за городом плантации. Но для антариан этот комплекс с космическим городом и был городом прошлого, ушедшего в историю, и сохранённого лишь в качестве музейного экспоната в единственном числе. Ибо всё дело было, оказалось в стационарности домов космического города. Ибо исчезло любое подобие городов в виду наличия у каждого антарианина собственного подвижного, плавучего, летающего дома-дисколёта, дома-компьютера с концепцией окружающего разума.