Укротитель тьмы. Part 1

Дейв с видом победителя стоял над раскрытым сундуком и, торжествующе улыбаясь, указывал на находку.

– Был задвинут к самой стене под кроватью. – заявил Кенезов и по тому, как натужно звучал его голос, стало понятно, что при комплекции полицейского достать его было, в действительности, настоящим подвигом.

– Любопытненько, что это у нас здесь… – протянула Марта и бесшумно опустилась на корточки рядом.

Внутри лежали свертки, завернутые в холщовые куски материи. Стоило только Марте протянуть руку к одному из них, волосы на загривке чародея вздыбились от ощущения опасности.

– Подожди! – вцепился Ник в руку Громовой.

На секунду их взгляды пересеклись, и в глазах подруги чародей уловил непонимание и недовольство. Через секунду она неловко вытащила свою руку из его пальцев. Отчего-то сам с собой смутившись, Ник прочистил горло и провел ладонью над сундуком. Почти тут же в подушечках появилось покалывание магической энергии. Так оно и было – Нателла наложила защитные чары на свою сокровищницу.

На секунду Ник замялся, прикидывая все последствия, которые могли возникнуть. Само заклинание развенчания защитных чар он мог провести легко, оно попадало в тот силовой диапазон, в котором Нику позволялось действовать без претензий от Магикулума. Но вот вторжение в собственность мага без его ведома… В сущности, такая мелочь, однако даже за это они могли лишить чародея головы.

Слабым усилием воли Ник надавил своей силой на защитные чары, и те легко распались, лишь обдав его остаточным эфиром. Однако на этом месте тут же появилась ощутимая волна разнородной магической энергетики, которая до того была скрыта. Ник взял трость и осторожно тыкнул ее кончиком в один из свертков. В эту же секунду от места соприкосновения побежала зримая рябь возмущенной силы, напоминающая электрические разряды бело-голубого цвета.

Чародей поднял взгляд и увидел две нетерпеливо горящие пары голубых глаз. От этого он даже улыбнулся.

– Теперь можно, только осторожнее. Что бы это не было, но оно прямо напичкано магией.

Марта нетерпеливо схватила один их свертков и развернула ткань. В ее руке оказалась золотая чаша с драгоценным позументом. Ник не был силен в искусствознании, но вещица явно была древней и мощной, как черт знает что. Чародей даже присвистнул.

– Набор столового серебра? – вздернул брови Дейв.

– Сильно сомневаюсь. – покачал головой Ник. – Давай дальше, только аккуратнее.

Он взял из рук Марты чашу. Пальцы пронзило дикой необузданной силой, и чародей торопливо завернул находку обратно от греха подальше.

Громова начала доставать свертки один за другим. Внутри оказывались самые разные удивительные предметы – клинки, украшения, зеркала, карманные книги, статуэтки, одним словом, огромное разнообразие небольших вещиц, которые на первый взгляд никак не были связаны между собой. Но это чисто на человеческий, обывательский взгляд. Ник же чувствовал, что роднило их всех – неимоверная магическая мощь, от которой даже становилось дурно.

– Нужно пробить по базам. Может быть это ворованный антиквариат, – сказал Дейв, созерцая содержимое, что было разложено по полу.

Ник к тому моменту прислонился к стене, сбрасывая с себя удушающую чужую энергетику.

– Скорее всего нет, но я точно должен забрать это все с собой. – негромко предупредил чародей.

Те вещицы, что они нашли в кабинете Нателлы, по сравнению с этими были сущими безделушками. Марта вскинула на него мрачный взгляд.

– Ты обещала, – отлично понял ее мысли Ник.

– Это было до того, как мы нашли тайник. – ответила она, упрямо мотнув головой.

– Сути нашего уговора это не меняет. Ты разрешила мне забрать все, что наполнено магией, – резонно заметил чародей и горько усмехнулся.

Жизнь научила его великолепно разбираться в сделках и уговорах.

Громова выпрямилась и отряхнула брюки от приставших клочьев пыли.

– Ладно, черт с тобой. Пиши табель и расписку.

В этот момент зазвонил телефон, и Громова торопливо потянулась к карману. Увидев, кто звонит, она сразу же зашагала из спальни.

Ее голос превратился в неясное бормотание, а Дейв, вытащив из папки листок и ручку, с угрюмым видом сунул все это добро чародею в руки. Ник присел на краешек кровати, но почти тут же ему пришлось вскочить с места, как ошпаренному, когда Кенезов воскликнул:

–Эй-эй! Следственные мероприятия еще не закончены!

Нику очень захотелось сказать, что они здесь уже и так достаточно наследили, но в последний момент он прикусил язык. Пришлось чародею подложить под листок папку Кенезова и писать стоя, скрючившись у стены.

Дейв прилепился рядом, едва не пахая текст носом.

– Что еще? – раздраженно обернулся к нему Ник.

– Я буду следить, что ты тут пишешь. А то не внесешь еще чего-нибудь, – улыбнулся полицейский с едва заметной издевкой. – Мало ли среди вас, шарлатанов, воров?

Устало вздохнув, Ник принялся за табель. Благо, что все предметы были разложены по полу и описывать их было довольно легко. Оттого, что писать приходилось на весу, и без того корявый почерк сделался еще ужаснее, и в какой-то момент Дейв беспардонно вырвал папку со списком из рук чародея.

– Дай, я буду писать! – воскликнул он. – А то ни хрена же непонятно! С таким же успехом ты мог бы нам список на китайском написать!

– Я китайского не знаю. Только латынь, немного идиш и санскрит, – чуть обиженно проворчал чародей. – И вообще: плохой почерк указывает на высокий ум.

– Ага, – фыркнул Дейв, водя ручкой по бумаге. – А еще может означать шизофрению или что похуже.

Ник против воли усмехнулся, заработав подозрительный взгляд от Кенезова. Полицейский был не первым, кто сомневался в его психическом здоровье. Но так или иначе, Ник начал диктовать Дейву названия. Где-то через пять минут вернулась Марта с мобильником в руке.

– Я отъеду ненадолго, – предупредила она, натягивая пальто. –Нужно Катю из школы забрать.

Она произнесла это с таким свирепым выражением лица, что Ник против воли прыснул.

– Вот так посмотришь на людей и своих детей не захочется заводить.

– Да это Дима… – Громова резко махнула рукой. – Не важно. Я быстро. Не уходите отсюда, пока я не вернусь.

С этими словами она выскочила за дверь, взмахнув по воздуху полами пальто.

Ник посмотрел ей в след. Марта была эффектной девушкой, и от того только непонятнее было, как она вышла замуж за Жгутикова. Уже одна фамилия характеризовала его, как человека с маленькой буквы, непритязательного и скучного. Чародею доводилось встречаться с Димой, и это окончательно укрепило его в своем мнении.

Тряхнув головой, чтобы отогнать дурацкие мысли, Ник заглянул в список.

– Уроборос, Дейв! Змей пожирающий сам себя, как символ бесконечности бытия! – воскликнул чародей. – У-ро-бо-рос! Как можно было допустить в одном слове три ошибки, я не понимаю!

Дейв поморщился, жирно переправляя неправильные буквы.

– Да потому что ты непонятные слова какие-то говоришь! Диктуй мне человеческим языком, чтобы после прочтения было понятно, что это за предмет! Уже голова раскалывается.

Продолжая пылать праведным гневом на недалекость дилетантов, Ник снизил градус научности. В итоге, с горем на пополам, работа была окончена, и Дейв с удовлетворённой улыбкой поставил жирную точку в конце.

– Расписывайся здесь. – потребовал Кенезов, и когда Ник выполнил его приказ, с чувством потянулся.

– О, время обеда! – обрадовался полицейский, глянув на наручные часы.

– Ведь ты же так давно не ел! – съехидничал чародей, скорее даже из вредности, потому что позволить себе чем-нибудь перекусить еще не мог.

Обещанные деньги за работу были у Громовой.

– Завидуй молча, – приторно посоветовал ему Дейв и пригладил галстук к телу. – Если Марта приедет раньше меня, скажи…

– Что ты нагло нарушил ее требование и, бросив все, уехал, – вернул ему улыбку Ник.

– Только попробуй, –предостерёг Кенезов и вперевалочку направился к выходу. – Если будешь хорошим мальчиком, то, может быть, я угощу тебя пончиком-другим.

Ник выждал, пока его шаги не застучат в гулком эхе подъезда, и тогда от всей души плюхнулся на кровать. Ага, следственные мероприятия, конечно. Спину уже начало ломить от усталости, и лишь большим усилием воли он не позволил себе вытянуться на покрывале во весь рост. Интересно, а как Нателла вообще спала здесь, когда под кроватью у нее лежал такой тайник? Ведь это не простая коробка с обувью, а целый сундук, нашпигованный магическими артефактами. Чародей даже сейчас ощущал энергию, что они источали по комнате, словно дешевый парфюм. Неудивительно, что у Дейва разболелась голова. Вовсе это было не от заумных словечек, а от той самой гнетущей силы. Поднявшись, Ник придирчиво поглядел на содержимое сундука. Откуда же у Нателлы могли быть такие сокровища? За некоторые из них другие маги готовы были пожертвовать правую руку.

Неожиданно внимание чародея привлек маленький хвостик прозрачного скотча, ведущий от днища сундука. Влекомый любопытством, Ник перевернул его и увидел, что к выгнутому внутрь дну приклеена небольшая книжка в кожаном переплете. Судя по износившемуся корешку и потертой обложке, можно было сделать вывод, что ее часто брали в руки.

Сердце забилось быстрее, и Ник, отклеив скотч, раскрыл книжицу. Перед ним оказался ежедневник с ровными строчками записей. Все они имели одну и туже стилизованную форму. Округлым почерком, который был не чета его острым, убористым каракулям, были выписаны сначала дата, затем фамилия, название предмета, денежная сумма и опять дата, но уже другая.

Внутри чародея что-то заинтересованно заелозило, заставив позабыть об усталости. Шестое чувство, так остро развитое у волшебников, подсказывало, что находка представляет собой нечто важное. Несколько секунд до Ника не доходило что это конкретно, но потом все резко встало на свои места. Нателла была колдуньей-ростовщицей. Люди, а точнее скорее всего маги, находящиеся на мели, сдавали ей под процент самое дорогое что у них было – свои магические артефакты, а она ссуживала им за это определенную сумму, указанную в одной из граф. Брови непроизвольно взлетали вверх, когда чародей понял, что цифра обозначена в евро. Теперь ясно, что главным источником доходов Нателлы была вовсе не ее скромная прорицательская конторка.

Пролистав пергаментные страницы, которые стояли торчком, словно тоненькие листы железа, до конца Ник убедился, что ежедневник полностью исписан заметками того же рода. На последней странице, как и ожидал, он отыскал названия некоторых артефактов, которые увидел в сундуке. Волнение вдруг птицей вырвалось наружу, и не в силах усидеть на месте чародей вскочил и начал мерить шагами комнату с ежедневником в руке. Может ли быть, что именно эта сфера деятельности погубила Нателлу?

Входная дверь скрипнула, и Ник обернулся к коридору. Он еще не успел решить, стоит ли посвящать Марту в его находку или нет, но судьба распорядилась иначе и дала ему еще время на размышление, отсрочив выбор. По квартире разнесся вовсе не звонкий голос Громовой, а неуверенный, можно сказать, еще девичий голосок.

– Мам? – позвал голос. – Мам, ты где? Что у тебя тут происходит?

Ник тихо чертыхнулся про себя. Судя по всему, не только Дейв вспомнил про обед по расписанию, и разбежавшиеся опера проворонили постороннего.

Чародей торопливо вышел из спальни, по дороге сунув отчетную книжку в широкий карман плаща. Молодая белокурая девушка в джинсах и рубашке в мелкий сиреневый цветочек медленно прошла в кабинет и теперь озиралась по сторонам. За ее спиной висел большой рюкзак с модными нашивками. Взгляд девушки остановился на письменном столе, где после ревизии полиции творился сущий хаос, и Ник поспешил окликнуть ее прежде, чем незнакомка увидит потеки крови. Его многие считали черствым и циничным, но даже так чародей считал, что наглядная демонстрация факта, случившегося не лучший способ, чтобы сообщить дочери о трагедии.

Не придумав ничего лучше, Ник громко прочистил горло. Девушка вздрогнула и развернулась к нему. Светлые волнистые волосы, заколотые на затылке, пролетели по воздуху, донося тонкий аромат духов до чародея.

– Где моя мать? И кто вы такой и что делаете в ее квартире? – спросила она.

Блондинка явно пыталась казаться уверенной. Ради этого она даже выпятила подбородок, но голос все равно ее подвел и слегка дрогнул. В унисон с ним дрогнуло сердце Ника. Он никогда не мог остаться равнодушным к испуганным представительницам слабого пола. Всегда так и хотелось успокоить их и помочь. Тем более, что эта девушка была невероятно хороша собой. Этого не могла скрыть ни накатившая резко бледность, ни страх в больших голубых глазах. Только в тот момент чародей понял, что пауза между вопросом и ответом затянулась, и спохватился.

– Меня зовут Ник Фельсенбург. Я представитель полиции, – отрекомендовался он и сделал осторожный шаг навстречу.

Белокурая незнакомка отшатнулась, упершись в стол, но плечи ее после этих слов слегка расслабились.

– Полиция? – переспросила она и тут же устало поморщилась. – Послушайте, если вы опять по поводу маминого способа заработка, то у нее все документы в порядке, она отчисляет налоги… Кстати, где она? Я все звоню и никак не могу дозвониться! Вы что забрали ее в полицейский участок!?

В ее голосе прорезалось возмущение, а у Ника сделалось скверно на душе. Он занимался расследованиями семь лет и за это время, конечно, выдалось достаточное количество случаев, когда приходилось сказать клиенту о гибели его родного человека. Но сколько бы раз он это не делал, привыкнуть и выработать толстокожесть не получалось. Каждая такая ситуация отягощала душу, а этот первый взгляд после осознания потери выжигался в памяти Ника навсегда, горящим тавро. К великому сожалению, в голове уже сформировалась ужасная видеотека из этих сцен.

Глубоко вздохнув, Ник сделал еще пару шагов к девушке.

– Послушайте, как вас зовут? – спросил он мягко.

Блондинка недоверчиво воззрилась на него.

– Алиса.

– Алиса, к сожалению, я вынужден сообщить вам страшную новость. Ваша мать стала жертвой убийства.

Многие смеялись над его привычкой говорить замысловато. Но, когда чародей нервничал, он обязательно начинал нести витиеватую, около возвышенную чушь. Такая уж была особенность его сознания. Выдавив из себя эти горькие слова, Ник замер в ожидании реакции, готовый в любой момент подхватить Алису, если та упадет в обморок.

Но девушка смотрела на него ровным взглядом, в котором не отражалось ничего. Ни боли, ни страха – ничего. Лицо вдруг то же потеряло всякое выражение, сделавшись по истине пугающим.

Прошло несколько секунд и вдруг Алиса сорвалась с места и большими шагами приблизилась к чародею.

– Вы врете! Зачем?!– воскликнула она резким голосом. – Это все неправда!

Девушка тыкнула пальцем ему в грудь, глядя снизу-вверх откровенно злым взглядом, но глаза ее медленно, но верно, начинали наполняться слезами. Ник увидел как ее лицо резко исказилось от горя, а слезы мощным потоком полились из глаз. Алиса судорожно всхлипнула раз-другой, словно накачиваясь, и зарыдала, в то время как чародей, не думая ни секунды, прижал ее к себе.

Слова утешения в такие моменты были бессмысленны и единственное, что он мог дать ей сейчас, это опору. Ник ощущал под своими руками ее горячую спину, тонкие выпирающие лопатки, которые содрогались от рыданий. В эту минуту чародей не думал о неловкости, перед лицом горя такого понятия просто не существовало. Не могла быть плохой любая поддержка пусть даже и от незнакомого человека, когда жизнь рушилась.

– Нет! Нет! Ну как же так!? Как это могло произойти!? – захлебывалась Алиса, уткнувшись ему в грудь. – Мамочка, я же так тебя люблю…

За спиной негромко щелкнула дверь. Ник обернулся через плечо и увидел, как Марта и Дейв застыли на пороге. Кенезов не донес откусанный пончик до рта, а его начальница, изумлённо распахнув глаза, глядела на происходящее.

Алиса отстранилась от Ника и выглянула из-за его спины. Нос ее распух и покраснел, а дорожки слез избороздили щеки, испортив легкий макияж.

– Что здесь происходит? – спросила Марта и ей почти удалось подавить оторопь в голосе.

– Приехала дочь Натальи Кольцовой – Алиса, – немногословно пояснил Ник, не желая вызвать в девушке еще одного приступа рыданий.

Пропитанная слезами рубашка теперь неприятно холодила кожу.

– О, – только и сумела сказать Громова.

Алиса, не переставая шмыгать носом, тем не менее постаралась торопливо утереть слезы с лица.

– Мама позвонила мне вчера и умоляла приехать, – подвывающим голосом сказала она и вновь всхлипнула. – Следователь сказал мне, что ее убили. Это правда?

Если глаза Марты напоминали морозное зимнее утро, то глаза Алисы были похожи на воды какого-нибудь чистого загородного озера, которое было готово пролиться слезами.

– Вообще следователь – это я, – поправила Марта, неловко кашлянув. – Но, к сожалению, факт случившегося от этого не меняется. Это правда. Примите наши соболезнования.

Полицейские склонили головы. Ник последовал их примеру. Из горла Алисы вырвался какой-то сдавленный звук, но она тут же глубоко вдохнула, успокаиваясь.

– В таком случае кто это? – обернулась она на чародея с беспокойством.

– Я консультант полиции. – пояснил Ник.

Почему-то он каждый раз испытывал стыд за свою должность. Как будто что-то кардинально изменилось бы в его жизни, имей он полноценное полицейское удостоверение.

– Понятно, – Алиса смущенно отвела глаза.

– Меня зовут Марта Игоревна Громова, и я назначена следователем по делу вашей матери, – представилась подруга. – К сожалению, следственные мероприятия только недавно завершились, и мы еще не успели вас оповестить. Мы хотели бы взять у вас показания, естественно, если вы сейчас готовы, – уточнила она.

Дейв, обтерев масляные пальцы о брюки, полез в папку, которая была зажата у него подмышкой. Пончик уже исчез в недрах его бездонного желудка.

Алиса прерывисто вздохнула:

– Спрашивайте.

Марта умела брать быка за рога без подготовки. Наверное, именно поэтому она сумела продержаться на месте начальника отдела дольше всех своих предшественников. Не прошло и минуты, как девушку усадили на стул, дали стакан воды и упаковку бумажных носовых платков, а Дейв, примостившись на краешке стола с незапачканной стороны, приготовился писать.

Громова заняла позицию напротив, в то время как Ник предпочел отойти к стене. Задергавшееся было, как сумасшедшее, сердце начало умерять свой пыл.

– Вы сказали, что мама позвонила вам вчера и попросила приехать. С чем это было связано? Ее что-то беспокоило? – спросила Марта, в свою очередь вооружившись блокнотом на пружине.

Алиса неловко посмотрела на присутствующих.

– Вы понимаете… моя мама очень впечатлительный человек. Настолько, что она даже считала себя экстрасенсом, – протянула девушка смущенно, словно ей было стыдно произносить вслух подобную чушь. – Ей постоянно мерещилось всякое. Я уже привыкла не обращать на это внимание. Но я же не знала, что в этот раз она…

Ее голос опять сорвался на всхлип, и стало ясно, что Алиса сейчас вновь расплачется, поэтому Ник быстро подбросил ей новый вопрос:

– Вы не верили в существование у своей матери каких-либо способностей? Не верите в сверхъявственное?

Он читал, что такая тактика помогает людям отрешаться от своего горя, хотя бы частично занимая их мысли.

Алиса отняла платок от лица и удивленно посмотрела на него.

– А кто же в здравом уме поверит в такое?

Ник успел увидеть мстительную улыбку Кенезова, из-за плеча девушки.

– Послушайте, мы не собираемся вас ни в чем обвинять, – вступила Марта. – Мы просто хотим понять, что произошло. Так зачем звонила вам мама? Чем обосновывала просьбу приехать?

– Да в том то и дело, что ничем конкретным. – Алиса тяжело вздохнула, словно из нее разом выкачали все силы. – Это для мамы тоже было так типично. Понимаете, я этим летом закончила Лондонский университет и собиралась искать работу в Англии, домой возвращаюсь редко…

Дейв, выпучил глаза, и в данном случае Ник разделял его чувства. Лондонский университет – ничего себе! Насколько он знал, это было одно из престижнейших учебных заведений мира. На его основе даже базировался тайный магический факультет, где преподавали сами члены Магикулума. Но, по крайней мере, чародею теперь было понятно, на какие деньги Алиса там училась.

– И иногда мама так скучает, что подобными выходками заставляет меня вернуться. Мы страшно ругались с ней на этот счет. Нет, и в правду, что за ребячество! Тем более, что я же волнуюсь! – всплеснула руками девушка и сникла. – Вот и вчера, я подумала, что это тоже самое.

– Но? –Марта подняла взгляд от блокнота. – Почему же вы все-таки поддались и приехали?

Кольцова-младшая подняла кверху мокрые глаза, откинув светлую прядь с лица. Сейчас она казалась еще более хрупкой и ранимой, как срезанный цветок лилии. Ник подавил в себе дурацкой желание приблизиться. И что на него находило в этот раз?

– Это довольно сложно объяснить…– запинаясь заговорила, наконец, она. – Просто мама выглядела испуганной. То есть по-настоящему испуганной. Она кричала, что ей страшно находиться одной в квартире, что он обязательно за ней придет, и даже заплакала в конце.

Следователи переглянулись.

– Кто такой «он»? – насторожилась Марта.

– Если бы я знала! – воскликнула Алиса с горечью. – Поверьте, я любила маму, просто она иногда…

– Вы что-нибудь знали о ее работе? – спросил Ник, прервав очередные излияния на корню. – Кто обычно приходит к ней за помощью и когда? Постоянные клиенты, враги, недоброжелатели, хоть что-нибудь?

Губы девушки покривились в виноватой улыбке.

– Нет, простите. В этом отношении мы с мамой были далеки друг от друга. Я по специальности медик, а она по укладу жизни закоренелый мистик.

– Что ж, ладно, – сделала пару пометок Марта. – Во сколько вы созванивались с ней?

– Где-то… в районе десяти вечера. После этого я звонила еще несколько раз, но больше мама не брала трубку, – девушка судорожно вздохнула, но уверенно поглядела на Громову. – Вы скажете мне, что… как с ней это случилось?

Алиса зябко обхватила себя руками за дрожащие плечи. Дейв в вперевалочку добрался до окна и закрыл его. Ник тоже поежился. За это время помещение успело выстудиться до такой степени, что его нельзя было отличить от улицы. Разве что ветра не было.

Марта отложила ручку в сторону и сцепила пальцы в замок для успокоения.

– Нам сейчас необходимо будет проехать в участок и подписать кое-какие бумаг, – протянула наконец Громова, обведя кабинет обеспокоенным взглядом. – Тогда бы я и могла рассказать вам все более детально.

Даже ей, такому профессиональному сотруднику, нужно было время, чтобы собраться с силами. Кольцова слабо кивнула. Постепенно она впадала в какое-то подобие прострационной задумчивости.

– Только отпущу моих коллег, – пояснила Марта и поманила Ника за собой в коридор.

Они вышли в прихожую, и Марта начала практически без паузы:

– Можешь забирать свои колдовские причиндалы и уходить. Дейв передал мне список. Моему начальству лучше не знать об этом, поэтому твоя бумажка останется у меня. Но смотри, если я только узнаю, что эти вещицы пропали или кто-то использовал их в других преступлениях…

Против воли Нику захотелось виновато сжаться без причины. Серьезный тон Громовой часто так действовал на него.

– Разве такое хотя бы раз было? – улыбнулся чародей. – Я знаю, что за них отвечаю.

– Надеюсь, – серьезно поглядела на него Марта и обернулась к гостиной. – Мы сейчас поедем в участок, еще немного побеседуем с Кольцовой, потом я зайду к нашим специалистам. Позвоню, если что. Ты тоже будь на связи и, по возможности, разведай среди своих знакомых что-нибудь.

Хотя произносилось это в форме просьбы, напряжение в голосе делало сказанное похожим на приказ. Очевидно, что Громовой хотелось, чтобы Ник это сделал.

– Договорились.

Подруга обернулась, чтобы уйти, но чародей окликнул ее:

– Марта, подожди!

Та с недоумением обернулась через плечо. Гордость душила Ника настолько, что он не сумел выдавить из себя ни слова, и только потер пальцы правой руки друг об друга в говорящем жесте. В такие моменты он ненавидел себя.

Смятение в глазах Громовой сменилось пониманием.

– Прости, забыла, – вздохнула она и отсчитала пять бирюзовых бумажек.

Оставалось надеяться, что его взгляд не был таким уж жадным.

– Надеюсь, это хотя бы частично улучшит твое положение, – слегка улыбнулась Громова, хотя глаза ее устало потускнели.

Чародей вымученно рассмеялся, подавив желание выхватить из рук Марты деньги в ту же самую секунду.

– Ну, аренду офиса это, конечно, все равно не покроет, зато хотя бы холодильник наполню нормально, – вспомнив слова Дейва, он нахмурился. – Это правда, что ты позвала меня сюда… ну, чтобы помочь с деньгами?

Марта неловко пожала плечами. Сразу было видно, что жест этот был ей не свойственен.

– Какая разница? В конечном же счете твои услуги все равно нам пригодились. – ответила она и сварливо добавила. – Я тоже надеюсь, что ты соглашаешься не только ради денег.

Ник от неожиданности чуть шелохнулся. Нет, конечно нет. То есть деньги были важной составляющей, потому что ему, как и простым людям, нужно было на что-то жить, но, естественно, дело было не только в этом.

– Не только.

Марта бросила него какой-то неясный долгий взгляд, от которого тягостно защемило в душе, но раньше, чем ощущение сумело оформиться в полноценную эмоцию, Громова смахнула рукой челку с лица.

– Все, иди давай. Не отвлекай меня, – проворчала она и направилась в кабинет.

Ник заставил себя не смотреть ей вслед, а, наоборот, двинулся в спальню. Ему тоже следовало поторопиться. Скоро сюда нагрянут спецы из Магикулума, профилирующиеся на расследовании убийств магов, а чародею совсем не хотелось с ними встречаться. Поэтому Ник, может быть с меньшей бережностью, чем следовало относиться к таким дорогим артефактам, покидал их обратно в сундук и понес вниз. На ходу чародей успел подумать, что, хотя бы в этом, судьба оказалась к нему благосклонна, и он додумался приехать сюда на машине. Ник не мог отделаться от мысли, что вид долговязого парня в кожаном плаще с тростью и сундуком в руках, мог быть превратно истолкован прохожими и пассажирами общественного транспорта.