Двое юношей и девушка, стоявшие на лестничной площадке, обменялись веселыми взглядами. Через пару секунд темная железная дверь открылась, и в проеме показалась черноволосая бледнокожая женщина, очень похожая на Белоснежку, только лет сорока пяти. Женщина засмеялась и стала махать руками, приглашая в дом:

– Заходите, заходите, дайте я вас каждого обниму.

Девушка нырнула в квартиру, крепко обняла хозяйку, сбросила туфли и повисла на шее у седовласого мужчины, который стоял позади. Двое молодых людей тоже зашли в квартиру, обняли женщину с двух сторон, как дети обхватывают дерево, и чмокнули в улыбающиеся щеки. Мужчине пожали руку.

– Привет, мам! Привет, пап! – раздалось многоголосье.

– Привет, малыши! – хором сказали хозяин с хозяйкой.

Женщина была одета в темно-зеленое шелковистое платье до колен, с пояском, туго затягивающим тонкую талию. Выпуклые круглые зеленые пуговки поднимались в ряд от талии и застегивали грудь так, что осталась чуть видна полосочка декольте. На стройных ногах красовались черные тонкие колготки с рисунком в горошек. Ступни утопали в черных меховых тапочках. Светло-серые глаза украшали черные стрелки. Черные волосы лежали на плечах, как портьеры.

– Мама, ты, как всегда, потрясающе выглядишь! – сказал один из сыновей, больше всех похожий на хозяйку, – худой, с удлиненными чертами лица, со светло-серыми глазами и тяжелыми, хоть и короткими, гладкими черными волосами.

– Спасибо, Саша.

– Да, мам, ты у нас королева, – еще раз чмокнул маму второй сын-шатен с карими глазами и более округлым, чем у брата, лицом.

Женщина улыбнулась и рукой позвала детей в комнату. Все вошли в большую гостиную, соединенную с кухней. На журнальном столике возле окна журчал декоративный фонтан – на камнях стоял глиняный кувшин, он накренился, из него лилась вода, вливалась в другой кувшин на камне ниже и из него выливалась в каменную нишу. У дивана расположился большой овальный стол. Его центр занял огромный противень с пирогом. Если приглядеться, можно было увидеть пар, который исходил от выпечки. Пироговый запах обволакивал своим уютом. Стена за диваном была сплошным книжным шкафом – книги занимали все пространство с запада на восток и с севера на юг.

– Обалдеть! – сказала девушка, как две капли воды похожая на маму, только с каштановыми волосами и моложе. Она остановилась спустя пару шагов от входа в комнату. – Папа, тебе что, не хватило шкафа в спальне?

Мужчина улыбнулся:

– Да, дочка, так получилось. В академии делали ремонт и собирались выкинуть все эти книги, потому что они слишком старые. А я не смог позволить им это сделать.

Папа развел руками.

– Да уж, да уж, – сказал сын-шатен.

А Саша снисходительно помотал головой – мол, что с тобой делать, папа. Все сели на диван.

– Ладно вам. Лучше посмотрите, какой пирог мама вам испекла, – сказал мужчина. Он выглядел так, как выглядят самые вкусные, вызревшие мужчины, которых не сильно потрепала жизнь, а жены которых много любили их, долго ждали и дождались такого десерта, – высокий, с прямой спиной, среднего телосложения, с печатью зрелости, ума и мужества на лице, с серебристыми волосами, которые почему-то так идут некоторым мужчинам.

– Урааа! Мама, с чем пирог? – спросила девушка.

– С семгой, Катюша.

– Уау! – этот и другие радостные возгласы наполнили комнату.

Мама встала с дивана, подошла к столу с другой стороны и начала резать пирог. Папа пересел на стул ближе к пирогу.

– Но, дети, – сказала мама, – больше ничего не ждите. Вы же знаете маму – я не трачу время на глупости. Кроме пирога – только чай и фрукты.

– Чай с фруктами я готовил, – быстро вставил реплику папа с насмешливо-серьезным видом.

Все засмеялись.

– Да, конечно, мам! – ответил сын-шатен. – Можно было и пирог не готовить. Мы не за этим к вам приходим.

Мама отложила нож, наклонилась к столу и потеребила Диму по волосам.

– Можно было, конечно. Но мне захотелось, – сказала она, задумалась и добавила: – А так… помните, как я вас учила? Любовь важнее тысячи блюд.

– Дааа, – протянул Саша. – Я сейчас девушку как раз отучаю от этого. Слишком много времени на готовку тратит.

– Да не парься, это пройдет, – сказала мама и чуть сморщилась. – Молодая еще, только с мальчиком жить начала, хочет порадовать его, почему бы нет? Главное, не превращать это в культ. Сам от нее не требуй.

Саша понимающе кивнул.

– А у тебя как дела, Катя? – спросил папа.

Мама продолжала нарезать пирог на прямоугольники.

– Поссорилась с подружкой из-за мальчика, – ответила Катя, вздернула голову и положила ногу на ногу.

– С Лизой? – спросила мама.

– Да.

– А кто такая Лиза? – спросил Саша, взяв грушу, и надкусил ее.

– Соседка по комнате, – ответила мама.

– А, ну да, в общаге те еще друзья, – сказал Дима и покачал головой.

– Дак она знала, что мне нравится этот мальчик, и… – Катя замолчала.

Все молчали тоже. Мама закончила резать пирог и села на стул. Слышно было только журчание фонтанчика.

– И вот я захожу к Даше в комнату, она хорошо разбирается в биологии, хотела спросить у нее, как делать задание, и… – Катя сдвинула брови к переносице и вверх и надула губы. – И вижу, как Лиза целуется с моим мальчиком.

– Вот сука, – сказал Саша и ударил кулаком по дивану.

– Саша! – укоризненным тоном сказал папа.

– Простите.

– Ох, ну с ней теперь нельзя дружить, она предательница, – сказала мама и облокотилась на стол.

– Не знаю, смогу ли я ее простить.

– Катюша, да и не надо ее прощать, – сказал папа. – Просто не дружи с ней больше. Такие люди обычно не исправляются. Конечно, мы порой причиняем друг другу боль из-за усталости, раздражительности, но чтобы специально… – папа поджал губы и помотал головой из стороны в сторону, – нее, это показатель, приговор. Раз человек способен на такое, значит, он и дальше будет так делать. Ему уже нельзя доверять.

– Возможно, это спорное утверждение, – ответила мама. – Бывает, люди все-таки раскаиваются и исправляются. Но я скорее согласна с тобой, чем не согласна.

– Дак а как мне с ней не дружить, если мы с ней соседи по комнате? – спросила Катя.

– Подойди к начальнику общежития, объясни ситуацию и попроси, чтобы тебя перевели в другую комнату, к другой соседке, – объяснил папа.

– Думаешь, он согласится?

– Скорее всего, да.

– Ладно.

– Катя, не бери сильно в голову, ты хорошая девушка, – сказала мама, – а Лиза и мальчик этот – дураки. Ну их. Еще встретишь мальчика. И гораздо лучше. А теперь бери пирог, пока не остыл, – и мама протянула кусок дочке. – Давайте, давайте, вы тоже берите!

Все стали есть пирог. Пышное тесто, сочные кусочки семги с луком, слюна текла, запах бил в голову, – оторваться было невозможно.

– Ммм, я сейчас с ума сойду от удовольствия, – с набитым ртом пробубнил Саша.

Все брали кусок за куском и проглатывали пирог, как будто он таял во рту.

– Как учеба, ребятки? – спросил папа, жуя.

– Нормально! – почти хором ответили дети. Все они были погодки и одновременно учились в институте на разных курсах и факультетах.

– Пятерки, четверки, тройки, – сказал Дима.

– Аналогично, – ответил Саша.

– У меня была двойка, когда я с Лизой поссорилась, – сказала Катя. – Не смогла собраться, чтобы сделать задание.

– Ну, это простительно, – сказал папа. – А так – супер, молодцы! Тройки – не страшно, главное профессию постигать. Если уж что-то там не вызубрил – да какая разница, работать будете – на месте будете пособиями пользоваться.

– У нас в группе есть парень, который смеется над моими волосами, – вдруг сказал Саша. – Вороном называет. Да ладно бы просто называл, а то, как увидит меня, напевает: «Черный ворон, что ты вьешься над моею головой! Ты добычи не добьешься, черный ворон, я – не твой».

– О! Да пошел он в задницу! – сказала мама и махнула рукой.

– Линда! – папа укоризненно посмотрел на маму.

– А что? Люди, у которых все в порядке, обычно не издеваются над другими. Значит, он сам неадекват. И что обращать внимание на такого? Игнорь его и все. Тебе должно быть наплевать на него. Знаю, это не просто – научиться не реагировать, когда тебя обижают. Но придется. В любом возрасте найдутся мудаки, которые будут над тобой смеяться, издеваться, козни строить – просто потому, что они завидуют тебе, или у них проблемы, с которыми они справиться не могут или не хотят. Так что придется учиться не обращать внимание!

– Мама, какая ты у нас прогрессивная! – сказал Саша и широко и довольно улыбнулся.

– Мама – золото у нас! – сказал папа и приобнял маму.

– Папа – тоже! – ответила мама.

Пирог доели почти весь. Мама стала убирать со стола. Потянулась за блюдом с остатками фруктов, навалилась на край стола, дерево затрещало, и стол стал падать. Дети и папа резко вскочили с мест и удержали столешницу. Папа подошел к подкошенному краю и поставил ножку стола на место.

– Линда, ты в порядке?

– Да, все хорошо, не ударилась.

– Да уж, слишком старый стол, не выдержал. Придется новый покупать, – сказал папа.

– Может, починить? – спросил Дима.

– Да я уже несколько раз чинил, просто он, видимо, правда уже «отработал».

– Ну хотя бы чтобы до покупки протянуть, давай мы с Сашей починим сейчас, – предложил Дима.

– Да, конечно, – поддержал Саша.

– Нет-нет-нет, ребята, мне это не сложно, а у вас свои дела – вы же молодые. Знаете, сколько у нас с мамой свободного времени сейчас, когда мы вас вырастили, и вы от нас уехали? – спросил папа и рассмеялся.

Мама тоже засмеялась и села на диван:

– Не то слово! Небо и земля!

Папа и дети расселись по стульям и дивану.

– Значит, мы вам мешали? – грустно спросила Катя.

– Дорогая, нет, конечно! Мы с папой счастливы, что вы у нас есть. Если бы нас сейчас спросили, вернись мы назад, родили бы мы троих детей или всю жизнь жили бы так свободно, как сейчас? Конечно, мы бы не раздумывали. Дети… – мама задумалась, – так странно, с одной стороны, дети – это такое большое счастье, с другой стороны, конечно, с ними очень сложно. Вы поймете это, только когда у вас появятся свои дети.

– И на что же вы тратите свое свободное время? – спросила Катя, придвинулась к маме и положила голову ей на плечо.

– Короче, как дела у вас, хотела спросить Катя, – поправил Саша.

Катя показала Саше язык.

– Днем работа, вечером домашние дела и хобби, – ответил папа.

– Ходим гулять под ручку – это так романтично. Иногда идем на концерты, в гости. Читаем книги. Папа ходит в шахматный клуб, – приподняв брови и как будто мечтательно, уточнила мама.

– О, папа, мы не знали про тебя это! – сказал Дима.

Папа немного смутился:

– Ну, да, недавно начал. Мне нравится. Проводим турниры.

– Выигрываешь? – спросил Саша.

– А то! Не всегда, конечно, но часто.

Тут дети засобирались по домам.

– Ну ладно, раз вам не нужна наша помощь, мы пойдем по своим молодым делам! – игриво сказала Катя и вскочила с дивана.

Когда Линда с мужем проводили детей, мужчина сказал:

– Ок, я тогда пошел чинить стол, не откладывая.

– Хорошо, Киря. А я пойду вынесу мусор.

Линда вышла из дома с двумя полупрозрачными пакетами, затянутыми завязками. На секунду остановилась, оценив большое розовое небо, и пошла в сторону мусорной площадки. Возле контейнера она встретилась с соседкой – почти пожилой обрюзгшей женщиной с суровым лицом, в темно-сером платье, закрывающем ее от шеи до щиколоток. Женщины поздоровались. Соседка с размаху выкинула пакет, он с тяжестью звякнул в баке. И уставилась на Линду.

Линда подняла руку, чтобы выкинуть пакет с мусором, и тут соседка увидела, как левое запястье Линды, оголившись, обнажило аккуратную татуировку – небольшими печатными черными буквами на бледной коже было высечено слово «Счастье». Чуть выше руку обтягивал черный ремешок часов. Линда выкинула пакет. Глаза соседки сверкнули.

– И не стыдно вам с татуировкой ходить в вашем возрасте?

– Нет, – спокойно ответила Линда и выбросила второй пакет.

– Трое взрослых детей! Ладно, по молодости ошибку допустили, но сейчас-то, всякие технологии есть, могли бы и свести, – говорила соседка, чуть покачиваясь всем телом, как бы говоря «ай-ай-ай». На лице ее отражались одновременно жалость и укор.

– Это не ошибка. Я ни разу не пожалела, – сказала Линда и засмеялась.

– Чему вы смеетесь? – соседка не ожидала такой реакции.

– Вашим высказываниям.

– Ах, так! Ну, давайте поговорим, – сказала соседка и поставила руки в боки. Глаза ее сощурились.

Линда на мгновение задержала взгляд на соседке и ответила:

– Извините, я тороплюсь. Всего хорошего.

Линда быстрым шагом пошла домой. Розовые краски неба уже смылись. Но неизменно радостными оставались пышные красно-желтые кусты и деревья во дворе. Соседка смотрела вслед Линде, пока та не исчезла за поворотом. Тогда соседка развернулась, поджала губы и грузным шагом отправилась к своему дому.

Линда зашла в квартиру – муж еще чинил стол. Кирилл поднял голову на жену:

– Привет, дорогая.

Линда смотрела на него таинственным взглядом и молчала.

– Ты чего так на меня смотришь?

В ответ Кирилл услышал только журчание фонтанчика.

– Задумала что-то, – с улыбкой пробормотал мужчина и продолжил чинить стол.

Линда прошла в ванную, помыла руки, вернулась в коридор и встала на пороге гостиной. Услышав замершие шаги, Кирилл поднял взгляд. С улыбкой Моны Лизы Линда медленно расстегивала пуговки и пояс. Стянула с себя платье. Струящаяся ткань легко опустилась на пол. Линда осталась в белье. Кирилл завороженно смотрел.

– Ааа, – догадливо произнес он.

С широкой улыбкой поднялся с колен, подошел к Линде, взял ее на руки и понес в спальню.

Мимо окна в гостиной, которое никто не успел зашторить, проехал автомобиль. Мелькнувший свет фар осветил глиняный носик кувшина – из него текла вода. Каменная чаша ее принимала.

Глава 1

Шершавый сухой асфальт поджаривался на солнце. Двое влюбленных молодых людей стояли, держась за руки, на конечной остановке трамвая – они только что закончили прогулку по парку и собрались ехать домой. Парень и девушка были увлечены друг другом, довольны гуляньем, блаженные улыбки не покидали их, руки не расплетались. Рядом стояли полтора десятка других людей – по большей части, семей с детьми, которые тоже возвращались с прогулки по парку в солнечный выходной день «бабьего лета». Дети держали в руках воздушные шарики, мамы поили из бутылочек малышей в колясках, некоторые мужчины тихо ссорились с женщинами, некоторые пары стояли в обнимку. Царило оживление, каждый был занят своими попутчиками и своими мыслями.

Рельсы задрожали, стал подходить трамвай. Люди приблизились к нему, стараясь оказаться ближе к дверям. Трамвай остановился, двери распахнулись. Люди поднимались по ступенькам, держась за поручни, и проходили в салон. Кто успел, сел на сиденья, остальные разместились вдоль окон. Молодая счастливая пара села на сдвоенное сиденье сразу за креслом кондуктора. В трамвай заходили новые люди. Двери еще были открыты, трамвай стоял, как вдруг прямо над ушами влюбленной пары раздался оглушительный крик:

– Передавайте сразу за проезд! Не ждите, когда я к вам подойду! А то, ишь, ждать их всех приходится, сидят тут. Пока не подойдешь, не достают оплату. Ишь, расселись! А я должна ко всем подходить? – чайкой кричала кондукторша.

Ее свирепый грозный голос раскатился по трамваю так внезапно, как будто гром ударил без молнии. Один ребенок тихо заплакал. Казалось, все люди опешили. Отвлекли свое внимание друг от друга и обратили взгляд на кондукторшу – женщину лет сорока среднего телосложения, с фиолетовыми тенями до бровей, ярко-красной помадой, которую обрамляла темно-коричневая подводка, с сальными волосами, завязанными на макушке в пучок, одетую в безвкусную разноцветную одежду. На лице женщины не было ни намека радости, только ярость и обида, брови сдвинуты друг к другу, между ними пролегли три монументальные складки, ноздри раздуты, губы поджаты.

– Мы ей еще ничего не сделали, а она уже орет на нас, – прошептала своему молодому человеку девушка.

– Да, бедная женщина. Явно, ей в жизни не повезло, – прошептал в ответ парень.

Оживление поутихло – у кого-то сникла радость, ссоры притупились, кто-то потерял нить разговора. Пассажиры торопливо доставали оплату за проезд. Кондукторша ворчала уже себе под нос и принимала деньги. Отрывала билетики и с неизменно суровым выражением лица передавала пассажирам.

***

Смена закончилась. Кондукторша Любовь вышла из депо, поправляя спадающую с покатого плеча сумку. Тяжелым шагом пошла по улице, вышла на тротуар и направилась пешком в сторону дома. Людей по пути почти не попадалось, кричать было не на кого. Любовь в растерянности смотрела по сторонам. Время от времени поправляла спадающую с плеча сумку. Справа возник деревянный забор – он ограждал территорию стройки. Любовь пошла вдоль него. Забор рябил афишами и объявлениями, Любовь скользила по ним взглядом. Глаза остановились на крупной надписи на небесно-голубом фоне:

«Вам не хватает счастья в жизни?».

Любовь подошла поближе и остановилась перед объявлением:

«Вы на всех ворчите? Кажется, жизнь – сплошные проблемы и разочарования, и никакой радости? Тогда вам к нам – в „Фабрику счастья“. Вы станете счастливыми, мы вам обещаем! Тел. 26-35-41».

Вот ведь бред. Любовь постояла минуту, прочитала объявление еще раз и пошла дальше. И чего только не придумают! Надо же, «счастья вам не хватает». А кому его хватает? У кого-то оно есть, что ли? Ха, выдумки! Жизнь тяжелая штука. Ишь, придумали, «Фабрика счастья», как «Фабрика звезд», прям. Как будто они инкубатор какой для счастья придумали и выводят птенцов счастливых. Ишь, чертовы коммерсанты! Обманщики. Обман, везде обман. Но неожиданно Любовь развернулась и пошла обратно. Дойдя до объявления, остановилась, несколько минут задумчиво его рассматривала, потом достала телефон и записала в него номер, указанный в объявлении. Сумка скатилась с плеча и упала на землю. Любовь чертыхнулась, убрала телефон, подняла сумку, перевесила ее на другое плечо и пошла домой, уже не убирая руки с чертовой лямки. Десять вечера, звонить поздно.

***

Следующий день у Любови выходной. Она проснулась, нахмурилась, слепив три крупные складки между бровями, села на кровати и опустила ноги к полу. Внизу лежали засаленные стоптанные тапки, вроде бы когда-то бывшие голубого цвета. Любовь всунула в них ноги и встала с кровати. Боря еще спал. Женщина сходила в туалет, умылась и пошла на кухню готовить завтрак. Приготовила яичницу. Проснулся Боря и сразу пришел на кухню:

– Привет, женщина.

– Привет, – ответила Любовь и махнула рукой в сторону стола. – Давай пожрем.

– Ну, давай, чо, я не против. Проголодался за ночь-то, ха-ха-ха, – прогоготал Боря.

Любовь с Борей поели яичницу с хлебом, выпили сладкий черный чай вприкуску с печеньем. Любовь встала из-за стола и сказала безразличным тоном:

– Мне надо к Ритке сходить за своей кулинарной книжкой. У меня там рецепты записаны. Ритка у меня брала. Я сегодня собралась кое-что вкусненькое приготовить, так что пойду заберу у Ритки. Ты меня не жди, собирайся на работу и выходи. Вечером увидимся.

– Ну ладно, чо, пока, – слегка удивился Боря.

– Пока, – сказала Любовь.

Она взяла телефон, сунула его в сумку и вышла из квартиры. Поскорей-бы.

Оказавшись на улице, Любовь пошла в сторону Риткиного дома. Не оборачивалась и голову наверх в сторону окна на четвертом этаже не поднимала – чтобы Боря ничего не заподозрил. Как только Любовь свернула за первый угол, остановилась, осмотрелась. Во дворе стояли несколько скамеек, Любовь направилась к одной из них. Села, расставив ноги, как мужик. Достала телефон, нашла записанный вчера номер, названный как «Фабрика счастья долбаная», и позвонила.

Длинные гудки. Один, два, три. Спокойный женский голос ответил:

– Алло. Слушаю.

– Здрасьте, – мужиковатым голосом ответила Любовь.

– Здравствуйте.

– Я тут объявление ваше видела, типа как «Фабрика счастья».

– Да, это мы.

– Почему у вас такое дурацкое название? – спросила Любовь и двинула челюстью вправо-влево, как будто разминаясь перед поединком.

– Вам не нравится?

– Даже не знаю. Ну, это ж как «Фабрика звезд».

– Да, мы похожи на них. Мы растим счастливых людей, – голос отвечал ровно и доброжелательно.

– Прям растите?

– Если они хотят, то да.

– А как вы это делаете? – спросила Любовь и подалась вперед.

– О! Для того, чтобы узнать, нам придется встретиться. Не бойтесь, ничего запретного – ни наркотических веществ, ни гипноза, ни сектантских пут, ни сомнительных биодобавок.

– Тогда что вы делаете?

– Учим жить счастливо. Просто разговариваем и даем советы, – как само собой разумеющееся, отвечал голос.

– Типа так просто?

– Нет, конечно, не просто. Но если вы захотите, то нет ничего невозможного. Зависит от вас.

– Ну допустим, – недовольно согласилась Любовь. – На когда можно записаться?

– А когда вам удобнее?

– Завтра у меня еще выходной, потом два дня работа. Я два через два работаю.

– Понятно. Если хотите, можно завтра в 10 часов ровно – у меня один клиент заболел, окошко появилось. Или давайте дальше обсуждать, следующее время через неделю.

– Эээ… Ну вроде могу в это время, – сказала Любовь и помотала головой, прикидывая планы. – Ладно, давайте.

– Спасибо, что записались. Будем рады вас видеть.

– Э! Э! Подождите, вот я дура, не спросила же, чо стоит? – резко спросила Любовь, встав со скамейки.

– Консультация стоит четыре тысячи рублей.

– Дорого, блин. Это чо, много таких консультаций понадобится?

– В идеале, одна, – спокойно ответил голос.

– Что значит «в идеале»? – Любовь прикрикнула и села обратно.

– Мы всегда рассчитываем на одну консультацию. Дальше человек сам работает над своим счастьем, уходя от нас с нашими советами. Но если он вдруг сильно захочет еще раз к нам прийти, то мы, конечно, возражать не будем. Но обычно все так и ограничивается одной консультацией, – как ни в чем не бывало, объяснил голос.

– Ладно, договорились.

– Всего доброго, до свидания!

– До свиданья, – буркнула Любовь, но тут снова вскочила и крикнула: – Подождите, подождите, блин, опять забыла! Адрес-то скажите.

– Кузнечная, 7. Вывеску на фасаде увидите – «Фабрика счастья», – странно, но голос по-прежнему звучал доброжелательно.

– Окей. До свиданья, – прохрипела Любовь.

– До свидания.

***

Хрупкая бледная женщина с черными волосами повернула ключ в двери, распахнула ее и вошла в кабинет. Нажала на выключатель справа от косяка – загорелся свет. Идя к платяному шкафу, женщина обратилась к «Яндекс. Станции»:

– Алиса, включи мою любимую музыку вперемешку.

– С добрым утром! Включаю вашу любимую музыку вперемешку, – ответила колонка.

Заиграла песня «Song From A Secret Garden» группы «Secret Garden». Женщина остановилась на минуту, прикрыла веки, вслушалась, глубоко вздохнула и выдохнула. Невозможно оставаться равнодушной. Интересно, когда-нибудь эта песня перестанет ее так трогать? Женщина развязала пояс на пальто нежного светло-серого цвета, сняла его и повесила на плечики в шкаф. На полку положила миниатюрную сиреневую шляпку и сиреневый шарф. Переодела уличные ботинки на офисные туфли. Оглядела себя в зеркало. Все-таки, это ее самое любимое платье. И подошла к своему столу.

На нее посмотрел красивущий седовласый мужчина с длинным прямым носом и серьезными добрыми глазами, лишенными распространенной у мужчин такой внешности кобельности – муж глядел на нее с фотографии в рамке. Женщина улыбнулась в ответ на любимый взгляд. Мой хороший. Села на стул и включила компьютер. На экране возникла картина Норберта Гённёта «Двое в лодке»: молодые мужчина и женщина в одеждах XIX века сидят в лодке, мужчина целует спутнице руку, оба смущенно друг на друга не смотрят, но совершенно очевидно, что между ними есть отношения, и уже давно; спокойная гладь воды с розовато-голубыми переливами, отражение крыши домика и деревьев; мужчина держится второй рукой за весло, женщина – за борт лодки; волшебная кисть художника пропитала картину чем-то беспредметным, отчего сложно представить более умиротворяющее полотно. Не зря торопился рисовать, умер в сорок лет, а мир до сих пор пользуется.

Первым делом женщина проверила почту – разобрала входящие письма, на некоторые ответила. Открыла ежедневник, изучила, сделала пометки. Раздался звонок. «Первый клиент», – сказала женщина вслух и нажала на кнопку, чтобы открылась дверь в холл. Рукой выключила колонку. Послышались тяжелые шаги. Стук в дверь.

– Входите.

12 Kolejny

Фирма счастья. Роман

Вступление

Глава 1

Osoby, które czytają tę książkę, przeczytały również