Пепел на губах

Пролог

«Как говорят в Эмпирии, не важно, что хочешь ты, важно, что хочет твоя Королева. Да уж, грани добра и зла поистине неразделимы», – мужчина, стоявший у окна, иронично хмыкнул.

Багровый закат плескался над землей феерией прощальных красок. Город незаметно погружался в безрадостный мрак ночи.

С этой части замка можно было наблюдать за великолепной площадью, застроенной старинными особняками с резными карнизами, цветными стеклами и нескончаемыми рядами остроконечных шпилей. В просветах между ними выглядывала стройная башня с зубчатыми городскими воротами, с опускной решеткой и каменным мостом. За ней зеленели окрестные луга. Главный тракт изгибался широкой змеей, и вдоль него кое-где еще виднелись дома. Постройки заметно редели по мере удаления от города.

Высокие двустворчатые двери распахнулись, и в зал вошла женщина.

Мужчина в тот же миг повернулся и уважительно склонил голову.

– Что вы там интересного увидели, Филипп? – послышался звонкий властный голос.

Через распахнутое окно в помещение врывались запахи вечернего города. Прикрыв глаза, мужчина втянул ноздрями прохладный воздух.

– Ничего примечательного, Ваше Величество, – пробормотал он.

В обширной зале стоял полумрак. Очертания окружающих предметов стали нечеткими, зыбкими, отчего казались нереальными, почти призрачными. Высокие стрельчатые окна пропускали слабые лучи света.

Тяжелые дубовые стулья окружали массивный стол, стоящий в центре. С потолка свисала огромная серебряная люстра, инкрустированная хрусталем. Обитые шелком стены отражались в многочисленных зеркалах. От букета лилий на белом столе исходил пьянящий аромат.

Огоньки зажженных свечей в канделябрах на стенах тихонько колыхались и потрескивали от потоков теплого воздуха.

Напротив открытого окна, в массивном кресле с высокой спинкой, украшенной по бокам крючконосыми орлиными головами, восседала стройная белокурая женщина. Это была королева Мириэльда. Правильные черты лица, темно-голубые глаза. Длинное платье цвета стали оттенялось поразительной белизной ее кожи. На вид ей было около тридцати пяти лет.

Ее можно было бы назвать привлекательной, если бы не властный холодный взгляд из-под пушистых ресниц, ни надменное выражение лица, заставляющее дрожать каждого, кто приближался к ней. Длинными пальцами, украшенными драгоценными перстнями, она вцепилась в подлокотники кресла так сильно, что костяшки ее пальцев побелели.

– Нам нужно укреплять Сферу. Огненные смерчи пустоши все ближе подбираются к границам Эмпирии! – проговорила королева, впиваясь в собеседника острым, как лезвие взглядом.

– Ваше Величество, – с почтением склонив голову, возразил мужчина, – Сфера в своем нынешнем состоянии может простоять еще тысячу лет.

Резким движением королева откинулась в кресле.

– Ты прекрасно знаешь, что для ее поддержания требуется много магической силы. В центре внимания – быстрое наполнение резервуара для сохранения потоков магии внутри. В то же время нужно искать энергию во внешних источниках.

– Мои люди работают над этой проблемой, – глухо произнес Филипп. – Мы пытаемся понять, как преобразовать магию в чистую энергию, но у нас для этого мало ресурсов. Я считаю, что нам надо исследовать причину появления огненных смерчей. Разобравшись в этом, мы остановим наступление пустоши, и необходимость в Сфере отпадет.

Он провел рукой по темно-синей накидке, спускающейся до самого пола. На плече сверкнула округлая серебряная фибула, в виде сплетенных змей. Мужественное лицо не выражало ни страха, ни подобострастия.

Длинноватые черные волосы, с проблесками серебра на висках, ниспадали на загорелое открытое лицо с резкими, но благородными чертами.

Глубокая морщина пролегла между сдвинутых бровей. Мужчина средних лет, ближе к пятидесяти. Загорелое открытое лицо с резкими, но благородными чертами. Плотно сжатые кулаки выдавали беспокойство. На выступающих скулах играли желваки.

– Занимайся резервом для Сферы, а не глупыми домыслами. Используй магов низшего порядка, живущих в глубинке. Я слышала, что у них сила высвобождается проще, – тихий, вкрадчивый голос королевы Мириэльды заставил собеседника вздрогнуть.

– Вы говорите о деревенских знахарях и травниках? – удивленно изогнул бровь Филипп.

Королева утвердительно кивнула.

– Неужели я должен отбирать у них силу? Это же абсурд! Начнутся волнения. Могут вспыхнуть беспорядки.

Неодобрительно покачав головой, она встала и медленно прошлась по зале.

– Для нас это будет самое разумное решение, – строго проговорила Мириэльда.

Подойдя совсем близко, она взглянула на собеседника и медленно произнесла:

– Если потребуется, мы подавим бунт. Благо возможности у нас есть.

– Ваше Величество, это плохая затея, – повысив голос, ответил герцог. – Существует определенная грань…

Лицо королевы вмиг потемнело, в ее холодном взгляде читалась ярость.

– Филипп, тебе стоит сменить тон в разговоре со мной!

Мужчина тут же осекся и преклонил колено.

– Вы стали слишком дерзки и своенравны, герцог.

– Простите меня, моя королева, – Филипп хотел продолжить, но не сумел выдавить из себя ни звука.

– Вы хотите мне что-то сказать?

Герцог качнул головой.

– Меня интересует энергия для Сферы. Ваше дело – наполнить ее резерв, – спокойным тоном произнесла королева. – Не заставляйте меня сомневаться в вашей преданности.

– Я найду энергию, – склонил голову Филипп, превозмогая нарастающую боль в висках.

– Уверены, что найдете? – королева заинтересованно посморела на герцога.

Герцог покорно кивнул.

– Хорошо, я выделю вам для поиска отряд.

– Но, Ваше Величество… – начал было возражать он, однако королева остановила его коротким: «Выполнять».

Не обращая больше внимания на подданного, королева прошла мимо.

Филипп поднял голову и посмотрел ей вслед.

Раздался грохот захлопнувшейся двери.

Некоторое время герцог не двигался, прислушиваясь к звуку удаляющихся шагов. Гулкое эхо разносило их по длинным коридорам замка.

По лицу его пробежала тень, глубокая морщина разрезала лоб, по лицу пробежала тень, взгляд посуровел и ожесточился.

– Когда-нибудь вы прозрите, моя королева и я сделаю все, чтобы это произошло как можно раньше, – наконец проговорил он.

Глава 1

До полуночи оставалось пару минут. Круглый диск луны время от времени мелькал за сгущавшимися тучами. В звенящей тишине, накрывшей все вокруг, лишь изредка доносился далекий лай собак.

Мгновение, и небо осветила яркая вспышка. Через секунду оглушительный удар грома сотряс округу. Звонко стуча, на землю падали первые капли дождя. Улица была пустынна и безмолвна.

В небольшом доме, пахнущем травами и хлебом, царила темнота. От очередного раската грома задрожали оконные стекла в ставнях. Серебристый всполох молнии осветил комнату, выхватывая из темноты очертания мебели.

Девушка металась по кровати. Веки ее трепетали, словно крылья ночных мотыльков. Она никак не могла проснуться, стряхнуть с себя кошмар, но все никак не могла. Лицо исказила гримаса боли. Легкий стон сорвался с пухлых губ. Резко распахнув глаза, девушка долго лежала в темноте, не понимая где она, и что с ней происходит.

Затуманенным ото сна взором она смотрела куда-то в пустоту. Сев на кровати, она по-детски протерла глаза и огляделась. Всю комнату окутало бледно-фиолетовое мерцание. Ощутив напряжение в кончиках пальцев, она посмотрела на руки и вскрикнула. С ладоней лился голубоватый свет. Она невольно потрясла кистями рук, пытаясь стряхнуть с них странное свечение. Несколько лазурных искорок упало на кровать, и тут же потухло.

От страха губы ее задрожали, слезы покатились по щекам. Она вскочила с кровати и с криком побежала в соседнюю комнату.

– Отец! Что это такое? Что со мной? – всхлипывала она.

Спросонья мужчина никак не мог понять, что произошло. Он не сразу заметил светящиеся ладони дочери.

– Дея, что случилось? Тебе кошмар приснился? – тихий отцовский голос звучал мягко и нежно.

Он прижал дочь к груди и ласково поглаживал ее по волосам.

Мачеха недовольно заворчала, сползла с постели и, потирая глаза, потянулась зажечь свечу. Но остановилась и ошарашено уставилась на падчерицу.

– Ансельм, ее ладони… – сиплым голосом произнесла она.

Ансельм перевел взгляд на руки дочери. Белый холодный свет окутывал их. Большие синие глаза девочки мерцали, словно капельки звезд на полотне ночного неба.

– Эльза, кажется, Дее передался дар ее матери, – в ужасе произнес он. – Что нам делать?

Женщина кинулась к окну, проверить не подслушивает ли их любопытный прохожий. Плотно задернув занавески, она долго прислушивалась к шуму дождя.

Услышав встревоженные нотки в голосах старших, Дея испуганно переводила взгляд с одного на другого.

– Нужно отвезти девочку к Гертруде. Я уверен, она сможет нам помочь, – немного подумав, произнес Ансельм.

Они собрались и выехали еще затемно. Мачеха плотнее кутала падчерицу в темный шерстяной плащ, накинув ей на голову капюшон. Хотя руки и глаза Деи уже перестали светиться, но мачеха все равно опасалась, что способности девочки проявятся вновь.

Проезжая через центральную площадь, Ансельм невольно посмотрел на столб. На нем висел светящийся листок с королевским указом, предписывающим всем магам, чародеям и ведьмам Эмпирии незамедлительно явиться во дворец для регистрации. Нарушение высочайшего повеления, а также укрывательство мага могло обернуться серьезными проблемами. Мужчина с трудом унял дрожь.

Примерно через час небольшая телега, запряженная тощей кобылой, въехала в лес. Ветхая повозка с трудом перебиралась через выбоины на тропе, но продолжала путь. Старая лошадь нехотя тянула ее, и, казалось, что она вот-вот завалится набок.

Вскоре сквозь густые ветки деревьев стали проглядывать солнечные лучи. Пассажиры повозки редко обменивались парой слов, большую часть времени проводя в мрачных размышлениях.

Но вот, тропа свернула. Они долго ехали по береговым перелескам и только к вечеру добрались до небольшого, похожего на пряничный домик, жилища. Словно прячась от любопытных прохожих, он стоял у самого подножия холма в тени деревьев. На пороге появилась невысокая женщина лет сорока с добрыми улыбчивыми глазами. Длинная темная юбка с повязанным поверх белым передником колыхалась при каждом движении. Из-под накинутой на плечи темной шали виднелась льняная свободная рубаха. При взгляде на нее любой бы смело назвал женщину красивой: приветливое лицо, убранные в тугой узел волосы, с губ не сходит улыбка. Такое лицо, раз увидев, уже не забудешь.

– А я все гадала, к чему это моя кошка с утра умывается? – ласково улыбаясь, проговорила хозяйка дома. – Оказывается, дорогие гости пожаловали.

– Здравствуй, Гертруда, – пробубнила Эльза, спускаясь с телеги. – Нам нужна твоя помощь.

Лицо хозяйки вмиг посерьезнело.

– Понятно, проходите, за ужином все обсудим, – ответила она.

Дея вслед за отцом и мачехой вошла в дом. Ужин прошел в тягостном молчании.

Тепло и сытная еда разморили ее. Дея пыталась вслушаться в монотонный разговор взрослых, но усталость от долгой дороги взяла вверх.

Веки потяжелели, до слуха, словно издалека долетали слова родных. Проводив племянницу в кровать, Гертруда вернулась к столу и Ансельм начала рассказ о постигшем их несчастье.

– Не трудись, – перебила его бывшая свояченица, – я поняла, зачем вы здесь. И давно у моей племянницы пробудилась магия?

– Прошлой ночью мы заметили, что ее руки… – Эльза осеклась на полуслове и многозначительно посмотрела на мужа.

– Руки и даже глаза Деи светились в темноте, – договорил за жену Ансельм. – Это ведь значит…

– Знаю я, что это значит, – строго перебила мужчину Гертруда.

– А что, если… – Ансельм оставил фразу незавершенной.

В комнате повисла пауза, затянувшаяся на несколько секунд. Только монотонное тиканье часов разбавляло молчание резкими щелчками.

– Говорите, чего надумали! – требовательно произнесла Гертруда.

– В Дее начала просыпаться магия. Я понимаю, что это очень опасно для тебя – твою магию могут обнаружить. Но возможно ли как-то остановить процесс пробуждения? – дрожащим голосом спросила Эльза.

– Девочку силы лишить хотите? – разозлилась Гертруда.

– Так будет лучше для нее, – всхлипнув, ответила ей Эльза.– Если не принять мер сейчас, то через некоторое время нужно будет везти Дею во дворец и отдавать ее способности в услужение Сфере.

Чародейка замолчала, погрузившись в собственные мысли. Прошли долгие минуты ожидания, прежде чем она заговорила вновь.

– Такой мощный магический всплеск будет замечен, и вскоре в мой дом явится стража.

– Гертруда, что же нам делать? – спросил Ансельм.

Она вновь замолчала, пытаясь принять роковое решение.

– Этот ритуал будет сложным и болезненным. В первую очередь для моей племянницы, – наконец ответила Гертруда.

– Я верю, она выдержит, – хрипло произнес Ансельм.

– Ты не знаешь, о чем говоришь, – сердито бросила чародейка. – Я бы никогда не пошла на это, если бы не опасность, грозящая Дее. Это как у живого человека отрезать руку или ногу.

– У нас нет другого выхода, – тяжело вздохнув, ответил Ансельм.

– Поздно уже, отправляйтесь спать. А мне нужно собраться с мыслями и хорошенько все обдумать, – уставшим голосом пробормотала Гертруда.

После разговора она долго ворочалась в постели, пытаясь уснуть. В голову лезли тревожные мысли: «Неужели я не смогу спасти ребенка? А ведь я могла бы помочь ей, развить дар, но королевские маги не оставят ее в покое».

В конце концов, ей все-таки удалось забыться тревожным сном.

Рано утром Гертруда объявила о своем решении.

– Навсегда избавлять девочку от дара я не буду, – начала она, – но постараюсь временно запереть магическую силу Деи, чтобы никто не смог обнаружить даже малейшую искру.

– А что же будет потом? – испуганно воскликнула Эльза.

– Не знаю, – громко ответила Гертруда. – Дальше Дея будет решать сама. А сейчас не мешайте, мне нужно приготовиться к ритуалу.

Дея Галэм сидела на лавке у окна, держа на коленях кошку. В этот момент она была удивительно похожа на мать: такая же светлая кожа, такой же овал лица. Ей едва исполнилось шестнадцать, хотя на вид ей сложно было дать больше четырнадцати лет. Худенькая, с огромными синими глазами, осторожной улыбкой и длинными светло-русыми косами.

Ее мать, сестра Гертруды умерла десять лет назад. Через год Ансельм женился на Эльзе, и хотя мачеха была доброй женщиной, но не смогла заменить девочке мать. Порой ей казалось, что Ансельм, глядя на дочь, видит в ней образ бывшей жены.

В очаге равнодушно потрескивало пламя. Низко наклонившись над котелком, Гертруда помешивала травяной отвар. Иногда она втягивала носом воздух, словно пыталась уловить какой-то только ей знакомый аромат. Племянница сидела рядом и с любопытством наблюдала за ловкими движениями рук тети.

Все стало проясняться к вечеру, когда на землю опустились сумерки. Темные сучковатые кусты во дворе были похожи на зловещих чудовищ. Дом наполнила гнетущая тишина.

– Выпей это, детка, – сказала Гертруда, протягивая племяннице чашку с душистым отваром.

Дея доверчиво приняла из тетиных рук напиток и сделала небольшой глоток.

– Пей, пей, родная, этот чай придаст тебе сил, – пробормотала женщина. – Да простит нас за все Светлоликая мать!

Гертруда начала тихо, нараспев шептать слова заклинания. Постепенно голос ее стал отдаляться. На глаза Деи навалилась тяжесть, руки и ноги ослабли, а после чего наступила тьма.

Сквозь сон она слышала голоса родных, улавливала какой-то непривычный шум, а потом ощутила внутри себя холодную пустоту, от которой стало тяжело дышать.

Изо всех сил она пыталась открыть глаза, но веки словно склеились.

Дея видела себя со стороны. Ее хрупкое тело лежало на столе, уставленном свечами. У изголовья стояла тетушка, читая нараспев заклинания. Эльза сидела на скамье у окна, незаметно утирая платком слезы. Напротив нее сидел Ансельм, с беспокойством глядя на дочь.

От внезапного невероятно громкого звука, похожего на высвободившуюся пружину, Дея вздрогнула, распахнула глаза и стала озираться. Мачеха и Гертруда не шевельнулись, словно ничего не произошло.

С лежащих по обе стороны от тела ладоней полился голубоватый холодный свет. Вскоре всю ее охватило сияние, от которого на стенах заплясали разноцветные всполохи.

Голос тетушки гулким эхом прокатился по дому.

Пол задрожал, за окном завыл ветер и с размаху ударился в стекла. Дея почувствовала, как внутри нее будто бы резануло острыми осколками. Из ее носа, ушей и уголков глаз потекли струйки алой крови. Она закричала от невыносимой боли.

Огромный черный вихрь ворвался через распахнувшуюся дверь, сдирая с окон занавески и переворачивая домашнюю утварь.

– Держитесь, – крикнула Гертруда. – Сила ее магии очень велика, мне сложно остановить ее.

Ансельм, превозмогая ветер, пытался захлопнуть входную дверь

– Что с ней? – испуганно выкрикнула Эльза, хватая падчерицу за руку.

– Не трогай! – остановила ее Гертруда. – Девочка должна сама справиться со своим даром.

В следующую секунду хрупкое тело Деи выгнулось вверх дугой, ее тонкие пальцы заметались по столу, оставляя на дереве глубокие борозды, бледные веки дрогнули и распахнулись, открывая налитые кровью глаза.

Через мгновение она дернулась в последний раз и обмякла, мелко подрагивая.

Не выдержав, Эльза зарыдала, спрятав лицо в ладонях.

– Она будет жить?

– Не реви, – грозно посмотрела на нее Гертруда. – Будет, но сейчас она очень слаба. Лучше принеси одеяло и укрой ее.

Гертруда обессилено опустилась на стул, откинулась на спинку и беспомощно опустила руки.

– Как думаешь, у тебя получилось? – спросил Ансельм, усаживаясь на соседнюю лавку.

Чародейка бросила задумчивый взгляд в окно, где в темном небе проглядывал багровый круг луны.

– Посмотрим, – отрешенным голосом ответила она.

Глава 2

Дея прислушалась к окружающим звукам.

За окнами занималось промозглое угрюмое утро. Холодный ветер гнал над вершинами деревьев тяжелые тучи. В трубе завывало так, что казалось, будто в округе собралась целая свора злых волков, готовых наброситься на любое живое существо.

Напряжение в ее голове сменилось слабостью.

В тот же момент паника, нараставшая внутри с каждой секундой, удушливой волной захлестнула ее сознание, заглушая все остальные чувства. Дея тяжело дышала, пытаясь прийти в себя и осознать, что с ней произошло.

Она открыла глаза в одно мгновение – не ворочалась, как обычно перед пробуждением, а просто подняла ресницы и посмотрела на лицо мачехи, склонившейся над ней.

– Как ты себя чувствуешь, родная? – с тревогой в голосе спросила Эльза.

Дея открыла рот, чтобы ответить, но не смогла вымолвить ни слова. Из груди вырвался сдавленный сип, а горло обожгло болью. Она снова попыталась что-то сказать, но зашлась мучительным кашлем.

– Что с ней? – испуганно спросила женщина, оглядываясь на Гертруду.

Чародейка подошла к племяннице, провела шершавой ладонью по прохладной девичьей щеке, заглянула ей в глаза и вздрогнула от проницательности ее взгляда.

– С ней все будет нормально. Теперь остается только ждать.

Она поднесла к губам Деи чашку с густым темным отваром и приподняла ее голову.

– Не бойся. Выпей и тебе сразу станет легче, – сказала она тихим мягким голосом.

Дея сделала два небольших глотка и без сил откинулась на подушки.

– Тебе удалось запереть ее дар? – спросил Ансельм.

– Ничего определенного сказать не могу. Нужно ждать, – уклончиво отозвалась она и отвернулась.

– Неужели все было напрасно? – всхлипнула Эльза.

Чародейка резко обернулась. Сурово нахмурив брови, она проговорила:

– Никто не увидит в девочке магии, если ты беспокоишься об этом. Но когда сила проявит себя – я не знаю. Может через год, а может… – женщина замолчала, внимательно разглядывая племянницу. – В общем, пока живите спокойно.

Семейство провело в маленьком доме Гертруды почти неделю, в течение которой Дея постепенно набиралась сил. Здесь ей было уютно и тепло.

Ветерок колыхал тонкие занавески и вносил в комнату волну пряного аромата. За все время пока они жили у тетушки, Дея не проронила ни звука, она словно стала все понимать без слов. Мачехе часто казалось, что падчерица читает ее мысли.

– Почему она молчит? – как-то спросил Гертруду Ансельм.

– Не каждое послание заключено в слова – животные и птицы ладят друг с другом молча…

Вечерами тетушка садилась рядом с Деей, накрывала ее одеялом и брала хрупкую ладошку девочки в свою теплую руку. В такие моменты Дея слышала, как Гертруда мысленно рассказывала ей старинные легенды о добрых волшебниках, веками живших на этой земле, о коварном колдуне, отбирающем магические силы, о красоте, смелости и великой любви, способной победить зло, боль и страх. Она говорила, что магия – это дар, который связывает человека с природой. Дея внимательно слушала. В такие моменты сложно было понять по лицу, что она чувствовала. После рассказов тети она видела удивительно яркие сны.

Утро седьмого дня выдалось ясным и прохладным. По верхушкам деревьев скользило солнце, но его лучи не грели.

Гертруда была очень задумчива и обеспокоена. Ее, казалось, томила какая-то безысходная тоска, острыми коготками царапала грудь, норовя добраться до сердца.

– Вам пора возвращаться домой. В родных стенах Дея быстрее пойдет на поправку, – проговорила она, обращаясь к Ансельму.

– Неужели гонишь? – усмехнулся он. Гертруда печально покачала головой.

– У меня скоро будут гости. К их приезду вам лучше убраться подальше.

– Это что за гости такие, от которых нужно прятаться? – Он удивленно приподнял бровь, но Гертруда только неопределенно махнула рукой.

Люди часто обращались к ней за помощью, поэтому Ансельм не стал задавать лишних вопросов и пошел собираться в дорогу.

Чародейка подошла к племяннице и сунула ей в руку маленькое, круглое зеркальце, инкрустированное прозрачными кристаллами.

– Возьми эту вещь. Если твоей жизни будет грозить смертельная опасность, обратись к ней за помощью. Тебя услышат и обязательно помогут, – проговорила она, про себя добавив: «Помни, магическая искра тлеет внутри и разгорится вновь, когда в твоем сердце проснутся настоящие чувства».

Дея посмотрела на тетушку и удивленно захлопала ресницами.

Чародейка прижала племянницу к груди и ласково погладила.

«Рано или поздно в твоей жизни появится мужчина, который затронет самые потаенные струны твоей души, заставив сердце биться сильнее».

– Вам пора ехать, – вслух проговорила Гертруда.

Дея неслышно опустилась с крыльца и села в телегу. Ансельм натянул поводья, и лошадь резво пошла.

Телега уже отъехала на приличное расстояние, а Гертруда продолжала стоять на крыльце, провожая взглядом гостей. Она долго махала им вслед, понимая, что они расстаются на длительный срок.

Вскоре пассажиры телеги услышали стук копыт и звон оружия. Из-за поворота появилась черная карета, в сопровождении четырех всадников. Лошади мчались во весь опор. Их копыта вздымали облака пыли, а гривы развевались на ветру, словно флаги.

Сильное напряжение повисло в воздухе и казалось, что время застыло. Дея заметила испуг на лице отца. Он с ужасом смотрел на приближающийся отряд. Спохватившись, Ансельм поспешил направить повозку к обочине.

Вот карета поравнялась с ними. На высоких козлах сидел кучер в темной одежде. В окне экипажа Дея увидела молодого человека лет двадцати, который с любопытством рассматривал стоящих на дороге людей.

– Куда это они направились? – пробормотал Ансельм, глядя им вслед. – Очередная жертва королевской стражи.

Но тут ему в голову пришла ужасная мысль и он вскричал:

– Это же они за Гертрудой!

Дернув поводья, он развернул повозку и поехал назад.

Телега въехала во двор в тот момент, когда двое стражников сажали Гертруду в карету. Высокий мужчина в синем плаще стоял рядом и печальным взглядом смотрел на нее.

Чуть поодаль нетерпеливо переминался с ноги на ногу сгорбившийся человек. Его худощавое лицо с высоким лбом и ястребиным носом не выражало эмоций. Длинное темно-коричневое одеяние и особый знак на груди в виде широко открытого глаза выдавали в нем королевского мага.

Дея испуганно смотрела по сторонам. Она вновь встретилась взглядом с тем юношей с красивым аристократичным лицом, которого заметила в окне кареты. Его черные волосы и плащ подчеркивали болезненную бледность кожи. Непослушная челка спадала на лоб, и он то и дело отбрасывал ее резким движением головы. Ворот куртки скрепляла фибула в виде сплетенных змей.

Ансельм бросился к Гертруде, но один из стражников тут же перегородил ему дорогу.

– Иди прочь! – мужчина гневно нахмурил кустистые брови.

– Отпустите ее! Она ни в чем не виновата!

– Не надо! Уезжайте! – крикнула Гертруда.

Ансельм сделал шаг веред, тут же получив резкий удар в грудь и мгновенно оказавшись на земле.

Эльза метнулась к мужу, но тот грубо отстранил ее, злобно глядя на обидчика.

– Сделаешь шаг и получишь еще.

– Заканчивайте тут, мы отправляемся! – крикнул мужчина в синем плаще, который показался Дее главным.

– Отпустите женщину. Что вам от нее нужно? – крикнул Ансельм, глядя ему вслед.

– Я герцог Филипп де Брасс – глава королевской тайной службы. А ты, стало быть, знаешь эту женщину? – холодно спросил он, обращаясь к Ансельму. – Может магия есть и у тебя?

– Нет у него дара, Филипп. Ни у кого из них нет, – вмешалась в разговор Гертруда. – Только у меня была магическая искра, и ты знаешь об этом.

– Уезжайте! – уже обращаясь к Ансельму, выкрикнула она. – Вы ничем не сможете мне помочь.

– Гертруда! Как же так?! – прошептал мужчина еле слышно. – Чем я могу тебе помочь?

Чародейка с видимым сожалением покачала головой.

– Прошу вас, господин герцог, не троньте ее, – умоляюще просил Ансельм. Эльза всхлипывала рядом и пыталась удержать мужа.

Дея тоже кинулась к отцу. Она с ненавистью посмотрела на стоящих перед ней мужчин. Ее взгляд снова остановился на юноше. На скулах его напряглись желваки, а изумрудные глаза сверкали негодованием.

– Отец! Этот человек не уважает королевские указы. Он заслуживает наказания.

– Лео, ради Создателя, не лезь! – перебил герцог сына.

– Я всего лишь предлагаю всыпать ему пару плетей и оставить здесь. В карете нет места, а нам до дворца еще трястись полдня.

Взглянув на рыдающую женщину и испуганно жавшуюся к ней девушку, герцог де Брасс отвернулся.

– Ладно, пожалуй, ты прав. Всыпьте ему пяток плетей и отправляемся.

– Филипп, ты же был одним из нас. Что с тобой стало? – спросила Гертруда, но Дея услышала ее и удивленно посмотрела на важного господина.

– Не задавай лишних вопросов, Гертруда. Я всего лишь выполняю королевский указ. Я дарую ему свободу и этого достаточно, – устало ответил герцог де Брасс.

Дея исподлобья глянула на юношу.

«Напыщенный индюк!» – мысленно произнесла она.

Лео де Брасс прищурился и посмотрел на нее взглядом полным ярости.

Стражник раз за разом поднимал плеть и стегал скорчившегося на земле мужчину. Эльза жалобно выла и громко причитала. Наконец стражники сели на лошадей и поехали за экипажем.

Дея долго смотрела им вслед.