– Почему? – ГримГайл так внимательно смотрел на меня, что я даже смутилась.
– Я всегда мечтала путешествовать, желала увидеть далекие королевства, любила учиться, а после замужества женщину ожидает всегда одно и то же – управление хозяйством, дети и бесконечные склоки с соседями, точно также одуревшими от скуки.
– И что, в браке совсем нет ничего хорошего? – ГримГайл внезапно успокоился, и, заинтересовавшись разговором, сел на свое место.
– Совершенно ничего, – я покачала головой в подтверждение своих слов. – А если взять в пример такой брак, какой намечается у нас с вами, то есть основанный на рабских условиях брачного договора, то прав у жены в нем не больше, чем у кадушки.
– А что вы думаете о близости между мужем и женой? – внезапно спросил герцог, и как мне показалось, с трудом сдерживал смех.
– Я что-то должна об этом думать? – я недовольно взглянула на ГримГайла. – Подозреваю, ваш вопрос направлен на то, чтобы меня смутить.
– Ваши подозрения верны, – герцог спрятал улыбку за чашкой с кофе, а мне жутко захотелось передать ему добавки. Вот так бы и запустила в него собственной чашкой.
– В таком случае, у меня имеется вопрос как раз по теме, – проронила я. – Что в замке делает ваша любовница?
Герцог растерянно вздернул брови и молча воззрился на меня. Я деловито смотрела ему в глаза, ожидая ответа.
– Я полагаю, живет, – наконец, ГримГайл соизволил раскрыть рот. Я ощутила глухое раздражение.
– Вот как, и долго она у нас будет жить?
– У нас? – ГримГайл нахмурился. – Она живет у меня.
– До свадьбы, дорогой жених, – любезно сообщила я. – После этого знаменательного дня замок станет и моим имуществом тоже.
– Хорошо, – герцог откинулся на спинку стула и сложил руки на груди. – После этого, как вы выразились, знаменательного дня, последует не менее знаменательная ночь. И если вы будете хотя бы вполовину так хороши, как Виола, я ее выгоню.
Свою мечту я исполнила – выплеснула, наконец, кофе на камзол герцога, и оно уродливым пятном расплылось по светлой ткани. Я, онемев, смотрела на ГримГайла и внезапно подумала о том, как сильно хочется жить.
– Так вы выражаете свое согласие? – прошипел взбешенный герцог. Опять, как в доме маркиза, я увидела пламя в его глазах. Не отвечая, я поднялась, судорожно поправила юбки и попятилась к выходу. Служанок как ветром сдуло. ГримГайл встал, отбросил стул и мягкими вкрадчивыми движениями направился ко мне.
– Куда же вы, леди? – сквозь зубы спросил герцог. Может быть, мне показалось, но тело его как будто начало увеличиваться.
– Я в туалет. Сейчас вернусь, – дрожащим голосом заверила я, и выскользнула за дверь, захлопнув ее перед разросшимся ГримГайлом, который теперь явно в проем не проходил.
Подхватив юбки, я стремглав бросилась вверх по лестнице и остановилась только у дверей собственной спальни. Погони не было, впрочем, я и надеялась на то, что гоняться за невестой по всему замку герцог не станет.
Свою комнату, что в отчем доме, что в этом замке, я воспринимала, как островок личного пространства, поэтому, когда открыла двери и увидела сидящего на моей кровати ГримГайла, это было сродни ушату холодной воды на голову.
– Не поняла, – медленно сказала я, окидывая взглядом обстановку и впустую надеясь на то, что просто ошиблась спальней. Но нет, и дверь была правильной, и покрывало моим, вот только герцог был лишним. Размера он уже был нормального, по-видимому, успокоился, пятно на груди никуда не делось, и тут до меня дошел еще один факт:
– Как вы оказались здесь быстрее меня?
– У меня свои секреты, – заявил ГримГайл. В нормальном состоянии, без пламени в глазах и без ужасающих размеров, я его совершенно не боялась.
– Вот и выметайтесь прямо с ними, – указала я пальцем на дверь. – Это моя комната!
– А это мой замок, – парировал герцог. – И я буду находиться там, где хочу, и вас спрашивать, не намерен.
И в подтверждение своих слов, ГримГайл прямо в обуви улегся на мою постель, а главное, на мамино покрывало!
Глаза мне застлала алая пелена ярости. Я понимала, что герцог меня специально выводит, вот нравится ему это дело, но сил терпеть такое нахальство, не было. Полная праведной злости, я сжала кулаки и прошипела:
– Уходите по-хорошему, а не то…
– Не то что? – заулыбался герцог и устроился поудобнее.
А действительно, что я ему сделаю? Повертела головой и схватила с туалетного столика щипцы для завивки. До последнего не верила, что брошу, но, как во сне прицелилась и запустила ГримГайлу прямехонько в лоб.
В последний момент герцог все-таки увернулся, и я, не помня себя, бросилась на него с кулаками. Раньше с Дарлайн и Кларой мы, как и все дети, часто дрались. Теперь эти навыки пришлось применить на собственном женихе. Я била его по груди, по спине, старалась угодить в лицо, а он только уворачивался и, как сумасшедший, хохотал. Это бесило еще больше, и я чуть зубы себе не стесала, настолько сильно сжимала в бешенстве челюсти. Одновременно мне было безгранично, как-то по-детски весело, и непонятно что сейчас преобладало в моей душе – ненависть к герцогу или злость на себя.
Отрезвил меня стук открывшейся двери, и последовавший за ним женский визг.
– Бриар! – вопили так, будто в моей комнате нашли покойника. Уже даже по одному этому крику можно было понять, кто ко мне пожаловал. Вообще, не спальня, а проходной двор.
Я и герцог одновременно повернули головы и обнаружили на пороге разъяренную леди Бри. Стояла она, опять уперев руки в боки (может у нее рефлекс такой при виде меня просыпается?). Платье Виолы было еще более откровенным, чем в первую нашу встречу, и подозреваю, связано это было с приездом герцога.
– Что происходит? – обличающим тоном вопросила она.
– А что происходит? – удивился ГримГайл.
Переведя на него взгляд, я чуть не застонала, осознав весь стыд ситуации. Громкий смех герцога, скорее всего, был слышен даже в коридоре, поэтому неудивительно, что на него, как корабль на свет маяка, явилась леди Бри. А когда она бесцеремонно ворвалась в мою комнату (как и говорилось ранее, ошеломляющие пробелы в воспитании), ей открылась довольно непристойная картина. Мы с герцогом ворочаемся на кровати, я – раскрасневшаяся и растрепанная, и плевать, что на самом деле имели место попытки ГримГайла избить. Лично я ни перед кем, тем более, перед любовницей жениха, оправдываться не намерена.
Но все-таки запал, сменившись на стыд, уже пропал, я отстранилась от герцога, села рядом и поправила юбки.
– Ты! Лежишь здесь! С этой…этой… – меж тем продолжала верещать Виола.
– Ты, наверное, хотела сказать, с невестой, – подсказал ГримГайл.
И так светлая кожа Виолы побледнела еще больше. Но подняв на леди Бри глаза, я обнаружила, что вопреки здравому смыслу, с ненавистью она смотрит на меня, а не на своего любовника. Решив, что с этим пора заканчивать, я встала.
– Леди Бри, – голос мой был холоднее снега на верхушках гор. – Потрудитесь объяснить, как вы оказались в моей комнате? Не помню, чтобы я вас приглашала.
– Да, леди Бри, – развеселился герцог. От этой ситуации он получал необычайное удовольствие. – Вас стучать не учили? Мы вообще-то заняты.
Честно говоря, мне даже стало жаль Виолу, такой жалкой и растерянной она выглядела. Лихорадочно сцепив руки в замок и покусывая губы, леди Бри спросила:
– Могу ли я расценивать ваши слова, как распоряжение убраться из замка?
«Да!», чуть не закричала я, удерживая на лице вежливую улыбку. «Хоть бы стыд поимела, мерзавка!». Но ГримГайл ответил:
– Не помню, чтобы я такое говорил. Но в покои леди Лореллы врываться не стоит. Как не стоит поджидать ее в коридоре, – голос герцога стал таким строгим, что даже у меня по коже пробежали мурашки. – Бейсрик мне все рассказал. Извинись.
Виола вся сжалась, и, взглянув на меня все с той же ненавистью, выплюнула:
– Прошу прощения.
– Ваша Милость, – подсказал герцог.
Леди Бри послушно повторила, и как только ГримГайл довольно кивнул, выскочила из моей комнаты, как пробка из бутылки шампанского. Дождавшись, пока стук каблучков в коридоре утихнет, я вернулась к двери, и сурово заявила:
– Вас, лорд ГримГайл, тоже никто не задерживает.
– Значит, мое убийство откладывается? – съязвил герцог.
Я молчала, сложив руки на груди и полностью повторяя недовольную позу леди Бри. ГримГайл расстроено вздохнул, резким рывком поднялся с постели, и, сделав пару шагов, навис надо мной.
– Посмотрите на меня, – внезапно тихо попросил мой жених. Я упрямо рассматривала пятно на его камзоле, не смея поднять голову.
– Дверь прямо перед вами, – твердым голосом напомнила задержавшемуся герцогу, и облегченно вздохнула, когда он, наконец, меня покинул.
Глава 5
Герцог ушел, но спокойствия мне это не добавило. Раз за разом я проигрывала в голове только что прожитую ситуацию, и пыталась хотя бы мысленно изменить наш диалог. Мне представлялось, что я вновь проживаю этот момент, бью герцога словом, ставлю на место и заставляю осознать степень ничтожности его поступков. Остановилась только после того, как заметила, что многие фразы, мало того, что проговариваю вслух, так еще и кулаками потрясаю.
Решив, что хватит скучать взаперти, я решила спуститься во двор. Пришлось привести в порядок прическу и взять с собой плащ и перчатки.
Распахнув тяжелую входную дверь, я остановилась на пороге. На меня дохнуло холодом и пронзило ощущением жизни. Если в замке, даже после выяснения мной отношений с прислугой, было тихо и спокойно, то когда я вышла во двор, меня оглушили шум, крики и бряцанье оружием. Здесь не было ощущения торжественности, и впервые с момента прибытия в имение ГримГайла, я свободно вздохнула.
Вниманием моим сразу же завладели солдатские учения. Неподалеку от ворот, молодые воины упражнялись в стрельбе из лука и фехтовании. Очень хотелось подойти и посмотреть – в нашем имении солдат был только один, старый сторож Вака, но приближаться я не стала, чтобы не смутить своим появлением мужчин. Так и стояла на крыльце, вытягивая шею, и досадуя на огромные размеры двора.
Вскоре я заметила, что отделившись от столпившихся солдат, ко мне кто-то спешит. Не сразу я поняла, что это Лафонет. Начальник стражи, несмотря на прохладную погоду, был без мундира, в одной белой рубашке, а его длинные волосы выбились из хвоста, и свисали вдоль лица отдельными прядями.
– Леди Лорелла, мое почтение, – улыбнулся мне Дейего. – Рад, очень рад, что вы спустились к нам.
– Здравствуйте, – я кивнула на пляшущих с мечами солдат. – Тренируетесь?
– Немного. Хотите посмотреть ближе? – Лафонет, отчаянно смущаясь, помог мне спуститься со ступеней и теперь шагал рядом, с трудом подстраиваясь под мою неспешную походку.
– Если это удобно, – скромно улыбнулась я, уже направляясь к воротам. – А для чего вы учитесь сражаться? Неужели на владения герцога кто-то посмеет напасть?
Еще до моего рождения междоусобные войны в нашем королевстве были нередки, но с момента прихода к власти нынешнего короля Мезара II, они канули в небытие. К тому же, хотелось бы мне посмотреть на того безумца, который поднимется в горы и развернет боевые действия на узкой горной террасе. И все это, замечу, с огромным войском и в ожидании того, что дракон в любой момент вернется к себе домой и изжарит всех не прошеных гостей в своем пламени.
– Солдат всегда должен быть готов к войне, – заметил Лафонет. – К тому же, сейчас на границе с Королевством эгидов неспокойно, вполне возможно, что нам грозит война. Но что об этом говорить? Думаю, герцог вам сам обо всем рассказывал.
– О да, – я закатила глаза. – Мы с Его Светлостью долгие часы напролет обсуждаем политическую обстановку в стране.
Уловив в моем голосе сарказм, Дейего как-то стушевался и замолчал. Мы некоторое время постояли, наблюдая за солдатами, а затем я, неожиданно вспомнив, спросила:
– Простите, Дейего, а как так получается, что Клет, у коего есть Дар, обычный слуга, а вы, не обладая Даром, трудитесь начальником стражи? – и, спохватившись, добавила. – Извините, не хотела вас обидеть.
– Ничего, – Лафонет еле заметно поморщился. – Вы, леди, наверное, раньше жили в одном из центральных имений. У вас там людей оценивают по уровню Дара, а если он еще и отсутствует, то такое существо и за человека не считают. Земли герцога едва ли не единственное место в королевстве, где высокий пост можно занять только благодаря знаниям, умениям и работоспособности. Клет – младший сын барона БараБея, навряд ли вы слышали об их семье, это очень малочисленный род. И хотя БараБеи приходятся дальними родственниками королевской семье, Клет добровольно устроился на службу к герцогу, понимая, что чего-то добиться ему удастся только здесь. Вот так и получается, что у него Дар, но он слуга, а я вырос в обычной крестьянской семье…
– И являетесь начальником стражи, – закончила я. – Спасибо, что объяснили.
Дейего прав, в центральном районе королевства для людей большое значение имеет Дар. Поэтому наша семья тщательно хранит тайну о моей несостоятельности в общении с животными.
– Не за что, – Лафонет бросил на меня быстрый взгляд. – Вы не замерзли, леди? Герцог не простит меня, если я вас заморожу.
Я недоверчиво хмыкнула. Подозреваю, ГримГайл не пошевелится, даже если меня за ногу подвесят над пропастью.
– Благодарю за беспокойство, Дейего, мне совсем не холодно.
Душой я, разумеется, кривила. Не знаю, как Лафонет не окоченел еще от холода, стоя рядом со мной в одной рубашке – у меня, тщательно завернутой в плащ, уже зуб на зуб не попадал.
Солдаты, пользуясь отсутствием своего командира, вовсю филонили. Пара солдатов даже опустили мечи и поддерживали своих друзей громкими выкриками. Я обратила внимание на то, что все сражающиеся одеты в одинаковые белые рубашки, но у некоторых они явно не раз были порваны, а затем зашиты. Причем зашиты кривовато, иногда даже черными нитками.
– Что у них с одеждой? – поинтересовалась я.
– А что с ней? А, порезы… Традиция у нас такая – при каждом поражении рубашку разрезают.
– У вас чистая.
– Я ни разу не проигрывал, – зарделся Лафонет.
– Может быть, вы присоединитесь к подчиненным? – кивнула я на солдат.
– Не хочется оставлять вас в одиночестве.
– Я с удовольствием понаблюдаю за вашим мастерством. Ранее, мне ничего подобного видеть не приходилось.
Дейего поклонился и быстрым шагом двинулся к солдатам. Они, заметив, что командир возвращается, принялись махать мечами с утроенным упорством. Но первыми соперниками начальника стражи, или скажем так, жертвами, стали как раз те двое обнаглевших служилых. Рубашки у них были почти целыми, за исключением, пары порезов. Мужчины поклонились друг другу и ринулись в бой.
Меч в руке Дейего казался игрушечным, невесомым, хотя я точно знала, что и поднять его не смогу. Лафонет легко отражал удары, своим оружием ловил лезвие чужого меча еще на подлете, и все его действия напоминали интуитивный, но все же уверенный танец.
Несколько раз я ахнула, уверенная, что количество возобладает над качеством. Но Дейего каждым движением подтверждал целостность своей рубашки, а в итоге, проведя какой-то хитрый прием, нырнул под занесенную руку противника и резким движением разрезал ткань на груди солдата. Тот тихо выругался и, подняв вверх руки, понуро ушел в сторону.
Теперь, стараясь удержаться на расстоянии вытянутой руки, напротив Лафонета двигался всего один противник. Он был гораздо слабее первого, и заметно было, что Дейего парня жалеет, лениво отражая нерешительные выпады.
От радости я даже в ладоши захлопала. Лафонет услышал, одарил меня благодарным взглядом и одним движением закончил этот поединок.
Соперники пожали друг другу руки и Дейего, сияя своей улыбкой, подошел ко мне.
– Вы были великолепны, – воскликнула я. Лафонет смущенно пригладил свои волосы и склонился к моей руке.
– Эта победа посвящается вам.
Мы вместе засмеялись. Его слова были не более, чем шуткой, и мы оба это отлично понимали. Но кое-кто считал по-другому.
Я не сразу поняла, что во дворе установилась какая-то неестественная тишина, чем-то напоминающая замковую. Солдаты в почтении склонили голову, а я прямо-таки почувствовала, как спину мне прожигает чей-то взгляд.
– Доброе утро, Ваша Светлость, – поклонился Лафонет, и я вздрогнула, поняв, чья персона обладает таким жгучим взором.
– Мое почтение, Дейего, – надеюсь, слух у дракона плохой. Все ж таки не молод уже.– Развлекаешься?
– Да нет, молодняк обучаем, – растерялся начальник стражи.
– Похвально. Только давай договоримся на будущее – посвящать победы моей невесте буду я сам.
Надежды на плохой слух не оправдались. Лафонет густо покраснел и опустил глаза, а ГримГайл, прищурившись, добавил:
– Насколько я помню, вашу рубашку еще не разрезали?
Странный вопрос, потому что для того, чтобы получить на него ответ, достаточно опустить глаза.
– Нет, – пожал плечами Лафонет. – Слава Духам, как-то обходилось.
– Может быть дело в том, что вам попадались неумелые противники?
– Возможно, милорд.
Лафонет сразу поскучнел, как будто предчувствовал следующие слова герцога.
– Предлагаю вам сразиться со мной.
– Это учебный бой, – напомнила я.
– Не переживайте, леди. Убийство начальника стражи собственного замка в мои планы не входит. Я возьму затупленный меч.
Я возмущено закатила глаза. Ну, естественно, он весь такой благородный дает Лафонету шанс победить. Как будто все здесь дети малые, и не понимают, что Дейего этой возможностью не воспользуется.
Мужчины встали напротив друг друга, герцог сбросил сюртук, и я с трудом сдержала ироничную усмешку. На ГримГайле была надета белоснежная, тонкая и чересчур обтягивающая рубашка, которая лишь подчеркивала рельефы герцогского тела.
Не обращая внимания на восторженный стон женской части зрителей, которые мигом собрались посмотреть на своего господина, мужчины приступили к схватке. Лафонет, который мало того, что оказался меньше герцога ростом, да и в плечах был гораздо уже, старался взять противника скоростью, юрко вытанцовывая вокруг него. А ГримГайл спокойно, уверенно защищался, лениво поворачивая в руке меч, и чуть ли не позевывая.
По толпе бежали шепотки, раздавались поддерживающие обе стороны возгласы, но, в общем и целом было понятно, что окружающие, в победе герцога уверены. Мне стало жалко Лафонета – из-за несвоевременной шутки терпит взбучку от своего господина.
– Леди Лорелла, – внезапно окликнул меня герцог, не прерывая поединка. Я даже вздрогнула от неожиданности.
– Да, Ваша Светлость.
– Скажите, если я выйду победителем в схватке с Дейего, вы меня поцелуете?
Слуги, тоже услышавшие эти слова, одобрительно загудели и в ожидании ответа уставились на меня. Все, и дети, и взрослые вытягивали шеи, чтобы не пропустить ни единого слова. Я им улыбнулась, и, пользуясь хорошим слухом герцога, негромко ответила:
– В сказках принцессы целуют рыцаря, победившего дракона. Ни разу не слышала, чтобы было наоборот.
Кто-то из толпы все равно расслышал, и раздались негромкие смешки.
– Скажите, леди Лорелла, а вы быстро бегаете? – внезапно спросил ГримГайл. На лице его не было и тени усталости, а вот Лафонет уже с трудом уворачивался от перешедшего в наступление меча герцога.
– Не знаю, не пробовала.
– Вот какая странность получается: бегать вы не умеете, а дерзите.
– Считаете, стоит учиться?
– Я вам даже больше скажу – приступайте прямо сейчас, пока у вас есть преимущество. К тому моменту, как Лафонет будет побежден, вы успеете добежать до крыльца.
– А если не успею, что тогда? – гордо вскинула я подбородок.
– Пока не знаю, – признался герцог. – Еще ни разу не попадал в подобную ситуацию – обычно мне опасаются дерзить. Но что бы я ни придумал, сомневаюсь, что вам это понравится.
Я покраснела, понимая, что за нашей перепалкой наблюдают, и упрямо осталась стоять на своем месте.
ГримГайл же между тем отразил вполне успешный удар Дейего и, с молниеносной скоростью рванувшись вперед, разрезал на груди начальника стражи рубашку. Первая прореха. Толпа захлопала в ладоши.
Мужчины пожали друг другу руки. На лице Лафонета я не заметила и тени досады, наоборот, он улыбался и сердечно благодарил ГримГайла. Герцог что-то сказал начальнику стражи (полагаю, похвалил, потому как Дейего расцвел еще больше) подхватил свой камзол и уверенными шагами направился ко мне.
В голову закралась крамольная мысль, что нужно было бежать, пока была возможность, но я ее мигом отсекла.
– Вы жаждете наказания? – спросил герцог, величественным изваянием застыв надо мной. Я подняла голову, чтобы видеть его лицо, но не так уверенно, как хотелось бы, сказала:
– Я не считаю себя виноватой!
– Вина – понятие субъективное.
– Вот как? – удивилась я. – Вы способны рассуждать о высоких материях? А с виду и не скажешь.
– Сама напросилась, – предупредил ГримГайл, легко поднял меня за талию и положил на плечо, тыльной стороной вперед.
– Немедленно отпустите меня! – взвизгнула я и забарабанила по его спине. Герцог любовно погладил мой зад, хоть и скрытый за множеством юбок, но сам факт! И не обращая на мое сопротивление никакого внимания, двинулся в замок.
Слуги быстро рассредоточились по двору, всем своим видом старательно показывая, что более чем неприличное поведение герцога не их дело, а солдаты даже головы не повернули на мои выкрики.
Мне казалось, что как только мы войдем в дом, ГримГайл меня отпустит, вдоволь натешив свое самолюбие, но он, с грохотом захлопнул дверь, и, посвистывая, отправился по лестнице наверх. Я притихла, стараясь понять, что меня ожидает, а вскоре осторожно спросила:
– А куда вы меня несете?
– В свою спальню, – мирно ответил ГримГайл. В этот момент я впервые пожалела, что вес мой не превышает шестидесяти килограмм. Надо думать, весила бы килограмм эдак сто пятьдесят, герцогу не удалось бы со мной на плече так легко преодолевать ступени.
– А зачем мне в вашу спальню? – задала я робкий вопрос.
– Я предпочитаю такое интересное дело, как порку невесты, проводить за закрытыми дверями. Нет, бесспорно, если вы пожелаете, то я вполне способен забросить вам юбки на спину прямо здесь. Вы пожелаете?
– Какие юбки?– внутри у меня все похолодело. – Какая порка? Вы с ума сошли что ли?
– Леди Лорелла, за ваше непочтительное поведение я хочу отшлепать вас словно провинившегося ребенка, а так как у вас слишком пышная нижняя часть платья, боюсь, без задирания нижних юбок вы не проникнетесь важностью момента, и вся воспитательная процедура пойдет насмарку.
От возмущения я даже онемела. Очень захотелось посмотреть в эти бесстыжие глаза, и понять, герцог так шутит или он серьезно. Это мое поведение непочтительное? Это я нашкодивший ребенок? Да я просто единственная, кто во всем замке имеет свое мнение и не пресмыкается ни перед красотой, ни перед статусом ГримГайла. С новыми силами я принялась бить герцога по спине. Он, смеясь, поймал мои ноги, прижал к груди и ускорил шаг.
– Ваша Светлость, – услышала я голос. Для герцога говоривший находился спереди, а для меня, соответственно, сзади. Облокотившись о плечо ГримГайла руками и извернувшись, увидела взволнованного Бейсрика. – Очень неудобно вас отвлекать, но пришло письмо от вашей матушки.
– Ой, Пронд, – отмахнулся ГримГайл. – Можно подумать, ты мой почерк подделывать не умеешь. Напиши ей что-нибудь про то, как я скучаю, но главное, опиши, как занят. Что мне тебя, учить что ли?
– На это письмо ответа не требуется, – голос констебля дрогнул. – Она извещает вас, что завтра вечером явится в замок.
ГримГайл осторожно опустил меня на пол, и растерянно взглянул на Бейсрика. Я боком, стараясь не привлекать к себе внимания, двинулась прочь.
– Сбежать успею? – ГримГайл будто мои мысли озвучил.
– В замке останется ваша невеста, – напомнил констебль.
– Мда, ситуация, – расстроился герцог и огорченно на меня посмотрел. Я тут же застыла на месте, криво улыбаясь. – Можете идти, миледи, наказание откладывается.
На языке вертелись ругательства, но помня, что только что чудом избежала кошмарного унижения, я кивком, то ли поздоровалась, то ли попрощалась с Бейсриком, и чуть ли не бегом удалилась в свою комнату.
До обеда я просидела в спальне, подперев дверь стулом. И хоть понимала, что против герцога такая защита вряд ли сработает, на душе было как-то спокойнее. Долго раздумывала, стоит ли идти на обед, но все-таки, беспрестанно оглядываясь, спустилась в столовую. Почему я не сообразила, что мне и там может грозить герцогский гнев, или сказать иначе герцогский разврат, не знаю, но когда не обнаружила ГримГайла сидящим за столом, от радости даже ноги подкосились. На мой торжествующий вопрос, куда подевался герцог, горничная пояснила, что он занят приготовлениями к отъезду. О каком отъезде идет речь я не знала, но на всякий случай взяла эту информацию на заметку. К тому же появилась возможность расспросить Ханну.
– Скажи, а как часто нынешняя герцогиня ГримГайл навещает своего сына?
– Духи милуют, госпожа. Последний раз леди была в этом замке два года назад.
Душу мою посетило нехорошее предчувствие.
– Ханна, а не по мою ли душу завтра сюда явится герцогиня?
Горничная зарделась, подтвердив мои худшие опасения.
– Да прямо сказать, миледи, скорее всего, только из-за вас и едет.
– Бить? – предположила я.
– До рукоприкладства вряд ли дело дойдет, все ж таки вы не простолюдинка какая-то, а леди. Но вашей с герцогом помолвкой она была недовольна восемнадцать лет назад – после того скандала ползамка восстанавливали, и маловероятно, что мнение герцогини изменилось.
– Это точно, – задумалась я. – Если только сместилось в сторону радикального решения проблемы – моего убийства.
Ханна засмеялась, но поняв, что я не шучу, резко осеклась.
– А часто герцог поступает вразрез с материнским мнением? – уточнила я.
– Насколько я знаю, всегда, – призналась горничная. – Он поэтому и отселил ее подальше, чтобы стенания и возмущения не слышать, но периодически, в герцогине просыпается удивительная настырность, и она умудряется доставать герцога даже на расстоянии.
– Это плохо, – я расстроено бросила салфетку на стол. – С этой стороны повлиять на ГримГайла не получится.
Ханна нервно затеребила фартук и недовольно мне заявила:
– Остановились бы вы, леди, в своем стремлении разорвать с герцогом помолвку. Вот чем он вас не устраивает? И красив, и богат, и умен, и силен. Да любая девушка в королевстве была бы рада иметь такого супруга.
– А ну молчок, – прикрикнула я. – Нашлась тут сваха. Вот как уеду, тогда и восхваляй своего хозяина перед кем захочешь, а я о ГримГайле все поняла еще в день восемнадцатилетия, когда он барона прислал вместо себя. Тарелку не убирай, – пресекла я попытки горничной оставить меня голодной, и постаралась перевести разговор в шутку. – Или меня за нелюбовь к вашему герцогу кормить не будут?
Ханна робко улыбнулась, и конфликт был исчерпан.
Послеобеденное время я провела в библиотеке, книги в которую, казалось, привозили со всего света. Душевно пообщалась с местным библиотекарем, который помог мне подобрать книги с описанием исторических событий нашего королевства, и почти обрела потерянное утром душевное спокойствие.
На ужин шла уже в приподнятом настроении, которое тут же рухнуло на плиточный пол, как только открылась дверь, и за столом я узрела ГримГайла.
Раздраженно хлопнув дверью, прошла на свое обычное место. Герцог даже встал при моем появлении, что, безусловно, можно считать прогрессом в наших отношениях.
На ужин сегодня подали запеченный в нежном пикантном соусе картофель и цыпленка с сыром, и трапезой я насладилась в полной мере. Вкусовые ощущения неприятными разговорами никто не портил – ГримГайл отчего-то был странно молчалив, и как-то задумчив. Темные брови нахмурены, глаза потемнели, герцог сосредоточенно пережевывал пищу, и даже не обращал на меня внимание. Во всяком случае, мне так казалось.
– Вы так пристально меня рассматриваете, – усмехнулся ГримГайл. – Не могу сказать, что мне неловко, но кусок в горле уже пару раз застрять успел.
Я смутилась. И из-за того, что меня застали врасплох, и из-за того, что на герцога и правда засмотрелась.
– Вам показалось, – как можно хладнокровнее ответила я и опустила взгляд в тарелку.
– Возможно, – не стал спорить герцог. Сделал небольшую паузу (как если бы собирался с духом, что, без сомнения, не про ГримГайла) и спросил:
– Леди Лорелла, как вы смотрите на то, чтобы прогуляться в моей компании.
Я еле проглотила как назло крупный кусок цыпленка, и недовольно поерзав на стуле, призналась:
– Не могу придумать причину отказаться, но и идти с вами куда-то, желания нет никакого. Если вы хотите мне что-то сказать, говорите здесь.
– Леди, со всей ответственностью заявляю, что место, в которое я планирую в вашей компании посетить, придется вам по душе.
Соблазн был велик – не очень-то хочется в дальнейшем ассоциировать время, проведенное в замке, со скандалами, руганью и видом закрытой двери спальни. Но почем мне знать, что ГримГайл не собирается устроить мне какой-то неприятный сюрприз? Неужели он такой подлец? Я внимательно посмотрела на жениха – взгляд прямой, ехидное выражение лица отсутствует, гадость вроде бы не замышляет. И отбросив сомнения, на вечерний променад согласилась.
Вставая, заметила, что герцог берет с собой сюртук, до этого висевший на спинке стула.
– Мы идем на улицу? Мне тоже следует взять с собой верхнюю одежду? – уточнила я.
– Это для вас, – улыбнулся ГримГайл. – Сам я не мерзну.
Приятного в том, чтобы разгуливать в одежде герцога, было мало, но бежать сейчас и переодеваться было бы глупо. Поэтому я подала ГримГайлу руку, и он направился по бесконечным коридорам замка. Я насторожилась. Мне-то казалось, мы собираемся выйти во двор, но герцог вел меня совершенно в другую сторону.
– Надеюсь, вы не хотите заточить меня в башню, – то ли уточнила, то ли пошутила я.
– Что? – не понял герцог, а я засмеялась:
– Сказка есть такая, рассказать?
– Хотелось бы услышать.
– Жила была на свете прекрасная дева Розалинда. Губы ее были алые, словно маки, и сладкие будто мед. Глаза, будто два василька горели под яркими ресницами, а стан был тонок и изящен.
– Давайте назовем ее Лореллой, – перебил ГримГайл.
– Когда вы узнаете, что будет дальше, то передумаете, – пообещала я. – Но продолжу. Однажды рвала она перед своим домом цветы, – я забежала вперед, и летящей походкой, размахивая руками, продемонстрировала, как именно, по моему мнению, двигалась Розалинда. Герцог широко улыбнулся, но смешок, на который бы я обиделась, сдержал. – И заметил ее злой Лорд.
– Из какого он был рода?
– Мне всегда казалось из рода ГримГайл, – невинно ответила я и опять засмеялась – такое растерянное стало у моего жениха лицо.